– Какие толстопузы?! – возмущенно вскинулись чуткие близнецы. – Бел!
– Ну, лежебоки, не суть важно, – отмахнулась она, даже не обернувшись. – Идите, собирайтесь и разогревайтесь, пока есть возможность. Мне минут пять надо, а там уж разберемся, кто из нас неповоротливый ползун.
Охотники фыркнули, протестуя против гнусных намеков, и отправились под ближайший навес, где хранили оружие и доспехи. Один только Шир посмотрел ей вслед с откровенным сомнением. После чего свел брови к переносице, а потом медленно пошел следом за взбудораженными парнями.
Тирриниэль при виде этих приготовлений вконец встревожился.
– Бел, что это значит?! Ты же не собираешься…?!
– Ага, – рассеянно отозвалась она. – Собираюсь. А чем они мне не соперники? Если сумеют убедить, что не зря едят эльфийский хлеб – так и быть, прощу им в будущем одну оплошность. Если же нет… боюсь, у Тира станет тремя охотниками меньше.
Темные эльфы ошарашенно замерли, а Белка, тем временем, уже шагнула в подземелье. Стрегон непонимающе нахмурился, Терг с Ивером пожали плечами, Торос задумчиво покачал головой, пытаясь сообразить, кто и в чем тут сейчас пошутил. И только Лакр, быстрее остальных сообразив, в чем дело, внезапно закашлялся:
– Эй! Она что, собирается сражаться против них троих?!
Гончая, не оборачиваясь, загадочно хмыкнула, а потом бесследно пропала в недрах Лабиринта.
Охотники вернулись быстро: не успел Лакр вполголоса выругаться и возмутиться Белкиной глупостью, как возле него снова материализовались три рослые тени. Просто возникли из пустоты, сверкнули одинаково потемневшими глазами и без промедления запрыгнули на колонны, где и замерли, настороженно поглядывая по сторонам.
Стрегон удивленно кашлянул, рассмотрев облегающие брони, сотканные из радужной чешуи саламандры и укрывающие охотников от горла до самых пяток. Кроме нее, на них не было ничего – ни поясов, ни курток, ни ножен, ни рубах. Только перчатки из такой же чешуи, да сапоги, укрывающие уязвимые ступни от ударов о камень. А еще – длинные, матово поблескивающие в темноте клинки из эльфийской стали, на которых светились именные руны, красноречиво говорящие, что оружие было выковано по древнему, веками освященному ритуалу и специально для своих смертных хозяев.
Братья завистливо вздохнули, но никто из молчаливой троицы не обратил на них внимания: сойдясь спина к спине, охотники настороженно таращились в темноту. Пальцы на рукоятях заметно напряглись, под броней перекатывались крепкие мышцы. Лица у всех троих стали неподвижными, глаза – неприятно холодными, тогда как взгляды – поистине страшными. Такими, какими, наверное, становились во время прогулок по Проклятому лесу.
Они больше не смеялись, не веселились. Крес с Тоссом не обменивались шуточками и не пытались подначить изумленных чужаков. Напротив, они заметно подобрались, превратившись в туго сжатые пружины. А Шир и вовсе походил на сошедшую с постамента статую древнего воителя. На миг Лакру даже показалось, что перед ним и не смертные вовсе, а дикие звери, настороженно замершие в ожидании заклятого врага.
Терг не сразу понял, почему со спины вдруг повеяло холодком. Инстинктивно отступил в сторону, краем глаза подметил какую-то смазанную тень, а потом вздрогнул, потому что охотники развернулись и слаженно качнулись вперед, одновременно вскидывая мечи. После чего неуловимо быстро сорвались со своих мест, рассыпались. А затем заплясали на огромной высоте, работая руками с такой поразительной скоростью, что даже усиленные рунами глаза побратимов едва успевали за ними следить. В полной тишине вдруг зазвучали и запели эльфийские мечи, что-то гулко звякнуло, застонало от натуги. Кто-то с силой ударил по каменной тумбе, отчего несчастная протяжно загудела и прыснула во все стороны мелкой пылью…
Ланниэль, во все глаза уставившись на заметавшиеся на колоннах тени, зачарованно вздохнул. И только тогда наемники осознали, что фигур впереди уже не три, а четыре. Только последняя оказалась намного ниже, а двигалась настолько стремительно, что, пока тесный круг не распался, за ней оказалось совершенно невозможно уследить.
Тирриниэль улыбнулся, заметив, как восторженно замер Тор: Белка метнулась на противников с максимально возможной скоростью. Просто прыгнула из темноты, намереваясь уравнять шансы, столкнулась с одним, тут же отскочила, напав на другого, ударила третьего… почти на пределе сил, как они и просили… но мужчины были настороже и все-таки сумели уклониться. Правда, для этого Кресу пришлось сигануть аж через две площадки, спасая дорогой доспех от царапин, а Тосс, оступившись, едва не слетел вниз, но, хвала богам, успел-таки уцепиться за крохотную выбоину в камне. После чего схватился за поданную братом руку и с его помощью выбрался на соседнюю тумбу. Шир же, оставшись в одиночестве, какое-то мгновение сдерживал неистовый напор маленькой Гончей, давая парням возможность опомниться, а потом тоже отступил, оставив ее в центре пустующего круга.
Бурно дыша, потирая бока и настороженно посматривая по сторонам, охотники наконец разошлись и теперь внимательно следили за противницей, ожидая любого подвоха. Белка же, крутанув родовые мечи, удовлетворенно кивнула.
– Неплохо. Еще круг?
Они настороженно кивнули.
Стрегон прикусил губу, когда разглядел ее во всей красе. А затем почти прокусил насквозь, стараясь не выдать удивления, ошеломления и восхищения, потому что Белка… сейчас она была действительно хороша. Удивительно ладная, соблазнительная в доспехе из самки черного питона, который укрывал ее так же, как и охотников, от шеи до самых лодыжек. Но делал это так нескромно, так явно подчеркивал достоинства ее фигуры, что казалось невозможным признать, что природа когда-то смогла создать это совершенство. Однако Белка действительно была – по-кошачьи гибкая, грациозная. Поразительно сильная. С тонкой талией, умопомрачительной формы бедрами, изящными запястьямиуди и хищной улыбкой на ослепительно красивом лице…
Лакр закашлялся, но не смотреть на нее было выше его сил: глаза сами собой поворачивались, жадно разглядывая ее еще и еще. Ивер с Броном дружно сглотнули, Терг вытаращил глаза. И даже невозмутимого Тороса неожиданно проняло – нелепо замерев на месте, он ошеломленно потряс головой, впервые испытав на себе силу чар Гончей.
Стрегон ожесточенно потер виски, пытаясь сбросить наваждение. С немалым трудом заставил себя стоять спокойно, затем благоразумно опустил взгляд, а потом незаметно покосился на перворожденных.
Кажется, Бел не зря говорила, что эльфы реагируют на ее магию гораздо сильнее: у Картиса, несмотря на опыт, все равно вспыхнули щеки и стало прерывистым дыхание. Ланниэль выглядел чуть лучше и не утратил контроля над собой. Видимо, кровь Изиара действительно справлялась с этой заразой. Отрезвляла. Не зря же Тиль, обладающий этой магией в гораздо большей степени, по-прежнему смотрел на Белку с отеческой улыбкой, с затаенной гордостью следил за каждым ее движением. Тогда как Тор вообще ничего плохого не чувствовал, хотя это, разумеется, не мешало ему восторженно прыгать на месте и жадно смотреть на мать.
Стрегон покосился на охотников.
Интересно, а они? Нам в десятке шагов нелегко оставаться спокойными, а им должно быть еще труднее. И зачем Бел рискнула их провоцировать?
Он внимательно оглядел суровые лица мужчин, ища в них признаки знакомого и вполне простительного волнения, однако охотники были по-прежнему собраны, насторожены и очень внимательно следили за каждым вздохом маленькой Гончей. Причем их, кажется, совсем не волновали аккуратные холмики на ее груди, не влекли с неодолимой силой стройные бедра. Они будто не замечали, насколько сильно манит скрытая в ней магия. И не испытывали эмоций от нескромной мысли, что на ней, кроме доспеха, больше не было никакой одежды.
– Неплохо, – скупо повторила Белка, когда напряжение достигло апогея. – Пожалуй, можно усложнить вам задачу?
Шир, по-прежнему игнорируя ее откровенный наряд, вопросительно приподнял бровь.
– Будем считать, что вы бросили мне вызов, – мило улыбнулась она, и у него внезапного понимания расширились глаза.
Охотники успели только протестующе выдохнуть и отшатнуться, как в следующий миг Белка исчезла из вида, и все опять изменилось: над полигоном взметнулась туча пыли, в ней промелькнуло несколько смазанных силуэтов, после чего раздался яростный звон скрещиваемых клинков, чье-то тихое шипение и гулкий удар по камню.
Братья успели только изумленно моргнуть, как люди на колоннах снова превратились в смертоносный вихрь. Мгновением позже одна из опор дрогнула и опасно просела, еще две отчетливо зашатались. До ошалело вертящих головами наемников донесся глухой звук, будто мешок с песком рухнул на булыжную мостовую. А еще через пару мгновений из пылевого облака с руганью вылетел Крес. Тяжело ударившись плечом о землю, он перекатился и, выронив один из мечей, припал на колено. Чуть позже в опасной близости от закашлявшегося воина зарылся в траву второй меч, едва не отрубив ему ступню. А миг спустя к нему присоединился и Тосс, у которого была неестественно вывернута левая рука и виднелся рваный разрев на правом боку.
Стрегон ошеломленно крякнул, силясь воспроизвести в уме краткие мгновения этого сумасшедшего боя. Кажется, Белка использовала старую, как мир, уловку – взметнула ногой сухую пыль, которой на опорах было предостаточно. Затем совершила головокружительный прыжок, настигла сперва одного охотника, молниеносным ударом вышибив его с тумбы. А затем и второго, которого жестким захватом бросила на каменную площадку, опасно вывернув плечо. Причем Тосс даже успел сделать встречное движение и, видимо, попытался ударить – быстро, уверенно, опасно. Однако Гончая, судя по раздавшемуся звону, смогла-таки уклониться, тогда как строптивому охотнику едва не «повезло» уйти к праотцам: если бы удар пришелся чуть ниже и глубже, родовые клинки пропороли бы его насквозь. А с такими ранами долго не живут даже эльфы. Хорошо, что она вовремя остановилась.
Правда, морщился Тосс так, будто вдогонку ему еще и сломали пару ребер. Да и Крес выглядел не очень: такое впечатление, что рука у него все-таки вывихнута. В то время как оставшийся в одиночестве Шир юлой крутится на тумбах, отчаянно отстаивая звание вожака, которое в этот миг повисло буквально на волоске. Невероятно, но Белка без особого труда теснила рослого соперника, вилась вокруг него, как костяная кошка вокруг добычи.
«Не хотел бы я быть на его месте, – машинально подумал Терг, следя за мечущимися по колоннам противниками. – Тут один раз оступись, и мигом станешь калекой. Или ноги переломаешь, или без рук останешься, или башкой в колонну врежешься».
«Черному хана, – хладнокровно констатировал Лакр, исподтишка наблюдая за неловко поднимающимися с земли братьями, у одного из которых левая рука повисла плетью и на скуле начал наливаться огромный синяк, а по доспеху второго все быстрее бежали алые струйки. – За пару минут превратила здоровых мужиков в увечных, которым еще не один день придется восстанавливаться. И зачем? Какой в этом смысл?»
Тор дернулся было в сторону опекунов, но Тирриниэль вовремя придержал мальчика за плечи. Не следует ему вмешиваться. Именно сейчас – не следует: кто знает, как у них принято? Раньше любое касание земли считалось проигрышем, но, может, ввиду брошенного вызова условия изменились? И, может, парни рискнут попытать счастья повторно, даже с такими ранами?
Стрегон молча покачал головой.
Белка ни в чем не уступала могучему сопернику, который был крупнее и тяжелее ее втрое. Более того, уверенно теснила, заставляя уходить в глухую защиту, уворачиваться, отклоняться и медленно сдавать позиции. Шир уже давно бился в полную силу. Не сдерживал ударов. Если бы Белка не была так скора, непременно бы поранилась, но она даже не запыхалась. Не зря… ой, не зря эльфы относились к ней с таким уважением. То, что она творила со своими клинками, не поддавалось описанию! У Шира уже волосы потемнели от пота, хотя с начала боя прошла едва ли пара минут! Грудная клетка дергалась, словно на последнем издыхании, все тело было напряжено, как струна. Того и гляди, порвется… а Белка все еще бурлила нерастраченной силой. И теснила, теснила, теснила его к краю. До тех пор, пока не подвернулся случай, и она не смогла нанести завершающий удар.
– Проклятье! – выдохнул охотник за мгновение до того, как Гончая резко оттолкнулась и совершила неимоверно быстрый прыжок. Он так же молниеносно пригнулся. В последний миг заблокировал ее удар клинками. Молча выругался, когда Гончая с усмешкой отбила их прямо в полете, а затем с размаху ударила его ногами в грудину.
От толчка Шир пошатнулся и взмахнул руками, тщетно стараясь сохранить равновесие. Был бы простым человеком, уже надвое бы переломился, потому что сила ее ударов была сравнима с мощью боевого молота гномов… но он почти устоял. Почти выдержал. И справился бы до конца, сам, если бы Белка не добавила еще и коленом.
– Все, – обреченно опустил руки Тосс, следя за красивым полетом сорвавшегося с уступа вожака. И, хоть Шир в последний момент все же успел сгруппироваться, упал не плашмя, как мог бы, а приземлился точно на ноги, все равно было ясно, что они проиграли.
Не дожидаясь, пока Шир выпрямится, Белка обманчиво легким движением крутанулась в воздухе и соскочила вниз. Ее глаза еще поблескивали опасными искорками, но лицо было совершенно спокойным. Только в уголках губ притаилась невеселая усмешка, да брошенный на эльфов взгляд был весьма далек от торжествующего.
– Целы? – отрывисто спросила она, приблизившись к охотникам.
Крес с Тоссом торопливо кивнули.
– Что-то не похоже… поломала?
– Слегка, – скривили губы братья, старательно прикрывая полученные раны. – По сравнению с прошлым разом, конечно.
– Мне жаль. Хиш, поможешь?
На голос хозяйки из кустов выскользнула маленькая хмера и безропотно подняла морду, позволяя мягким рукам надавить на мешочек возле чувствительных ноздрей. Белка бережно подхватила две крупные капли «нектара», так же бережно отдала пострадавшим близнецам. Придирчиво проследила, как они поспешно расстегивают заклепки на доспехе и старательно размазывают драгоценный эликсир по ранам, а потом благодарно погладила костяную холку.
– Спасибо, дорогая. Что бы мы без тебя делали?
Хиш польщено заурчала. А Шир потер ушибленный бок и тряхнул головой, прогоняя разноцветные круги перед глазами.
– Бел, в следующий раз заранее предупреди насчет «вызова»: я, пожалуй, сразу две брони надену. А на этих обормотов и вовсе с десяток навешаю, чтобы не подставлялись.
– Да брось, – отмахнулась Гончая. – В прошлый раз они выбыли в первые же секунды, а тебя хватило минуты на три. Несмотря на то, что про вызов не было и речи.
– Это было пять лет назад, – буркнул он, с усилием стаскивая с себя верхнюю часть доспеха. – И тогда мы не знали, чего от тебя ждать.
Она игриво приподняла бровь.
– Хочешь сказать, я зря потратила на вас свое время?
– Нет. Но в следующий раз все равно предупреди… – Шир зашипел, неловко зацепив левый бок. На мгновение скривился, осторожно высвобождая срезанный под самое основание кожный лоскут. Просунул палец в обнаружившийся в доспехе порез и тяжко вздохнул: еще бы немного, и ему тоже пришлось бы просить помощи у Хиш.
– Ну, лежебоки, не суть важно, – отмахнулась она, даже не обернувшись. – Идите, собирайтесь и разогревайтесь, пока есть возможность. Мне минут пять надо, а там уж разберемся, кто из нас неповоротливый ползун.
Охотники фыркнули, протестуя против гнусных намеков, и отправились под ближайший навес, где хранили оружие и доспехи. Один только Шир посмотрел ей вслед с откровенным сомнением. После чего свел брови к переносице, а потом медленно пошел следом за взбудораженными парнями.
Тирриниэль при виде этих приготовлений вконец встревожился.
– Бел, что это значит?! Ты же не собираешься…?!
– Ага, – рассеянно отозвалась она. – Собираюсь. А чем они мне не соперники? Если сумеют убедить, что не зря едят эльфийский хлеб – так и быть, прощу им в будущем одну оплошность. Если же нет… боюсь, у Тира станет тремя охотниками меньше.
Темные эльфы ошарашенно замерли, а Белка, тем временем, уже шагнула в подземелье. Стрегон непонимающе нахмурился, Терг с Ивером пожали плечами, Торос задумчиво покачал головой, пытаясь сообразить, кто и в чем тут сейчас пошутил. И только Лакр, быстрее остальных сообразив, в чем дело, внезапно закашлялся:
– Эй! Она что, собирается сражаться против них троих?!
Гончая, не оборачиваясь, загадочно хмыкнула, а потом бесследно пропала в недрах Лабиринта.
Глава 4
Охотники вернулись быстро: не успел Лакр вполголоса выругаться и возмутиться Белкиной глупостью, как возле него снова материализовались три рослые тени. Просто возникли из пустоты, сверкнули одинаково потемневшими глазами и без промедления запрыгнули на колонны, где и замерли, настороженно поглядывая по сторонам.
Стрегон удивленно кашлянул, рассмотрев облегающие брони, сотканные из радужной чешуи саламандры и укрывающие охотников от горла до самых пяток. Кроме нее, на них не было ничего – ни поясов, ни курток, ни ножен, ни рубах. Только перчатки из такой же чешуи, да сапоги, укрывающие уязвимые ступни от ударов о камень. А еще – длинные, матово поблескивающие в темноте клинки из эльфийской стали, на которых светились именные руны, красноречиво говорящие, что оружие было выковано по древнему, веками освященному ритуалу и специально для своих смертных хозяев.
Братья завистливо вздохнули, но никто из молчаливой троицы не обратил на них внимания: сойдясь спина к спине, охотники настороженно таращились в темноту. Пальцы на рукоятях заметно напряглись, под броней перекатывались крепкие мышцы. Лица у всех троих стали неподвижными, глаза – неприятно холодными, тогда как взгляды – поистине страшными. Такими, какими, наверное, становились во время прогулок по Проклятому лесу.
Они больше не смеялись, не веселились. Крес с Тоссом не обменивались шуточками и не пытались подначить изумленных чужаков. Напротив, они заметно подобрались, превратившись в туго сжатые пружины. А Шир и вовсе походил на сошедшую с постамента статую древнего воителя. На миг Лакру даже показалось, что перед ним и не смертные вовсе, а дикие звери, настороженно замершие в ожидании заклятого врага.
Терг не сразу понял, почему со спины вдруг повеяло холодком. Инстинктивно отступил в сторону, краем глаза подметил какую-то смазанную тень, а потом вздрогнул, потому что охотники развернулись и слаженно качнулись вперед, одновременно вскидывая мечи. После чего неуловимо быстро сорвались со своих мест, рассыпались. А затем заплясали на огромной высоте, работая руками с такой поразительной скоростью, что даже усиленные рунами глаза побратимов едва успевали за ними следить. В полной тишине вдруг зазвучали и запели эльфийские мечи, что-то гулко звякнуло, застонало от натуги. Кто-то с силой ударил по каменной тумбе, отчего несчастная протяжно загудела и прыснула во все стороны мелкой пылью…
Ланниэль, во все глаза уставившись на заметавшиеся на колоннах тени, зачарованно вздохнул. И только тогда наемники осознали, что фигур впереди уже не три, а четыре. Только последняя оказалась намного ниже, а двигалась настолько стремительно, что, пока тесный круг не распался, за ней оказалось совершенно невозможно уследить.
Тирриниэль улыбнулся, заметив, как восторженно замер Тор: Белка метнулась на противников с максимально возможной скоростью. Просто прыгнула из темноты, намереваясь уравнять шансы, столкнулась с одним, тут же отскочила, напав на другого, ударила третьего… почти на пределе сил, как они и просили… но мужчины были настороже и все-таки сумели уклониться. Правда, для этого Кресу пришлось сигануть аж через две площадки, спасая дорогой доспех от царапин, а Тосс, оступившись, едва не слетел вниз, но, хвала богам, успел-таки уцепиться за крохотную выбоину в камне. После чего схватился за поданную братом руку и с его помощью выбрался на соседнюю тумбу. Шир же, оставшись в одиночестве, какое-то мгновение сдерживал неистовый напор маленькой Гончей, давая парням возможность опомниться, а потом тоже отступил, оставив ее в центре пустующего круга.
Бурно дыша, потирая бока и настороженно посматривая по сторонам, охотники наконец разошлись и теперь внимательно следили за противницей, ожидая любого подвоха. Белка же, крутанув родовые мечи, удовлетворенно кивнула.
– Неплохо. Еще круг?
Они настороженно кивнули.
Стрегон прикусил губу, когда разглядел ее во всей красе. А затем почти прокусил насквозь, стараясь не выдать удивления, ошеломления и восхищения, потому что Белка… сейчас она была действительно хороша. Удивительно ладная, соблазнительная в доспехе из самки черного питона, который укрывал ее так же, как и охотников, от шеи до самых лодыжек. Но делал это так нескромно, так явно подчеркивал достоинства ее фигуры, что казалось невозможным признать, что природа когда-то смогла создать это совершенство. Однако Белка действительно была – по-кошачьи гибкая, грациозная. Поразительно сильная. С тонкой талией, умопомрачительной формы бедрами, изящными запястьямиуди и хищной улыбкой на ослепительно красивом лице…
Лакр закашлялся, но не смотреть на нее было выше его сил: глаза сами собой поворачивались, жадно разглядывая ее еще и еще. Ивер с Броном дружно сглотнули, Терг вытаращил глаза. И даже невозмутимого Тороса неожиданно проняло – нелепо замерев на месте, он ошеломленно потряс головой, впервые испытав на себе силу чар Гончей.
Стрегон ожесточенно потер виски, пытаясь сбросить наваждение. С немалым трудом заставил себя стоять спокойно, затем благоразумно опустил взгляд, а потом незаметно покосился на перворожденных.
Кажется, Бел не зря говорила, что эльфы реагируют на ее магию гораздо сильнее: у Картиса, несмотря на опыт, все равно вспыхнули щеки и стало прерывистым дыхание. Ланниэль выглядел чуть лучше и не утратил контроля над собой. Видимо, кровь Изиара действительно справлялась с этой заразой. Отрезвляла. Не зря же Тиль, обладающий этой магией в гораздо большей степени, по-прежнему смотрел на Белку с отеческой улыбкой, с затаенной гордостью следил за каждым ее движением. Тогда как Тор вообще ничего плохого не чувствовал, хотя это, разумеется, не мешало ему восторженно прыгать на месте и жадно смотреть на мать.
Стрегон покосился на охотников.
Интересно, а они? Нам в десятке шагов нелегко оставаться спокойными, а им должно быть еще труднее. И зачем Бел рискнула их провоцировать?
Он внимательно оглядел суровые лица мужчин, ища в них признаки знакомого и вполне простительного волнения, однако охотники были по-прежнему собраны, насторожены и очень внимательно следили за каждым вздохом маленькой Гончей. Причем их, кажется, совсем не волновали аккуратные холмики на ее груди, не влекли с неодолимой силой стройные бедра. Они будто не замечали, насколько сильно манит скрытая в ней магия. И не испытывали эмоций от нескромной мысли, что на ней, кроме доспеха, больше не было никакой одежды.
– Неплохо, – скупо повторила Белка, когда напряжение достигло апогея. – Пожалуй, можно усложнить вам задачу?
Шир, по-прежнему игнорируя ее откровенный наряд, вопросительно приподнял бровь.
– Будем считать, что вы бросили мне вызов, – мило улыбнулась она, и у него внезапного понимания расширились глаза.
Охотники успели только протестующе выдохнуть и отшатнуться, как в следующий миг Белка исчезла из вида, и все опять изменилось: над полигоном взметнулась туча пыли, в ней промелькнуло несколько смазанных силуэтов, после чего раздался яростный звон скрещиваемых клинков, чье-то тихое шипение и гулкий удар по камню.
Братья успели только изумленно моргнуть, как люди на колоннах снова превратились в смертоносный вихрь. Мгновением позже одна из опор дрогнула и опасно просела, еще две отчетливо зашатались. До ошалело вертящих головами наемников донесся глухой звук, будто мешок с песком рухнул на булыжную мостовую. А еще через пару мгновений из пылевого облака с руганью вылетел Крес. Тяжело ударившись плечом о землю, он перекатился и, выронив один из мечей, припал на колено. Чуть позже в опасной близости от закашлявшегося воина зарылся в траву второй меч, едва не отрубив ему ступню. А миг спустя к нему присоединился и Тосс, у которого была неестественно вывернута левая рука и виднелся рваный разрев на правом боку.
Стрегон ошеломленно крякнул, силясь воспроизвести в уме краткие мгновения этого сумасшедшего боя. Кажется, Белка использовала старую, как мир, уловку – взметнула ногой сухую пыль, которой на опорах было предостаточно. Затем совершила головокружительный прыжок, настигла сперва одного охотника, молниеносным ударом вышибив его с тумбы. А затем и второго, которого жестким захватом бросила на каменную площадку, опасно вывернув плечо. Причем Тосс даже успел сделать встречное движение и, видимо, попытался ударить – быстро, уверенно, опасно. Однако Гончая, судя по раздавшемуся звону, смогла-таки уклониться, тогда как строптивому охотнику едва не «повезло» уйти к праотцам: если бы удар пришелся чуть ниже и глубже, родовые клинки пропороли бы его насквозь. А с такими ранами долго не живут даже эльфы. Хорошо, что она вовремя остановилась.
Правда, морщился Тосс так, будто вдогонку ему еще и сломали пару ребер. Да и Крес выглядел не очень: такое впечатление, что рука у него все-таки вывихнута. В то время как оставшийся в одиночестве Шир юлой крутится на тумбах, отчаянно отстаивая звание вожака, которое в этот миг повисло буквально на волоске. Невероятно, но Белка без особого труда теснила рослого соперника, вилась вокруг него, как костяная кошка вокруг добычи.
«Не хотел бы я быть на его месте, – машинально подумал Терг, следя за мечущимися по колоннам противниками. – Тут один раз оступись, и мигом станешь калекой. Или ноги переломаешь, или без рук останешься, или башкой в колонну врежешься».
«Черному хана, – хладнокровно констатировал Лакр, исподтишка наблюдая за неловко поднимающимися с земли братьями, у одного из которых левая рука повисла плетью и на скуле начал наливаться огромный синяк, а по доспеху второго все быстрее бежали алые струйки. – За пару минут превратила здоровых мужиков в увечных, которым еще не один день придется восстанавливаться. И зачем? Какой в этом смысл?»
Тор дернулся было в сторону опекунов, но Тирриниэль вовремя придержал мальчика за плечи. Не следует ему вмешиваться. Именно сейчас – не следует: кто знает, как у них принято? Раньше любое касание земли считалось проигрышем, но, может, ввиду брошенного вызова условия изменились? И, может, парни рискнут попытать счастья повторно, даже с такими ранами?
Стрегон молча покачал головой.
Белка ни в чем не уступала могучему сопернику, который был крупнее и тяжелее ее втрое. Более того, уверенно теснила, заставляя уходить в глухую защиту, уворачиваться, отклоняться и медленно сдавать позиции. Шир уже давно бился в полную силу. Не сдерживал ударов. Если бы Белка не была так скора, непременно бы поранилась, но она даже не запыхалась. Не зря… ой, не зря эльфы относились к ней с таким уважением. То, что она творила со своими клинками, не поддавалось описанию! У Шира уже волосы потемнели от пота, хотя с начала боя прошла едва ли пара минут! Грудная клетка дергалась, словно на последнем издыхании, все тело было напряжено, как струна. Того и гляди, порвется… а Белка все еще бурлила нерастраченной силой. И теснила, теснила, теснила его к краю. До тех пор, пока не подвернулся случай, и она не смогла нанести завершающий удар.
– Проклятье! – выдохнул охотник за мгновение до того, как Гончая резко оттолкнулась и совершила неимоверно быстрый прыжок. Он так же молниеносно пригнулся. В последний миг заблокировал ее удар клинками. Молча выругался, когда Гончая с усмешкой отбила их прямо в полете, а затем с размаху ударила его ногами в грудину.
От толчка Шир пошатнулся и взмахнул руками, тщетно стараясь сохранить равновесие. Был бы простым человеком, уже надвое бы переломился, потому что сила ее ударов была сравнима с мощью боевого молота гномов… но он почти устоял. Почти выдержал. И справился бы до конца, сам, если бы Белка не добавила еще и коленом.
– Все, – обреченно опустил руки Тосс, следя за красивым полетом сорвавшегося с уступа вожака. И, хоть Шир в последний момент все же успел сгруппироваться, упал не плашмя, как мог бы, а приземлился точно на ноги, все равно было ясно, что они проиграли.
Не дожидаясь, пока Шир выпрямится, Белка обманчиво легким движением крутанулась в воздухе и соскочила вниз. Ее глаза еще поблескивали опасными искорками, но лицо было совершенно спокойным. Только в уголках губ притаилась невеселая усмешка, да брошенный на эльфов взгляд был весьма далек от торжествующего.
– Целы? – отрывисто спросила она, приблизившись к охотникам.
Крес с Тоссом торопливо кивнули.
– Что-то не похоже… поломала?
– Слегка, – скривили губы братья, старательно прикрывая полученные раны. – По сравнению с прошлым разом, конечно.
– Мне жаль. Хиш, поможешь?
На голос хозяйки из кустов выскользнула маленькая хмера и безропотно подняла морду, позволяя мягким рукам надавить на мешочек возле чувствительных ноздрей. Белка бережно подхватила две крупные капли «нектара», так же бережно отдала пострадавшим близнецам. Придирчиво проследила, как они поспешно расстегивают заклепки на доспехе и старательно размазывают драгоценный эликсир по ранам, а потом благодарно погладила костяную холку.
– Спасибо, дорогая. Что бы мы без тебя делали?
Хиш польщено заурчала. А Шир потер ушибленный бок и тряхнул головой, прогоняя разноцветные круги перед глазами.
– Бел, в следующий раз заранее предупреди насчет «вызова»: я, пожалуй, сразу две брони надену. А на этих обормотов и вовсе с десяток навешаю, чтобы не подставлялись.
– Да брось, – отмахнулась Гончая. – В прошлый раз они выбыли в первые же секунды, а тебя хватило минуты на три. Несмотря на то, что про вызов не было и речи.
– Это было пять лет назад, – буркнул он, с усилием стаскивая с себя верхнюю часть доспеха. – И тогда мы не знали, чего от тебя ждать.
Она игриво приподняла бровь.
– Хочешь сказать, я зря потратила на вас свое время?
– Нет. Но в следующий раз все равно предупреди… – Шир зашипел, неловко зацепив левый бок. На мгновение скривился, осторожно высвобождая срезанный под самое основание кожный лоскут. Просунул палец в обнаружившийся в доспехе порез и тяжко вздохнул: еще бы немного, и ему тоже пришлось бы просить помощи у Хиш.
