Он научил его всему, что знал и умел сам. Его опыт объединял более ста стилей и не менее полторы тысячи техник. Для своего подопечного он выбрал пятьсот самых основных. Владея ими, Тимур мог легко справиться с группой вооруженных бойцов. Ему была подвластна техника отсроченной смерти и сто восемь нервных узлов, едва коснувшись любого из них, можно было сделать человека инвалидом на всю жизнь. Он прошёл все двенадцать ступеней увеличения скорости. И теперь его результат превышал на три с половиной единицы скорость удара самого быстрого инструктора и составлял около двадцати ударов в секунду.
Яотинг гордился Тимуром. Лю Яотинг давно был просветлённым, он родился таким и с ранних лет знал, для чего пришёл в этот мир. Его род был малочисленным и много лет назад разделился на две ветви. Одна ветвь относилась к просветлённым, очевидно, это было даровано ныне живущим за особые заслуги в прошлых жизнях, вторая занималась обеспечением двух ветвей средствами к существованию.
Брат его отца начал бизнес, когда Яотинг еще не родился. К тому времени, когда он вырос, дядин маленький магазинчик превратился в международный конгломерат. В настоящее время компания, выросшая на продаже семян, занимала первое место среди производителей чипов памяти, имела международный бизнес, связанный со строительством и продажей недвижимости, и в этой сфере насчитывала более семидесяти дочерних компаний, кроме того, владела финансовыми организациями по всему миру. Её состояние оценивалось в тридцать восемь миллиардов долларов.
Шесть лет назад дядя умер, не имея детей и прямых наследников, он оставил бизнес и всё состояние, единственному, кого посчитал достойным, родному племяннику- сыну брата Лю Яотингу. С оговоркой, что один миллиард из тридцати восьми должен распределиться между оставшимися родственниками в равных долях, чтобы они могли самостоятельно обеспечить своё существование.
Перед тем, как Тимур попал к нему в ученики, Лю Яотингу пришлось слетать на родину, чтобы вступить в права наследства и назначить наблюдательный совет за управлением конгломератом. Только зачем ему всё это, тогда он не знал тогда. А теперь знал.
Рассвет уже забрезжил между деревьев, звезды одна за другой исчезли с небосвода, а старик возле погасшего костра всё ещё продолжал над чем-то размышлять.
Настоящее время
Этой ночью Саша долго не могла заснуть. Что-то её тревожило, но она никак не могла понять, чтобы это могло быть. Возможно, что-то, что имело отношение к её поездке на Кавказ. Она ещё никогда не уезжала так далеко от дома. Им с Аминой едва удалось уговорить Сашиных родителей отпустить её на недельку погостить у Амины в Чечне.
— Нет, — сказал папа, как только Саша спросила разрешения.
— Доченька, там же война. — Пыталась аргументировать отказ отца мама.
—Тётя Полина, война закончилась. У нас сейчас всё спокойно.
— Нет, нет и нет. — Категорично заявил папа, — там похищают людей. Ты хочешь оказаться в заложниках? Чтобы мы потом голову ломали, где найти деньги, чтобы тебя выкупить. А я не уверен, что за тебя выкуп потребуют, всё проще будет. Догадываешься, что с тобой сделают?
— Петр Семёнович, война уже больше года как закончилась. Банды все разгромлены, никто никого не похищает. Сашке ничего не угрожает. Мой дядя непоследний человек в республике.
Наконец, родителей удалось уговорить. Они согласились отпустить Сашу на неделю. И вот теперь, когда до самолёта осталось несколько часов, Саша стала сомневаться, правильно ли она поступает. Может, не следовало ей лететь в Грозный.
Они с Аминой дружили с первого курса. Познакомились во время вступительных экзаменов. Обе поступили и неожиданно оказались в соседних комнатах в общежитии. За два года девушки сдружились и часто проводили время вместе. Амина уже много раз бывала с Сашей в гостях у её родителей в Нижнем Новгороде. А теперь и Саша решилась на поездку к подруге, получив заранее разрешение от родителей Амины.
Саша очень волновалась. Она была уверена, что Грозный встретит их развалинами. В прессе сообщалось, что в результате боевых действий этот город был полностью уничтожен. Но всё оказалось не так плохо. Почти все разрушенные здания были снесены, а на их месте возвышались новые. Там же, где здания ещё не были возведены, территория была огорожена, а внутри велись строительные работы. На удивление везде было чисто, то-ли люди не сорили, то-ли дворники хорошо выполняли свою работу, остальное дополняли поливочные машины, снующие взад и вперёд по улицам.
Ещё в самолёте Амина сходила в туалет и вернулась оттуда в длинном платье, полностью скрывающем даже руки. Остались видны только кисти. Голову она обвязала большим шарфом, спрятав под него свои красивые чёрные волосы. Саша открыла от изумления рот.
— Не обращай внимание. — В ответ на удивлённый взгляд хмыкнула Амина. — Я чеченка, у нас девушкам по другому нельзя.
— А как же я?
— Тебе можно. Ты русская, никто слово не скажет, а меня, если я появлюсь в том, в чём в Москве хожу, тут же заклеймят. Потом не отмоюсь и замуж никто не возьмёт. Вечный позор на весь наш род.
— Может и мне платье длинное нужно было взять с собой? У меня есть. — Не заморачивайся. На вот косынку, — она покопалась в сумке и бросила на колени подруге тонкий шифоновый шарфик.
— Набросишь на голову, когда выйдем из аэропорта.
Родители Амины жили на окраине Грозного. Они хорошо встретили русскую гостью. Мать Амины обняла Сашу и, махнув рукой, пригласила в дом, сама же осталась с дочерью во дворе. Они разговаривали на чеченском, поэтому Саша, как ни вслушивалась в их голоса, ничего не понимала. Несколько минут спустя Амина с матерью вошли в дом.
— Проходи, дочка, не стесняйся, что стоишь у порога. — Обратилась мать Амины к застывшей от удивления и восторга девушке.
Саша никогда не видела такой роскоши. Огромные хрустальные люстры на потолке играли невероятным блеском, глянцевая плитка под ногами кричала о дороговизне. Инкрустированные золотом двери поражали красотой. А мебель просто потрясала помпезностью и величием.
Среди её друзей все были примерно одного достатка, да и Амина никогда не выделялась среди других. И только сейчас Саша поняла, какая между ней и подругой финансовая пропасть.
—Доченька, покажи гостье её комнату и спускайтесь в столовую. Регина приготовила к обеду твои любимые блюда.
— Пойдём, — Амина первой направилась к лестнице на второй этаж. Саша, хоть и была увлечена рассматриванием интерьера, но всё же не могла не заметить, что подруга чем-то взволнованна.
— Что-то случилось, Амина? — Спросила подругу, едва они переступили порог розовой спальни.
— С чего ты взяла? — Улыбнулась Амина. — Мне показалось, после разговора с мамой ты чем-то взволнована. Она недовольна, что ты привезла меня с собой?
— Не выдумывай. Ты же знаешь, я спросила разрешение, если бы родители были против, я бы не решилась.
— Тогда что случилось?
Амина неожиданно радостно рассмеялась и, толкнув Сашу на кровать, упала рядом с ней.
— Представляешь, я, наверное, скоро выйду замуж, — сверкнула девушка чёрными глазами в сторону подруги. От неожиданности Саша вскочила и, сев на кровати, поджав под себя ноги, повернулась к Амине.
— Рассказывай. Кто он? Ты никогда не говорила, что у тебя есть жених.
— Я и сама не знала. Мама только что рассказала. Он здесь не живёт, только его родители. Нас обручили, когда ему было шестнадцать, а мне всего два. Восемнадцать лет назад. Я даже никогда его не видела.
— Почему?
— Он уехал в Москву в восемнадцать лет и с тех пор здесь не был.
— Аминочка, он же старый. А ты уверена, что он не будет тебя обижать? Вдруг он совсем некрасивый? Ты можешь отказаться, если он тебе не понравиться?
— Глупая ты, Сашка. Подумаешь, четырнадцать лет разница. Мой отец старше мамы на двадцать лет.
— Но ты же его не любишь.
— Любовь — морковь, глупости это. У него очень богатая семья. Самая богатая в Чечне. Отец известный человек не только в Чечне, но и во всей России. Занимается бизнесом. Ты может слышала, Иссымбаев Карим Рашидович. Он президент нефтеперерабатывающей компании, занимается строительством и много чем ещё. Я толком не знаю. Зато точно знаю, что буду как сыр в масле кататься. Меня все будут называть «госпожа» и у меня будет прислуга. А то, что он старый и некрасивый, так Аллах с ним. Зато крепче любит будет. Я же красавица. Амина вскочила и стала крутится возле зеркала. — Ну, скажи, я красивая?
— Очень красивая, необыкновенная, самая красивая из всех, кого я знаю. Амина радостно засмеялась и стала танцевать женскую лезгинку.
— Твой жених упадёт в обморок, когда увидит, как ты танцуешь, — хлопая в ладоши в так движения оценила Саша подругу.
— Я так волнуюсь, Сашка, так волнуюсь. Мама сказала, что он через два дня будет дома. Соберутся все соседи, его родители устраивают праздник.
— Ты пойдёшь к ним?
— Мы вместе пойдём. Я же сказала, все соседи соберутся. У нас так принято. Когда кто-то долго отсутствует, а потом приезжает, все знакомые собираются, не только соседи. А его не было в селе восемнадцать лет. Даже больше. Мама рассказывала, что он с двенадцати лет жил в горах у деда. Через шесть лет приехал всего на два дня только для того, чтобы получить аттестат. Кстати, говорили, что все учителя, кто принимали экзамены, были в шоке. Ответил на все вопросы, ни одной запинки. Сдал на отлично всё за десять классов. Удивлялись, что он самостоятельно изучил все предметы. Получил аттестат и сразу уехал в Москву. С тех пор его никто не видел. Говорили, что он поступил в институт. Кстати, его мама и моя двоюродные сёстры.
— Получается, вы с ним родственники. Разве можно жениться при таком родстве.
— Не совсем так. Тётя Медина его ненастоящая мать. Она жена его отца. У него другая мать. Там какая-то мутная история. Я не вдавалась в подробности. — Значит, он прилетит, чтобы сделать тебе предложение и назначить день свадьбы?
— Не знаю, но мама надеется. Отец уже приготовил самого жирного барана, чтобы было чем встретить дорогих гостей, если придут сваты.
Два последующих дня прошли в суматохе. Мать Амины на следующий день потащила их в торговый центр покупать дочери платье, чтобы та не ударила лицом в грязь перед женихом и его родителями. Выбрали самое дорогое. Оно, как никакое другое, подчёркивало восточную красоту Амины.
Баянат, так звали мать Амины, осталась довольна покупкой и всю дорогу домой расхваливала дочь:
— Ты у нас красавица, ни одна русская с тобой не сравнится.
— Мама, причём здесь русская? — Взглянув на подругу, стрельнула
глазами Амина.
— Ну как же. Ты разве не знаешь? Твой жених живёт в Москве, а там женщины доступные, за деньги всё, что хочешь, любые услуги мужчине предложат. Мне рассказывали. Скажи, Саша, разве я не права?
— Я не знаю, тётя Баянат. В Москве разные женщины.
— Тимур уже взрослый мужчина, — повернулась Баянат к дочери, — думаю, в его постели много побывало женщин, но жениться он на тебе. Потому что знает, что ты чистая, нетронутая. Наши мужчины не любят тех, кто сами прыгают к ним в постель. Он может спать с разными женщинами, он мужчина, но женится только на девственнице. Тебе ли этого не знать, Амина?
— Знаю, мама. Только не понимаю зачем ты мне это говоришь.
— Ну и ладно, раз не понимаешь, то и говорить не о чем.
Четыре дня из тех семи, которые Саша запланировала побыть в Чечне, пробежали быстро, осталось три вместе с днём отъезда, но Саша пока ещё, кроме дома родителей Амины и торгового центра, ничего не видела.
Амину это не волновало, её мысли всецело были заняты предстоящим приездом жениха. Она ни о чём не могла разговаривать, кроме как о нём. Искр в огонь добавил родственник, муж ещё одной двоюродной сестры матери, дядя Акрам.
— Ну что, племяшка, готова к встрече. Твой будущий муж уже приехал.
— Откуда ты знаешь, дядя? — Потупила взгляд Амина.
— Видел его сам лично пять минут назад. Заходил к ним в дом поздороваться. Карим с работниками столы расставляют.
— Дядя Акрам, расскажи, какой он? Совсем старый, некрасивый?
— Ну ты загнула, племяшка. В кого ему быть некрасивым. Посмотри на его отца. Карим хоть и старый, а на него ещё молодые заглядывают. Я это точно знаю.
— Ну а тётя Медина, извини, дядя, не красавица.
— При чём здесь Медина, его мать звали София, итальянка, такая красавица, что глаз не оторвать…
— Акрам причмокнул.
— Прекрати, Акрам, вспоминать ту женщину. Это никому не интересно. Лучше скажи, какой он?
— Красивый, похож на мать. Плечи во — дядя Акрам развёл руки в стороны. — Рост во, — рука взлетела выше головы.
— Похож на Руслана? — Спросила Баянат.
— Нет. Руслан похож на мать и немного на Магомета, а он, ты же помнишь, не был красавцем. Тимур совсем другой. Готовься, племяшка, и не забудь платочек прихватить.
— Народа много придёт?
— Они никого не приглашали, но столами весь двор заставили. Человек двести, а то и больше вместится. Так что не задерживайтесь, а то мест может не хватить.
Баянат с мужем ушли раньше, а Амина, как и полагается девушке из хорошей семьи, решила не торопиться. Это был расчёт. Она хотела заставить жениха ждать её появления и изнывать от любопытства. Она была уверена, что сегодня её день и окончится он её триумфом.
Дом Иссымбаевых находился метрах в ста, а может, меньше или больше. Никто не считал. Девушки дошли до него быстро.
Амина заметно нервничала, но и Сашу не покидало волнение. Ворота были открыты полностью, и любой желающий мог зайти во двор, чтобы поприветствовать хозяев и поздравить с приездом сына. Саша чувствовала, как волнение всё больше сковывало конечности. Сердце трепетало, уже добравшись до самого горла. Рядом с красавицей Аминой она чувствовала себя белой вороной или, правильнее сказать, серой мышкой, и тысячу раз пожалела, что не взяла из дома длинное платье. Может, тогда она не так сильно притягивала бы к себе внимание и уверенности было бы больше.
В торговом центре Саша хотела купить для сегодняшнего случая что-то более подходящее, чем её короткое платьице, но у неё не было нужной суммы, цены там оказались слишком кусачими. А попросить у матери Амины в долг постеснялась.
Никем не замеченные девушки вошли во двор и остановились, ожидая, когда их заметит хозяйка. Сашу поразило внутреннее богатство двора, а внешний вид дома сразил наповал. Он был в разы больше, чем дом родителей Амины и походил на арабский дворец. Двор был большой, но весь заставлен столами, расставленными буквой «П». С правой стороны двора сидели только мужчины, другая половина, левая, предназначалась женщинам. В центре двора, почти у входа в дом, стоял всего один большой стол, он как бы объединял две стороны в единое целое и предназначался для самых дорогих гостей.
В центре этого стола Саша увидела дядю Акрама, а рядом с ним молодого мужчину. Они были заняты разговором, и ей удалось хорошо его рассмотреть. Одетый в чёрную шёлковую сорочку с закатанными чуть ниже локтей рукавами, и расстёгнутыми верхними пуговицами так, что открывался небольшой участок груди, покрытой волосами, мужчина сильно выделялся на фоне общей мужской массы. Саша едва оторвала взгляд от этого завораживающего зрелища, поймав себя на мысли, что ей хочется потрогать, какие у него на ощупь волоски, спрятанные под рубашкой, а лучше прикоснуться к ним губами.
Яотинг гордился Тимуром. Лю Яотинг давно был просветлённым, он родился таким и с ранних лет знал, для чего пришёл в этот мир. Его род был малочисленным и много лет назад разделился на две ветви. Одна ветвь относилась к просветлённым, очевидно, это было даровано ныне живущим за особые заслуги в прошлых жизнях, вторая занималась обеспечением двух ветвей средствами к существованию.
Брат его отца начал бизнес, когда Яотинг еще не родился. К тому времени, когда он вырос, дядин маленький магазинчик превратился в международный конгломерат. В настоящее время компания, выросшая на продаже семян, занимала первое место среди производителей чипов памяти, имела международный бизнес, связанный со строительством и продажей недвижимости, и в этой сфере насчитывала более семидесяти дочерних компаний, кроме того, владела финансовыми организациями по всему миру. Её состояние оценивалось в тридцать восемь миллиардов долларов.
Шесть лет назад дядя умер, не имея детей и прямых наследников, он оставил бизнес и всё состояние, единственному, кого посчитал достойным, родному племяннику- сыну брата Лю Яотингу. С оговоркой, что один миллиард из тридцати восьми должен распределиться между оставшимися родственниками в равных долях, чтобы они могли самостоятельно обеспечить своё существование.
Перед тем, как Тимур попал к нему в ученики, Лю Яотингу пришлось слетать на родину, чтобы вступить в права наследства и назначить наблюдательный совет за управлением конгломератом. Только зачем ему всё это, тогда он не знал тогда. А теперь знал.
Рассвет уже забрезжил между деревьев, звезды одна за другой исчезли с небосвода, а старик возле погасшего костра всё ещё продолжал над чем-то размышлять.
Глава 6
Настоящее время
Этой ночью Саша долго не могла заснуть. Что-то её тревожило, но она никак не могла понять, чтобы это могло быть. Возможно, что-то, что имело отношение к её поездке на Кавказ. Она ещё никогда не уезжала так далеко от дома. Им с Аминой едва удалось уговорить Сашиных родителей отпустить её на недельку погостить у Амины в Чечне.
— Нет, — сказал папа, как только Саша спросила разрешения.
— Доченька, там же война. — Пыталась аргументировать отказ отца мама.
—Тётя Полина, война закончилась. У нас сейчас всё спокойно.
— Нет, нет и нет. — Категорично заявил папа, — там похищают людей. Ты хочешь оказаться в заложниках? Чтобы мы потом голову ломали, где найти деньги, чтобы тебя выкупить. А я не уверен, что за тебя выкуп потребуют, всё проще будет. Догадываешься, что с тобой сделают?
— Петр Семёнович, война уже больше года как закончилась. Банды все разгромлены, никто никого не похищает. Сашке ничего не угрожает. Мой дядя непоследний человек в республике.
Наконец, родителей удалось уговорить. Они согласились отпустить Сашу на неделю. И вот теперь, когда до самолёта осталось несколько часов, Саша стала сомневаться, правильно ли она поступает. Может, не следовало ей лететь в Грозный.
Они с Аминой дружили с первого курса. Познакомились во время вступительных экзаменов. Обе поступили и неожиданно оказались в соседних комнатах в общежитии. За два года девушки сдружились и часто проводили время вместе. Амина уже много раз бывала с Сашей в гостях у её родителей в Нижнем Новгороде. А теперь и Саша решилась на поездку к подруге, получив заранее разрешение от родителей Амины.
Саша очень волновалась. Она была уверена, что Грозный встретит их развалинами. В прессе сообщалось, что в результате боевых действий этот город был полностью уничтожен. Но всё оказалось не так плохо. Почти все разрушенные здания были снесены, а на их месте возвышались новые. Там же, где здания ещё не были возведены, территория была огорожена, а внутри велись строительные работы. На удивление везде было чисто, то-ли люди не сорили, то-ли дворники хорошо выполняли свою работу, остальное дополняли поливочные машины, снующие взад и вперёд по улицам.
Ещё в самолёте Амина сходила в туалет и вернулась оттуда в длинном платье, полностью скрывающем даже руки. Остались видны только кисти. Голову она обвязала большим шарфом, спрятав под него свои красивые чёрные волосы. Саша открыла от изумления рот.
— Не обращай внимание. — В ответ на удивлённый взгляд хмыкнула Амина. — Я чеченка, у нас девушкам по другому нельзя.
— А как же я?
— Тебе можно. Ты русская, никто слово не скажет, а меня, если я появлюсь в том, в чём в Москве хожу, тут же заклеймят. Потом не отмоюсь и замуж никто не возьмёт. Вечный позор на весь наш род.
— Может и мне платье длинное нужно было взять с собой? У меня есть. — Не заморачивайся. На вот косынку, — она покопалась в сумке и бросила на колени подруге тонкий шифоновый шарфик.
— Набросишь на голову, когда выйдем из аэропорта.
Родители Амины жили на окраине Грозного. Они хорошо встретили русскую гостью. Мать Амины обняла Сашу и, махнув рукой, пригласила в дом, сама же осталась с дочерью во дворе. Они разговаривали на чеченском, поэтому Саша, как ни вслушивалась в их голоса, ничего не понимала. Несколько минут спустя Амина с матерью вошли в дом.
— Проходи, дочка, не стесняйся, что стоишь у порога. — Обратилась мать Амины к застывшей от удивления и восторга девушке.
Саша никогда не видела такой роскоши. Огромные хрустальные люстры на потолке играли невероятным блеском, глянцевая плитка под ногами кричала о дороговизне. Инкрустированные золотом двери поражали красотой. А мебель просто потрясала помпезностью и величием.
Среди её друзей все были примерно одного достатка, да и Амина никогда не выделялась среди других. И только сейчас Саша поняла, какая между ней и подругой финансовая пропасть.
—Доченька, покажи гостье её комнату и спускайтесь в столовую. Регина приготовила к обеду твои любимые блюда.
— Пойдём, — Амина первой направилась к лестнице на второй этаж. Саша, хоть и была увлечена рассматриванием интерьера, но всё же не могла не заметить, что подруга чем-то взволнованна.
— Что-то случилось, Амина? — Спросила подругу, едва они переступили порог розовой спальни.
— С чего ты взяла? — Улыбнулась Амина. — Мне показалось, после разговора с мамой ты чем-то взволнована. Она недовольна, что ты привезла меня с собой?
— Не выдумывай. Ты же знаешь, я спросила разрешение, если бы родители были против, я бы не решилась.
— Тогда что случилось?
Амина неожиданно радостно рассмеялась и, толкнув Сашу на кровать, упала рядом с ней.
— Представляешь, я, наверное, скоро выйду замуж, — сверкнула девушка чёрными глазами в сторону подруги. От неожиданности Саша вскочила и, сев на кровати, поджав под себя ноги, повернулась к Амине.
— Рассказывай. Кто он? Ты никогда не говорила, что у тебя есть жених.
— Я и сама не знала. Мама только что рассказала. Он здесь не живёт, только его родители. Нас обручили, когда ему было шестнадцать, а мне всего два. Восемнадцать лет назад. Я даже никогда его не видела.
— Почему?
— Он уехал в Москву в восемнадцать лет и с тех пор здесь не был.
— Аминочка, он же старый. А ты уверена, что он не будет тебя обижать? Вдруг он совсем некрасивый? Ты можешь отказаться, если он тебе не понравиться?
— Глупая ты, Сашка. Подумаешь, четырнадцать лет разница. Мой отец старше мамы на двадцать лет.
— Но ты же его не любишь.
— Любовь — морковь, глупости это. У него очень богатая семья. Самая богатая в Чечне. Отец известный человек не только в Чечне, но и во всей России. Занимается бизнесом. Ты может слышала, Иссымбаев Карим Рашидович. Он президент нефтеперерабатывающей компании, занимается строительством и много чем ещё. Я толком не знаю. Зато точно знаю, что буду как сыр в масле кататься. Меня все будут называть «госпожа» и у меня будет прислуга. А то, что он старый и некрасивый, так Аллах с ним. Зато крепче любит будет. Я же красавица. Амина вскочила и стала крутится возле зеркала. — Ну, скажи, я красивая?
— Очень красивая, необыкновенная, самая красивая из всех, кого я знаю. Амина радостно засмеялась и стала танцевать женскую лезгинку.
— Твой жених упадёт в обморок, когда увидит, как ты танцуешь, — хлопая в ладоши в так движения оценила Саша подругу.
— Я так волнуюсь, Сашка, так волнуюсь. Мама сказала, что он через два дня будет дома. Соберутся все соседи, его родители устраивают праздник.
— Ты пойдёшь к ним?
— Мы вместе пойдём. Я же сказала, все соседи соберутся. У нас так принято. Когда кто-то долго отсутствует, а потом приезжает, все знакомые собираются, не только соседи. А его не было в селе восемнадцать лет. Даже больше. Мама рассказывала, что он с двенадцати лет жил в горах у деда. Через шесть лет приехал всего на два дня только для того, чтобы получить аттестат. Кстати, говорили, что все учителя, кто принимали экзамены, были в шоке. Ответил на все вопросы, ни одной запинки. Сдал на отлично всё за десять классов. Удивлялись, что он самостоятельно изучил все предметы. Получил аттестат и сразу уехал в Москву. С тех пор его никто не видел. Говорили, что он поступил в институт. Кстати, его мама и моя двоюродные сёстры.
— Получается, вы с ним родственники. Разве можно жениться при таком родстве.
— Не совсем так. Тётя Медина его ненастоящая мать. Она жена его отца. У него другая мать. Там какая-то мутная история. Я не вдавалась в подробности. — Значит, он прилетит, чтобы сделать тебе предложение и назначить день свадьбы?
— Не знаю, но мама надеется. Отец уже приготовил самого жирного барана, чтобы было чем встретить дорогих гостей, если придут сваты.
Два последующих дня прошли в суматохе. Мать Амины на следующий день потащила их в торговый центр покупать дочери платье, чтобы та не ударила лицом в грязь перед женихом и его родителями. Выбрали самое дорогое. Оно, как никакое другое, подчёркивало восточную красоту Амины.
Баянат, так звали мать Амины, осталась довольна покупкой и всю дорогу домой расхваливала дочь:
— Ты у нас красавица, ни одна русская с тобой не сравнится.
— Мама, причём здесь русская? — Взглянув на подругу, стрельнула
глазами Амина.
— Ну как же. Ты разве не знаешь? Твой жених живёт в Москве, а там женщины доступные, за деньги всё, что хочешь, любые услуги мужчине предложат. Мне рассказывали. Скажи, Саша, разве я не права?
— Я не знаю, тётя Баянат. В Москве разные женщины.
— Тимур уже взрослый мужчина, — повернулась Баянат к дочери, — думаю, в его постели много побывало женщин, но жениться он на тебе. Потому что знает, что ты чистая, нетронутая. Наши мужчины не любят тех, кто сами прыгают к ним в постель. Он может спать с разными женщинами, он мужчина, но женится только на девственнице. Тебе ли этого не знать, Амина?
— Знаю, мама. Только не понимаю зачем ты мне это говоришь.
— Ну и ладно, раз не понимаешь, то и говорить не о чем.
Четыре дня из тех семи, которые Саша запланировала побыть в Чечне, пробежали быстро, осталось три вместе с днём отъезда, но Саша пока ещё, кроме дома родителей Амины и торгового центра, ничего не видела.
Амину это не волновало, её мысли всецело были заняты предстоящим приездом жениха. Она ни о чём не могла разговаривать, кроме как о нём. Искр в огонь добавил родственник, муж ещё одной двоюродной сестры матери, дядя Акрам.
— Ну что, племяшка, готова к встрече. Твой будущий муж уже приехал.
— Откуда ты знаешь, дядя? — Потупила взгляд Амина.
— Видел его сам лично пять минут назад. Заходил к ним в дом поздороваться. Карим с работниками столы расставляют.
— Дядя Акрам, расскажи, какой он? Совсем старый, некрасивый?
— Ну ты загнула, племяшка. В кого ему быть некрасивым. Посмотри на его отца. Карим хоть и старый, а на него ещё молодые заглядывают. Я это точно знаю.
— Ну а тётя Медина, извини, дядя, не красавица.
— При чём здесь Медина, его мать звали София, итальянка, такая красавица, что глаз не оторвать…
— Акрам причмокнул.
— Прекрати, Акрам, вспоминать ту женщину. Это никому не интересно. Лучше скажи, какой он?
— Красивый, похож на мать. Плечи во — дядя Акрам развёл руки в стороны. — Рост во, — рука взлетела выше головы.
— Похож на Руслана? — Спросила Баянат.
— Нет. Руслан похож на мать и немного на Магомета, а он, ты же помнишь, не был красавцем. Тимур совсем другой. Готовься, племяшка, и не забудь платочек прихватить.
— Народа много придёт?
— Они никого не приглашали, но столами весь двор заставили. Человек двести, а то и больше вместится. Так что не задерживайтесь, а то мест может не хватить.
Баянат с мужем ушли раньше, а Амина, как и полагается девушке из хорошей семьи, решила не торопиться. Это был расчёт. Она хотела заставить жениха ждать её появления и изнывать от любопытства. Она была уверена, что сегодня её день и окончится он её триумфом.
Дом Иссымбаевых находился метрах в ста, а может, меньше или больше. Никто не считал. Девушки дошли до него быстро.
Амина заметно нервничала, но и Сашу не покидало волнение. Ворота были открыты полностью, и любой желающий мог зайти во двор, чтобы поприветствовать хозяев и поздравить с приездом сына. Саша чувствовала, как волнение всё больше сковывало конечности. Сердце трепетало, уже добравшись до самого горла. Рядом с красавицей Аминой она чувствовала себя белой вороной или, правильнее сказать, серой мышкой, и тысячу раз пожалела, что не взяла из дома длинное платье. Может, тогда она не так сильно притягивала бы к себе внимание и уверенности было бы больше.
В торговом центре Саша хотела купить для сегодняшнего случая что-то более подходящее, чем её короткое платьице, но у неё не было нужной суммы, цены там оказались слишком кусачими. А попросить у матери Амины в долг постеснялась.
Никем не замеченные девушки вошли во двор и остановились, ожидая, когда их заметит хозяйка. Сашу поразило внутреннее богатство двора, а внешний вид дома сразил наповал. Он был в разы больше, чем дом родителей Амины и походил на арабский дворец. Двор был большой, но весь заставлен столами, расставленными буквой «П». С правой стороны двора сидели только мужчины, другая половина, левая, предназначалась женщинам. В центре двора, почти у входа в дом, стоял всего один большой стол, он как бы объединял две стороны в единое целое и предназначался для самых дорогих гостей.
В центре этого стола Саша увидела дядю Акрама, а рядом с ним молодого мужчину. Они были заняты разговором, и ей удалось хорошо его рассмотреть. Одетый в чёрную шёлковую сорочку с закатанными чуть ниже локтей рукавами, и расстёгнутыми верхними пуговицами так, что открывался небольшой участок груди, покрытой волосами, мужчина сильно выделялся на фоне общей мужской массы. Саша едва оторвала взгляд от этого завораживающего зрелища, поймав себя на мысли, что ей хочется потрогать, какие у него на ощупь волоски, спрятанные под рубашкой, а лучше прикоснуться к ним губами.
