– Покиньте Крерор, – тихо, но решительно проговорила староста поселения. – Немедленно.
Чувствуя на себе добрую сотню испуганных, растерянных, а порой и ненавистных взглядов, Мунганд повертел в пальцах вытащенную ранее из стены трактира стрелу и, взглянув в смелые, обрамленные сеточкой морщин глаза женщины, улыбнулся.
– Я рад, что пришел сюда, – наконец, произнес незваный гость и, размахнувшись, воткнул стрелу со светлым оперением в холодную, еще не очнувшуюся от зимы землю поселения – та недовольно загудела и притихла, не в силах сопротивляться смертельным чарам спустившегося с небес демиурга.
Спрятавшиеся в подвалах, на чердаках, в сараях, амбарах и за заборами жители Крерора без единого звука один за другим повалились на дощатые, скрипучие, покрытые пылью половицы, на пробивающуюся из земли зеленую траву, на глинобитные полы и домотканые коврики у калиток. Из их ослабевших рук выпали допотопные луки с колчанами стрел, ржавые мечи, садовая утварь и кухонные ухваты для печей. Мунганд наклонился над лежащей без чувств старостой и двумя пальцами вынул из кармана ее заношенного серого платья аккуратно сложенную депешу с печатью Королевского двора. Пробежавшись глазами по ровным, тщательно выведенным магическим пером строчкам, он усмехнулся и небрежно бросил пергамент на землю.
– Вам же понятным языком объяснили – бежать, пока не поздно, – театрально вздохнул демиург и, пожав плечами, уселся на резную скамью у трактира. – Как мне повезло, что вы оказались такими непонятливыми!
Староста Крерора приоткрыла рот и испустила тонкий, протяжный звук – ее тучное тело обмякло, кожа съежилась и в одно мгновение превратилась в старый сморщенный пергамент, а над нею возникло мерцающее, едва видимое облако жизненных сил. Мгновенно посерьезнев, Мунганд забарабанил пальцами по скамье, наблюдая за тем, как со всех сторон умерщвленной деревни поднимаются в воздух и летят к нему переливающиеся сгустки эфира. Красные принадлежали отважным воинам и преданным стражникам Крерора, павшими одними из первых у ворот поселения, лиловые – чародейкам и магам, решившим оставить свое ремесло ради спокойной жизни в малочисленном поселке, зеленые – добродушным земледельцам и скотоводам, посвятившим всю свою жизнь выращиванию пшеницы и коров.
Демиург поднял левую ладонь и закрыл глаза. Мерцающие жизни невинно убиенных коснулись его бледных пальцев и тут же исчезли, оставив после себя едва заметное перламутровое сияние. Мунганд вздохнул и, открыв серые, в обрамлении темных ресниц глаза, улыбнулся, чувствуя, как с каждым его визитом в далекие деревни крепнет и набирается сил позаимствованное у Тода Уинтера тело. Что ж, в предстоящей битве за не выплаченный долг может пригодиться все, что угодно, даже то, из чего он выбрал жизнь до самой последней капли…
– Я все решил! – хлопнув в ладоши, воскликнул демиург и склонился над умирающей старостой Крерора, у которой мелко дрожали веки, а коротко подстриженные ногти скребли холодную апрельскую землю – она до последнего вздоха сопротивлялась чарам могущественного бога, не желая вступать в ряды его бесчисленной и бессмертной армии. – Не нужны мне никакие ультиматумы и условия, черная ведьма Мадлена Шнайт…я заберу их обоих – и эльфийского мальчишку, и проклятую девчонку Госсамер!
18 апреля 2014 год, столица магического измерения Варна
В Тронной зале Королевского зала царило оживление – звенела посуда, стоял гул и время от времени вспыхивали нешуточные споры между собравшимися кланами. Вдоль алых скатертей хаотично расставленных столов взлетали исписанные карты магического измерения и клубы удушливого дыма от нервно раскуриваемых трубок. За стаканами с некрепким элем и терпким чаем представители магических кланов до хрипоты обсуждали наступление полчищ нежити, созданных сошедшим на землю Мунгандом.
– Да как вы не поймете, эти твари заполонили все города и поселки! Нужно найти источник этой проклятой силы! И уничтожить его!
– Где ты его найдешь-то?
– А отряд разведки тебе на что?
– Да так ты до следующего года искать будешь, блаженный!
– Что ты сказал?!
– Ловушка! Поймаем его в ловушку и дело с концом!
– Где ловушка, там и приманка…мы не можем так рисковать!
– Ой, о рисках заговорил, вы только посмотрите на него! А где ты был во время войны против Трех Магов? Случайно не в карательном отряде?
– Ну поймаем мы его, и что дальше? Кто сразится с самим богом? Тут особый подход нужен…
– Какой подход? Молчишь! Не знаешь, что сказать…
Рю осторожно поднял стакан с обжигающе горячим чаем и, немного отхлебнув, невольно сморщился и поставил его на стол. Нет, к западным напиткам, которые отличались от привычных ему восточных крепостью и горьким вкусом, он так и не смог привыкнуть еще со времен обучения в Академии. Так же, как он не привык и к их жирной, щедро сдобренной пряными специями пище. Подвинув к себе блокнот, он старательно внес в него предложение господина Гераридея поймать восставшего демиурга, но тут же зачеркнул его и взъерошил свои жесткие черные волосы.
«К чему эти разглагольствования?» – с недоумением подумал он и выпустив самопишущее перо из рук, позволил ему нарисовать на полях своего рабочего блокнота пару болотных цветов. – «Не проще ли дождаться Главнокомандующего с его докладом, а потом уже решать вопрос с наступлением?».
– Не проще, – прозвучал над его ухом тихий мелодичный голос, и Рю машинально вскинул голову. Улыбнувшись одними глазами, секретарь Королевского двора Абигаэль поставила перед ним пыхтящий приплюснутый чайник, чистый стакан и глиняную миску с восточным орнаментом. В ней исходили паром несладкие булочки из клейкой рисовой муки, политые густым сиропом из дикого тростника. – Нам предстоит опасная и совершенно непредсказуемая битва с неясным исходом, и чтобы вступить в бой грамотно и с холодной головой, необходимо всем выпустить пар, господин Рю.
– Благодарю Вас, – склонил голову тронутый и смущенный помощник Алистера и, чувствуя, как горит его покрасневшее лицо, спешно наклонился над угощением. – Благодарю Вас за заботу, госпожа Абигаэль.
Воспрянув духом и позволив самопишущему перу рисовать уже на всех страницах рабочего блокнота, Рю одну за другой поглощал восточные булочки. Внимательно, но в то же время незаметно для других юноша обводил взглядом каждый стол в Тронной зале и поражался, что настолько разные по характеру, образу жизни и мировоззрению маги могли существовать в одном измерении и в этой просторной комнате, которая из-за их жарких споров будто бы уменьшилась в размерах и вот-вот лишится потолка. Особняком держался эльфийский народ во главе с королем Халлоном – сохраняя свое привычное брезгливое выражение лица, он так и не притронулся к угощению Королевского двора и с отвращением смотрел, как клан Волкодавов наперегонки с амазонками поглощали жареную оленину и до хрипоты спорили об армии Мунганда. Алистер Гераридея, на время позабыв о своем недуге, бегал от одной карты к другой и с жаром доказывал загорелому наместнику южной границы Абнору Госсамеру, с какой стороны поставить оборонительные отряды воинов, а с какой лучше атаковать нежить во главе с Мунгандом.
«Кто бы мог подумать, что они объединятся против общего врага…и это все благодаря молодой госпоже Госсамер».
Почувствовав на себе чей-то внимательный взгляд, Рю скосил глаза и тут же уткнулся в стакан с зеленым чаем, с трудом подавив в себе невесть откуда взявшийся страх. Лежащая за пазухой его форменной куртки бутыль с болотной водой Турьего Рога обдала холодом его покрывшуюся гусиной кожей грудь, и молодой воин охнул, подвинув ее ближе к нательной рубахе. За столом с воинами клана Госсамер восседала пожилая дама в неуместном платье с корсетом и пышной юбкой. Недовольно поджав и без того тонкие, покрытые алой помадой губы, она бесцеремонно разглядывала каждого в Тронной зале и нетерпеливо постукивала узловатыми, усыпанными золотыми перстнями пальцами по столешнице.
«Габриэлла Госсамер», – вспомнил Рю имя незнакомки и, откусив несладкую, покрытую густым соусом булочку, ощутил неприятное жжение в желудке. – «Интересно, что она тут забыла?».
… – Господин Главноманд…дядя Аркелл!
Резко развернувшись между колоннами в пустынном коридоре замка, воин в два прыжка очутился рядом с племянницей и, схватив ее за плечи, притянул к себе, но тут же спохватился и отпустил, неуклюже погладив ее по белобрысой и растрепанной макушке.
– Я рад, что с тобой все в порядке, милая, – дрогнувшим голосом проговорил Аркелл и посмотрел в такие же, как у него серые, широко расставленные глаза, – Как же я рад тебя видеть…
– Я тоже…
– Поговорим позже, сейчас начнется собрание, – тут же оборвал тронутую теплым приемом племянницу пришедший в себя Главнокомандующий и кивнул на массивную дверь Тронной залы, шум и гам за которой был слышен во всех коридорах и закоулках замка. – Идем туда сию же минуту…так, а это кто?
Спрятавшиеся за колонной с горгульями Ванда и Марк вздрогнули и, одновременно обернувшись назад, увидели Артура – полуэльф с любопытством рассматривал строение стен Королевского замка и не мог вспомнить, где же он мог видеть такую каменную кладку. В Германии, куда он вместе с родителями ездил в отпуск? В Венгрии? Или в Румынии? Проведя рукой по шероховатой поверхности стены, парень восторженно вздохнул и решил перенести эту удивительную кладку в блокнот, чтобы показать коллегам на работе. Привычными движениями рук похлопав себя по карманам, Артур с досадой вспомнил, что все содержимое своего драпового пальто он потерял еще во время полета в пропасть и теперь у него с собой не было ничего, куда бы он мог зарисовать эту великолепную стену, и что в ближайшее время на работу и домой он не попадет точно. Парень вздохнул и, поймав на себе чей-то пристальный взгляд, повернулся назад. Он вздрогнул, увидев перед собой рослого мужчину в черной форменной одежде и с серыми, широко расставленными глазами, которые будто пронзали его насквозь и удерживали на месте, не давая ни единого шанса на побег.
– Это…это Артур Келлер, дядя, – проговорила стоявшая рядом с воином Агата и, немного смутившись, заправила за ухо прядь белокурых волос. – Провалился в портал у эльфийского города.
– Вот только человека нам тут и не хватало, – потерев указательным пальцем внезапно занывшую переносицу, проговорил Аркелл и, сдержанно кивнув гостю, повернулся к белой ведьме и коту, которые так и не решились выйти из-за колонны с горгульей, – Уходите прочь, и чтобы до конца собрания я вас тут не видел. Все поняли?
– Так точно, господин Госсамер, – хором ответили друзья и, с двух сторон подхватив под руки ничего не понимающего полуэльфа, потащили за собой в темноту дворцового коридора.
– Подожди, – возмутилась Агата, – Он же не совсем человек, он наполовину эльф! Понимаешь…
– Разберемся с этим позже, нам нужно идти, – коснувшись плеча племянницы, коротко сказал Главнокомандующий и с явным неудовольствием заметил ее пылающие щеки и взгляд, что последовал за друзьями и растворился вместе с ними в полумраке колонн.
«Готов поклясться памятью моей дорогой Аннет, неужели эта девчонка…».
– Идем, – покорно вздохнула Агата и, опустив голову, последовала за дядей в Тронную залу, откуда раздавался звон стаканов, отборная брань и крики представителей кланов магического измерения.
18 апреля 2014 год, северо-западные земли магического измерения
В густых лесах северо-запада наступал вечер. В багряных лучах заходящего солнца будто замерло время и остановила свой бесконечный бег сама жизнь: апрельский воздух дрожал от звенящей тишины, позволив сероватой дымке скользить у земли и растворяться в кронах деревьев. Птицы молчали и время от времени вспархивали в кустах боярышника, тут же замирая на его ветвях. Сизые сумерки на мягких лапах подкрадывались к вековым деревьям, зеркальным окошкам озер и полупрозрачной шалью покрывали разбросанные на зеленеющих холмах магические поселения.
Селена задумчиво перекрутила пару жемчужин на своем ожерелье и взглянула на заходящее за горизонт солнце, подставив под его теплые лучи свое прежнее моложавое лицо, которое вернулось к ней после нескольких котлов гадкого на вкус, но при этом действенного зелья. На ее голубое платье из струящегося шелка ниспадали каштановые, переливающиеся на солнце волосы, а под изящно очерченными бровями темнели густые ресницы, отбрасывающие тень на раскрасневшиеся девичьи щеки. Не оборачиваясь назад, ведьма будто бы видела, как перебирает лапами ее задремавший под вековой елью дом, сонно бормочут лежащие у крыльца собаки, и впервые за последнее время ощущала умиротворение и покой. Встреча с рыжей девчонкой и котом из клана Магнус надолго выбила ее из душевного равновесия, и Селена бездумно разъезжала по магическому измерению, позволив дому самому решать, где остановиться и чем заняться в данный момент. И пока обезумевший от радости дом носился по горным долинам и, распугивая маленьких лесных фей, прокладывал себе путь через глухие чащобы, подавленная ведьма поглощала омолаживающее зелье, жаловалась собакам на нерадивых гостей, из-за которых дом атаковали мерзкие гакиры, и время от времени перелистывала свой старый дневник с признаниями своего давно ушедшего любовника.
Вспомнив всепожирающее черное пламя, выпущенное из рук белой и на первый взгляд безвредной ведьмы, Селена вздрогнула и открыла глаза. Солнце полностью закатилось за темную кромку непроходимого леса, а в воздухе пахло сырой прохладой неумолимо наступающей ночи.
«Какая жуткая техника», – подумала ведьма и, оттолкнувшись рукой от земли, встала на ноги, попутно стряхивая с голубого подола прилипшие веточки и листья, – «Думала, что никогда в своей жизни не увижу подобное…как тогда».
Селена потрепала по голове подошедшего к ней пса и, в последний раз взглянув на разбросанные по долине поселения, нахмурилась и вновь перекрутила несколько жемчужин на своем ожерелье.
«Странно…с минуты на минуту наступит холодная ночь, а ни в одном из домов не ни света от масляных ламп, ни дыма из печных труб. Что случилось?».
Ведьма недоуменно пожала плечом и собралась было запрыгнуть на крыльцо своего дремлющего дома, как заметила у ворот ближайшей деревни движение и шум. Пес заскулил и, схватив зубами подол голубого платья, потянул замешкавшуюся хозяйку к просыпающемуся дому. Селена по-собачьи пригнулась к земле и втянула носом прохладный апрельский воздух. Почувствовав в нем едкий и удушливый запах некротической энергии, она выпрямилась и, недолго думая, направилась к дому, мысленно подзывая к себе всю свору собак:
«Янис, Лукас, Вольдемар, Брент, Левис, Оскар, Томас – ко мне!»,
Дом встрепенулся и тут же вскочил на ноги, когда в его распахнутую дверь с лаем и визгом ворвались встревоженные собаки и последней вскочила на порог хозяйка, попутно накладывая на него невидимые чары.
«Стой!», – приказала дому Селена, и тот в недоумении замер на месте, перебирая когтистыми лапами и намереваясь в ту же секунду сорваться с места. – «Хочу посмотреть и убедиться…да стой же, я кому говорю!».
Дом послушно присел под дубом и скрылся за наложенной хозяйкой иллюзией, сожалея о том времени, когда ему было позволено бегать по магическому измерению куда вздумается и делать только то, что хочет он.
Чувствуя на себе добрую сотню испуганных, растерянных, а порой и ненавистных взглядов, Мунганд повертел в пальцах вытащенную ранее из стены трактира стрелу и, взглянув в смелые, обрамленные сеточкой морщин глаза женщины, улыбнулся.
– Я рад, что пришел сюда, – наконец, произнес незваный гость и, размахнувшись, воткнул стрелу со светлым оперением в холодную, еще не очнувшуюся от зимы землю поселения – та недовольно загудела и притихла, не в силах сопротивляться смертельным чарам спустившегося с небес демиурга.
Спрятавшиеся в подвалах, на чердаках, в сараях, амбарах и за заборами жители Крерора без единого звука один за другим повалились на дощатые, скрипучие, покрытые пылью половицы, на пробивающуюся из земли зеленую траву, на глинобитные полы и домотканые коврики у калиток. Из их ослабевших рук выпали допотопные луки с колчанами стрел, ржавые мечи, садовая утварь и кухонные ухваты для печей. Мунганд наклонился над лежащей без чувств старостой и двумя пальцами вынул из кармана ее заношенного серого платья аккуратно сложенную депешу с печатью Королевского двора. Пробежавшись глазами по ровным, тщательно выведенным магическим пером строчкам, он усмехнулся и небрежно бросил пергамент на землю.
– Вам же понятным языком объяснили – бежать, пока не поздно, – театрально вздохнул демиург и, пожав плечами, уселся на резную скамью у трактира. – Как мне повезло, что вы оказались такими непонятливыми!
Староста Крерора приоткрыла рот и испустила тонкий, протяжный звук – ее тучное тело обмякло, кожа съежилась и в одно мгновение превратилась в старый сморщенный пергамент, а над нею возникло мерцающее, едва видимое облако жизненных сил. Мгновенно посерьезнев, Мунганд забарабанил пальцами по скамье, наблюдая за тем, как со всех сторон умерщвленной деревни поднимаются в воздух и летят к нему переливающиеся сгустки эфира. Красные принадлежали отважным воинам и преданным стражникам Крерора, павшими одними из первых у ворот поселения, лиловые – чародейкам и магам, решившим оставить свое ремесло ради спокойной жизни в малочисленном поселке, зеленые – добродушным земледельцам и скотоводам, посвятившим всю свою жизнь выращиванию пшеницы и коров.
Демиург поднял левую ладонь и закрыл глаза. Мерцающие жизни невинно убиенных коснулись его бледных пальцев и тут же исчезли, оставив после себя едва заметное перламутровое сияние. Мунганд вздохнул и, открыв серые, в обрамлении темных ресниц глаза, улыбнулся, чувствуя, как с каждым его визитом в далекие деревни крепнет и набирается сил позаимствованное у Тода Уинтера тело. Что ж, в предстоящей битве за не выплаченный долг может пригодиться все, что угодно, даже то, из чего он выбрал жизнь до самой последней капли…
– Я все решил! – хлопнув в ладоши, воскликнул демиург и склонился над умирающей старостой Крерора, у которой мелко дрожали веки, а коротко подстриженные ногти скребли холодную апрельскую землю – она до последнего вздоха сопротивлялась чарам могущественного бога, не желая вступать в ряды его бесчисленной и бессмертной армии. – Не нужны мне никакие ультиматумы и условия, черная ведьма Мадлена Шнайт…я заберу их обоих – и эльфийского мальчишку, и проклятую девчонку Госсамер!
18 апреля 2014 год, столица магического измерения Варна
В Тронной зале Королевского зала царило оживление – звенела посуда, стоял гул и время от времени вспыхивали нешуточные споры между собравшимися кланами. Вдоль алых скатертей хаотично расставленных столов взлетали исписанные карты магического измерения и клубы удушливого дыма от нервно раскуриваемых трубок. За стаканами с некрепким элем и терпким чаем представители магических кланов до хрипоты обсуждали наступление полчищ нежити, созданных сошедшим на землю Мунгандом.
– Да как вы не поймете, эти твари заполонили все города и поселки! Нужно найти источник этой проклятой силы! И уничтожить его!
– Где ты его найдешь-то?
– А отряд разведки тебе на что?
– Да так ты до следующего года искать будешь, блаженный!
– Что ты сказал?!
– Ловушка! Поймаем его в ловушку и дело с концом!
– Где ловушка, там и приманка…мы не можем так рисковать!
– Ой, о рисках заговорил, вы только посмотрите на него! А где ты был во время войны против Трех Магов? Случайно не в карательном отряде?
– Ну поймаем мы его, и что дальше? Кто сразится с самим богом? Тут особый подход нужен…
– Какой подход? Молчишь! Не знаешь, что сказать…
Рю осторожно поднял стакан с обжигающе горячим чаем и, немного отхлебнув, невольно сморщился и поставил его на стол. Нет, к западным напиткам, которые отличались от привычных ему восточных крепостью и горьким вкусом, он так и не смог привыкнуть еще со времен обучения в Академии. Так же, как он не привык и к их жирной, щедро сдобренной пряными специями пище. Подвинув к себе блокнот, он старательно внес в него предложение господина Гераридея поймать восставшего демиурга, но тут же зачеркнул его и взъерошил свои жесткие черные волосы.
«К чему эти разглагольствования?» – с недоумением подумал он и выпустив самопишущее перо из рук, позволил ему нарисовать на полях своего рабочего блокнота пару болотных цветов. – «Не проще ли дождаться Главнокомандующего с его докладом, а потом уже решать вопрос с наступлением?».
– Не проще, – прозвучал над его ухом тихий мелодичный голос, и Рю машинально вскинул голову. Улыбнувшись одними глазами, секретарь Королевского двора Абигаэль поставила перед ним пыхтящий приплюснутый чайник, чистый стакан и глиняную миску с восточным орнаментом. В ней исходили паром несладкие булочки из клейкой рисовой муки, политые густым сиропом из дикого тростника. – Нам предстоит опасная и совершенно непредсказуемая битва с неясным исходом, и чтобы вступить в бой грамотно и с холодной головой, необходимо всем выпустить пар, господин Рю.
– Благодарю Вас, – склонил голову тронутый и смущенный помощник Алистера и, чувствуя, как горит его покрасневшее лицо, спешно наклонился над угощением. – Благодарю Вас за заботу, госпожа Абигаэль.
Воспрянув духом и позволив самопишущему перу рисовать уже на всех страницах рабочего блокнота, Рю одну за другой поглощал восточные булочки. Внимательно, но в то же время незаметно для других юноша обводил взглядом каждый стол в Тронной зале и поражался, что настолько разные по характеру, образу жизни и мировоззрению маги могли существовать в одном измерении и в этой просторной комнате, которая из-за их жарких споров будто бы уменьшилась в размерах и вот-вот лишится потолка. Особняком держался эльфийский народ во главе с королем Халлоном – сохраняя свое привычное брезгливое выражение лица, он так и не притронулся к угощению Королевского двора и с отвращением смотрел, как клан Волкодавов наперегонки с амазонками поглощали жареную оленину и до хрипоты спорили об армии Мунганда. Алистер Гераридея, на время позабыв о своем недуге, бегал от одной карты к другой и с жаром доказывал загорелому наместнику южной границы Абнору Госсамеру, с какой стороны поставить оборонительные отряды воинов, а с какой лучше атаковать нежить во главе с Мунгандом.
«Кто бы мог подумать, что они объединятся против общего врага…и это все благодаря молодой госпоже Госсамер».
Почувствовав на себе чей-то внимательный взгляд, Рю скосил глаза и тут же уткнулся в стакан с зеленым чаем, с трудом подавив в себе невесть откуда взявшийся страх. Лежащая за пазухой его форменной куртки бутыль с болотной водой Турьего Рога обдала холодом его покрывшуюся гусиной кожей грудь, и молодой воин охнул, подвинув ее ближе к нательной рубахе. За столом с воинами клана Госсамер восседала пожилая дама в неуместном платье с корсетом и пышной юбкой. Недовольно поджав и без того тонкие, покрытые алой помадой губы, она бесцеремонно разглядывала каждого в Тронной зале и нетерпеливо постукивала узловатыми, усыпанными золотыми перстнями пальцами по столешнице.
«Габриэлла Госсамер», – вспомнил Рю имя незнакомки и, откусив несладкую, покрытую густым соусом булочку, ощутил неприятное жжение в желудке. – «Интересно, что она тут забыла?».
… – Господин Главноманд…дядя Аркелл!
Резко развернувшись между колоннами в пустынном коридоре замка, воин в два прыжка очутился рядом с племянницей и, схватив ее за плечи, притянул к себе, но тут же спохватился и отпустил, неуклюже погладив ее по белобрысой и растрепанной макушке.
– Я рад, что с тобой все в порядке, милая, – дрогнувшим голосом проговорил Аркелл и посмотрел в такие же, как у него серые, широко расставленные глаза, – Как же я рад тебя видеть…
– Я тоже…
– Поговорим позже, сейчас начнется собрание, – тут же оборвал тронутую теплым приемом племянницу пришедший в себя Главнокомандующий и кивнул на массивную дверь Тронной залы, шум и гам за которой был слышен во всех коридорах и закоулках замка. – Идем туда сию же минуту…так, а это кто?
Спрятавшиеся за колонной с горгульями Ванда и Марк вздрогнули и, одновременно обернувшись назад, увидели Артура – полуэльф с любопытством рассматривал строение стен Королевского замка и не мог вспомнить, где же он мог видеть такую каменную кладку. В Германии, куда он вместе с родителями ездил в отпуск? В Венгрии? Или в Румынии? Проведя рукой по шероховатой поверхности стены, парень восторженно вздохнул и решил перенести эту удивительную кладку в блокнот, чтобы показать коллегам на работе. Привычными движениями рук похлопав себя по карманам, Артур с досадой вспомнил, что все содержимое своего драпового пальто он потерял еще во время полета в пропасть и теперь у него с собой не было ничего, куда бы он мог зарисовать эту великолепную стену, и что в ближайшее время на работу и домой он не попадет точно. Парень вздохнул и, поймав на себе чей-то пристальный взгляд, повернулся назад. Он вздрогнул, увидев перед собой рослого мужчину в черной форменной одежде и с серыми, широко расставленными глазами, которые будто пронзали его насквозь и удерживали на месте, не давая ни единого шанса на побег.
– Это…это Артур Келлер, дядя, – проговорила стоявшая рядом с воином Агата и, немного смутившись, заправила за ухо прядь белокурых волос. – Провалился в портал у эльфийского города.
– Вот только человека нам тут и не хватало, – потерев указательным пальцем внезапно занывшую переносицу, проговорил Аркелл и, сдержанно кивнув гостю, повернулся к белой ведьме и коту, которые так и не решились выйти из-за колонны с горгульей, – Уходите прочь, и чтобы до конца собрания я вас тут не видел. Все поняли?
– Так точно, господин Госсамер, – хором ответили друзья и, с двух сторон подхватив под руки ничего не понимающего полуэльфа, потащили за собой в темноту дворцового коридора.
– Подожди, – возмутилась Агата, – Он же не совсем человек, он наполовину эльф! Понимаешь…
– Разберемся с этим позже, нам нужно идти, – коснувшись плеча племянницы, коротко сказал Главнокомандующий и с явным неудовольствием заметил ее пылающие щеки и взгляд, что последовал за друзьями и растворился вместе с ними в полумраке колонн.
«Готов поклясться памятью моей дорогой Аннет, неужели эта девчонка…».
– Идем, – покорно вздохнула Агата и, опустив голову, последовала за дядей в Тронную залу, откуда раздавался звон стаканов, отборная брань и крики представителей кланов магического измерения.
18 апреля 2014 год, северо-западные земли магического измерения
В густых лесах северо-запада наступал вечер. В багряных лучах заходящего солнца будто замерло время и остановила свой бесконечный бег сама жизнь: апрельский воздух дрожал от звенящей тишины, позволив сероватой дымке скользить у земли и растворяться в кронах деревьев. Птицы молчали и время от времени вспархивали в кустах боярышника, тут же замирая на его ветвях. Сизые сумерки на мягких лапах подкрадывались к вековым деревьям, зеркальным окошкам озер и полупрозрачной шалью покрывали разбросанные на зеленеющих холмах магические поселения.
Селена задумчиво перекрутила пару жемчужин на своем ожерелье и взглянула на заходящее за горизонт солнце, подставив под его теплые лучи свое прежнее моложавое лицо, которое вернулось к ней после нескольких котлов гадкого на вкус, но при этом действенного зелья. На ее голубое платье из струящегося шелка ниспадали каштановые, переливающиеся на солнце волосы, а под изящно очерченными бровями темнели густые ресницы, отбрасывающие тень на раскрасневшиеся девичьи щеки. Не оборачиваясь назад, ведьма будто бы видела, как перебирает лапами ее задремавший под вековой елью дом, сонно бормочут лежащие у крыльца собаки, и впервые за последнее время ощущала умиротворение и покой. Встреча с рыжей девчонкой и котом из клана Магнус надолго выбила ее из душевного равновесия, и Селена бездумно разъезжала по магическому измерению, позволив дому самому решать, где остановиться и чем заняться в данный момент. И пока обезумевший от радости дом носился по горным долинам и, распугивая маленьких лесных фей, прокладывал себе путь через глухие чащобы, подавленная ведьма поглощала омолаживающее зелье, жаловалась собакам на нерадивых гостей, из-за которых дом атаковали мерзкие гакиры, и время от времени перелистывала свой старый дневник с признаниями своего давно ушедшего любовника.
Вспомнив всепожирающее черное пламя, выпущенное из рук белой и на первый взгляд безвредной ведьмы, Селена вздрогнула и открыла глаза. Солнце полностью закатилось за темную кромку непроходимого леса, а в воздухе пахло сырой прохладой неумолимо наступающей ночи.
«Какая жуткая техника», – подумала ведьма и, оттолкнувшись рукой от земли, встала на ноги, попутно стряхивая с голубого подола прилипшие веточки и листья, – «Думала, что никогда в своей жизни не увижу подобное…как тогда».
Селена потрепала по голове подошедшего к ней пса и, в последний раз взглянув на разбросанные по долине поселения, нахмурилась и вновь перекрутила несколько жемчужин на своем ожерелье.
«Странно…с минуты на минуту наступит холодная ночь, а ни в одном из домов не ни света от масляных ламп, ни дыма из печных труб. Что случилось?».
Ведьма недоуменно пожала плечом и собралась было запрыгнуть на крыльцо своего дремлющего дома, как заметила у ворот ближайшей деревни движение и шум. Пес заскулил и, схватив зубами подол голубого платья, потянул замешкавшуюся хозяйку к просыпающемуся дому. Селена по-собачьи пригнулась к земле и втянула носом прохладный апрельский воздух. Почувствовав в нем едкий и удушливый запах некротической энергии, она выпрямилась и, недолго думая, направилась к дому, мысленно подзывая к себе всю свору собак:
«Янис, Лукас, Вольдемар, Брент, Левис, Оскар, Томас – ко мне!»,
Дом встрепенулся и тут же вскочил на ноги, когда в его распахнутую дверь с лаем и визгом ворвались встревоженные собаки и последней вскочила на порог хозяйка, попутно накладывая на него невидимые чары.
«Стой!», – приказала дому Селена, и тот в недоумении замер на месте, перебирая когтистыми лапами и намереваясь в ту же секунду сорваться с места. – «Хочу посмотреть и убедиться…да стой же, я кому говорю!».
Дом послушно присел под дубом и скрылся за наложенной хозяйкой иллюзией, сожалея о том времени, когда ему было позволено бегать по магическому измерению куда вздумается и делать только то, что хочет он.
