Меховыми рукавицами старик смахнул свои мгновенно застывшие на холоде слёзы и, пригибаясь от яростных порывов северного ветра, принялся откапывать из снежных заносов окоченевшее тело. Крякнув от натуги, он перетащил несчастную на занесённые снегом розвальни. Ветер выл на разные голоса и, будто чувствуя приближающуюся беду, пытался вырвать из рук старого мага его страшную находку.
- Не отдам! – старик потянул за собой занесённые снегом сани.
Один рывок, второй.
Примёрзшие розвальни тронулись с места и послушно покатились по рыхлому снегу, не оставляя за собой следов. Чутьё не подвело старого мага и на этот раз: почувствовав зловещую ауру преступного клана Даркест, он поспешил в сторону поместья Шнайт и застал только дым из его каменных развалин. Старик тянул за собой тяжёлые сани и всхлипывал на каждом шагу, слыша шорох руки мёртвой девушки, которая оставляла кривой неглубокий след в снежных заносах.
В каменном доме с плоской крышей потрескивал магическим огнём облупившийся камин, и горела единственная масляная лампа, освещая скромное убранство жилища старого мага-отшельника. Пахло жирной похлёбкой из свиного окорока и грязным тряпьём. Старик с трудом дотащил мёртвое тело до комнаты и вздрогнул от громкого стука – обезображенная мёрзлая рука мёртвой девушки задела ножку деревянного стола и опустилась на пол. Стараясь не смотреть в ухмыляющееся лицо трупа, маг заковылял в дальний угол комнаты. По тесному жилищу раскатился грохот старых котлов и шорох свитков. Резко запахло плесневелыми восковыми свечами. Крупная крыса забегала по углам своей ржавой клетки, обеспокоенно поглядывая на хозяина, который торопливо хватал с криво прибитых полок магические предметы и, будто перед кем-то извиняясь, что-то шептал себе под нос. Старик вернулся в комнату и, наклонившись вперёд, принялся чертить вокруг замёрзшего трупа понятные только ему магические символы и знаки.
Скрр, скрр, скрр.
Кусок белой извести выводил ажурные петли древних заклинаний, окутывая тело мёртвой девушки кружевом нечестивого воскрешения.
- Видели боги – я не хотел, - дрожащим голосом проговорил старый маг, с кряхтением усаживаясь в изголовье трупа с толстой книгой в руке. – Я поклялся бросить это ремесло... поклялся! – вскричал старик, судорожно перелистывая ветхие страницы. Буквы плясали и расплывались перед глазами, полными слёз раскаяния и боли. – О, вы только посмотрите на это невинно убиенное дитя! Она заслуживает бoльшего, чем забвение во льдах и вечном снеге.… Простите меня все.… Простите, если сможете.
Старый маг закрыл глаза и положил морщинистую руку на гладкий ледяной лоб мёртвой девушки. Её последние воспоминания медленно потянулись в сознании старика вязким красно-чёрным потоком и медленно сменились на серебряную цепь запрещённых заклинаний. Отшельник выпрямился и, не открывая глаз, перевёл дыхание. На одно мгновение его седые взлохмаченные космы приобрели цвет воронового крыла и рассыпались по плечам, а морщины расправились, открыв взору молодое бледное лицо с розовым румянцем на щеках – будто заклятия повернули время вспять, когда его имя гремело по всему магическому измерению, а долговязая фигура внушала благоговение и священный ужас…
Восковые свечи трещали в такт бессвязного бормотания старого мага. Он раскачивался из стороны в сторону, призывая душу в недавно умершее тело, и не сразу заметил, как мёрзлый лоб девушки стал мягким и неприятным на ощупь, словно кусок сырого размороженного мяса. Многочисленные ссадины и кровоподтёки стягивались, ломаные кости, и разорванные сухожилия с лёгким треском срастались обратно. Тело медленно, но верно приобретало свой первоначальный облик с небольшими изменениями – на бледной коже северной красавицы пестрели редкие зеленовато-синие трупные пятна, и, скорее всего, ядовитая усмешка мёртвых губ навсегда останется напоминанием о её тернистом пути к бессмертию.
Старый маг замолчал и медленно закрыл ветхий том заклинаний. Свечи давно догорели, заполнив глиняную подставку уродливыми наростами жёлтого воска. Магические символы и знаки остались на каменном полу чёрным кружевом проклятия, чтобы каждый день напоминать отшельнику о последнем тяжком грехе в его жизни. Старик осторожно коснулся тёплого, как воздух его жилища, лба девушки и закрыл её широко открытые глаза своими трясущимися ладонями.
- Добро пожаловать в мой дом, потерянная душа, - проговорил он, чувствуя, как под его руками шевельнулись глазные яблоки оттаявшего трупа. – Меня зовут Тод Уинтер, и я вернул тебя к жизни, дитя снежных равнин.
Вдох, выдох, вдох, выдох.
По жарко натопленной комнатке поплыл аромат подгнивших цветов и сырой могилы.
- Я не имел на это никакого права, - продолжил отшельник, опустив на свои сцепленные ладони седую всклокоченную голову. – Если ты желаешь познать тонкости запрещённой чёрной магии и стать сильнее, оставайся и живи со мной, как родная дочь…
Тело девушки напряглось в судороге и оцепенело.
- Меня призвала твоя душа, наполненная страданием и нерастраченным талантом. Обещаю, что ты станешь в стократ могущественнее и страшнее меня в мои самые лучшие годы…. В коей мере ты познала предательство и боль потери, ты познаешь дружбу и встретишь любовь сильного воина. Ты сможешь вершить судьбу магического измерения, тебе будут подвластны королевские псы и их хозяйка…. Скажи мне своё имя, и я с радостью приму тебя, дитя снежных равнин, - старик помолчал и, всхлипнув, проговорил. – А если…. Если ты против, можешь убить меня на этом же месте и развеять прах по ветру – я заслужил это как никто другой.
Пальцы нежити дрогнули и потянулись к голове старого мага. Он затаил дыхание и в тишине своего одинокого жилища под вой беснующейся вьюги за окном услышал вкрадчивый и липкий, словно могильная земля, голос:
- Меня зовут Мадлена Шнайт, господин Уинтер. Что ты там говорил про могущество и страх?
11 апреля 2014 год, поместье клана Госсамер
-…ма…ведьма…госпожа белая ведьма…пожалуйста, вставайте…
Ванда поморщилась и костяшками пальцев потёрла заспанные глаза. За окном Северной башни занимался рассвет и, заглядывая в комнату для гостей сквозь плотные занавески, окрашивал её в бледно-розовый цвет. Почувствовав на шее тёплое дыхание, рыжая ведьма резко поднялась на кровати и, столкнувшись с взглядом зелёных кошачьих глаз, едва не задохнулась от возмущения и стыда.
- Тише, тише, - Марк прижал ладонь ко рту покрасневшей гостьи и, увернувшись от удара её крепко сжатого кулачка, откатился в сторону.
- Чёртов оборотень, - прошипела Ванда, натягивая на себя одеяло. – Что тебе нужно?!
- Идёмте поздравлять миледи с днём её рождения, - с невинным видом сказал Марк и, по-кошачьи спрыгнув с кровати, поправил на себе рубашку, которая была больше него на три размера и постоянно сползала с плеч.
- Идём, - немного успокоившись, Ванда потянулась за одеждой. – Жди меня в коридоре, и только попробуй зайти обратно – убью.
- Я просто хотел поздороваться, - обиженно сказал оборотень и бесшумно скрылся за дверью.
«А ведь верно, вчера он весь день был в кошачьем обличии. Интересно, почему?».
От мирно спящего поместья веяло домашним уютом и умиротворением. Тщательно вычищенные ковры алыми сполохами вели в гостиные залы и многочисленные покои, тяжёлые люстры переливались всеми цветами радуги, а в воздухе витал сладкий запах брусничного пирога.
Агата была в тренировочной зале замка. Размахивая деревянным мечом, она с нечеловеческими криками одну за другой разносила соломенные болванки, которые после каждого точного и сокрушительного удара вновь собирались в единое целое, чтобы в следующее мгновение рассыпаться по начищенному полу бесполезной кучей жёлтой соломы.
- Тренировка в день рождения? – удивилась Ванда, осторожно заглядывая в приоткрытую дверь залы.
- Конечно, - с гордостью ответил Марк и схватил белую ведьму за руку, когда та направилась к подруге с коричневым свёртком подмышкой. – Пожалуйста, подождите немного, госпожа белая ведьма. Миледи скоро освободится.
Тренировочная зала поместья клана Госсамер мало чем отличалась от подобной залы в Королевском замке, разве чуть меньшими размерами. Незнакомые Ванде деревянные снаряды и многочисленное оружие покоились на каменных стенах и терпеливо ждали своей очереди в ножнах, непременно украшенных россыпью сверкающих рубинов. Маленькие зарешечённые окна, расположенные практически у потолка, едва пропускали дневной свет, поэтому масляные лампы освещали высокую фигуру в льняной рубахе со всех сторон, подрагивая от очередного удара деревянного меча о плотный тюк соломы.
Агата перебросила оружие в другую руку и тыльной стороной ладони вытерла пот со лба и шеи. Перед тем, как уехать из казармы на три дня, Аркелл собрал войско во внутреннем дворе замка и объявил о недельных учениях, которые начнутся в разных уголках магического измерения. Под громогласное выступление дяди Агата мучительно размышляла над тем, как не упасть в грязь лицом перед сослуживцами, пока не услышала над левым ухом шёпот Ады Кришталь:
«Если нам выпадут болота Турьего Рога, то я предпочту остаться дома».
«Не останешься», - прошипела в ответ Агата, покосившись на Главнокомандующего и заметно успокоившись. – «Сидеть тебе после этого в подвале месяц. А то и два».
«Разговоры в строю!».
Остаток дня подруги провели с вёдрами и тряпками, до блеска вычищая тренировочные залы под сердитые окрики старого учителя Вика, и тогда Агата решила на всякий случай не забрасывать занятия, несмотря на свой день рождения…
Уловив едва заметное движение у входной двери, девушка вздрогнула и, не оборачиваясь, метнула в её сторону два кинжала, которые она в одно мгновение выхватила из ножен за спиной. Ванда взвизгнула и, оттолкнув Марка, повалилась в другую сторону. В то место, где секунду ранее находились головы приятелей, кинжалы вонзились по самые рукояти, осыпав их мелкой каменной крошкой.
- С ума сошли?! – Агата в два прыжка оказалась у двери и сгребла в охапку перепуганную ведьму и невозмутимого оборотня. – А если бы я вас убила?
- Миледи бы так никогда не поступила, - мурлыкнул кот в человеческом обличии и повис на руке у хозяйки.
- С днём рождения, молодая госпожа! – Ванда протянула подруге коричневый свёрток и неуклюже прижалась к её плечу.
- Спасибо! – обрадовалась Агата и, развернув обёрточную бумагу, с восторгом вытащила из неё пухлые холщовые мешочки с пряным ароматом лесных трав. На аккуратно пришитых к ним прямоугольниках белой ткани алели названия, среди которых особенно выделялись «От усталости», «Для придания сил» и «Для успокоения». – Так это же твои знаменитые травяные сборы! Здорово! Большое спасибо!
- Не за что, - покраснела Ванда.
Во внутреннем дворе поместья глухо загудел охотничий рог. Звук гулким эхом раскатился по лестницам, покоям и подвалам замка, добравшись и до троицы в тренировочной зале. Агата изменилась в лице и, торопливо свернув подарок белой ведьмы в плотный узел, сунула его в карман своих форменных брюк.
- Началось, - мрачно проговорила девушка и сняла со стены ножны с заговорщицки подмигивающим рубиновым мечом.
- Что…что началось? – не поняла Ванда.
По коридорам замка забегали сотни ног в грубых солдатских сапогах. Треск, шум, лязг. Двери с грохотом бились о каменные стены и отскакивали от них, чтобы вновь открыться настежь, пропуская очередного нетерпеливого и решительно настроенного гостя.
- «Поздравление» от нашего клана, - Агата с досадой вытащила меч и направилась из тренировочной залы в коридор. – Марк, присмотри, пожалуйста, за Вандой. Я рассчитываю на тебя.
- Есть, миледи, - оборотень цепко схватил напуганную ведьму за руку и потянул в сторону запасной двери, мастерски спрятанной за стеллажами с многочисленным магическим оружием. – Будьте осторожны!
Агата кивнула и скрылась в коридоре, откуда незамедлительно раздались звуки ожесточённого сражения: лязг оружия, крики воинов и скрежет сапог о начищенный до блеска паркет.
Перед Вандой мелькала серая извивающаяся труба тоннеля, изредка освещаемая масляными лампами и маленькими зарешечёнными окошками. Отчётливо пахло уличной свежестью и побелкой. Ведьма ненароком задела влажную стену нескончаемого коридора и стряхнула с пальцев серую крошку подсыхающей извести.
«Ремонт в потайных тоннелях? Аркелл совсем свихнулся?».
Наконец, Марк толкнул от себя низкую деревянную дверь. По ногам ударил холод раннего утра. Ванда зажмурилась от яркого солнечного света, отражающегося от грязновато белых сугробов, и инстинктивно попятилась в сторону тёплого коридора. Не отпуская ведьмину руку, оборотень взмахнул перед собой свободной ладонью и, соорудив невидимый барьер, оглянулся назад.
- Смотри, белая ведьма, - Марк указал во внутренний двор поместья. – Вот так начинается празднование дня ангела в клане воинов-магов – с проверки боевых сил именинника.
Привыкнув к яркому свету, Ванда приоткрыла глаза и обнаружила, что они с Марком стоят на каменном балкончике, окружённом со всех сторон прозрачной стеной с радужными, переливающимися на солнце разводами. Магия иллюзий?
«Нас никто не видит», - сообразила ведьма и, прильнув к магическому барьеру, который дрожал от ветра и её прикосновений, осторожно посмотрела вниз.
Агата бежала по внутреннему двору родного поместья и, ловко перепрыгивая хаотично летящие со всех сторон заклинания, мастерски уворачивалась от летящих в неё арбалетных стрел и кинжалов. За нею во весь опор нёсся славный клан воинов-магов Госсамер в полном обмундировании: глаза слепило от начищенных до зеркального блеска доспехов, а развевающиеся за спинами алые плащи напоминали сполохи яркого пламени, сжигающего всё на своём пути. Ванда охнула и прикрыла рот ладонью. По сравнению с доброй сотней воинов Агата в нательной рубахе и с растрёпанным белокурым хвостом представляла собой лёгкую добычу для агрессивно настроенной семьи…
Пригнувшись к земле, именинница откатилась по грязному ноздреватому снегу в сторону и спряталась за сараем, где хранилась утварь для лошадей и гончих псов. В его добротную деревянную стену в одно мгновение вонзилось полсотни кинжалов. Агата чертыхнулась и резко присела: над головой тут пролетело несколько арбалетных стрел, отрезавших добрую прядь её волос и поцарапавших до крови щёку.
«Не так я себе это представляла…. Что же мне делать?».
«Убить-то тебя не убьют, но покалечить и опозорить могут», - вчерашний разговор с Аркеллом привёл в чувство и помог ненадолго воспрять духом.
«Раз такое дело, тогда ведь можно и мне их покалечить…или опозорить?».
Агата зловеще улыбнулась и, выбежав из-за сарая, помчалась по известному только ей маршруту, уворачиваясь от сверкающих шаров заклинаний и метких стрел и кинжалов.
«Раз!».
Заклинание из ладони девушки тонкой серебряной струёй опустилось на землю и образовало на ней едва заметный символ.
- Сражайся! – взревел один из воинов, и обезумевшая толпа бросилась вслед на наследницей клана, которая, словно заяц, петляла между ними, то и дело тупой стороной рубинового меча сбивая с их голов шлемы и уворачиваясь от всех прямых атак.
- Что она делает? – закусив губу, спросила Ванда, с тревогой наблюдая за странной траекторией движения подруги. – Разве им не нужно узнать её силу?
- Не отдам! – старик потянул за собой занесённые снегом сани.
Один рывок, второй.
Примёрзшие розвальни тронулись с места и послушно покатились по рыхлому снегу, не оставляя за собой следов. Чутьё не подвело старого мага и на этот раз: почувствовав зловещую ауру преступного клана Даркест, он поспешил в сторону поместья Шнайт и застал только дым из его каменных развалин. Старик тянул за собой тяжёлые сани и всхлипывал на каждом шагу, слыша шорох руки мёртвой девушки, которая оставляла кривой неглубокий след в снежных заносах.
В каменном доме с плоской крышей потрескивал магическим огнём облупившийся камин, и горела единственная масляная лампа, освещая скромное убранство жилища старого мага-отшельника. Пахло жирной похлёбкой из свиного окорока и грязным тряпьём. Старик с трудом дотащил мёртвое тело до комнаты и вздрогнул от громкого стука – обезображенная мёрзлая рука мёртвой девушки задела ножку деревянного стола и опустилась на пол. Стараясь не смотреть в ухмыляющееся лицо трупа, маг заковылял в дальний угол комнаты. По тесному жилищу раскатился грохот старых котлов и шорох свитков. Резко запахло плесневелыми восковыми свечами. Крупная крыса забегала по углам своей ржавой клетки, обеспокоенно поглядывая на хозяина, который торопливо хватал с криво прибитых полок магические предметы и, будто перед кем-то извиняясь, что-то шептал себе под нос. Старик вернулся в комнату и, наклонившись вперёд, принялся чертить вокруг замёрзшего трупа понятные только ему магические символы и знаки.
Скрр, скрр, скрр.
Кусок белой извести выводил ажурные петли древних заклинаний, окутывая тело мёртвой девушки кружевом нечестивого воскрешения.
- Видели боги – я не хотел, - дрожащим голосом проговорил старый маг, с кряхтением усаживаясь в изголовье трупа с толстой книгой в руке. – Я поклялся бросить это ремесло... поклялся! – вскричал старик, судорожно перелистывая ветхие страницы. Буквы плясали и расплывались перед глазами, полными слёз раскаяния и боли. – О, вы только посмотрите на это невинно убиенное дитя! Она заслуживает бoльшего, чем забвение во льдах и вечном снеге.… Простите меня все.… Простите, если сможете.
Старый маг закрыл глаза и положил морщинистую руку на гладкий ледяной лоб мёртвой девушки. Её последние воспоминания медленно потянулись в сознании старика вязким красно-чёрным потоком и медленно сменились на серебряную цепь запрещённых заклинаний. Отшельник выпрямился и, не открывая глаз, перевёл дыхание. На одно мгновение его седые взлохмаченные космы приобрели цвет воронового крыла и рассыпались по плечам, а морщины расправились, открыв взору молодое бледное лицо с розовым румянцем на щеках – будто заклятия повернули время вспять, когда его имя гремело по всему магическому измерению, а долговязая фигура внушала благоговение и священный ужас…
Восковые свечи трещали в такт бессвязного бормотания старого мага. Он раскачивался из стороны в сторону, призывая душу в недавно умершее тело, и не сразу заметил, как мёрзлый лоб девушки стал мягким и неприятным на ощупь, словно кусок сырого размороженного мяса. Многочисленные ссадины и кровоподтёки стягивались, ломаные кости, и разорванные сухожилия с лёгким треском срастались обратно. Тело медленно, но верно приобретало свой первоначальный облик с небольшими изменениями – на бледной коже северной красавицы пестрели редкие зеленовато-синие трупные пятна, и, скорее всего, ядовитая усмешка мёртвых губ навсегда останется напоминанием о её тернистом пути к бессмертию.
Старый маг замолчал и медленно закрыл ветхий том заклинаний. Свечи давно догорели, заполнив глиняную подставку уродливыми наростами жёлтого воска. Магические символы и знаки остались на каменном полу чёрным кружевом проклятия, чтобы каждый день напоминать отшельнику о последнем тяжком грехе в его жизни. Старик осторожно коснулся тёплого, как воздух его жилища, лба девушки и закрыл её широко открытые глаза своими трясущимися ладонями.
- Добро пожаловать в мой дом, потерянная душа, - проговорил он, чувствуя, как под его руками шевельнулись глазные яблоки оттаявшего трупа. – Меня зовут Тод Уинтер, и я вернул тебя к жизни, дитя снежных равнин.
Вдох, выдох, вдох, выдох.
По жарко натопленной комнатке поплыл аромат подгнивших цветов и сырой могилы.
- Я не имел на это никакого права, - продолжил отшельник, опустив на свои сцепленные ладони седую всклокоченную голову. – Если ты желаешь познать тонкости запрещённой чёрной магии и стать сильнее, оставайся и живи со мной, как родная дочь…
Тело девушки напряглось в судороге и оцепенело.
- Меня призвала твоя душа, наполненная страданием и нерастраченным талантом. Обещаю, что ты станешь в стократ могущественнее и страшнее меня в мои самые лучшие годы…. В коей мере ты познала предательство и боль потери, ты познаешь дружбу и встретишь любовь сильного воина. Ты сможешь вершить судьбу магического измерения, тебе будут подвластны королевские псы и их хозяйка…. Скажи мне своё имя, и я с радостью приму тебя, дитя снежных равнин, - старик помолчал и, всхлипнув, проговорил. – А если…. Если ты против, можешь убить меня на этом же месте и развеять прах по ветру – я заслужил это как никто другой.
Пальцы нежити дрогнули и потянулись к голове старого мага. Он затаил дыхание и в тишине своего одинокого жилища под вой беснующейся вьюги за окном услышал вкрадчивый и липкий, словно могильная земля, голос:
- Меня зовут Мадлена Шнайт, господин Уинтер. Что ты там говорил про могущество и страх?
11 апреля 2014 год, поместье клана Госсамер
-…ма…ведьма…госпожа белая ведьма…пожалуйста, вставайте…
Ванда поморщилась и костяшками пальцев потёрла заспанные глаза. За окном Северной башни занимался рассвет и, заглядывая в комнату для гостей сквозь плотные занавески, окрашивал её в бледно-розовый цвет. Почувствовав на шее тёплое дыхание, рыжая ведьма резко поднялась на кровати и, столкнувшись с взглядом зелёных кошачьих глаз, едва не задохнулась от возмущения и стыда.
- Тише, тише, - Марк прижал ладонь ко рту покрасневшей гостьи и, увернувшись от удара её крепко сжатого кулачка, откатился в сторону.
- Чёртов оборотень, - прошипела Ванда, натягивая на себя одеяло. – Что тебе нужно?!
- Идёмте поздравлять миледи с днём её рождения, - с невинным видом сказал Марк и, по-кошачьи спрыгнув с кровати, поправил на себе рубашку, которая была больше него на три размера и постоянно сползала с плеч.
- Идём, - немного успокоившись, Ванда потянулась за одеждой. – Жди меня в коридоре, и только попробуй зайти обратно – убью.
- Я просто хотел поздороваться, - обиженно сказал оборотень и бесшумно скрылся за дверью.
«А ведь верно, вчера он весь день был в кошачьем обличии. Интересно, почему?».
От мирно спящего поместья веяло домашним уютом и умиротворением. Тщательно вычищенные ковры алыми сполохами вели в гостиные залы и многочисленные покои, тяжёлые люстры переливались всеми цветами радуги, а в воздухе витал сладкий запах брусничного пирога.
Агата была в тренировочной зале замка. Размахивая деревянным мечом, она с нечеловеческими криками одну за другой разносила соломенные болванки, которые после каждого точного и сокрушительного удара вновь собирались в единое целое, чтобы в следующее мгновение рассыпаться по начищенному полу бесполезной кучей жёлтой соломы.
- Тренировка в день рождения? – удивилась Ванда, осторожно заглядывая в приоткрытую дверь залы.
- Конечно, - с гордостью ответил Марк и схватил белую ведьму за руку, когда та направилась к подруге с коричневым свёртком подмышкой. – Пожалуйста, подождите немного, госпожа белая ведьма. Миледи скоро освободится.
Тренировочная зала поместья клана Госсамер мало чем отличалась от подобной залы в Королевском замке, разве чуть меньшими размерами. Незнакомые Ванде деревянные снаряды и многочисленное оружие покоились на каменных стенах и терпеливо ждали своей очереди в ножнах, непременно украшенных россыпью сверкающих рубинов. Маленькие зарешечённые окна, расположенные практически у потолка, едва пропускали дневной свет, поэтому масляные лампы освещали высокую фигуру в льняной рубахе со всех сторон, подрагивая от очередного удара деревянного меча о плотный тюк соломы.
Агата перебросила оружие в другую руку и тыльной стороной ладони вытерла пот со лба и шеи. Перед тем, как уехать из казармы на три дня, Аркелл собрал войско во внутреннем дворе замка и объявил о недельных учениях, которые начнутся в разных уголках магического измерения. Под громогласное выступление дяди Агата мучительно размышляла над тем, как не упасть в грязь лицом перед сослуживцами, пока не услышала над левым ухом шёпот Ады Кришталь:
«Если нам выпадут болота Турьего Рога, то я предпочту остаться дома».
«Не останешься», - прошипела в ответ Агата, покосившись на Главнокомандующего и заметно успокоившись. – «Сидеть тебе после этого в подвале месяц. А то и два».
«Разговоры в строю!».
Остаток дня подруги провели с вёдрами и тряпками, до блеска вычищая тренировочные залы под сердитые окрики старого учителя Вика, и тогда Агата решила на всякий случай не забрасывать занятия, несмотря на свой день рождения…
Уловив едва заметное движение у входной двери, девушка вздрогнула и, не оборачиваясь, метнула в её сторону два кинжала, которые она в одно мгновение выхватила из ножен за спиной. Ванда взвизгнула и, оттолкнув Марка, повалилась в другую сторону. В то место, где секунду ранее находились головы приятелей, кинжалы вонзились по самые рукояти, осыпав их мелкой каменной крошкой.
- С ума сошли?! – Агата в два прыжка оказалась у двери и сгребла в охапку перепуганную ведьму и невозмутимого оборотня. – А если бы я вас убила?
- Миледи бы так никогда не поступила, - мурлыкнул кот в человеческом обличии и повис на руке у хозяйки.
- С днём рождения, молодая госпожа! – Ванда протянула подруге коричневый свёрток и неуклюже прижалась к её плечу.
- Спасибо! – обрадовалась Агата и, развернув обёрточную бумагу, с восторгом вытащила из неё пухлые холщовые мешочки с пряным ароматом лесных трав. На аккуратно пришитых к ним прямоугольниках белой ткани алели названия, среди которых особенно выделялись «От усталости», «Для придания сил» и «Для успокоения». – Так это же твои знаменитые травяные сборы! Здорово! Большое спасибо!
- Не за что, - покраснела Ванда.
Во внутреннем дворе поместья глухо загудел охотничий рог. Звук гулким эхом раскатился по лестницам, покоям и подвалам замка, добравшись и до троицы в тренировочной зале. Агата изменилась в лице и, торопливо свернув подарок белой ведьмы в плотный узел, сунула его в карман своих форменных брюк.
- Началось, - мрачно проговорила девушка и сняла со стены ножны с заговорщицки подмигивающим рубиновым мечом.
- Что…что началось? – не поняла Ванда.
По коридорам замка забегали сотни ног в грубых солдатских сапогах. Треск, шум, лязг. Двери с грохотом бились о каменные стены и отскакивали от них, чтобы вновь открыться настежь, пропуская очередного нетерпеливого и решительно настроенного гостя.
- «Поздравление» от нашего клана, - Агата с досадой вытащила меч и направилась из тренировочной залы в коридор. – Марк, присмотри, пожалуйста, за Вандой. Я рассчитываю на тебя.
- Есть, миледи, - оборотень цепко схватил напуганную ведьму за руку и потянул в сторону запасной двери, мастерски спрятанной за стеллажами с многочисленным магическим оружием. – Будьте осторожны!
Агата кивнула и скрылась в коридоре, откуда незамедлительно раздались звуки ожесточённого сражения: лязг оружия, крики воинов и скрежет сапог о начищенный до блеска паркет.
Перед Вандой мелькала серая извивающаяся труба тоннеля, изредка освещаемая масляными лампами и маленькими зарешечёнными окошками. Отчётливо пахло уличной свежестью и побелкой. Ведьма ненароком задела влажную стену нескончаемого коридора и стряхнула с пальцев серую крошку подсыхающей извести.
«Ремонт в потайных тоннелях? Аркелл совсем свихнулся?».
Наконец, Марк толкнул от себя низкую деревянную дверь. По ногам ударил холод раннего утра. Ванда зажмурилась от яркого солнечного света, отражающегося от грязновато белых сугробов, и инстинктивно попятилась в сторону тёплого коридора. Не отпуская ведьмину руку, оборотень взмахнул перед собой свободной ладонью и, соорудив невидимый барьер, оглянулся назад.
- Смотри, белая ведьма, - Марк указал во внутренний двор поместья. – Вот так начинается празднование дня ангела в клане воинов-магов – с проверки боевых сил именинника.
Привыкнув к яркому свету, Ванда приоткрыла глаза и обнаружила, что они с Марком стоят на каменном балкончике, окружённом со всех сторон прозрачной стеной с радужными, переливающимися на солнце разводами. Магия иллюзий?
«Нас никто не видит», - сообразила ведьма и, прильнув к магическому барьеру, который дрожал от ветра и её прикосновений, осторожно посмотрела вниз.
Агата бежала по внутреннему двору родного поместья и, ловко перепрыгивая хаотично летящие со всех сторон заклинания, мастерски уворачивалась от летящих в неё арбалетных стрел и кинжалов. За нею во весь опор нёсся славный клан воинов-магов Госсамер в полном обмундировании: глаза слепило от начищенных до зеркального блеска доспехов, а развевающиеся за спинами алые плащи напоминали сполохи яркого пламени, сжигающего всё на своём пути. Ванда охнула и прикрыла рот ладонью. По сравнению с доброй сотней воинов Агата в нательной рубахе и с растрёпанным белокурым хвостом представляла собой лёгкую добычу для агрессивно настроенной семьи…
Пригнувшись к земле, именинница откатилась по грязному ноздреватому снегу в сторону и спряталась за сараем, где хранилась утварь для лошадей и гончих псов. В его добротную деревянную стену в одно мгновение вонзилось полсотни кинжалов. Агата чертыхнулась и резко присела: над головой тут пролетело несколько арбалетных стрел, отрезавших добрую прядь её волос и поцарапавших до крови щёку.
«Не так я себе это представляла…. Что же мне делать?».
«Убить-то тебя не убьют, но покалечить и опозорить могут», - вчерашний разговор с Аркеллом привёл в чувство и помог ненадолго воспрять духом.
«Раз такое дело, тогда ведь можно и мне их покалечить…или опозорить?».
Агата зловеще улыбнулась и, выбежав из-за сарая, помчалась по известному только ей маршруту, уворачиваясь от сверкающих шаров заклинаний и метких стрел и кинжалов.
«Раз!».
Заклинание из ладони девушки тонкой серебряной струёй опустилось на землю и образовало на ней едва заметный символ.
- Сражайся! – взревел один из воинов, и обезумевшая толпа бросилась вслед на наследницей клана, которая, словно заяц, петляла между ними, то и дело тупой стороной рубинового меча сбивая с их голов шлемы и уворачиваясь от всех прямых атак.
- Что она делает? – закусив губу, спросила Ванда, с тревогой наблюдая за странной траекторией движения подруги. – Разве им не нужно узнать её силу?
