Заказчик

… - О, Лийка пришла! Что так поздно?
       - На работе задержалась, - неохотно ответила девушка и, коснувшись губами мягкой материной щеки, со вздохом села на пуф в тесном коридоре их скромной квартиры, вытянув ноги. – А ты чего не спишь? Поздно уже.
       - Тебя жду, - мать повесила в шкаф Лиину куртку и заторопилась в кухню, откуда незамедлительно раздался щелчок электрического чайника и звон посуды. – Есть будешь?
       - Нет, не хочу, - Лия бросила на трюмо небрежно свёрнутый шарф и, подхватив с пола рюкзак, медленно направилась в свою комнату. – Спасибо, мам.
       На стенах её маленького уютного убежища мерцала развешанная по всему периметру гирлянда, подсвечивая одну из стен, на которой пестрели хаотично налепленные фотографии, плакаты и рисунки. Плотно задёрнутые шторы не пропускали назойливый свет уличного фонаря, и Лия решила не зажигать верхний свет: гирлянда давала нужное ей освещение и радостно подмигивала своими круглыми красно-жёлто-зелёными глазками. Девушка сняла с себя растянутую толстовку с потёртыми рукавами и синие джинсы свободного кроя. Оставшись в простом чёрном лифе и чёрных трусах с высокой талией, она через силу улыбнулась своему отражению в круглом зеркале и ободряюще хлопнула себя по животу. Стало немного легче. Лия собрала свои редкие пшеничные волосы в короткий низкий хвостик и, развернув незаправленную с утра постель, со вздохом легла на прохладную простынь в крупную клетку.
       Прежде чем завтра с утра ехать на пары, необходимо забежать в кондитерскую и вернуть Софье Петровне ключ. Она знала, что у хозяйки есть свой собственный комплект ключей, но ей будет спокойнее, если все ключи будут лежать в одном месте. Домашнее задание можно сделать в электричке по дороге в Н-ск, да и поспать там тоже можно…а обед купить в магазине рядом с универом. Лия закрыла глаза и мысленно представила перед собой сегодняшнего заказчика с медовым тортом в руках. Крупные, сильные пальцы, тщательно выглаженные и, скорее всего, накрахмаленные манжеты белой сорочки, бархатистый голос и тёмные, глубоко посаженные глаза медленно поплыли в сонном сознании задремавшей студентки и грузным якорем упали в низ живота, вызвав приятную дрожь и сладкий спазм, перехвативший дыхание. Не открывая глаз, Лия машинально потянулась к широкому поясу нижнего белья и, немного помедлив, осторожно запустила под него пальцы левой руки…
       - Лия, чай вскипел!
       Девушка вздрогнула и, вскочив с дивана, торопливо накинула на себя жёлтый махровый халат с капюшоном. Стараясь избавиться от навязчивых желаний, вызванных видениями загадочного незнакомца, она потёрла свои раскрасневшиеся щёки и выбежала из комнаты.
       - Ид-ду, мам!
       В маленькой кухне, в мягком свете старой настольной лампы сидели мать и дочь и, перебрасываясь короткими, ничего не значащими фразами, пили обжигающе горячий чёрный чай с мёдом. Пластиковое ведро привезённого прошлым летом от родственников деревенского мёда почти закончилось: только на полупрозрачных стенках, где-то больше, а где-то меньше темнел результат тяжёлого труда местных пчёл.
       - Этим летом надо привезти больше, - сказала мать, отхлёбывая из блюдца исходящий паром чай. – Поедешь со мной?
       - Только если не буду на работе, - откликнулась Лия, наблюдая за резкими торопливыми движениями матери и жалея о том, что в полной мере не может ей помочь с деньгами. Мало кто знал, что эта невысокая улыбчивая женщина овдовела в двадцать три года и самостоятельно, не надеясь ни на государство, ни на родственников трагически погибшего мужа, которые тут же отказались от неё, вырастила и подняла на ноги двух дочерей. Старшая Алина два года назад вышла замуж и переехала в город по соседству. Там она работала в туристическом агентстве, принадлежащем её мужу, и изредка приезжала в гости к матери и младшей сестре с ворохом гостинцев и обязательно с баночкой местного мёда – любимого лакомства всего семейства Шеиных. В отличие от того, жёлтого и ароматного, который они каждый год привозили из деревни от родственников, мёд из Алинкиного города был светлым, практически белым и пах полевыми цветами.
       «Вот когда у меня будет постоянная работа, маме станет намного легче», - подумала Лия и, пожелав матери спокойной ночи, отправилась в свою комнату, громко зевая и уже не стараясь прикрыть рот ладонью, - «Куплю ей тогда столько мёда, что ей и не снилось…».
       В комнате было прохладно. Тяжёлые синие шторы медленно вздымались под резкими порывами ночного ветра и с ленивыми хлопками падали на подоконник и пол, который за Лиино отсутствие покрылся невидимой ледяной коркой.
       «Странно…не помню, чтобы я открывала окно».
       Продрогнув до костей, Лия отдёрнула одну из портьер и с грохотом захлопнула открытую настежь и колыхающуюся от ветра створку пластикового окна.
       «Вот так-то лучше».
       Девушка повалилась на диван и с головой укуталась холодным одеялом, которое слабо пахло новым кондиционером для белья. Гирлянда в полумраке комнаты убаюкивающее мигала красно-жёлто-зелёным и будто поглаживала засыпающую Лию по голове. Теперь спать, спать, спать… Завтра очередной трудный день: учёба, работа – всё то, что станет устойчивым, твёрдым фундаментом для её дальнейшей, непременно успешной жизни.
       - Давай играть.
       Детский голосок выдернул девушку из полудрёмы и заставил приоткрыть один глаз. Смутные очертания маленькой девочки в простом белом платьице расплывались в слезящихся глазах уставшей Лии и время от времени пропадали из виду, словно видение. Сон вновь захватил сознание девушки и уже окончательно пригвоздил её к холодной постели, заставив позабыть этот тихий голос, белое платье и мягкие поглаживания по голове маленькой и безжизненной детской руки…
       Обычно тихие и безлюдные улицы провинциального городка под Н-ском наполнялись спешащими на учёбу и работу людьми. В утреннем полумраке они толпились серыми и мрачными фигурами, забивались в тесные переполненные маршрутки и поднимались, спускались и снова поднимались в лифтах. Мимоходом кивая случайным знакомым в толпе, они вновь погружались в свои невесёлые, рутинные мысли. Уткнувшись в мерцающие экраны телефонов, люди думали о том, что приготовить завтра на обед. Как отпроситься у начальника на лишние полчаса, чтобы забрать ребёнка из детского сада и успеть в магазин, чтобы купить ему вместо старых, изношенных до дыр, новую пару сандалий. И какой предлог придумать для своей второй половины, чтобы провести свободный вечер в объятиях другого человека. Работа, дом, учеба, планы – нескончаемый хоровод ежедневных обязанностей брал в плен любого и каждого, кто только рождался человеком и занимал специально отведённую для него брешь в общем организме под названием «общество».
       Лия ворвалась в кондитерскую и, до полусмерти напугав стоящего за прилавком продавца Мишу в чёрном фартуке, рывком открыла дверь в подсобку, где переодевались зевающие и негромко переговаривающиеся сотрудники.
       - Доброе утро! А где Софья Петровна?
       Женщины вздрогнули и, нестройным хором поприветствовав работницу на полставки, спешно покинули помещение, на ходу застёгивая униформу и надевая шапочки. В цехе уже шумел миксер, взбивая что-то сладкое и резко пахнущее шоколадом, и гремели противни, на которых вскоре будут запекаться круассаны и булочки с корицей – будущий завтрак забегающих в кондитерскую и опаздывающих на работу жителей города.
       Лия растерянно посмотрела на убегающих от неё работниц и, собралась было сама искать управляющую во всех помещениях, включая кладовую и подвал, как тут же столкнулась с ней в дверях подсобки.
       - Доброе утро!
       - Доброе, доброе, - обеспокоенная Софья Петровна осмотрела девушку со всех сторон и пытливо заглянула ей в глаза. - Вчера всё нормально прошло?
       - Да, вполне, - ответила Лия и, вытащив из кармана связку запасных ключей, протянула их начальнице. – Заказчик привет вам передавал. А что?
       - Спасибо, спасибо, - проговорила женщина и, вынув из подмышки внушительного размера амбарную книгу, присела на стул и надела очки. – Интересно получается: возможно, на днях я смогу передать ему привет лично…
       - На днях? – переспросила Лия и на одно мгновение позабыла, что через двадцать минут с местной железнодорожной станции отправляется её электропоезд, следующий до Н-ска. – Он же только раз в год медовик заказывает, нет?
       - Немыслимо, - бормотала Софья Петровна, с шумом перелистывая исписанные страницы амбарной книги с заказами. – Набор песочных корзинок с белковым кремом, капкейки «Красный бархат» и три коробки зефира…и это только на сегодня! Что ты ему сказала?!
       - Да ничего я ему не говорила, - занервничала Лия, нервно поглядывая на часы. Если она сейчас не побежит на вокзал, то придётся ехать в медленном, набитом людьми автобусе и тогда она точно опоздает на лекцию. – Что случилось-то?
       - Вчерашний заказчик, - проговорила Софья Петровна и сняла очки. Близоруко щурясь, она взглянула в ясные, серые глаза девушки. – Немыслимо…впервые за двенадцать лет…он сделал ещё один заказ!
       

       
       
       
       Глава 3

       - Ну, подумаешь, захотелось мужику сладкого, - лениво сказал одногруппник Андрей и с шумом втянул в себя через трубочку остатки апельсинового сока. Картонная коробочка с красочно изображённым на ней апельсином сморщилась и уменьшилась в два раза. – Чего трагедию из этого делать?
       - И я про то же, - откликнулась Лия, разворачивая промасленную и припорошенную сахарной пудрой бумагу, под которой лежал её сегодняшний обед: три пончика и жареный пирожок с картошкой. – А у них были такие лица, будто я этот торт швырнула ему в лицо…. Эй! Это моё! – она вытащила изо рта одногруппника надкусанный пончик и, не задумываясь, обкусала его со всех сторон. – Не трогай мою еду, понял?
       - А вдруг он запал на тебя, - мечтательно протянула кудрявая и полненькая Катя с выразительными, очень чёрными глазами в половину лица. – Это так романтично…. Сколько ему: тридцать, сорок? А зовут как?
       - Без понятия, - фыркнула Лия и облизала перепачканные в холодном жире пальцы. – Мне вообще без разницы!
       - А вот зря, - назидательным тоном произнёс вертлявый Егор в пёстром, объёмном свитере и сел напротив жующей девушки, манерно подперев рукой точёный подбородок. – Такие мужчины на дороге не валяются.
       - Ну, тебе-то лучше знать, - миролюбиво ответила Лия и шутливо схватила друга грязной рукой за безупречно уложенный чуб. Егор взвизгнул и в панике забегал вокруг стола, пытаясь стряхнуть с волос невидимый жир и сахарную пудру. – Да шучу я, господи. Сядь уже!
       - Что делать будешь? – поинтересовался Андрей и, выдернув из зелёной упаковки влажную салфетку с экстрактом зелёного чая, протянул её одногруппнику, извергающему проклятия в адрес Лии, жареной еды и дурацкого зеркала, в котором ничего не было видно.
       - Посуду мыть, что мне ещё остаётся, - сказала девушка и встала из-за стола, закрыв рюкзак. Где-то вдали прозвенел звонок. – Я в туалет!
       Ледяная вода ударила по разгорячённой коже и в одно мгновение взбодрила разомлевшую от еды и недостатка сна Лию. Она отмыла от жирной выпечки руки и, окончательно замёрзнув, закрыла кран. Бумажных полотенец, конечно же, не было. Девушка потрясла покрасневшими руками в воздухе и небрежно вытерла их о джинсы. В одной из кабинок подтекал унитаз, из переполненного мусорного ведра вваливались скомканные салфетки, обёрточная бумага из-под прокладок и сладостей. Скверный запах давно немытой уборной вызывал тошноту и непреодолимое желание выбежать в коридор. Лия собралась было идти на пару, которая уже шла добрых пятнадцать минут, но громкий стук в одной из трёх кабинок привлёк её внимание и обострившиеся после холодной воды чувства – будто кто-то ударил шваброй по стене и затих.
       - Кто там? – спросила девушка и поёжилась от того, как жутко и громко прозвучал её голос в пустом туалете.
       Тишина.
       Лия огляделась по сторонам и, отважившись, постучала в дверь кабинки, откуда раздался стук. Может, кому-то из девушек стало плохо, и она упала в обморок? А, может, от стены отвалилась дышащая на ладан подставка под туалетную бумагу? Никто не ответил. Зашуршала бумага. Лия толкнула от себя дверь и отскочила назад. Грязный унитаз, переполненная мусорная корзина с вставленным в неё синим пакетом и пол в зловонных жёлтых разводах – здесь всё было по-прежнему, и даже хуже.
       «Интересно, в этом универе есть хоть одна уборщица?».
       - Давай поигр…
       - Вот ты где!
       С грохотом обрушив дверь о грязную кафельную стену, в женский туалет без капли смущения ворвался Егор, перепугав Лию до полусмерти. Она взвизгнула и отскочила к окну. Без лишних разговоров парень схватил её за руку и потащил к выходу, успев при этом улыбнуться своему отражению в заляпанном зеркале и свободной рукой поправить заново уложенный чуб.
       - Напугал меня!
       - Ну, извини!
       - Ты что-то сказал?
       - Ничего! – рассердился друг. – Ждём её, ждём, уже и препод явился, а тебя всё нет…. От жирных булок, что ли, прихватило?
       - Я руки мыла, придурок, - обозлилась Лия и ущипнула ехидного мальчишку за костлявый бок. – Р-у-к-и!
       - Да так я тебе и поверил…фу, не трогай меня!
       Препираясь и толкая друг друга локтями, друзья скрылись за массивной колонной и вошли в аудиторию, не заметив, как в дверях женского туалета промелькнул подол белого детского платья и растворился в его спёртом и грязном воздухе.
       Так шли, летели и проскакивали часы, недели, дни. Лия училась и работала с раннего утра, не жалея себя и своего времени, а ночью валилась на диван, чтобы вскочить по первому звонку будильника. Наскоро приняв душ, она глотала, не чувствуя вкуса, свой завтрак и бежала на электричку, чтобы успеть к первой паре в университет. После обеда же она возвращалась обратно в город и бежала на работу, где её ждали горы немытой посуды, чтобы после восьми вечера притащиться домой и рухнуть на диван, забывшись недолгим крепким сном. Напряжённый график выматывал девушку, но её безмерно радовал конверт с деньгами, куда она откладывала часть своей зарплаты – с каждой неделей он становился толще и толще, приводя в восторг свою похудевшую и бледную хозяйку.
       - На тебе лица нет, - однажды утром заметила мать и с беспокойством взглянула на дочь, которая, как зачарованная смотрела в окно и ковыряла ложкой густую овсянку. – У тебя точно всё в порядке? Ничего не болит?
       - Абсолютно ничего, мам, - заверила мать Лия и нарочито бодро добавила. – Обычно родители спрашивают, влюбилось ли их чадо, а ты сразу – «заболела». Да я здоровее многих буду!
       - Дай-то бог, - покачала головой мать и подлила вновь уставившейся в окно дочери горячего чая, добавив полчайной ложечки мёда. – Дай бог…
       … - Осторожнее! Татьяна Ивановна, с вас пять коробок «Птичьего молока», берите красные с белыми лентами…. Да куда ты прёшь?! Не видишь, что здесь сборка важного заказа? Гуля! Гуля! Где тебя черти носят?! Что у тебя с карамелью? Не готова?! А кто будет её варить, по-твоему? Пушкин? Бегом, бегом, ребята! Время – деньги!
       Наступала самая горячая пора: последние звонки, выпускные из школ и детских садов, свадьбы, юбилеи, новоселье…. Конец весны и начало лета традиционно знаменовалось не только долгожданным теплом и каникулами, но и большим количеством работы. Софья Петровна разрывалась буквально на части и терзала своих сотрудников: на время сумасшедшей нагрузки и бесчисленного списка поражающих масштабами заказов она наняла семерых временных работников на полставки.