Зазвучала музыка.
Я была в замешательстве.
Вы вместо того, чтобы пригласить меня, пригласили её.
Я понимала, что так и должно быть, ибо вы пришли с ней и обязаны с ней танцевать.
Как больно было это видеть, но я ничем не выдала чувств своих, ибо это было плохим тоном, и кроме как осуждения, в окружении и насмешек я бы не получила.
Как я была благодарна Дмитрию Дмитриевичу, когда услышала его голос и увидела его руку – приглашение на вальс.
– Вы так прекрасны, Мила Марковна, что любоваться вами одно удовольствие, подарите мне счастье, любоваться вами в вальсе.
С улыбкой я приняла его приглашение.
И не пожалела, как он прекрасно вёл меня, вальсировал. Я была словно перышком ветром носимым.
Затем была полька, кадриль и чередовались они с вальсом.
Мы с вами так ни одного танца и не станцевали, и при всём том взгляды я ловила на себе вашей незнакомки торжествующие.
Более не могла я находиться на балу, ибо моё огорчение и разочарование переполнили мою душу, готовы были пролиться слезы…
Я попросила маменьку с папенькой отвезти меня домой, они тут же согласились, видя мое состояние.
Попрощавшись с моими приятельницами, я пошла к выходу маменька с папенькой последовали за мной. Выйдя на улицу, я вдруг заметила, что родителей нет, удивилась очень, но прошла к карете нашей, где Гришка открыл дверь и помог сесть.
Прошло некоторое время, маменька с папенькой появились, сев в карету папенька сказал Гришке, что можно ехать.
Ехали мы, молча, какое тягостное молчание и вдруг пенька, подсев ко мне, и обняв, сказал, что свадьба состоится, и через два дня помолвка.
Я же возмущенно проговорила:
– Как же так, папенька? Как это возможно? Жених мой танцевал с другой,…
На, что папенька сказывал, что состоялся разговор с вами, граф, в котором вы его убедили, что всё произошедшее недоразумение.
Так как вы пришли на бал один, без дамы, там же была дама без сопровождения, вам предложили Чиглинцевы её сопроводить, не могли вы отказать в просьбе хозяев.
Согласилась я с папенькой, хотя душа моя сопротивлялась, не могла я огорчить родителей своих.
– Хорошо папенька, послушаюсь я вас, но просьба моя будет, после помолвки, разрешить мне отъехать в N, вместе с приятелями моими.
Папенька сразу согласился, тем более был уверен в опекуне моём – Иване Ивановиче.
Через два дня состоялась наша помолвка, на которой присутствовали вы и ваши родители.
Вы всё время искали момента, чтобы объясниться со мной, но я вам не дала и шанса для этого, ибо постоянно находилась возле родителей своих.
Поцеловав руку мою на прощанье, вы вдруг шепотом проговорили:
– Мила Марковна, мне бы очень хотелось…
Но я вырвала руку из вашей, так же шепотом ответила:
– Нет.
Как же вы изменились в лице, огорчение и, как мне показалось искреннее, промелькнуло в ваших глазах с этим вы и уехали.
А теперь вы закидали письмами меня.
Одно скажу вам, я выхожу замуж за вас по настоянию моих родителей.
Настоятельно прошу мне больше не писать и не тревожить душу мою ни чем.
На этом прощаюсь с вами, граф.
Княжна Мила Марковна.
Письмо двадцатое.
Здравствуйте, Илья Петрович.
Умеете вы удивлять, а так же приятное сделать барышне. Спасибо.
Как неожиданно вы явились в компании Ивана Ивановича и Настасьи Павловны, знали, голубчик, что при приятелях наших не буду ничего сказывать вам, недовольство своё показывать.
Вы сообщили мне, что произошло на балу, недоразумение.
Когда вы приехали на бал, то встретили вас хозяева, и предложили вам сопроводить незнакомку в зал, и не могли вы отказать.
Я верю вам, Илья Петрович, но вы могли сказать, что в зале невеста ждёт вас.
И тут же спросили вы меня, иду замуж за вас по любви взаимной или по настоянию родителей моих, ибо я должна сказать сей час, до венчания, и хотите иметь жену любящую.
Я же вам ответила, что люблю вас всем сердцем, всей душою.
Как обрадовались вы словам моим.
Тут Глашенька сказывала, что чай готов.
Прошли мы в сад, под яблоньку нашу.
За чаем Иван Иванович новость нам приятную сообщил, что сделал предложение Настасье Павловне и свадебка у них скоро…
Как я рада, что всё у нас сложилось хорошо и у друзей наших.
Запамятовала сообщить вам я, Илья Петрович, что знала я, знала, что говорите правду о вечере, проведенном на балу у Чиглинцевых, и о нехорошем замысле Татьяны Сергеевны и незнакомой мне прекрасной барышни.
Надобно мне вам сообщить, граф, подробности, о том, как я узнала о негодном для нас и вредоносном поступке женщин.
Так вот вчера мы с Настасьей Павловной и Иваном Ивановичем изволили совершить прогулку вдоль набережной и вдруг мы увидели поручика, как удивительно было его появление перед нами, в сопровождении Татьяны Сергеевны и незнакомки, имя которой я узнала впоследствии, звали её Елена Григорьевна.
У них хватило смелости приблизиться к нам, моё возмущение было сильным.
– Как вы смели, – спросила поручика, – дав обещание в недавнем прошлом, появиться передо мной?
На, что он мне ответил:
– Мила Марковна, голубушка, не причину я вам никакого вреда, только хочу предотвратить опрометчивый поступок с вашей стороны. Прошу вас выслушать меня и этих дам, ибо им есть, что вам сообщить. И эта весть о Илье Петровиче, которая полностью обелит вашего жениха, графа Муромцева.
Хоть я и гневалась, но выслушала их, ибо то, что поведали мне дамы, было для меня, как гром средь бела дня. Как можно опуститься до такой низости?
Ради достижения своей цели Татьяна Сергеевна уговорила свою приятельницу Елену Григорьевну, помочь в неком деле.
А дело то было одно и богопротивное, разлучить нас, Илья Петрович.
Всё, что произошло на балу, было подстроено ими.
Елена Григорьевна, сама попросила, чтобы Чиглинцевы помогли ей подыскать кавалера, ибо она не желала на бал являться одна.
А тут вы явились и притом один. Для неё было это важно.
Вот они и решили, что вы являетесь прекрасным кандидатом в спутники для столь молоденькой барышни.
Всё, что произошло далее на балу, вы знаете и, нет надобности мне, писать об этом.
Как был возмущен Иван Иванович, нет слов, передать его гнев, на подлость женскую.
Поручик, с дамами извинившись и пообещав, что больше никогда не явятся предо мною, и больше не побеспокоят меня и вас, удалились.
Вот и вся история. Только поэтому я так скоро изволила вас простить, Илья Петрович.
И ещё одна новость, Илья Петрович, пока вы отсутствовали, Глашеньку мы все-таки за Гришку замуж отдали и по собственной воле она за него пошла.
Добился-таки Гришка, дождался, любовь у него великая к Глашеньке…
На этом прощаюсь с вами граф, Илья Петрович Муромцев.
Невеста ваша Мила Марковна.
