Неужели так рассердился из-за моей неожиданной фамильярности? Но сам же вчера настаивал, чтобы я начала называть его просто по имени. Да еще как настаивал!
Наверное, никогда еще мне не было настолько страшно. Даже в ту проклятую ночь, когда я услышала из темного коридора голос умершей матери, умоляющей впустить ее в комнату.
— В конце концов, вопрос можно уладить и без лишней крови, — поторопилась опять начать свои увещевания Кайла. — Я знаю одно чудесное местечко… Вдали от Индермейна, конечно. Чистый воздух, природа, ненавязчивый присмотр. Хельге…
Как Кайла ни пыталась сдержать эмоций, но мое имя произнесла с откровенным отвращением. Чуть ли не выплюнула его, вся скривившись от омерзения.
— Хельге, — продолжила после короткой заминки, — там обязательно понравится. Она найдет себе компанию по душе. Там много таких, кто по тем или иным причинам были вынуждены освободить супругов от своего присутствия.
Я без особых проблем поняла, о каком загадочном заведении говорит Кайла. Когда отец ругался с матерью, а в последний год ее жизни такие ссоры происходили особенно часто, то никогда не сдерживал себя в выражениях. На весь дом кричал о том, что она обязана на коленях перед ним ползать и руки целовать в благодарность. Мол, любой другой на его месте давным-давно сослал бы ее подальше. Денег у него хватит, чтобы ее приняли в какой-нибудь приют очищения.
Естественно, я не могла не спросить у матери, что это означает. Та долго не хотела рассказывать, но однажды все-таки вняла моим уговорам. Шепотом, постоянно озираясь, поведала о домах, куда богатые мужья отправляют опостылевших жен. Там бедные женщины проводят остаток дней за очищением грешной своей души, откуда, собственно, и пошло название этих мест. Ткут гобелены, читают молитвы, переписывают древние рукописи. И не мозолят глаза супругам, которые частенько после отправки жены в подобное место находят себе новую любовь. Да, второй раз в брак они вступить не могут. Но поговаривают, будто несчастные покинутые женщины так страдают вдали от дома и семьи, что быстро покидают этот мир. И тем самым освобождают дорогу своим ненаглядным мужьям к свадебному алтарю.
Опять в гостиной повисло вязкое неуютное молчание. Я то сжимала, то разжимала кулаки, не сводя перепуганных глаз с Дагмера. Сейчас только от него зависит все мое дальнейшее существование. Кайла соловьем пела, описывая все выгоды сделки. Но главное в ней одно: меня рядом с ним больше быть не должно.
— Ну что, по рукам?
На этот раз первой не выдержала Эстер. Подошла ближе и протянула брату узкую холеную ладонь, предлагая поцеловать ее в знак примирения и согласия.
— Дети мои, я так рада, что мы наконец-то оставим все разногласия в прошлом! — восторженно провозгласила Кайла. — Наша семья воссоединится во всем былом великолепии и всеобщем почете!
Распахнула объятия, готовая заключить в них Дагмера и Эстер.
Последняя с радостью прижалась к матери с видимым удовольствием. А вот Дагмер не торопился присоединиться к этой парочке. Он с совершенно непроницаемым выражением лица взирал на семейную идиллию, все так же стоя поодаль.
— Ну же! — поторопила его Кайла. — Мальчик мой, почему ты медлишь? Я готова забыть все обиды, которые ты мне причинил. Давай начнем новую главу в наших отношениях.
Я до боли прикусила нижнюю губу. Неужели Дагмер поддастся уговорам? Наверное, да. Слишком многое ему было обещано.
— Новая глава в наших отношениях, несомненно, начнется, — в этот момент тихо проговорил он. — Но боюсь, она тебе не понравится.
Кайла немедленно отстранилась от Эстер. Озадаченно сдвинула брови, глядя на Дагмера в упор.
— Что это значит? — спросила требовательно. — Ты же… Ты же не будешь делать глупостей?
— Великой глупостью было бы согласиться с твоим предложением, — все так же негромко ответил Дагмер.
— Но почему?
Выдержка все-таки оставила Кайлу. Этот вопрос она выкрикнула почти в полный голос.
— Почему? — повторила с искренним недоумением. — Дагмер, на кону твоя карьера. Твоя репутация. Твое положение при дворе. Твоя работа! И ты от всего этого готов отказаться? Объясни, во имя всех богов! Ради чего?
— Ради кого, — исправил ее Дагмер.
Многозначительно посмотрел на меня, и я почувствовала, как мои щеки тронул теплый румянец смущения.
Кайла проследила за его взглядом. Зло ощерилась.
— Бред! — фыркнула капризно. — Только не говори, что влюбился! У этой девчонки ни рожи, ни кожи.
— Не тебе судить, — сухо обронил Дагмер. Протянул руку и добавил, уже обращаясь непосредственно ко мне: — Идем, Хельга. Тут нам делать больше нечего.
— Я не позволю!
Кайла сорвалась на такой пронзительный и препротивный визг, что оконные стекла в унисон с этим задребезжали.
— Я не дам тебе разрушить все, чего добился наш род!
Красивое лицо старшей леди Гессен как будто поплыло пьяной волной, и я внезапно поняла, что ее красота — это какие-то чары. Очень искусные, незаметные при обычных условиях. Но сейчас Кайла испытывала такую ярость, что тонкая паутина заклинания истончилась, и через нее проглянул ее истинный облик.
Нет, Кайла не изменилась кардинально, конечно. Она все так же была высокой худощавой женщиной. Даже внешность у нее осталась миловидной. Но ошеломляющая красота исчезла без следа. Нос удлинился, на бархатной коже проступили родинки, неровности и морщинки, губы потеряли свой объем. Даже волосы потускнели, и в них засеребрились широкие пряди седины. Кайла больше не выглядела ровесницей дочери. Стало очевидно, что ей никак не меньше шестидесяти.
— Мама, — предупреждающе обронила Эстер. — Успокойся. Ты изменяешься.
Кайла резко вскинула руки и спрятала лицо в раскрытых ладонях.
— Вот видишь, до чего ты меня довел, — прозвучало глухое. — Дагмер, все из-за тебя.
— Всего доброго, Кайла, — без тени раскаяния обронил тот. — Я свое слово сказал. И менять его не намерен. Иначе сам себя уважать перестану.
Тяжело, исподлобья, посмотрел на Эстер, которая стояла как раз на пути к двери. Та сразу же отшатнулась в сторону.
— Если ты сделаешь это, — прошипела она. — Если обнародуешь магиснимки — то у меня больше нет брата!
— А если ты выйдешь сейчас из комнаты с этой девкой — то у меня больше нет сына! — подхватила ее угрозу Кайла.
— Вы даже представить не можете, как я буду рад избавиться от таких родственников, — парировал Дагмер.
Впервые за все время разговора улыбнулся. Покрепче сжал мою руку и настойчиво потянул меня к двери.
— Поверь, я подниму все свои связи! — понеслось нам в спину гневное от Кайлы. — Помирюсь со всеми своими врагами, даже если придется унижаться и умолять на коленях простить меня. Но тебя в кратчайший срок вышвырнут с твоей должности и навсегда закроют вход в придворное общество!
Дагмер коротко рассмеялся, как будто позабавленный угрозой. И дверь захлопнулась за нами, надежно отсекая от неистовства его матери.
Карета неторопливо тряслась на брусчатой мостовой, увозя нас все дальше и дальше от столь негостеприимного дома.
Дагмер не проронил ни слова с того самого момента, как попрощался с матерью и сестрой. Он совершенно отсутствующим взором уставился в окно, вряд ли замечая при этом, мимо каких зданий мы проезжаем.
— Мне очень жаль, — наконец, первой осмелилась я заговорить. — Простите.
Дагмер медленно моргнул, вынырнув из состояния глубочайшей задумчивости. Перевел глаза на меня.
— За что ты просишь прощения? — спросил с легкой ноткой удивления.
— За то, что из-за меня у вас столько проблем, — честно ответила я. — Вы в самом деле можете лишиться работы?
Дагмер дернул щекой, как будто прогонял невидимого комара.
— Хельга, мне повторить вчерашний урок? — с насмешкой поинтересовался он.
— О чем вы… — начала я с недоумением.
Но осеклась, вспомнив, с каким жаром и страстью Дагмер вчера поцеловал меня, когда требовал, чтобы я перешла с ним на «ты».
Щеки немедленно запылали от смущения.
— Я пообещал, что не буду торопить развитие наших отношений, — ровно проговорил Дагмер.
Он склонил голову к плечу, пристально глядя на меня. И от такого откровенного внимания предательский румянец на моих щеках разгорался все сильнее и сильнее.
— Но мое терпение тоже небезгранично, — промурлыкал тем временем Дагмер. — Мне очень хочется, чтобы и ты сделала шаг ко мне навстречу. Хотя бы попыталась смягчить свое сердце ко мне.
Смягчить сердце? Прозвучало так, как будто я абсолютно равнодушна к Дагмеру. Но это не так. Да, он все еще пугает меня. Прежде всего по той простой причине, что я не могу разгадать его мысли. Но в то же время он мне…
«Нравится», — шепнул внутренний голос.
Глаза Дагмера внезапно блеснули особенно ярко, и я окончательно растерялась, осознав, что он уловил мою мысль.
— Так как? — мягко полюбопытствовал он. — Ты исполнишь мое желание?
— Я постараюсь, — честно сказала я.
— Пожалуйста, прошу тебя, очень постарайся, — вкрадчиво попросил меня Дагмер. Сделал паузу, после чего уже нормальным тоном продолжил: — Хельга, тебе совершенно не за что извиняться.
— Но как же? — удивилась я. — Вы же…
Дагмер внушительно кашлянул, и я с усилием исправилась:
— Точнее, ты можешь лишиться работы из-за меня!
— Если я и потеряю свой пост, то точно не из-за женитьбы на тебе, — сухо отрезал Дагмер. — Выкинь эту глупейшую мысль из головы и никогда больше не возвращайся к ней.
— Но леди Гессен сказала…
— Кайла сегодня много что наговорила, — перебил меня Дагмер. — Давненько она не позволяла себе такую откровенность. Оно и к лучшему. Хочешь знать, что задумал человек — разозли его. В порыве чувств многие забывают об осторожности и начинают болтать сверх всякой меры.
— По-моему, она была очень убедительна в своих угрозах, — осторожно заметила я.
— Поверь, она всегда убедительна в своих угрозах. — Дагмер снисходительно хмыкнул. — Когда-то я даже верил им.
— Думаете… — Я в очередной раз запнулась, заметив, как недовольно скривился Дагмер, и вновь исправилась: — Думаешь, она блефовала?
— Нет. — Дагмер без малейшего признака волнения мотнул головой. — Я абсолютно уверен, что Кайла теперь из кожи вон вылезет, но сделает все, лишь бы испортить мне жизнь.
— И тебя это не тревожит? — спросила я, удивленная тем, что он не выказывает ни малейших признаков волнения или расстройства.
— Еще как тревожит, — честно признался Дагмер. — Связей у Кайлы, к моему величайшему сожалению, и впрямь предостаточно. Да и Эстер наверняка внесет свою посильную лепту. А в постели моей сестрички побывало немало мужчин, которые имеют влияние при дворе. То есть, защитников у этой парочки с избытком. В общем, гадостей они мне отсыпят полной мерой.
— Вот за это я и прошу прощения, — виновато протянула я. — Это же все из-за меня! Если бы вы… ты согласился на предложение Кайлы, то…
— То что тогда случилось бы? — с неожиданной злостью оборвал меня Дагмер. — Ты так рвешься отправиться в какой-нибудь богами забытый приют для оставленных жен? Поверь, долго в таких местах женщины не живут. Неужели готова принести такую жертву?
Я потупилась.
Конечно, я безумно не хочу, чтобы события развивались подобным образом. Но и Дагмера почему-то было жаль чуть ли не до слез.
Дагмер неожиданно протянул руку и легонько, одними кончиками пальцев, коснулся моей щеки. Провел по ней, поймал выбившуюся из прически прядь волос и заправил ее за мое ухо.
— Ты думаешь, я женился на тебе по ошибке? — спросил чуть слышно. — Что я связал себя узами брака с тобой лишь для того, чтобы ты со своим уникальным даром всегда была рядом?
— А разве не так?
Уголки его рта едва заметно дрогнули в слабой улыбке. На дне зрачков светлого лорда заиграли веселые искорки.
— Нет, — сказал просто. — Расчет в моем решении взять тебя в жены был не на первом месте.
Я понимала, что лучше промолчать и не углубляться в столь непростую и опасную тему. Но вопрос вырвался прежде, чем я опомнилась.
— Но что же тогда было на первом месте?
Дагмер опять приласкал мою щеку. Наклонился ко мне так, что я ощутила на своих губах его теплое дыхание. Замерла в ожидании поцелуя.
— А ты догадайся, — шепнул он.
Расстояние между нашими губами сократилось до опасного минимума, и мое несчастное сердце, по-моему, вообще перестало биться…
Однако в этот момент карета дернулась, раздался протяжный скрип, и она остановилась.
— Демоны! — с жаром ругнулся Дагмер, недовольно отстранившись.
Я едва не потянулась вслед за ним. Но глянула в окно — и все очарование момента исчезло, как и не бывало.
— Зачем мы сюда приехали? — воскликнула с безмерным удивлением.
Потому как карета стояла не около дома лорда Гессена, а около дома Максимилиана.
— Разговаривать мы сюда приехали, зачем же еще, — с тяжелым вздохом отозвался Дагмер.
— Но о чем?
На этот вопрос ответа не последовало.
Дагмер несколько раз шумно втянул в себя воздух, как будто желал таким образом успокоить разбушевавшиеся нервы. Затем распахнул дверцу и выбрался наружу. С привычной заботой протянул мне руку.
Я последовала за ним, недоумевая все сильнее и сильнее. Встала рядом и с некоторой опаской посмотрела на знакомый дом, в котором прожила в свое время несколько дней.
— Хельга, — негромко сказал Дагмер.
Его пальцы сжались сильнее на моем запястье, и я посмотрела на него.
— Пообещай мне одну вещь, — продолжил он, по-прежнему глядя на особняк лорда Детрейна.
Время уже приближалось к обеду. Яркие солнечные лучи играли на огненно-алой черепице, бликовали в оконных стеклах. Наверняка обитатели дома давно встали. Даже Макс, который предпочитал ложиться поздно. И наверняка карету во дворе уже заметили. Но никто из слуг не торопился выйти на крыльцо, чтобы спросить, что мы тут, собственно, забыли.
Стало как-то не по себе от мертвой тишины, царившей вокруг. Даже птицы притихли. Я всей кожей ощущала волны ледяной энергии, кругами расходящиеся от дома. Как будто… Как будто тот, кто скрывается в нем, готовится к нападению.
— Какую вещь? — испуганно пискнула я.
Дагмер медленно перевел на меня взгляд.
— Что бы ни случилось сейчас между мной и Максом — не лезь, — отчеканил чуть ли не по слогам. — Ни в коем случае не становись между нами, как ты сделала в прошлый раз. Поняла?
— Нет, не поняла. — Я помотала головой. Со страхом осведомилась: — Вы… ты думаешь, что он на тебя нападет?
— Я почти уверен в том, что поединка между нами не избежать, — с кривой ухмылкой исправил меня Дагмер.
— Но это же… опасно! — Я всплеснула руками. Затараторила, надеясь, что Дагмер опомнится и не станет делать такую глупость: — Давай уедем! Нам тут нечего делать.
— Я уже сказал, что мы приехали сюда разговаривать, — отрезал Дагмер. — И без обстоятельной и долгой беседы с Максом я не уеду. Но ты, если хочешь, можешь отправляться домой. Пит отвезет тебя.
— С превеликой радостью, — внезапно прозвучало глухое позади.
Пит, кучер Дагмера, плотный коротышка в лихо заломленном картузе, сидел на облучке, хмуро взирая на хозяина. По всему было видно, что он, как и я, очень не одобряет этот визит.
— Прошу прощения, ваша светлость, но не нравится мне здесь, — пробурчал он. — Аж мороз по коже.
Дагмер поморщился, недовольный неожиданным вмешательством кучера, но не осадил его.
— Так как? — спросил у меня. — Поедешь домой? Пожалуй, так будет даже лучше. Не придется нервничать, гадая, что ты выкинешь в ту или иную секунду.
Наверное, никогда еще мне не было настолько страшно. Даже в ту проклятую ночь, когда я услышала из темного коридора голос умершей матери, умоляющей впустить ее в комнату.
— В конце концов, вопрос можно уладить и без лишней крови, — поторопилась опять начать свои увещевания Кайла. — Я знаю одно чудесное местечко… Вдали от Индермейна, конечно. Чистый воздух, природа, ненавязчивый присмотр. Хельге…
Как Кайла ни пыталась сдержать эмоций, но мое имя произнесла с откровенным отвращением. Чуть ли не выплюнула его, вся скривившись от омерзения.
— Хельге, — продолжила после короткой заминки, — там обязательно понравится. Она найдет себе компанию по душе. Там много таких, кто по тем или иным причинам были вынуждены освободить супругов от своего присутствия.
Я без особых проблем поняла, о каком загадочном заведении говорит Кайла. Когда отец ругался с матерью, а в последний год ее жизни такие ссоры происходили особенно часто, то никогда не сдерживал себя в выражениях. На весь дом кричал о том, что она обязана на коленях перед ним ползать и руки целовать в благодарность. Мол, любой другой на его месте давным-давно сослал бы ее подальше. Денег у него хватит, чтобы ее приняли в какой-нибудь приют очищения.
Естественно, я не могла не спросить у матери, что это означает. Та долго не хотела рассказывать, но однажды все-таки вняла моим уговорам. Шепотом, постоянно озираясь, поведала о домах, куда богатые мужья отправляют опостылевших жен. Там бедные женщины проводят остаток дней за очищением грешной своей души, откуда, собственно, и пошло название этих мест. Ткут гобелены, читают молитвы, переписывают древние рукописи. И не мозолят глаза супругам, которые частенько после отправки жены в подобное место находят себе новую любовь. Да, второй раз в брак они вступить не могут. Но поговаривают, будто несчастные покинутые женщины так страдают вдали от дома и семьи, что быстро покидают этот мир. И тем самым освобождают дорогу своим ненаглядным мужьям к свадебному алтарю.
Опять в гостиной повисло вязкое неуютное молчание. Я то сжимала, то разжимала кулаки, не сводя перепуганных глаз с Дагмера. Сейчас только от него зависит все мое дальнейшее существование. Кайла соловьем пела, описывая все выгоды сделки. Но главное в ней одно: меня рядом с ним больше быть не должно.
— Ну что, по рукам?
На этот раз первой не выдержала Эстер. Подошла ближе и протянула брату узкую холеную ладонь, предлагая поцеловать ее в знак примирения и согласия.
— Дети мои, я так рада, что мы наконец-то оставим все разногласия в прошлом! — восторженно провозгласила Кайла. — Наша семья воссоединится во всем былом великолепии и всеобщем почете!
Распахнула объятия, готовая заключить в них Дагмера и Эстер.
Последняя с радостью прижалась к матери с видимым удовольствием. А вот Дагмер не торопился присоединиться к этой парочке. Он с совершенно непроницаемым выражением лица взирал на семейную идиллию, все так же стоя поодаль.
— Ну же! — поторопила его Кайла. — Мальчик мой, почему ты медлишь? Я готова забыть все обиды, которые ты мне причинил. Давай начнем новую главу в наших отношениях.
Я до боли прикусила нижнюю губу. Неужели Дагмер поддастся уговорам? Наверное, да. Слишком многое ему было обещано.
— Новая глава в наших отношениях, несомненно, начнется, — в этот момент тихо проговорил он. — Но боюсь, она тебе не понравится.
Кайла немедленно отстранилась от Эстер. Озадаченно сдвинула брови, глядя на Дагмера в упор.
— Что это значит? — спросила требовательно. — Ты же… Ты же не будешь делать глупостей?
— Великой глупостью было бы согласиться с твоим предложением, — все так же негромко ответил Дагмер.
— Но почему?
Выдержка все-таки оставила Кайлу. Этот вопрос она выкрикнула почти в полный голос.
— Почему? — повторила с искренним недоумением. — Дагмер, на кону твоя карьера. Твоя репутация. Твое положение при дворе. Твоя работа! И ты от всего этого готов отказаться? Объясни, во имя всех богов! Ради чего?
— Ради кого, — исправил ее Дагмер.
Многозначительно посмотрел на меня, и я почувствовала, как мои щеки тронул теплый румянец смущения.
Кайла проследила за его взглядом. Зло ощерилась.
— Бред! — фыркнула капризно. — Только не говори, что влюбился! У этой девчонки ни рожи, ни кожи.
— Не тебе судить, — сухо обронил Дагмер. Протянул руку и добавил, уже обращаясь непосредственно ко мне: — Идем, Хельга. Тут нам делать больше нечего.
— Я не позволю!
Кайла сорвалась на такой пронзительный и препротивный визг, что оконные стекла в унисон с этим задребезжали.
— Я не дам тебе разрушить все, чего добился наш род!
Красивое лицо старшей леди Гессен как будто поплыло пьяной волной, и я внезапно поняла, что ее красота — это какие-то чары. Очень искусные, незаметные при обычных условиях. Но сейчас Кайла испытывала такую ярость, что тонкая паутина заклинания истончилась, и через нее проглянул ее истинный облик.
Нет, Кайла не изменилась кардинально, конечно. Она все так же была высокой худощавой женщиной. Даже внешность у нее осталась миловидной. Но ошеломляющая красота исчезла без следа. Нос удлинился, на бархатной коже проступили родинки, неровности и морщинки, губы потеряли свой объем. Даже волосы потускнели, и в них засеребрились широкие пряди седины. Кайла больше не выглядела ровесницей дочери. Стало очевидно, что ей никак не меньше шестидесяти.
— Мама, — предупреждающе обронила Эстер. — Успокойся. Ты изменяешься.
Кайла резко вскинула руки и спрятала лицо в раскрытых ладонях.
— Вот видишь, до чего ты меня довел, — прозвучало глухое. — Дагмер, все из-за тебя.
— Всего доброго, Кайла, — без тени раскаяния обронил тот. — Я свое слово сказал. И менять его не намерен. Иначе сам себя уважать перестану.
Тяжело, исподлобья, посмотрел на Эстер, которая стояла как раз на пути к двери. Та сразу же отшатнулась в сторону.
— Если ты сделаешь это, — прошипела она. — Если обнародуешь магиснимки — то у меня больше нет брата!
— А если ты выйдешь сейчас из комнаты с этой девкой — то у меня больше нет сына! — подхватила ее угрозу Кайла.
— Вы даже представить не можете, как я буду рад избавиться от таких родственников, — парировал Дагмер.
Впервые за все время разговора улыбнулся. Покрепче сжал мою руку и настойчиво потянул меня к двери.
— Поверь, я подниму все свои связи! — понеслось нам в спину гневное от Кайлы. — Помирюсь со всеми своими врагами, даже если придется унижаться и умолять на коленях простить меня. Но тебя в кратчайший срок вышвырнут с твоей должности и навсегда закроют вход в придворное общество!
Дагмер коротко рассмеялся, как будто позабавленный угрозой. И дверь захлопнулась за нами, надежно отсекая от неистовства его матери.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Карета неторопливо тряслась на брусчатой мостовой, увозя нас все дальше и дальше от столь негостеприимного дома.
Дагмер не проронил ни слова с того самого момента, как попрощался с матерью и сестрой. Он совершенно отсутствующим взором уставился в окно, вряд ли замечая при этом, мимо каких зданий мы проезжаем.
— Мне очень жаль, — наконец, первой осмелилась я заговорить. — Простите.
Дагмер медленно моргнул, вынырнув из состояния глубочайшей задумчивости. Перевел глаза на меня.
— За что ты просишь прощения? — спросил с легкой ноткой удивления.
— За то, что из-за меня у вас столько проблем, — честно ответила я. — Вы в самом деле можете лишиться работы?
Дагмер дернул щекой, как будто прогонял невидимого комара.
— Хельга, мне повторить вчерашний урок? — с насмешкой поинтересовался он.
— О чем вы… — начала я с недоумением.
Но осеклась, вспомнив, с каким жаром и страстью Дагмер вчера поцеловал меня, когда требовал, чтобы я перешла с ним на «ты».
Щеки немедленно запылали от смущения.
— Я пообещал, что не буду торопить развитие наших отношений, — ровно проговорил Дагмер.
Он склонил голову к плечу, пристально глядя на меня. И от такого откровенного внимания предательский румянец на моих щеках разгорался все сильнее и сильнее.
— Но мое терпение тоже небезгранично, — промурлыкал тем временем Дагмер. — Мне очень хочется, чтобы и ты сделала шаг ко мне навстречу. Хотя бы попыталась смягчить свое сердце ко мне.
Смягчить сердце? Прозвучало так, как будто я абсолютно равнодушна к Дагмеру. Но это не так. Да, он все еще пугает меня. Прежде всего по той простой причине, что я не могу разгадать его мысли. Но в то же время он мне…
«Нравится», — шепнул внутренний голос.
Глаза Дагмера внезапно блеснули особенно ярко, и я окончательно растерялась, осознав, что он уловил мою мысль.
— Так как? — мягко полюбопытствовал он. — Ты исполнишь мое желание?
— Я постараюсь, — честно сказала я.
— Пожалуйста, прошу тебя, очень постарайся, — вкрадчиво попросил меня Дагмер. Сделал паузу, после чего уже нормальным тоном продолжил: — Хельга, тебе совершенно не за что извиняться.
— Но как же? — удивилась я. — Вы же…
Дагмер внушительно кашлянул, и я с усилием исправилась:
— Точнее, ты можешь лишиться работы из-за меня!
— Если я и потеряю свой пост, то точно не из-за женитьбы на тебе, — сухо отрезал Дагмер. — Выкинь эту глупейшую мысль из головы и никогда больше не возвращайся к ней.
— Но леди Гессен сказала…
— Кайла сегодня много что наговорила, — перебил меня Дагмер. — Давненько она не позволяла себе такую откровенность. Оно и к лучшему. Хочешь знать, что задумал человек — разозли его. В порыве чувств многие забывают об осторожности и начинают болтать сверх всякой меры.
— По-моему, она была очень убедительна в своих угрозах, — осторожно заметила я.
— Поверь, она всегда убедительна в своих угрозах. — Дагмер снисходительно хмыкнул. — Когда-то я даже верил им.
— Думаете… — Я в очередной раз запнулась, заметив, как недовольно скривился Дагмер, и вновь исправилась: — Думаешь, она блефовала?
— Нет. — Дагмер без малейшего признака волнения мотнул головой. — Я абсолютно уверен, что Кайла теперь из кожи вон вылезет, но сделает все, лишь бы испортить мне жизнь.
— И тебя это не тревожит? — спросила я, удивленная тем, что он не выказывает ни малейших признаков волнения или расстройства.
— Еще как тревожит, — честно признался Дагмер. — Связей у Кайлы, к моему величайшему сожалению, и впрямь предостаточно. Да и Эстер наверняка внесет свою посильную лепту. А в постели моей сестрички побывало немало мужчин, которые имеют влияние при дворе. То есть, защитников у этой парочки с избытком. В общем, гадостей они мне отсыпят полной мерой.
— Вот за это я и прошу прощения, — виновато протянула я. — Это же все из-за меня! Если бы вы… ты согласился на предложение Кайлы, то…
— То что тогда случилось бы? — с неожиданной злостью оборвал меня Дагмер. — Ты так рвешься отправиться в какой-нибудь богами забытый приют для оставленных жен? Поверь, долго в таких местах женщины не живут. Неужели готова принести такую жертву?
Я потупилась.
Конечно, я безумно не хочу, чтобы события развивались подобным образом. Но и Дагмера почему-то было жаль чуть ли не до слез.
Дагмер неожиданно протянул руку и легонько, одними кончиками пальцев, коснулся моей щеки. Провел по ней, поймал выбившуюся из прически прядь волос и заправил ее за мое ухо.
— Ты думаешь, я женился на тебе по ошибке? — спросил чуть слышно. — Что я связал себя узами брака с тобой лишь для того, чтобы ты со своим уникальным даром всегда была рядом?
— А разве не так?
Уголки его рта едва заметно дрогнули в слабой улыбке. На дне зрачков светлого лорда заиграли веселые искорки.
— Нет, — сказал просто. — Расчет в моем решении взять тебя в жены был не на первом месте.
Я понимала, что лучше промолчать и не углубляться в столь непростую и опасную тему. Но вопрос вырвался прежде, чем я опомнилась.
— Но что же тогда было на первом месте?
Дагмер опять приласкал мою щеку. Наклонился ко мне так, что я ощутила на своих губах его теплое дыхание. Замерла в ожидании поцелуя.
— А ты догадайся, — шепнул он.
Расстояние между нашими губами сократилось до опасного минимума, и мое несчастное сердце, по-моему, вообще перестало биться…
Однако в этот момент карета дернулась, раздался протяжный скрип, и она остановилась.
— Демоны! — с жаром ругнулся Дагмер, недовольно отстранившись.
Я едва не потянулась вслед за ним. Но глянула в окно — и все очарование момента исчезло, как и не бывало.
— Зачем мы сюда приехали? — воскликнула с безмерным удивлением.
Потому как карета стояла не около дома лорда Гессена, а около дома Максимилиана.
— Разговаривать мы сюда приехали, зачем же еще, — с тяжелым вздохом отозвался Дагмер.
— Но о чем?
На этот вопрос ответа не последовало.
Дагмер несколько раз шумно втянул в себя воздух, как будто желал таким образом успокоить разбушевавшиеся нервы. Затем распахнул дверцу и выбрался наружу. С привычной заботой протянул мне руку.
Я последовала за ним, недоумевая все сильнее и сильнее. Встала рядом и с некоторой опаской посмотрела на знакомый дом, в котором прожила в свое время несколько дней.
— Хельга, — негромко сказал Дагмер.
Его пальцы сжались сильнее на моем запястье, и я посмотрела на него.
— Пообещай мне одну вещь, — продолжил он, по-прежнему глядя на особняк лорда Детрейна.
Время уже приближалось к обеду. Яркие солнечные лучи играли на огненно-алой черепице, бликовали в оконных стеклах. Наверняка обитатели дома давно встали. Даже Макс, который предпочитал ложиться поздно. И наверняка карету во дворе уже заметили. Но никто из слуг не торопился выйти на крыльцо, чтобы спросить, что мы тут, собственно, забыли.
Стало как-то не по себе от мертвой тишины, царившей вокруг. Даже птицы притихли. Я всей кожей ощущала волны ледяной энергии, кругами расходящиеся от дома. Как будто… Как будто тот, кто скрывается в нем, готовится к нападению.
— Какую вещь? — испуганно пискнула я.
Дагмер медленно перевел на меня взгляд.
— Что бы ни случилось сейчас между мной и Максом — не лезь, — отчеканил чуть ли не по слогам. — Ни в коем случае не становись между нами, как ты сделала в прошлый раз. Поняла?
— Нет, не поняла. — Я помотала головой. Со страхом осведомилась: — Вы… ты думаешь, что он на тебя нападет?
— Я почти уверен в том, что поединка между нами не избежать, — с кривой ухмылкой исправил меня Дагмер.
— Но это же… опасно! — Я всплеснула руками. Затараторила, надеясь, что Дагмер опомнится и не станет делать такую глупость: — Давай уедем! Нам тут нечего делать.
— Я уже сказал, что мы приехали сюда разговаривать, — отрезал Дагмер. — И без обстоятельной и долгой беседы с Максом я не уеду. Но ты, если хочешь, можешь отправляться домой. Пит отвезет тебя.
— С превеликой радостью, — внезапно прозвучало глухое позади.
Пит, кучер Дагмера, плотный коротышка в лихо заломленном картузе, сидел на облучке, хмуро взирая на хозяина. По всему было видно, что он, как и я, очень не одобряет этот визит.
— Прошу прощения, ваша светлость, но не нравится мне здесь, — пробурчал он. — Аж мороз по коже.
Дагмер поморщился, недовольный неожиданным вмешательством кучера, но не осадил его.
— Так как? — спросил у меня. — Поедешь домой? Пожалуй, так будет даже лучше. Не придется нервничать, гадая, что ты выкинешь в ту или иную секунду.
