Тропинка подбегала к высоким железным воротам, распахнутым настежь. А дальше плескался мрак, гораздо более густой и плотный, чем в лесу.
Холодные мурашки пробежали по моему позвоночнику. Сначала в одну сторону, а потом и в другую. Чудилось в этом месте что-то очень недоброе. Даже воздух тут был гораздо холоднее.
"На кладбище, помнится, ты тоже навоображала себе всякую жуть, — постаралась я успокоить себя. — Успокойся, Бьянка. Всему виной твое слишком разыгравшееся воображение. К тому же вспомни учебник. Резкое понижение температуры — один из признаков потусторонней активности".
Да, но мы еще не были в доме. Странно. Призраки обычно привязаны к месту своей гибели. Неужели несчастная обманутая жена покончила с собой именно здесь?
Почти сразу я отрицательно мотнула головой. Нет, это совершенно точно невозможно. Теряется весь смысл самоубийства, так сказать. Арсия прежде всего хотела наказать мужа за измену. Наказать самым жестоким способом. Зачем тогда ей было убегать из дома и убивать себя за воротами? В таком случае скорее подумаешь об убийстве.
Об убийстве...
Я встрепенулась от этой мысли. А ведь мне с самого начала не давали покоя некоторые мелочи в рассказе родителей Дарека. Во-первых, никто не хранит ножи в спальне. Во-вторых, обычному человеку очень тяжело убить себя одним ударом в грудь. Попробуй еще попади между ребрами.
Неужели Арсию убили? Неверный муж, застигнутый на горячем, испугался грядущего развода и обязательно последовавшего бы за этим скандала и раздела имущества. Догнал убегающую жену и жестоко расправился с ней.
Впрочем, существовало и еще одно объяснение царившему вокруг холоду. Правда, оно нравилось мне гораздо меньше.
В этом доме вполне могло быть не одно привидение, а сразу несколько. Тогда суммарная мощь потусторонней активности этого места просто зашкаливает. И отголоски ее чувствуются даже на расстоянии от бывшего жилища четы Олдстон.
Между тем Дарек, все так же не говоря ни слова, сделал шаг вперед.
— Стой! — окликнула его я.
Мой напарник обернулся ко мне. Выжидающе вскинул бровь.
Я очень не хотела говорить этого вслух. Боялась, что он обвинит меня в трусости. Но я слишком хорошо помнила, чем закончился наш поход в музей колдовской истории. Только глупцы дважды наступают на одни и те же грабли. Больше я не позволю, чтобы моя излишняя самоуверенность стала причиной серьезной беды.
— Мне кажется, мы должны вернуться, — проговорила я.
— Вернуться? — переспросил Дарек. — С какой стати?
Я неопределенно пожала плечами. Опять посмотрела на дом, очертания которого с трудом угадывались во тьме.
— Не нравится мне здесь, — чуть слышно выдохнула я.
— Еще бы тебе тут нравилось. — Дарек пренебрежительно фыркнул. — Что может быть хорошего в доме, где обитает неупокоенный дух?
— Нет, Дарек. — Я поморщилась, уловив в его тоне насмешку. — Тут что-то другое. Что-то... более зловещее.
— Зловещее? — недоверчиво переспросил он. Выразительно пожал плечами, по всей видимости, не разделяя моих опасений.
— Тут холодно, — попыталась зайти я с другой стороны.
— Понятное дело, — фыркнул Дарек. — Мы на открытом пространстве, Бьянка. Тут и ветер сильнее в отличие от леса.
Хм-м, а ведь и впрямь. Такая простая и логичная причина почему-то не пришла мне в голову.
В доказательство слов Дарека резкий порыв ветра ударил меня в лицо, и я опять зябко поежилась, поплотнее закутавшись в простую и многократно штопанную куртку.
Н-да, забыла я как-то, что уже конец сентября. Днем по-прежнему жарко, но вот ночами уже чувствуется дыхание близкой зимы.
— И в любом случае, Бьянка, я сюда целый час тащился — Дарек презрительно фыркнул. — Даже пожертвовал ради твоей идеи сном. И, между прочим, заработал боевую рану! — Обвиняюще потряс в воздухе перебинтованной рукой, и я виновато втянула голову в плечи, после чего с нажимом завершил: — Поэтому я войду в этот дом! И мне плевать, сколько призраков там скрывается.
Отчеканив это, он зашагал вперед, не дожидаясь, пока я приду в себя после его прочувственной реплики.
Я машинально сделала несколько шагов вслед за ним, но вдруг споткнулась на ровном месте.
Дарек сказал, что ему плевать, сколько призраков скрывается в доме. Но я не говорила ему о своих подозрениях.
Получается, он все-таки слукавил. Нет, далеко не ветер был причиной той холодной дрожи, что я испытала при взгляде на дом четы Олдстон. Здесь действительно скрывается нечто куда серьезнее, чем неупокоенный дух несчастной самоубийцы.
— Дарек! — крикнула я в спину напарника, желая прояснить этот вопрос немедленно.
Но он лишь ускорил шаг, на сей раз не оглянувшись на меня.
На какой-то миг промелькнула мысль развернуться и бежать подальше от этого места. Пока зло, притаившееся за слепыми бельмами заколоченных окон, еще не заметило меня. И пусть Дарек справляется сам, как знает. И вообще, я его предупреждала.
"Но это была твоя идея, — несогласным эхом прозвучало в голове. — Это ты захотела блеснуть успехами на понедельничном коллоквиуме. Будет просто подло бросить Дарека здесь после того, как сама втянула его во все это".
Я в последний раз с тоской покосилась на стену такого близкого леса. Затем тяжело вздохнула и поспешила за Дареком.
В конце концов, справились ведь мы с ожившим василиском. Не думаю, что может быть что-нибудь страшнее этой нечисти.
Дарек был настолько любезен, что подождал меня на крыльце заброшенного дома. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, пока я неохотно тащилась от ворот.
— А еще медленнее идти не можешь? — недовольно осведомился он, когда я подошла ближе. Не дожидаясь ответа, развернулся и потянулся к дверной ручке.
В этот момент дверь, ведущая в сени, с душераздирающим скрипом сама распахнулась перед ним.
Я невольно попятилась, почувствовав, как кровь в моих жилах леденеет от ужаса.
Ох, что-то мне уже не по себе. И это еще мягко сказано!
— Дела, — пробормотал себе под нос Дарек.
Удивительно, но он не выглядел испуганным. Дарек словно весь подобрался как для прыжка. Даже со своего места я ощущала, как вокруг него бурлит энергия, должно быть, мой напарник загодя начал концентрировать ее.
И опять меня кольнула некая неправильность происходящего. Слишком непохож сейчас Дарек был на себя обычного: ленивого разгильдяя, чей основной принцип заключался в нежелании напрягаться по любым поводам.
"А может быть, не стоит?" — едва не ляпнула я в очередной раз, но тут же прикусила язык.
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! В конце концов — это я лучшая ученица на курсе! Отличница, подающая огромные надежды. А веду себя, как последняя размазня. Если я трушу в настолько простой ситуации, то зачем мне вообще продолжать обучение? Боевой маг, боящийся любой тени — разве может быть что-нибудь более смешное и нелепое?
Я сжала кулаки, до боли впившись ногтями в ладони. Перевела дыхание, силясь взять разбушевавшиеся эмоции под контроль. И легко взбежала по ступеням, мысленно поклявшись себе достойно пройти через это испытание.
Хотя, что скрывать очевидное, не будь рядом Дарека — я бы, скорее всего, вернулась в дом его родителей несолоно хлебавши. А потом придумала бы какую-нибудь ерунду, силясь объяснить, почему в последний момент отказалась от идеи проверить на практике свои знания.
Дарек посмотрел на меня. Едва заметно кивнул и быстрым шагом пересек темное крытое крыльцо. Подошел к заколоченной двери, ведущей непосредственно во внутренние помещения. С треском отодрал несколько досок, которые крест-накрест преграждали вход в дом. И первым вошел в жилище.
Магическая искра вплыла вслед за ним в пустую и гулкую прихожую. Заплясала под потолком, выхватывая из тьмы мебель под белыми пыльными чехлами, какие-то непонятные кучи сваленных вещей по углам.
Я зашла вслед за Дареком. С интересом завертела головой, изучая обстановку.
Взгляд выхватил из полумрака детский трехколесный велосипед, приваленный к одной из стен прихожей. И я удивленно вскинула брови. Разве у четы Олдстон были дети? Родители Дарека про это ничего не говорили.
— Что-нибудь чувствуешь? — спросил меня Дарек.
Его негромкий голос эхом отразился от стен и вернулся к нам, многократно усиленный.
"Тише!" — чуть не взмолилась я, но опять не позволила себе проявить трусость. Вместо этого прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на своих внутренних ощущениях.
Как ни странно, но в доме было гораздо теплее, чем на улице. А еще здесь очень неприятно пахло. Нет, не пылью и затхлостью, как можно было бы ожидать от давным-давно опустевшего дома. А чем-то гниющим, как будто под полом прихожей лежал разлагающийся труп.
Я закашлялась, неосторожно вдохнув полной грудью эту вонь. С омерзением скривилась. Фу, гадость какая!
— Занимательно, — коротко резюмировал Дарек, которому ничего не потребовалось объяснять.
Он стоял почти по центру прихожей и в свою очередь с нескрываемым отвращением принюхивался.
— Быть может, крысы? — неуверенно предположила я.
— Ага, целое кладбище крыс в подполе, — фыркнул Дарек. — Нет, Бьянка. Тут что-то иное.
Я неуютно поежилась. Подошла к нему ближе.
Если говорить честно, то мне очень хотелось взять Дарека за руку. Но, естественно, я и не подумала этого делать. Вместо этого я вдруг спросила:
— А ты не думаешь, что это очень жестоко с твоей стороны: заставлять родителей верить в то, что скоро они станут бабушкой и дедушкой?
Дарек явно не ожидал от меня, что я подниму такую тему. Он высоко вскинул брови, посмотрев на меня в упор.
— Они так обрадовались известию о моей беременности. — Я пожала плечами, сама недоумевая, почему решила поднять эту тему. — Как ты им объяснишь то, что никакого ребенка не будет? Неужели скажешь, что случился выкидыш?
— Нет. — Дарек покачал головой. Выдавил из себя усмешку. — Я не такое чудовище. Просто скажу, что...
И замялся, видимо, впервые подумав о непростом разговоре, который неминуемо будет ждать его через полгода.
— Я и говорю, что это слишком жестоко, — продолжила я. — Ты собираешься обманывать их целых полгода. Целых полгода они будут ждать и верить. Не боишься, что в итоге они откажутся от тебя?
— Не думаю. — Дарек раздраженно дернул одной щекой, как будто сгонял невидимого комара. — Они любят меня. Иногда я считаю, что даже чересчур.
— И ты собираешься так наказать их. — Я неодобрительно хмыкнула.
— Ты пришла сюда читать мне мораль? — глухо осведомился Дарек. — Бьянка, тебе не кажется, что сейчас немного не то место и не то время для подобных разговоров?
— Зато нас тут никто не подслушает, — резонно возразила я. — А в академии тебя постоянно окружает целая толпа поклонниц. Только с боем к тебе и прорвешься.
— Неужели ревнуешь? — по-своему отреагировал Дарек на мою последнюю фразу и с сарказмом усмехнулся. Лукаво добавил: — И потом, не прибедняйся. Драться у тебя получается просто отлично! При желании всех моих поклонниц раскидаешь одной левой. Тебе не привыкать.
Я закипела от привычной злости. Нет, как же он меня все-таки раздражает! Даже страшно представить, что еще целых шесть месяцев мне придется не только терпеть его постоянные выходки, но еще играть роль счастливой невесты. Сдается, я малость продешевила, когда соглашалась на этот спектакль.
— Нет, Дарек, не ревную, — совладав с приступом злости, спокойно сказала я. — Даже не надейся. Сдался ты мне, чтоб еще драться из-за тебя.
Дарек улыбнулся еще шире. Одним быстрым размытым движением преодолел разделяющее нас пространство.
Я попятилась было, не понимая, что он задумал. Но в последний момент остановилась, зло насупившись.
Вот только пусть попробует мне что-нибудь сделать! Как верно заметил Дарек, дерусь я неплохо. Кулаки давно чешутся вновь ему навалять.
Теперь напарник стоял так близко от меня, что я почувствовала приятный древесный аромат, исходящий от его одежды.
— Неужели я совершенно безразличен тебе, Бьянка? — почему-то шепотом спросил он.
Легонько прикоснулся тыльной стороной ладони к моей щеке. Очертил абрис лица и приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
Я немедленно заволновалась. Ой, что это он делает? Как будто вновь решил поцеловать меня. Но сейчас-то это зачем? Никто за нами не наблюдает, то бишь, не перед кем играть роль счастливой пары.
— Нет, ты не безразличен мне, — проговорила, постаравшись, чтобы голос не задрожал от волнения, которое я испытывала сейчас.
На дне зрачков Дарека заплясало торжество. Которое, впрочем, поблекло, когда я с нескрываемым злорадством продолжила:
— Знаешь, пожалуй, ты единственный человек в мире, которого мне так сильно хочется убить.
— Говорят, от ненависти до любви расстояние меньше шага, — не унимался Дарек.
Подушечкой большого пальца тронул мои губы, не отводя от меня странно напряженного взгляда.
Нет, пожалуй, он все-таки нарывается. Может быть, влепить ему пощечину? Так, чтобы не забывался.
Но я не успела ничего сказать или сделать. В этот момент раздался стон.
О, что за звук это был! Преисполненный горьким отчаянием и неизбывной болью, он шел словно сразу со всех сторон. И мельчайшие волоски на моем теле мгновенно встали дыбом.
— Ты слышал? — спросила я у Дарека.
Точнее, в его спину, потому что напарник уже отвернулся от меня.
Он стоял, грозно выпрямившись. И на кончиках его повелительно вскинутой правой руки танцевали зловещие багровые огни смертельного заклинания.
Надо же, какой он шустрый! Нет, все-таки, сдается, кое-кто усердно играет роль простачка и ротозея, не желая пугать родителей успехами в учебе.
Зловещий звук больше не повторялся, и Дарек немного расслабился. Опустил руку, но не стал обрывать нить заклинания.
— Не понимаю, зачем тебе этот спектакль, — проговорила я, желая до конца прояснить неясный момент.
— Какой? — отрывисто спросил Дарек, продолжая напряженно осматриваться в ожидании нападения.
— Со свадьбой и прочим, — пояснила я. — Дарек, я уверена, что ты вполне можешь сообщить родителям всю правду прямо сейчас. Твоих знаний вполне хватит, чтобы добиться бесплатного обучения. Полагаю, как особо одаренный студент ты даже стипендию будешь получать...
— Ага, и считать каждый грош, — язвительно перебил меня Дарек. — Нет уж, Бьянка, благодарю покорнейше. Я уже привык к определенному уровню жизни. И не желаю привыкать к вечной экономии. Насмотрелся на тебя.
Я вспыхнула от гнева. Слишком пренебрежительно прозвучали слова Дарека.
— Ты хочешь сказать... — запинаясь от негодования, начала я.
— Бьянка, право слово, помолчи! — властно приказал он. — У меня от твоей трескотни голова болит. Позволь напомнить, что мы в доме с привидениями. А ты всю какую-то чепуху обсуждаешь.
Дарек был целиком и полностью прав. Негоже выяснять отношения тогда, когда рядом притаилось нечто зловещее и враждебное. Но я все-таки не устояла от искушения оставить последнее слово за собой.
— Ну, не буду спорить, раз для тебя собственный комфорт важнее родителей, — буркнула себе под нос, не сомневаясь, что Дарек это услышит.
Тот страдальчески вздохнул. Посмотрел на меня и открыл было рот, желая осадить. Однако не успел.
В этот момент магическая искра, все это время неподвижно висевшая под потолком, вдруг заполошно заметалась и замерцала, как будто попав в дуновение ветра. Правда, вот беда, я при этом не чувствовала ни малейшего сквозняка.
Холодные мурашки пробежали по моему позвоночнику. Сначала в одну сторону, а потом и в другую. Чудилось в этом месте что-то очень недоброе. Даже воздух тут был гораздо холоднее.
"На кладбище, помнится, ты тоже навоображала себе всякую жуть, — постаралась я успокоить себя. — Успокойся, Бьянка. Всему виной твое слишком разыгравшееся воображение. К тому же вспомни учебник. Резкое понижение температуры — один из признаков потусторонней активности".
Да, но мы еще не были в доме. Странно. Призраки обычно привязаны к месту своей гибели. Неужели несчастная обманутая жена покончила с собой именно здесь?
Почти сразу я отрицательно мотнула головой. Нет, это совершенно точно невозможно. Теряется весь смысл самоубийства, так сказать. Арсия прежде всего хотела наказать мужа за измену. Наказать самым жестоким способом. Зачем тогда ей было убегать из дома и убивать себя за воротами? В таком случае скорее подумаешь об убийстве.
Об убийстве...
Я встрепенулась от этой мысли. А ведь мне с самого начала не давали покоя некоторые мелочи в рассказе родителей Дарека. Во-первых, никто не хранит ножи в спальне. Во-вторых, обычному человеку очень тяжело убить себя одним ударом в грудь. Попробуй еще попади между ребрами.
Неужели Арсию убили? Неверный муж, застигнутый на горячем, испугался грядущего развода и обязательно последовавшего бы за этим скандала и раздела имущества. Догнал убегающую жену и жестоко расправился с ней.
Впрочем, существовало и еще одно объяснение царившему вокруг холоду. Правда, оно нравилось мне гораздо меньше.
В этом доме вполне могло быть не одно привидение, а сразу несколько. Тогда суммарная мощь потусторонней активности этого места просто зашкаливает. И отголоски ее чувствуются даже на расстоянии от бывшего жилища четы Олдстон.
Между тем Дарек, все так же не говоря ни слова, сделал шаг вперед.
— Стой! — окликнула его я.
Мой напарник обернулся ко мне. Выжидающе вскинул бровь.
Я очень не хотела говорить этого вслух. Боялась, что он обвинит меня в трусости. Но я слишком хорошо помнила, чем закончился наш поход в музей колдовской истории. Только глупцы дважды наступают на одни и те же грабли. Больше я не позволю, чтобы моя излишняя самоуверенность стала причиной серьезной беды.
— Мне кажется, мы должны вернуться, — проговорила я.
— Вернуться? — переспросил Дарек. — С какой стати?
Я неопределенно пожала плечами. Опять посмотрела на дом, очертания которого с трудом угадывались во тьме.
— Не нравится мне здесь, — чуть слышно выдохнула я.
— Еще бы тебе тут нравилось. — Дарек пренебрежительно фыркнул. — Что может быть хорошего в доме, где обитает неупокоенный дух?
— Нет, Дарек. — Я поморщилась, уловив в его тоне насмешку. — Тут что-то другое. Что-то... более зловещее.
— Зловещее? — недоверчиво переспросил он. Выразительно пожал плечами, по всей видимости, не разделяя моих опасений.
— Тут холодно, — попыталась зайти я с другой стороны.
— Понятное дело, — фыркнул Дарек. — Мы на открытом пространстве, Бьянка. Тут и ветер сильнее в отличие от леса.
Хм-м, а ведь и впрямь. Такая простая и логичная причина почему-то не пришла мне в голову.
В доказательство слов Дарека резкий порыв ветра ударил меня в лицо, и я опять зябко поежилась, поплотнее закутавшись в простую и многократно штопанную куртку.
Н-да, забыла я как-то, что уже конец сентября. Днем по-прежнему жарко, но вот ночами уже чувствуется дыхание близкой зимы.
— И в любом случае, Бьянка, я сюда целый час тащился — Дарек презрительно фыркнул. — Даже пожертвовал ради твоей идеи сном. И, между прочим, заработал боевую рану! — Обвиняюще потряс в воздухе перебинтованной рукой, и я виновато втянула голову в плечи, после чего с нажимом завершил: — Поэтому я войду в этот дом! И мне плевать, сколько призраков там скрывается.
Отчеканив это, он зашагал вперед, не дожидаясь, пока я приду в себя после его прочувственной реплики.
Я машинально сделала несколько шагов вслед за ним, но вдруг споткнулась на ровном месте.
Дарек сказал, что ему плевать, сколько призраков скрывается в доме. Но я не говорила ему о своих подозрениях.
Получается, он все-таки слукавил. Нет, далеко не ветер был причиной той холодной дрожи, что я испытала при взгляде на дом четы Олдстон. Здесь действительно скрывается нечто куда серьезнее, чем неупокоенный дух несчастной самоубийцы.
— Дарек! — крикнула я в спину напарника, желая прояснить этот вопрос немедленно.
Но он лишь ускорил шаг, на сей раз не оглянувшись на меня.
На какой-то миг промелькнула мысль развернуться и бежать подальше от этого места. Пока зло, притаившееся за слепыми бельмами заколоченных окон, еще не заметило меня. И пусть Дарек справляется сам, как знает. И вообще, я его предупреждала.
"Но это была твоя идея, — несогласным эхом прозвучало в голове. — Это ты захотела блеснуть успехами на понедельничном коллоквиуме. Будет просто подло бросить Дарека здесь после того, как сама втянула его во все это".
Я в последний раз с тоской покосилась на стену такого близкого леса. Затем тяжело вздохнула и поспешила за Дареком.
В конце концов, справились ведь мы с ожившим василиском. Не думаю, что может быть что-нибудь страшнее этой нечисти.
Глава шестая
Дарек был настолько любезен, что подождал меня на крыльце заброшенного дома. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, пока я неохотно тащилась от ворот.
— А еще медленнее идти не можешь? — недовольно осведомился он, когда я подошла ближе. Не дожидаясь ответа, развернулся и потянулся к дверной ручке.
В этот момент дверь, ведущая в сени, с душераздирающим скрипом сама распахнулась перед ним.
Я невольно попятилась, почувствовав, как кровь в моих жилах леденеет от ужаса.
Ох, что-то мне уже не по себе. И это еще мягко сказано!
— Дела, — пробормотал себе под нос Дарек.
Удивительно, но он не выглядел испуганным. Дарек словно весь подобрался как для прыжка. Даже со своего места я ощущала, как вокруг него бурлит энергия, должно быть, мой напарник загодя начал концентрировать ее.
И опять меня кольнула некая неправильность происходящего. Слишком непохож сейчас Дарек был на себя обычного: ленивого разгильдяя, чей основной принцип заключался в нежелании напрягаться по любым поводам.
"А может быть, не стоит?" — едва не ляпнула я в очередной раз, но тут же прикусила язык.
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! В конце концов — это я лучшая ученица на курсе! Отличница, подающая огромные надежды. А веду себя, как последняя размазня. Если я трушу в настолько простой ситуации, то зачем мне вообще продолжать обучение? Боевой маг, боящийся любой тени — разве может быть что-нибудь более смешное и нелепое?
Я сжала кулаки, до боли впившись ногтями в ладони. Перевела дыхание, силясь взять разбушевавшиеся эмоции под контроль. И легко взбежала по ступеням, мысленно поклявшись себе достойно пройти через это испытание.
Хотя, что скрывать очевидное, не будь рядом Дарека — я бы, скорее всего, вернулась в дом его родителей несолоно хлебавши. А потом придумала бы какую-нибудь ерунду, силясь объяснить, почему в последний момент отказалась от идеи проверить на практике свои знания.
Дарек посмотрел на меня. Едва заметно кивнул и быстрым шагом пересек темное крытое крыльцо. Подошел к заколоченной двери, ведущей непосредственно во внутренние помещения. С треском отодрал несколько досок, которые крест-накрест преграждали вход в дом. И первым вошел в жилище.
Магическая искра вплыла вслед за ним в пустую и гулкую прихожую. Заплясала под потолком, выхватывая из тьмы мебель под белыми пыльными чехлами, какие-то непонятные кучи сваленных вещей по углам.
Я зашла вслед за Дареком. С интересом завертела головой, изучая обстановку.
Взгляд выхватил из полумрака детский трехколесный велосипед, приваленный к одной из стен прихожей. И я удивленно вскинула брови. Разве у четы Олдстон были дети? Родители Дарека про это ничего не говорили.
— Что-нибудь чувствуешь? — спросил меня Дарек.
Его негромкий голос эхом отразился от стен и вернулся к нам, многократно усиленный.
"Тише!" — чуть не взмолилась я, но опять не позволила себе проявить трусость. Вместо этого прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на своих внутренних ощущениях.
Как ни странно, но в доме было гораздо теплее, чем на улице. А еще здесь очень неприятно пахло. Нет, не пылью и затхлостью, как можно было бы ожидать от давным-давно опустевшего дома. А чем-то гниющим, как будто под полом прихожей лежал разлагающийся труп.
Я закашлялась, неосторожно вдохнув полной грудью эту вонь. С омерзением скривилась. Фу, гадость какая!
— Занимательно, — коротко резюмировал Дарек, которому ничего не потребовалось объяснять.
Он стоял почти по центру прихожей и в свою очередь с нескрываемым отвращением принюхивался.
— Быть может, крысы? — неуверенно предположила я.
— Ага, целое кладбище крыс в подполе, — фыркнул Дарек. — Нет, Бьянка. Тут что-то иное.
Я неуютно поежилась. Подошла к нему ближе.
Если говорить честно, то мне очень хотелось взять Дарека за руку. Но, естественно, я и не подумала этого делать. Вместо этого я вдруг спросила:
— А ты не думаешь, что это очень жестоко с твоей стороны: заставлять родителей верить в то, что скоро они станут бабушкой и дедушкой?
Дарек явно не ожидал от меня, что я подниму такую тему. Он высоко вскинул брови, посмотрев на меня в упор.
— Они так обрадовались известию о моей беременности. — Я пожала плечами, сама недоумевая, почему решила поднять эту тему. — Как ты им объяснишь то, что никакого ребенка не будет? Неужели скажешь, что случился выкидыш?
— Нет. — Дарек покачал головой. Выдавил из себя усмешку. — Я не такое чудовище. Просто скажу, что...
И замялся, видимо, впервые подумав о непростом разговоре, который неминуемо будет ждать его через полгода.
— Я и говорю, что это слишком жестоко, — продолжила я. — Ты собираешься обманывать их целых полгода. Целых полгода они будут ждать и верить. Не боишься, что в итоге они откажутся от тебя?
— Не думаю. — Дарек раздраженно дернул одной щекой, как будто сгонял невидимого комара. — Они любят меня. Иногда я считаю, что даже чересчур.
— И ты собираешься так наказать их. — Я неодобрительно хмыкнула.
— Ты пришла сюда читать мне мораль? — глухо осведомился Дарек. — Бьянка, тебе не кажется, что сейчас немного не то место и не то время для подобных разговоров?
— Зато нас тут никто не подслушает, — резонно возразила я. — А в академии тебя постоянно окружает целая толпа поклонниц. Только с боем к тебе и прорвешься.
— Неужели ревнуешь? — по-своему отреагировал Дарек на мою последнюю фразу и с сарказмом усмехнулся. Лукаво добавил: — И потом, не прибедняйся. Драться у тебя получается просто отлично! При желании всех моих поклонниц раскидаешь одной левой. Тебе не привыкать.
Я закипела от привычной злости. Нет, как же он меня все-таки раздражает! Даже страшно представить, что еще целых шесть месяцев мне придется не только терпеть его постоянные выходки, но еще играть роль счастливой невесты. Сдается, я малость продешевила, когда соглашалась на этот спектакль.
— Нет, Дарек, не ревную, — совладав с приступом злости, спокойно сказала я. — Даже не надейся. Сдался ты мне, чтоб еще драться из-за тебя.
Дарек улыбнулся еще шире. Одним быстрым размытым движением преодолел разделяющее нас пространство.
Я попятилась было, не понимая, что он задумал. Но в последний момент остановилась, зло насупившись.
Вот только пусть попробует мне что-нибудь сделать! Как верно заметил Дарек, дерусь я неплохо. Кулаки давно чешутся вновь ему навалять.
Теперь напарник стоял так близко от меня, что я почувствовала приятный древесный аромат, исходящий от его одежды.
— Неужели я совершенно безразличен тебе, Бьянка? — почему-то шепотом спросил он.
Легонько прикоснулся тыльной стороной ладони к моей щеке. Очертил абрис лица и приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
Я немедленно заволновалась. Ой, что это он делает? Как будто вновь решил поцеловать меня. Но сейчас-то это зачем? Никто за нами не наблюдает, то бишь, не перед кем играть роль счастливой пары.
— Нет, ты не безразличен мне, — проговорила, постаравшись, чтобы голос не задрожал от волнения, которое я испытывала сейчас.
На дне зрачков Дарека заплясало торжество. Которое, впрочем, поблекло, когда я с нескрываемым злорадством продолжила:
— Знаешь, пожалуй, ты единственный человек в мире, которого мне так сильно хочется убить.
— Говорят, от ненависти до любви расстояние меньше шага, — не унимался Дарек.
Подушечкой большого пальца тронул мои губы, не отводя от меня странно напряженного взгляда.
Нет, пожалуй, он все-таки нарывается. Может быть, влепить ему пощечину? Так, чтобы не забывался.
Но я не успела ничего сказать или сделать. В этот момент раздался стон.
О, что за звук это был! Преисполненный горьким отчаянием и неизбывной болью, он шел словно сразу со всех сторон. И мельчайшие волоски на моем теле мгновенно встали дыбом.
— Ты слышал? — спросила я у Дарека.
Точнее, в его спину, потому что напарник уже отвернулся от меня.
Он стоял, грозно выпрямившись. И на кончиках его повелительно вскинутой правой руки танцевали зловещие багровые огни смертельного заклинания.
Надо же, какой он шустрый! Нет, все-таки, сдается, кое-кто усердно играет роль простачка и ротозея, не желая пугать родителей успехами в учебе.
Зловещий звук больше не повторялся, и Дарек немного расслабился. Опустил руку, но не стал обрывать нить заклинания.
— Не понимаю, зачем тебе этот спектакль, — проговорила я, желая до конца прояснить неясный момент.
— Какой? — отрывисто спросил Дарек, продолжая напряженно осматриваться в ожидании нападения.
— Со свадьбой и прочим, — пояснила я. — Дарек, я уверена, что ты вполне можешь сообщить родителям всю правду прямо сейчас. Твоих знаний вполне хватит, чтобы добиться бесплатного обучения. Полагаю, как особо одаренный студент ты даже стипендию будешь получать...
— Ага, и считать каждый грош, — язвительно перебил меня Дарек. — Нет уж, Бьянка, благодарю покорнейше. Я уже привык к определенному уровню жизни. И не желаю привыкать к вечной экономии. Насмотрелся на тебя.
Я вспыхнула от гнева. Слишком пренебрежительно прозвучали слова Дарека.
— Ты хочешь сказать... — запинаясь от негодования, начала я.
— Бьянка, право слово, помолчи! — властно приказал он. — У меня от твоей трескотни голова болит. Позволь напомнить, что мы в доме с привидениями. А ты всю какую-то чепуху обсуждаешь.
Дарек был целиком и полностью прав. Негоже выяснять отношения тогда, когда рядом притаилось нечто зловещее и враждебное. Но я все-таки не устояла от искушения оставить последнее слово за собой.
— Ну, не буду спорить, раз для тебя собственный комфорт важнее родителей, — буркнула себе под нос, не сомневаясь, что Дарек это услышит.
Тот страдальчески вздохнул. Посмотрел на меня и открыл было рот, желая осадить. Однако не успел.
В этот момент магическая искра, все это время неподвижно висевшая под потолком, вдруг заполошно заметалась и замерцала, как будто попав в дуновение ветра. Правда, вот беда, я при этом не чувствовала ни малейшего сквозняка.
