А потом… Потом он начал подниматься все выше и выше к пылающему солнцу. Я стоял и смотрел, как его тень становится меньше и меньше. И никогда в жизни я не плакал так сильно. Не из-за грусти, нет. Я понимал, что происходит нечто совершенно невероятное. Настоящее чудо. Кто-то говорит, что старые драконы становятся новыми звездами. Кто-то — что они долетают до самого Солнца и кормят его своим огнем, не давая погаснуть и спасая всех нас от мрака и ужаса вечной ночи. Но на самом деле никто не знает, что именно происходит и куда драконы исчезают.
Арри замолчал. Я не могла видеть сейчас дашшаха. Точнее сказать, я вообще не могла его видеть. Но почему-то не сомневалась, что на его глазах сейчас сверкают слезы.
— Вот, в общем-то, и все, — после долгой паузы завершил Арри, когда я уже подумала, что продолжения не последует. — Драконы — наши стражи от нечисти Темных пустошей. Да, у них странные и необычные традиции. Они относятся к своим детям не так, как мы или люди. Они редко влюбляются до такой степени, что готовы провести с этим человеком всю жизнь. И еще реже им улыбается Единый, благословляя на рождение новой жизни. Но они — наши стражи. Только они стоят между нами и Темной пустошью. Минет еще год — и Харор получит разрешение покидать Драконий замок. Наверняка первый делом он отправится в человеческие селения, силясь утолить сексуальный голод. Будет балагурить, разобьет множество женских сердец, но будь уверена — если рядом с ним случится несправедливость, то Харор первым встанет на защиту.
Я кисло поморщилась от неуместной патетики в словах дашшаха. Да, пафос, определенно, хорош, но в меру.
Затем посмотрела на будущего защитника всех униженных и обездоленных.
Он мирно дремал, любовно прижимая к себе опустевшую бутылку.
Одно хоть радует: на подвиги его вряд ли потянет сегодня. Главное, не разбудить ненароком.
— Заснул, — чуть слышно прошептал Арри. — Это хорошо. Пойдем отсюда. Пусть спокойно спит. Хоть и считается, что для дашшаха нет участи лучше, чем стать чьим-нибудь фамильяром, но все-таки приятного мало: прятаться по норам от драконьего пламени.
В голосе невидимого зверька при этом прозвучала острая и резкая тоска. И мне не надо было объяснять, из-за чего. Наверняка его не устраивает эта участь. Жить при каком-то драконе, который мало того, что послужил причиной твоей смерти, так и не обращает на тебя особого внимания. Со скуки умереть можно!
«Он и так уже мертв», — как и следовало ожидать, пробурчал внутренний голос.
Меня внезапно переполнила нежность к этому самому Арри. Пожалуй, он был единственным существом в этом мире, который отнесся ко мне с должной мерой уважения. Не смеялся над моими глупыми вопросами, а по мере сил и возможностей ответил на все, что меня интересовался. А ведь казалось бы — что было бы проще плюнуть и посоветовать мне самостоятельно разбираться со всеми непонятными традициями чужого мира.
— Ты такой хороший, — прошептала я. — Такой… умный.
— Чего? — настороженно переспросил Арри. — Ты о чем это сейчас? Обычный я вроде.
— Ты мне все объяснил, — не унималась я в своем приступе любви к невидимому зверьку.
— А что мне еще оставалось делать? — Арри непонимающе фыркнул. — Ты спрашивала — я отвечал. — Добавил тоскливо: — И вообще, если честно, я редко с кем разговариваю. Когда Харор трезвый, то предпочитает игнорировать мое существование. Так, буркнет только иной раз какое приказание. А когда он пьяный, то помалкиваю уже я. Потому как боюсь случайным словом напомнить про существование дашшахов. Ведь тогда он точно ринется в очередной боевой вылет.
— Подожди, ты ведь теперь его фамильяр. — Я нахмурилась. — Разве не должны вы постоянно общаться? Все-таки, как-никак, ты хранитель магической силы… Ну, если я правильно поняла твою роль.
— Драконам не нужны фамильяры, — грустно признался Арри. — Драконья магия слишком сильно отличается от человеческой.
Я совсем было собралась в очередной раз сделать умное выражение лица, притворившись, как будто понимаю, о чем речь. Но тут в моей голове забрезжила некая догадка.
Так, кажется, я начинаю понимать, почему не сумела сбежать от Харора. Уж не в этом ли дело? И потом, все то время, что я провела в Драконьем замке, мне ни разу не удалось переместиться в пространстве. А ведь я пыталась. По всей видимости, мой дар каким-то образом блокируется здесь.
Одно радует — Вэйланд не дракон. Ему не получится посадить меня на поводок.
«А вот король — дракон, — пугливо шепнул внутренний голос. — Выходит, если Азиэль захочет — то ты навсегда останешься подле него».
Я недовольно передернула плечами. Как-то не радуют меня подобные рассуждения. Впрочем, Вэйланда рядом пока нет. Да и Азиэль далеко.
— Ах, с каким удовольствием я бы стал фамильяром для обычного человека! — вздохнул Арри. — Для того, кто не обращался бы со мной, как с пустым местом!
Харор что-то недовольно буркнул во сне, всхрапнул и поближе подтянул к себе пустую бутылку.
Я смущенно заерзала на стуле. Что скрывать очевидное, мне было очень жаль невидимого зверька. Кто еще по доброй воле ответил бы на все мои вопросы?
— А это возможно как-нибудь сделать? — спросила я. Поторопилась разъяснить: — Ну, то есть, ты можешь уйти от Харора?
— К кому? — грустно спросил Арри. — Тут же на многие мили вокруг одни драконы.
— К Терезе, например, — осторожно проговорила я, вспомнив про жену Гийемо.
Кстати, не думаю, что она стала бы обижать дашшаха. По-моему, она очень милая и приятная женщина.
— Я не могу покидать жилище Харора, — признался Арри. — По крайней мере, без его на то позволения. А он прячет меня. Стыдится. Фамильяр для дракона — это позор.
Хм-м…
Я задумчиво нахмурилась. Почесала затылок, затем подбородок и нос. И, наконец, величайшим усилием воли остановила этот приступ нервной почесухи.
Как-то странно дело обстоит. Получается, сложившаяся ситуация не устраивает ни Харора, ни Арри. Первому вообще не нужен фамильяр, а второму слишком одиноко жить рядом с тем, кому неприятно его присутствие.
— По-моему, это очень неправильно, — с сочувствием произнесла я. — Неужели совсем ничего нельзя сделать?
— Теоретически можно, наверное, — после долгой паузы неуверенно проговорил Арри.
И опять замолчал.
Ну вот кто так делает? Только что был таким разговорчивым, а теперь каждое слово из него клещами тянуть следует.
— И что для этого надо? — терпеливо продолжила я расспросы.
— Нужен человек, который согласился бы принять меня как фамильяра, — повторил недавнее условие Арри. — А еще необходимо, чтобы Харор согласился меня отпустить.
— И все? — Я не удержалась и презрительно фыркнула.
Право слово, пустяки какие-то! Я уж испугалась, что потребуется проведение какого-нибудь жутко сложного ритуала. Или, что еще хуже, для освобождения Арри мне придется убить Харора.
— Разве этого мало? — уныло протянул дашшах. — Я ведь уже сказал, что людей в Огненных горах нет. Кроме Терезы, которая вряд ли придет сюда.
— Так я же есть! — Я аж подпрыгнула на стуле. — Я! А я самый что ни на есть человек! И я уже здесь!
«Э-э… Анюта, а тебе точно следует в это лезть? — опасливо шепнул внутренний голос. — Мало ли, о чем мог умолчать Арри. Как-то все слишком складно и гладко в его изложении выглядит. По какой-то ведь причине дашшахи стали здесь нарицательным словом. Помнится, даже Вэйланд о них в сердцах поминал. Так ли эти создания невинны и безопасны?»
Я досадливо мотнула головой. Пока я от Арри никакого вреда не видела, одну пользу. Кроме того, я чувствовала, что он не обманывает меня. Вот просто чувствовала — и все тут. Интуиция подсказывала мне, что Арри не желает мне вреда.
«Интересно, где была твоя интуиция, когда ты познакомилась с Владом?» — не удержался от подколки глас моего рассудка.
А вот теперь я кисло скривилась. Даже самой стыдно вспоминать, что Влад мне не понравился с первого взгляда. Такой весь прилизанный из себя, воспитанный. Но мама, которая, собственно, и познакомила нас, была от него без ума. Он являлся сыном ее давней знакомой. И я словно услышала ее голос в своих ушах. «Такой милый молодой человек. Уже тридцать лет миновало, а с личной жизнью не везет. Но это потому, что работает много. По клубам не ходит, а на улицах знакомиться не умеет. А главное, Анюта — он очень хорошо зарабатывает! И квартира своя».
Эх, как часто потом я мечтала вернуться в этот момент и ответить матери известной народной мудростью. Мол, все мужчины после тридцати — подобны общественным уборным. Все приличные заняты, а со свободными и сам не захочешь иметь дело, ибо грязно очень. Правда, она бы наверняка обиделась. А скорее всего — припомнила бы мне массу еще менее приятных выражений и пословиц про девиц, которые слишком усердно перебирали женихов, а в результате остались ни с чем. По-моему, самым страшным кошмаром моей матери было то, что ее младшая непутевая дочка так и не выйдет замуж и не познает так называемого женского счастья.
Как бы то ни было, но глупо винить в собственных ошибках кого-то другого. В конце концов, мать не приковывала меня наручниками к Владу и не грозилась выгнать из дома, если я уйду от него. Напротив, я уверена, она в любой момент приняла бы меня обратно. Правда, вряд ли бы поняла причины нашего расставания и не забывала бы сетовать каждый удобный и неудобный момент на то, какого отличного парня я лишилась из-за привередливости. А что самое страшное — с усердием, достойным лучшего применения, ринулась бы устраивать мою личную жизнь дальше.
Впрочем, не суть. Я немного отвлеклась. Сейчас у меня имеются другие проблемы.
Итак, я верила, что Арри не обманывает меня. Но если так, то я не видела особых причин не помочь ему. Подумаешь, ну появится у меня фамильяр — ну и что из этого?
«Но ты ведь не знаешь, что это вообще такое!» — перепуганно взвыл внутренний голос, должно быть, оценив мою твердую решимость освободить дашшаха из-под рабского драконьего гнета.
— Получается, ты не против обзавестись фамильяром? — робко уточнил Арри.
— Если ты пообещаешь, что будешь себя хорошо вести, — строго сказала я.
— Какой смысл ты вкладываешь в это понятие? — переспросил дашшах.
— Ну… — Я задумчиво затеребила растрепавшиеся волосы. Затем принялась загибать пальцы, перечисляя свои требования: — Во-первых, не надоедай мне. Во-вторых, не делай пакости. В-третьих…
На этом моменте я споткнулась. Елки зеленые, а ведь и впрямь, я ничего не знаю про фамильяры. Как их содержать-то надобно?
— Я никак тебя не побеспокою! — горячо заверил меня Арри. — Только, пожалуйста, разговаривай со мной иногда.
Разговаривать… В принципе, это одно из самых простых условий. Что скрывать очевидное, поболтать я люблю. К тому же Арри представлялся мне просто-таки кладезем информации об этом мире, которой он с видимым удовольствием делился со мной.
— Осталась одна загвоздка, — продолжил Арри, должно быть, поняв по моей довольной улыбке, что я не имею ничего против. — Харор. Я не могу поменять хозяина без согласия предыдущего владельца.
Харор…
Я посмотрела на дракона, который, одурманенный алкоголем, мирно спал и выводил звучные рулады носом, вряд ли подозревая, что речь сейчас идет о нем.
А вот мне кажется, что с этим проблем как раз не будет. Арри сам сказал, что Харор стыдится самого факта наличия у него фамильяра. Мол, драконам не положено и все такое прочее. По-моему, дракон будет только счастлив отделаться от этой проблемы.
Осталась только одна мелочь — добиться от него этого самого разрешения. И, думаю, лучше всего это сделать прямо сейчас! Как там говорится? Куй железо, пока горячо!
«А может, все-таки лучше дождаться утра? — пискнул глас рассудка. — Пусть Харор проспится. Кто еще знает, чего стоит ожидать от пьяного дракона, раз даже трезвыми они способны на всякие глупости?»
Но я лишь досадливо махнула головой. А мне кажется, лучше провернуть все прямо сейчас. Протрезвев, Харор вполне может отказаться от выполнения моей идеи. Просто из-за природной вредности. Или же поторопится вернуть меня обратно к Терезе и Гийемо, даже не выслушав про Арри.
— Ты что задумала? — заволновался невидимый дашшах, когда я встала и с самым решительным видом отправилась к Харору.
— Сейчас тебя освобождать буду, — торжественно пообещала я.
— Прямо сейчас? — почему-то ужаснулся Арри. — Анна, давай лучше отложим сие мероприятие до утра. Я уже говорил, что Харор…
Но было поздно. У меня настолько зудело примерить роль спасительницы угнетенных и освободительницы униженных, что я просто не могла ждать. Поэтому опустила руку на плечо дракону и как следует потрясла его. Очень хорошо потрясла. Так, что несколько раз Харор с гулким пустым звуком приложился лбом о деревянную столешницу.
Это возымело свой результат. Почти сразу Харор открыл мутные глаза и с каким-то первобытным ужасом воззрился на меня.
— А? — отрывисто спросил он. — Что случилось? Нападение?
— Отдай мне своего дашшаха, — сразу же взяла я быка за рога. Ну, или как будет вернее сказать — дракона за крылья.
Увы, из моей фразы Харор уловил только последнее слово. Его зрачки вертикально сузились, рот искривился жестокой гримасой.
— Дашшахи… — с горячей ненавистью выдохнул он. — Неужто эти проклятые дети Темных пустошь вновь нарушили покой мирных селений?
— Да ничей покой мы никогда не нарушали! — плачущим голосом воскликнул Арри. — Мы ведь грызуны. Да, бывает, что посевы портим. Но только посевы…
— Отвратные выродки Разрубленного бога! — взревел Харор и вскочил на ноги. При этом тяжелый дубовый стул, на которой он сидел, не просто упал, но отлетел далеко в сторону с легкостью пушинки.
Мне стало как-то не по себе. Пожалуй, стоило прислушаться к гласу рассудка. Это была далеко не лучшая идея — лезть к еще не протрезвевшему дракону.
— Послушай, да все в порядке! — повысила я голос, пытаясь достучаться до здравого смысла Харора, который, должно быть, и не думал пробуждаться, утопленный количеством выпитого. — Я просто хочу, чтобы дашшах…
— Я уничтожу это отвратительное племя! — опять не дал мне договорить Харор.
Его глаза теперь заливала небывалая, неестественная синева. Узкий зрачок просто не мог принадлежать человеку. На какой-то миг мне почудилось, будто фигура Харора задрожала, искажаясь. Словно смотришь на марево в жаркий день.
— Я уничтожу его пламенем! — продолжил бесноваться Харор. — Выжгу все их мерзкие вонючие норы дотла! Ненавижу дашшахов! Не хочу их видеть, не хочу о них слышать, желаю стереть само упоминание о них из истории!
Я испуганно икнула. Ой, такого поворота я никак не ожидала. Бедные дашшахи! Сдается, из-за моей глупости им придется пережить еще один драконий налет. Им, конечно, не привыкать, но все равно. Надеюсь, что хотя бы новым фамильяром в результате оного Харор не обзаведется. А то меня точно муки совести замучают.
— Успокойся, Харор, — попыталась воззвать я к здравому смыслу беснующегося дракона. — Остынь. Никто ни на кого не нападал. Я просто…
Харор взглянул на меня, и я осеклась. В его глазах более не оставалось ничего человеческого. Они до краев были наполнены бушующим синим пламенем.
— Ты с-станешь с-свидетельницей моего подвига! — с отчетливым змеиным присвистом выдохнул Харор.
Я попятилась. Честно говоря, не хочу я быть свидетельницей никакого подвига. По-моему, самое время драпать.
Арри замолчал. Я не могла видеть сейчас дашшаха. Точнее сказать, я вообще не могла его видеть. Но почему-то не сомневалась, что на его глазах сейчас сверкают слезы.
— Вот, в общем-то, и все, — после долгой паузы завершил Арри, когда я уже подумала, что продолжения не последует. — Драконы — наши стражи от нечисти Темных пустошей. Да, у них странные и необычные традиции. Они относятся к своим детям не так, как мы или люди. Они редко влюбляются до такой степени, что готовы провести с этим человеком всю жизнь. И еще реже им улыбается Единый, благословляя на рождение новой жизни. Но они — наши стражи. Только они стоят между нами и Темной пустошью. Минет еще год — и Харор получит разрешение покидать Драконий замок. Наверняка первый делом он отправится в человеческие селения, силясь утолить сексуальный голод. Будет балагурить, разобьет множество женских сердец, но будь уверена — если рядом с ним случится несправедливость, то Харор первым встанет на защиту.
Я кисло поморщилась от неуместной патетики в словах дашшаха. Да, пафос, определенно, хорош, но в меру.
Затем посмотрела на будущего защитника всех униженных и обездоленных.
Он мирно дремал, любовно прижимая к себе опустевшую бутылку.
Одно хоть радует: на подвиги его вряд ли потянет сегодня. Главное, не разбудить ненароком.
— Заснул, — чуть слышно прошептал Арри. — Это хорошо. Пойдем отсюда. Пусть спокойно спит. Хоть и считается, что для дашшаха нет участи лучше, чем стать чьим-нибудь фамильяром, но все-таки приятного мало: прятаться по норам от драконьего пламени.
В голосе невидимого зверька при этом прозвучала острая и резкая тоска. И мне не надо было объяснять, из-за чего. Наверняка его не устраивает эта участь. Жить при каком-то драконе, который мало того, что послужил причиной твоей смерти, так и не обращает на тебя особого внимания. Со скуки умереть можно!
«Он и так уже мертв», — как и следовало ожидать, пробурчал внутренний голос.
Меня внезапно переполнила нежность к этому самому Арри. Пожалуй, он был единственным существом в этом мире, который отнесся ко мне с должной мерой уважения. Не смеялся над моими глупыми вопросами, а по мере сил и возможностей ответил на все, что меня интересовался. А ведь казалось бы — что было бы проще плюнуть и посоветовать мне самостоятельно разбираться со всеми непонятными традициями чужого мира.
— Ты такой хороший, — прошептала я. — Такой… умный.
— Чего? — настороженно переспросил Арри. — Ты о чем это сейчас? Обычный я вроде.
— Ты мне все объяснил, — не унималась я в своем приступе любви к невидимому зверьку.
— А что мне еще оставалось делать? — Арри непонимающе фыркнул. — Ты спрашивала — я отвечал. — Добавил тоскливо: — И вообще, если честно, я редко с кем разговариваю. Когда Харор трезвый, то предпочитает игнорировать мое существование. Так, буркнет только иной раз какое приказание. А когда он пьяный, то помалкиваю уже я. Потому как боюсь случайным словом напомнить про существование дашшахов. Ведь тогда он точно ринется в очередной боевой вылет.
— Подожди, ты ведь теперь его фамильяр. — Я нахмурилась. — Разве не должны вы постоянно общаться? Все-таки, как-никак, ты хранитель магической силы… Ну, если я правильно поняла твою роль.
— Драконам не нужны фамильяры, — грустно признался Арри. — Драконья магия слишком сильно отличается от человеческой.
Я совсем было собралась в очередной раз сделать умное выражение лица, притворившись, как будто понимаю, о чем речь. Но тут в моей голове забрезжила некая догадка.
Так, кажется, я начинаю понимать, почему не сумела сбежать от Харора. Уж не в этом ли дело? И потом, все то время, что я провела в Драконьем замке, мне ни разу не удалось переместиться в пространстве. А ведь я пыталась. По всей видимости, мой дар каким-то образом блокируется здесь.
Одно радует — Вэйланд не дракон. Ему не получится посадить меня на поводок.
«А вот король — дракон, — пугливо шепнул внутренний голос. — Выходит, если Азиэль захочет — то ты навсегда останешься подле него».
Я недовольно передернула плечами. Как-то не радуют меня подобные рассуждения. Впрочем, Вэйланда рядом пока нет. Да и Азиэль далеко.
— Ах, с каким удовольствием я бы стал фамильяром для обычного человека! — вздохнул Арри. — Для того, кто не обращался бы со мной, как с пустым местом!
Харор что-то недовольно буркнул во сне, всхрапнул и поближе подтянул к себе пустую бутылку.
Я смущенно заерзала на стуле. Что скрывать очевидное, мне было очень жаль невидимого зверька. Кто еще по доброй воле ответил бы на все мои вопросы?
— А это возможно как-нибудь сделать? — спросила я. Поторопилась разъяснить: — Ну, то есть, ты можешь уйти от Харора?
— К кому? — грустно спросил Арри. — Тут же на многие мили вокруг одни драконы.
— К Терезе, например, — осторожно проговорила я, вспомнив про жену Гийемо.
Кстати, не думаю, что она стала бы обижать дашшаха. По-моему, она очень милая и приятная женщина.
— Я не могу покидать жилище Харора, — признался Арри. — По крайней мере, без его на то позволения. А он прячет меня. Стыдится. Фамильяр для дракона — это позор.
Хм-м…
Я задумчиво нахмурилась. Почесала затылок, затем подбородок и нос. И, наконец, величайшим усилием воли остановила этот приступ нервной почесухи.
Как-то странно дело обстоит. Получается, сложившаяся ситуация не устраивает ни Харора, ни Арри. Первому вообще не нужен фамильяр, а второму слишком одиноко жить рядом с тем, кому неприятно его присутствие.
— По-моему, это очень неправильно, — с сочувствием произнесла я. — Неужели совсем ничего нельзя сделать?
— Теоретически можно, наверное, — после долгой паузы неуверенно проговорил Арри.
И опять замолчал.
Ну вот кто так делает? Только что был таким разговорчивым, а теперь каждое слово из него клещами тянуть следует.
— И что для этого надо? — терпеливо продолжила я расспросы.
— Нужен человек, который согласился бы принять меня как фамильяра, — повторил недавнее условие Арри. — А еще необходимо, чтобы Харор согласился меня отпустить.
— И все? — Я не удержалась и презрительно фыркнула.
Право слово, пустяки какие-то! Я уж испугалась, что потребуется проведение какого-нибудь жутко сложного ритуала. Или, что еще хуже, для освобождения Арри мне придется убить Харора.
— Разве этого мало? — уныло протянул дашшах. — Я ведь уже сказал, что людей в Огненных горах нет. Кроме Терезы, которая вряд ли придет сюда.
— Так я же есть! — Я аж подпрыгнула на стуле. — Я! А я самый что ни на есть человек! И я уже здесь!
«Э-э… Анюта, а тебе точно следует в это лезть? — опасливо шепнул внутренний голос. — Мало ли, о чем мог умолчать Арри. Как-то все слишком складно и гладко в его изложении выглядит. По какой-то ведь причине дашшахи стали здесь нарицательным словом. Помнится, даже Вэйланд о них в сердцах поминал. Так ли эти создания невинны и безопасны?»
Я досадливо мотнула головой. Пока я от Арри никакого вреда не видела, одну пользу. Кроме того, я чувствовала, что он не обманывает меня. Вот просто чувствовала — и все тут. Интуиция подсказывала мне, что Арри не желает мне вреда.
«Интересно, где была твоя интуиция, когда ты познакомилась с Владом?» — не удержался от подколки глас моего рассудка.
А вот теперь я кисло скривилась. Даже самой стыдно вспоминать, что Влад мне не понравился с первого взгляда. Такой весь прилизанный из себя, воспитанный. Но мама, которая, собственно, и познакомила нас, была от него без ума. Он являлся сыном ее давней знакомой. И я словно услышала ее голос в своих ушах. «Такой милый молодой человек. Уже тридцать лет миновало, а с личной жизнью не везет. Но это потому, что работает много. По клубам не ходит, а на улицах знакомиться не умеет. А главное, Анюта — он очень хорошо зарабатывает! И квартира своя».
Эх, как часто потом я мечтала вернуться в этот момент и ответить матери известной народной мудростью. Мол, все мужчины после тридцати — подобны общественным уборным. Все приличные заняты, а со свободными и сам не захочешь иметь дело, ибо грязно очень. Правда, она бы наверняка обиделась. А скорее всего — припомнила бы мне массу еще менее приятных выражений и пословиц про девиц, которые слишком усердно перебирали женихов, а в результате остались ни с чем. По-моему, самым страшным кошмаром моей матери было то, что ее младшая непутевая дочка так и не выйдет замуж и не познает так называемого женского счастья.
Как бы то ни было, но глупо винить в собственных ошибках кого-то другого. В конце концов, мать не приковывала меня наручниками к Владу и не грозилась выгнать из дома, если я уйду от него. Напротив, я уверена, она в любой момент приняла бы меня обратно. Правда, вряд ли бы поняла причины нашего расставания и не забывала бы сетовать каждый удобный и неудобный момент на то, какого отличного парня я лишилась из-за привередливости. А что самое страшное — с усердием, достойным лучшего применения, ринулась бы устраивать мою личную жизнь дальше.
Впрочем, не суть. Я немного отвлеклась. Сейчас у меня имеются другие проблемы.
Итак, я верила, что Арри не обманывает меня. Но если так, то я не видела особых причин не помочь ему. Подумаешь, ну появится у меня фамильяр — ну и что из этого?
«Но ты ведь не знаешь, что это вообще такое!» — перепуганно взвыл внутренний голос, должно быть, оценив мою твердую решимость освободить дашшаха из-под рабского драконьего гнета.
— Получается, ты не против обзавестись фамильяром? — робко уточнил Арри.
— Если ты пообещаешь, что будешь себя хорошо вести, — строго сказала я.
— Какой смысл ты вкладываешь в это понятие? — переспросил дашшах.
— Ну… — Я задумчиво затеребила растрепавшиеся волосы. Затем принялась загибать пальцы, перечисляя свои требования: — Во-первых, не надоедай мне. Во-вторых, не делай пакости. В-третьих…
На этом моменте я споткнулась. Елки зеленые, а ведь и впрямь, я ничего не знаю про фамильяры. Как их содержать-то надобно?
— Я никак тебя не побеспокою! — горячо заверил меня Арри. — Только, пожалуйста, разговаривай со мной иногда.
Разговаривать… В принципе, это одно из самых простых условий. Что скрывать очевидное, поболтать я люблю. К тому же Арри представлялся мне просто-таки кладезем информации об этом мире, которой он с видимым удовольствием делился со мной.
— Осталась одна загвоздка, — продолжил Арри, должно быть, поняв по моей довольной улыбке, что я не имею ничего против. — Харор. Я не могу поменять хозяина без согласия предыдущего владельца.
Харор…
Я посмотрела на дракона, который, одурманенный алкоголем, мирно спал и выводил звучные рулады носом, вряд ли подозревая, что речь сейчас идет о нем.
А вот мне кажется, что с этим проблем как раз не будет. Арри сам сказал, что Харор стыдится самого факта наличия у него фамильяра. Мол, драконам не положено и все такое прочее. По-моему, дракон будет только счастлив отделаться от этой проблемы.
Осталась только одна мелочь — добиться от него этого самого разрешения. И, думаю, лучше всего это сделать прямо сейчас! Как там говорится? Куй железо, пока горячо!
«А может, все-таки лучше дождаться утра? — пискнул глас рассудка. — Пусть Харор проспится. Кто еще знает, чего стоит ожидать от пьяного дракона, раз даже трезвыми они способны на всякие глупости?»
Но я лишь досадливо махнула головой. А мне кажется, лучше провернуть все прямо сейчас. Протрезвев, Харор вполне может отказаться от выполнения моей идеи. Просто из-за природной вредности. Или же поторопится вернуть меня обратно к Терезе и Гийемо, даже не выслушав про Арри.
— Ты что задумала? — заволновался невидимый дашшах, когда я встала и с самым решительным видом отправилась к Харору.
— Сейчас тебя освобождать буду, — торжественно пообещала я.
— Прямо сейчас? — почему-то ужаснулся Арри. — Анна, давай лучше отложим сие мероприятие до утра. Я уже говорил, что Харор…
Но было поздно. У меня настолько зудело примерить роль спасительницы угнетенных и освободительницы униженных, что я просто не могла ждать. Поэтому опустила руку на плечо дракону и как следует потрясла его. Очень хорошо потрясла. Так, что несколько раз Харор с гулким пустым звуком приложился лбом о деревянную столешницу.
Это возымело свой результат. Почти сразу Харор открыл мутные глаза и с каким-то первобытным ужасом воззрился на меня.
— А? — отрывисто спросил он. — Что случилось? Нападение?
— Отдай мне своего дашшаха, — сразу же взяла я быка за рога. Ну, или как будет вернее сказать — дракона за крылья.
Увы, из моей фразы Харор уловил только последнее слово. Его зрачки вертикально сузились, рот искривился жестокой гримасой.
— Дашшахи… — с горячей ненавистью выдохнул он. — Неужто эти проклятые дети Темных пустошь вновь нарушили покой мирных селений?
— Да ничей покой мы никогда не нарушали! — плачущим голосом воскликнул Арри. — Мы ведь грызуны. Да, бывает, что посевы портим. Но только посевы…
— Отвратные выродки Разрубленного бога! — взревел Харор и вскочил на ноги. При этом тяжелый дубовый стул, на которой он сидел, не просто упал, но отлетел далеко в сторону с легкостью пушинки.
Мне стало как-то не по себе. Пожалуй, стоило прислушаться к гласу рассудка. Это была далеко не лучшая идея — лезть к еще не протрезвевшему дракону.
— Послушай, да все в порядке! — повысила я голос, пытаясь достучаться до здравого смысла Харора, который, должно быть, и не думал пробуждаться, утопленный количеством выпитого. — Я просто хочу, чтобы дашшах…
— Я уничтожу это отвратительное племя! — опять не дал мне договорить Харор.
Его глаза теперь заливала небывалая, неестественная синева. Узкий зрачок просто не мог принадлежать человеку. На какой-то миг мне почудилось, будто фигура Харора задрожала, искажаясь. Словно смотришь на марево в жаркий день.
— Я уничтожу его пламенем! — продолжил бесноваться Харор. — Выжгу все их мерзкие вонючие норы дотла! Ненавижу дашшахов! Не хочу их видеть, не хочу о них слышать, желаю стереть само упоминание о них из истории!
Я испуганно икнула. Ой, такого поворота я никак не ожидала. Бедные дашшахи! Сдается, из-за моей глупости им придется пережить еще один драконий налет. Им, конечно, не привыкать, но все равно. Надеюсь, что хотя бы новым фамильяром в результате оного Харор не обзаведется. А то меня точно муки совести замучают.
— Успокойся, Харор, — попыталась воззвать я к здравому смыслу беснующегося дракона. — Остынь. Никто ни на кого не нападал. Я просто…
Харор взглянул на меня, и я осеклась. В его глазах более не оставалось ничего человеческого. Они до краев были наполнены бушующим синим пламенем.
— Ты с-станешь с-свидетельницей моего подвига! — с отчетливым змеиным присвистом выдохнул Харор.
Я попятилась. Честно говоря, не хочу я быть свидетельницей никакого подвига. По-моему, самое время драпать.
