Ах, Китти, как это хорошо было бы, если бы мы могли пройти насквозь в дом за зеркалом. Я уверена, что там должна быть масса красивых вещей. Давай играть, Китти, как будто туда есть какой-нибудь проход, Китти. Давай играть, как будто стекло стало вдруг мягким, как кисея, так что мы можем пройти насквозь.
Льюис Кэролл «Алиса в Зазеркалье».
Джуди было семь, когда она впервые забрела в это удивительное место. Здесь река изгибалась, своим серебристым телом обнимая небольшой островок, поросший кустарником и молодыми деревьями.
Девочка перебралась через воду по кем-то накинутым доскам и обнаружила, что не первая приметила этот укромный уголок.
Привалившись спиной к стволу плакучей ивы, на расстеленной куртке сидел юноша и читал книгу. Одной рукой он задумчиво теребил потрепанный корешок обложки, другой подбрасывал в воздух зеленое яблоко. Подбрасывал и ловил, не глядя. В подставленную ладонь.
Джуд засмотрелась. Незнакомец показался ей красивым. Было в нем что-то, намертво приковывающее взгляд – какая-то стать, глубокая сосредоточенность.
Она не умела настолько самозабвенно отдаваться какому-то занятию, была вертлявой и неусидчивой.
Девочка двинулась через кусты, подбираясь поближе, и ненамеренно обличила свое присутствие. Под мыском кроссовка предательски хрустнула ветка. Юноша тут же оторвался от книги, подобрался и уставился на незваную гостью.
Полуденное солнце наполнило его карие глаза медом и золотом.
– Эй, - окликнул ее он, - что ты тут забыла?
Джуди напряглась. Она знала, что подростки частенько бывают вспыльчивыми и злыми. А парень был сильно старше нее. Не хватало еще услышать нотации. Услышать, что ей, глупой малявке, нечего бродить в одиночку.
Она первой пустилась в атаку.
– Что надо, то и забыла, - самонадеянно выдала она, задрав нос.
Ее бравада мальчишку лишь позабавила – он тепло улыбнулся, но все же счел себя обязанным сказать:
– Ты могла свалиться в реку, вот что.
– Но не свалилась же, - настояла Джуди.
– Тебе лучше поиграть где-то еще, - продолжал парень.
– А вот и нет, - заупрямилась она, - где хочу, там и играю.
Проявленное ей упорство нанесло сокрушительный урон самообладанию собеседника. Он, кажется, не слабо так рассердился. Перестал улыбаться и гневно проговорил:
– Знаешь что, мелкая? Это мой остров, я давно сюда прихожу и не хочу, чтобы мне кто-то мешал. Нечего тебе тут бегать и шуметь.
Вот, значит как! – возмутилась Джуди. Ей не хватило наглости сделать это вслух, но про себя она передразнила: «Это мой остров». Да с какой это стати? На каком основании он провозгласил себя владельцем дурацкого острова? Повесил бы табличку на берегу, раз такое дело.
Нет, с ней эти штучки не прокатят. Она была маленькой, но умела показывать зубы. Ей давно пришлось освоить это искусство.
Пока Джуд придумывала, какую бы гадость сказать в ответ, парень снова заговорил.
– Где твои родители? – спросил он, нахмурившись, - кто они, кстати? Я тебя раньше не видел.
Девочка смутилась. Она опустила взгляд вниз, к своей обуви, и с отвращением отпихнула злосчастную ветку. Незнакомец, быть может, и не хотел ее обидеть, но ненамеренно надавил на больное место. Джуди пока трудно давались разговоры на эту тему.
– Моя мама Сэнди Дэвис, - выдавила она.
– Сэнди Дэвис? – озадачено повторил юноша, - но у нее нет де…
Он замялся, что-то пробормотал под нос и досадливо хлопнул себя по лбу.
– Черт, извини, - быстро сказал он, отбросил книгу на траву и поднялся на ноги, - ну конечно! Ты, значит… Джейн? Джилл?
– Джудит, - подсказала девочка.
Сэнди предупреждала ее, что в их маленьком городке новости разлетаются со скоростью света, потому что все друг друга знают. К этому еще предстояло привыкнуть. Понадобится время, чтобы соседи перестали таращиться на нее, как на инопланетянина. Или смотреть с жалостью – как сейчас смотрел этот мальчишка. Джуд это ненавидела. От снисходительных взглядов ей хотелось провалиться под землю. Но и мальчишке тоже, судя по тому, как он стушевался из-за своей оплошности.
Слабое утешение.
– Вот и познакомились, - с грустным смешком провозгласил он, - я такой дурак, боже. Еще раз прости. Я Итан, кстати. Итан Уокер. Из дома у реки, - парень неопределенно кивнул куда-то в сторону берега. От этого движения его длинные волосы растрепались и пряди полезли ему в глаза. Он принялся нервно убирать их за уши.
Девочка немного расслабилась – она поняла, о каком именно доме идет речь. Величественный, белый и благообразный, он давно привлек ее внимание. Ей было страшно любопытно, кто может жить в таком шикарном особняке, больше похожем на дворец из сказки.
– Возьми, - парень подошел ближе и протянул Джуд яблоко, - не хочу, чтобы ты думала, что я какой-то злыдень и люблю обижать маленьких девочек.
Последнее мог бы не добавлять, подумала Джудит, но возмущаться не стала. Она была вспыльчивой, но, как правило, легко отходила. Примирительный жест с яблоком она оценила, так что потянулась, чтобы взять предложенное угощение. То, что он сказал следом, окончательно растопило ее сердце и заставило забыть все обиды.
– Приходите с миссис Дэвис к нам на чай. Лорна будет рада.
«Лорна», не «мама» - отметила Джуди. Это показалось ей странным и подозрительным. Но ей не стоило лезть в чужие дела, да и невдомек было думать об этом. Все ее мысли занимал белый дом у реки. И перспектива пробраться в эти хоромы.
– Спасибо, - робко молвила Джуд.
Так началась их дружба.
Десять лет ее баюкала река, обнимала, как тот маленький остров, пока не обернулась морем слез.
Джуди выскочила на улицу, свернула в безлюдный переулок и прижалась спиной к стене. Она несколько раз легонько ударилась затылком о кирпичную кладку, надеясь, что от этого ее бестолковые мозги встанут на место.
Увы, необходимого эффекта мера не возымела. В мыслях по-прежнему царил беспорядок.
Какая же я глупая, - сердито подумала девушка и полезла в карман куртки за телефоном. Ладошки взмокли, и гаджет чуть не выскользнул на мостовую. К счастью, Габриэлла тут же взяла трубку – каким-то шестым чувством она уловила острую потребность, которую испытывала в ней подруга.
– Габс? – жалобно начала Джудит, - ты занята? Можешь приехать?
– Уже вылетаю, детка, - заверил ее бодрый голос в динамике.
Джуд скинула Габриэлле адрес и огляделась – подворотня представляла из себя гадкое, грязное местечко, но она пока была не готова покинуть свое укрытие. Вдруг он еще там. Неловкие разговоры – последнее, в чем сейчас нуждалась смущенная девушка.
Она ненавидела февраль, а ближе к концу месяца окончательно теряла контроль.
Ей давно стоило бы привыкнуть и по возможности избегать потрясений.
Лучшее, что она могла сделать – запереться дома, запастись едой и придумать себе какие-то занятия, чтобы отвлечься. Уж точно не ввязываться в сомнительные авантюры, вроде этой, не вестись на подначивания Габриэллы.
Да, именно Габи во всем виновата. В курьезной, нелепой ситуации и том экзистенциальном ужасе, что теперь овладел Джуди.
Стоило подруге нарисоваться в ее поле зрения, она принялась бурно выражать свое недовольство.
– Зачем я тебя послушала! – воскликнула она вместо приветствия, расхаживая по подворотне из стороны в сторону, - ты ужасная, коварная женщина. Это полный провал!
– Вот как, - усмехнулась Габриэлла, и издевательски протянула, - мне так жаль! Так жаль, что меня беспокоит твоя жизнь. Так жаль, что я не хочу, чтобы ты умерла одинокой старой девой, окруженная сорока кошками!
– У меня и одной кошки нет, - сварливо напомнила Джудит, - арендодатель запрещает заводить животных.
Не сказать, чтобы это обстоятельство доставляло ей неудобства. Она о себе самой то позаботиться не могла, не то, что о благополучии какого-то еще существа. Страшно подумать, какая участь грозила бы ее гипотетическому питомцу, учитывая это. И, конечно, ее крайне нестабильное финансовое положение.
– Заметано. На тридцатилетие я подарю тебе первого кота, - добила Габриэлла, - не поленюсь объездить все приюты и найти fenomeno. Самого стремного и облезлого. Договорились?
Джуд покосилась в ее сторону – подруга откровенно забавлялась, не испытывая и капли сочувствия к ее душевным мукам. Это неимоверно злило, как и ее привычка постоянно вставлять в речь испанские словечки.
Легко ей, - подумала Джуди – легко надо мной потешаться.
Габи такая самоуверенная и яркая, такая очаровательная! Да будь Джудит мужчиной, сама бы пала жертвой ее обаяния и экзотической красоты. Как устоять перед карамельной кожей, женственными формами, роскошными волосами и томным взглядом из-под длиннющих ресниц? Никак. Но Джуди была девушкой, и ей оставалась лишь зависть. И чувствовать себя рядом с подругой гадким утенком. Тем самым «fenomeno».
– У меня еще есть время, - сказала она.
– Ну-ну, - хмыкнула Габриэлла, - bien, я дам тебе шанс. Но не найдешь мужика, получишь кота. Справишься за два года? Ой, я сомневаюсь, - она рассмеялась.
Даже смех у нее был мелодичный и заразительный, не то, что вопли умирающей чайки, которые обычно издавала Джуди.
– За три, - поправила она, надувшись.
– Такими темпами точно нет, - заметила ее мучительница и осторожно спросила, - что опять тебе не понравилось?
– Ох, - многозначительно вздохнула Джуд, - он полез ко мне целоваться. И это после джамбалайи с кучей чеснока, Габс! На первом свидании! Мерзость.
– Tonta, - ласково сказала Габриэлла и утянула подругу в утешительные объятия.
Джуди догадывалась, что ту ничуть не тронуло жалкое блеяние, прозвучавшее в качестве объяснения. Но порыв Габи оказать моральную поддержку был искренним. Как и ненависть к кухне Луизианы, так что Джуд правильно поступила, упомянув ее в невыгодном свете.
Она все равно не могла сказать правду. Габриэлла ее не поймет. Февральская тревога и мартовская меланхолия - это слишком личное. Ее маленькая, дурацкая тайна. Тайна, носящая имя, которое нельзя называть.
– Я, кстати, голодная, - отстранившись, пожаловалась Габи, - так спешила тебя спасать, что не успела поесть. Но только не джамбалайя, даже не предлагай. Я бы не отказалась от чего-нибудь… более американского, - она улыбнулась.
Джуди согласно кивнула, почувствовав, как нервное напряжение ослабевает, а по телу разливается приятное тепло. Осознанно или нет – Габриэлла напомнила ей о том, что их связывает, о том, – что стало основой их дружбы, ее надежным фундаментом. Вовсе не любовь к незатейливому фастфуду или бобам в клюквенном сиропе.
Ностальгия по оставленному в прошлом «штату заливов».
По дому.
– Так что, - мулатка протянула ей руку, - Джудит Дэвис, позволите пригласить вас на свидание? Обещаю сразу не лезть целоваться.
– Точно? – усмехнулась Джуд, хватая ее смуглую ладонь.
– Ага, - серьезно подтвердила Габриэлла, - прости детка, я тебя, конечно, люблю, но ты не в моем вкусе.
Покинув мрачную, зловонную подворотню, девушки испытали заметное облегчение.
Они болтали о незатейливых мелочах и бродили по извилистым лабиринтам Французского квартала, выбирая подходящее местечко для обеденной трапезы.
Джуд и сама успела порядочно проголодаться – во время своего неудачного свидания она так нервничала, что не смогла заставить себя проглотить и кусочек. Желудок крутило, потому она лишь бессмысленно гоняла еду по тарелке.
Вообще Джуди любила поесть. Она не относилась к числу тех несчастных девушек, которые истязали себя диетами, стремясь достичь совершенства форм. Сказалось довольно трудное, голодное детство. До появления в ее жизни Сэнди Дэвис.
Но были вещи, увлекавшие ее куда больше гедонистического удовольствия от вкушения пищи. Разглядывая бесчисленные заведения на улочках старого центра, она вдруг зацепилась взглядом за вывеску антикварной лавки.
– Пожалуйста, Габс! – взмолилась Джуди, дергая подругу в сторону магазинчика, - давай на минутку заглянем!
– О, боже! – простонала Габриэлла, от этой идеи пришедшая в неописуемый ужас, - только не это. Мы собирались обедать, детка. Мне не покрыть счет у стоматолога, если придется грызть бронзовую статуэтку.
Она улыбнулась, демонстрируя крупные, идеально ровные зубы, но это представление не заставило Джуди умерить решительность своих намерений. Она выпустила руку подруги и шустро шмыгнула в полумрак помещения.
Колокольчик на двери призывно звякнул, возвещая о визите покупателей, но никто так и не вышел им на встречу. Джуд это понравилось. Она обрадовалась возможности спокойно, придирчиво осмотреть всякие безделушки, не вступая в разговор с незнакомцами.
Подобные места вызывали в ее душе трепет, близкий к религиозному экстазу.
Она обожала старые вещи и искренне удивлялась, как не приметила лавочку раньше, частенько прогуливаясь по этой улице. О, она бы стала тут завсегдатай! Пусть у нее и не водилось достаточно денег на покупку антиквариата, она приходила бы просто взглянуть. Подышать запахом прошлого.
Габриэлла догнала подругу, заворожено блуждающую среди нагромождений старинных предметов и всевозможных диковин. Мулатка брезгливо поморщилась от пыли и показала язык своему отражению в величественном, ростовом зеркале, у которого Джуд задержалась подольше.
– Ух, ты, - восторженным шепотом произнесла Джуди, касаясь пальцами резных цветов на раме, - посмотри.
Она не знала, почему шепчет, но это показалось ей правильным. Словно любой громкий звук мог нарушить сакральную красоту момента и уничтожить все волшебство.
– Оно такое старое! - поделилась своим наблюдением Джуд, - эта орнаментика характерна для викторианской эпохи. Его, наверное, привезли из Европы…
Она вглядывалась в темноту отражения. Собственные черты в нем казались чужими и искаженными, словно оттуда на нее смотрел другой человек.
Габриэлла рядом выглядела скучающей – ей трудно было разделить восторги подруги.
– Все верно, - услышали они позади себя голос, - вы знаете толк, мисс. Это уникальное в своем роде зеркало.
Джуди вздрогнула от неожиданности и принялась вертеться, выискивая глазами говорившего.
Джуд предположила, что он цыган. Ребенком она побаивалась цыган, наслушавшись безумных баек о представителях этого кочевого народа.
Габриэлле он тоже не понравился.
– Извините, - зачем-то сказала она и потащила зазевавшуюся подругу к выходу, - мы уже уходим.
– Как жаль, - протянул мужчина.
Его черные глаза прожигали дыру у Джуди во лбу, и она испытала потребность поскорей выбраться из-под прицела этого взгляда. Но в то же время ей хотелось еще немного постоять у зеркала, чуть-чуть полюбоваться его красотой и тем, как в нем по-другому отображаются ее черты.
А этот пугающий тип словно прочитал ее мысли.
– Оно будет по вам скучать, - голос настиг девушку уже у порога, - вы ему понравились.
Джудит нервно стиснула дверную ручку. Металл стал неприятно липким от того, как у нее вспотела ладонь.
Льюис Кэролл «Алиса в Зазеркалье».
Пролог.
Джуди было семь, когда она впервые забрела в это удивительное место. Здесь река изгибалась, своим серебристым телом обнимая небольшой островок, поросший кустарником и молодыми деревьями.
Девочка перебралась через воду по кем-то накинутым доскам и обнаружила, что не первая приметила этот укромный уголок.
Привалившись спиной к стволу плакучей ивы, на расстеленной куртке сидел юноша и читал книгу. Одной рукой он задумчиво теребил потрепанный корешок обложки, другой подбрасывал в воздух зеленое яблоко. Подбрасывал и ловил, не глядя. В подставленную ладонь.
Джуд засмотрелась. Незнакомец показался ей красивым. Было в нем что-то, намертво приковывающее взгляд – какая-то стать, глубокая сосредоточенность.
Она не умела настолько самозабвенно отдаваться какому-то занятию, была вертлявой и неусидчивой.
Девочка двинулась через кусты, подбираясь поближе, и ненамеренно обличила свое присутствие. Под мыском кроссовка предательски хрустнула ветка. Юноша тут же оторвался от книги, подобрался и уставился на незваную гостью.
Полуденное солнце наполнило его карие глаза медом и золотом.
– Эй, - окликнул ее он, - что ты тут забыла?
Джуди напряглась. Она знала, что подростки частенько бывают вспыльчивыми и злыми. А парень был сильно старше нее. Не хватало еще услышать нотации. Услышать, что ей, глупой малявке, нечего бродить в одиночку.
Она первой пустилась в атаку.
– Что надо, то и забыла, - самонадеянно выдала она, задрав нос.
Ее бравада мальчишку лишь позабавила – он тепло улыбнулся, но все же счел себя обязанным сказать:
– Ты могла свалиться в реку, вот что.
– Но не свалилась же, - настояла Джуди.
– Тебе лучше поиграть где-то еще, - продолжал парень.
– А вот и нет, - заупрямилась она, - где хочу, там и играю.
Проявленное ей упорство нанесло сокрушительный урон самообладанию собеседника. Он, кажется, не слабо так рассердился. Перестал улыбаться и гневно проговорил:
– Знаешь что, мелкая? Это мой остров, я давно сюда прихожу и не хочу, чтобы мне кто-то мешал. Нечего тебе тут бегать и шуметь.
Вот, значит как! – возмутилась Джуди. Ей не хватило наглости сделать это вслух, но про себя она передразнила: «Это мой остров». Да с какой это стати? На каком основании он провозгласил себя владельцем дурацкого острова? Повесил бы табличку на берегу, раз такое дело.
Нет, с ней эти штучки не прокатят. Она была маленькой, но умела показывать зубы. Ей давно пришлось освоить это искусство.
Пока Джуд придумывала, какую бы гадость сказать в ответ, парень снова заговорил.
– Где твои родители? – спросил он, нахмурившись, - кто они, кстати? Я тебя раньше не видел.
Девочка смутилась. Она опустила взгляд вниз, к своей обуви, и с отвращением отпихнула злосчастную ветку. Незнакомец, быть может, и не хотел ее обидеть, но ненамеренно надавил на больное место. Джуди пока трудно давались разговоры на эту тему.
– Моя мама Сэнди Дэвис, - выдавила она.
– Сэнди Дэвис? – озадачено повторил юноша, - но у нее нет де…
Он замялся, что-то пробормотал под нос и досадливо хлопнул себя по лбу.
– Черт, извини, - быстро сказал он, отбросил книгу на траву и поднялся на ноги, - ну конечно! Ты, значит… Джейн? Джилл?
– Джудит, - подсказала девочка.
Сэнди предупреждала ее, что в их маленьком городке новости разлетаются со скоростью света, потому что все друг друга знают. К этому еще предстояло привыкнуть. Понадобится время, чтобы соседи перестали таращиться на нее, как на инопланетянина. Или смотреть с жалостью – как сейчас смотрел этот мальчишка. Джуд это ненавидела. От снисходительных взглядов ей хотелось провалиться под землю. Но и мальчишке тоже, судя по тому, как он стушевался из-за своей оплошности.
Слабое утешение.
– Вот и познакомились, - с грустным смешком провозгласил он, - я такой дурак, боже. Еще раз прости. Я Итан, кстати. Итан Уокер. Из дома у реки, - парень неопределенно кивнул куда-то в сторону берега. От этого движения его длинные волосы растрепались и пряди полезли ему в глаза. Он принялся нервно убирать их за уши.
Девочка немного расслабилась – она поняла, о каком именно доме идет речь. Величественный, белый и благообразный, он давно привлек ее внимание. Ей было страшно любопытно, кто может жить в таком шикарном особняке, больше похожем на дворец из сказки.
– Возьми, - парень подошел ближе и протянул Джуд яблоко, - не хочу, чтобы ты думала, что я какой-то злыдень и люблю обижать маленьких девочек.
Последнее мог бы не добавлять, подумала Джудит, но возмущаться не стала. Она была вспыльчивой, но, как правило, легко отходила. Примирительный жест с яблоком она оценила, так что потянулась, чтобы взять предложенное угощение. То, что он сказал следом, окончательно растопило ее сердце и заставило забыть все обиды.
– Приходите с миссис Дэвис к нам на чай. Лорна будет рада.
«Лорна», не «мама» - отметила Джуди. Это показалось ей странным и подозрительным. Но ей не стоило лезть в чужие дела, да и невдомек было думать об этом. Все ее мысли занимал белый дом у реки. И перспектива пробраться в эти хоромы.
– Спасибо, - робко молвила Джуд.
Так началась их дружба.
Десять лет ее баюкала река, обнимала, как тот маленький остров, пока не обернулась морем слез.
Глава первая. Во всем виновато зеркало
Джуди выскочила на улицу, свернула в безлюдный переулок и прижалась спиной к стене. Она несколько раз легонько ударилась затылком о кирпичную кладку, надеясь, что от этого ее бестолковые мозги встанут на место.
Увы, необходимого эффекта мера не возымела. В мыслях по-прежнему царил беспорядок.
Какая же я глупая, - сердито подумала девушка и полезла в карман куртки за телефоном. Ладошки взмокли, и гаджет чуть не выскользнул на мостовую. К счастью, Габриэлла тут же взяла трубку – каким-то шестым чувством она уловила острую потребность, которую испытывала в ней подруга.
– Габс? – жалобно начала Джудит, - ты занята? Можешь приехать?
– Уже вылетаю, детка, - заверил ее бодрый голос в динамике.
Джуд скинула Габриэлле адрес и огляделась – подворотня представляла из себя гадкое, грязное местечко, но она пока была не готова покинуть свое укрытие. Вдруг он еще там. Неловкие разговоры – последнее, в чем сейчас нуждалась смущенная девушка.
Она ненавидела февраль, а ближе к концу месяца окончательно теряла контроль.
Ей давно стоило бы привыкнуть и по возможности избегать потрясений.
Лучшее, что она могла сделать – запереться дома, запастись едой и придумать себе какие-то занятия, чтобы отвлечься. Уж точно не ввязываться в сомнительные авантюры, вроде этой, не вестись на подначивания Габриэллы.
Да, именно Габи во всем виновата. В курьезной, нелепой ситуации и том экзистенциальном ужасе, что теперь овладел Джуди.
Стоило подруге нарисоваться в ее поле зрения, она принялась бурно выражать свое недовольство.
– Зачем я тебя послушала! – воскликнула она вместо приветствия, расхаживая по подворотне из стороны в сторону, - ты ужасная, коварная женщина. Это полный провал!
– Вот как, - усмехнулась Габриэлла, и издевательски протянула, - мне так жаль! Так жаль, что меня беспокоит твоя жизнь. Так жаль, что я не хочу, чтобы ты умерла одинокой старой девой, окруженная сорока кошками!
– У меня и одной кошки нет, - сварливо напомнила Джудит, - арендодатель запрещает заводить животных.
Не сказать, чтобы это обстоятельство доставляло ей неудобства. Она о себе самой то позаботиться не могла, не то, что о благополучии какого-то еще существа. Страшно подумать, какая участь грозила бы ее гипотетическому питомцу, учитывая это. И, конечно, ее крайне нестабильное финансовое положение.
– Заметано. На тридцатилетие я подарю тебе первого кота, - добила Габриэлла, - не поленюсь объездить все приюты и найти fenomeno. Самого стремного и облезлого. Договорились?
Джуд покосилась в ее сторону – подруга откровенно забавлялась, не испытывая и капли сочувствия к ее душевным мукам. Это неимоверно злило, как и ее привычка постоянно вставлять в речь испанские словечки.
Легко ей, - подумала Джуди – легко надо мной потешаться.
Габи такая самоуверенная и яркая, такая очаровательная! Да будь Джудит мужчиной, сама бы пала жертвой ее обаяния и экзотической красоты. Как устоять перед карамельной кожей, женственными формами, роскошными волосами и томным взглядом из-под длиннющих ресниц? Никак. Но Джуди была девушкой, и ей оставалась лишь зависть. И чувствовать себя рядом с подругой гадким утенком. Тем самым «fenomeno».
– У меня еще есть время, - сказала она.
– Ну-ну, - хмыкнула Габриэлла, - bien, я дам тебе шанс. Но не найдешь мужика, получишь кота. Справишься за два года? Ой, я сомневаюсь, - она рассмеялась.
Даже смех у нее был мелодичный и заразительный, не то, что вопли умирающей чайки, которые обычно издавала Джуди.
– За три, - поправила она, надувшись.
– Такими темпами точно нет, - заметила ее мучительница и осторожно спросила, - что опять тебе не понравилось?
– Ох, - многозначительно вздохнула Джуд, - он полез ко мне целоваться. И это после джамбалайи с кучей чеснока, Габс! На первом свидании! Мерзость.
– Tonta, - ласково сказала Габриэлла и утянула подругу в утешительные объятия.
Джуди догадывалась, что ту ничуть не тронуло жалкое блеяние, прозвучавшее в качестве объяснения. Но порыв Габи оказать моральную поддержку был искренним. Как и ненависть к кухне Луизианы, так что Джуд правильно поступила, упомянув ее в невыгодном свете.
Она все равно не могла сказать правду. Габриэлла ее не поймет. Февральская тревога и мартовская меланхолия - это слишком личное. Ее маленькая, дурацкая тайна. Тайна, носящая имя, которое нельзя называть.
– Я, кстати, голодная, - отстранившись, пожаловалась Габи, - так спешила тебя спасать, что не успела поесть. Но только не джамбалайя, даже не предлагай. Я бы не отказалась от чего-нибудь… более американского, - она улыбнулась.
Джуди согласно кивнула, почувствовав, как нервное напряжение ослабевает, а по телу разливается приятное тепло. Осознанно или нет – Габриэлла напомнила ей о том, что их связывает, о том, – что стало основой их дружбы, ее надежным фундаментом. Вовсе не любовь к незатейливому фастфуду или бобам в клюквенном сиропе.
Ностальгия по оставленному в прошлом «штату заливов».
По дому.
– Так что, - мулатка протянула ей руку, - Джудит Дэвис, позволите пригласить вас на свидание? Обещаю сразу не лезть целоваться.
– Точно? – усмехнулась Джуд, хватая ее смуглую ладонь.
– Ага, - серьезно подтвердила Габриэлла, - прости детка, я тебя, конечно, люблю, но ты не в моем вкусе.
Покинув мрачную, зловонную подворотню, девушки испытали заметное облегчение.
Они болтали о незатейливых мелочах и бродили по извилистым лабиринтам Французского квартала, выбирая подходящее местечко для обеденной трапезы.
Джуд и сама успела порядочно проголодаться – во время своего неудачного свидания она так нервничала, что не смогла заставить себя проглотить и кусочек. Желудок крутило, потому она лишь бессмысленно гоняла еду по тарелке.
Вообще Джуди любила поесть. Она не относилась к числу тех несчастных девушек, которые истязали себя диетами, стремясь достичь совершенства форм. Сказалось довольно трудное, голодное детство. До появления в ее жизни Сэнди Дэвис.
Но были вещи, увлекавшие ее куда больше гедонистического удовольствия от вкушения пищи. Разглядывая бесчисленные заведения на улочках старого центра, она вдруг зацепилась взглядом за вывеску антикварной лавки.
– Пожалуйста, Габс! – взмолилась Джуди, дергая подругу в сторону магазинчика, - давай на минутку заглянем!
– О, боже! – простонала Габриэлла, от этой идеи пришедшая в неописуемый ужас, - только не это. Мы собирались обедать, детка. Мне не покрыть счет у стоматолога, если придется грызть бронзовую статуэтку.
Она улыбнулась, демонстрируя крупные, идеально ровные зубы, но это представление не заставило Джуди умерить решительность своих намерений. Она выпустила руку подруги и шустро шмыгнула в полумрак помещения.
Колокольчик на двери призывно звякнул, возвещая о визите покупателей, но никто так и не вышел им на встречу. Джуд это понравилось. Она обрадовалась возможности спокойно, придирчиво осмотреть всякие безделушки, не вступая в разговор с незнакомцами.
Подобные места вызывали в ее душе трепет, близкий к религиозному экстазу.
Она обожала старые вещи и искренне удивлялась, как не приметила лавочку раньше, частенько прогуливаясь по этой улице. О, она бы стала тут завсегдатай! Пусть у нее и не водилось достаточно денег на покупку антиквариата, она приходила бы просто взглянуть. Подышать запахом прошлого.
Габриэлла догнала подругу, заворожено блуждающую среди нагромождений старинных предметов и всевозможных диковин. Мулатка брезгливо поморщилась от пыли и показала язык своему отражению в величественном, ростовом зеркале, у которого Джуд задержалась подольше.
– Ух, ты, - восторженным шепотом произнесла Джуди, касаясь пальцами резных цветов на раме, - посмотри.
Она не знала, почему шепчет, но это показалось ей правильным. Словно любой громкий звук мог нарушить сакральную красоту момента и уничтожить все волшебство.
– Оно такое старое! - поделилась своим наблюдением Джуд, - эта орнаментика характерна для викторианской эпохи. Его, наверное, привезли из Европы…
Она вглядывалась в темноту отражения. Собственные черты в нем казались чужими и искаженными, словно оттуда на нее смотрел другой человек.
Габриэлла рядом выглядела скучающей – ей трудно было разделить восторги подруги.
– Все верно, - услышали они позади себя голос, - вы знаете толк, мисс. Это уникальное в своем роде зеркало.
Джуди вздрогнула от неожиданности и принялась вертеться, выискивая глазами говорившего.
Продавец, который до того, не то прятался за нагромождениями антиквариата, не то выходил в подсобку, показался в поле зрения девушек. И его внешность более чем соответствовала обстановке магазинчика. Очень высокий мужчина с непроницаемыми черными глазами, мефистофелевской бородкой и волосами, собранными в низкий хвост, вполне мог предстать персонажем сказки или готической новеллы.
Джуд предположила, что он цыган. Ребенком она побаивалась цыган, наслушавшись безумных баек о представителях этого кочевого народа.
Габриэлле он тоже не понравился.
– Извините, - зачем-то сказала она и потащила зазевавшуюся подругу к выходу, - мы уже уходим.
– Как жаль, - протянул мужчина.
Его черные глаза прожигали дыру у Джуди во лбу, и она испытала потребность поскорей выбраться из-под прицела этого взгляда. Но в то же время ей хотелось еще немного постоять у зеркала, чуть-чуть полюбоваться его красотой и тем, как в нем по-другому отображаются ее черты.
А этот пугающий тип словно прочитал ее мысли.
– Оно будет по вам скучать, - голос настиг девушку уже у порога, - вы ему понравились.
Джудит нервно стиснула дверную ручку. Металл стал неприятно липким от того, как у нее вспотела ладонь.
