Дар-то у меня есть, но я все равно не умела им пользоваться. Только с любопытством отследила движение светлой макушки офицера, которой крикнул другой Страж:
— Давай через мертвого тролля!
На мгновение мне показалось, что это продолжение насмешки из салюта, но я быстро успокоилась. Все-таки, не смотря на узнанное, моя вера в стражу оставалась сильна.
Оглянулась на компанию, из которой сбежала, рванув за оборотнем, и поняла, что эти ребята поняли выкрик Ночного стража по-своему. Впрочем, как и все тролли, что были в округе и наблюдали издевательский салют. Алкоголь и уже упомянутая вспыльчивость троллей сделали свое дело, толпа озверевших клыкастиков рванула в сторону, куда умчались стражи.
Надо валить отсюда. Может, остановить оборотня у меня еще был шанс, но толпу пьяных троллей — вряд ли. Такая же мысль пришла всем, кто заметил движение, и они спешили отойти с пути. Только одна девушка в черном балахоне, похоже, задумалась и не заметила, направляясь в то место, которое вскоре просто сметет толпа озверевших троллей.
Уже не думая, рванула к ней и схватила на руки. Тяжеловата, конечно, но силы во мне, и правда, много. По бокам — толпа людей, да и не успею туда, тролли на полпути собьют. Так что побежала с ношей на руках по тому же пути, что и неслись тролли. Окружающие как раз его хорошенько подосвободили. Сзади уже буквально в затылок дышали разозленные клыкастики. Я постаралась набрать максимальную скорость, чтобы у меня появилось время для маневра. Взглянула на девушку на руках, чтобы проверить самочувствие. Лицо у нее было закрыто маской из тьмы, отчего я даже не знала в сознании ли она.
В нашем человеческом государстве тоже такие были, закрывались одеждой полностью, оставляя открытыми только глаза. Мы среди них немало прожили, пока отец давал мне возможность расти без насмешек. Все-таки, малышкой я была похожа на папу. И возможность закутаться, оставив только глаза, открывала мне хоть какую-то возможность общаться с другими людьми. А вот решение родителей уехать оттуда, как раз и оказалось самым провальным в нашей жизни.
Стоило снять восточное одеяние и найти временное жилье, меня заприметили человеческие маги и решили выкрасть. Так был убит мой отец, а я оказалась среди таких же детей с нечеловеческой кровью, собранных для экспериментов над “выходцами из Ада”, как нас называли лаборанты. Причем им было не так уж важно, с демонической ли кровью дети или нет. Главное, что они не люди, что отличаются. Значит — зло.
Девушка на моих руках шевельнулась.
— Вы как? — спросила у пришедшей в сознание.
Та на какое-то мгновение зависла, видимо, пытаясь осознать случившееся. Но в следующий мой обеспокоенный взгляд прохрипела:
— В полном…
— Шоке, да? — перебила я невнимательную глупышку.
— Несомненно, — ответила она.
Голос у нее был примерно, как и у меня: грубый, колючий, с хрипотцой. Мне ж потому и так легко притворяться мужчиной.
Спасенная резко дернулась, причинив мне сильную боль. Я постаралась не злиться, потому что читала как-то, что даже обычные люди могут резко стать сильнее в состоянии шока и при угрозе жизни. Тут у нас явно и то, и другое. К тому же, может, ее религия не позволяет чужие прикосновения. Поэтому постаралась максимально мягко сказать, успокаивая взволнованную барышню:
— Будьте осторожнее, мне больно. Понимаю, что у вас шок, но потерпите еще немного.
И впереди и правда появился огонек надежды — открытая дверь какого-то здания, да и как раз на пути, не нужно сильно сворачивать. Все-таки с ношей на руках я не слишком смогла оторваться от дышащих в спину троллей. Сила-то у меня действительно есть, а вот над выносливостью и скоростью, похоже, нужно поработать. А то ж как мне иначе попасть в Стражи с завышенными ко мне (полутролль же) требованиями.
— Ты прав, лучше не сопротивляться. Вряд ли со мной в жизни произойдет что-то столь же...хм… интересное, — ответила мне, взявшая себя в руки девушка.
— Позитивный настрой? Уважаю! — постаралась поддержать ее отсутствие паники.
Поднажав, я-таки смогла влететь в помещение, оказавшееся таверной. За мной толпа сразу снесла открытую дверь. Не смотря на шум позади, оглянулась всего парочка посетителей. Они, почему-то, сразу решили уйти, хотя после пробежавшей толпы, на улице беспорядки только начинались. Сейчас же начнется, кто кого толкнул, какие эти тролли плохие, а давайте кому-то набьем рожу и так далее. Не испугавшись криков и брани на улице, несколько посетителей покинули таверну, кидая странные взгляды на мою ношу в руках. Это ж надо так презирать чужую веру. У нас примерно такое же отношение было к восточным женщинам в других краях. Все-таки и сама не раз в путешествии рядилась в их балахоны. Нашла глазами наиболее темное и скрытое место и усадила девушку там на стул. Ей и так столько пережить сейчас пришлось, зачем лишнее презрение. Уселась моя спасенная прямая, как палка. Эх, как же ее пробрало. Успокаивающе погладила страдалицу по черному капюшону. Та что-то тихо сказала.
Но я отвлеклась на звон и не расслышала. В таверну ворвался один из троллей, видимо, кто-то из тех, кто во время пробежки все-таки успел вспомнить о наличии у него мозга, а вот успокоиться еще — нет. Сметя все, что было у первого попавшегося ему стола, он скинул со стула сидевшего там гнома и уселся, стуча кулаком по столешнице. Гном покряхтывая, попытался привстать, но снова уселся на пол. Пожав плечами, взял упавший на пол кусок хлеба и, опершись на ножку стола, зажевал схваченное.
— Слышь, это хозяину таверны-то ничего, тролли за разрушения платят. А нам за синяки кто заплатит? — спросил пьяный посетитель со столика неподалеку, но на более светлом участке. И пусть говорил он своему соседу по выпивке, но уж очень громко. Настолько, что ответил ему гном с другой части зала:
— А хозяину кто за ушедших посетителей? — Встал бородатый, грозно поигрывая оружием.
— А браток наш? — спросил еще один гном, кивнув в сторону скинутого со стула гнома. Все гномы таверны поднялись, поигрывая секирами и топориками. Один только опирающийся на ножку стола меланхолично дожевывал кусок хлеба. Похоже, он не смог встать не потому что ему сделали больно, а просто уже в той степени опьянения находился, что ноги не слушались.
Поднялись и двое троллей, которые, похоже, не имели никакого отношения к тому, которого собирались бить гномы. Но поучаствовать в драке, определенно, хотели.
И в этот момент попыталась встать моя спасенная, не отличающаяся внимательностью и умом.
— Не время уходить, — прошипела в капюшон глупышки, отмечая, что драка-то уже началась. И самое безопасное — это как раз отсидеться в темном углу.
Но она уже почти встала, не слушая меня. Положила ей правую руку на плечо и попыталась удержать силой. Но не тут-то было, она все равно смогла встать. Меня это так разозлило, что хотелось дать ей уйти. Чтобы ей размозжили голову, а я встала над ее трупом и сказала: “Я же говорила”. Но вздохнула и сильнее сжала плечо девушки, которое, кстати, оказалось далеко не тоненьким и хрупким. Доспехи они что ли под балахонами носят? Ну, тогда можно понять ее уверенность в своем выживании, хотя доспехи — это не абсолютная защита, и ей все-таки стоит драку переждать. Уже не боясь причинить боль, со всей силой сжала плечо спасенной, пытаясь обратно усадить на стул в темном углу, пока ее никто не заметил. Девушка резко повернула голову в мою сторону. И было в этом движении нечто настолько страшное и убийственное, что я вздрогнула. У меня даже жизнь перед глазами промчалась, такое внутри было чувство, что немедленно прям в этой таверне сдохну. Но девушка замерла, и стало понятно, что ее внимание привлек шрам на моей правой руке, которой я ее как раз и удерживала. Невольно смутилась, но руку не убрала. Не выживет же эта полоумная, если не сядет. В этот раз она уже послушно последовала моему давлению на ее плечо и села обратно на стул. И все это не отрывая взгляда от моей руки со шрамом. Вот же ж, знала бы, что кольцо на магии иллюзии — лучше бы сама каждый раз в тролля одевалась, чем ходила в этом жутком красном доспехе с укороченным рукавом на правой руке.
Подняла взгляд и перехватила летящую в меня булаву. Рядом оказалась рука девушки в балахоне. Похоже, она тоже заметила летящее оружие и невольно подняла руки в попытке остановить. Вот только, когда она снова встать-то успела, да еще и шаг сделать?
Ладно, неважно. Мне определенно нужно разобраться с кидавшим. Он ведь и убить мог, не будь у меня такой реакции, развитой еще ребенком. А как не научиться, когда тебя заставляют дышать каким-то экспериментальным порошком, замедляющим движения. А затем еще и проверяют реакцию и быстроту заживления ран. Я видела все движения летящих в меня оружий в замедленном виде, как впрочем двигалась и сама. Увернуться или выловить снаряды было практически невозможно, а вот изучить траектории и особенности полета — запросто. Не на боли же концентрироваться, вот я и следила за движениям лезвий или рукоядей.
Подняла булаву и посмотрела на того, кто мог стать моим убийцей.
— Иди сюда, за ушком почешу, — сказала, присоединяясь к драке.
Раз уж все началось с войны гномов против троллей, вряд ли я смогу отсидеться, не смотря на свою угрожающую наружность. Чисто для воспитания врезала булавой по морде ее же владельца-тролля. Он тут же упал. Наклонилась проверить, не убила ли ненароком парня. Да нет, только потеря сознания. Хм-м, я так и действительно убить кого-то могу. Лучше вообще прекратить драку. Вспомнилось, как меня успокаивал отец в бытность моего неуправляемого гнева.
Уже не сдерживая силы, схватила за шиворот тролля-зачинщика и гнома, который успел натянуть боевой шлем. Да стукнула их лбами. Раздавшийся звон превзошел все мои смелые ожидания. На мгновение все посмотрели на меня, затем побледнели. А после и выронили все свое оружие. Хм-м, а они еще более понимающие, чем я думала.
— А давайте в тир? — предложила максимально завлекающим голосом.
Спасенная мною девушка вышла из-за моей спины и встала рядом, скрестив руки. Ей, похоже, просто нравится находиться в центре всех событий, которые могут для нее обернуться побоями. Восток всегда отличался странными нравами.
— Это для чего? — спросил робко один из посетителей.
— Оценить по достоинству, — ответила я.
Только почему-то все недоуменно посмотрели на свои штаны. Девушка в балахоне хмыкнула.
— А как и в каком порядке это нужно делать? — подал голос один из гномов.
Я оглядела разношерстную компанию. По возрасту, наверно, совсем глупо.
— Ну, можно по чину, — предложила. — Солдат там какой стреляет один раз, — замерла, понимая, что не в курсе какая у местных иерархия. Заметила, как вытянулись лица у посетителей и решила их подбодрить. — Но с огоньком! Молодой же, все еще впереди! А генералу… точнее кто у вас позначительнее… можно и не стрелять, — сказала, понимая, что не мне заставлять высокие чины доставать оружие, если вдруг такие тут есть. Да и статусным нечего доказывать. — Он свое уже отстрелял. — Все почему-то посмотрели на спасенную мной девушку и еще сильнее побледнели.
— Надеюсь, вы не думаете, что я вас в женщин заставлю стрелять? — возмущенно отреагировала на странные взгляды посетителей.
Их лица вытянулись еще сильнее.
— А можно оценивать по достоинству, эм-м, без стрельбы? — спросил кто-то из посетителей, но я не заметила кто, так как моя спасенная странно закашлялась. Аккуратно постучала ее по спине, помогая бедняжке. И только затем ответила на вопрос:
— Не представляю, как можно оценить навык стрельбы, не стреляя.
— То есть, холостыми? — спросил один из самых трезвых посетителей. Уж очень странно у него глаза блестели.
У моей спасенной уже и плечи затряслись. Кажется, она, наконец, поняла, что же с ней произошло. Я начала успокаивающе поглаживать ее по спине, проявляя тем самым поддержку. Большего сделать не могла, все-таки нужно ответить и на этот вопрос:
— Да нет, так не понять.
Огляделась вокруг в поисках вариантов для мишеней и поняла, что не видела среди оружия постояльцев какое-либо стрелковое оружие. Еще раз осмотрела всю собравшуюся компанию. Действительно, ни одного.
— Никто из вас не умеет стрелять? — спросила, чувствуя подвох.
В этот момент подавился и закашлялся тот самый гном, который, оказывается, все еще сидел, опершись на ножки столика и жевал все съедобное, до чего дотянется рука.
— Они даже, что такое тир не знают, — сквозь хохот сказала девушка. Я прекратила поглаживать ее спину. Смеется? Похоже, у нее уже истерика. И действительно, она не выдержала и, смеясь с подвываниями, уселась за ближайший еще целый стол. По совместительству, тот самый, что присмотрел себе в очередной раз подавившийся хранитель ножки стола.
— Кажется, вскоре впервые кого-то будут вытаскивать из Бездны сдохшего от смеха, — сказала девушка гному у ее ног сквозь хохот. Тот, кажется, даже протрезвел. А ведь до этого и драка его с пола не подняла. Сейчас же, встал и направился в сторону двери.
Остальные тоже с надеждой посмотрели на выход, но почему-то вернули взгляд на мою спасенную и не шевельнулись.
В этот момент в таверну забежал Фаррабул, сметя медленного шедшего на выход гнома. Оборотень заметил, что сбитый повалился наземь и наклонился над ним. Что ж хотя бы, когда не в зверином облике — интересуется сбитыми с пути.
— Эй, дружище, ты как? — Фаррабул ударил лежавшего по щеке, и тот сразу очнулся. — Встать можешь?
— Могу, — удивительно трезвым голосом ответил гном. — Но уже не буду и пытаться.
Оборотень оглядел таверну.
— Продолжим свидание завтра? — спросил Фаррабул, заметив меня.
— Толерантность Темной Империи не знает границ, — раздался голос под одним из уцелевших столов.
— Кажется, понял, почему он был против стрельбы именно в девушек, — похабно сказал один из троллей.
— Слушай, я, наверно, уже не смогу, — честно призналась оборотню, но умолчала о назначенном вскоре другом свидании и о том, что Фаррабул мне откровенно не понравился.
Оборотень изобразил разрыв сердца и вселенскую печаль.
— Чувства — это так болезненно, — сказал все тот же голос из-под столика.
— Булавой по роже, тоже, — поддакнул тот, кто чуть меня не убил. Захотелось снова приложить этого идиота, чтобы в следующий раз головой думал. Ладно я-то, а если бы в девушку попал? Упомянутая спасенная стала медленно приближаться к нам. Очнувшийся совсем побледнел и, похоже, потерял сознание. Бедняга, это как же я его, наверно, приложила? А еще его обвиняю, а сама бью, не думая.
Спасенная резко остановилась и снова вернулась за свой столик. Только в этот раз еще и приступила к трапезе. Еда страшным образом исчезала во мраке маски. Ну и жуткая же форма у этих дам. Не сразу, но я заметила, как трактирщик что-то плетет, кидая странные взгляды на мою спасенную. Знаю я эти пассы. Магичит же что-то. Встала между ними, зная, что на меня-то магия практически не действует после пережитых экспериментов в детстве.
— Вот разве сейчас время, чтобы есть? Вас же убивают, — глухо спросила, попытавшись достучаться до хоть какого-то чувства самосохранения у этой девицы. Я же не всегда рядом буду.
— Нервы. Кажется, у меня они впервые в жизни, — прохрипела дамочка, как-то обреченно отставив от себя еду.
— Давай через мертвого тролля!
На мгновение мне показалось, что это продолжение насмешки из салюта, но я быстро успокоилась. Все-таки, не смотря на узнанное, моя вера в стражу оставалась сильна.
Оглянулась на компанию, из которой сбежала, рванув за оборотнем, и поняла, что эти ребята поняли выкрик Ночного стража по-своему. Впрочем, как и все тролли, что были в округе и наблюдали издевательский салют. Алкоголь и уже упомянутая вспыльчивость троллей сделали свое дело, толпа озверевших клыкастиков рванула в сторону, куда умчались стражи.
Надо валить отсюда. Может, остановить оборотня у меня еще был шанс, но толпу пьяных троллей — вряд ли. Такая же мысль пришла всем, кто заметил движение, и они спешили отойти с пути. Только одна девушка в черном балахоне, похоже, задумалась и не заметила, направляясь в то место, которое вскоре просто сметет толпа озверевших троллей.
Уже не думая, рванула к ней и схватила на руки. Тяжеловата, конечно, но силы во мне, и правда, много. По бокам — толпа людей, да и не успею туда, тролли на полпути собьют. Так что побежала с ношей на руках по тому же пути, что и неслись тролли. Окружающие как раз его хорошенько подосвободили. Сзади уже буквально в затылок дышали разозленные клыкастики. Я постаралась набрать максимальную скорость, чтобы у меня появилось время для маневра. Взглянула на девушку на руках, чтобы проверить самочувствие. Лицо у нее было закрыто маской из тьмы, отчего я даже не знала в сознании ли она.
В нашем человеческом государстве тоже такие были, закрывались одеждой полностью, оставляя открытыми только глаза. Мы среди них немало прожили, пока отец давал мне возможность расти без насмешек. Все-таки, малышкой я была похожа на папу. И возможность закутаться, оставив только глаза, открывала мне хоть какую-то возможность общаться с другими людьми. А вот решение родителей уехать оттуда, как раз и оказалось самым провальным в нашей жизни.
Стоило снять восточное одеяние и найти временное жилье, меня заприметили человеческие маги и решили выкрасть. Так был убит мой отец, а я оказалась среди таких же детей с нечеловеческой кровью, собранных для экспериментов над “выходцами из Ада”, как нас называли лаборанты. Причем им было не так уж важно, с демонической ли кровью дети или нет. Главное, что они не люди, что отличаются. Значит — зло.
Девушка на моих руках шевельнулась.
— Вы как? — спросила у пришедшей в сознание.
Та на какое-то мгновение зависла, видимо, пытаясь осознать случившееся. Но в следующий мой обеспокоенный взгляд прохрипела:
— В полном…
— Шоке, да? — перебила я невнимательную глупышку.
— Несомненно, — ответила она.
Голос у нее был примерно, как и у меня: грубый, колючий, с хрипотцой. Мне ж потому и так легко притворяться мужчиной.
Спасенная резко дернулась, причинив мне сильную боль. Я постаралась не злиться, потому что читала как-то, что даже обычные люди могут резко стать сильнее в состоянии шока и при угрозе жизни. Тут у нас явно и то, и другое. К тому же, может, ее религия не позволяет чужие прикосновения. Поэтому постаралась максимально мягко сказать, успокаивая взволнованную барышню:
— Будьте осторожнее, мне больно. Понимаю, что у вас шок, но потерпите еще немного.
И впереди и правда появился огонек надежды — открытая дверь какого-то здания, да и как раз на пути, не нужно сильно сворачивать. Все-таки с ношей на руках я не слишком смогла оторваться от дышащих в спину троллей. Сила-то у меня действительно есть, а вот над выносливостью и скоростью, похоже, нужно поработать. А то ж как мне иначе попасть в Стражи с завышенными ко мне (полутролль же) требованиями.
— Ты прав, лучше не сопротивляться. Вряд ли со мной в жизни произойдет что-то столь же...хм… интересное, — ответила мне, взявшая себя в руки девушка.
— Позитивный настрой? Уважаю! — постаралась поддержать ее отсутствие паники.
Поднажав, я-таки смогла влететь в помещение, оказавшееся таверной. За мной толпа сразу снесла открытую дверь. Не смотря на шум позади, оглянулась всего парочка посетителей. Они, почему-то, сразу решили уйти, хотя после пробежавшей толпы, на улице беспорядки только начинались. Сейчас же начнется, кто кого толкнул, какие эти тролли плохие, а давайте кому-то набьем рожу и так далее. Не испугавшись криков и брани на улице, несколько посетителей покинули таверну, кидая странные взгляды на мою ношу в руках. Это ж надо так презирать чужую веру. У нас примерно такое же отношение было к восточным женщинам в других краях. Все-таки и сама не раз в путешествии рядилась в их балахоны. Нашла глазами наиболее темное и скрытое место и усадила девушку там на стул. Ей и так столько пережить сейчас пришлось, зачем лишнее презрение. Уселась моя спасенная прямая, как палка. Эх, как же ее пробрало. Успокаивающе погладила страдалицу по черному капюшону. Та что-то тихо сказала.
Но я отвлеклась на звон и не расслышала. В таверну ворвался один из троллей, видимо, кто-то из тех, кто во время пробежки все-таки успел вспомнить о наличии у него мозга, а вот успокоиться еще — нет. Сметя все, что было у первого попавшегося ему стола, он скинул со стула сидевшего там гнома и уселся, стуча кулаком по столешнице. Гном покряхтывая, попытался привстать, но снова уселся на пол. Пожав плечами, взял упавший на пол кусок хлеба и, опершись на ножку стола, зажевал схваченное.
— Слышь, это хозяину таверны-то ничего, тролли за разрушения платят. А нам за синяки кто заплатит? — спросил пьяный посетитель со столика неподалеку, но на более светлом участке. И пусть говорил он своему соседу по выпивке, но уж очень громко. Настолько, что ответил ему гном с другой части зала:
— А хозяину кто за ушедших посетителей? — Встал бородатый, грозно поигрывая оружием.
— А браток наш? — спросил еще один гном, кивнув в сторону скинутого со стула гнома. Все гномы таверны поднялись, поигрывая секирами и топориками. Один только опирающийся на ножку стола меланхолично дожевывал кусок хлеба. Похоже, он не смог встать не потому что ему сделали больно, а просто уже в той степени опьянения находился, что ноги не слушались.
Поднялись и двое троллей, которые, похоже, не имели никакого отношения к тому, которого собирались бить гномы. Но поучаствовать в драке, определенно, хотели.
И в этот момент попыталась встать моя спасенная, не отличающаяся внимательностью и умом.
— Не время уходить, — прошипела в капюшон глупышки, отмечая, что драка-то уже началась. И самое безопасное — это как раз отсидеться в темном углу.
Но она уже почти встала, не слушая меня. Положила ей правую руку на плечо и попыталась удержать силой. Но не тут-то было, она все равно смогла встать. Меня это так разозлило, что хотелось дать ей уйти. Чтобы ей размозжили голову, а я встала над ее трупом и сказала: “Я же говорила”. Но вздохнула и сильнее сжала плечо девушки, которое, кстати, оказалось далеко не тоненьким и хрупким. Доспехи они что ли под балахонами носят? Ну, тогда можно понять ее уверенность в своем выживании, хотя доспехи — это не абсолютная защита, и ей все-таки стоит драку переждать. Уже не боясь причинить боль, со всей силой сжала плечо спасенной, пытаясь обратно усадить на стул в темном углу, пока ее никто не заметил. Девушка резко повернула голову в мою сторону. И было в этом движении нечто настолько страшное и убийственное, что я вздрогнула. У меня даже жизнь перед глазами промчалась, такое внутри было чувство, что немедленно прям в этой таверне сдохну. Но девушка замерла, и стало понятно, что ее внимание привлек шрам на моей правой руке, которой я ее как раз и удерживала. Невольно смутилась, но руку не убрала. Не выживет же эта полоумная, если не сядет. В этот раз она уже послушно последовала моему давлению на ее плечо и села обратно на стул. И все это не отрывая взгляда от моей руки со шрамом. Вот же ж, знала бы, что кольцо на магии иллюзии — лучше бы сама каждый раз в тролля одевалась, чем ходила в этом жутком красном доспехе с укороченным рукавом на правой руке.
Подняла взгляд и перехватила летящую в меня булаву. Рядом оказалась рука девушки в балахоне. Похоже, она тоже заметила летящее оружие и невольно подняла руки в попытке остановить. Вот только, когда она снова встать-то успела, да еще и шаг сделать?
Ладно, неважно. Мне определенно нужно разобраться с кидавшим. Он ведь и убить мог, не будь у меня такой реакции, развитой еще ребенком. А как не научиться, когда тебя заставляют дышать каким-то экспериментальным порошком, замедляющим движения. А затем еще и проверяют реакцию и быстроту заживления ран. Я видела все движения летящих в меня оружий в замедленном виде, как впрочем двигалась и сама. Увернуться или выловить снаряды было практически невозможно, а вот изучить траектории и особенности полета — запросто. Не на боли же концентрироваться, вот я и следила за движениям лезвий или рукоядей.
Подняла булаву и посмотрела на того, кто мог стать моим убийцей.
— Иди сюда, за ушком почешу, — сказала, присоединяясь к драке.
Раз уж все началось с войны гномов против троллей, вряд ли я смогу отсидеться, не смотря на свою угрожающую наружность. Чисто для воспитания врезала булавой по морде ее же владельца-тролля. Он тут же упал. Наклонилась проверить, не убила ли ненароком парня. Да нет, только потеря сознания. Хм-м, я так и действительно убить кого-то могу. Лучше вообще прекратить драку. Вспомнилось, как меня успокаивал отец в бытность моего неуправляемого гнева.
Уже не сдерживая силы, схватила за шиворот тролля-зачинщика и гнома, который успел натянуть боевой шлем. Да стукнула их лбами. Раздавшийся звон превзошел все мои смелые ожидания. На мгновение все посмотрели на меня, затем побледнели. А после и выронили все свое оружие. Хм-м, а они еще более понимающие, чем я думала.
— А давайте в тир? — предложила максимально завлекающим голосом.
Спасенная мною девушка вышла из-за моей спины и встала рядом, скрестив руки. Ей, похоже, просто нравится находиться в центре всех событий, которые могут для нее обернуться побоями. Восток всегда отличался странными нравами.
— Это для чего? — спросил робко один из посетителей.
— Оценить по достоинству, — ответила я.
Только почему-то все недоуменно посмотрели на свои штаны. Девушка в балахоне хмыкнула.
— А как и в каком порядке это нужно делать? — подал голос один из гномов.
Я оглядела разношерстную компанию. По возрасту, наверно, совсем глупо.
— Ну, можно по чину, — предложила. — Солдат там какой стреляет один раз, — замерла, понимая, что не в курсе какая у местных иерархия. Заметила, как вытянулись лица у посетителей и решила их подбодрить. — Но с огоньком! Молодой же, все еще впереди! А генералу… точнее кто у вас позначительнее… можно и не стрелять, — сказала, понимая, что не мне заставлять высокие чины доставать оружие, если вдруг такие тут есть. Да и статусным нечего доказывать. — Он свое уже отстрелял. — Все почему-то посмотрели на спасенную мной девушку и еще сильнее побледнели.
— Надеюсь, вы не думаете, что я вас в женщин заставлю стрелять? — возмущенно отреагировала на странные взгляды посетителей.
Их лица вытянулись еще сильнее.
— А можно оценивать по достоинству, эм-м, без стрельбы? — спросил кто-то из посетителей, но я не заметила кто, так как моя спасенная странно закашлялась. Аккуратно постучала ее по спине, помогая бедняжке. И только затем ответила на вопрос:
— Не представляю, как можно оценить навык стрельбы, не стреляя.
— То есть, холостыми? — спросил один из самых трезвых посетителей. Уж очень странно у него глаза блестели.
У моей спасенной уже и плечи затряслись. Кажется, она, наконец, поняла, что же с ней произошло. Я начала успокаивающе поглаживать ее по спине, проявляя тем самым поддержку. Большего сделать не могла, все-таки нужно ответить и на этот вопрос:
— Да нет, так не понять.
Огляделась вокруг в поисках вариантов для мишеней и поняла, что не видела среди оружия постояльцев какое-либо стрелковое оружие. Еще раз осмотрела всю собравшуюся компанию. Действительно, ни одного.
— Никто из вас не умеет стрелять? — спросила, чувствуя подвох.
В этот момент подавился и закашлялся тот самый гном, который, оказывается, все еще сидел, опершись на ножки столика и жевал все съедобное, до чего дотянется рука.
— Они даже, что такое тир не знают, — сквозь хохот сказала девушка. Я прекратила поглаживать ее спину. Смеется? Похоже, у нее уже истерика. И действительно, она не выдержала и, смеясь с подвываниями, уселась за ближайший еще целый стол. По совместительству, тот самый, что присмотрел себе в очередной раз подавившийся хранитель ножки стола.
— Кажется, вскоре впервые кого-то будут вытаскивать из Бездны сдохшего от смеха, — сказала девушка гному у ее ног сквозь хохот. Тот, кажется, даже протрезвел. А ведь до этого и драка его с пола не подняла. Сейчас же, встал и направился в сторону двери.
Остальные тоже с надеждой посмотрели на выход, но почему-то вернули взгляд на мою спасенную и не шевельнулись.
В этот момент в таверну забежал Фаррабул, сметя медленного шедшего на выход гнома. Оборотень заметил, что сбитый повалился наземь и наклонился над ним. Что ж хотя бы, когда не в зверином облике — интересуется сбитыми с пути.
— Эй, дружище, ты как? — Фаррабул ударил лежавшего по щеке, и тот сразу очнулся. — Встать можешь?
— Могу, — удивительно трезвым голосом ответил гном. — Но уже не буду и пытаться.
Оборотень оглядел таверну.
— Продолжим свидание завтра? — спросил Фаррабул, заметив меня.
— Толерантность Темной Империи не знает границ, — раздался голос под одним из уцелевших столов.
— Кажется, понял, почему он был против стрельбы именно в девушек, — похабно сказал один из троллей.
— Слушай, я, наверно, уже не смогу, — честно призналась оборотню, но умолчала о назначенном вскоре другом свидании и о том, что Фаррабул мне откровенно не понравился.
Оборотень изобразил разрыв сердца и вселенскую печаль.
— Чувства — это так болезненно, — сказал все тот же голос из-под столика.
— Булавой по роже, тоже, — поддакнул тот, кто чуть меня не убил. Захотелось снова приложить этого идиота, чтобы в следующий раз головой думал. Ладно я-то, а если бы в девушку попал? Упомянутая спасенная стала медленно приближаться к нам. Очнувшийся совсем побледнел и, похоже, потерял сознание. Бедняга, это как же я его, наверно, приложила? А еще его обвиняю, а сама бью, не думая.
Спасенная резко остановилась и снова вернулась за свой столик. Только в этот раз еще и приступила к трапезе. Еда страшным образом исчезала во мраке маски. Ну и жуткая же форма у этих дам. Не сразу, но я заметила, как трактирщик что-то плетет, кидая странные взгляды на мою спасенную. Знаю я эти пассы. Магичит же что-то. Встала между ними, зная, что на меня-то магия практически не действует после пережитых экспериментов в детстве.
— Вот разве сейчас время, чтобы есть? Вас же убивают, — глухо спросила, попытавшись достучаться до хоть какого-то чувства самосохранения у этой девицы. Я же не всегда рядом буду.
— Нервы. Кажется, у меня они впервые в жизни, — прохрипела дамочка, как-то обреченно отставив от себя еду.
