Но самый пугающий звук вырвался из её горла, когда Рита попыталась позвать на помощь. Хриплый беспомощный стон, от которого слезы потекли по щекам.
Некоторое время ни кто не появлялся. За пеленой слез, она успела понять, что находится в больнице. Безысходность и отчаяние сдавливали шею. Если она здесь, то где Егор, что с ним? Риту не волновала причина, её пребывания здесь. Было плевать, почему ей так тяжело шевелиться. Только одна мысль отчаянно билась, разрасталась, не давая покоя. Где Егор? И когда дежурный врач наконец подошёл у Риты началась истерика. Ей вкололи успокоительное и как бы она не боролась, сон хладнокровно всасывал в себя.
... а дальше Рита эскалатор медленно увозил ее вверх. Рита стояла спиной относительно движения ступеней, исчезающих далеко наверху, и смотрела на пустовавшую станцию метрополитена. Пути на станции были необычно широки, а платформа узка. Рита ехала вверх, но не на метр не удалялась от платформы. Оставаясь на одном месте, она с ужасом подумала, что платформа подобно огромному монстру шевелится, извивается, дышит. Если Рита наступит на платформу, то та немедленно изогнется и скинет ее на пути под мчащийся поезд. Вдруг в самом низу экскаватора появился Егор. Он стоял закинув голову назад и смотрел на маму. Он ждал её и еле заметно улыбался. Сердце сжалось словно кулак. Егор может свалиться на пути! Она бегом начала спускаться к нему, но ступеньки под ногами вдруг ускорились и её понесло вверх. Чем быстрее она спускалась, тем быстрее ехал эскалатор, а испуганное личико сына становилось все дальше и дальше. Рита схватилась на чёрную движущуюся ленту, пытаясь удержаться. Если бы эскалатор ещё немного ускорился, она скатилась по ступеням вниз. Возможно это единственный способ спуститься?
- Мамочка моя! Мама! - отчаянный голос сына разорвал тишину и эхом отразился от стен.
С ужасом в глазах, Риту уносило вверх до тех пор, пока сон не окунул её в глухую, спокойную темноту.
35.
Уходя от жены ранним субботним утром Игорь знал, что вернется, но он не думал, что это произойдёт на следующий день. Она ни чего не сказала, когда он уходи, она не позвонила потом, она словно не заметила, что он ушёл. Игорь опасался за её психическое здоровье и безумно боялся за ребёнка. Поэтому следующим утром как только проснулся, он поехал к ней.
Вчерашнее похмелье прошло. Но дело было не только в алкоголе, уйдя из квартиры так надолго, Игорь выскользнул из тумана, некой дурманящей субстанции, которая упрямо не давала мыслить разумно, чётко принимать реальность и совершать правильные поступки. Это нечто словно сжимала его голову горячими ладонями, вдавливала череп, медленно высасывая утомленный мозг. Тяжесть упала с его плеч, да, он переживал из-за кризиса в семье, но причиной этой тяжести была отнюдь не Даша, а что - то другое.
Только сейчас поднимаясь по грязным ступеням, он осознавал, как сильно не ненавидит этот дом, эту квартиру. Пройдя мимо места, где изменил своей жене, он отвернулся и ускорил шаг. Отвращение бурлило в сознании.
Подойдя к квартире номер семьдесят два, Игорь остановился. В ладони правой руки он сжимал связку ключей, которую машинально достал из кармана куртки. Вчера он так спонтанно и необдуманно ушёл отсюда, что теперь не мог заставить себя вернуться, пусть даже не надолго. Возвращение казалось ему признаком малодушия, "это ради ребёнка", уговаривал он себя. И тут же услышал, Дашин смех из за закрытой двери. Он не поверил своим ушам и вставил ключ в замочную скважину. Однако воодушевление его продлилось секунды. В неубранной гостиной комнате на диване сидел незнакомый парень, с которым Даша хохотала от души. Увидев мужа, она перестала смеяться, но довольная улыбка осталась на её лице.
- Это кто? - протянул парень, сонно глядя на Игоря. Создавалось такое впечатление, что незнакомец провел здесь ночь, - давай, проходи, - протянул парень, довольно улыбаясь.
- Даша, подойди ко мне, - сказал Игорь, еле сдерживаясь от того, что бы не устроить сцену.
Она не двинулась с места.
- Даша. Пожалуйста.
Она взяла со стола початую пачку сигарет, медленно вынула одну, не отрывая глаз от мужа и прикурила.
Игорь сделал два больших шага по направлению к жене и выдернул дымящуюся сигарету из ее пальцев. Тогда она откинулась на диван и сказала:
- В тот день, когда ты ушёл, они ушли тоже.
- Кто?
- Маленькие мерзкие детишки, которые сводили меня с ума. И теперь я праздную! – она расхохоталась всплеснув руками. Такой Игорь видел ее впервые.
- Даша! Что ты сделала? Что ты ей дал?
- Не кричи на моего друга. В отличие от тебя он меня поддерживает и не критикует.
Игорь схватил ее за руки и закатал рукава. Она не сопротивлялась, она хотела, что бы он увидел - на левом запястье виднелись два следа от уколов. Игорь изо всех сил сдерживался, что бы не ударить ее. Мощно от всей души залепить по ее физиономии. За место этого он схватил парня за грудки джинсовой рубашки. Сейчас он просто задушит его.
- Кретин! Она же беременная!
- Порвешь. Не расплатишься, - пробасил парень, сквозь зубы, перестав улыбаться.
Игорь оперся на левую ногу и немного отвёл корпус назад, подняв согнутый локоть правой руки. Последовал короткий и сильный удар. Парень рухнул на пол и закрыл лицо рукам, Игорь увидел, как сквозь пальцы парня потекла кровь. Ярость ослабла, он нагнулся к нему
- Если хотя бы ещё один раз я увижу тебя или кого то из твоих дружков рядом с Дашей, клянусь, что срежу живьём кожу с твоей поганой рожи, - прошептал Игорь ему в ухо.
Парень закивал. Игорь отвернулся и собирался подняться, как почувствовал удар и резкую боль в челюсти. Рот наполнился горячей соленой кровью. Игорь сплюнул. Парень уже стоял на ногах, из носа текла красная струйка. Но ему явно не было больно. Игорь собирался набросится на него, но какой в этом смысл?
- Проваливай, - протянул Игорь.
Парень усмехнулся и направился к выходу.
- Земля круглая, встретимся, - проговорил парень, бросив короткий, злой взгляд на Игоря.
Тем временем Даша прикурила новую сигарету. На этот раз Игорь выбил ее из руки жены. Сигарета упала на паркет. Игорь наступил на нее и повернул ногу.
Игорь смотрел на жену, словно ни когда не видел ее раньше. Не мытая голова, отекшее, бесцветное лицо, а главное выражение глаз, холодное и злое. На ее лице застыло выражение омерзения. Нет, он определенно видел ее такой впервые. Игорь ощутил вкус крови во рту и снова сплюнул.
Даша скучающе посмотрела на мужа:
- Мне кажется, нужно открыть фонд борьбы с детьми.
- Что ты мелишь?
Посторонний мужчина, сигареты, наркота.… Сейчас Игорь был не настроен, что либо обсуждать. Все мысли, с которыми он возвращался домой, испарились в мгновение ока. Между тем он прекрасно видел перемены в жене. Ее заторможенность, отстраненность, мучившие ее в последнее время исчезли, вместе с мягкостью, сдержанностью, миловидностью. Но появилось что то новое. Цинизм, не прикрытое бесстыдство, пошлость. А может быть это не новые черты характера, а хорошо прикрытые, старые? Перед Игорем словно упала завеса,- маски долой. Вот она настоящая… Такая неухоженная, захмелевшая, пахабная. Ненавидящая своего ребенка. Печальный антипод настоящей женщины.
Он почувствовал себя обманутым. В какой момент так получилось, что он встретил ее? Почему эта случайное знакомство произошло в его жизни? Стараясь подавить в себе ярость, он пнул ногой журнальный столик. Тот резко отскочил, отвратительно заскрипев. Игорь сел на диван.
- Просто доноси ребенка, - тихо произнес он, стараясь говорить как можно мягче.
- Если бы я могла, я бы прямо сейчас отдала его тебе, - ответила она, подражая его тону.
- Я понял. Если понадобится, буду сидеть с тобой день и ночь. Но я не дам испортить ему жизнь. Можешь проваливать, как только родишь. Делай что хочешь, таскайся с кем хочешь. Только не попадайся потом мне на глаза.
- Что мне будет если я останусь на последующие шесть месяцев и буду хорошей девочкой?
Игорь удивленно уставился на нее.
- Что смотришь? Ты предложил мне работу инкубатором. Я требую ежемесячную оплату. И только.
Он тяжело дышал, сжав кулаки. Негодование душило его, а главное, он чувствовал страх. Страх волнами раскатывался по телу, и каждая следующая волна становилась сильнее предыдущей. На что он мог бы пойти, что бы заставить волну откатиться и больше не возвращаться? На мгновение ему представилось, как его ладони сжимают ее горло. Но только на мгновение. Игорь быстро отогнал эту мысль, поднялся и подошел к окну. За окном серело низкое небо.
- Таких тряпок как ты я еще не встречала.
Услышал Игорь ее голос.
- Другой давно сделал бы что ни будь со мной, а ты молчишь и смотришь в окошко, - с отвращением сказала Даша.
«Она знает про Лизу», мелькнуло в голове у Игоря. «Знает, не понимаю как, но знает».
Но Даша не знала. Она просто говорила то, что чувствовала.
Серые окна соседней пятиэтажки уныло взирали на скучный зимний двор. Нынешняя зима казалась Игорю бесконечно долгой, прогрессирующей. Каждый последующий месяц был мрачнее предыдущего. В природе господствовал дух распада. Мир прибывал в затяжной дреме, которая влекла за собой преждевременное разложение.
Игорь посмотрел на Дашу. Она все еще сидела на диване, с отвращением глядя на Игоря. В хмурой комнате вот-вот должен был пойти снег…
Отойдя от окна, Игорь включил свет. Даша зажмурилась, недовольно пробормотав что-то себе под нос. Из кладовой комнаты Игорь принес пылесос, а потом начал убирать раскиданные вещи по своим местам.
36.
В тот момент, когда Суворов искал телефон больницы, мать Егора пришла в себя во второй раз. Через десять минут Сергей разговаривал с её врачом. Врач монотонно перечислил травмы Риты, после случившейся аварии. Ее сбила машина, потерявшая управление на высокой скорости, в тот момент, когда Рита переходила дорогу. К счастью, машина только задела ее, в противном случае все могло закончиться гораздо печальнее. Сама машина врезалась в остановку. Водитель не пострадал. Рита получила тяжёлое сотрясение мозга, перелом левой руки, множественные ушибы и гематомы. Потом Сергей спросил, сможет ли сын Риты навестить мать. Врач ответил, что может пустить к больной только близких родственников, но дети в реанимационное отделение не допускаются. Однако считает, что её состоянию ни чего не угрожает и после обеда планируется перевести пациентку в палату, где можно будет её навестить. Суворов снова хотел спросить можно ли Егору увидеть мать, но врач сам заговорил об этом, согласившись не надолго провести мальчика к матери, так как Темникова крайне беспокоится за сына, и будет лучше, если она увидит ребенка и поймёт, что с ним все в порядке.
Когда Егор услышал, что только вечером Суворов отведёт его к маме он сразу сник.
- Это так долго, - протянул он. Мальчику казалось, что с их последней встречи прошла целая вечность, а следующую встречу разделяла ещё одна. Он ни разу за всю свою жизнь не расставался с мамой так надолго. Максимальное расставание мамы и сына укладывалось в то время, что он проводил в детском садике. Но мама всегда забирала его, он бросался к ней, еле - еле сдерживая слезы радости, что бы не расстроить. Сейчас прошло два дня. Самые долгие два дня в его жизни.
Суворов сел на диван и позвал Егора сесть рядом. Все время пока мальчик находился с ним, он ходил за Сергеем по пятам, но сейчас явно огорченный он не решался подойти.
- Послушай, Егор. Не известно сколько твоя мама ещё пробудет в больнице, она конечно поправится, но какое то время не сможет ухаживать за тобой...
- Я сам буду ухаживать, она ведь лечила меня пока я болел, - тихим голосом ответил мальчик.
- Это конечно по мужски, но за тобой самим нужен присмотр. Может быть есть кто-то кто может присмотреть за тобой, пока мама выздоравливает? Бабушка, или папа?
- Бабушка умерла давно, а папа приходит только в день моего рождения. А он у меня летом. Так что до лета мы не увидится, - мальчик вздохнул.
- Ты скучаешь по нему?
Егор пожал плечами.
- Не знаю, он странный. Дарит скучные игрушки. Мне не интересно играть с ними.
Суворов усмехнулся. Егор грустно смотрел на него из дальнего неосвещенного угла комнаты, Сергей не видел этого, на улице было пасмурно и серый свет с улицы не доходил до него. Из полумрака глаза мальчика поблескивали. Улыбка сошла с губ Суворова. Егор плакал, но не всхлипывая, абсолютно беззвучно, не так, как это обычно делают дети. Сергей испугался, испугался своей неловкости, он не знал, что нужно сделать что бы у покоить его. За время которое он проработал в полиции ему приходилось общался с разными людьми но ни разу не возникло такого случая, когда он не понимал, не чувствовал, что он должен сделать или сказать. И мальчику тоже было не ловко за свои слёзы, поэтому он забился в угол, стараясь не выдать своих слез звуком.
- Егор, я обещаю. Сегодня ты обязательно увидишь свою маму. Только и ты должен мне пообещать кое что.
- Что? – еле слышно произнес мальчик.
- Я уверен, что мама тоже очень скучает по тебе, и если она увидит твои слезы, она очень расстроится. Поэтому обещай, что больше не будешь плакать.
Суворов плохо видел мальчика, но разглядел, что Егор кивнул. Потом призрачный силуэт в углу всхлипнул несколько раз, пытаясь остановить слезы. В темной комнате стояла тишина, изредка нарушаемая проезжающими под окнами машинами. Из-за стены послышался глухой женский голос. Соседка снова ругалась на дочь. Сергей молчал, он думал насколько не привычно видеть постороннего человека в квартире, тем более ребенка. Егор казался ему фантомом, и Сергей снова усомнился в собственном разуме. В какой-то момент он с ужасом осознал, что в последние часы не вспомнил о том, как провел последнюю ночь. Возможно, это было хорошим знаком. Возможно, теперь все позади. Но ожидаемого облегчения Суворов не ощутил, наоборот, из глубины подсознания зарождалось чувство нового беспокойства. Некая мысль мелькнула, мгновенно забылась, поэтому он не придал ей особой важности. Тогда мысль, просочившись в подсознание, прикрепилась, подобно эмбриону, и начала медленно расти, крепнуть, посылая чувство необъяснимой тревоги.
«В тот день, когда привыкаешь жить с одними трудностями, появляются новые».
- Давай пойдем к тебе домой, и найдем одежду, в которой ты гуляешь зимой.
Егор подбежал к Суворову, широко распахнув глаза. За растерянным детским взглядом прятался страх.
- Дядя Сережа, я не хочу идти домой,- хотя Егор и говорил шепотом, Сергею казалось, что он вот-вот сорвется на крик.
Некоторое время ни кто не появлялся. За пеленой слез, она успела понять, что находится в больнице. Безысходность и отчаяние сдавливали шею. Если она здесь, то где Егор, что с ним? Риту не волновала причина, её пребывания здесь. Было плевать, почему ей так тяжело шевелиться. Только одна мысль отчаянно билась, разрасталась, не давая покоя. Где Егор? И когда дежурный врач наконец подошёл у Риты началась истерика. Ей вкололи успокоительное и как бы она не боролась, сон хладнокровно всасывал в себя.
... а дальше Рита эскалатор медленно увозил ее вверх. Рита стояла спиной относительно движения ступеней, исчезающих далеко наверху, и смотрела на пустовавшую станцию метрополитена. Пути на станции были необычно широки, а платформа узка. Рита ехала вверх, но не на метр не удалялась от платформы. Оставаясь на одном месте, она с ужасом подумала, что платформа подобно огромному монстру шевелится, извивается, дышит. Если Рита наступит на платформу, то та немедленно изогнется и скинет ее на пути под мчащийся поезд. Вдруг в самом низу экскаватора появился Егор. Он стоял закинув голову назад и смотрел на маму. Он ждал её и еле заметно улыбался. Сердце сжалось словно кулак. Егор может свалиться на пути! Она бегом начала спускаться к нему, но ступеньки под ногами вдруг ускорились и её понесло вверх. Чем быстрее она спускалась, тем быстрее ехал эскалатор, а испуганное личико сына становилось все дальше и дальше. Рита схватилась на чёрную движущуюся ленту, пытаясь удержаться. Если бы эскалатор ещё немного ускорился, она скатилась по ступеням вниз. Возможно это единственный способ спуститься?
- Мамочка моя! Мама! - отчаянный голос сына разорвал тишину и эхом отразился от стен.
С ужасом в глазах, Риту уносило вверх до тех пор, пока сон не окунул её в глухую, спокойную темноту.
35.
Уходя от жены ранним субботним утром Игорь знал, что вернется, но он не думал, что это произойдёт на следующий день. Она ни чего не сказала, когда он уходи, она не позвонила потом, она словно не заметила, что он ушёл. Игорь опасался за её психическое здоровье и безумно боялся за ребёнка. Поэтому следующим утром как только проснулся, он поехал к ней.
Вчерашнее похмелье прошло. Но дело было не только в алкоголе, уйдя из квартиры так надолго, Игорь выскользнул из тумана, некой дурманящей субстанции, которая упрямо не давала мыслить разумно, чётко принимать реальность и совершать правильные поступки. Это нечто словно сжимала его голову горячими ладонями, вдавливала череп, медленно высасывая утомленный мозг. Тяжесть упала с его плеч, да, он переживал из-за кризиса в семье, но причиной этой тяжести была отнюдь не Даша, а что - то другое.
Только сейчас поднимаясь по грязным ступеням, он осознавал, как сильно не ненавидит этот дом, эту квартиру. Пройдя мимо места, где изменил своей жене, он отвернулся и ускорил шаг. Отвращение бурлило в сознании.
Подойдя к квартире номер семьдесят два, Игорь остановился. В ладони правой руки он сжимал связку ключей, которую машинально достал из кармана куртки. Вчера он так спонтанно и необдуманно ушёл отсюда, что теперь не мог заставить себя вернуться, пусть даже не надолго. Возвращение казалось ему признаком малодушия, "это ради ребёнка", уговаривал он себя. И тут же услышал, Дашин смех из за закрытой двери. Он не поверил своим ушам и вставил ключ в замочную скважину. Однако воодушевление его продлилось секунды. В неубранной гостиной комнате на диване сидел незнакомый парень, с которым Даша хохотала от души. Увидев мужа, она перестала смеяться, но довольная улыбка осталась на её лице.
- Это кто? - протянул парень, сонно глядя на Игоря. Создавалось такое впечатление, что незнакомец провел здесь ночь, - давай, проходи, - протянул парень, довольно улыбаясь.
- Даша, подойди ко мне, - сказал Игорь, еле сдерживаясь от того, что бы не устроить сцену.
Она не двинулась с места.
- Даша. Пожалуйста.
Она взяла со стола початую пачку сигарет, медленно вынула одну, не отрывая глаз от мужа и прикурила.
Игорь сделал два больших шага по направлению к жене и выдернул дымящуюся сигарету из ее пальцев. Тогда она откинулась на диван и сказала:
- В тот день, когда ты ушёл, они ушли тоже.
- Кто?
- Маленькие мерзкие детишки, которые сводили меня с ума. И теперь я праздную! – она расхохоталась всплеснув руками. Такой Игорь видел ее впервые.
- Даша! Что ты сделала? Что ты ей дал?
- Не кричи на моего друга. В отличие от тебя он меня поддерживает и не критикует.
Игорь схватил ее за руки и закатал рукава. Она не сопротивлялась, она хотела, что бы он увидел - на левом запястье виднелись два следа от уколов. Игорь изо всех сил сдерживался, что бы не ударить ее. Мощно от всей души залепить по ее физиономии. За место этого он схватил парня за грудки джинсовой рубашки. Сейчас он просто задушит его.
- Кретин! Она же беременная!
- Порвешь. Не расплатишься, - пробасил парень, сквозь зубы, перестав улыбаться.
Игорь оперся на левую ногу и немного отвёл корпус назад, подняв согнутый локоть правой руки. Последовал короткий и сильный удар. Парень рухнул на пол и закрыл лицо рукам, Игорь увидел, как сквозь пальцы парня потекла кровь. Ярость ослабла, он нагнулся к нему
- Если хотя бы ещё один раз я увижу тебя или кого то из твоих дружков рядом с Дашей, клянусь, что срежу живьём кожу с твоей поганой рожи, - прошептал Игорь ему в ухо.
Парень закивал. Игорь отвернулся и собирался подняться, как почувствовал удар и резкую боль в челюсти. Рот наполнился горячей соленой кровью. Игорь сплюнул. Парень уже стоял на ногах, из носа текла красная струйка. Но ему явно не было больно. Игорь собирался набросится на него, но какой в этом смысл?
- Проваливай, - протянул Игорь.
Парень усмехнулся и направился к выходу.
- Земля круглая, встретимся, - проговорил парень, бросив короткий, злой взгляд на Игоря.
Тем временем Даша прикурила новую сигарету. На этот раз Игорь выбил ее из руки жены. Сигарета упала на паркет. Игорь наступил на нее и повернул ногу.
Игорь смотрел на жену, словно ни когда не видел ее раньше. Не мытая голова, отекшее, бесцветное лицо, а главное выражение глаз, холодное и злое. На ее лице застыло выражение омерзения. Нет, он определенно видел ее такой впервые. Игорь ощутил вкус крови во рту и снова сплюнул.
Даша скучающе посмотрела на мужа:
- Мне кажется, нужно открыть фонд борьбы с детьми.
- Что ты мелишь?
Посторонний мужчина, сигареты, наркота.… Сейчас Игорь был не настроен, что либо обсуждать. Все мысли, с которыми он возвращался домой, испарились в мгновение ока. Между тем он прекрасно видел перемены в жене. Ее заторможенность, отстраненность, мучившие ее в последнее время исчезли, вместе с мягкостью, сдержанностью, миловидностью. Но появилось что то новое. Цинизм, не прикрытое бесстыдство, пошлость. А может быть это не новые черты характера, а хорошо прикрытые, старые? Перед Игорем словно упала завеса,- маски долой. Вот она настоящая… Такая неухоженная, захмелевшая, пахабная. Ненавидящая своего ребенка. Печальный антипод настоящей женщины.
Он почувствовал себя обманутым. В какой момент так получилось, что он встретил ее? Почему эта случайное знакомство произошло в его жизни? Стараясь подавить в себе ярость, он пнул ногой журнальный столик. Тот резко отскочил, отвратительно заскрипев. Игорь сел на диван.
- Просто доноси ребенка, - тихо произнес он, стараясь говорить как можно мягче.
- Если бы я могла, я бы прямо сейчас отдала его тебе, - ответила она, подражая его тону.
- Я понял. Если понадобится, буду сидеть с тобой день и ночь. Но я не дам испортить ему жизнь. Можешь проваливать, как только родишь. Делай что хочешь, таскайся с кем хочешь. Только не попадайся потом мне на глаза.
- Что мне будет если я останусь на последующие шесть месяцев и буду хорошей девочкой?
Игорь удивленно уставился на нее.
- Что смотришь? Ты предложил мне работу инкубатором. Я требую ежемесячную оплату. И только.
Он тяжело дышал, сжав кулаки. Негодование душило его, а главное, он чувствовал страх. Страх волнами раскатывался по телу, и каждая следующая волна становилась сильнее предыдущей. На что он мог бы пойти, что бы заставить волну откатиться и больше не возвращаться? На мгновение ему представилось, как его ладони сжимают ее горло. Но только на мгновение. Игорь быстро отогнал эту мысль, поднялся и подошел к окну. За окном серело низкое небо.
- Таких тряпок как ты я еще не встречала.
Услышал Игорь ее голос.
- Другой давно сделал бы что ни будь со мной, а ты молчишь и смотришь в окошко, - с отвращением сказала Даша.
«Она знает про Лизу», мелькнуло в голове у Игоря. «Знает, не понимаю как, но знает».
Но Даша не знала. Она просто говорила то, что чувствовала.
Серые окна соседней пятиэтажки уныло взирали на скучный зимний двор. Нынешняя зима казалась Игорю бесконечно долгой, прогрессирующей. Каждый последующий месяц был мрачнее предыдущего. В природе господствовал дух распада. Мир прибывал в затяжной дреме, которая влекла за собой преждевременное разложение.
Игорь посмотрел на Дашу. Она все еще сидела на диване, с отвращением глядя на Игоря. В хмурой комнате вот-вот должен был пойти снег…
Отойдя от окна, Игорь включил свет. Даша зажмурилась, недовольно пробормотав что-то себе под нос. Из кладовой комнаты Игорь принес пылесос, а потом начал убирать раскиданные вещи по своим местам.
36.
В тот момент, когда Суворов искал телефон больницы, мать Егора пришла в себя во второй раз. Через десять минут Сергей разговаривал с её врачом. Врач монотонно перечислил травмы Риты, после случившейся аварии. Ее сбила машина, потерявшая управление на высокой скорости, в тот момент, когда Рита переходила дорогу. К счастью, машина только задела ее, в противном случае все могло закончиться гораздо печальнее. Сама машина врезалась в остановку. Водитель не пострадал. Рита получила тяжёлое сотрясение мозга, перелом левой руки, множественные ушибы и гематомы. Потом Сергей спросил, сможет ли сын Риты навестить мать. Врач ответил, что может пустить к больной только близких родственников, но дети в реанимационное отделение не допускаются. Однако считает, что её состоянию ни чего не угрожает и после обеда планируется перевести пациентку в палату, где можно будет её навестить. Суворов снова хотел спросить можно ли Егору увидеть мать, но врач сам заговорил об этом, согласившись не надолго провести мальчика к матери, так как Темникова крайне беспокоится за сына, и будет лучше, если она увидит ребенка и поймёт, что с ним все в порядке.
Когда Егор услышал, что только вечером Суворов отведёт его к маме он сразу сник.
- Это так долго, - протянул он. Мальчику казалось, что с их последней встречи прошла целая вечность, а следующую встречу разделяла ещё одна. Он ни разу за всю свою жизнь не расставался с мамой так надолго. Максимальное расставание мамы и сына укладывалось в то время, что он проводил в детском садике. Но мама всегда забирала его, он бросался к ней, еле - еле сдерживая слезы радости, что бы не расстроить. Сейчас прошло два дня. Самые долгие два дня в его жизни.
Суворов сел на диван и позвал Егора сесть рядом. Все время пока мальчик находился с ним, он ходил за Сергеем по пятам, но сейчас явно огорченный он не решался подойти.
- Послушай, Егор. Не известно сколько твоя мама ещё пробудет в больнице, она конечно поправится, но какое то время не сможет ухаживать за тобой...
- Я сам буду ухаживать, она ведь лечила меня пока я болел, - тихим голосом ответил мальчик.
- Это конечно по мужски, но за тобой самим нужен присмотр. Может быть есть кто-то кто может присмотреть за тобой, пока мама выздоравливает? Бабушка, или папа?
- Бабушка умерла давно, а папа приходит только в день моего рождения. А он у меня летом. Так что до лета мы не увидится, - мальчик вздохнул.
- Ты скучаешь по нему?
Егор пожал плечами.
- Не знаю, он странный. Дарит скучные игрушки. Мне не интересно играть с ними.
Суворов усмехнулся. Егор грустно смотрел на него из дальнего неосвещенного угла комнаты, Сергей не видел этого, на улице было пасмурно и серый свет с улицы не доходил до него. Из полумрака глаза мальчика поблескивали. Улыбка сошла с губ Суворова. Егор плакал, но не всхлипывая, абсолютно беззвучно, не так, как это обычно делают дети. Сергей испугался, испугался своей неловкости, он не знал, что нужно сделать что бы у покоить его. За время которое он проработал в полиции ему приходилось общался с разными людьми но ни разу не возникло такого случая, когда он не понимал, не чувствовал, что он должен сделать или сказать. И мальчику тоже было не ловко за свои слёзы, поэтому он забился в угол, стараясь не выдать своих слез звуком.
- Егор, я обещаю. Сегодня ты обязательно увидишь свою маму. Только и ты должен мне пообещать кое что.
- Что? – еле слышно произнес мальчик.
- Я уверен, что мама тоже очень скучает по тебе, и если она увидит твои слезы, она очень расстроится. Поэтому обещай, что больше не будешь плакать.
Суворов плохо видел мальчика, но разглядел, что Егор кивнул. Потом призрачный силуэт в углу всхлипнул несколько раз, пытаясь остановить слезы. В темной комнате стояла тишина, изредка нарушаемая проезжающими под окнами машинами. Из-за стены послышался глухой женский голос. Соседка снова ругалась на дочь. Сергей молчал, он думал насколько не привычно видеть постороннего человека в квартире, тем более ребенка. Егор казался ему фантомом, и Сергей снова усомнился в собственном разуме. В какой-то момент он с ужасом осознал, что в последние часы не вспомнил о том, как провел последнюю ночь. Возможно, это было хорошим знаком. Возможно, теперь все позади. Но ожидаемого облегчения Суворов не ощутил, наоборот, из глубины подсознания зарождалось чувство нового беспокойства. Некая мысль мелькнула, мгновенно забылась, поэтому он не придал ей особой важности. Тогда мысль, просочившись в подсознание, прикрепилась, подобно эмбриону, и начала медленно расти, крепнуть, посылая чувство необъяснимой тревоги.
«В тот день, когда привыкаешь жить с одними трудностями, появляются новые».
- Давай пойдем к тебе домой, и найдем одежду, в которой ты гуляешь зимой.
Егор подбежал к Суворову, широко распахнув глаза. За растерянным детским взглядом прятался страх.
- Дядя Сережа, я не хочу идти домой,- хотя Егор и говорил шепотом, Сергею казалось, что он вот-вот сорвется на крик.
