Вокруг уличных тележек с едой толпился народ. Надрывались зазывалы, приглашающие зевак в палатки с аттракционами. На катке, залитом в центре площади, собралась толпа. От карусели, похожей на высоченный гриб на высокой длинной ножке, неслись людские вопли, восторженные и испуганные — качели, на длинных цепях прицепленные к широкой шляпке этого гриба, летели с головокружительной скоростью.
А главным развлечением, как и в прошлом году, оставалась ледяная горка высотой с двухэтажное здание. На мой взгляд, скатиться с нее решился бы только безумец, но, судя по змеившейся очереди возле лестницы, чокнутых на праздничной ярмарке в Но-Ирэ было достаточно.
Некоторое время мы толкались в толпе между торговыми лотками со вкусностями и развлечениями.
— Самая интересная игра из Норсента — прятки в темноте! — прокричал зазывала простуженным голосом. — Химеры прячутся, ловцы охотятся. Всего два сантима с участника! Бегите скорее! Команда смельчаков почти собралась.
Возле входа жалась озябшая команда. Кажется, в темный шатер их тянула вовсе не смелость, а перспектива задешево согреться. Но мы только приехали и еще не успели обморозиться до такого отчаяния.
— Эй, парень! — нацелился на нас зазывала. — Осталось два последних места. Хватай девушку и идем к нам.
Правила были несложными. Одни в кромешной темноте прятались нагроможденного лабиринта, а другие — их искали. Мы в прошлом году с Альмой попытались сыграть, но закончилась забава трагически. Подруга врезала по зубам парню, который попытался обхватить ее поперек груди. Потом божилась, что сработал вдолбленный на тренировках рефлекс, но отступные пострадавшему все равно пришлось заплатить.
— Не в этот раз, приятель, — отказался Финист, минуя аттракцион.
— Я думала, что северяне обожают традиционные развлечения, — подколола его.
— Считаю себя шай-эрцем, поэтому застольные игры мне ближе, — с улыбкой подмигнул он и снова обхватил пальцами мою ладонь. — У тебя ледяные руки. Замерзла?
— Нет, — соврала я, не скажешь же, что больше всего замерзли уши.
— Тебе нужно горячего вина, — решил Бьорн.
Я промолчала, что больше всего мне нужны сейчас капор или, на худой конец, шаль, чтобы прикрыть голову — и наплевать на красоту, но позволила себя утянуть к прилавку с горячими напитками. Мы пристроились в конец очереди.
Место оказалось стратегически неудобным. Проходящий мимо народ толкался локтями и теснил нас друг к другу. В итоге я практически прижималась к Финисту, стараясь избежать очередного тычка между лопатками.
— Совсем холодные. — С нарочито озабоченным видом он поднес мою руку к своим губам и попытался согреть теплым дыханием. — Лучше?
Жаль, нельзя подуть на обмороженные уши.
— Гораздо, — пробормотала я.
— А так?
Изящным движением он раскрыл мои пальцы. Губы прижались к чувствительной коже на ладони.
— Практически растаяла.
Мурашек не побежало, но было приятно просто от осознания, что мечта все-таки сбылась. Пусть с этой мечтой горгульи доставили еще и кое-кого. Не буду показывать пальцем в Киара Рэнсвода, это не очень прилично.
— Молодые люди, чем будете согреваться? — позвала нас торговка.
Сорваться решили горячим вином, подозрительного бледно-красного, вместо рубинового, цвета.
— Держи. — Финист вручил мне горячий стаканчик из хрупкой слюды и сделал глоток из своего. Я пригубила напиток только для вида, но вино оказалось паршивым и разбавленным, так что оба стакана отправились в мусорный короб.
На открытом помосте иллюзионист показывал фокусы. Не знаю, сколько в них было магии, а сколько зрительного обмана, но руки у парня оказались ловки. Народ был в восторге. Заклятиями-то в Шай-Эре никого не удивишь — здесь все обладали магическим даром, просто не всем было по плечу и по средствам получить высшее магическое образование.
— Давай посмотрим, — не глядя на Финиста, попросила я и буквально залипла в толпе, боясь пропустить хотя бы мелкий жест ярмарочного ловкача.
Северянин не спорил.
— Тебе нравятся фокусы?
— Они забавные, — улыбнулась я, боясь на него посмотреть. — Смотри, какие у этого парня ловкие руки.
В следующий момент Бьорн тесно прижался к моей спине грудью и обнял за талию.
— То есть ты тоже ловкий парень? — с трудом сдерживая улыбку, с иронией спросила я.
— Более чем, — прошептал он, щекоча обмерзшее ухо теплым дыханием.
Чуть не попросила, ради согрева, еще что-нибудь пошептать, и повернула голову. Мы практически ударились носами, оба замерли. На лице Финиста танцевали разноцветные тени от многочисленных огней. Он был так близко, что поцелуй казался неизбежным. Просто встать на цыпочки и прижаться к его приоткрытым алым губам. Но, как бы банально ни звучало, на пороге своей большой мечты я не могла избавиться от дурацкой мысли, что у меня тоже обветренные губы. Сама от себя не ожидая, быстро облизала их. Глаза Финиста вспыхнули, он склонил голову, нацеливаясь на поцелуй…
В этот душераздирающий момент северянина позвали по имени. Мы оглянулись синхронно. Оказалось, что ярмарку заявились его вездесущие приятели, и стало ясно, что свидание подошло к концу и сейчас превратится в шумное гуляние. С другой стороны, здесь гуляла половина академии. Радовало одно: мы провели вдвоем больше получаса. Наш личный рекорд!
Объятия все-таки пришлось разомкнуть.
— Мы собираемся прокатиться на горке, — поделился планами один из парней.
— Каталась на горке? — немедленно спросил Финист.
— Нет, — с обеспокоенной улыбкой покачала я головой и покосилась на деревянную громадину для самоубийц, с которой на круглых гладких дощечках с воплями съезжали люди. — И честно говоря, не уверена, что хочу пробовать.
— Это же самое веселое на ярмарке, подруга! — хохотнул все тот же приятель, по-свойски хлопнув меня по плечу. Ни мне, ни плечу это не понравилось.
Просить Финиста послать приятелей… на горку без нас, было неловко. Уверена, они и так меня посчитали отчаянно унылой. Оставалось послушно тащиться в компании к страшенному сооружению.
— Давай с нами! — уговаривал он.
— Я боюсь высоты, — призналась ему. — Буду встречать тебя внизу.
С предчувствием неизбежной катастрофы я следила, как компания поднимается по лестнице на самую верхотуру. Полагаю, где-нибудь на середине деревянных ступеней у меня случился бы приступ паники.
Парни красовались. Ни один не взял салазки, съезжали на ногах. Одни бахались в самом низу, кто-то доезжал до конца на пятой точке, полируя лед штанами. На каждую неудачу сверху несся хохот и издевательские комментарии. Кажется, я одна, видя пугающую высоту, была готов сбежать с воплями.
— Моя умница! — крикнул Финист, сложив ладони рупором. — Я лечу к тебе!
Расставив руки для равновесия, на полусогнутых ногах он заскользил вниз. Подхваченный ветром длинный шарф несся за ним, как хвост воздушного змея… А на середине горки он словно вмазался в невидимую преграду и действительно взлетел, как-то кривоватенько расставив ноги и оглашая ярмарочную площадь непечатными ругательствами. Зато дуга получилась на загляденье красивая! Он приземлился лицом вниз и, замедляя ход, съехал к подножью на пузе.
— Господи, Финист! — отмерла я и бросилась к парню, которого моментально окружили люди.
Пришлось растолкать народ локтями, чтобы выбраться в первый ряд. Он сидел обалделый на льду, тряс головой и почему-то икал. Никак от страха. Правая щека была расцарапана, все пуговицы на дубленой куртке отскочили, а шарф перевернулся, отчего-то напоминая удавку.
— Ты как? — испуганно присела я рядом с ним и потрясла его за плечо.
— Подожди! — Один из его приятелей сунул под нос северянину палец, почему-то средний. — Сколько пальцев?
С трудом сфокусировавшись, Финист улыбнулся улыбкой сумасшедшего, закатил глаза и бухнулся в обморок, с грохотом приложившись затылком о ледяное покрытие. В общем-то, чем доказал истину, известную всем вменяемым людям: рожденный ходить, летать не может. Даже если расставить руки, ноги и взять большой разгон.
— Он умер? — зашептались сзади.
— Да пусть отсохнет у тебя язык! — рявкнул приятель Бьорна.
«Лучшее свидание моей жизни» закончилось в лекарской и заняло почетное место — свидания незабываемого. Тут же Финист не подвел и сдержал обещание!
Перед каретой первой помощи, приехавшей за пострадавшим, все его приятели куда-то растворились. Сопровождать партнера по высшей магии и будущим танцам пришлось мне. По дороге его прилично попустило, а по приезду в лекарскую и вовсе выяснилось, что кроме разбитой физиономии, шишки на затылке и пары синяков на ребрах, особых увечий он не получил. Нас выперли на мороз, не дав костылей, хотя Финист очень душевно прихрамывал, пока ковылял по пахнущему заживляющим эликсиром коридору.
Мы стояли на мостовой, дожидаясь свободного извозчика. Время приближалось к одиннадцати вечера. Плечо ныло, жар поднимался, и уже было совсем не холодно. Я чувствовала себя плохим человеком, потому что измоталась, оголодала и больше всего хотела вернуться домой.
— Глупо вышло, — прервал долгое молчание Финист. — Но ты ведь все еще идешь со мной на бал?
— Полагаешь, сможешь выдержать энергичную польку? — съехидничала я.
Он почесал бровь и с дурацким видом признался:
— Не умею танцевать польку.
— Вообще-то, я тоже.
Перед нами наконец остановилась свободная карета.
— Езжай первая, — кивнул Финист, открывая дверцу. — Мне надо к семейному знахарю.
— Ты хочешь вылечиться магией? — удивленно изогнула я брови.
Безусловно заживляющие заклятиями вылечивали быстро. Сломанные кости срастались за короткие часы, царапины и вовсе исчезали за секунды, но после такого лечения сила практически засыпала. Можно было на неделю забыть о серьезной магии, которой от нас требовали на занятиях.
— Если я заявлюсь в таком виде, то мать поднимет истерику, — пожал он плечами.
Что ж, у всех свои приоритеты. Больше не пытаясь спорить, я шагнула к раскрытой дверце экипажа.
— Подожди, София! — Он взял меня за локоть, заставив обернуться.
— Что?
В следующий момент Бьорн быстро приложился горячими сухими губами к моей щеке, мягко потер место целомудренного поцелуя пальцем и произнес:
— До понедельника.
Он попытался улыбнуться, но только скривился от боли.
— Ага, удачи, — ошарашенно проблеяла я в ответ и забралась в салон.
Исключительно незабываемое свидание! Бескрылый полет ясного сокола Финиста над блестящей ледяной горой мне будет сниться в кошмарных снах, пожалуй, до самого диплома.
Холл встречал припозднившуюся жиличку приглушенным светом стенных светильников и тишиной. Из гостиной появилась Дуся, с интересом проследила, за появлением припозднившейся хозяйки.
— Соскучилась, детка?
На ходу расстегивая пальто, я направилась к лестнице.
— У тебя сломались часы? — прозвучал в гостиной тихий голос Рэнсвода, заставивший меня затормозить.
Последние дни мне удавалось избегать встреч, кроме той единственной, необходимой. Считаю это большим талантом, учитывая, что мы жили в одном доме. И по дороге в особняк я нервно представляла, как поднимусь на второй этаж и постучусь в двери мужской спальни. Дурацкая мысль не давала покоя, но душевные метания оказались пустыми, только напрасно издергалась. Киар просто не ложился спать и дожидался моего возвращения.
С непроницаемым видом он сидел в кресле, сложив ногу на ногу. Взгляд был знакомо тяжел и практически осязаем.
— Сейчас почти полночь. — Рэнсвод кивнул на высокие напольные часы. Они никогда не звонили, но время показывали точное.
— Не думала, что так сильно задержусь, — честно призналась я, вдруг вновь почувствовав себя на занятии по высшей магии. — Вы волновались?
— Волновался — не самое подходящее слово. — Он снял с брюк невидимую ворсинку. — Я планировал ехать к тебе в общежитие.
Мы встретились глазами. Вдруг стало ясно, что сосед по дому только внешне кажется спокойным.
— Простите.
Ничего не ответив, Киар поднялся с кресла.
— Симпатичное платье. Утром ты уезжала в другом.
В жизни не подумала бы, что он замечал такие мелочи. Удивительно, право слово! Я сама-то не всегда могла припомнить, какое именно платье надела под академическую мантию.
— Да, но это легко расстегивается, — попыталась сгладить ситуацию шуткой.
— Сплошные плюсы, — с неожиданной иронией хмыкнул он и добавил, когда я перекинула волосы через плечо: — Прическа тоже новая.
Когда ритуал подошел к концу, ночник вновь разгорелся, а я приводила одежду в порядок, Рэнсвод лениво спросил:
— Свидание удалось? Стоило твоего времени?
— Поделитесь мудростью поколений: если свидание заканчивается в кабинете лекаря, его можно считать удачным?
— Бьорн тебя обидел? — во вкрадчивом голосе Рэнсвода прозвучали странные интонации, но я стояла спиной и не видела выражение его лица. Вопросов, кто именно заставил меня вернуться к ночи, у него не возникло.
— Чуть не сломал себе шею на ледяной горке, — буркнула в ответ, внезапно осознав, какими в сущности идиотами, наверное, мы кажемся взрослому мужчине. Он уж точно никогда не станет съезжать ни на ногах, ни на заднице с ледяной горы, чтобы просто покрасоваться перед приятелями.
— Вы гуляли в детском парке? — теперь он говорил с откровенным сарказмом.
— Давайте мы не будем вспоминать сегодняшний вечер, — с раздражением попросила я и дернула ворот платья, пытаясь застегнуть крючок. — Пережить его дважды мне просто не хватит чувства юмора.
— Согласен, чтобы пойти на свидание с Финистом Бьорном, нужно обладать исключительным чувством юмора, — вроде без издевательской интонации, но все-таки издеваясь, хмыкнул Киар.
— Почему вы это сказали?
Я резко развернулась, чтобы обнаружить, что он, сунув руки в карманы брюк, стоял от меня в паре шагов. И смотрел — снисходительно! Символы на предплечье выглядели яркими и насыщенными, с воспаленными контурами, словно свежая татуировка.
— Госпожа Грандэ, вы что, намерены поругаться? — с фальшивым удивлением протянул он.
— Финист — хороший парень, а не какой-то… придурок! — бросилась я защищать человека, по которому долгое время сохла. Возможно, вблизи он не тянул на парня-мечты, нарисованного в моем воображении, и был самым обыкновенным, но реальность не обязана совпадать с чужими фантазиями.
— Он мне не нравится, — спокойно заявил Киар.
— Главное, чтобы он нравился мне!
— И совершенно тебе не подходит.
— Откуда вам знать, кто мне подходит? Говорят, что противоположности притягиваются, — не задумываясь, я швырнула ему в лицо, пожалуй, самое заезженное любовное клише.
— Эта чудовищная глупость обычно и ведет к самым большим разочарованиям. С человеком, которого выбираешь в спутники, надо быть созвучным, — одарил меня Рэнсвод очередной мудростью познавшего жизнь мужчины.
— Поэтому вы живете с рыбками, — фыркнула я. — Они молчат и не раздражают, да?
— Сейчас я живу с тобой, София.
— И это не ваш выбор.
— А чей? — коротко бросил он. — Доброй ночи.
С раздражением Киар схватил с подноса звякнувший графин с крепким алкоголем и, бросив на меня последний выразительный взгляд, вышел из гостиной.
За ним сами собой захлопнулись двустворчатые двери. Грохот, прохожий на взрыв шутихи, заставил нас с кошкой съежиться в нервный комок. Рыбки никак не отреагировали, но — уверена, — были по-своему, по-рыбьи, удивлены. А подремонтированная магией картина все-таки не устояла перед силой хозяйского раздражения: съехала по стене на паркет. Правда, заклятие подстраховало, и рама не развалилась, как в прошлый раз.
А главным развлечением, как и в прошлом году, оставалась ледяная горка высотой с двухэтажное здание. На мой взгляд, скатиться с нее решился бы только безумец, но, судя по змеившейся очереди возле лестницы, чокнутых на праздничной ярмарке в Но-Ирэ было достаточно.
Некоторое время мы толкались в толпе между торговыми лотками со вкусностями и развлечениями.
— Самая интересная игра из Норсента — прятки в темноте! — прокричал зазывала простуженным голосом. — Химеры прячутся, ловцы охотятся. Всего два сантима с участника! Бегите скорее! Команда смельчаков почти собралась.
Возле входа жалась озябшая команда. Кажется, в темный шатер их тянула вовсе не смелость, а перспектива задешево согреться. Но мы только приехали и еще не успели обморозиться до такого отчаяния.
— Эй, парень! — нацелился на нас зазывала. — Осталось два последних места. Хватай девушку и идем к нам.
Правила были несложными. Одни в кромешной темноте прятались нагроможденного лабиринта, а другие — их искали. Мы в прошлом году с Альмой попытались сыграть, но закончилась забава трагически. Подруга врезала по зубам парню, который попытался обхватить ее поперек груди. Потом божилась, что сработал вдолбленный на тренировках рефлекс, но отступные пострадавшему все равно пришлось заплатить.
— Не в этот раз, приятель, — отказался Финист, минуя аттракцион.
— Я думала, что северяне обожают традиционные развлечения, — подколола его.
— Считаю себя шай-эрцем, поэтому застольные игры мне ближе, — с улыбкой подмигнул он и снова обхватил пальцами мою ладонь. — У тебя ледяные руки. Замерзла?
— Нет, — соврала я, не скажешь же, что больше всего замерзли уши.
— Тебе нужно горячего вина, — решил Бьорн.
Я промолчала, что больше всего мне нужны сейчас капор или, на худой конец, шаль, чтобы прикрыть голову — и наплевать на красоту, но позволила себя утянуть к прилавку с горячими напитками. Мы пристроились в конец очереди.
Место оказалось стратегически неудобным. Проходящий мимо народ толкался локтями и теснил нас друг к другу. В итоге я практически прижималась к Финисту, стараясь избежать очередного тычка между лопатками.
— Совсем холодные. — С нарочито озабоченным видом он поднес мою руку к своим губам и попытался согреть теплым дыханием. — Лучше?
Жаль, нельзя подуть на обмороженные уши.
— Гораздо, — пробормотала я.
— А так?
Изящным движением он раскрыл мои пальцы. Губы прижались к чувствительной коже на ладони.
— Практически растаяла.
Мурашек не побежало, но было приятно просто от осознания, что мечта все-таки сбылась. Пусть с этой мечтой горгульи доставили еще и кое-кого. Не буду показывать пальцем в Киара Рэнсвода, это не очень прилично.
— Молодые люди, чем будете согреваться? — позвала нас торговка.
Сорваться решили горячим вином, подозрительного бледно-красного, вместо рубинового, цвета.
— Держи. — Финист вручил мне горячий стаканчик из хрупкой слюды и сделал глоток из своего. Я пригубила напиток только для вида, но вино оказалось паршивым и разбавленным, так что оба стакана отправились в мусорный короб.
На открытом помосте иллюзионист показывал фокусы. Не знаю, сколько в них было магии, а сколько зрительного обмана, но руки у парня оказались ловки. Народ был в восторге. Заклятиями-то в Шай-Эре никого не удивишь — здесь все обладали магическим даром, просто не всем было по плечу и по средствам получить высшее магическое образование.
— Давай посмотрим, — не глядя на Финиста, попросила я и буквально залипла в толпе, боясь пропустить хотя бы мелкий жест ярмарочного ловкача.
Северянин не спорил.
— Тебе нравятся фокусы?
— Они забавные, — улыбнулась я, боясь на него посмотреть. — Смотри, какие у этого парня ловкие руки.
В следующий момент Бьорн тесно прижался к моей спине грудью и обнял за талию.
— То есть ты тоже ловкий парень? — с трудом сдерживая улыбку, с иронией спросила я.
— Более чем, — прошептал он, щекоча обмерзшее ухо теплым дыханием.
Чуть не попросила, ради согрева, еще что-нибудь пошептать, и повернула голову. Мы практически ударились носами, оба замерли. На лице Финиста танцевали разноцветные тени от многочисленных огней. Он был так близко, что поцелуй казался неизбежным. Просто встать на цыпочки и прижаться к его приоткрытым алым губам. Но, как бы банально ни звучало, на пороге своей большой мечты я не могла избавиться от дурацкой мысли, что у меня тоже обветренные губы. Сама от себя не ожидая, быстро облизала их. Глаза Финиста вспыхнули, он склонил голову, нацеливаясь на поцелуй…
В этот душераздирающий момент северянина позвали по имени. Мы оглянулись синхронно. Оказалось, что ярмарку заявились его вездесущие приятели, и стало ясно, что свидание подошло к концу и сейчас превратится в шумное гуляние. С другой стороны, здесь гуляла половина академии. Радовало одно: мы провели вдвоем больше получаса. Наш личный рекорд!
Объятия все-таки пришлось разомкнуть.
— Мы собираемся прокатиться на горке, — поделился планами один из парней.
— Каталась на горке? — немедленно спросил Финист.
— Нет, — с обеспокоенной улыбкой покачала я головой и покосилась на деревянную громадину для самоубийц, с которой на круглых гладких дощечках с воплями съезжали люди. — И честно говоря, не уверена, что хочу пробовать.
— Это же самое веселое на ярмарке, подруга! — хохотнул все тот же приятель, по-свойски хлопнув меня по плечу. Ни мне, ни плечу это не понравилось.
Просить Финиста послать приятелей… на горку без нас, было неловко. Уверена, они и так меня посчитали отчаянно унылой. Оставалось послушно тащиться в компании к страшенному сооружению.
— Давай с нами! — уговаривал он.
— Я боюсь высоты, — призналась ему. — Буду встречать тебя внизу.
С предчувствием неизбежной катастрофы я следила, как компания поднимается по лестнице на самую верхотуру. Полагаю, где-нибудь на середине деревянных ступеней у меня случился бы приступ паники.
Парни красовались. Ни один не взял салазки, съезжали на ногах. Одни бахались в самом низу, кто-то доезжал до конца на пятой точке, полируя лед штанами. На каждую неудачу сверху несся хохот и издевательские комментарии. Кажется, я одна, видя пугающую высоту, была готов сбежать с воплями.
— Моя умница! — крикнул Финист, сложив ладони рупором. — Я лечу к тебе!
Расставив руки для равновесия, на полусогнутых ногах он заскользил вниз. Подхваченный ветром длинный шарф несся за ним, как хвост воздушного змея… А на середине горки он словно вмазался в невидимую преграду и действительно взлетел, как-то кривоватенько расставив ноги и оглашая ярмарочную площадь непечатными ругательствами. Зато дуга получилась на загляденье красивая! Он приземлился лицом вниз и, замедляя ход, съехал к подножью на пузе.
— Господи, Финист! — отмерла я и бросилась к парню, которого моментально окружили люди.
Пришлось растолкать народ локтями, чтобы выбраться в первый ряд. Он сидел обалделый на льду, тряс головой и почему-то икал. Никак от страха. Правая щека была расцарапана, все пуговицы на дубленой куртке отскочили, а шарф перевернулся, отчего-то напоминая удавку.
— Ты как? — испуганно присела я рядом с ним и потрясла его за плечо.
— Подожди! — Один из его приятелей сунул под нос северянину палец, почему-то средний. — Сколько пальцев?
С трудом сфокусировавшись, Финист улыбнулся улыбкой сумасшедшего, закатил глаза и бухнулся в обморок, с грохотом приложившись затылком о ледяное покрытие. В общем-то, чем доказал истину, известную всем вменяемым людям: рожденный ходить, летать не может. Даже если расставить руки, ноги и взять большой разгон.
— Он умер? — зашептались сзади.
— Да пусть отсохнет у тебя язык! — рявкнул приятель Бьорна.
«Лучшее свидание моей жизни» закончилось в лекарской и заняло почетное место — свидания незабываемого. Тут же Финист не подвел и сдержал обещание!
Перед каретой первой помощи, приехавшей за пострадавшим, все его приятели куда-то растворились. Сопровождать партнера по высшей магии и будущим танцам пришлось мне. По дороге его прилично попустило, а по приезду в лекарскую и вовсе выяснилось, что кроме разбитой физиономии, шишки на затылке и пары синяков на ребрах, особых увечий он не получил. Нас выперли на мороз, не дав костылей, хотя Финист очень душевно прихрамывал, пока ковылял по пахнущему заживляющим эликсиром коридору.
Мы стояли на мостовой, дожидаясь свободного извозчика. Время приближалось к одиннадцати вечера. Плечо ныло, жар поднимался, и уже было совсем не холодно. Я чувствовала себя плохим человеком, потому что измоталась, оголодала и больше всего хотела вернуться домой.
— Глупо вышло, — прервал долгое молчание Финист. — Но ты ведь все еще идешь со мной на бал?
— Полагаешь, сможешь выдержать энергичную польку? — съехидничала я.
Он почесал бровь и с дурацким видом признался:
— Не умею танцевать польку.
— Вообще-то, я тоже.
Перед нами наконец остановилась свободная карета.
— Езжай первая, — кивнул Финист, открывая дверцу. — Мне надо к семейному знахарю.
— Ты хочешь вылечиться магией? — удивленно изогнула я брови.
Безусловно заживляющие заклятиями вылечивали быстро. Сломанные кости срастались за короткие часы, царапины и вовсе исчезали за секунды, но после такого лечения сила практически засыпала. Можно было на неделю забыть о серьезной магии, которой от нас требовали на занятиях.
— Если я заявлюсь в таком виде, то мать поднимет истерику, — пожал он плечами.
Что ж, у всех свои приоритеты. Больше не пытаясь спорить, я шагнула к раскрытой дверце экипажа.
— Подожди, София! — Он взял меня за локоть, заставив обернуться.
— Что?
В следующий момент Бьорн быстро приложился горячими сухими губами к моей щеке, мягко потер место целомудренного поцелуя пальцем и произнес:
— До понедельника.
Он попытался улыбнуться, но только скривился от боли.
— Ага, удачи, — ошарашенно проблеяла я в ответ и забралась в салон.
Исключительно незабываемое свидание! Бескрылый полет ясного сокола Финиста над блестящей ледяной горой мне будет сниться в кошмарных снах, пожалуй, до самого диплома.
Холл встречал припозднившуюся жиличку приглушенным светом стенных светильников и тишиной. Из гостиной появилась Дуся, с интересом проследила, за появлением припозднившейся хозяйки.
— Соскучилась, детка?
На ходу расстегивая пальто, я направилась к лестнице.
— У тебя сломались часы? — прозвучал в гостиной тихий голос Рэнсвода, заставивший меня затормозить.
Последние дни мне удавалось избегать встреч, кроме той единственной, необходимой. Считаю это большим талантом, учитывая, что мы жили в одном доме. И по дороге в особняк я нервно представляла, как поднимусь на второй этаж и постучусь в двери мужской спальни. Дурацкая мысль не давала покоя, но душевные метания оказались пустыми, только напрасно издергалась. Киар просто не ложился спать и дожидался моего возвращения.
С непроницаемым видом он сидел в кресле, сложив ногу на ногу. Взгляд был знакомо тяжел и практически осязаем.
— Сейчас почти полночь. — Рэнсвод кивнул на высокие напольные часы. Они никогда не звонили, но время показывали точное.
— Не думала, что так сильно задержусь, — честно призналась я, вдруг вновь почувствовав себя на занятии по высшей магии. — Вы волновались?
— Волновался — не самое подходящее слово. — Он снял с брюк невидимую ворсинку. — Я планировал ехать к тебе в общежитие.
Мы встретились глазами. Вдруг стало ясно, что сосед по дому только внешне кажется спокойным.
— Простите.
Ничего не ответив, Киар поднялся с кресла.
— Симпатичное платье. Утром ты уезжала в другом.
В жизни не подумала бы, что он замечал такие мелочи. Удивительно, право слово! Я сама-то не всегда могла припомнить, какое именно платье надела под академическую мантию.
— Да, но это легко расстегивается, — попыталась сгладить ситуацию шуткой.
— Сплошные плюсы, — с неожиданной иронией хмыкнул он и добавил, когда я перекинула волосы через плечо: — Прическа тоже новая.
Когда ритуал подошел к концу, ночник вновь разгорелся, а я приводила одежду в порядок, Рэнсвод лениво спросил:
— Свидание удалось? Стоило твоего времени?
— Поделитесь мудростью поколений: если свидание заканчивается в кабинете лекаря, его можно считать удачным?
— Бьорн тебя обидел? — во вкрадчивом голосе Рэнсвода прозвучали странные интонации, но я стояла спиной и не видела выражение его лица. Вопросов, кто именно заставил меня вернуться к ночи, у него не возникло.
— Чуть не сломал себе шею на ледяной горке, — буркнула в ответ, внезапно осознав, какими в сущности идиотами, наверное, мы кажемся взрослому мужчине. Он уж точно никогда не станет съезжать ни на ногах, ни на заднице с ледяной горы, чтобы просто покрасоваться перед приятелями.
— Вы гуляли в детском парке? — теперь он говорил с откровенным сарказмом.
— Давайте мы не будем вспоминать сегодняшний вечер, — с раздражением попросила я и дернула ворот платья, пытаясь застегнуть крючок. — Пережить его дважды мне просто не хватит чувства юмора.
— Согласен, чтобы пойти на свидание с Финистом Бьорном, нужно обладать исключительным чувством юмора, — вроде без издевательской интонации, но все-таки издеваясь, хмыкнул Киар.
— Почему вы это сказали?
Я резко развернулась, чтобы обнаружить, что он, сунув руки в карманы брюк, стоял от меня в паре шагов. И смотрел — снисходительно! Символы на предплечье выглядели яркими и насыщенными, с воспаленными контурами, словно свежая татуировка.
— Госпожа Грандэ, вы что, намерены поругаться? — с фальшивым удивлением протянул он.
— Финист — хороший парень, а не какой-то… придурок! — бросилась я защищать человека, по которому долгое время сохла. Возможно, вблизи он не тянул на парня-мечты, нарисованного в моем воображении, и был самым обыкновенным, но реальность не обязана совпадать с чужими фантазиями.
— Он мне не нравится, — спокойно заявил Киар.
— Главное, чтобы он нравился мне!
— И совершенно тебе не подходит.
— Откуда вам знать, кто мне подходит? Говорят, что противоположности притягиваются, — не задумываясь, я швырнула ему в лицо, пожалуй, самое заезженное любовное клише.
— Эта чудовищная глупость обычно и ведет к самым большим разочарованиям. С человеком, которого выбираешь в спутники, надо быть созвучным, — одарил меня Рэнсвод очередной мудростью познавшего жизнь мужчины.
— Поэтому вы живете с рыбками, — фыркнула я. — Они молчат и не раздражают, да?
— Сейчас я живу с тобой, София.
— И это не ваш выбор.
— А чей? — коротко бросил он. — Доброй ночи.
С раздражением Киар схватил с подноса звякнувший графин с крепким алкоголем и, бросив на меня последний выразительный взгляд, вышел из гостиной.
За ним сами собой захлопнулись двустворчатые двери. Грохот, прохожий на взрыв шутихи, заставил нас с кошкой съежиться в нервный комок. Рыбки никак не отреагировали, но — уверена, — были по-своему, по-рыбьи, удивлены. А подремонтированная магией картина все-таки не устояла перед силой хозяйского раздражения: съехала по стене на паркет. Правда, заклятие подстраховало, и рама не развалилась, как в прошлый раз.
