— Вы сильно рискуете. Если она сожрет рыбок, то вряд ли Тайный чародей расщедрится на новых, — намекнула я, что потери «избранных» окажутся невосполнимы. По крайней мере, не за счет моего кошелька.
— Полагаю, Тайному чародею и в первый раз не стоило суетиться.
— Вы буквально прочитали мои мысли! — совершенно искренне согласилась со здравым утверждением. — Пойду переоденусь.
Я вышла, но вновь вернулась и заглянула в кабинет. Магистр подносил ко рту новую сигариллу и с обреченным видом смял ее в кулаке.
— Что? — коротко спросил он.
— Добрый вечер, магистр, — наконец поздоровалась я.
Лицо Рэнсвода все-таки озарила та самая улыбка, превращавшая его в преступно привлекательного мужчину. Хотя — надо признать, — он и хмурым был ничего.
— И тебе, София.
Ранний ужин прошел в компании Дуси. Даже стол не стала накрывать, просто положила в тарелку и слопала с аппетитом все, что на ней было, стоя возле кухонного прилавка. Потом засела за теорию магической механики и снова попала в студенческий ад, когда вроде слова в задаче знакомые, а как будто написаны на азрийском языке.
Исчеркав четыре листа, я с раздражением швырнула самописное перо на стол. И тут в голову пришла гениальная мысль: у меня же в доме целый не оприходованный магистр сидит! Всяко он разбирается в теории магических механизмов получше запутавшейся девушки.
Как говорит моя мама, если чего-то хочешь добиться от мужчины — действуй хитростью. Я и не торопилась вламываться к Рэнсводу с горой учебников, оставила стопку на тумбе в коридоре и сварила крепкий черный кофе. Прежде чем войти, с самым кротким видом постучалась в кабинет и тихонечко приоткрыла дверь.
— Магистр, чем занимаетесь?
— Заходи.
Сложив ногу на ногу, Рэнсвод сидел на диване и читал все тот же фолиант. С большим любопытством он проследил, как я аккуратно пристроила поднос на низкий столик.
— Я сварила вам кофе.
— Какой предмет? — без экивоков спросил Киар.
— Магическая механика, — не стала я юлить.
— Даже не высшей магия?
— Ой, до высшей магии мы тоже доберемся! — немедленно уверила его — Несу книги?
— Неси, — с улыбкой кивнул он и потянулся за чашкой, а когда я вернулась с учебниками, протянул: — Ты варишь превосходный кофе.
— Не хочу хвастать, но это вы еще мой омлет не пробовали! — пробормотала я и пристроила стопку книг на стол, а себя — на диван возле магистра.
— Показывай, — скомандовал он, возвращая почти пустую чашечку на блюдце.
Пока Рэнсвод не передумал помогать, открыла заложенный грифельным карандашом учебник и ткнула пальцем:
— Здесь.
Что ж, в теории магических механизмов мой бывший преподаватель разбирался так же превосходно, как и в заклятиях высшего порядка, до которых бытовикам никогда не дотянуться. Наверное, из него вышел бы превосходный артефактор. Он объяснял с текучей интонацией, остро наточенным карандашом рисовал аккуратные схемы, выводил тонкие стрелочки, терпеливо отвечал на вопросы — полная противоположность Рэнсводу в академии!
— Попробуй следующую решить сама, — предложил он, возвращая мне карандаш.
Я соскользнула с дивана и, усевшись на колени перед низким столиком, прислонила учебник к пирамиде из книжек.
На некоторое время кабинет погрузился в молчание. Киар вернулся к чтению, а я выводила ровные столбики и строчки закорючек на чистом листе.
— Нет, постой, — вдруг произнес магистр над моей макушкой. — Здесь неверно.
Она нагнулся, чтобы показать ошибку, и невольно прислонился грудью к моей спине. Вовсе не тесно, но я замерла от острого ощущения его близости, от запаха мужского благовония, того самого, что в прошлый раз витал в комнате. Пытаясь сосредоточиться на задаче, я исправила ошибку и спросила:
— Теперь верно?
— Да. — Он отодвинулся, и ко мне в легкие снова начал поступать воздух. — У тебя красивый почерк.
— На занятиях вы говорили, что я пишу, как горгулья задней лапой. — Я захлопнула учебник и повернулась к нему. — Все-таки, почему вы все время меня ругали? Я действительно была настолько плоха?
— Не всегда, — не пытаясь избегать прямого взгляда, ответил он. — Но если мяч ударить о пол, то он подскочит вверх. Чем сильнее ударишь, тем выше подлетит мяч.
— Еще его можно просто подкинуть, — дернула я плечом. — Мяч подлетит еще выше, не согласны?
— Но когда он неизбежно упадет и ударится, то больше не сможет подпрыгнуть.
Рэнсвод многозначительно указал пальцем в потолок, намекнув, что люди, которых никогда не прикладывались — фигурально выражаясь, — лицом о стол, не умеют принимать поражения и просто сдаются.
— Почему в вашей теории никто не поймает этот мяч, чтобы еще раз подкинуть? — фыркнула я.
— Потому что в реальной жизни, никто никого не ловит.
— Спорное утверждение, — наотрез отказалась я принимать его точку зрения. — В реальной жизни у каждого есть человек, который просто не позволит упасть, а если такое случится, то поможет подняться.
— У тебя есть такой человек, маленькая идеалистка? — иронично хмыкнул он.
— Да, а у вас? — не осталась я в долгу.
— Нет.
— Мне кажется это печальным. — Разрывая зрительный контакт, я раздражением захлопнула учебник. — Но наш новый магистр, похоже, полностью разделяет вашу теорию о мячах. Хотя оно и понятно, вы же учились у одних наставников.
— Чем тебе на этот раз не угодила высшая магия? — хмыкнул Рэнсвод. — Партнер ударил заклятием?
— Мой однокурсник не явился, поэтому магией огрел — ваш. Как вообще можно дотронуться до чужого заклятия?
— Легко, — хмыкнул он. — Иди сюда.
— Вы хотите устроить урок высшей магии сейчас? — От греха подальше, я даже отодвинулась. — Знаете, у меня еще с прошлого раза прическа не потеряла объем. Вы сами видели, что произошло с резервом.
— Не бойся, — хмыкнул он и кивнул на диван: — Садись.
— Ла-адно, — протянула я, нехотя перебираясь поближе к Рэнсводу. — Но если урок закончится трагедией, то кошка теперь завещана вам. Так и знайте! Вам ее кормить и отгонять от рыбок.
— Язвительная трусиха, — развеселился он. — Впервые встречаю подобную смесь.
— Да я вообще полна талантов, — проворчала в ответ. — Просто они не сразу проявляются.
— Вот и проверим.
Он щелкнул пальцами, выбивая тонкий полупрозрачный язычок пламени, и протянул ко мне, дескать, бери. Затаив дыхание, я осторожно прикоснулась к огоньку, ожидая болезненного укола. Пламя мягко лизнуло, словно здороваясь, и стремительно охватило кончики пальцев.
Охнув от изумления, я следила за играющими язычками. Расставляла пальцы, поворачивала руку, завороженная необыкновенным зрелищем. Красивое заклятие казалось томным и призывным. Не жгло, но ласкало.
— Смотри, — позвал Киар откуда-то, из другой вселенной, и вдруг мягко обхватил ладонью мои пальцы.
Магия, бурлящая внутри, мгновенно отозвалась на прикосновение. Наши сомкнутые руки вспыхнули, как факел.
— И совершенно не больно, — проронил Рэнсвод. — Чистое сияние высшей магии.
Невольно я посмотрела в его лицо. В темных глазах отражалось пламя, на мягких губах блуждала едва заметная улыбка. Никогда он не казался привлекательнее, чем сейчас. И я остро ощущала, как его теплые пальцы, по-мужски уверенно, без жеманства сжимали мою руку.
«Бах!» — Сердце сильно толкнулось в ребра. — «Бах!»
Он что-то говорил, видимо, объяснял, как избежать увечий, пытаясь передать партнеру по высшей магии световой шар, но тяжелый и веский стук сердца заглушал текучие слова.
— Видишь? Ничего сложного, — пробился к сознанию голос Киара.
— А?
Он повернул голову и обнаружил, что я пялилась: таращилась самым откровенным образом, не моргая и не отводя взгляда. Черные брови поползли наверх.
— София?
— Все! — В смятении я отвернулась и отдернула руку, мгновенно гася заклятие. — Теперь ясно, что просто надо быть… усерднее. Вы правы: мне не хватает усердия.
Чувствуя себя вовсе не идеалисткой, а смущенной идиоткой, я начала собирать учебники и пробормотала:
— Магистр, спасибо за помощь. Пожалуй, пойду спать.
— Сейчас даже восьми нет, — напомнил он.
— Прекрасно! Как раз хотела лечь пораньше. — Я выпрямилась и быстро улыбнулась: — Доброй ночи.
Понятия не имею, отчего в сознании на несколько секунд из придирчивого преподавателя Рэнсвод трансформировался в действительно привлекательного мужчину, и это резкое помутнение рассудка до жути нервировало.
— Привет, умница Грандэ.
Финист, как ни в чем не бывало, подсел за рабочий стол рядом со мной и положил конспект по бытовой магии.
— Привет, — кивнула я и чуточку отодвинулась, чтобы не соприкасаться с ним плечами.
Он не преминул воспользоваться освободившимся клочком: подпер голову рукой и повернулся ко мне всем корпусом, нарочито игнорируя друзей.
— Как учеба, партнер?
— На высшую магию теперь нужно приходить только парами, — проронила я.
Вообще-то, Бьорн часто прогуливал занятия. Иногда не появлялся по несколько дней, как в этот раз. Раньше я просто гадала, куда он запропастился, а сейчас не посмела спросить, отчего явился только под занавес недели.
— София, ты извини… — Он выпрямился на скамье и послал мне виноватую улыбку, способную размягчить даже сухую баранку. — Мы с ребятами неожиданно рванули к Крушвейской гряде. Думали на денек и задержались. Была там?
— Была. Я там родилась.
— Точно! — Он щелкнул пальцами. — Ты говорила… Неловко вышло, если честно.
— Более чем, — сухо согласилась я.
— Что мне сделать, чтобы ты перестала злиться? Давай я попрошу прощения на весь лекторий. — Бьорн стремительно поднялся, словно под ним распрямилась пружина, и проговорил громким голосом, привлекая всеобщее внимание: — Народ, я хочу извиниться перед умницей Грандэ…
Вокруг раздались смешки.
— Господи, Финист, хватит! С чего ты вообще решил, что я злюсь? — С горящей физиономией я дернула его за мантию и заставила усесться обратно на скамью. — С девушками правда такое срабатывает?
— С тобой, похоже, сработало, — хохотнул он. — Ты со мной поделишься лекциями, умница Грандэ? Уверен, ты не пропустила на этой неделе ни одного занятия.
— Так и быть, но не смей просить переписать их за тебя!
— Могу зайти сегодня за ними к тебе в общежитие.
— Ко мне? — замялась я, моментально воспоминая уютные, тихие покои в доме Рэнсвода. — Откровенно сказать, я временно живу в городе, так что не выйдет.
— Тогда, может, просто прогуляемся? — немедленно предложил Финист, словно ожидал отказа и заранее приготовил ответ. — Знаешь, что вечер пятницы — лучшее время для свиданий?
— А ты приглашаешь меня на свидание.
— На самое настоящее, — кивнул он и с поразительной самоуверенностью заверил: — Обещаю, оно будет лучшим в твоей жизни!
— Ну, только если лучшим… — с трудом сдержала я улыбку и вдруг обнаружила, что северянин пристально смотрит на мои губы.
— Хорошо, — с задумчивым видом кивнул он. — Буду с нетерпением ждать.
Во время большого перерыва я рванула в общежитие — переодеться. Альма решительно объявила, что как фея-крестная просто обязана проконтролировать примерку, и пожертвовала обедом.
В маленькой комнатушке, запертой на несколько дней, царила страшная духота. Пришлось открыть окно. Подруга сидела на кровати и, жуя пирожок, следила, как я в спешке по очереди прикладывала к груди свои три с половиной приличные платья. За половинку шла юбка, но нормальная блузка осталась в доме у Рэнсвода, так этот вариант отметался.
— Надевай брюки, — наконец заключила ай-тэрийка, видевшая платья только в самых страшных кошмарах. — У тебя в них ноги длинные.
Фея-крестная она, может, была неплохая, но советчица — спорная. Перерыв подходил к концу, времени перебирать вещи не осталось, и пришлось надеть самое нарядное из повседневных платьев. Мантия осталась висеть в комнате.
После последней лекции я заглянула в женскую уборную. Быстро распустила пучок и выпрямила волосы, разгладив прядь за прядью между горячими ладонями. Способ был отчаянный: после заклятия пару недель волосы приходилось мыть каждый божий день.
В общем, принаряженная и по мере сил приукрашенная я вышла в центральный холл, чтобы обнаружить, что Финиста в нем не было. Сундук для подарков стоял, вольнослушатели сидели на скамьях, у обменных книжных полок толпился народ, и ни одного северянина с короткой стрижкой, обещавшего лучшее свидание в моей жизни.
— София? — позвал Бьорн.
Я обернулась. Он приближался ко мне широкими шагами, уже одетый в короткую дубленую куртку и с полосатым шарфом на шее.
— Не сразу тебя узнал, — улыбнулся он. — Скажи, что тебе нравятся шумные праздники, потому что я задумал прогуляться по праздничной ярмарке.
— Если бы я сказала, что мне не нравятся ярмарки, что бы ты делал? — не удержалась я от ехидного вопроса.
— Придумал бы что-то другое, — хмыкнул он. — Идем?
— Только заберу вещи из гардероба.
После последней лекции я заглянула в женскую уборную. Быстро распустила пучок и выпрямила волосы, разгладив прядь за прядью между горячими ладонями. Способ был отчаянный: после заклятия пару недель волосы приходилось мыть каждый божий день.
В общем, принаряженная и по мере сил приукрашенная я вышла в центральный холл, чтобы обнаружить, что Финиста в нем не было. Сундук для подарков стоял, вольнослушатели сидели на скамьях, у обменных книжных полок толпился народ, и ни одного северянина с короткой стрижкой, обещавшего лучшее свидание в моей жизни.
— София? — позвал Бьорн.
Я обернулась. Он приближался ко мне широкими шагами, уже одетый в короткую дубленую куртку и с полосатым шарфом на шее.
— Не сразу тебя узнал, — улыбнулся он. — Скажи, что тебе нравятся шумные праздники, потому что я задумал прогуляться по праздничной ярмарке.
— Если бы я сказала, что мне не нравятся ярмарки, что бы ты делал? — не удержалась я от ехидного вопроса.
— Придумал бы что-то другое, — хмыкнул он. — Идем?
— Только заберу вещи из гардероба.
На улице давно стемнело. Мы с Финистом сидели рядом, прижимаясь плечами в узком пространстве. Я теребила лежащую на коленях почти пустую сумку и старалась не замечать, как ноет плечо. Эта привычная боль тонко намекала, что кое-кому следовало подниматься в гору, а не спускаться по узкому переулку в карете, отдаляясь от особняка на Стрэйн-Лейн.
— Раз ты сейчас не в общежитии, то тебе не надо торопиться к закрытию ворот? — вдруг спросил Финист.
— У меня временная подработка с проживанием, — чувствуя неловкость, ответила я, сама практически поверив, что служу у Рэнсвода помощницей. — Так что надолго не задержишься.
— Но мы все равно отлично развлечемся! — объявил он и вдруг в темноте взял меня за руку. — Уверен, потом тебе будет что вспомнить.
Прикосновение его прохладных пальцев оказалось настолько неожиданным, что в первое мгновение я опешила, а во второе — вспомнила вечер в кабинете Рэнсвода, длинные красивые пальцы высшего мага, мягко обнимающие мои, тяжелый стук собственного сердца. Мы словно оказались в темной карете втроем: я, парень из мечты и взрослый мужчина, не подозревающий, какую алхимическую реакцию внутри меня запустило его прикосновение.
— Все хорошо? — вдруг спросил Финист, будто почувствовав незримое присутствие третьего.
— Угу, — промычала я в ответ.
Изгнать образ Киара из сознания оказалось сложно, но возможно. Его выместила выбивающая дух навылет ярмарочная круговерть. В воздухе разносились шум, гвалт и хохот. Остро пахло специями, сладкой карамелью и пряным горячим вином.
— Полагаю, Тайному чародею и в первый раз не стоило суетиться.
— Вы буквально прочитали мои мысли! — совершенно искренне согласилась со здравым утверждением. — Пойду переоденусь.
Я вышла, но вновь вернулась и заглянула в кабинет. Магистр подносил ко рту новую сигариллу и с обреченным видом смял ее в кулаке.
— Что? — коротко спросил он.
— Добрый вечер, магистр, — наконец поздоровалась я.
Лицо Рэнсвода все-таки озарила та самая улыбка, превращавшая его в преступно привлекательного мужчину. Хотя — надо признать, — он и хмурым был ничего.
— И тебе, София.
Ранний ужин прошел в компании Дуси. Даже стол не стала накрывать, просто положила в тарелку и слопала с аппетитом все, что на ней было, стоя возле кухонного прилавка. Потом засела за теорию магической механики и снова попала в студенческий ад, когда вроде слова в задаче знакомые, а как будто написаны на азрийском языке.
Исчеркав четыре листа, я с раздражением швырнула самописное перо на стол. И тут в голову пришла гениальная мысль: у меня же в доме целый не оприходованный магистр сидит! Всяко он разбирается в теории магических механизмов получше запутавшейся девушки.
Как говорит моя мама, если чего-то хочешь добиться от мужчины — действуй хитростью. Я и не торопилась вламываться к Рэнсводу с горой учебников, оставила стопку на тумбе в коридоре и сварила крепкий черный кофе. Прежде чем войти, с самым кротким видом постучалась в кабинет и тихонечко приоткрыла дверь.
— Магистр, чем занимаетесь?
— Заходи.
Сложив ногу на ногу, Рэнсвод сидел на диване и читал все тот же фолиант. С большим любопытством он проследил, как я аккуратно пристроила поднос на низкий столик.
— Я сварила вам кофе.
— Какой предмет? — без экивоков спросил Киар.
— Магическая механика, — не стала я юлить.
— Даже не высшей магия?
— Ой, до высшей магии мы тоже доберемся! — немедленно уверила его — Несу книги?
— Неси, — с улыбкой кивнул он и потянулся за чашкой, а когда я вернулась с учебниками, протянул: — Ты варишь превосходный кофе.
— Не хочу хвастать, но это вы еще мой омлет не пробовали! — пробормотала я и пристроила стопку книг на стол, а себя — на диван возле магистра.
— Показывай, — скомандовал он, возвращая почти пустую чашечку на блюдце.
Пока Рэнсвод не передумал помогать, открыла заложенный грифельным карандашом учебник и ткнула пальцем:
— Здесь.
Что ж, в теории магических механизмов мой бывший преподаватель разбирался так же превосходно, как и в заклятиях высшего порядка, до которых бытовикам никогда не дотянуться. Наверное, из него вышел бы превосходный артефактор. Он объяснял с текучей интонацией, остро наточенным карандашом рисовал аккуратные схемы, выводил тонкие стрелочки, терпеливо отвечал на вопросы — полная противоположность Рэнсводу в академии!
— Попробуй следующую решить сама, — предложил он, возвращая мне карандаш.
Я соскользнула с дивана и, усевшись на колени перед низким столиком, прислонила учебник к пирамиде из книжек.
На некоторое время кабинет погрузился в молчание. Киар вернулся к чтению, а я выводила ровные столбики и строчки закорючек на чистом листе.
— Нет, постой, — вдруг произнес магистр над моей макушкой. — Здесь неверно.
Она нагнулся, чтобы показать ошибку, и невольно прислонился грудью к моей спине. Вовсе не тесно, но я замерла от острого ощущения его близости, от запаха мужского благовония, того самого, что в прошлый раз витал в комнате. Пытаясь сосредоточиться на задаче, я исправила ошибку и спросила:
— Теперь верно?
— Да. — Он отодвинулся, и ко мне в легкие снова начал поступать воздух. — У тебя красивый почерк.
— На занятиях вы говорили, что я пишу, как горгулья задней лапой. — Я захлопнула учебник и повернулась к нему. — Все-таки, почему вы все время меня ругали? Я действительно была настолько плоха?
— Не всегда, — не пытаясь избегать прямого взгляда, ответил он. — Но если мяч ударить о пол, то он подскочит вверх. Чем сильнее ударишь, тем выше подлетит мяч.
— Еще его можно просто подкинуть, — дернула я плечом. — Мяч подлетит еще выше, не согласны?
— Но когда он неизбежно упадет и ударится, то больше не сможет подпрыгнуть.
Рэнсвод многозначительно указал пальцем в потолок, намекнув, что люди, которых никогда не прикладывались — фигурально выражаясь, — лицом о стол, не умеют принимать поражения и просто сдаются.
— Почему в вашей теории никто не поймает этот мяч, чтобы еще раз подкинуть? — фыркнула я.
— Потому что в реальной жизни, никто никого не ловит.
— Спорное утверждение, — наотрез отказалась я принимать его точку зрения. — В реальной жизни у каждого есть человек, который просто не позволит упасть, а если такое случится, то поможет подняться.
— У тебя есть такой человек, маленькая идеалистка? — иронично хмыкнул он.
— Да, а у вас? — не осталась я в долгу.
— Нет.
— Мне кажется это печальным. — Разрывая зрительный контакт, я раздражением захлопнула учебник. — Но наш новый магистр, похоже, полностью разделяет вашу теорию о мячах. Хотя оно и понятно, вы же учились у одних наставников.
— Чем тебе на этот раз не угодила высшая магия? — хмыкнул Рэнсвод. — Партнер ударил заклятием?
— Мой однокурсник не явился, поэтому магией огрел — ваш. Как вообще можно дотронуться до чужого заклятия?
— Легко, — хмыкнул он. — Иди сюда.
— Вы хотите устроить урок высшей магии сейчас? — От греха подальше, я даже отодвинулась. — Знаете, у меня еще с прошлого раза прическа не потеряла объем. Вы сами видели, что произошло с резервом.
— Не бойся, — хмыкнул он и кивнул на диван: — Садись.
— Ла-адно, — протянула я, нехотя перебираясь поближе к Рэнсводу. — Но если урок закончится трагедией, то кошка теперь завещана вам. Так и знайте! Вам ее кормить и отгонять от рыбок.
— Язвительная трусиха, — развеселился он. — Впервые встречаю подобную смесь.
— Да я вообще полна талантов, — проворчала в ответ. — Просто они не сразу проявляются.
— Вот и проверим.
Он щелкнул пальцами, выбивая тонкий полупрозрачный язычок пламени, и протянул ко мне, дескать, бери. Затаив дыхание, я осторожно прикоснулась к огоньку, ожидая болезненного укола. Пламя мягко лизнуло, словно здороваясь, и стремительно охватило кончики пальцев.
Охнув от изумления, я следила за играющими язычками. Расставляла пальцы, поворачивала руку, завороженная необыкновенным зрелищем. Красивое заклятие казалось томным и призывным. Не жгло, но ласкало.
— Смотри, — позвал Киар откуда-то, из другой вселенной, и вдруг мягко обхватил ладонью мои пальцы.
Магия, бурлящая внутри, мгновенно отозвалась на прикосновение. Наши сомкнутые руки вспыхнули, как факел.
— И совершенно не больно, — проронил Рэнсвод. — Чистое сияние высшей магии.
Невольно я посмотрела в его лицо. В темных глазах отражалось пламя, на мягких губах блуждала едва заметная улыбка. Никогда он не казался привлекательнее, чем сейчас. И я остро ощущала, как его теплые пальцы, по-мужски уверенно, без жеманства сжимали мою руку.
«Бах!» — Сердце сильно толкнулось в ребра. — «Бах!»
Он что-то говорил, видимо, объяснял, как избежать увечий, пытаясь передать партнеру по высшей магии световой шар, но тяжелый и веский стук сердца заглушал текучие слова.
— Видишь? Ничего сложного, — пробился к сознанию голос Киара.
— А?
Он повернул голову и обнаружил, что я пялилась: таращилась самым откровенным образом, не моргая и не отводя взгляда. Черные брови поползли наверх.
— София?
— Все! — В смятении я отвернулась и отдернула руку, мгновенно гася заклятие. — Теперь ясно, что просто надо быть… усерднее. Вы правы: мне не хватает усердия.
Чувствуя себя вовсе не идеалисткой, а смущенной идиоткой, я начала собирать учебники и пробормотала:
— Магистр, спасибо за помощь. Пожалуй, пойду спать.
— Сейчас даже восьми нет, — напомнил он.
— Прекрасно! Как раз хотела лечь пораньше. — Я выпрямилась и быстро улыбнулась: — Доброй ночи.
Понятия не имею, отчего в сознании на несколько секунд из придирчивого преподавателя Рэнсвод трансформировался в действительно привлекательного мужчину, и это резкое помутнение рассудка до жути нервировало.
— Привет, умница Грандэ.
Финист, как ни в чем не бывало, подсел за рабочий стол рядом со мной и положил конспект по бытовой магии.
— Привет, — кивнула я и чуточку отодвинулась, чтобы не соприкасаться с ним плечами.
Он не преминул воспользоваться освободившимся клочком: подпер голову рукой и повернулся ко мне всем корпусом, нарочито игнорируя друзей.
— Как учеба, партнер?
— На высшую магию теперь нужно приходить только парами, — проронила я.
Вообще-то, Бьорн часто прогуливал занятия. Иногда не появлялся по несколько дней, как в этот раз. Раньше я просто гадала, куда он запропастился, а сейчас не посмела спросить, отчего явился только под занавес недели.
— София, ты извини… — Он выпрямился на скамье и послал мне виноватую улыбку, способную размягчить даже сухую баранку. — Мы с ребятами неожиданно рванули к Крушвейской гряде. Думали на денек и задержались. Была там?
— Была. Я там родилась.
— Точно! — Он щелкнул пальцами. — Ты говорила… Неловко вышло, если честно.
— Более чем, — сухо согласилась я.
— Что мне сделать, чтобы ты перестала злиться? Давай я попрошу прощения на весь лекторий. — Бьорн стремительно поднялся, словно под ним распрямилась пружина, и проговорил громким голосом, привлекая всеобщее внимание: — Народ, я хочу извиниться перед умницей Грандэ…
Вокруг раздались смешки.
— Господи, Финист, хватит! С чего ты вообще решил, что я злюсь? — С горящей физиономией я дернула его за мантию и заставила усесться обратно на скамью. — С девушками правда такое срабатывает?
— С тобой, похоже, сработало, — хохотнул он. — Ты со мной поделишься лекциями, умница Грандэ? Уверен, ты не пропустила на этой неделе ни одного занятия.
— Так и быть, но не смей просить переписать их за тебя!
— Могу зайти сегодня за ними к тебе в общежитие.
— Ко мне? — замялась я, моментально воспоминая уютные, тихие покои в доме Рэнсвода. — Откровенно сказать, я временно живу в городе, так что не выйдет.
— Тогда, может, просто прогуляемся? — немедленно предложил Финист, словно ожидал отказа и заранее приготовил ответ. — Знаешь, что вечер пятницы — лучшее время для свиданий?
— А ты приглашаешь меня на свидание.
— На самое настоящее, — кивнул он и с поразительной самоуверенностью заверил: — Обещаю, оно будет лучшим в твоей жизни!
— Ну, только если лучшим… — с трудом сдержала я улыбку и вдруг обнаружила, что северянин пристально смотрит на мои губы.
— Хорошо, — с задумчивым видом кивнул он. — Буду с нетерпением ждать.
Во время большого перерыва я рванула в общежитие — переодеться. Альма решительно объявила, что как фея-крестная просто обязана проконтролировать примерку, и пожертвовала обедом.
В маленькой комнатушке, запертой на несколько дней, царила страшная духота. Пришлось открыть окно. Подруга сидела на кровати и, жуя пирожок, следила, как я в спешке по очереди прикладывала к груди свои три с половиной приличные платья. За половинку шла юбка, но нормальная блузка осталась в доме у Рэнсвода, так этот вариант отметался.
— Надевай брюки, — наконец заключила ай-тэрийка, видевшая платья только в самых страшных кошмарах. — У тебя в них ноги длинные.
Фея-крестная она, может, была неплохая, но советчица — спорная. Перерыв подходил к концу, времени перебирать вещи не осталось, и пришлось надеть самое нарядное из повседневных платьев. Мантия осталась висеть в комнате.
После последней лекции я заглянула в женскую уборную. Быстро распустила пучок и выпрямила волосы, разгладив прядь за прядью между горячими ладонями. Способ был отчаянный: после заклятия пару недель волосы приходилось мыть каждый божий день.
В общем, принаряженная и по мере сил приукрашенная я вышла в центральный холл, чтобы обнаружить, что Финиста в нем не было. Сундук для подарков стоял, вольнослушатели сидели на скамьях, у обменных книжных полок толпился народ, и ни одного северянина с короткой стрижкой, обещавшего лучшее свидание в моей жизни.
— София? — позвал Бьорн.
Я обернулась. Он приближался ко мне широкими шагами, уже одетый в короткую дубленую куртку и с полосатым шарфом на шее.
— Не сразу тебя узнал, — улыбнулся он. — Скажи, что тебе нравятся шумные праздники, потому что я задумал прогуляться по праздничной ярмарке.
— Если бы я сказала, что мне не нравятся ярмарки, что бы ты делал? — не удержалась я от ехидного вопроса.
— Придумал бы что-то другое, — хмыкнул он. — Идем?
— Только заберу вещи из гардероба.
После последней лекции я заглянула в женскую уборную. Быстро распустила пучок и выпрямила волосы, разгладив прядь за прядью между горячими ладонями. Способ был отчаянный: после заклятия пару недель волосы приходилось мыть каждый божий день.
В общем, принаряженная и по мере сил приукрашенная я вышла в центральный холл, чтобы обнаружить, что Финиста в нем не было. Сундук для подарков стоял, вольнослушатели сидели на скамьях, у обменных книжных полок толпился народ, и ни одного северянина с короткой стрижкой, обещавшего лучшее свидание в моей жизни.
— София? — позвал Бьорн.
Я обернулась. Он приближался ко мне широкими шагами, уже одетый в короткую дубленую куртку и с полосатым шарфом на шее.
— Не сразу тебя узнал, — улыбнулся он. — Скажи, что тебе нравятся шумные праздники, потому что я задумал прогуляться по праздничной ярмарке.
— Если бы я сказала, что мне не нравятся ярмарки, что бы ты делал? — не удержалась я от ехидного вопроса.
— Придумал бы что-то другое, — хмыкнул он. — Идем?
— Только заберу вещи из гардероба.
На улице давно стемнело. Мы с Финистом сидели рядом, прижимаясь плечами в узком пространстве. Я теребила лежащую на коленях почти пустую сумку и старалась не замечать, как ноет плечо. Эта привычная боль тонко намекала, что кое-кому следовало подниматься в гору, а не спускаться по узкому переулку в карете, отдаляясь от особняка на Стрэйн-Лейн.
— Раз ты сейчас не в общежитии, то тебе не надо торопиться к закрытию ворот? — вдруг спросил Финист.
— У меня временная подработка с проживанием, — чувствуя неловкость, ответила я, сама практически поверив, что служу у Рэнсвода помощницей. — Так что надолго не задержишься.
— Но мы все равно отлично развлечемся! — объявил он и вдруг в темноте взял меня за руку. — Уверен, потом тебе будет что вспомнить.
Прикосновение его прохладных пальцев оказалось настолько неожиданным, что в первое мгновение я опешила, а во второе — вспомнила вечер в кабинете Рэнсвода, длинные красивые пальцы высшего мага, мягко обнимающие мои, тяжелый стук собственного сердца. Мы словно оказались в темной карете втроем: я, парень из мечты и взрослый мужчина, не подозревающий, какую алхимическую реакцию внутри меня запустило его прикосновение.
— Все хорошо? — вдруг спросил Финист, будто почувствовав незримое присутствие третьего.
— Угу, — промычала я в ответ.
Изгнать образ Киара из сознания оказалось сложно, но возможно. Его выместила выбивающая дух навылет ярмарочная круговерть. В воздухе разносились шум, гвалт и хохот. Остро пахло специями, сладкой карамелью и пряным горячим вином.
