- Мы? – недоверчиво переспросил он, словно никак не мог поверить, что какая-то незнакомая девица не только ему тыкает, но еще и предъявляет претензии.
Возникла странная пауза. В его взгляде читалось искреннее недоумение.
- Я не уверен, что верно запомнил ваше имя во время встречи с ректором. Так как вас зовут?
- А как тебя зовут по-настоящему? Рой, Кайден, Оливер. Такое ощущение, что ты никак не можешь выбрать себе имя!
Тут губы мужчины дрогнули в ироничной усмешке, и у меня внутри шевельнулась необъяснимая тревога.
- А-а-а, - протянул он, одарив меня высокомерным взглядом. – Кажется, я начинаю понимать. Вы, госпожа адептка факультета артефакторики, не только скользите в Абрис, но еще заводите там близкие знакомства?
- Перестань ерничать… - тихо произнесла я, стараясь подавить внутри неприятное ощущение неправильности. – Я знаю, что это ты! Ты даже не позаботился о том, что придумать новую фамилию!
- Госпожа адептка, вы знаете, что Вудсы являются одним из трех самых многочисленных кланов Абриса? – припечатал он. - Каждый десятый в параллельном мире носит эту фамилию. Хотя откуда, если судить, что вы всем курсом сдавали предмет больше трех раз… Кстати, вы изучали право и законы Тевета?
Готова поспорить, что у меня вытянулось лицо. Последний раз меня так категорично отчитывали в начальных классах лицея.
- Я же не собираюсь служить судебным заступником, - окончательно смутилась я.
- В таком случае, вы не догадываетесь, какое наказание предусмотрено законом за предательство светлого мира?
Если Кайден и врал, притворяясь другим человеком, то у него дьявольски хорошо получалось!
- Я не понимаю, о чем ты… вы… сейчас говорите.
- О том, что ты перепутала меня с другим человеком, - кивнул он. – Ты спрашивала, как меня зовут? Так вот, можешь называть меня «господин преподаватель». А как мне к тебе обращаться?
- Ва-валерия, - без прежней уверенности, с запинкой пробормотала я, нервно теребя лямку матерчатой сумки. – Валерия Уварова.
- Хорошо. – Он коротко улыбнулся. – Я сделаю вид, что этого странного разговора никогда не было, госпожа Уварова.
А в следующий момент случилась совершенно необъяснимая штука: он вытащил дорогое, штучной работы стило и с легкостью пробудил на дверном косяке запирающую руну. Она вспыхнула, наполнившись магическим светом, а потом раздался щелчок отпертого замка.
- Встретимся на лекции, Валерия? – напоследок бросил мужчина и скрылся на кафедре.
Ошеломленная я таращилась на дверь, как баран на новые ворота. Совершенно точно темный ведун не смог бы пробудить светлую руну! Ни в каком виде, ни при каких обстоятельствах.
Тогда кто этот человек?
Сидя за общим столом в университетской едальне, невидящим взглядом я скользила по строчкам в учебнике артефакторики и даже не пыталась понять, о чем в нем написано. Не были слышны громкие голоса сотрапезников, не ощущались запахи, витающие в липком тяжелом воздухе обеденного зала. В голове снова и снова, точно карточную колоду, я перебирала наши встречи с Кайденом. Пыталась припомнить его лицо, жесты, мелкие детали, способные доказать, что человек, сегодня по утру пробудивший светлую руну – это он, а не незнакомый мужчина, похожий на него, как брат-близнец. Но образ ускользал, в памяти остались четкими только детали, казавшиеся мне особенно важными: колечко в уголке нижней губы, пристальный взгляд стальных глаз, цвет которых так сильно походил на цвет моей магии, прикосновение губ к моим губам.
Может, это было какое-то особенное колдовство, туманившее воспоминания?
- Валерия, могу я присесть? – чужой голос вывел меня из тяжелых раздумий. Растеряно оглянувшись, я уставилась на начищенную пуговицу на форменном пиджаке, а только потом подняла голову. Сверху вниз мне улыбался Тимофей с глиняной кружкой травяного чая в одной руке и кусочком хлебушка с тонким слоем маслица – в другой.
- Занято, - подвинула его бедром Крис и, подняв мою сумку со скамьи, плюхнулась рядом, а когда полный надежды взгляд ректорского секретаря остановился на узеньком пространстве между нею и соседом по столу, то она отрицательно покачала головой: - Нет.
- Тогда поем стоя, - вздохнул Тимофей, очевидно, рассчитывая надавить на жалость.
- Больше влезет, - отозвалась она с милой улыбкой.
Бедняга аж икнул от удивления. Он же не догадывался, что моя лучшая подруга выросла в многодетной семье, где действовал суровый жизненный закон «кто первый встал, того и домашние туфли» и очень чувствительно относилась к вопросам собственного комфорта. Даже в мелочах.
- Откуда ты знакома с этим лунатиком? – буркнула она, когда Тимофей поплелся в противоположный конец зала туда, где обычно ковырялись в тарелках злые, как абрисские демоны, помощники преподавателей.
- Он утверждает, что мы сидели за соседними столами в читальном зале.
- Говорила же тебе, что библиотека – это страшное место, - фыркнула подруга. – Этот лопоухенький зубрила похож на маньяка. Такие как раз с ножами для резки бумаги нападают на круглых отличниц. Так что ты в группе риска.
У меня вырвался смешок.
- Похоже, я как-то дала нож, чтобы он поточил карандаш.
- Какая ты доверчивая! Надеюсь, что этот нож не всплывет в каком-нибудь кровавом деле, а то потом не отвертишься, - с деловитым видом подруга подхватила мою кружку с травяным чаем и, прихлебнув, спросила: - Много начитала?
С удивлением я посмотрела в открытую книгу, не сразу сообразив, что держу учебник вверх тормашками.
- О чем ты так глубоко задумалась, что в первый учебный день даже не попыталась вызубрить … - Крис заглянула в мой учебник и продекламировала: - «Принцип действия магических ворот»… Проклятье, Лерой, тут пометка, что это твой курсовой проект! Серьезно? В этом, вообще, возможно разобраться?
- Научный руководитель сказал, что их действие я уже испытала, значит, должна знать, как создавать.
- Похоже, он решил тебя отчислить.
Некоторое время я пристально смотрела на подружку, прикидывая, посчитает ли она меня сумасшедшей.
- Что? – изогнула она брови, продолжая прихлебывать мой чай. – Мне, правда, тебя жаль. Попалась один раз, а расплачиваться до самого выпуска.
Захлопнув учебник, я выпалила:
- Ты веришь в теорию абрисских двойников?
Крис удивленно моргнула светлыми ресницами и осторожно уточнила, точно приняв меня за чокнутую:
- Ты о том, что у каждого человека в Абрисе существует точная копия?
Я кивнула:
- Может, в параллельном мире мы с тобой даже не знакомы или, вообще, враждуем, или…
- Ох, Лерой, остановись на мгновение! – затрясла головой подружка. – Ты нарисовала такую картину, что мне жить расхотелось. Если где-нибудь существует еще одна Кристина Сереброва, то, надеюсь, что ее отец не служит в храме, потому что быть единственной неверующей в семье молельщика – невыносимо.
- Скажи? Не бывает таких совпадений, - пробормотала я.
- По-моему, ты слишком много думаешь о странных вещах, - завела подружка любимую песню, но ее прерывал возглас, донесшийся с другого конца длинного стола, где сидела шумная веселая компания.
- Эй, святоша Крис, как дела?
Несколько человек с любопытством обернулись в нашу сторону. Она с веселой улыбкой помахала рукой.
- Чего сидишь в отстойнике? Иди сюда! – немедленно позвали подружку.
Удивленно изогнув брови, я следила за неожиданным действом. С каких пор Крис стала пользоваться таким успехом в университете? Еще в прошлом семестре она считала за счастье тихонечко спрятаться в уголке едальни, лишь бы ее не заметила королевская стая, или же, вообще, пропускала обед.
Вдруг среди разноцветных «мантий» я узнала несколько лиц. Не все парни встретились мне тем неудачным вечером в заброшенной мануфактуре, возможно, с кем-то мы сталкивались на общих лекциях, но совершенно точно они были скользящими.
- Пойдем к ним? – Крис тут же подхватила сумку и поспешно поднялась, как будто боялась, что второго приглашения не последует.
- У меня через десять минут начинается смена в читальном зале. – Я решительно запихнула учебник в сумку.
- Ну, я тогда... – Крис смущенно потрогала волосы. – Ничего, если я пойду к ним?
- Они ведь скользящие? – глядя ей в глаза, прямо спросила я.
Подруга изменилась в лице.
- Как и мы.
- Я не отношу себя к этому… клану самоубийц, и тебе не советую, - кивнула я на компанию. – Заканчивай с этим, Крис. Крысиные бега не приводят ни к чему хорошему.
- Крысиные бега? Лерой, - усмехнулась подруга, - с каких пор ты стала снобом? Никто не виноват, что тебе не повезло, и ты оказалась в черном списке.
- Проклятье, Крис! - в сердцах воскликнула я и невольно заметила, что соседи с любопытством прислушаются к нашей перепалке, пришлось умерить пыл, заговорить тише: – Я выскребла совком пятьсот миль загаженной мостовой, и меня это бесит. Меня бесит отрабатывать штраф в библиотеке и лазить в ледяное хранилище. Все так! Но я уже по уши в неприятностях и просто не хочу, чтобы в них вляпалась ты!
Она стояла, я сидела. Мне приходилось задирать голову, и это словно делало мои слова незначительными, но подняться означало бы признаться, что мы действительно находились посреди людной университетской едальни и ссорились впервые с момента знакомства.
- Я понимаю, что ты за меня волнуешься, но я уже взрослая девочка, Лерой, и вовсе не тихоня, - отозвалась Крис, вешая сумку на плечо. – Увидимся завтра. Надеюсь, у тебя будет не такое мрачное настроение.
Развернувшись и улыбаясь во весь рот, она помахала рукой компании, и сквозь беспрерывный гомон обеденной залы до меня донеслись одобрительные возгласы.
Я вышла, не оглядываясь, а когда, расстроенная и подавленная, спускалась в холл по широкой каменной лестнице, встретилась с процессией, возглавляемой дорого одетой женщиной в жемчугах. Перед ней, беспрестанно заглядывая в глаза, вместо того, чтобы смотреть под ноги, выпрыгивал (без преувеличений) декан факультета Изящных Искусств.
- Сюда госпожа, пожалуйте, пожалуйте! – приговаривал он, неловко рукой указывая направление, как будто с единственной во всем здании лестницы можно было бы куда-нибудь свернуть. Гостья выглядела сердито: губы поджаты, брови сведены, в руках крошечной золотая сумочка, на волосах – маленькая кокетливая шляпка. На потуги декана она явно не обращала внимания и беспрестанно о чем-то перешептывалась с господином в форменном мундире королевского розыскного бюро.
Вместе с остальными адептами я освободила дорогу, отодвинувшись к стене.
- Это мать Аглаи Коваленко, - зашептались между собой две подружки в ярко-синих, как у Крис, мантиях. – Слышала? Говорят, что ведьма-то пропала.
У меня похолодело внутри.
Дама с каменным выражением на лице прошла мимо, оставив после себя шлейф резковатых, но явно сделанных на заказ благовоний, а девчонки, продолжая перешептываться, начали спускаться. Нагнав их, я спросила:
- Вы говорили, что Аглая пропала. Как давно?
Адептки с недоумением оглянулись в мою сторону.
- Я в читальном зале работаю. Дала без записи ей книжку из хранилища, - моментально соврала я, - если не вернет, то меня четвертуют.
Сплетницы смотрели недоверчиво.
- Знаете же, что ей отказывает только самоубийца, - добавила я.
- А ты разве не кузина Валентина Озерова? – уточнили те.
- Подруга детства, поэтому меня она ненавидела сильнее, чем остальных.
Образ жертвы, вероятно, оказался однокурсницам близок. Проверив, далеко ли ушла госпожа Коваленко старшая, одна из девчонок быстро забормотала:
- Говорят, что четыре дня назад ведьма уехала из дома и не вернулась. Вроде бы даже записку оставила, что умотала в столицу за покупками, но в городском доме так и не появилась. Вот и начался переполох. Так что… - Она похлопала меня по плечу. – Сочувствую по поводу книги.
Не дождавшись благодарностей, они снова схватились под ручку и, захлебнулись очередными предположениями:
- Мне кажется, что она просто сбежала с Валентином Озеровым.
- Ты совсем глупая? – возмутилась вторая. – Он же обручился летом с какой-то столичной богачкой.
- И что? Невеста – не фонарный столб, может и подвинуться. Все знают, что ведьма по нему сохла…
Перед мысленным взором вновь появилось удивленное и даже недоверчивое лицо университетской красотки в ту минуту, когда мы столкнулись в доме Исаи Гленна. Было не похоже, чтобы ее держали в Абрисе силой. Более того, она выглядела откровенно расстроенной моим появлением, словно обнаружила нежданную конкурентку.
Что же происходило в том доме?
Невольно я оглянулась назад и успела заметить, как хвост из черно-белой свиты матери Аглаи втягивается в коридор, ведущий к ректорской приемной. Похоже, привычку окружать себя толпой приспешников и прихлебателей дочь взяла от родительницы.
Домой я возвращалась в глубоких сумерках. В безлюдном переулке горел единственный фонарь, как правило, ночью мало спасавший от густой темноты. Толкнув калитку, я уж было собралась войти в сад, но помедлила. Впервые с момента, как мы с отцом поселились в доме, петли не скрипели истошным скрипом, заставлявшим соседей осенять себя божественным знаком. С удивлением я подергала калитку вперед-назад. Кто-то действительно смазал развалину, и это было не последнее удивительное открытие. В окнах на втором этаже горел свет! К нам приехали соседи!
Только споткнувшись о перевернутый на садовой дорожке цветочный горшок, я поняла, что иду с задранной головой и неотрывно таращусь на мансарду, пытаясь в окнах за белыми занавесками разглядеть силуэты.
Не сказать, чтобы они, эти неожиданные соседи, оказались шумным, но в старом доме были слишком тонкие стены и перекрытия, о чем мы с отцом за прошедшие годы просто не имели возможности узнать, ведь прежде на втором этаже, больше похожим на птичник, никто не селился. То и дело наверху слышались шаги, изредка что-то звякало. Открывалась и закрывалась дверь – сами того не зная, новые соседи заставляли меня думать не о домашнем задании, а о выжженной руне «ключ всех дверей», оставленной после возвращения из Абриса. Видимо, новые жильцы (или все-таки жилец, а может, даже жиличка?) пытались избавиться от метки, чтобы ее случайно не пробудил залетный вор.
- Извините… - задрав голову, пробормотала я, осознавая, что уничтожить нарисованную мной руну простым неофитам просто не под силу, а предложить помощь в ее уничтожении означало расписаться в авторстве. Более неловкого знакомства не придумаешь.
Вдруг сверху громыхнуло с такой силой, точно у соседей рухнул шифоньер. С перепугу я вжала голову в плечи, съежилась и прикрыла макушку учебником артефакторики, как будто кожаный переплет сумел бы меня спасти, если бы сверху ухнул потолок.
- Эй, вы там живы? – тихонечко позвала я.
Прозвучало невнятное ругательство. Голос был один, и мне почудилось, что он принадлежал мужчине. Вдруг снова с такой яростью громыхнуло, что сверху прямо на учебники, раскрытые на кухонном столе, посыпался песок и шлепнулись куски побелки. В изумлении я задрала голову и обнаружила поперек потолка прочертившуюся кривую трещину.
И тут в дверь постучали.
На одно сумасшедшее мгновение мне подумалось, что парень действительно проломил пол, провалился на первый этаж и теперь постучался ко мне, в надежде получить первую лекарскую помощь… или же попросить о помощи затащить обратно на второй этаж шкаф.
Возникла странная пауза. В его взгляде читалось искреннее недоумение.
- Я не уверен, что верно запомнил ваше имя во время встречи с ректором. Так как вас зовут?
- А как тебя зовут по-настоящему? Рой, Кайден, Оливер. Такое ощущение, что ты никак не можешь выбрать себе имя!
Тут губы мужчины дрогнули в ироничной усмешке, и у меня внутри шевельнулась необъяснимая тревога.
- А-а-а, - протянул он, одарив меня высокомерным взглядом. – Кажется, я начинаю понимать. Вы, госпожа адептка факультета артефакторики, не только скользите в Абрис, но еще заводите там близкие знакомства?
- Перестань ерничать… - тихо произнесла я, стараясь подавить внутри неприятное ощущение неправильности. – Я знаю, что это ты! Ты даже не позаботился о том, что придумать новую фамилию!
- Госпожа адептка, вы знаете, что Вудсы являются одним из трех самых многочисленных кланов Абриса? – припечатал он. - Каждый десятый в параллельном мире носит эту фамилию. Хотя откуда, если судить, что вы всем курсом сдавали предмет больше трех раз… Кстати, вы изучали право и законы Тевета?
Готова поспорить, что у меня вытянулось лицо. Последний раз меня так категорично отчитывали в начальных классах лицея.
- Я же не собираюсь служить судебным заступником, - окончательно смутилась я.
- В таком случае, вы не догадываетесь, какое наказание предусмотрено законом за предательство светлого мира?
Если Кайден и врал, притворяясь другим человеком, то у него дьявольски хорошо получалось!
- Я не понимаю, о чем ты… вы… сейчас говорите.
- О том, что ты перепутала меня с другим человеком, - кивнул он. – Ты спрашивала, как меня зовут? Так вот, можешь называть меня «господин преподаватель». А как мне к тебе обращаться?
- Ва-валерия, - без прежней уверенности, с запинкой пробормотала я, нервно теребя лямку матерчатой сумки. – Валерия Уварова.
- Хорошо. – Он коротко улыбнулся. – Я сделаю вид, что этого странного разговора никогда не было, госпожа Уварова.
А в следующий момент случилась совершенно необъяснимая штука: он вытащил дорогое, штучной работы стило и с легкостью пробудил на дверном косяке запирающую руну. Она вспыхнула, наполнившись магическим светом, а потом раздался щелчок отпертого замка.
- Встретимся на лекции, Валерия? – напоследок бросил мужчина и скрылся на кафедре.
Ошеломленная я таращилась на дверь, как баран на новые ворота. Совершенно точно темный ведун не смог бы пробудить светлую руну! Ни в каком виде, ни при каких обстоятельствах.
Тогда кто этот человек?
***
Сидя за общим столом в университетской едальне, невидящим взглядом я скользила по строчкам в учебнике артефакторики и даже не пыталась понять, о чем в нем написано. Не были слышны громкие голоса сотрапезников, не ощущались запахи, витающие в липком тяжелом воздухе обеденного зала. В голове снова и снова, точно карточную колоду, я перебирала наши встречи с Кайденом. Пыталась припомнить его лицо, жесты, мелкие детали, способные доказать, что человек, сегодня по утру пробудивший светлую руну – это он, а не незнакомый мужчина, похожий на него, как брат-близнец. Но образ ускользал, в памяти остались четкими только детали, казавшиеся мне особенно важными: колечко в уголке нижней губы, пристальный взгляд стальных глаз, цвет которых так сильно походил на цвет моей магии, прикосновение губ к моим губам.
Может, это было какое-то особенное колдовство, туманившее воспоминания?
- Валерия, могу я присесть? – чужой голос вывел меня из тяжелых раздумий. Растеряно оглянувшись, я уставилась на начищенную пуговицу на форменном пиджаке, а только потом подняла голову. Сверху вниз мне улыбался Тимофей с глиняной кружкой травяного чая в одной руке и кусочком хлебушка с тонким слоем маслица – в другой.
- Занято, - подвинула его бедром Крис и, подняв мою сумку со скамьи, плюхнулась рядом, а когда полный надежды взгляд ректорского секретаря остановился на узеньком пространстве между нею и соседом по столу, то она отрицательно покачала головой: - Нет.
- Тогда поем стоя, - вздохнул Тимофей, очевидно, рассчитывая надавить на жалость.
- Больше влезет, - отозвалась она с милой улыбкой.
Бедняга аж икнул от удивления. Он же не догадывался, что моя лучшая подруга выросла в многодетной семье, где действовал суровый жизненный закон «кто первый встал, того и домашние туфли» и очень чувствительно относилась к вопросам собственного комфорта. Даже в мелочах.
- Откуда ты знакома с этим лунатиком? – буркнула она, когда Тимофей поплелся в противоположный конец зала туда, где обычно ковырялись в тарелках злые, как абрисские демоны, помощники преподавателей.
- Он утверждает, что мы сидели за соседними столами в читальном зале.
- Говорила же тебе, что библиотека – это страшное место, - фыркнула подруга. – Этот лопоухенький зубрила похож на маньяка. Такие как раз с ножами для резки бумаги нападают на круглых отличниц. Так что ты в группе риска.
У меня вырвался смешок.
- Похоже, я как-то дала нож, чтобы он поточил карандаш.
- Какая ты доверчивая! Надеюсь, что этот нож не всплывет в каком-нибудь кровавом деле, а то потом не отвертишься, - с деловитым видом подруга подхватила мою кружку с травяным чаем и, прихлебнув, спросила: - Много начитала?
С удивлением я посмотрела в открытую книгу, не сразу сообразив, что держу учебник вверх тормашками.
- О чем ты так глубоко задумалась, что в первый учебный день даже не попыталась вызубрить … - Крис заглянула в мой учебник и продекламировала: - «Принцип действия магических ворот»… Проклятье, Лерой, тут пометка, что это твой курсовой проект! Серьезно? В этом, вообще, возможно разобраться?
- Научный руководитель сказал, что их действие я уже испытала, значит, должна знать, как создавать.
- Похоже, он решил тебя отчислить.
Некоторое время я пристально смотрела на подружку, прикидывая, посчитает ли она меня сумасшедшей.
- Что? – изогнула она брови, продолжая прихлебывать мой чай. – Мне, правда, тебя жаль. Попалась один раз, а расплачиваться до самого выпуска.
Захлопнув учебник, я выпалила:
- Ты веришь в теорию абрисских двойников?
Крис удивленно моргнула светлыми ресницами и осторожно уточнила, точно приняв меня за чокнутую:
- Ты о том, что у каждого человека в Абрисе существует точная копия?
Я кивнула:
- Может, в параллельном мире мы с тобой даже не знакомы или, вообще, враждуем, или…
- Ох, Лерой, остановись на мгновение! – затрясла головой подружка. – Ты нарисовала такую картину, что мне жить расхотелось. Если где-нибудь существует еще одна Кристина Сереброва, то, надеюсь, что ее отец не служит в храме, потому что быть единственной неверующей в семье молельщика – невыносимо.
- Скажи? Не бывает таких совпадений, - пробормотала я.
- По-моему, ты слишком много думаешь о странных вещах, - завела подружка любимую песню, но ее прерывал возглас, донесшийся с другого конца длинного стола, где сидела шумная веселая компания.
- Эй, святоша Крис, как дела?
Несколько человек с любопытством обернулись в нашу сторону. Она с веселой улыбкой помахала рукой.
- Чего сидишь в отстойнике? Иди сюда! – немедленно позвали подружку.
Удивленно изогнув брови, я следила за неожиданным действом. С каких пор Крис стала пользоваться таким успехом в университете? Еще в прошлом семестре она считала за счастье тихонечко спрятаться в уголке едальни, лишь бы ее не заметила королевская стая, или же, вообще, пропускала обед.
Вдруг среди разноцветных «мантий» я узнала несколько лиц. Не все парни встретились мне тем неудачным вечером в заброшенной мануфактуре, возможно, с кем-то мы сталкивались на общих лекциях, но совершенно точно они были скользящими.
- Пойдем к ним? – Крис тут же подхватила сумку и поспешно поднялась, как будто боялась, что второго приглашения не последует.
- У меня через десять минут начинается смена в читальном зале. – Я решительно запихнула учебник в сумку.
- Ну, я тогда... – Крис смущенно потрогала волосы. – Ничего, если я пойду к ним?
- Они ведь скользящие? – глядя ей в глаза, прямо спросила я.
Подруга изменилась в лице.
- Как и мы.
- Я не отношу себя к этому… клану самоубийц, и тебе не советую, - кивнула я на компанию. – Заканчивай с этим, Крис. Крысиные бега не приводят ни к чему хорошему.
- Крысиные бега? Лерой, - усмехнулась подруга, - с каких пор ты стала снобом? Никто не виноват, что тебе не повезло, и ты оказалась в черном списке.
- Проклятье, Крис! - в сердцах воскликнула я и невольно заметила, что соседи с любопытством прислушаются к нашей перепалке, пришлось умерить пыл, заговорить тише: – Я выскребла совком пятьсот миль загаженной мостовой, и меня это бесит. Меня бесит отрабатывать штраф в библиотеке и лазить в ледяное хранилище. Все так! Но я уже по уши в неприятностях и просто не хочу, чтобы в них вляпалась ты!
Она стояла, я сидела. Мне приходилось задирать голову, и это словно делало мои слова незначительными, но подняться означало бы признаться, что мы действительно находились посреди людной университетской едальни и ссорились впервые с момента знакомства.
- Я понимаю, что ты за меня волнуешься, но я уже взрослая девочка, Лерой, и вовсе не тихоня, - отозвалась Крис, вешая сумку на плечо. – Увидимся завтра. Надеюсь, у тебя будет не такое мрачное настроение.
Развернувшись и улыбаясь во весь рот, она помахала рукой компании, и сквозь беспрерывный гомон обеденной залы до меня донеслись одобрительные возгласы.
Я вышла, не оглядываясь, а когда, расстроенная и подавленная, спускалась в холл по широкой каменной лестнице, встретилась с процессией, возглавляемой дорого одетой женщиной в жемчугах. Перед ней, беспрестанно заглядывая в глаза, вместо того, чтобы смотреть под ноги, выпрыгивал (без преувеличений) декан факультета Изящных Искусств.
- Сюда госпожа, пожалуйте, пожалуйте! – приговаривал он, неловко рукой указывая направление, как будто с единственной во всем здании лестницы можно было бы куда-нибудь свернуть. Гостья выглядела сердито: губы поджаты, брови сведены, в руках крошечной золотая сумочка, на волосах – маленькая кокетливая шляпка. На потуги декана она явно не обращала внимания и беспрестанно о чем-то перешептывалась с господином в форменном мундире королевского розыскного бюро.
Вместе с остальными адептами я освободила дорогу, отодвинувшись к стене.
- Это мать Аглаи Коваленко, - зашептались между собой две подружки в ярко-синих, как у Крис, мантиях. – Слышала? Говорят, что ведьма-то пропала.
У меня похолодело внутри.
Дама с каменным выражением на лице прошла мимо, оставив после себя шлейф резковатых, но явно сделанных на заказ благовоний, а девчонки, продолжая перешептываться, начали спускаться. Нагнав их, я спросила:
- Вы говорили, что Аглая пропала. Как давно?
Адептки с недоумением оглянулись в мою сторону.
- Я в читальном зале работаю. Дала без записи ей книжку из хранилища, - моментально соврала я, - если не вернет, то меня четвертуют.
Сплетницы смотрели недоверчиво.
- Знаете же, что ей отказывает только самоубийца, - добавила я.
- А ты разве не кузина Валентина Озерова? – уточнили те.
- Подруга детства, поэтому меня она ненавидела сильнее, чем остальных.
Образ жертвы, вероятно, оказался однокурсницам близок. Проверив, далеко ли ушла госпожа Коваленко старшая, одна из девчонок быстро забормотала:
- Говорят, что четыре дня назад ведьма уехала из дома и не вернулась. Вроде бы даже записку оставила, что умотала в столицу за покупками, но в городском доме так и не появилась. Вот и начался переполох. Так что… - Она похлопала меня по плечу. – Сочувствую по поводу книги.
Не дождавшись благодарностей, они снова схватились под ручку и, захлебнулись очередными предположениями:
- Мне кажется, что она просто сбежала с Валентином Озеровым.
- Ты совсем глупая? – возмутилась вторая. – Он же обручился летом с какой-то столичной богачкой.
- И что? Невеста – не фонарный столб, может и подвинуться. Все знают, что ведьма по нему сохла…
Перед мысленным взором вновь появилось удивленное и даже недоверчивое лицо университетской красотки в ту минуту, когда мы столкнулись в доме Исаи Гленна. Было не похоже, чтобы ее держали в Абрисе силой. Более того, она выглядела откровенно расстроенной моим появлением, словно обнаружила нежданную конкурентку.
Что же происходило в том доме?
Невольно я оглянулась назад и успела заметить, как хвост из черно-белой свиты матери Аглаи втягивается в коридор, ведущий к ректорской приемной. Похоже, привычку окружать себя толпой приспешников и прихлебателей дочь взяла от родительницы.
***
Домой я возвращалась в глубоких сумерках. В безлюдном переулке горел единственный фонарь, как правило, ночью мало спасавший от густой темноты. Толкнув калитку, я уж было собралась войти в сад, но помедлила. Впервые с момента, как мы с отцом поселились в доме, петли не скрипели истошным скрипом, заставлявшим соседей осенять себя божественным знаком. С удивлением я подергала калитку вперед-назад. Кто-то действительно смазал развалину, и это было не последнее удивительное открытие. В окнах на втором этаже горел свет! К нам приехали соседи!
Только споткнувшись о перевернутый на садовой дорожке цветочный горшок, я поняла, что иду с задранной головой и неотрывно таращусь на мансарду, пытаясь в окнах за белыми занавесками разглядеть силуэты.
Не сказать, чтобы они, эти неожиданные соседи, оказались шумным, но в старом доме были слишком тонкие стены и перекрытия, о чем мы с отцом за прошедшие годы просто не имели возможности узнать, ведь прежде на втором этаже, больше похожим на птичник, никто не селился. То и дело наверху слышались шаги, изредка что-то звякало. Открывалась и закрывалась дверь – сами того не зная, новые соседи заставляли меня думать не о домашнем задании, а о выжженной руне «ключ всех дверей», оставленной после возвращения из Абриса. Видимо, новые жильцы (или все-таки жилец, а может, даже жиличка?) пытались избавиться от метки, чтобы ее случайно не пробудил залетный вор.
- Извините… - задрав голову, пробормотала я, осознавая, что уничтожить нарисованную мной руну простым неофитам просто не под силу, а предложить помощь в ее уничтожении означало расписаться в авторстве. Более неловкого знакомства не придумаешь.
Вдруг сверху громыхнуло с такой силой, точно у соседей рухнул шифоньер. С перепугу я вжала голову в плечи, съежилась и прикрыла макушку учебником артефакторики, как будто кожаный переплет сумел бы меня спасти, если бы сверху ухнул потолок.
- Эй, вы там живы? – тихонечко позвала я.
Прозвучало невнятное ругательство. Голос был один, и мне почудилось, что он принадлежал мужчине. Вдруг снова с такой яростью громыхнуло, что сверху прямо на учебники, раскрытые на кухонном столе, посыпался песок и шлепнулись куски побелки. В изумлении я задрала голову и обнаружила поперек потолка прочертившуюся кривую трещину.
И тут в дверь постучали.
На одно сумасшедшее мгновение мне подумалось, что парень действительно проломил пол, провалился на первый этаж и теперь постучался ко мне, в надежде получить первую лекарскую помощь… или же попросить о помощи затащить обратно на второй этаж шкаф.
