Да, надо взять себя в руки. Никаких истерик, никаких сомнений. Поставить цель и решить проблему, не отступая ни на шаг. Но для начала стоит выпить чаю. К тому уже у меня гостья.
- Эмили, хочешь печенье? – вспомнила я о своей вчерашней готовке.
- Хочу.
Приготовление чая и сервировка посуды окончательно помогла успокоиться и сосредоточиться. Я обязательно справлюсь, главное не раскисать и верить в лучшее.
- А я принесла тебе подарок, - сказала вдруг Эмили, когда я расставляла чашки в гостиной.
- Правда?
- Да, - она достала из кармана платья небольшую книгу и протянула ее мне - Тебе понравится.
- Спасибо, - пробормотала я растерянно, принимая подарок. Маленький томик с потертой обложкой назывался «Символика цветов и растений». Интересное издание. Наверное, этой книге лет больше, чем мне. Текст на пожелтевших страницах был напечатан странным шрифтом с завитушками, похожим на рукописный. Написанное читалось с трудом, зато там были очень красивые иллюстрации. Большие яркие цветы, стилизованные под старину. Надо же, Эмили увидела, что я рисовала в саду, и решила порадовать меня красивыми картинками. Мои губы непроизвольно растянулись в слабой, но очень искренней улыбке.
- Спасибо, - еще раз поблагодарила я. Маленький дар от чистого сердца стал лучиком света во мраке этого тяжелого дня.
- Почитай ее, тебе будет полезно.
- Хорошо, - согласилась я, откладывая книгу.
Да, это очень интересно, но сейчас у меня немного другие заботы. Нужно выяснить, что случилась с Эриком. Может быть, Эмили сумеет рассказать что-нибудь важное? Все же дети часто могут подмечать самые мелкие детали и запоминать такие подробности, на которые взрослый никогда бы и не подумал.
- Скажи, а ты знаешь вашего мэра? – попробовала я расспросить Эмили.
Августа говорила, что она никогда не выходит из дома, но чем черт не шутит.
- Знаю, - кивнула она, осторожно обхватив чайную чашку бледными пальцами. – В этом месте все его знают. А он знает обо всех, кто сюда попадает. Он плохой человек.
- Плохой? Почему? – вот уж чего, а спорить с этим я точно не буду.
- Плохой, - просто повторила девочка, - плохой.
- Ну ладно, а что дочь его замуж выходит, слышала?
- Слышала.
- А ее жених, он… - замялась я, подбирая слова. – Ты ничего про него не знаешь? Давно он здесь появился?
- Не знаю, - пожала плечами Эмили, глядя куда-то далеко, - давно или нет… Я не считаю время…
- А может быть ты слышала что-нибудь странное, что-нибудь необычное о них? Об Аннабель и Эрике? - мягко спросила я. – Может рассказывал кто?
Но она только покачала головой. Жаль. Конечно, нельзя требовать от Эмили многого, но разочарование все же кольнуло где-то глубоко внутри.
Больше мы не разговаривали. Просто ели печенье, пили чай, думая каждая о своем, пока совсем не стемнело.
- Мне пора, - тихо сказала девочка, поднимаясь. – Не бойся, Вивиан. Все будет хорошо. Я в это верю.
- Да. Обязательно, - бледно улыбнулась я, - постараюсь тебя не разочаровать.
Следующим утром опять проснулась очень рано и, собрав бумагу и карандаши, быстро направилась в парк. Просто необходимо было заново познакомиться с любимым, заинтересовать его, подобраться как можно ближе. Уверена, если буду часто мелькать перед ним, если стану частью этой фальшивой жизни, он почувствует, что я не чужой человек.
И план стала воплощать сразу же. Поэтому сейчас уселась в беседке так, чтобы меня было хорошо видно с дорожки, и стала рисовать. И как всегда, любимое занятие быстро помогло мне успокоиться, и, когда в конце аллеи появился бегун, я смогла даже улыбнуться.
Эрик оправдал мои ожидания и не пробежал мимо. Остановился, потянулся как большой кот, а потом направился ко мне.
- Доброе утро, мисс Вивиан Вуд из Лондона, - улыбнулся он, подходя к беседке. Такой близкий и такой далекий одновременно.
- Доброе, - ответила я, не отрываясь от своего занятия.
- Вы снова здесь.
- Да. Мне вчера очень понравился этот парк. Отличное место для того, чтобы устроить себе пленэр. Чистые краски, тишина, покой…
- Это намек? Вам стоит только сказать, и недостойный смертный тотчас же уберется прочь и оставит творца наедине с его творением, - шутливо склонился передо мной жених.
- Ну что вы, - запротестовала я, испугавшись, что он действительно может уйти, - это совсем необязательно. Вашей компании я буду только рада.
- Я польщен, - довольно прищурился Эрик и присел рядом со мной. - Если честно, не ожидал вас вчера увидеть у Мортов. Ани говорила мне про картину, но не думал, что это будете именно вы.
- Мистер Морт предложил мне работу, и я решила не отказываться, - пожала я плечами. – Хоть больше люблю рисовать не людей, а природу.
- Почему же?
- В ней нет фальши.
- И поэтому вы решили рисовать именно парк? – спросил он.
- Да. Уж не обижайтесь, но чудес архитектуры в этом городе и близко нет. А других природных уголков я в Гленмаре не знаю. Не успела еще все осмотреть.
- Есть еще конечно, горы, - предложил Эрик, - но вряд ли вам захочется туда лезть. А вот парк возле больницы вполне подойдет. Я был там недавно, хоть и в качестве пациента, но все равно заметил его живописность.
- Вы лежали в больнице? – заволновалась я. – Что-то случилось?
- Ничего страшного, просто переутомился, - отмахнулся жених.
Серьезно? Переутомился? Он что, вагоны здесь разгружал или работал с утра до ночи? Или дело совсем не в переутомлении?
- Вивиан, не переживайте, - заметил он мою обеспокоенность, - правда, врачи не нашли ничего опасного, и сейчас я уже прекрасно себя чувствую.
Я только вздохнула и вернулась к своему альбому. И все-таки я это запомню и обязательно обдумаю.
Эрик осторожно переместился за мою спину и стал молча наблюдать, как я рисую. Он и дома любил тихонько прокрадываться в маленькую мастерскую, что я устроила в одной из комнат нашей квартиры, садиться где-нибудь в стороне с чашкой горячего чая и следить, как, по его словам, рождается маленькое красочное чудо.
- Очень красиво, - тихо сказал он через несколько минут. – Вы удивительно талантливы, Вивиан.
Я только улыбнулась, осторожно вырисовывая темный пруд. Когда он был почти закончен, взяла смоченную в воде кисточку и провела ей по контуру водоема.
- Что вы делаете? – удивился мужчина.
- Рисую, - просто ответила я, а потом пояснила. – Это акварельные карандаши. Так они размываются водой и превращаются в краску. Настоящих акварелей я с собой не привезла, но этим их вполне можно заменить.
- Надо же. Никогда о таких не слышал. Или слышал? – задумался вдруг он и склонился над деревянным футляром.
Кисть в руке дернулась, чуть не испортив рисунок. Может он узнает собственный подарок?
- Как интересно, - пробормотал Эрик, осторожно касаясь пальцами дерева. - «Пусть твои рисунки будут такими же искренними и настоящими, как и любовь, что горит в твоей душе».
Неужели ничего не дрогнуло?
- Хорошие слова, - сказал он, выпрямляясь. А меня затопило разочарование. Не узнал.
- Это подарок, - ответила невпопад. – От жениха. Бывшего.
- Бывшего? – переспросил этот самый жених. – Вы не поженились? Простите, если лезу не в свое дело.
- От меня бросил, - холодно сказала я, отворачиваясь.
- Мне жаль, - немного смутился мужчина.
- Мне тоже. Я ведь почти вышла за него замуж. Но Эрик променял меня на другую и сбежал прямо перед свадьбой.
- Эрик?
- Да. Его зовут так же, как и вас, - иронично усмехнулась я мужчине. – Забавно, правда?
- Да, забавно, - пробормотал тот, а потом попытался утешить: - Вивиан, вы молодая привлекательная девушка, и обязательно встретите того, кто оценит вас и полюбит. А что до сбежавшего жениха – забудьте. Значит, он просто вас не достоин.
- Да уж, не достоин, - усмехнулась я горько. – А ведь я была влюблена в него с пятнадцати лет и знала Эрика лучше, чем кто-либо. Мы сначала долго дружили, потом начали встречаться, планировать совместную жизнь. Когда он сделал мне предложение, я была самой счастливой девушкой на свете. Подарил такое красивое кольцо, даже гравировку заказал, чтобы оно было особенным.
- Я вижу, он любил оставлять вам памятные надписи, - жених покосился на футляр.
- Да, любил. А хотите узнать, что было написано на кольце? – я повернулась и решительно посмотрела в его глаза.
- Хочу, - эхом отозвался мужчина, не отводя взгляд.
- «Я буду любить тебя вечно». Вот только грош цена оказалась всем его клятвам и обещаниям, - жестко произнесла я.
Эрик вдруг вздрогнул и побледнел. Потом судорожно вздохнул и схватился за голову, будто ее стала терзать невыносимая боль.
- Эрик? - перепугалась я и подскочила. – Что с вами? Вам плохо?
- Все в порядке, просто голова заболела, - пробормотал он, морщась и осторожно растирая виски.
- Сильно?
- Терпимо, - скривился Эрик, как всякий мужчина, не любящий признаваться в своих слабостях. – Может быть, погода меняется.
Я бросила взгляд на небо, что все так же было покрыто непроницаемыми облаками. Погода меняется? Очень сильно в этом сомневаюсь.
- Вы говорили, что были нездоровы. Может быть, нужно вернуться в больницу? – Обхватила его за плечи, помогая усесться на скамейку.
Что же с ним такое? Последствия неведомой болезни или реакция на мои слова? Что, если так к нему возвращается память?
- Эрик? – осторожно отвела его руки от лица и требовательно заглянула в глаза.
- Не надо в больницу, мне уже лучше, - как-то устало усмехнулся любимый.
- Правда?
Что-то совсем не похоже. Весь бледный, под глазами залегли темные круги, будто он не спал несколько дней, на лбу выступила испарина.
- Да, - немного подумав, кивнул он. – Вы так переживаете за меня, Вивиан. Как ни странно, но это удивительно приятно.
- Я… Я просто… - смутилась я неизвестно почему. Как на первом свидании, честное слово.
- Все хорошо, - понимающе улыбнулся Эрик, а я уставилась на свои колени, не зная, что еще ему сказать.
- Мне пора идти, - вздохнул мужчина после недолгого молчания и посмотрел на меня в ожидании: – Вивиан?
- Да? – растерялась я, а потом поняла, что все еще держу его за руки. – Ой, простите.
Пришлось почти что через силу разжать собственные пальцы и выпустить мужчину. Он поднялся со скамейки и осторожно размял шею. Вроде бы стоит на ногах уверенно. Не провожать же его до дома. Мисс Аннабель Морт этого точно не поймет.
- Я надеюсь, мы еще увидимся? – пробормотала я полувопросительно.
- Конечно, Вивиан. До скорой встречи, - кивнул он и медленно пошел по аллее.
- До встречи, Эрик, - тихо бросила ему вслед и смахнула со щеки одинокую слезинку.
Я не отрывала взгляда от его фигуры до тех пор, пока он не скрылся за дальними деревьями. А потом откинулась на спинку скамейки, закрыла глаза и стала думать о том, что смогла выжать из этого короткого разговора. Одна зацепка в нем все же нашлась.
Недавно жених лежал в больнице. Это странно. Эрик всегда отличался железным здоровьем. Конечно, от болячек и травм не застрахован даже такой человек как он, но все равно, это очень подозрительно. Было ли это просто совпадением? Или его таинственная болезнь – одно из звеньев цепи во всей этой истории? Нужно выяснить, что случилось. И сделать это очень осторожно и деликатно. На прямой вопрос мне вряд ли кто-то ответит. В конце концов, доктора в большинстве своем блюдут врачебную тайну. А даже если и повезет наткнуться на кого-то не настолько принципиального, эти расспросы могут вызвать подозрения. А я ведь даже не представляю, кто и в чем может быть замешан.
Поэтому придется действовать тайком. Может быть, в больнице есть какие-нибудь документы, которые могут быть полезны. И кажется, что я уже морально созрела даже на кражу со взломом.
Вернувшись домой, быстро позавтракала и отправилась в город. Аннабель Морт была сегодня чем-то занята, и весь день в моем распоряжении. Нужно потратить его с пользой.
Спросив у первого попавшего прохожего, где находиться местный храм здоровья, я уже через полчаса была на месте.
Да, парк здесь действительно был очень живописным. Старые замшелые дубы с выпирающими из-под земли корнями протягивали друг другу свои кривые ветви. Хоть ветра практически не было, они натужно поскрипывали и слегка шелестели кронами, словно переговариваясь на понятном одним им языке. Узкая аллея, ведущая к больнице, была все в колдобинах и выбоинах. Само здание тоже производило впечатление. Только не очень приятное. Да уж, вот теперь я точно уверена, что господин мэр не такой уж рачительный хозяин, каким его выставила Августа. Такое ощущение, что оно не видело ремонта с самого момента постройки. Небольшое, всего два этажа, с широким крыльцом и темной металлической крышей. Штукатурка кое-где осыпалась со стен, обнажая неровный серый камень, за который усиками цеплялся вездесущий плющ. Окна с облезлыми рамами были настолько темными, что казались большими черными провалами. А крыльцо так обветшало, что вышедший на него человек вполне мог заполучить еще парочку травм.
И в этой больнице мне нужно как-то отыскать медкарту Эрика. Я почти уверена, что с таким состоянием техники, как здесь, карты пациентов ведутся по старинке, на бумаге. А значит, нужно проникнуть в картотеку и покопаться там. И речи быть не может, чтобы сделать это днем. А вот ночью…. Скорее всего, эта больница из тех, что закрываются на ночь, оставляя с пациентами лишь кого-то из дежурных сестер. И можно будет тихонько отыскать нужные мне бумаги, стараясь не попасться им на глаза.
Но как же мне проникнуть внутрь? Под видом пациентки? Было бы неплохо, если бы не одна проблема. Я не очень хорошо разбираюсь в медицине и не думаю, что смогу убедительно изобразить какой-нибудь приступ, чтобы меня оставили здесь на ночь. Тогда просто пробраться внутрь и спрятаться где-нибудь до ночи? Но тогда было бы неплохо заранее осмотреться и выбрать себе укрытие.
Я задумчиво окинула взглядом обшарпанный фасад. В голове начал медленно вырисовываться стройный план. Но для его воплощения мне нужно как следует подготовиться.
Через два часа возвращалась домой, нагруженная свертками с покупками. И вывалив их в гостиной на диван, стала превращать себя в совершенно другого человека. Одно толстое полотенце, обернутое вокруг бедер, и второе – вокруг груди и талии, сделали мою фигуру бесформенной. Правда, пришлось как следует подвязать их веревкой, чтобы не сползли в самый ответственный момент, но стоит потерпеть временные неудобства ради благого дела. Старомодный костюм из бордового твида, купленный в комиссионном магазине, был велик на два размера, но это именно то, что было нужно. Растоптанные туфли без каблука и большие круглые очки в черепаховой оправе отлично дополняли выбранный мной образ. Жаль только, что не удалось найти здесь парик. Поэтому пришлось надругаться над собственными волосами, прилизав их с помощью растительного масла и закрепив в тугой пучок.
И наконец последний штрих. Достав из пакета новый набор косметики, я устроилась перед зеркалом и принялась рисовать себе чужое лицо. Пудра разных оттенков сделала скулы повыше, а нос пошире. Чуть изменить цвет и форму бровей, темной помадой подвести губы, подрисовать несколько морщин на лбу и в уголках глаз, и вот – на меня смотрит совершенно другой человек. Невнятная женщина под сорок с грузной фигурой и отвратительным вкусом. Тихий ужас. Но зато в таком виде меня и мама родная не узнала бы.
- Эмили, хочешь печенье? – вспомнила я о своей вчерашней готовке.
- Хочу.
Приготовление чая и сервировка посуды окончательно помогла успокоиться и сосредоточиться. Я обязательно справлюсь, главное не раскисать и верить в лучшее.
- А я принесла тебе подарок, - сказала вдруг Эмили, когда я расставляла чашки в гостиной.
- Правда?
- Да, - она достала из кармана платья небольшую книгу и протянула ее мне - Тебе понравится.
- Спасибо, - пробормотала я растерянно, принимая подарок. Маленький томик с потертой обложкой назывался «Символика цветов и растений». Интересное издание. Наверное, этой книге лет больше, чем мне. Текст на пожелтевших страницах был напечатан странным шрифтом с завитушками, похожим на рукописный. Написанное читалось с трудом, зато там были очень красивые иллюстрации. Большие яркие цветы, стилизованные под старину. Надо же, Эмили увидела, что я рисовала в саду, и решила порадовать меня красивыми картинками. Мои губы непроизвольно растянулись в слабой, но очень искренней улыбке.
- Спасибо, - еще раз поблагодарила я. Маленький дар от чистого сердца стал лучиком света во мраке этого тяжелого дня.
- Почитай ее, тебе будет полезно.
- Хорошо, - согласилась я, откладывая книгу.
Да, это очень интересно, но сейчас у меня немного другие заботы. Нужно выяснить, что случилась с Эриком. Может быть, Эмили сумеет рассказать что-нибудь важное? Все же дети часто могут подмечать самые мелкие детали и запоминать такие подробности, на которые взрослый никогда бы и не подумал.
- Скажи, а ты знаешь вашего мэра? – попробовала я расспросить Эмили.
Августа говорила, что она никогда не выходит из дома, но чем черт не шутит.
- Знаю, - кивнула она, осторожно обхватив чайную чашку бледными пальцами. – В этом месте все его знают. А он знает обо всех, кто сюда попадает. Он плохой человек.
- Плохой? Почему? – вот уж чего, а спорить с этим я точно не буду.
- Плохой, - просто повторила девочка, - плохой.
- Ну ладно, а что дочь его замуж выходит, слышала?
- Слышала.
- А ее жених, он… - замялась я, подбирая слова. – Ты ничего про него не знаешь? Давно он здесь появился?
- Не знаю, - пожала плечами Эмили, глядя куда-то далеко, - давно или нет… Я не считаю время…
- А может быть ты слышала что-нибудь странное, что-нибудь необычное о них? Об Аннабель и Эрике? - мягко спросила я. – Может рассказывал кто?
Но она только покачала головой. Жаль. Конечно, нельзя требовать от Эмили многого, но разочарование все же кольнуло где-то глубоко внутри.
Больше мы не разговаривали. Просто ели печенье, пили чай, думая каждая о своем, пока совсем не стемнело.
- Мне пора, - тихо сказала девочка, поднимаясь. – Не бойся, Вивиан. Все будет хорошо. Я в это верю.
- Да. Обязательно, - бледно улыбнулась я, - постараюсь тебя не разочаровать.
ГЛАВА 6.
Следующим утром опять проснулась очень рано и, собрав бумагу и карандаши, быстро направилась в парк. Просто необходимо было заново познакомиться с любимым, заинтересовать его, подобраться как можно ближе. Уверена, если буду часто мелькать перед ним, если стану частью этой фальшивой жизни, он почувствует, что я не чужой человек.
И план стала воплощать сразу же. Поэтому сейчас уселась в беседке так, чтобы меня было хорошо видно с дорожки, и стала рисовать. И как всегда, любимое занятие быстро помогло мне успокоиться, и, когда в конце аллеи появился бегун, я смогла даже улыбнуться.
Эрик оправдал мои ожидания и не пробежал мимо. Остановился, потянулся как большой кот, а потом направился ко мне.
- Доброе утро, мисс Вивиан Вуд из Лондона, - улыбнулся он, подходя к беседке. Такой близкий и такой далекий одновременно.
- Доброе, - ответила я, не отрываясь от своего занятия.
- Вы снова здесь.
- Да. Мне вчера очень понравился этот парк. Отличное место для того, чтобы устроить себе пленэр. Чистые краски, тишина, покой…
- Это намек? Вам стоит только сказать, и недостойный смертный тотчас же уберется прочь и оставит творца наедине с его творением, - шутливо склонился передо мной жених.
- Ну что вы, - запротестовала я, испугавшись, что он действительно может уйти, - это совсем необязательно. Вашей компании я буду только рада.
- Я польщен, - довольно прищурился Эрик и присел рядом со мной. - Если честно, не ожидал вас вчера увидеть у Мортов. Ани говорила мне про картину, но не думал, что это будете именно вы.
- Мистер Морт предложил мне работу, и я решила не отказываться, - пожала я плечами. – Хоть больше люблю рисовать не людей, а природу.
- Почему же?
- В ней нет фальши.
- И поэтому вы решили рисовать именно парк? – спросил он.
- Да. Уж не обижайтесь, но чудес архитектуры в этом городе и близко нет. А других природных уголков я в Гленмаре не знаю. Не успела еще все осмотреть.
- Есть еще конечно, горы, - предложил Эрик, - но вряд ли вам захочется туда лезть. А вот парк возле больницы вполне подойдет. Я был там недавно, хоть и в качестве пациента, но все равно заметил его живописность.
- Вы лежали в больнице? – заволновалась я. – Что-то случилось?
- Ничего страшного, просто переутомился, - отмахнулся жених.
Серьезно? Переутомился? Он что, вагоны здесь разгружал или работал с утра до ночи? Или дело совсем не в переутомлении?
- Вивиан, не переживайте, - заметил он мою обеспокоенность, - правда, врачи не нашли ничего опасного, и сейчас я уже прекрасно себя чувствую.
Я только вздохнула и вернулась к своему альбому. И все-таки я это запомню и обязательно обдумаю.
Эрик осторожно переместился за мою спину и стал молча наблюдать, как я рисую. Он и дома любил тихонько прокрадываться в маленькую мастерскую, что я устроила в одной из комнат нашей квартиры, садиться где-нибудь в стороне с чашкой горячего чая и следить, как, по его словам, рождается маленькое красочное чудо.
- Очень красиво, - тихо сказал он через несколько минут. – Вы удивительно талантливы, Вивиан.
Я только улыбнулась, осторожно вырисовывая темный пруд. Когда он был почти закончен, взяла смоченную в воде кисточку и провела ей по контуру водоема.
- Что вы делаете? – удивился мужчина.
- Рисую, - просто ответила я, а потом пояснила. – Это акварельные карандаши. Так они размываются водой и превращаются в краску. Настоящих акварелей я с собой не привезла, но этим их вполне можно заменить.
- Надо же. Никогда о таких не слышал. Или слышал? – задумался вдруг он и склонился над деревянным футляром.
Кисть в руке дернулась, чуть не испортив рисунок. Может он узнает собственный подарок?
- Как интересно, - пробормотал Эрик, осторожно касаясь пальцами дерева. - «Пусть твои рисунки будут такими же искренними и настоящими, как и любовь, что горит в твоей душе».
Неужели ничего не дрогнуло?
- Хорошие слова, - сказал он, выпрямляясь. А меня затопило разочарование. Не узнал.
- Это подарок, - ответила невпопад. – От жениха. Бывшего.
- Бывшего? – переспросил этот самый жених. – Вы не поженились? Простите, если лезу не в свое дело.
- От меня бросил, - холодно сказала я, отворачиваясь.
- Мне жаль, - немного смутился мужчина.
- Мне тоже. Я ведь почти вышла за него замуж. Но Эрик променял меня на другую и сбежал прямо перед свадьбой.
- Эрик?
- Да. Его зовут так же, как и вас, - иронично усмехнулась я мужчине. – Забавно, правда?
- Да, забавно, - пробормотал тот, а потом попытался утешить: - Вивиан, вы молодая привлекательная девушка, и обязательно встретите того, кто оценит вас и полюбит. А что до сбежавшего жениха – забудьте. Значит, он просто вас не достоин.
- Да уж, не достоин, - усмехнулась я горько. – А ведь я была влюблена в него с пятнадцати лет и знала Эрика лучше, чем кто-либо. Мы сначала долго дружили, потом начали встречаться, планировать совместную жизнь. Когда он сделал мне предложение, я была самой счастливой девушкой на свете. Подарил такое красивое кольцо, даже гравировку заказал, чтобы оно было особенным.
- Я вижу, он любил оставлять вам памятные надписи, - жених покосился на футляр.
- Да, любил. А хотите узнать, что было написано на кольце? – я повернулась и решительно посмотрела в его глаза.
- Хочу, - эхом отозвался мужчина, не отводя взгляд.
- «Я буду любить тебя вечно». Вот только грош цена оказалась всем его клятвам и обещаниям, - жестко произнесла я.
Эрик вдруг вздрогнул и побледнел. Потом судорожно вздохнул и схватился за голову, будто ее стала терзать невыносимая боль.
- Эрик? - перепугалась я и подскочила. – Что с вами? Вам плохо?
- Все в порядке, просто голова заболела, - пробормотал он, морщась и осторожно растирая виски.
- Сильно?
- Терпимо, - скривился Эрик, как всякий мужчина, не любящий признаваться в своих слабостях. – Может быть, погода меняется.
Я бросила взгляд на небо, что все так же было покрыто непроницаемыми облаками. Погода меняется? Очень сильно в этом сомневаюсь.
- Вы говорили, что были нездоровы. Может быть, нужно вернуться в больницу? – Обхватила его за плечи, помогая усесться на скамейку.
Что же с ним такое? Последствия неведомой болезни или реакция на мои слова? Что, если так к нему возвращается память?
- Эрик? – осторожно отвела его руки от лица и требовательно заглянула в глаза.
- Не надо в больницу, мне уже лучше, - как-то устало усмехнулся любимый.
- Правда?
Что-то совсем не похоже. Весь бледный, под глазами залегли темные круги, будто он не спал несколько дней, на лбу выступила испарина.
- Да, - немного подумав, кивнул он. – Вы так переживаете за меня, Вивиан. Как ни странно, но это удивительно приятно.
- Я… Я просто… - смутилась я неизвестно почему. Как на первом свидании, честное слово.
- Все хорошо, - понимающе улыбнулся Эрик, а я уставилась на свои колени, не зная, что еще ему сказать.
- Мне пора идти, - вздохнул мужчина после недолгого молчания и посмотрел на меня в ожидании: – Вивиан?
- Да? – растерялась я, а потом поняла, что все еще держу его за руки. – Ой, простите.
Пришлось почти что через силу разжать собственные пальцы и выпустить мужчину. Он поднялся со скамейки и осторожно размял шею. Вроде бы стоит на ногах уверенно. Не провожать же его до дома. Мисс Аннабель Морт этого точно не поймет.
- Я надеюсь, мы еще увидимся? – пробормотала я полувопросительно.
- Конечно, Вивиан. До скорой встречи, - кивнул он и медленно пошел по аллее.
- До встречи, Эрик, - тихо бросила ему вслед и смахнула со щеки одинокую слезинку.
Я не отрывала взгляда от его фигуры до тех пор, пока он не скрылся за дальними деревьями. А потом откинулась на спинку скамейки, закрыла глаза и стала думать о том, что смогла выжать из этого короткого разговора. Одна зацепка в нем все же нашлась.
Недавно жених лежал в больнице. Это странно. Эрик всегда отличался железным здоровьем. Конечно, от болячек и травм не застрахован даже такой человек как он, но все равно, это очень подозрительно. Было ли это просто совпадением? Или его таинственная болезнь – одно из звеньев цепи во всей этой истории? Нужно выяснить, что случилось. И сделать это очень осторожно и деликатно. На прямой вопрос мне вряд ли кто-то ответит. В конце концов, доктора в большинстве своем блюдут врачебную тайну. А даже если и повезет наткнуться на кого-то не настолько принципиального, эти расспросы могут вызвать подозрения. А я ведь даже не представляю, кто и в чем может быть замешан.
Поэтому придется действовать тайком. Может быть, в больнице есть какие-нибудь документы, которые могут быть полезны. И кажется, что я уже морально созрела даже на кражу со взломом.
Вернувшись домой, быстро позавтракала и отправилась в город. Аннабель Морт была сегодня чем-то занята, и весь день в моем распоряжении. Нужно потратить его с пользой.
Спросив у первого попавшего прохожего, где находиться местный храм здоровья, я уже через полчаса была на месте.
Да, парк здесь действительно был очень живописным. Старые замшелые дубы с выпирающими из-под земли корнями протягивали друг другу свои кривые ветви. Хоть ветра практически не было, они натужно поскрипывали и слегка шелестели кронами, словно переговариваясь на понятном одним им языке. Узкая аллея, ведущая к больнице, была все в колдобинах и выбоинах. Само здание тоже производило впечатление. Только не очень приятное. Да уж, вот теперь я точно уверена, что господин мэр не такой уж рачительный хозяин, каким его выставила Августа. Такое ощущение, что оно не видело ремонта с самого момента постройки. Небольшое, всего два этажа, с широким крыльцом и темной металлической крышей. Штукатурка кое-где осыпалась со стен, обнажая неровный серый камень, за который усиками цеплялся вездесущий плющ. Окна с облезлыми рамами были настолько темными, что казались большими черными провалами. А крыльцо так обветшало, что вышедший на него человек вполне мог заполучить еще парочку травм.
И в этой больнице мне нужно как-то отыскать медкарту Эрика. Я почти уверена, что с таким состоянием техники, как здесь, карты пациентов ведутся по старинке, на бумаге. А значит, нужно проникнуть в картотеку и покопаться там. И речи быть не может, чтобы сделать это днем. А вот ночью…. Скорее всего, эта больница из тех, что закрываются на ночь, оставляя с пациентами лишь кого-то из дежурных сестер. И можно будет тихонько отыскать нужные мне бумаги, стараясь не попасться им на глаза.
Но как же мне проникнуть внутрь? Под видом пациентки? Было бы неплохо, если бы не одна проблема. Я не очень хорошо разбираюсь в медицине и не думаю, что смогу убедительно изобразить какой-нибудь приступ, чтобы меня оставили здесь на ночь. Тогда просто пробраться внутрь и спрятаться где-нибудь до ночи? Но тогда было бы неплохо заранее осмотреться и выбрать себе укрытие.
Я задумчиво окинула взглядом обшарпанный фасад. В голове начал медленно вырисовываться стройный план. Но для его воплощения мне нужно как следует подготовиться.
Через два часа возвращалась домой, нагруженная свертками с покупками. И вывалив их в гостиной на диван, стала превращать себя в совершенно другого человека. Одно толстое полотенце, обернутое вокруг бедер, и второе – вокруг груди и талии, сделали мою фигуру бесформенной. Правда, пришлось как следует подвязать их веревкой, чтобы не сползли в самый ответственный момент, но стоит потерпеть временные неудобства ради благого дела. Старомодный костюм из бордового твида, купленный в комиссионном магазине, был велик на два размера, но это именно то, что было нужно. Растоптанные туфли без каблука и большие круглые очки в черепаховой оправе отлично дополняли выбранный мной образ. Жаль только, что не удалось найти здесь парик. Поэтому пришлось надругаться над собственными волосами, прилизав их с помощью растительного масла и закрепив в тугой пучок.
И наконец последний штрих. Достав из пакета новый набор косметики, я устроилась перед зеркалом и принялась рисовать себе чужое лицо. Пудра разных оттенков сделала скулы повыше, а нос пошире. Чуть изменить цвет и форму бровей, темной помадой подвести губы, подрисовать несколько морщин на лбу и в уголках глаз, и вот – на меня смотрит совершенно другой человек. Невнятная женщина под сорок с грузной фигурой и отвратительным вкусом. Тихий ужас. Но зато в таком виде меня и мама родная не узнала бы.
