Но чуда не случилось.
- Как ты посмел принести сюда эту мерзость?! – зашипела она и отступила. – Я не позволю осквернить обитель! В катакомбы ты не пройдёшь!
- Не тебе решать, кто может говорить с Оком, а кто нет! – ответил грозно Турн. – Я пройду, даже если придётся перешагнуть через твой труп! – И он направился к статуе Ладии.
- Э крамерион! «Храмерийцы!» – заговорила повелительно Лавна на древнеардийском. – Умвай хэ бихиррон! «Схватить отступника!».
Турн скосил взгляд в одну и в другую сторону. Из тени колонн появились вооружённые копьями воины Храмерии. Стража медленно шла вперёд, подняв щиты и наставив копья. Им нет разницы, равно как и байсарам, кто перед ними. У них есть приказ, прозвучавший из уст Торай. И каждый желает его выполнить, даже если приближённый маг совершает ошибку – ибо долг превыше всего.
Сражаться без оружия с пятнадцатью воинами возможно, однако остаться при этом в живых – нет. Кто позаботится о Моране, ведь он так юн и ещё очень слаб. Его магия неустойчива, использовав силу ньин лишь докажет Лавне, что его стоит заколоть. «Не сейчас, мерзость», - мужчина посмотрел на главную соперницу, которая предвкушающе улыбнулась.
Он покрутился на месте. Воины окружили его – копья достанут, куда бы ни бросился. Добраться до ворот храма целым и невредимым не получится. Оставалось только одно средство – дымка перемещения. Ох и достанется же ему от Киросы, когда она узнает, что её маг едва не умер, использовав запретное знание.
Немногие Торай были способны путешествовать с места на место вот так, окутывая себя туманом. Одних разрывало. Другие и вовсе застревали в подпространстве, третьи погибали лишались конечностей, четвёртые умирали через несколько ликов после использования дымки. Но Турну больше не из чего выбирать. Либо так, либо никак.
- Атт но ба мурво эссанри Лхэвна «Ты за это заплатишь, Лавна», - бросил он угрожающе и распростёр руки.
Как бы там ни было, нужно попробовать. Сделает – его может разорвать на клочки. Не сделает – забьют, как шестирогого туяра для пира. Дымка закружилась в ногах и стала подниматься выше. Она окутала байсара полностью непрозрачным туманом. Кожу защипало. Мелкий песок облеплял всё тело. Турн выплеснул магию и его бросило в водоворот перемещения. Оставалось надеяться, что ньина он ещё увидит.
Ородон поднялся с постели, оделся и направился в сарай. Пока не проснулось чувство голода, он собрался обкосить траву вокруг дом и по тропинке к саду. Заниматься делами нужно несмотря на ранний илар. Он снял косу с жерди, подточил лезвие бруском с одной и с другой стороны и вышел во внутренний двор.
Он размашисто срезал толстые стебли, укладывая их рядами, поддевал, если они находились вплотную к стенам и фундаменту, и размеренно двигался вперёд. Рассветные всполохи предвещали скорый восход Илсаяна, и вот появился край яркого диска на горизонте. Роса переняла на себя золотистые блики, и травяной ковёр замерцал всеми цветами радуги.
Светило уже поднялось достаточно высоко, когда арай управился с работой. Он вернул косу и точильный камень на место, и пошёл открывать загоны и птичники. Нужно выпустить в поле туяров и юнимов, пустить вскачь ашуров на один лик – давно не гуляли по степи. Обобрать гнёзда сморов и натаскать соломы в сараи.
Едва он взошёл на помост, как тут же из дома донеслись грохот, стон, а после женский крик и ругань. Не медля ни фозы, Ородон бросился в жилище. Он влетел в спальню пущенной стрелой и замер посередине комнаты.
Схевания укрылась с головой одеялом, держа его край обеими руками у самого лица. Она вжалась в спинку кровати и смотрела перед собой. В другой части комнаты лежал обессиленный Турн весь в золотой пыли. Хмарь возле него ещё не рассеялась, она мерцала в лучах светила, которые беспрепятственно проникали через распахнутые ставни.
Торай еда дышал. Он шевелил губами и глаза открыть не мог.
- Оденься и помоги мне, - приказал супруге Ородон и опустился на колени рядом с другом.
Он взял ардийца за руку и тут же отпрянул – золотая пыльца неприятно впилась в ладонь и пальцы, словно десятки тысяч мелких иголок проникли под кожу. Мужчина бросился в главную комнату, смочил тряпки в холодной воде, вернулся и, намотав их на руки, принялся поднимать Турна. Тот глухо простонал и поморщился от боли. Использование дымки – самый крайний случай для Торай, даже такого сильного. Что же случилось? Он намеревался задать вопрос своему соседу, как только тот очнётся от болезненного бреда.
Схевания спешно натянула сарафан, всунула стопы в сандалии и присела рядом, поддерживая живот. Она прерывисто дышала и вздрагивала даже от мимолётного шороха. Испугалась иррам очень сильно. Однако ни слова не сказала, как обычно с ней бывает в минуты гнева или страха. Неужто угомонилась, наконец?
Отбросив ненужные вопросы, арай поднял Турна и с трудом дотащил до хозяйской постели. На ней раздел, тщательно обтёр кожу мокрой тряпкой, чтобы пыльца прекратила врезаться в кожу, и подложил подушки под голову.
- Чем я могу помочь, иррам? – пискнула покорно Схевания, глядя с испугом на Ородона.
- Иди по посёлку, созывай байсаров. Турн попал в беду, - коротко оповестил он. Чувствовал, что случилось нечто плохое. Не станет Торай Земли бездумно пользоваться опасным знанием. Не из тех он высших магов, которые суют свой нос во всё, что касается силы, тем более опасной и даже смертельной.
Схевания послушно ушла из дому. А Ородон принялся лечить Турна. Он закрыл глаза и призвал магию. Она послушно откликнулась и блёклое золотистое сияние слетело мягкими лентами с ладоней и пальцев. Арай протянул руки к другу и коснулся серебряной груди. Царапины и ожоги стали заживать на плотной коже, а вскоре выровнялось и дыхание ардийца.
Глаза Турн открыл нескоро – через два илара. Он поднялся на постели и поморщился от слабой боли. Ородон сидел поодаль, на стуле и взирал из угла на него.
- Что случилось? – спросил он, как только мужчина повернул голову и пригляделся.
Мелкая бурая птица присела на подоконник, пару раз просвистела и сорвалась в полёт. Турн несколько альрон молчал, уставившись печально на арай. Он вздохнул, покачал головой и начал говорить:
- Мне было не к кому больше отправиться, Ородон. Только ты мог быстро излечить мои раны от дымки. Правда, я не знал, что уцелею. Думал, что уже умер, слившись со стеной или с полом. Выбора не было.
- Так что же произошло? – повторил вопрос стихийный маг. – Ты не стал бы пользоваться дымкой Вахди просто потому что захотелось. Откуда ты бежал?
- Из храма Воды, - сообщил сухо Торай. – Я отправился в Лариим под покровом ночи, чтобы поговорить с Провидцем. Но Лавна не пустила. Натравила на меня храмерийцев. Они окружили со всех сторон, и живым я мог выбраться только с помощью дымки.
- Лавна? Та мерзость, что едва не убила твоего сына? – Ородон опешил. Он слышал, что её оправдали, что Ладия восстановила её магию и привилегии, однако не думал мужчина, что храмерийцы будут ей подчиняться, особенно выполняя приказ убить ведомого нуждой в храм.
Турн кивнул.
- Теперь она не остановится, Ородон, - сокрушённо продолжил ардиец. – Она объята жаждой отомстить мне, я уверен. Третья встреча состоится, и она будет более яростной. Я подвёл поселение, всех подвёл. И тебя, и ньина, и байсаров. – он опустил голову и тяжело вздохнул. Переведя взгляд на окно с распахнутыми ставнями, он тихо прошептал: - Я выскреб последнюю надежду на то, что получу ответы. А теперь… мои руки будут по локоть в крови из-за неосмотрительности и беспросветной заботе только о себе.
- Не наговаривай на себя, - попросил арай. – Сколько я тебя знаю, суровости и гнева тебе не занимать, но вот пренебрежения никогда не было. – Увидев, что собеседник собрался высказаться, он опередил и продолжил: - Что было, то было, Турн. Не стоит прошлое вспоминать, нет там уже ничего, что мы ещё не видели. Правила, устои, дружба и вражда – прошли мы этот путь. Впереди новый, неизведанный. И лично я собираюсь вооружиться до зубов, чтобы по нему пройти, - ухмыльнулся Ородон.
- Тогда нужно собрать поселение на площади, - опомнился Торай Земли.
- Поздно спохватился, - оповестил Ородон. – Все уже собираются. – Он поднялся со стула, затянул ремень потуже и выглянул в окно. – Как бы там ни было, какой бы личной ни была ваша вражда с Лавной, ты брат нам всем. Моран твой сын, а значит – он туаримец, несмотря ни на что. И всегда им будет. Родные края не вымываются из памяти, а братья по оружию никогда не забывают своих соратников и их детей.
Он хлопнул Турна по плечу, ему как никогда нужна сейчас поддержка. Защищать семью – дело сложное и требует немалых жертв. Но Ородон готов к этому. Он не сомневался, что всё поселение встанет в один ряд с ним, держа мечи наготове и предвкушая, как они окрасятся в синий. Мужчина открыл шкаф и достал свою одежду – длинные штаны на завязках и жилет – и кинул рядом с Торай на постель.
- Оденься. Не нагим же ты пойдёшь за Мораном.
Пока Турн собирался, Ородон отправился к подвалу. Облака в небе увеличивались, а ветер усиливался с каждой фозой. Непогода обещала грянуть уже после обедни. Ардиец остановился в середине внутреннего двора, расчистил стопами огромное кольцо, скрытое пылью и скошенной травой. Тут же нагнулся и потнул за него, отворив внушительную прямоугольную створку. Он спустился в темноту, кристаллы тут же начали набираться слабым светом. Без труда арай отыскал обмундирование и оружие. Меч с эфесом в виде головы быка долго ждал своего часа, а доспехи с глубокими рваными царапинами на груди и того больше. Всё покрылось пылью. Теперь очистится и окропится кровью.
- Сейчас пойдёт потеха, - хищно улыбнулся Ородон и принялся надевать обмундирование байсара.
Ладия терпеливо ожидала Киросу в аллее Истины. Могучие акары перешёптывались, качая ветвистыми кронами, которые задевал неугомонный ветер. Птицы срывались стаями в полёт и кружили в небесах, выполняя немыслимые пируэты и создавая на затянутом низкими облаками полотне причудливые картины.
Провидец позвал к себе Вахди Воды, как только она вернулась из поездки в Храмерию. То, что он показал, не вызвало тревогу. Скорее уж гнев, или даже ярость. Захотелось разнести весь остров к симеоковым каарши. А судя по тому, как лагерь храмерийцев, что находились на военном постое, опустел – и вовсе отправиться прямо сейчас и развеять Лавну и всех воинов по ветру.
Но она терпела изо всех сил. И именно сейчас прекрасно понимала Аариса, когда он гневался перед судом и после него. Он был прав. Однако действовать теми методами. Которые предлагались сэо, Ладия не хотела. Не могла рисковать – ведь Высшая могла увидеть и мальчика, и его силу. Знала Вахди, за чем именно приходил Турн в храм. Его беспокойство не утаилось от Ока, которое жаждало развеять сомнения туаримца.
Кироса прибыла ровно в тот момент, когда небесная вода устремилась на землю. Дождь был мелкий, и в сени коренасного акара, раскинувшего свои ветви вширь, промокнуть вряд ли удастся. Однако Ладия и не пряталась, да и сиэ шла ровно по центру аллеи, не стремясь укрыться под природным навесом. Лицо покровительницы Туарима озарено праведным гневом, походка размашистая и каждое движение продиктовано недовольством – нет, даже байсарской яростью.
- Знаешь, сиэ, - крикнула она издали, не останавливаясь, - иногда мне хочется подражать Керем. Разбить твоё милое личико в кровавое месиво, чтобы оно перестало так бесцеремонно улыбаться хотя бы несколько иларов, встречая меня при таких обстоятельствах!
Да, именно байсарская ярость кипела в ней, теперь Ладия не сомневалась.
- И как, скажи мне, не вмешиваться в это?! – она демонстративно развела руки в стороны. – Я пропустила армию мимо своих воинов, своих глаз и своего меча, хотя могла каждого пеплом пустить по плодородным полям!
Остановилась Вахди практически вплотную. На ней не было привычного сарафана и полусапожек, а волосы не заплетены в две косы по бокам. Тело заковано в доспехи, на перевязи покачивались байсарский маян и кинжал с зазубренным лезвием. На голове – полный порядок и практичность. Одна коса, закрученная в улитку, а на лице боевой раскрас в виде маски вокруг глаз и на нижнем участке лба, нанесённой рыжей краской.
- Не гневайся, сиэ, - спокойно отозвалась Ладия. Если бы Кироса знала, какое усилие потребовалось приложить, чтобы не накричать в ответ. Но женщина вдохнула сырость и свежесть, разносимую ветром, даже улыбнулась, и выступила под ставшие заметно крупнее капли дождя. - Я знаю, как это выглядит со стороны. Провидец уже показал, что будет. Так что пора действовать.
- Ты говорила, что она увидит, - прорычала Кироса и схватилась за рукоять кинжала, взглянув исподлобья.
- Мстительность и неугомонность Лавны сыграли нам на руку, - всё так же спокойно оповестила Вахди. – Теперь даже если Илсир бросит взгляд на развернувшуюся в поселении баталию, она лишь плечами подёрнет. А у нас будет прикрытие. Мальчика нужно увезти как можно дальше и спрятать.
- Ты что-то знаешь. – недоверчиво сказала сиэ. – Говори. Кто он. Книга вещает не спроста, да и Аарис говорил, что весь Халрим на головах стоит. От данадского воя барабанные перепонки лопаются у некоторых стражей и даже харов. Кем является Моран? - требовательно спросила она. Почти прокричала, еще крепче сжав ладонь в перчатке на эфесе клинка. Из коротких ножен показалось блестящее лезвие кинжала с иероглифами по долу.
Но Ладия, как и прежде, не шелохнулась. Лишь посмотрела на хмурые небеса и хмыкнула. Не время раскрывать карты перед Илсир наречённой. Та, кто хочет заполучить обе Книги, не должна знать, что одна из них отныне будет навсегда для неё закрыта.
Кироса проследила за её взглядом и коротко кивнула в ответ. Поняла, что тайна останется тайной, пока не настанет нужный илар.
- Нужно спешить, - сообщила Ладия. – Храмерийцы наверняка уже миновали военный лагерь и подбираются к поселению.
- Если уже не там, - грозно добавила сиэ. – Учти, второй раз я Турна уговаривать не стану.
- И не придётся. Отвернёшь Лавне голову, как только твои руки дотянутся её хлипкой шейки, - мечтательным приятным тоном проговорила Ладия. – Ну или разделаешь живьём на равные доли и раскидаешь как корм для каарши и найгунов. – Она бросила насмешливый взгляд на удивлённую Киросу и подёрнула плечами. – Она больше не мой маг. Я уже отреклась от неё под взором Ока.
- Иногда ты меня пугаешь, сиэ, - бросила она тихо.
- Я сама себя боюсь, - ответила Вахди Воды.
Она наблюдала, как Кироса скрылась в золотистой дымке, а когда хмарь растворилась, то окутала себя перламутровым туманом и переместилась к поселению.
Ородон стоял на границе поселения в одном ряду с остальными байсарами. Доспехи были как раз в пору. Звериная туаримская ярость вырывалась на свободу. Он, как и все, ожидал знатной битвы и уже предвкушал. Как лезвие клинка получит свою порцию крови. Дождь хлестал, отбивая барабанную дробь по шлемам и латам, от падения крупных капель звенела сталь. Это действовало на нервы всем и ещё больше разжигало внутри желание броситься в атаку.
Всех, кто не мог держать меч согласно устоям, а также детей, отправили на телегах и обозах в Курукан.
- Как ты посмел принести сюда эту мерзость?! – зашипела она и отступила. – Я не позволю осквернить обитель! В катакомбы ты не пройдёшь!
- Не тебе решать, кто может говорить с Оком, а кто нет! – ответил грозно Турн. – Я пройду, даже если придётся перешагнуть через твой труп! – И он направился к статуе Ладии.
- Э крамерион! «Храмерийцы!» – заговорила повелительно Лавна на древнеардийском. – Умвай хэ бихиррон! «Схватить отступника!».
Турн скосил взгляд в одну и в другую сторону. Из тени колонн появились вооружённые копьями воины Храмерии. Стража медленно шла вперёд, подняв щиты и наставив копья. Им нет разницы, равно как и байсарам, кто перед ними. У них есть приказ, прозвучавший из уст Торай. И каждый желает его выполнить, даже если приближённый маг совершает ошибку – ибо долг превыше всего.
Сражаться без оружия с пятнадцатью воинами возможно, однако остаться при этом в живых – нет. Кто позаботится о Моране, ведь он так юн и ещё очень слаб. Его магия неустойчива, использовав силу ньин лишь докажет Лавне, что его стоит заколоть. «Не сейчас, мерзость», - мужчина посмотрел на главную соперницу, которая предвкушающе улыбнулась.
Он покрутился на месте. Воины окружили его – копья достанут, куда бы ни бросился. Добраться до ворот храма целым и невредимым не получится. Оставалось только одно средство – дымка перемещения. Ох и достанется же ему от Киросы, когда она узнает, что её маг едва не умер, использовав запретное знание.
Немногие Торай были способны путешествовать с места на место вот так, окутывая себя туманом. Одних разрывало. Другие и вовсе застревали в подпространстве, третьи погибали лишались конечностей, четвёртые умирали через несколько ликов после использования дымки. Но Турну больше не из чего выбирать. Либо так, либо никак.
- Атт но ба мурво эссанри Лхэвна «Ты за это заплатишь, Лавна», - бросил он угрожающе и распростёр руки.
Как бы там ни было, нужно попробовать. Сделает – его может разорвать на клочки. Не сделает – забьют, как шестирогого туяра для пира. Дымка закружилась в ногах и стала подниматься выше. Она окутала байсара полностью непрозрачным туманом. Кожу защипало. Мелкий песок облеплял всё тело. Турн выплеснул магию и его бросило в водоворот перемещения. Оставалось надеяться, что ньина он ещё увидит.
***
Ородон поднялся с постели, оделся и направился в сарай. Пока не проснулось чувство голода, он собрался обкосить траву вокруг дом и по тропинке к саду. Заниматься делами нужно несмотря на ранний илар. Он снял косу с жерди, подточил лезвие бруском с одной и с другой стороны и вышел во внутренний двор.
Он размашисто срезал толстые стебли, укладывая их рядами, поддевал, если они находились вплотную к стенам и фундаменту, и размеренно двигался вперёд. Рассветные всполохи предвещали скорый восход Илсаяна, и вот появился край яркого диска на горизонте. Роса переняла на себя золотистые блики, и травяной ковёр замерцал всеми цветами радуги.
Светило уже поднялось достаточно высоко, когда арай управился с работой. Он вернул косу и точильный камень на место, и пошёл открывать загоны и птичники. Нужно выпустить в поле туяров и юнимов, пустить вскачь ашуров на один лик – давно не гуляли по степи. Обобрать гнёзда сморов и натаскать соломы в сараи.
Едва он взошёл на помост, как тут же из дома донеслись грохот, стон, а после женский крик и ругань. Не медля ни фозы, Ородон бросился в жилище. Он влетел в спальню пущенной стрелой и замер посередине комнаты.
Схевания укрылась с головой одеялом, держа его край обеими руками у самого лица. Она вжалась в спинку кровати и смотрела перед собой. В другой части комнаты лежал обессиленный Турн весь в золотой пыли. Хмарь возле него ещё не рассеялась, она мерцала в лучах светила, которые беспрепятственно проникали через распахнутые ставни.
Торай еда дышал. Он шевелил губами и глаза открыть не мог.
- Оденься и помоги мне, - приказал супруге Ородон и опустился на колени рядом с другом.
Он взял ардийца за руку и тут же отпрянул – золотая пыльца неприятно впилась в ладонь и пальцы, словно десятки тысяч мелких иголок проникли под кожу. Мужчина бросился в главную комнату, смочил тряпки в холодной воде, вернулся и, намотав их на руки, принялся поднимать Турна. Тот глухо простонал и поморщился от боли. Использование дымки – самый крайний случай для Торай, даже такого сильного. Что же случилось? Он намеревался задать вопрос своему соседу, как только тот очнётся от болезненного бреда.
Схевания спешно натянула сарафан, всунула стопы в сандалии и присела рядом, поддерживая живот. Она прерывисто дышала и вздрагивала даже от мимолётного шороха. Испугалась иррам очень сильно. Однако ни слова не сказала, как обычно с ней бывает в минуты гнева или страха. Неужто угомонилась, наконец?
Отбросив ненужные вопросы, арай поднял Турна и с трудом дотащил до хозяйской постели. На ней раздел, тщательно обтёр кожу мокрой тряпкой, чтобы пыльца прекратила врезаться в кожу, и подложил подушки под голову.
- Чем я могу помочь, иррам? – пискнула покорно Схевания, глядя с испугом на Ородона.
- Иди по посёлку, созывай байсаров. Турн попал в беду, - коротко оповестил он. Чувствовал, что случилось нечто плохое. Не станет Торай Земли бездумно пользоваться опасным знанием. Не из тех он высших магов, которые суют свой нос во всё, что касается силы, тем более опасной и даже смертельной.
Схевания послушно ушла из дому. А Ородон принялся лечить Турна. Он закрыл глаза и призвал магию. Она послушно откликнулась и блёклое золотистое сияние слетело мягкими лентами с ладоней и пальцев. Арай протянул руки к другу и коснулся серебряной груди. Царапины и ожоги стали заживать на плотной коже, а вскоре выровнялось и дыхание ардийца.
Глаза Турн открыл нескоро – через два илара. Он поднялся на постели и поморщился от слабой боли. Ородон сидел поодаль, на стуле и взирал из угла на него.
- Что случилось? – спросил он, как только мужчина повернул голову и пригляделся.
Мелкая бурая птица присела на подоконник, пару раз просвистела и сорвалась в полёт. Турн несколько альрон молчал, уставившись печально на арай. Он вздохнул, покачал головой и начал говорить:
- Мне было не к кому больше отправиться, Ородон. Только ты мог быстро излечить мои раны от дымки. Правда, я не знал, что уцелею. Думал, что уже умер, слившись со стеной или с полом. Выбора не было.
- Так что же произошло? – повторил вопрос стихийный маг. – Ты не стал бы пользоваться дымкой Вахди просто потому что захотелось. Откуда ты бежал?
- Из храма Воды, - сообщил сухо Торай. – Я отправился в Лариим под покровом ночи, чтобы поговорить с Провидцем. Но Лавна не пустила. Натравила на меня храмерийцев. Они окружили со всех сторон, и живым я мог выбраться только с помощью дымки.
- Лавна? Та мерзость, что едва не убила твоего сына? – Ородон опешил. Он слышал, что её оправдали, что Ладия восстановила её магию и привилегии, однако не думал мужчина, что храмерийцы будут ей подчиняться, особенно выполняя приказ убить ведомого нуждой в храм.
Турн кивнул.
- Теперь она не остановится, Ородон, - сокрушённо продолжил ардиец. – Она объята жаждой отомстить мне, я уверен. Третья встреча состоится, и она будет более яростной. Я подвёл поселение, всех подвёл. И тебя, и ньина, и байсаров. – он опустил голову и тяжело вздохнул. Переведя взгляд на окно с распахнутыми ставнями, он тихо прошептал: - Я выскреб последнюю надежду на то, что получу ответы. А теперь… мои руки будут по локоть в крови из-за неосмотрительности и беспросветной заботе только о себе.
- Не наговаривай на себя, - попросил арай. – Сколько я тебя знаю, суровости и гнева тебе не занимать, но вот пренебрежения никогда не было. – Увидев, что собеседник собрался высказаться, он опередил и продолжил: - Что было, то было, Турн. Не стоит прошлое вспоминать, нет там уже ничего, что мы ещё не видели. Правила, устои, дружба и вражда – прошли мы этот путь. Впереди новый, неизведанный. И лично я собираюсь вооружиться до зубов, чтобы по нему пройти, - ухмыльнулся Ородон.
- Тогда нужно собрать поселение на площади, - опомнился Торай Земли.
- Поздно спохватился, - оповестил Ородон. – Все уже собираются. – Он поднялся со стула, затянул ремень потуже и выглянул в окно. – Как бы там ни было, какой бы личной ни была ваша вражда с Лавной, ты брат нам всем. Моран твой сын, а значит – он туаримец, несмотря ни на что. И всегда им будет. Родные края не вымываются из памяти, а братья по оружию никогда не забывают своих соратников и их детей.
Он хлопнул Турна по плечу, ему как никогда нужна сейчас поддержка. Защищать семью – дело сложное и требует немалых жертв. Но Ородон готов к этому. Он не сомневался, что всё поселение встанет в один ряд с ним, держа мечи наготове и предвкушая, как они окрасятся в синий. Мужчина открыл шкаф и достал свою одежду – длинные штаны на завязках и жилет – и кинул рядом с Торай на постель.
- Оденься. Не нагим же ты пойдёшь за Мораном.
Пока Турн собирался, Ородон отправился к подвалу. Облака в небе увеличивались, а ветер усиливался с каждой фозой. Непогода обещала грянуть уже после обедни. Ардиец остановился в середине внутреннего двора, расчистил стопами огромное кольцо, скрытое пылью и скошенной травой. Тут же нагнулся и потнул за него, отворив внушительную прямоугольную створку. Он спустился в темноту, кристаллы тут же начали набираться слабым светом. Без труда арай отыскал обмундирование и оружие. Меч с эфесом в виде головы быка долго ждал своего часа, а доспехи с глубокими рваными царапинами на груди и того больше. Всё покрылось пылью. Теперь очистится и окропится кровью.
- Сейчас пойдёт потеха, - хищно улыбнулся Ородон и принялся надевать обмундирование байсара.
Глава 11. Выбор
Ладия терпеливо ожидала Киросу в аллее Истины. Могучие акары перешёптывались, качая ветвистыми кронами, которые задевал неугомонный ветер. Птицы срывались стаями в полёт и кружили в небесах, выполняя немыслимые пируэты и создавая на затянутом низкими облаками полотне причудливые картины.
Провидец позвал к себе Вахди Воды, как только она вернулась из поездки в Храмерию. То, что он показал, не вызвало тревогу. Скорее уж гнев, или даже ярость. Захотелось разнести весь остров к симеоковым каарши. А судя по тому, как лагерь храмерийцев, что находились на военном постое, опустел – и вовсе отправиться прямо сейчас и развеять Лавну и всех воинов по ветру.
Но она терпела изо всех сил. И именно сейчас прекрасно понимала Аариса, когда он гневался перед судом и после него. Он был прав. Однако действовать теми методами. Которые предлагались сэо, Ладия не хотела. Не могла рисковать – ведь Высшая могла увидеть и мальчика, и его силу. Знала Вахди, за чем именно приходил Турн в храм. Его беспокойство не утаилось от Ока, которое жаждало развеять сомнения туаримца.
Кироса прибыла ровно в тот момент, когда небесная вода устремилась на землю. Дождь был мелкий, и в сени коренасного акара, раскинувшего свои ветви вширь, промокнуть вряд ли удастся. Однако Ладия и не пряталась, да и сиэ шла ровно по центру аллеи, не стремясь укрыться под природным навесом. Лицо покровительницы Туарима озарено праведным гневом, походка размашистая и каждое движение продиктовано недовольством – нет, даже байсарской яростью.
- Знаешь, сиэ, - крикнула она издали, не останавливаясь, - иногда мне хочется подражать Керем. Разбить твоё милое личико в кровавое месиво, чтобы оно перестало так бесцеремонно улыбаться хотя бы несколько иларов, встречая меня при таких обстоятельствах!
Да, именно байсарская ярость кипела в ней, теперь Ладия не сомневалась.
- И как, скажи мне, не вмешиваться в это?! – она демонстративно развела руки в стороны. – Я пропустила армию мимо своих воинов, своих глаз и своего меча, хотя могла каждого пеплом пустить по плодородным полям!
Остановилась Вахди практически вплотную. На ней не было привычного сарафана и полусапожек, а волосы не заплетены в две косы по бокам. Тело заковано в доспехи, на перевязи покачивались байсарский маян и кинжал с зазубренным лезвием. На голове – полный порядок и практичность. Одна коса, закрученная в улитку, а на лице боевой раскрас в виде маски вокруг глаз и на нижнем участке лба, нанесённой рыжей краской.
- Не гневайся, сиэ, - спокойно отозвалась Ладия. Если бы Кироса знала, какое усилие потребовалось приложить, чтобы не накричать в ответ. Но женщина вдохнула сырость и свежесть, разносимую ветром, даже улыбнулась, и выступила под ставшие заметно крупнее капли дождя. - Я знаю, как это выглядит со стороны. Провидец уже показал, что будет. Так что пора действовать.
- Ты говорила, что она увидит, - прорычала Кироса и схватилась за рукоять кинжала, взглянув исподлобья.
- Мстительность и неугомонность Лавны сыграли нам на руку, - всё так же спокойно оповестила Вахди. – Теперь даже если Илсир бросит взгляд на развернувшуюся в поселении баталию, она лишь плечами подёрнет. А у нас будет прикрытие. Мальчика нужно увезти как можно дальше и спрятать.
- Ты что-то знаешь. – недоверчиво сказала сиэ. – Говори. Кто он. Книга вещает не спроста, да и Аарис говорил, что весь Халрим на головах стоит. От данадского воя барабанные перепонки лопаются у некоторых стражей и даже харов. Кем является Моран? - требовательно спросила она. Почти прокричала, еще крепче сжав ладонь в перчатке на эфесе клинка. Из коротких ножен показалось блестящее лезвие кинжала с иероглифами по долу.
Но Ладия, как и прежде, не шелохнулась. Лишь посмотрела на хмурые небеса и хмыкнула. Не время раскрывать карты перед Илсир наречённой. Та, кто хочет заполучить обе Книги, не должна знать, что одна из них отныне будет навсегда для неё закрыта.
Кироса проследила за её взглядом и коротко кивнула в ответ. Поняла, что тайна останется тайной, пока не настанет нужный илар.
- Нужно спешить, - сообщила Ладия. – Храмерийцы наверняка уже миновали военный лагерь и подбираются к поселению.
- Если уже не там, - грозно добавила сиэ. – Учти, второй раз я Турна уговаривать не стану.
- И не придётся. Отвернёшь Лавне голову, как только твои руки дотянутся её хлипкой шейки, - мечтательным приятным тоном проговорила Ладия. – Ну или разделаешь живьём на равные доли и раскидаешь как корм для каарши и найгунов. – Она бросила насмешливый взгляд на удивлённую Киросу и подёрнула плечами. – Она больше не мой маг. Я уже отреклась от неё под взором Ока.
- Иногда ты меня пугаешь, сиэ, - бросила она тихо.
- Я сама себя боюсь, - ответила Вахди Воды.
Она наблюдала, как Кироса скрылась в золотистой дымке, а когда хмарь растворилась, то окутала себя перламутровым туманом и переместилась к поселению.
***
Ородон стоял на границе поселения в одном ряду с остальными байсарами. Доспехи были как раз в пору. Звериная туаримская ярость вырывалась на свободу. Он, как и все, ожидал знатной битвы и уже предвкушал. Как лезвие клинка получит свою порцию крови. Дождь хлестал, отбивая барабанную дробь по шлемам и латам, от падения крупных капель звенела сталь. Это действовало на нервы всем и ещё больше разжигало внутри желание броситься в атаку.
Всех, кто не мог держать меч согласно устоям, а также детей, отправили на телегах и обозах в Курукан.
