Последнее заявление однозначно ближе к истине, нежели первое. В лице ищейки ни кровинки, черты искажены усталостью и болью, плотно сжатые губы будто бы сдерживают внутри стоны. Вдруг стало по-настоящему страшно за него. Без примеси злости и обиды.
Но и этого, как оказалось, мало. Из-за угла донесся звук торопливых шагов, и почти сразу синяя форма выскакивающих из-за поворота патрульных предстала перед глазами.
Ищейка среагировал моментально. Она успела только выдохнуть и потянуться к резерву, а патрульные уже на земле – перекатываются с бока на бок, держась за головы.
Но удар похоже отнял последние силы, потому что Вирхен, сползая по стене, стал оседать на корточки.
- Туннель, Гиарис, - скорее поняла, нежели услышала она.
Далее дело техники. Вырвав магический узелок из резерва, Гиарис выбросила искру. Конечная цель – Лилех. Если Аделхард направлялся туда, возможно там и обнаружится. Склонилась к ищейке, подставляя плечо. Помогла встать. Вовремя. Вновь слышен топот.
- Держись, Вихрь, - зачем-то шепнула ему, таща на себе к туннелю.
Тот уже светится открытым зевом. Осталось только войти. Но дойти не успели.
На этот раз патрульных трое, и уже наверняка знают чего ждать – отпора. Гиарис едва успела выставить перед ними щит, отразивший оглушающее. Буквально следом второй удар. На этот раз более мощный. Щит выдержал, после дрогнув. Питать его вкупе с открытым туннелем становилось проблематично. Ищейка попыток защититься больше не предпринимал и с каждым мгновеньем наваливался на нее все сильнее.
- Давай, Вихрь, - решившись, выкрикнула Гиарис и, уронив щит, вложила все силы в решающий бросок, уже на входе оглянувшись.
Магический залп несся на них. Еще мгновение – настигнет. Туннель не успеет закрыться. Времени на раздумья не оставалось. Дернув из стремительно иссякающего резерва еще один узел, Гиарис выбросила встречный удар. Две силы врезались друг в друга, полыхнули разноцветными молниями, меряясь мощью, и ее взяла верх. Удар противника осыпался, а ее настиг цель. Что стало с патрульными, девушка уже не видела. Туннель, наконец, втянул их с ищейкой и завертел, унося прочь.
Время точно замерло. День тянулся мучительно медленно, будто вытекал из прохудившегося бурдюка капля за каплей. У нее давным-давно затекло и ныло все тело, ноги едва ли ни отнимались, но девушка продолжала баюкать голову ищейки на коленях, пристально вглядываясь в бледные черты. Надеясь, что те, наконец, дрогнут и мужчина откроет глаза.
Она сделала все, что могла. Перевязала рану, укоротив для этого нижнюю юбку на добрый локоть, отерла следы крови с лица. Далее оставалось ждать и молиться, что Гиарис и делала, нет-нет взывая к Великой. И не только мысленно, вслух тоже.
- Ну давай, Вихрь, давай, - в отчаянии шепнула Гиарис, погладив липкий от испарины лоб.
Реакции не последовало. На лице все тоже бесстрастие беспамятства. Ни один мускул не отозвался.
Мазнула взглядом по Алархскому хребту. Вид рваной линии горизонта успел набить оскомину. Кто бы мог подумать, что так быстро всей душой возненавидит горы?!
О том, как станет выбираться отсюда, если ищейка не очнется, думалось с затаенным ужасом. И девушка старательно гнала от себя панические настроения. В конце концов, он дышит, сердце бьется, а обморок – обморок следствие магического истощения. Защитная реакция, призванная не позволить навредить самому себе. Ей ли не знать?
И все же знание – знанием, а страх – страхом. Да и ранение никто не отменял. В очередной раз успокаивая саму себя, Гиарис пробежалась пальчиками по мужскому лбу. Не сказать, что огненный, но горячка однозначно присутствует. По-хорошему сделать компресс, но оставлять одного боязно. Встреча с тирской медведицей и ее выводком еще не изгладилась из памяти. Да и воды принести не в чем. Бурдюк, как все остальное добро, остался в Даагхоре.
Вздохнув, заново погладила влажный лоб, и показалось, что ресницы дрогнули.
- Вихрь… Вихрь, слышишь меня? – с обострившейся надеждой зачастила Гиарис. – Вихрь, пожалуйста… Ты нужен мне…
Он встрепенулся, отзываясь. Щека дернулась, и вот ничего не понимающие серые глаза не отрываясь смотрят на нее.
Гиарис расцвела от облегчения.
- Ну здравствуй… С возвращением…
Поддавшись порыву, прижалась губами к влажному лбу.
- Я уж боялась – не дождусь…
- Где мы? – просипел он, видимо вспомнив все, и радости поубавилось.
- Все там же… В Даагхоре.
Удивительно, но дальнейших расспросов не последовало, как и попытки осмотреться. Сосредоточенно нахмурился.
- Долго я был в отключке?
- Весь день. Скоро темнеть начнет, - предрекла без особой уверенности. Давно потеряла чувство времени.
- Плохо.
Он с усилием сел. Тряхнул головой. А Гиарис, сцепив зубы, вытянула затекшие ноги, тут же отозвавшиеся противным покалыванием.
- Главное ты очнулся, - привалившись к стволу.
Ищейка точно не слышал.
- Вставай. Уходить нужно, - в столь любимой категоричной форме, но даже это не задело.
Девушка блаженно зажмурилась, терпя неудобство от восстанавливающегося кровообращения: с одной стороны неприятно, а с другой – непередаваемо хорошо. В голове одно - очнулся! В одиночестве лезть в горы не придется!
- Мелкая!..
- Что?
- Мы уходим!
- Ты сам встань для начала, - отмахнулась она, наверняка зная – для нее эта задача невыполнима. Если сею секунду попытается подняться, ноги подведут и подогнутся.
Ищейка долго не раздумывал. Быстренько вскочил на ноги, поморщился, неуверенно пошатнулся и только.
- Гиарис!.. – требовательно глядя сверху вниз.
Нехотя завозилась.
- А повременить нельзя?
- Можно, если гостей ждешь.
- Каких еще гостей? – по-прежнему не торопясь подниматься.
- Тех, от которых удирали.
- Ты серьезно? – наперед зная ответ. – Что ты им сделал?
- Ничего необычного. Сунул нос, куда не следовало. Как ты сейчас, - буркнул ищейка, кинув хмурый взгляд на горы. – Вставай. Пошли.
Гиарис скрестила руки на груди.
- Никуда не пойду, пока нормально не объяснишь!
- Мелкая! – повысив голос, и она насупилась сильнее.
- Не смей на меня орать! Между прочим это я вытащила тебя оттуда! Хотя зачем, уже не понимаю. Нужно было бросить. Глядишь, гонора поубавилось!
Скрестились взглядами, и он, к ее удивлению, сдался первым.
- Успеешь еще. Скоро яд подействует, тогда иди куда хочешь. Удерживать не стану, - пообещал Вирхен и, отвернувшись, нетвердой походкой зашагал прочь.
Что ни говори, мотивировать он умел. Гиарис моментально забыла об онемевших ногах. Скоренько поднялась и захромала следом.
- Какой яд, Вихрь? О чем ты говоришь? – в постепенно удаляющуюся спину.
Ищейка хоть и пошатывался, шел значительно быстрее. И вопросы игнорировал.
- А ну стой - долбану! – в конце концов, не выдержала Гиарис. – На тебя хватит! – чтобы уж наверняка. И даже потянулась к резерву.
Он замер. Развернулся. Бровь знакомо иронично заломлена.
- Что ты хочешь знать, Мелкая? Какой яд? А шут его знает! Даагхорцы меняют его время от времени, чтобы, кому не следует, противоядием не обзавелись. Доходчиво?
Она дотопала до него. Остановилась в двух шагах.
- Ты уверен?
Кивнул.
- Очень даже.
- И что делать будем? – так и не определившись – верить или не верить.
- Идти, - непререкаемо отозвался он.
Гиарис стиснула кулаки.
- Куда идти?! – взвилась, злясь на него и на себя в равной мере.
Вот с какой стати опять разволновалась! Это же не убиваемый сыскарь! Ему любой яд нипочем! Забыла?!
Ищейка молчал довольно долго. Говорить не хотел или просто задумался – сказать сложно. Наконец смахнул пот со лба.
- К Мириах, - успев отвернуться.
Гиарис топнула в бессильном отчаянии.
- А это еще кто?! – не особо рассчитывая на ответ, но ошиблась.
- В первую очередь лекарка. Во вторую – нарушившая обеты нархтаги. В-третьих - моя сестра. Что для тебя важнее, решай сама. И спасибо, что перевязала.
Огорошил, не глядя, и зашагал дальше, оставив справляться с изумлением. У бывшего сыскаря сестра отступница? Беглянка, скрывающаяся в Даагхоре? Аделхард знает?
Ошеломленная Гиарис тряхнула головой, разгоняя морок. Она спит или спятила? Второе казалось более реальным.
Она ошиблась в расчетах. До сумерек оказалось чертовски далеко, собственно, как и до заката. Они шли и шли, а день не спешил идти на убыль, точно вознамерился изменить привычный порядок вещей.
Сперва Гиарис держалась позади, но в итоге нагнала, пристроившись по правую руку. Поведение ищейки нет-нет настораживало – то споткнется, то пошатнется, то вовсе остановится, подперев бок рукой.
Чем дальше, тем правдивее казались его слова – отравление не выдумка. Вирхен на глазах терял координацию и все чаще проводил ладонью по лбу, точно смахивал пелену с глаз. Или это сказывается потеря крови?
Впрочем, поистине парадоксальным было другое – то, что он вообще идет! Раненый, с нулевым резервом! Любой другой на его месте лежал пластом, а этот… Где только силы берет?
- Почти пришли, - наконец обрадовал он, взобравшись на очередной пригорок.
Гиарис мысленно выдохнула, с высоты изучая открывшуюся взгляду лощину. Продолговатая, с пологими боками, поросшими сочной зеленью, по низине голубой лентой вьется быстрая река, вдоль ближнего берега которой рваными линиями выстроились домишки с красными крышами.
- Твоя сестра живет здесь? – поинтересовалась Гиарис, на миг залюбовавшись идеалистическим видом.
Сказочной красоты место. Казалось, никакие невзгоды не в состоянии нарушить его покой.
Ищейка указал на что-то рукой.
- Видишь дом в отдалении? Подождем, пока стемнеет и спустимся.
- Как скажешь, - кивнула, подавив желание возразить.
Как по ней, ожидание им однозначно противопоказано.
Вирхен тем временем уселся на землю, а после и вовсе растянулся на траве, устремив взор в чистое небо.
Примостилась рядышком. Очень хотелось узнать, как себя чувствует, но спросить не решилась. Не ответит же! Заговорила о другом.
- Я все думаю о туннелях. Об искривлении. Даже если предположить, что в первый раз я случайно угодила в него, то во второй – уже закономерность. И это искривление не может быть старым. Оно бы давным-давно развеялось без подпитки. Значит, кроме нас с Анилихт в империи есть еще алрхаги, в совершенстве владеющий своей магией.
Ищейка не подтвердил ее домыслы, но и не опровергнул. Промолчал.
- Странно, что отец… дядя не предвидел этого. Он всегда говорил, что мы последние. Что все остальные связаны в младенчестве, - продолжила размышлять Гиарис, задумчиво глядя прямо перед собой. - А ведь это многое меняет. Мы могли бы...
- Это ничего не меняет, - не дал договорить ищейка, и Гиарис в удивлении воззрилась на него.
- Почему?
- Тот, кто это сделал, не осознает самого себя. Его обращение к магии не несет в себе конкретной цели. Просто так получается.
У Гиарис, фигурально выражаясь, отвалилась челюсть.
- Как это не осознает? О чем ты? Вихрь!.. – вложив в обращение неприкрытое требование.
Живьем не слезет! Подобные заявления определенно нуждаются в более развернутом объяснении, нежели «просто так получается»! Да и откуда Вирхен об этом знает? Лично знаком с этим не осознающим себя алрхаги? И как давно скрывает его существование? В том, что новоявленный император не посвящен, отчего-то сомнений нет.
Вирхен повернул голову на бок. Заглянул в глаза.
- Что, Мелкая? – устало и как будто обреченно. – Хочешь знать все? Скоро узнаешь. Потерпи, прошу… - после утомленно смежив веки. – Дай полежать спокойно. Сил нет.
Она собиралась возразить - и слова были, и желание - но под конец передумала. Выглядел ищейка и вправду неважно. Если не сказать больше – отвратительно. Как бы вновь тащить не пришлось.
Да и с нее не убудет. Потерпит, если просит. Тем более что просить ищейка не мастак, и если уж снизошел до просьбы, да еще в контексте вышеизложенного, дело и правда дрянь.
Гиарис кивнула.
- Хорошо. Я подожду. Но, в конце концов, тебе придется все объяснить, Вихрь. Мне надоело блуждать в потемках с завязанными глазами и безропотно подчиняться.
Вирхен на время отключился. Глаз не открывал, не шевелился. Разве что грудь равномерно вздымалась и опадала, давая знать – живой. Верная принятому решения Гиарис не нарушала мужской покой, только негромко вздыхала время от времени и тревожно озиралась, когда ушей достигал выбивающийся из общего фона звук.
Наконец первовечерние сумерки плавно перетекли в сгущающуюся ночь, и девушка решила пора.
- Вихрь… - легонько потрепав по плечу. – Стемнело.
Ищейка вздрогнул, мгновенно открыл глаза, обдал потерянным взглядом и расслабился.
- Хорошо, - со сна сипло.
Гиарис поднялась, протянула руку, предлагая помощь, и он принял ее, обдав кожу жаром своей ладони.
- Дойдешь? – спросила с тревогой.
- Должен.
В долину спустились без приключений. Сторонкой миновали два десятка дворов, чтобы в итоге остановиться у дальнего из них. За забором тут же басовито затявкала собака.
- Будь терпима и ничему не удивляйся, - в несвойственной для себя манере предупредил ищейка, прежде чем открыть калитку. – Мириах досталось по жизни.
Гиарис покладисто кивнула, выражая согласие, но он уже не видел. Под заливистый лай вошел во двор. Четвероногий сторож бросился к нему, припадая на передние лапы и отчаянно виляя хвостом.
- Узнал, гаденыш? Не забыл? – поприветствовал пса ищейка, удивив спутницу новыми ласковыми интонациями. – И я соскучился. Не обижает тебя Мири?
Счастливые повизгивания, видимо, означали нет, и вообще говорили о добродушном настрое обладателя лобастой морды, но Гиарис продолжала топтаться на месте, не рискуя ни только приблизиться, но и обратить на себя внимание. Чужая голова потемки, а голова четвероного и вовсе дремучий лес. Мало ли что взбрести может? Так и стояла, пока ищейка о ней ни вспомнил.
- Идем. Не тронет, - придержав хвостатого друга, свободной рукой махнул в сторону крыльца.
Девушка несмело шагнула. Разок, другой… Но до третьего дело не дошло. Дверь распахнулась, и на пороге появилась женщина. Льющий из-за спины свет, не позволял разглядеть лицо, делая доступной взору миниатюрную фигурку. Гиарис приросла к земле, потому что псина, вырвавшись на волю, басовито тявкнула и кинулась хозяйке навстречу.
- Кто тут у нас, Гер? Кого встречаешь? – спросил мелодичный голосок, когда волкодав одним махом запрыгнул на крыльцо и уселся подле ног, не переставая лупить хвостом по дощатому полу.
- Это я, Мири. Вирхен, - откликнулся ищейка и передвинулся в полосу света, прорезавшую темный двор. – Я не один. С подругой. Ей можно доверять. Обещаю.
Уточнение несколько покоробило, собственно как и отсутствие реакции, и Гиарис, изначально ожидавшая, как минимум, радостных родственных объятий, взглянула на происходящее другими глазами. А рада ли сестра брату? По всему выходило, что не очень.
Застывшая на пороге фигура, наконец, отмерла. Убрала ладонь в песьего лба и, круто развернувшись исчезла в доме, оставив открытой дверь, что, по-видимому, следовало расценивать как приглашения. Во всяком случае, ищейка трактовал именно так. Шумно выдохнув – вроде бы с облегчением – зашагал к крыльцу. Гиарис ничего не оставалось, как двинуться следом.
Но и этого, как оказалось, мало. Из-за угла донесся звук торопливых шагов, и почти сразу синяя форма выскакивающих из-за поворота патрульных предстала перед глазами.
Ищейка среагировал моментально. Она успела только выдохнуть и потянуться к резерву, а патрульные уже на земле – перекатываются с бока на бок, держась за головы.
Но удар похоже отнял последние силы, потому что Вирхен, сползая по стене, стал оседать на корточки.
- Туннель, Гиарис, - скорее поняла, нежели услышала она.
Далее дело техники. Вырвав магический узелок из резерва, Гиарис выбросила искру. Конечная цель – Лилех. Если Аделхард направлялся туда, возможно там и обнаружится. Склонилась к ищейке, подставляя плечо. Помогла встать. Вовремя. Вновь слышен топот.
- Держись, Вихрь, - зачем-то шепнула ему, таща на себе к туннелю.
Тот уже светится открытым зевом. Осталось только войти. Но дойти не успели.
На этот раз патрульных трое, и уже наверняка знают чего ждать – отпора. Гиарис едва успела выставить перед ними щит, отразивший оглушающее. Буквально следом второй удар. На этот раз более мощный. Щит выдержал, после дрогнув. Питать его вкупе с открытым туннелем становилось проблематично. Ищейка попыток защититься больше не предпринимал и с каждым мгновеньем наваливался на нее все сильнее.
- Давай, Вихрь, - решившись, выкрикнула Гиарис и, уронив щит, вложила все силы в решающий бросок, уже на входе оглянувшись.
Магический залп несся на них. Еще мгновение – настигнет. Туннель не успеет закрыться. Времени на раздумья не оставалось. Дернув из стремительно иссякающего резерва еще один узел, Гиарис выбросила встречный удар. Две силы врезались друг в друга, полыхнули разноцветными молниями, меряясь мощью, и ее взяла верх. Удар противника осыпался, а ее настиг цель. Что стало с патрульными, девушка уже не видела. Туннель, наконец, втянул их с ищейкой и завертел, унося прочь.
***
Время точно замерло. День тянулся мучительно медленно, будто вытекал из прохудившегося бурдюка капля за каплей. У нее давным-давно затекло и ныло все тело, ноги едва ли ни отнимались, но девушка продолжала баюкать голову ищейки на коленях, пристально вглядываясь в бледные черты. Надеясь, что те, наконец, дрогнут и мужчина откроет глаза.
Она сделала все, что могла. Перевязала рану, укоротив для этого нижнюю юбку на добрый локоть, отерла следы крови с лица. Далее оставалось ждать и молиться, что Гиарис и делала, нет-нет взывая к Великой. И не только мысленно, вслух тоже.
- Ну давай, Вихрь, давай, - в отчаянии шепнула Гиарис, погладив липкий от испарины лоб.
Реакции не последовало. На лице все тоже бесстрастие беспамятства. Ни один мускул не отозвался.
Мазнула взглядом по Алархскому хребту. Вид рваной линии горизонта успел набить оскомину. Кто бы мог подумать, что так быстро всей душой возненавидит горы?!
О том, как станет выбираться отсюда, если ищейка не очнется, думалось с затаенным ужасом. И девушка старательно гнала от себя панические настроения. В конце концов, он дышит, сердце бьется, а обморок – обморок следствие магического истощения. Защитная реакция, призванная не позволить навредить самому себе. Ей ли не знать?
И все же знание – знанием, а страх – страхом. Да и ранение никто не отменял. В очередной раз успокаивая саму себя, Гиарис пробежалась пальчиками по мужскому лбу. Не сказать, что огненный, но горячка однозначно присутствует. По-хорошему сделать компресс, но оставлять одного боязно. Встреча с тирской медведицей и ее выводком еще не изгладилась из памяти. Да и воды принести не в чем. Бурдюк, как все остальное добро, остался в Даагхоре.
Вздохнув, заново погладила влажный лоб, и показалось, что ресницы дрогнули.
- Вихрь… Вихрь, слышишь меня? – с обострившейся надеждой зачастила Гиарис. – Вихрь, пожалуйста… Ты нужен мне…
Он встрепенулся, отзываясь. Щека дернулась, и вот ничего не понимающие серые глаза не отрываясь смотрят на нее.
Гиарис расцвела от облегчения.
- Ну здравствуй… С возвращением…
Поддавшись порыву, прижалась губами к влажному лбу.
- Я уж боялась – не дождусь…
- Где мы? – просипел он, видимо вспомнив все, и радости поубавилось.
- Все там же… В Даагхоре.
Удивительно, но дальнейших расспросов не последовало, как и попытки осмотреться. Сосредоточенно нахмурился.
- Долго я был в отключке?
- Весь день. Скоро темнеть начнет, - предрекла без особой уверенности. Давно потеряла чувство времени.
- Плохо.
Он с усилием сел. Тряхнул головой. А Гиарис, сцепив зубы, вытянула затекшие ноги, тут же отозвавшиеся противным покалыванием.
- Главное ты очнулся, - привалившись к стволу.
Ищейка точно не слышал.
- Вставай. Уходить нужно, - в столь любимой категоричной форме, но даже это не задело.
Девушка блаженно зажмурилась, терпя неудобство от восстанавливающегося кровообращения: с одной стороны неприятно, а с другой – непередаваемо хорошо. В голове одно - очнулся! В одиночестве лезть в горы не придется!
- Мелкая!..
- Что?
- Мы уходим!
- Ты сам встань для начала, - отмахнулась она, наверняка зная – для нее эта задача невыполнима. Если сею секунду попытается подняться, ноги подведут и подогнутся.
Ищейка долго не раздумывал. Быстренько вскочил на ноги, поморщился, неуверенно пошатнулся и только.
- Гиарис!.. – требовательно глядя сверху вниз.
Нехотя завозилась.
- А повременить нельзя?
- Можно, если гостей ждешь.
- Каких еще гостей? – по-прежнему не торопясь подниматься.
- Тех, от которых удирали.
- Ты серьезно? – наперед зная ответ. – Что ты им сделал?
- Ничего необычного. Сунул нос, куда не следовало. Как ты сейчас, - буркнул ищейка, кинув хмурый взгляд на горы. – Вставай. Пошли.
Гиарис скрестила руки на груди.
- Никуда не пойду, пока нормально не объяснишь!
- Мелкая! – повысив голос, и она насупилась сильнее.
- Не смей на меня орать! Между прочим это я вытащила тебя оттуда! Хотя зачем, уже не понимаю. Нужно было бросить. Глядишь, гонора поубавилось!
Скрестились взглядами, и он, к ее удивлению, сдался первым.
- Успеешь еще. Скоро яд подействует, тогда иди куда хочешь. Удерживать не стану, - пообещал Вирхен и, отвернувшись, нетвердой походкой зашагал прочь.
Что ни говори, мотивировать он умел. Гиарис моментально забыла об онемевших ногах. Скоренько поднялась и захромала следом.
- Какой яд, Вихрь? О чем ты говоришь? – в постепенно удаляющуюся спину.
Ищейка хоть и пошатывался, шел значительно быстрее. И вопросы игнорировал.
- А ну стой - долбану! – в конце концов, не выдержала Гиарис. – На тебя хватит! – чтобы уж наверняка. И даже потянулась к резерву.
Он замер. Развернулся. Бровь знакомо иронично заломлена.
- Что ты хочешь знать, Мелкая? Какой яд? А шут его знает! Даагхорцы меняют его время от времени, чтобы, кому не следует, противоядием не обзавелись. Доходчиво?
Она дотопала до него. Остановилась в двух шагах.
- Ты уверен?
Кивнул.
- Очень даже.
- И что делать будем? – так и не определившись – верить или не верить.
- Идти, - непререкаемо отозвался он.
Гиарис стиснула кулаки.
- Куда идти?! – взвилась, злясь на него и на себя в равной мере.
Вот с какой стати опять разволновалась! Это же не убиваемый сыскарь! Ему любой яд нипочем! Забыла?!
Ищейка молчал довольно долго. Говорить не хотел или просто задумался – сказать сложно. Наконец смахнул пот со лба.
- К Мириах, - успев отвернуться.
Гиарис топнула в бессильном отчаянии.
- А это еще кто?! – не особо рассчитывая на ответ, но ошиблась.
- В первую очередь лекарка. Во вторую – нарушившая обеты нархтаги. В-третьих - моя сестра. Что для тебя важнее, решай сама. И спасибо, что перевязала.
Огорошил, не глядя, и зашагал дальше, оставив справляться с изумлением. У бывшего сыскаря сестра отступница? Беглянка, скрывающаяся в Даагхоре? Аделхард знает?
Ошеломленная Гиарис тряхнула головой, разгоняя морок. Она спит или спятила? Второе казалось более реальным.
***
Она ошиблась в расчетах. До сумерек оказалось чертовски далеко, собственно, как и до заката. Они шли и шли, а день не спешил идти на убыль, точно вознамерился изменить привычный порядок вещей.
Сперва Гиарис держалась позади, но в итоге нагнала, пристроившись по правую руку. Поведение ищейки нет-нет настораживало – то споткнется, то пошатнется, то вовсе остановится, подперев бок рукой.
Чем дальше, тем правдивее казались его слова – отравление не выдумка. Вирхен на глазах терял координацию и все чаще проводил ладонью по лбу, точно смахивал пелену с глаз. Или это сказывается потеря крови?
Впрочем, поистине парадоксальным было другое – то, что он вообще идет! Раненый, с нулевым резервом! Любой другой на его месте лежал пластом, а этот… Где только силы берет?
- Почти пришли, - наконец обрадовал он, взобравшись на очередной пригорок.
Гиарис мысленно выдохнула, с высоты изучая открывшуюся взгляду лощину. Продолговатая, с пологими боками, поросшими сочной зеленью, по низине голубой лентой вьется быстрая река, вдоль ближнего берега которой рваными линиями выстроились домишки с красными крышами.
- Твоя сестра живет здесь? – поинтересовалась Гиарис, на миг залюбовавшись идеалистическим видом.
Сказочной красоты место. Казалось, никакие невзгоды не в состоянии нарушить его покой.
Ищейка указал на что-то рукой.
- Видишь дом в отдалении? Подождем, пока стемнеет и спустимся.
- Как скажешь, - кивнула, подавив желание возразить.
Как по ней, ожидание им однозначно противопоказано.
Вирхен тем временем уселся на землю, а после и вовсе растянулся на траве, устремив взор в чистое небо.
Примостилась рядышком. Очень хотелось узнать, как себя чувствует, но спросить не решилась. Не ответит же! Заговорила о другом.
- Я все думаю о туннелях. Об искривлении. Даже если предположить, что в первый раз я случайно угодила в него, то во второй – уже закономерность. И это искривление не может быть старым. Оно бы давным-давно развеялось без подпитки. Значит, кроме нас с Анилихт в империи есть еще алрхаги, в совершенстве владеющий своей магией.
Ищейка не подтвердил ее домыслы, но и не опровергнул. Промолчал.
- Странно, что отец… дядя не предвидел этого. Он всегда говорил, что мы последние. Что все остальные связаны в младенчестве, - продолжила размышлять Гиарис, задумчиво глядя прямо перед собой. - А ведь это многое меняет. Мы могли бы...
- Это ничего не меняет, - не дал договорить ищейка, и Гиарис в удивлении воззрилась на него.
- Почему?
- Тот, кто это сделал, не осознает самого себя. Его обращение к магии не несет в себе конкретной цели. Просто так получается.
У Гиарис, фигурально выражаясь, отвалилась челюсть.
- Как это не осознает? О чем ты? Вихрь!.. – вложив в обращение неприкрытое требование.
Живьем не слезет! Подобные заявления определенно нуждаются в более развернутом объяснении, нежели «просто так получается»! Да и откуда Вирхен об этом знает? Лично знаком с этим не осознающим себя алрхаги? И как давно скрывает его существование? В том, что новоявленный император не посвящен, отчего-то сомнений нет.
Вирхен повернул голову на бок. Заглянул в глаза.
- Что, Мелкая? – устало и как будто обреченно. – Хочешь знать все? Скоро узнаешь. Потерпи, прошу… - после утомленно смежив веки. – Дай полежать спокойно. Сил нет.
Она собиралась возразить - и слова были, и желание - но под конец передумала. Выглядел ищейка и вправду неважно. Если не сказать больше – отвратительно. Как бы вновь тащить не пришлось.
Да и с нее не убудет. Потерпит, если просит. Тем более что просить ищейка не мастак, и если уж снизошел до просьбы, да еще в контексте вышеизложенного, дело и правда дрянь.
Гиарис кивнула.
- Хорошо. Я подожду. Но, в конце концов, тебе придется все объяснить, Вихрь. Мне надоело блуждать в потемках с завязанными глазами и безропотно подчиняться.
***
Вирхен на время отключился. Глаз не открывал, не шевелился. Разве что грудь равномерно вздымалась и опадала, давая знать – живой. Верная принятому решения Гиарис не нарушала мужской покой, только негромко вздыхала время от времени и тревожно озиралась, когда ушей достигал выбивающийся из общего фона звук.
Наконец первовечерние сумерки плавно перетекли в сгущающуюся ночь, и девушка решила пора.
- Вихрь… - легонько потрепав по плечу. – Стемнело.
Ищейка вздрогнул, мгновенно открыл глаза, обдал потерянным взглядом и расслабился.
- Хорошо, - со сна сипло.
Гиарис поднялась, протянула руку, предлагая помощь, и он принял ее, обдав кожу жаром своей ладони.
- Дойдешь? – спросила с тревогой.
- Должен.
В долину спустились без приключений. Сторонкой миновали два десятка дворов, чтобы в итоге остановиться у дальнего из них. За забором тут же басовито затявкала собака.
- Будь терпима и ничему не удивляйся, - в несвойственной для себя манере предупредил ищейка, прежде чем открыть калитку. – Мириах досталось по жизни.
Гиарис покладисто кивнула, выражая согласие, но он уже не видел. Под заливистый лай вошел во двор. Четвероногий сторож бросился к нему, припадая на передние лапы и отчаянно виляя хвостом.
- Узнал, гаденыш? Не забыл? – поприветствовал пса ищейка, удивив спутницу новыми ласковыми интонациями. – И я соскучился. Не обижает тебя Мири?
Счастливые повизгивания, видимо, означали нет, и вообще говорили о добродушном настрое обладателя лобастой морды, но Гиарис продолжала топтаться на месте, не рискуя ни только приблизиться, но и обратить на себя внимание. Чужая голова потемки, а голова четвероного и вовсе дремучий лес. Мало ли что взбрести может? Так и стояла, пока ищейка о ней ни вспомнил.
- Идем. Не тронет, - придержав хвостатого друга, свободной рукой махнул в сторону крыльца.
Девушка несмело шагнула. Разок, другой… Но до третьего дело не дошло. Дверь распахнулась, и на пороге появилась женщина. Льющий из-за спины свет, не позволял разглядеть лицо, делая доступной взору миниатюрную фигурку. Гиарис приросла к земле, потому что псина, вырвавшись на волю, басовито тявкнула и кинулась хозяйке навстречу.
- Кто тут у нас, Гер? Кого встречаешь? – спросил мелодичный голосок, когда волкодав одним махом запрыгнул на крыльцо и уселся подле ног, не переставая лупить хвостом по дощатому полу.
- Это я, Мири. Вирхен, - откликнулся ищейка и передвинулся в полосу света, прорезавшую темный двор. – Я не один. С подругой. Ей можно доверять. Обещаю.
Уточнение несколько покоробило, собственно как и отсутствие реакции, и Гиарис, изначально ожидавшая, как минимум, радостных родственных объятий, взглянула на происходящее другими глазами. А рада ли сестра брату? По всему выходило, что не очень.
Застывшая на пороге фигура, наконец, отмерла. Убрала ладонь в песьего лба и, круто развернувшись исчезла в доме, оставив открытой дверь, что, по-видимому, следовало расценивать как приглашения. Во всяком случае, ищейка трактовал именно так. Шумно выдохнув – вроде бы с облегчением – зашагал к крыльцу. Гиарис ничего не оставалось, как двинуться следом.
