Он поступал так раньше – искал в движении спокойствия, оставляя позади то, что гложет. На свой страх и риск бродил по темным, непроглядным пещерам, вслушиваясь в беспрестанное копошение крыс в кучах с объедками и мусором, звуки жизнедеятельности подземных жителей, предпочитающих вечную ночь яркому свету солнца, или в легкий стук сорвавшегося со склона камешка, перескакивающего с выбоины на уступ, чтобы потом отправиться в свободный полет по глубокой шахте, стремящейся добраться до земных недр. Одиночество являлось для него привычным состоянием и даже желанным, так как в отсутствие кого-либо рядом отпадала необходимость прятать взор, следить за собой и окружающими, постоянно ожидать подвоха или удара из-за угла. В такие моменты он становился самим собой, тем, кем считал себя – осиротевшим, одиноким зверем.
Покинув свои покои, Лутарг окунулся в лабиринт тускло освещенных замковых коридоров, ныне тихих и пустующих - обитель Истинных погрузилась в сон. И это радовало. Делить уединение с кем-либо совсем не хочется.
Дорожки, покрывающие пол, скрадывали его торопливые шаги, и молодой человек добрался до выхода никем не услышанный. Тяжелая входная дверь без труда поддалась его напору, выпустив в ночь. Он постоял немного, наслаждаясь влажным, напитанным ароматом хвои воздухом. Вроде бы стало легче, и все же останавливаться пока рано.
Внутренний двор - такой же сонный и пустынный, как коридоры замка, залит лунным светом. Лутарг без раздумий миновал его, держа путь к открытым воротам. Здесь не таились, не прятались, опуская решетки и выставляя стражу, не устраивали допросов приезжим и не брали плату за вход. В Саришэ тресаирам некого было опасаться, кроме самих себя, не от кого было прятаться, разве что от собственных мыслей и страхов, незачем было удерживать или стеречь, так как сбежать возможности не существовало. И это с трудом укладывалось у Лутарга в голове.
Отец пытался объяснить ему, что представляет из себя граница Саришэ, но молодой человек понял лишь одно - куда бы ты не пошел, в итоге доберешься до места, которое никогда не изменится. Будешь плутать среди одних и тех же скал и деревьев, до бесконечности ступая по своим собственным следам, пока не повернешь обратно. Это казалось ему неосуществимым и странным, вызывая желание удостовериться, прочувствовать самому.
Уже практически миновав двор и добравшись до ворот, Лутарг краем глаза заметил скользящую по земле тень. Кто-то продвигался вдоль крепостной стены, и размытый контур его тела мелькал меж неподвижных пятен каменных зубьев, в виде теней спящих не земле.
Замерев, мужчина устремил взор ввысь, пытаясь разглядеть такого же, как он – неприкаянного, мучимого бессонницей, но скрывшаяся за облаком луна усложнила задачу. Лутарг не думал, что за ним следят, не видел смысла. Зачем, если уйти невозможно? И, тем не менее, напрягся – ставшая второй натурой привычка быть настороже возобладала над доводами рассудка.
Соразмерно ударам сердца медленно утекали в вечность мгновения, пока взгляд Лутарг не наткнулся на одинокую фигуру, стоящую возле бойницы и практически сливающуюся с ней во мраке ночи. Этот кто-то не двигался, не прятался, не таился, лишь наблюдал свысока, ожидая. Кого? Чего?
Наконец, плывущее по небу плотное облако впустило из своих объятий ночное светило. Серебряный свет вновь затопил двор, стену, все вокруг.
Женщина. Девушка. Литаурэль – догадался Лутарг. И почему-то совершенно точно уверен в этом.
Поняв, что замечена, Лита встала на край, помахала рукой, указала на лестницу, предлагая подняться и составить ей компанию. Сердце тревожно бухало в груди, пока ожидало принятия решения, а затем и вовсе сбилось с ритма, когда он зашагал в указанном направлении.
Девушке привычно не спалось. Ей нравилась ночь, с ее спокойствием и безмятежностью. Она любила вдыхать чуть горьковатый аромат хвои и наслаждаться мягким светом луны, возможно из-за тагьери – саблезубой ночной охотницы, что составляла часть ее самой. И редко встречала себе подобных в это время, разве что Перворожденного иногда. Случалось, тот одиноко стоял на стене и смотрел куда-то в темноту. Поэтому была весьма удивлена, когда увидела Лутарга, пересекающего двор. Но еще больше удивилась тому, что сделала - позвала подняться к себе.
Когда он подошел и встал рядом, не сказав ни слова, стало бесконечно неловко, от собственных не проходящих мыслей о нем. От того, как непривычно саднит в области сердца, и очень хочется коснуться, удостовериться – настоящий.
- Не спится?.. - смутившись, прошептала Литаурэль, ни то спросив, ни то поделившись – сама не поняла.
Он пожал плечами, глядя куда-то вдаль, а она вновь поразилась его исполинскому росту, рельефным рукам и широте груди. Впервые рядом с кем-то Лита ощущала себя малышкой.
- Решил пройтись. А ты?
- Я тоже. Люблю ночь.
Они встретились взглядами: ее взволнованный и нерешительный, его вдумчивый и твердый, и Лите вдруг подумалось, что в этом он весь – скала.
- Прости, что испугал тебя тогда. Это от неожиданности.
Литаурэль растерянно моргнула, оказавшись отброшена извинением к моменту их первой встречи. Вспомнились недоумение Лутарга при пробуждении после перехода, всплеск силы, который ощутила стоя за дверью, его вопросы и жесткий захват, от которого на коже позднее проступили синяки.
- Разве? – Спросила, не подумав, и поспешила исправиться. – Я не испугалась, - невольно потерев пострадавшее запястье.
Он заметил и перехватил ее руку. Приподнял, сдвинул браслеты, присмотрелся. Она застыла, ни жива ни мертва, но не от страха. Едва уловимая ласка была в том, как он погладил ее кожу, как на мгновение задержался палец на жилке пульса, прежде чем отпустить.
- Прости. Я этого не хотел…
В его голосе искреннее сожаление, и от него необъяснимым образом печет в груди. И сердце странно колотится – рвано и надрывно.
- Меня не должно было быть там. Так что сама виновата, - слишком торопливо и до конца не понимая, чего хочет добиться – оправдаться или оправдать?
Тень улыбки скользнула по мужским губам.
- Так не испугалась или сама виновата?
Она смущенно потупилась, сообразив, насколько глупо оговорилась. Стало неловко.
Когда вновь осмелилась взглянуть, он уже отвернулся.
- Куда ты шел? – сочтя за лучшее сменить тему.
Ее буквально распирало от множества вопросов, которые хотелось задать, но почему-то все они казались неуместными.
- Просто шел.
Он глянул коротко, прежде чем вновь сосредоточиться на чем-то вдали.
- Составишь мне компанию? Я собиралась проверить кое-что, - не особо рассчитывая на успех.
Он опять вроде бы здесь, рядом, и в то же время далеко - не дотянешься.
К ее удивлению, Освободитель кивнул, и Литаурэль с трудом подавила счастливую улыбку. Вдруг стало легко и просто. Исчезло ощущение неловкости. Сам факт их случайной встречи перестал казаться чем-то нереальным и запредельным.
- Тогда идем, - схватив его за руку, она потянула за собой.
Лутарг невольно напрягся. Давняя привычка требовала избавиться от ощущения чужих пальцев на своей коже, и все же руки не отнял. Не хотел снова причинить боль.
Тогда он плохо контролировал себя, не отдавал отчета в своих действиях и не мог допустить повторения. Теперь же знал, чем это грозит. Знал, что любые избыточные эмоции мгновенно растревожат духа и поведут его за собой. Отец более чем наглядно продемонстрировал это.
И все же они были – эмоции. Отчетливые, несвоевременные, ненужные и вызывающие вполне определенный отклик его тела. Пришлось напомнить себе, что эта девушка не относится к числу продажных женщин, и что с другими он категорически не связывается. Помогло лишь отчасти.
- Я видела, что вы гуляли сегодня с Перворожденным. Как тебе Саришэ? – наконец, выпустив его руку, чтобы взобраться по узкой приставной лестнице на каменный уступ.
- Нормально, - не сумев погасить хрипотцу в голосе – ее голые ноги перед самыми носом не способствовали трезвости мысли.
- Так же как там, откуда ты? – В вопросе неприкрытое любопытство, так же как и во взгляде, от которого поспешил отвернуться.
- Возможно, - отозвался Лутарг, вспомнив неровные своды пещер, каменную пыль и протестующий звон кирки вгрызающейся в скалу.
- Я всегда хотела увидеть большой мир, - мечтательно протянула она, глядя куда-то в небо.
Он слегка подтолкнул вперед, чтобы не стояла в опасной близости от него самого и от обрыва.
- Но, разве ты не…
Договорить не успел, Литаурэль перебила.
- Я родилась здесь. Единственная, кто родился здесь, - уточнила она, наконец, стремительно зашагав дальше. – А какое оно - море?
- Море?
Лутарг растерялся, не зная, что ответить. Его знания о Дивейском море сводились к тому, что оно есть, и то, только благодаря Сарину и его рассказам.
- Да, море, - внезапно остановившись.
- Не знаю. Большое, наверное, - выдал первое, что пришло на ум, с трудом избежав столкновения.
Он все сильнее жалел, что не пошел своей дорогой. Едва ли не впервые близость женского тела настолько будоражила кровь.
- Ты не видел? – столь неожиданно и резко развернувшись, что он покачнулся.
- Нет, - лишь на мгновенье поймав ее вопрошающий взгляд.
То обстоятельство, что его здесь не боятся, по-прежнему не укладывалось в голове. Да и выработанная годами привычка давала о себе знать.
- Эм… Ладно, идем дальше?
- Хорошо, куда?
Лутарг с облегчением огляделся, пытаясь понять, в каком направлении двигаться. В шаге от того места, где они стояли, горный склон резко брал вверх и выглядел неодолимой преградой.
- Сюда, - позвала она и, обогнув выдающийся из горы выступ, скрылась за его неровными краями.
Лутарг последовал за девушкой, поражаясь тому, как быстро и бесстрашно она продвигается по узенькой бровке, прижимаясь спиной к скале и страхуя себя руками. Сразу понятно, что подобное путешествие предпринимается Литаурэль не впервые, и молодой человек невольно восхитился ее бесстрашием. Или это у них в крови закрывать глаза на опасность?
Задался вопросом и понял, что по-прежнему не ассоциирует себя с тресаирами. Еще совсем недавно – на закате казалось, что принял, а сейчас нет. Пришлось задуматься, а сможет ли когда-нибудь? Громкий выдох сорвался с губ.
- Дальше шире будет, - по-своему расценила услышанное Литаурэль, и Лутарг осознал, что его пытаются успокоить.
- И так нормально, - невольно усмехнулся молодой человек.
Знала бы она, в каких местах ему довелось побывать, поразилась бы! Ему уж точно не привыкать взбираться неясно куда и непонятно как. Это особенное умение довольно часто заводило Лутарга в места, куда ни один здравомыслящий человек по доброй воле не сунулся бы.
- А ты смелая, - похвалил он девушку, когда они миновали опасный участок и выбрались на относительно широкий и пологий склон.
- Скорее безрассудная, - рассмеялась в ответ она. – Спроси у братьев. Они расскажут, что думают по этому поводу, - вроде бы веселясь, но Лутаргу показалось не искренне.
И все же допытываться до истины не стал. Вместо этого поинтересовался.
- Куда мы идем?
Лунный свет заливал все вокруг, освещая поросший кустарником и редкими деревьями склон. Отсюда хорошо просматривался внутренний двор крепости и часть замка, точнее просматривался бы, будь на небе ни луна, а солнце.
- В пещеру, - ответила Лита, на ходу посмотрев на него.
- В пещеру?
Такого он не ожидал, хотя почему бы и нет. В конце концов, пещеры для него дом родной. От того, что побывает еще в одной, ничего не изменится.
- Ты не против? – на миг остановившись.
- Нет, - Лутарг в очередной раз пожал плечами.
- Я совсем недавно нашла ее, - поделилась Литаурэль, продолжив путь. – Столько раз проходила рядом и не видела. Она не очень большая, но там есть горячий источник. Можно искупаться. Я, правда, не пыталась, но возможно сейчас…
Она вновь внезапно остановилась, и Лутарг, идущий след в след, не успел среагировать – врезался в спину. Лита покачнулась, потеряв равновесие, и стала заваливаться вперед, выставив перед собой руки, чтобы не приземлиться плашмя. Он подхватил, не позволив упасть, а спустя вдох окончательно пожалел о том, что не остался в постели.
От ее волос пахло чем-то пряным, душистым. Где-то под округлостью груди отчаянно колотилось сердце. Его естество моментально откликнулось на прикосновение к женской плоти. Бедра непроизвольно подались вперед, сметая и без того не существующее расстояние.
Лутарг мысленно выругался, спешно отпрянув, но ее вновь потянуло, на этот раз назад – вслед за ним, и вот они снова стоят прижавшись друг к другу, с той лишь разницей, что его рука не покоится на женской груди и не ощущает ее приятной полноты.
В буквальном смысле скрипнув зубами, Лутарг сделал медленный, осторожный шаг назад, на всякий случай страхуя рукой ее спину. Литаурэль не шелохнулась, оставшись стоять на месте, и он шумно с облегчением выдохнул. Пульсация в паху недвусмысленно заявляет о готовности, необходимости взять, и, по сути, нестерпимо хочется вернуться обратно.
Еще один шаг назад, и предложение, обсуждать которое не намерен.
- Мы возвращаемся.
Она предельно осторожно развернулась. Их взгляды встретились.
- Почему? – совершенно точно разочарованно и не понимая, какие эмоции и желания вызвала в нем.
И, судя по всему, не только в нем – в крови, под кожей уже знакомое брожение.
Дальше - не легче. Литаурэль нахмурилась. Склонила голову на бок.
- Ты борешься с духом? Зачем?
Лутарг натужно сглотнул.
- Ни с кем я не борюсь! – неосознанно сделав еще один шаг назад.
Литаурэль не согласна.
- Борешься!
Она настолько быстро и стремительно оказалась рядом, что он не успел помешать. Миг и ее рука покоится на его груди в области сердца.
- Не нужно прогонять его. Нужно принять. Представь, что он здесь. С тобой. Что он – это ты. Вы одинаково думаете, одинаково чувствуете. Вместе дышите, - поглаживая его грудную клетку, точно он был тем самым котенком, которого не так давно по совету отца представлял спящим. – Он твой дух. Твой защитник. Твое второе я.
- Антаргин говорил, что рьястор опасен, - с трудом прочистив горло, и все равно прозвучало сипло.
Литаурэль утвердительно кивнула.
- Для других очень даже, но ведь не для тебя. Он никогда не причинит вреда самому себе.
Лутарг перехватил ее руку, собравшуюся вновь опуститься ему на грудь.
- А тебе? Ты же здесь.
- Мне? – она растерянно моргнула. На краткий миг показалось, что испугалась, но нет. Тряхнула головой. - Зачем ему это делать? Ты же не собираешься нападать на меня. Тагьери бы почувствовала.
- Тагьери?
Ее глаза полыхнули синим, и молодой человек точно наяву увидел лоснящуюся черную шкуру, желто-зеленые глаза, отполированные до блеска смертоносные клыки.
- Саблезубая охотница, - рассмеялась довольная собой Литаурэль, и Лутаргу ничего не осталось, как улыбнуться в ответ.
Она явно гордилась своим духом и хорошо ладила с ним, в отличие от него, не до конца осознающего само его существование.
Они все-таки повернули обратно. Литаурэль противилась, но Лутарг настоял. Пусть ей удалось отвлечь его – ярко выраженное желание пропало, но не мысли о нем, и не воспоминания.
Она по-прежнему легко, танцующе вышагивала впереди, а молодой человек нет-нет ловил себя на том, что оглаживает взглядом ее покатые бедра, что представляет, какова на ощупь ее бронзовая кожа.
Покинув свои покои, Лутарг окунулся в лабиринт тускло освещенных замковых коридоров, ныне тихих и пустующих - обитель Истинных погрузилась в сон. И это радовало. Делить уединение с кем-либо совсем не хочется.
Дорожки, покрывающие пол, скрадывали его торопливые шаги, и молодой человек добрался до выхода никем не услышанный. Тяжелая входная дверь без труда поддалась его напору, выпустив в ночь. Он постоял немного, наслаждаясь влажным, напитанным ароматом хвои воздухом. Вроде бы стало легче, и все же останавливаться пока рано.
Внутренний двор - такой же сонный и пустынный, как коридоры замка, залит лунным светом. Лутарг без раздумий миновал его, держа путь к открытым воротам. Здесь не таились, не прятались, опуская решетки и выставляя стражу, не устраивали допросов приезжим и не брали плату за вход. В Саришэ тресаирам некого было опасаться, кроме самих себя, не от кого было прятаться, разве что от собственных мыслей и страхов, незачем было удерживать или стеречь, так как сбежать возможности не существовало. И это с трудом укладывалось у Лутарга в голове.
Отец пытался объяснить ему, что представляет из себя граница Саришэ, но молодой человек понял лишь одно - куда бы ты не пошел, в итоге доберешься до места, которое никогда не изменится. Будешь плутать среди одних и тех же скал и деревьев, до бесконечности ступая по своим собственным следам, пока не повернешь обратно. Это казалось ему неосуществимым и странным, вызывая желание удостовериться, прочувствовать самому.
Уже практически миновав двор и добравшись до ворот, Лутарг краем глаза заметил скользящую по земле тень. Кто-то продвигался вдоль крепостной стены, и размытый контур его тела мелькал меж неподвижных пятен каменных зубьев, в виде теней спящих не земле.
Замерев, мужчина устремил взор ввысь, пытаясь разглядеть такого же, как он – неприкаянного, мучимого бессонницей, но скрывшаяся за облаком луна усложнила задачу. Лутарг не думал, что за ним следят, не видел смысла. Зачем, если уйти невозможно? И, тем не менее, напрягся – ставшая второй натурой привычка быть настороже возобладала над доводами рассудка.
Соразмерно ударам сердца медленно утекали в вечность мгновения, пока взгляд Лутарг не наткнулся на одинокую фигуру, стоящую возле бойницы и практически сливающуюся с ней во мраке ночи. Этот кто-то не двигался, не прятался, не таился, лишь наблюдал свысока, ожидая. Кого? Чего?
Наконец, плывущее по небу плотное облако впустило из своих объятий ночное светило. Серебряный свет вновь затопил двор, стену, все вокруг.
Женщина. Девушка. Литаурэль – догадался Лутарг. И почему-то совершенно точно уверен в этом.
Поняв, что замечена, Лита встала на край, помахала рукой, указала на лестницу, предлагая подняться и составить ей компанию. Сердце тревожно бухало в груди, пока ожидало принятия решения, а затем и вовсе сбилось с ритма, когда он зашагал в указанном направлении.
Девушке привычно не спалось. Ей нравилась ночь, с ее спокойствием и безмятежностью. Она любила вдыхать чуть горьковатый аромат хвои и наслаждаться мягким светом луны, возможно из-за тагьери – саблезубой ночной охотницы, что составляла часть ее самой. И редко встречала себе подобных в это время, разве что Перворожденного иногда. Случалось, тот одиноко стоял на стене и смотрел куда-то в темноту. Поэтому была весьма удивлена, когда увидела Лутарга, пересекающего двор. Но еще больше удивилась тому, что сделала - позвала подняться к себе.
Когда он подошел и встал рядом, не сказав ни слова, стало бесконечно неловко, от собственных не проходящих мыслей о нем. От того, как непривычно саднит в области сердца, и очень хочется коснуться, удостовериться – настоящий.
- Не спится?.. - смутившись, прошептала Литаурэль, ни то спросив, ни то поделившись – сама не поняла.
Он пожал плечами, глядя куда-то вдаль, а она вновь поразилась его исполинскому росту, рельефным рукам и широте груди. Впервые рядом с кем-то Лита ощущала себя малышкой.
- Решил пройтись. А ты?
- Я тоже. Люблю ночь.
Они встретились взглядами: ее взволнованный и нерешительный, его вдумчивый и твердый, и Лите вдруг подумалось, что в этом он весь – скала.
- Прости, что испугал тебя тогда. Это от неожиданности.
Литаурэль растерянно моргнула, оказавшись отброшена извинением к моменту их первой встречи. Вспомнились недоумение Лутарга при пробуждении после перехода, всплеск силы, который ощутила стоя за дверью, его вопросы и жесткий захват, от которого на коже позднее проступили синяки.
- Разве? – Спросила, не подумав, и поспешила исправиться. – Я не испугалась, - невольно потерев пострадавшее запястье.
Он заметил и перехватил ее руку. Приподнял, сдвинул браслеты, присмотрелся. Она застыла, ни жива ни мертва, но не от страха. Едва уловимая ласка была в том, как он погладил ее кожу, как на мгновение задержался палец на жилке пульса, прежде чем отпустить.
- Прости. Я этого не хотел…
В его голосе искреннее сожаление, и от него необъяснимым образом печет в груди. И сердце странно колотится – рвано и надрывно.
- Меня не должно было быть там. Так что сама виновата, - слишком торопливо и до конца не понимая, чего хочет добиться – оправдаться или оправдать?
Тень улыбки скользнула по мужским губам.
- Так не испугалась или сама виновата?
Она смущенно потупилась, сообразив, насколько глупо оговорилась. Стало неловко.
Когда вновь осмелилась взглянуть, он уже отвернулся.
- Куда ты шел? – сочтя за лучшее сменить тему.
Ее буквально распирало от множества вопросов, которые хотелось задать, но почему-то все они казались неуместными.
- Просто шел.
Он глянул коротко, прежде чем вновь сосредоточиться на чем-то вдали.
- Составишь мне компанию? Я собиралась проверить кое-что, - не особо рассчитывая на успех.
Он опять вроде бы здесь, рядом, и в то же время далеко - не дотянешься.
К ее удивлению, Освободитель кивнул, и Литаурэль с трудом подавила счастливую улыбку. Вдруг стало легко и просто. Исчезло ощущение неловкости. Сам факт их случайной встречи перестал казаться чем-то нереальным и запредельным.
- Тогда идем, - схватив его за руку, она потянула за собой.
Лутарг невольно напрягся. Давняя привычка требовала избавиться от ощущения чужих пальцев на своей коже, и все же руки не отнял. Не хотел снова причинить боль.
Тогда он плохо контролировал себя, не отдавал отчета в своих действиях и не мог допустить повторения. Теперь же знал, чем это грозит. Знал, что любые избыточные эмоции мгновенно растревожат духа и поведут его за собой. Отец более чем наглядно продемонстрировал это.
И все же они были – эмоции. Отчетливые, несвоевременные, ненужные и вызывающие вполне определенный отклик его тела. Пришлось напомнить себе, что эта девушка не относится к числу продажных женщин, и что с другими он категорически не связывается. Помогло лишь отчасти.
- Я видела, что вы гуляли сегодня с Перворожденным. Как тебе Саришэ? – наконец, выпустив его руку, чтобы взобраться по узкой приставной лестнице на каменный уступ.
- Нормально, - не сумев погасить хрипотцу в голосе – ее голые ноги перед самыми носом не способствовали трезвости мысли.
- Так же как там, откуда ты? – В вопросе неприкрытое любопытство, так же как и во взгляде, от которого поспешил отвернуться.
- Возможно, - отозвался Лутарг, вспомнив неровные своды пещер, каменную пыль и протестующий звон кирки вгрызающейся в скалу.
- Я всегда хотела увидеть большой мир, - мечтательно протянула она, глядя куда-то в небо.
Он слегка подтолкнул вперед, чтобы не стояла в опасной близости от него самого и от обрыва.
- Но, разве ты не…
Договорить не успел, Литаурэль перебила.
- Я родилась здесь. Единственная, кто родился здесь, - уточнила она, наконец, стремительно зашагав дальше. – А какое оно - море?
- Море?
Лутарг растерялся, не зная, что ответить. Его знания о Дивейском море сводились к тому, что оно есть, и то, только благодаря Сарину и его рассказам.
- Да, море, - внезапно остановившись.
- Не знаю. Большое, наверное, - выдал первое, что пришло на ум, с трудом избежав столкновения.
Он все сильнее жалел, что не пошел своей дорогой. Едва ли не впервые близость женского тела настолько будоражила кровь.
- Ты не видел? – столь неожиданно и резко развернувшись, что он покачнулся.
- Нет, - лишь на мгновенье поймав ее вопрошающий взгляд.
То обстоятельство, что его здесь не боятся, по-прежнему не укладывалось в голове. Да и выработанная годами привычка давала о себе знать.
- Эм… Ладно, идем дальше?
- Хорошо, куда?
Лутарг с облегчением огляделся, пытаясь понять, в каком направлении двигаться. В шаге от того места, где они стояли, горный склон резко брал вверх и выглядел неодолимой преградой.
- Сюда, - позвала она и, обогнув выдающийся из горы выступ, скрылась за его неровными краями.
Лутарг последовал за девушкой, поражаясь тому, как быстро и бесстрашно она продвигается по узенькой бровке, прижимаясь спиной к скале и страхуя себя руками. Сразу понятно, что подобное путешествие предпринимается Литаурэль не впервые, и молодой человек невольно восхитился ее бесстрашием. Или это у них в крови закрывать глаза на опасность?
Задался вопросом и понял, что по-прежнему не ассоциирует себя с тресаирами. Еще совсем недавно – на закате казалось, что принял, а сейчас нет. Пришлось задуматься, а сможет ли когда-нибудь? Громкий выдох сорвался с губ.
- Дальше шире будет, - по-своему расценила услышанное Литаурэль, и Лутарг осознал, что его пытаются успокоить.
- И так нормально, - невольно усмехнулся молодой человек.
Знала бы она, в каких местах ему довелось побывать, поразилась бы! Ему уж точно не привыкать взбираться неясно куда и непонятно как. Это особенное умение довольно часто заводило Лутарга в места, куда ни один здравомыслящий человек по доброй воле не сунулся бы.
- А ты смелая, - похвалил он девушку, когда они миновали опасный участок и выбрались на относительно широкий и пологий склон.
- Скорее безрассудная, - рассмеялась в ответ она. – Спроси у братьев. Они расскажут, что думают по этому поводу, - вроде бы веселясь, но Лутаргу показалось не искренне.
И все же допытываться до истины не стал. Вместо этого поинтересовался.
- Куда мы идем?
Лунный свет заливал все вокруг, освещая поросший кустарником и редкими деревьями склон. Отсюда хорошо просматривался внутренний двор крепости и часть замка, точнее просматривался бы, будь на небе ни луна, а солнце.
- В пещеру, - ответила Лита, на ходу посмотрев на него.
- В пещеру?
Такого он не ожидал, хотя почему бы и нет. В конце концов, пещеры для него дом родной. От того, что побывает еще в одной, ничего не изменится.
- Ты не против? – на миг остановившись.
- Нет, - Лутарг в очередной раз пожал плечами.
- Я совсем недавно нашла ее, - поделилась Литаурэль, продолжив путь. – Столько раз проходила рядом и не видела. Она не очень большая, но там есть горячий источник. Можно искупаться. Я, правда, не пыталась, но возможно сейчас…
Она вновь внезапно остановилась, и Лутарг, идущий след в след, не успел среагировать – врезался в спину. Лита покачнулась, потеряв равновесие, и стала заваливаться вперед, выставив перед собой руки, чтобы не приземлиться плашмя. Он подхватил, не позволив упасть, а спустя вдох окончательно пожалел о том, что не остался в постели.
От ее волос пахло чем-то пряным, душистым. Где-то под округлостью груди отчаянно колотилось сердце. Его естество моментально откликнулось на прикосновение к женской плоти. Бедра непроизвольно подались вперед, сметая и без того не существующее расстояние.
Лутарг мысленно выругался, спешно отпрянув, но ее вновь потянуло, на этот раз назад – вслед за ним, и вот они снова стоят прижавшись друг к другу, с той лишь разницей, что его рука не покоится на женской груди и не ощущает ее приятной полноты.
В буквальном смысле скрипнув зубами, Лутарг сделал медленный, осторожный шаг назад, на всякий случай страхуя рукой ее спину. Литаурэль не шелохнулась, оставшись стоять на месте, и он шумно с облегчением выдохнул. Пульсация в паху недвусмысленно заявляет о готовности, необходимости взять, и, по сути, нестерпимо хочется вернуться обратно.
Еще один шаг назад, и предложение, обсуждать которое не намерен.
- Мы возвращаемся.
Она предельно осторожно развернулась. Их взгляды встретились.
- Почему? – совершенно точно разочарованно и не понимая, какие эмоции и желания вызвала в нем.
И, судя по всему, не только в нем – в крови, под кожей уже знакомое брожение.
Дальше - не легче. Литаурэль нахмурилась. Склонила голову на бок.
- Ты борешься с духом? Зачем?
Лутарг натужно сглотнул.
- Ни с кем я не борюсь! – неосознанно сделав еще один шаг назад.
Литаурэль не согласна.
- Борешься!
Она настолько быстро и стремительно оказалась рядом, что он не успел помешать. Миг и ее рука покоится на его груди в области сердца.
- Не нужно прогонять его. Нужно принять. Представь, что он здесь. С тобой. Что он – это ты. Вы одинаково думаете, одинаково чувствуете. Вместе дышите, - поглаживая его грудную клетку, точно он был тем самым котенком, которого не так давно по совету отца представлял спящим. – Он твой дух. Твой защитник. Твое второе я.
- Антаргин говорил, что рьястор опасен, - с трудом прочистив горло, и все равно прозвучало сипло.
Литаурэль утвердительно кивнула.
- Для других очень даже, но ведь не для тебя. Он никогда не причинит вреда самому себе.
Лутарг перехватил ее руку, собравшуюся вновь опуститься ему на грудь.
- А тебе? Ты же здесь.
- Мне? – она растерянно моргнула. На краткий миг показалось, что испугалась, но нет. Тряхнула головой. - Зачем ему это делать? Ты же не собираешься нападать на меня. Тагьери бы почувствовала.
- Тагьери?
Ее глаза полыхнули синим, и молодой человек точно наяву увидел лоснящуюся черную шкуру, желто-зеленые глаза, отполированные до блеска смертоносные клыки.
- Саблезубая охотница, - рассмеялась довольная собой Литаурэль, и Лутаргу ничего не осталось, как улыбнуться в ответ.
Она явно гордилась своим духом и хорошо ладила с ним, в отличие от него, не до конца осознающего само его существование.
Они все-таки повернули обратно. Литаурэль противилась, но Лутарг настоял. Пусть ей удалось отвлечь его – ярко выраженное желание пропало, но не мысли о нем, и не воспоминания.
Она по-прежнему легко, танцующе вышагивала впереди, а молодой человек нет-нет ловил себя на том, что оглаживает взглядом ее покатые бедра, что представляет, какова на ощупь ее бронзовая кожа.
