Лураса, едва ли не сразу, привалилась к дереву, вынуждено ища опору, а мужчины занялись делом. Вскоре седла и нехитрые пожитки лежали под деревом, кони паслись после водопоя, а люди собрались возле небольшого костерка. Лутарга все было.
Наконец Истарг не выдержал.
- Он вернется и оторвет мне голову, - в очередной раз тревожно оглянувшись. – И будет прав, - ни к кому конкретно не обращаясь.
- Всем достанется, - спокойно отозвался Сарин, подбросив в огонь пару веточек. – А за голову не переживай – сохранишь. Хотел бы – уже оторвал. И не тебе одному, - горько усмехнувшись.
У гвардейца, явно не согласного с мнением старца, вырвался нервный смешок, и Лураса решила сменить тему.
- Мы же движемся обратно? В Тэлу?
Она плохо ориентировалась на местности, но почему-то казалось, перевал, как и земли рианитов в другой стороне.
Сарин согласно кивнул.
- Обратно. Ты же не думала, что он возьмет нас с собой? Особенно теперь…
Лураса не ответила, лишь только снова закусила губу.
Помолчали.
- Интересно, что он там делал? Как нашел нас? – вновь подал голос Сарин, скормив огню еще несколько веточек. – Не похоже на Лутарга. Чтобы сам вышел в люди…
- Я и не выходил, - от ответа все трое вздрогнули. – А ты не о том думаешь, старик. Я жду объяснений.
Лутарг бросил к ногам Истарга две освежеванных, но не омытых беличьи тушки, подкрепив безмолвный приказ говорящим взглядом. Иной просьбы не потребовалось.
Сарин проводил спину с облегчением заспешившего к ручью гвардейца.
- Оправдываться не стану. Не жди, - после встретившись взглядом с Лутаргом.
- Так даже? – резко.
- Так. – Старец поджал губы.
- А ты что скажешь? – развернувшись к матери.
Лураса не столь лаконична.
- Это моя вина. Прости, - чувствуя себя неуютно под пристальным, тяжелым взглядом. – Это я уговорила Сарина. Ругай меня.
Лутарг изменился в лице.
- Ругать? Ругать?!
Он метнулся в сторону, чтобы через мгновенье вернуться обратно и вновь нависнуть над обоими.
- Порки захотелось? Не пробовали никогда? Могу устроить! – едва ли не впервые настолько эмоционально, не сдерживаясь.
Образ матери с исполосованной в клочья спиной, нарисованный воображением, настолько ярок и правдив, что впору поверить.
Сарин поднялся.
- Не заводись. Никто не знал, что так получится, да и тебя это не красит – на мать орать. Она как лучше хотела.
Сказал и пожалел. Таким яростным и одновременно холодным, далеким Лутарг бывал лишь в моменты противоборства с духом. Старец невольно отступил.
Лутарг сощурился.
- Боишься? Правильно боишься! – подавшись навстречу. – Я уже стал привыкать к быстрой расправе. Могу и не сдержаться, – подкрепив слова еще одним шагом.
В итоге застыли в непосредственной близости друг от друга: один запрокинув голову, другой глядя свысока. Сколько так стояли сказать сложно, но Лутарг сдался первым.
- Не ожидал от тебя, - отвернувшись и отойдя в сторону. – Ладно она… понятно. Но ты… - не то с горечью, не то с обидой.
Лураса кинулась за сыном.
- Лутарг, пожалуйста! Лутарг… Я не хочу обратно в Антэлу! Я не смогу… Я сойду с ума… - вцепившись в предплечье, словно только его близость могла удержать ее от помешательства.
Он промолчал.
- Я не прошу брать нас с собой. Я поминаю… - взмолилась Лураса, со сдерживаемыми слезами в голосе. – Мы будем ждать тебя в Шисгарской крепости. Мы…
- Нет.
- Послушай, пожалуйста… Пожалуйста… Там никого нет. Туда никто не ходит. Нам ничто не будет угрожать. Ты же знаешь…
- Я сказал - нет! - непримиримо, но после сжалился. – Там ничего нет. Сплошная разруха. И вы не отправитесь туда в одиночку.
Лураса с облегчением выдохнула, моментально почувствовав брешь в обороне сына.
- А мы не в одиночку. Ты проводишь нас до Синастелы. Это небольшой крюк, - послав Сарину просительный взгляд, чтобы подтвердил. – Намного ближе, чем возвращаться в столицу. Я возьму сопровождение. Мы запасемся всем необходимым. С нами ничего не случится.
Явно не спешивший с возвращением Истарг появился в тот момент, когда Лутарг, после раздумий, кивнул.
- Хорошо. Мы отправимся в Синастелу. Но из города никуда. Если узнаю, что ослушались… - сухо и многозначительно.
Возразить никто не решился. Даже Лураса.
- Да как вы смеете! Я гостья Неизменного! Вы не имеете права! – возмутилась Милуани, когда ранним утром, буквально вырвав ее из объятий благословенного сна, в отведенные эргастенским гостям комнаты ворвались служители храма рианитов.
Но ее не услышали. Точнее сделали вид, что не услышали. Бескомпромиссно поставили перед фактом – Неизменный требует незамедлительно явиться, и, судя по всему, маломальского времени на туалет это «незамедлительно» в себя не включало.
Спустя весьма непродолжительное время Милуани шагала по сомнительной надежности мостку, соединяющему храм со святилищем, мысленно призывая на голову треклятого божка всевозможные кары. В том, что зря явилась сюда, больше никаких сомнений. И что напрасно откладывала возвращение, надеясь непонятно на что. Глупая!
Милуани раздраженно выдохнула. Очень хотелось сорвать на ком-то беснующуюся внутри злость, но рядом только служители – безмолвные и бесстрастные, точно высеченные из белого камня столь любимого рианитами. Ощущение, даже если ударить – не почувствуют.
В святая святых остроугольной стелы ничего не изменилось. Тот же кипенный пол, черные стены, танцующее в чашах пламя и Неизменный, скрывающий лицо за безликой маской.
- Не желаете узнать, любезная Милуани, как в моих землях карают лгунов? – стоило ей ступить на площадку перед троном.
От его предельно любезного тона мороз по коже. Угроза чувствуется нутром, и недавняя злость моментально схлынула, оставив после себя ожидающую чего-то пустоту.
И все же горделиво расправила плечи.
- Зачем мне это... Неизменный? - отказавшись от идеи отступить от местного этикета.
Почему-то казалось, сегодня это с рук не сойдет.
Он не ответил. Вместо этого огорошил неожиданным заявлением.
- Вы предлагали мне сделку. Я согласен. Готов совершить обмен прямо сейчас.
- Прямо сейчас, Неизменный?
- Именно, - поднявшись. – Или у вас с этим какие-то проблемы?
Милуани нервно сглотнула, вдруг явственно осознав подтекст первого вопроса. Ее уличают во лжи! Но ответить не успела, Неизменный продолжил сыпать вопросами.
- Сколько воинов вы хотели? Три сотни? Четыре? Насколько я должен усилить войско Эргастении? В двое? Больше? Сколько человек потребуется, чтобы остановить вашего племянника? Или хотя бы замедлить ненадолго?
После последнего Милуани окончательно растерялась.
- Причем здесь мой племянник?
Бог и правитель рианитов нежданно оказался настолько близко, что Луани смогла увидеть хищный блеск его глаз сквозь прорези маски.
- А с кем вы собрались воевать, любезная? С племянницей? С сестрой? Серьезно?
Он жестко и зло расхохотался, отчего руки покрылись гусиной кожей, и стало нечем дышать.
- Если я не заполучу сына раньше, ваша война будет проиграна до начала! Тысячи воинов не остановят Рьястора, объединившегося с кариалом! Вы глупы, собираясь идти против того, кого не знаете!
И вновь этот хохот, от звука которого помимо воли хочется спрятаться, скрыться.
Но Милуани устояла. Жизнь научила, да чувство собственного достоинства никто не отменял. Точно знала, если спасует, выкажет слабость перед этим помешанном на себе и собственном величии «богом», будет только хуже.
- Я не знаю никакого Рьястора, и мне нет до него дела, Неизменный. Меня волнуют только дети и Тэла. Ради них я готова на все.
Договорила с трудом. Украшения по-прежнему душат, воздуха не хватает, и эти глаза на расстоянии вытянутой руки буквально видят насквозь.
- На все? Замечательно.
Милуани едва успела осознать, что походящее на безумство веселье, неприкрытая угроза и вспарывающий внутренности взгляд остались в прошлом. Что удушливая волна страха отступила, а Неизменный вернулся на трон.
- Вам крупно повезло, что Антаргин слишком жертвенен, слишком предан Риане и тресаирам. Слишком слаб. Будь иначе, от вожделенной вами Тэлы не осталось бы камня на камне, - вкрадчиво и сухо, точно не было взрыва эмоций, пугающего безрассудства в словах, граничащего с помешательством.
Милуани внутренне подобралась, готовя себя к худшем. И не ошиблась.
– Я терпел ваше присутствие лишь потому, что ждал. Ожидание закончилось, и итог меня не обрадовал. Хотите моей поддержки, приведите ко мне сестру. И не советую более морочить мне голову. В вашем распоряжении никогда не было кариала, - многозначительно взмахнув рукой. - А теперь свободны. Вас сопроводят до границы, и не советую возвращаться с пустыми руками. Я далеко не снисходителен и никогда таковым не стану.
Милуани еле-еле избавилась от кома в горле.
- Зачем вам Лураса?
Несмотря на маску, скрывающую лицо, никаких сомнений, что иронично заломил бровь.
- А это имеет значение? Не вы ли только что заявили о своей готовности на все?
- Я готова.
- Вот и докажите, - буднично и беспристрастно. – Обмен простой: вы мне Рьястора – я вам Тэлу. И никаких компромиссов. Либо так, либо никак. Решайте.
Синастела встречала вновь прибывших споро собирающими дань караульными, обнажающим все недостатки пристенков солнечным светом, кривыми ухмылками караульных, смехом молодух и яркими штандартами, взвеянными на каждой башне – город жил праздником.
- Что за повод? – перехватив неряшливого мальчугана возле ворот, поинтересовался Сарин.
Тот сверкнул хитроватой щербатой улыбкой.
- Так наречение же… До новой луны гулять будем, - не оставив простора воображению. – Вот бы всегда так!
Сарин кинул мальчонке мелкую монетку, перехваченную на лету и мгновенно исчезнувшую в кармане.
- Траисара вам в помощь! - тут же устремившись прочь.
- И тебе полных карманов,- усмехнулся вслед пострелу старец, после обернувшись к спутникам. – Так куда? К коменданту или сразу во дворец?
- К коменданту, - Лураса покосилась на сына. – С одной печатью во дворец не пустят. Придется объясняться.
Лутарг кивнул, вглядываясь во что-то интересное лишь ему. Далекое и, судя по хмуро сведенным к переносице бровям, не особо приятное.
Наконец Истарг не выдержал.
- Он вернется и оторвет мне голову, - в очередной раз тревожно оглянувшись. – И будет прав, - ни к кому конкретно не обращаясь.
- Всем достанется, - спокойно отозвался Сарин, подбросив в огонь пару веточек. – А за голову не переживай – сохранишь. Хотел бы – уже оторвал. И не тебе одному, - горько усмехнувшись.
У гвардейца, явно не согласного с мнением старца, вырвался нервный смешок, и Лураса решила сменить тему.
- Мы же движемся обратно? В Тэлу?
Она плохо ориентировалась на местности, но почему-то казалось, перевал, как и земли рианитов в другой стороне.
Сарин согласно кивнул.
- Обратно. Ты же не думала, что он возьмет нас с собой? Особенно теперь…
Лураса не ответила, лишь только снова закусила губу.
Помолчали.
- Интересно, что он там делал? Как нашел нас? – вновь подал голос Сарин, скормив огню еще несколько веточек. – Не похоже на Лутарга. Чтобы сам вышел в люди…
- Я и не выходил, - от ответа все трое вздрогнули. – А ты не о том думаешь, старик. Я жду объяснений.
Лутарг бросил к ногам Истарга две освежеванных, но не омытых беличьи тушки, подкрепив безмолвный приказ говорящим взглядом. Иной просьбы не потребовалось.
Сарин проводил спину с облегчением заспешившего к ручью гвардейца.
- Оправдываться не стану. Не жди, - после встретившись взглядом с Лутаргом.
- Так даже? – резко.
- Так. – Старец поджал губы.
- А ты что скажешь? – развернувшись к матери.
Лураса не столь лаконична.
- Это моя вина. Прости, - чувствуя себя неуютно под пристальным, тяжелым взглядом. – Это я уговорила Сарина. Ругай меня.
Лутарг изменился в лице.
- Ругать? Ругать?!
Он метнулся в сторону, чтобы через мгновенье вернуться обратно и вновь нависнуть над обоими.
- Порки захотелось? Не пробовали никогда? Могу устроить! – едва ли не впервые настолько эмоционально, не сдерживаясь.
Образ матери с исполосованной в клочья спиной, нарисованный воображением, настолько ярок и правдив, что впору поверить.
Сарин поднялся.
- Не заводись. Никто не знал, что так получится, да и тебя это не красит – на мать орать. Она как лучше хотела.
Сказал и пожалел. Таким яростным и одновременно холодным, далеким Лутарг бывал лишь в моменты противоборства с духом. Старец невольно отступил.
Лутарг сощурился.
- Боишься? Правильно боишься! – подавшись навстречу. – Я уже стал привыкать к быстрой расправе. Могу и не сдержаться, – подкрепив слова еще одним шагом.
В итоге застыли в непосредственной близости друг от друга: один запрокинув голову, другой глядя свысока. Сколько так стояли сказать сложно, но Лутарг сдался первым.
- Не ожидал от тебя, - отвернувшись и отойдя в сторону. – Ладно она… понятно. Но ты… - не то с горечью, не то с обидой.
Лураса кинулась за сыном.
- Лутарг, пожалуйста! Лутарг… Я не хочу обратно в Антэлу! Я не смогу… Я сойду с ума… - вцепившись в предплечье, словно только его близость могла удержать ее от помешательства.
Он промолчал.
- Я не прошу брать нас с собой. Я поминаю… - взмолилась Лураса, со сдерживаемыми слезами в голосе. – Мы будем ждать тебя в Шисгарской крепости. Мы…
- Нет.
- Послушай, пожалуйста… Пожалуйста… Там никого нет. Туда никто не ходит. Нам ничто не будет угрожать. Ты же знаешь…
- Я сказал - нет! - непримиримо, но после сжалился. – Там ничего нет. Сплошная разруха. И вы не отправитесь туда в одиночку.
Лураса с облегчением выдохнула, моментально почувствовав брешь в обороне сына.
- А мы не в одиночку. Ты проводишь нас до Синастелы. Это небольшой крюк, - послав Сарину просительный взгляд, чтобы подтвердил. – Намного ближе, чем возвращаться в столицу. Я возьму сопровождение. Мы запасемся всем необходимым. С нами ничего не случится.
Явно не спешивший с возвращением Истарг появился в тот момент, когда Лутарг, после раздумий, кивнул.
- Хорошо. Мы отправимся в Синастелу. Но из города никуда. Если узнаю, что ослушались… - сухо и многозначительно.
Возразить никто не решился. Даже Лураса.
***
- Да как вы смеете! Я гостья Неизменного! Вы не имеете права! – возмутилась Милуани, когда ранним утром, буквально вырвав ее из объятий благословенного сна, в отведенные эргастенским гостям комнаты ворвались служители храма рианитов.
Но ее не услышали. Точнее сделали вид, что не услышали. Бескомпромиссно поставили перед фактом – Неизменный требует незамедлительно явиться, и, судя по всему, маломальского времени на туалет это «незамедлительно» в себя не включало.
Спустя весьма непродолжительное время Милуани шагала по сомнительной надежности мостку, соединяющему храм со святилищем, мысленно призывая на голову треклятого божка всевозможные кары. В том, что зря явилась сюда, больше никаких сомнений. И что напрасно откладывала возвращение, надеясь непонятно на что. Глупая!
Милуани раздраженно выдохнула. Очень хотелось сорвать на ком-то беснующуюся внутри злость, но рядом только служители – безмолвные и бесстрастные, точно высеченные из белого камня столь любимого рианитами. Ощущение, даже если ударить – не почувствуют.
В святая святых остроугольной стелы ничего не изменилось. Тот же кипенный пол, черные стены, танцующее в чашах пламя и Неизменный, скрывающий лицо за безликой маской.
- Не желаете узнать, любезная Милуани, как в моих землях карают лгунов? – стоило ей ступить на площадку перед троном.
От его предельно любезного тона мороз по коже. Угроза чувствуется нутром, и недавняя злость моментально схлынула, оставив после себя ожидающую чего-то пустоту.
И все же горделиво расправила плечи.
- Зачем мне это... Неизменный? - отказавшись от идеи отступить от местного этикета.
Почему-то казалось, сегодня это с рук не сойдет.
Он не ответил. Вместо этого огорошил неожиданным заявлением.
- Вы предлагали мне сделку. Я согласен. Готов совершить обмен прямо сейчас.
- Прямо сейчас, Неизменный?
- Именно, - поднявшись. – Или у вас с этим какие-то проблемы?
Милуани нервно сглотнула, вдруг явственно осознав подтекст первого вопроса. Ее уличают во лжи! Но ответить не успела, Неизменный продолжил сыпать вопросами.
- Сколько воинов вы хотели? Три сотни? Четыре? Насколько я должен усилить войско Эргастении? В двое? Больше? Сколько человек потребуется, чтобы остановить вашего племянника? Или хотя бы замедлить ненадолго?
После последнего Милуани окончательно растерялась.
- Причем здесь мой племянник?
Бог и правитель рианитов нежданно оказался настолько близко, что Луани смогла увидеть хищный блеск его глаз сквозь прорези маски.
- А с кем вы собрались воевать, любезная? С племянницей? С сестрой? Серьезно?
Он жестко и зло расхохотался, отчего руки покрылись гусиной кожей, и стало нечем дышать.
- Если я не заполучу сына раньше, ваша война будет проиграна до начала! Тысячи воинов не остановят Рьястора, объединившегося с кариалом! Вы глупы, собираясь идти против того, кого не знаете!
И вновь этот хохот, от звука которого помимо воли хочется спрятаться, скрыться.
Но Милуани устояла. Жизнь научила, да чувство собственного достоинства никто не отменял. Точно знала, если спасует, выкажет слабость перед этим помешанном на себе и собственном величии «богом», будет только хуже.
- Я не знаю никакого Рьястора, и мне нет до него дела, Неизменный. Меня волнуют только дети и Тэла. Ради них я готова на все.
Договорила с трудом. Украшения по-прежнему душат, воздуха не хватает, и эти глаза на расстоянии вытянутой руки буквально видят насквозь.
- На все? Замечательно.
Милуани едва успела осознать, что походящее на безумство веселье, неприкрытая угроза и вспарывающий внутренности взгляд остались в прошлом. Что удушливая волна страха отступила, а Неизменный вернулся на трон.
- Вам крупно повезло, что Антаргин слишком жертвенен, слишком предан Риане и тресаирам. Слишком слаб. Будь иначе, от вожделенной вами Тэлы не осталось бы камня на камне, - вкрадчиво и сухо, точно не было взрыва эмоций, пугающего безрассудства в словах, граничащего с помешательством.
Милуани внутренне подобралась, готовя себя к худшем. И не ошиблась.
– Я терпел ваше присутствие лишь потому, что ждал. Ожидание закончилось, и итог меня не обрадовал. Хотите моей поддержки, приведите ко мне сестру. И не советую более морочить мне голову. В вашем распоряжении никогда не было кариала, - многозначительно взмахнув рукой. - А теперь свободны. Вас сопроводят до границы, и не советую возвращаться с пустыми руками. Я далеко не снисходителен и никогда таковым не стану.
Милуани еле-еле избавилась от кома в горле.
- Зачем вам Лураса?
Несмотря на маску, скрывающую лицо, никаких сомнений, что иронично заломил бровь.
- А это имеет значение? Не вы ли только что заявили о своей готовности на все?
- Я готова.
- Вот и докажите, - буднично и беспристрастно. – Обмен простой: вы мне Рьястора – я вам Тэлу. И никаких компромиссов. Либо так, либо никак. Решайте.
***
Синастела встречала вновь прибывших споро собирающими дань караульными, обнажающим все недостатки пристенков солнечным светом, кривыми ухмылками караульных, смехом молодух и яркими штандартами, взвеянными на каждой башне – город жил праздником.
- Что за повод? – перехватив неряшливого мальчугана возле ворот, поинтересовался Сарин.
Тот сверкнул хитроватой щербатой улыбкой.
- Так наречение же… До новой луны гулять будем, - не оставив простора воображению. – Вот бы всегда так!
Сарин кинул мальчонке мелкую монетку, перехваченную на лету и мгновенно исчезнувшую в кармане.
- Траисара вам в помощь! - тут же устремившись прочь.
- И тебе полных карманов,- усмехнулся вслед пострелу старец, после обернувшись к спутникам. – Так куда? К коменданту или сразу во дворец?
- К коменданту, - Лураса покосилась на сына. – С одной печатью во дворец не пустят. Придется объясняться.
Лутарг кивнул, вглядываясь во что-то интересное лишь ему. Далекое и, судя по хмуро сведенным к переносице бровям, не особо приятное.
