— К сожалению, немногим в обители известно о преступлениях настоятеля, а те, кому известно, прекрасно понимают глубину его нравственного падения. Остаётся только гадать, как он повлияет на твоих послушников, получив над ними полную власть. Ведь он...
Антоний не дал ему договорить. Он шумно вздохнул, с мощным скрипом по полу отодвинул стул и поднял себя экзоскелетом, неуклюже отошёл в сторону и отвернулся к стене.
У Ардена всё оборвалось внутри – с Антонием происходило необратимое, неизбежное. Совершенно отсутствующим взглядом он уставился на гобелен с чужеродным для сельской местности морским пейзажем, прибитый в распор к стене. Вианор, словно кнут, стимулирующий загнанную лошадь, заканчивал:
— Твои послушники Павел и Тит хорошо подготовлены и морально крепки. Но слишком молод и неопытен Фостирий...
Кровь отхлынула от лица Антония. Он обернулся в исступлении.
— Хватит!! Замолчи!!
Вианор не выдержал – дрогнул уголками губ в улыбке.
— Да как тебе угодно. Я-то, конечно, замолчу, но хвала Господу, что ты жив! Мне даже на минуточку тошно представить себе, что могло бы случиться с ними, если бы ты погиб и не вернулся в обитель.
Антоний, словно механизированный гепард в клетке, стал мерить комнату беспокойными шагами. Арден сопровождал его умоляющими глазами. Биосканер в его руках пищал, диагностируя учащённый пульс пациента.
Вианор больше не видел смысла ходить вокруг и около. Время, которое он внутренне отвёл Антонию на раздумье, заканчивалось. Пора бросать карты на стол.
— Брат Антоний! Тебя пытались убить, потому что ты знаешь о греховной связи отцов Александра и Никона. Только ты один имеешь свидетельство, которое может Никона низложить. Мы многое можем сделать вместе, но... — Вианор опустил глаза и сказал с глубоким вздохом: — Что тебе до наших скорбей? Ты вырвался на свободу и можешь теперь свою прошлую жизнь забыть, как сон.
Писк биосканера становился реже. Шаги Антония замедлялись, сердечные метания останавливались. Арден с усталым отчаянием бросился к Антонию, схватил за плечо и быстро заговорил, запинаясь:
— Брат Антоний... тебе нельзя возвращаться в обитель... Умоляю, родной, не соглашайся... Ты и послушникам своим не поможешь и сам канешь в Лету!
Капеллан медленно повернул к нему лицо, и Арден помертвел: в печальных глазах Антония уже поселилась покорность и холодная решимость.
— Арден, прости... Я должен с ними поехать.
У Ардена упали и бессильно повисли руки, глубокие складки залегли на потемневшем лице. Стало видно, как сильно за эти дни он измучился и постарел. Антоний сжалился над ним и попытался утешить словами:
— Если я увижу кого-нибудь из братьев – Александра, Савватия и Максима, то обязательно расскажу им о вашей заботе и гостеприимстве.
Арден, поражённый такой наивности, только качнул опущенной головой. Антоний ещё некоторое время с участием смотрел на него, после отвернулся и спросил бесцветным ровным голосом:
— Когда едем?
— Да хоть сейчас! — оживился Вианор. — Тебе же недолго собираться в дорогу?
Не успел он договорить, как Серафим с грохотом упёрся кулаками в стол – аж хрустнули суставы пальцев – и угрожающе медленно поднял со стула напряжённое тело.
— Как сегодня?! Отец Вианор, ты собираешься кинуть меня? Мы с тобой провели достаточно времени, но близким другом ты мне не стал. Поэтому знай: я не отдам тебе наставника Антония, пока не получу брата Максима!
— Не кипятись, — Вианор смягчил интонацию голоса как в разговоре с психически больным. — Время с ножом у горла у нас не стоит. Чем позже мы начнём операцию, тем больше шансов, что вытащим Максима и уберёмся оттуда живыми.
— Что это значит?! — взревел Серафим. — Мы что, должны бездействовать и ждать, пока извращенец вдоволь наиздевается над Максимом?!
— Всё верно, о, мой заклятый друг, — оскалился Вианор. — Когда он с ним натешится, то удалит от себя в выездную Резиденцию, класс защиты которой во время отсутствия хозяина значительно снижается. Оттуда мы и вытащим Максима.
У Серафима от ужаса потемнело в глазах:
— Откуда ты всё это знаешь? О, Господи! Неужели ты всё знаешь?! Знаешь и делаешь?! Боже мой, где Максим?!!
В один момент Вианор оказался оторванным от стула и болтающимся в серафимовых лапах. Дорофей вскочил и сунул руку за пазуху, забыв, что оружия там нет.
— Куда ты его отвёз?! Кто этот извращенец?! — шипел Серафим.
— Это Великий... — сдавленный горлом прохрипел Вианор. — Максим в Цитадели...
— Что??! Пра-ви-тель?!! — Серафим выронил Вианора и отшатнулся, разглядывая его, словно мерзейшую мерзость.
Лица Ардена, Питирима и капеллана Антония исказились смятением. Дорофей исподлобья обводил всех глазами, словно затравленный волк, готовый вырвать кадык голыми руками любому, кто дёрнется в сторону Наставника. И ценой жизни – даже Серафиму.
— Выходит, шрамы от плети на спине Максима появились не в стенах обители, а в Цитадели? — обомлел Арден.
— Вот, оказывается, оно что... — отходил от шока Серафим. — Наконец-то я понимаю, что происходит! Вот, оказывается, кто та лиса, которая повадилась в курятник! Помните, Максим рассказывал о человеке в монашеской рясе, которому на него указал владыка? Ну и ну! Вот так сенсация! Правитель в рясе ходит по обители, как по лупанарию, и выбирает для своих утех монахов!
Серафим перевёл полный отвращения взгляд на Вианора.
— И ты в деле? — Вианор при этих словах побелел, как смерть. — Если ты отдавал в руки Правителю послушников своих братьев-наставников, то, может быть, ты отдавал ему и своих?
Дорофей вздрогнул. Серафим мстительно усмехнулся.
— Они у тебя после чистки бетатрином тоже ничего не помнят, как и Максим?
Серафим пригляделся повнимательнее к Дорофею.
— Не знаю, как Зен с Евангелом, а вот Дорофей очень даже ничего собой. И посмотрите, как он изумительно краснеет! Жил бы вне стен обители, ох, девки на него бы западали!
— Наставник, прикажи Серафиму заткнуться! — Лицо Дорофея, и вправду, пошло багровыми пятнами.
— Серафим, заткнись! — рыкнул Вианор. — Это был один единственный раз. Мне приказали доставить Максима в Цитадель, и я выполнил приказ!
— Ты равнодушно выполнил приказ!
— Возможно. Запомни: у меня не было и нет жалости к дальнейшей судьбе вероотступников. Я совсем даже не против, если бы с вами поступили построже.
Они на несколько секунд замерли друг напротив друга. Вианор с вызовом смотрел Серафиму в мутные от гнева глаза.
— Вот, значит, как?! — простонал Серафим. — Один единственный раз?! А много ли чего ты сам в своей жизни помнишь? Наставник Александр так же, как и ты, ни о чём не подозревая, сам отвозил Максима изуверу, а как только начинал догадываться – владыка останавливал его каким-то кодовым словом!
— Кодовым словом... — шёпотом повторил Вианор и вдруг задумался, размышляя вслух: — Что же это за слово, которым владыка отца Александра себе подчинил? Что это за слово, которое скрывается в памяти тех, кто хоть краем уха когда-либо слышал его? Это слово не мог вспомнить даже Зен, а он – эйдетик с феноменальной памятью... — Вианор с подозрением посмотрел на Антония. — Ты ведь знаешь это слово... Ты произнёс его перед отцом Александром, после чего приказал ему застрелиться. Тот беспрекословно выполнил твой приказ и, если бы не осечка...
— Я?.. Я приказал брату Александру застрелиться?.. — обессилел Антоний. — Не может быть... Я не мог... Я этого не помню!..
— Но ты его произнёс, и Зена убили, потому что он был тому свидетель!
— Плохо дело, брат Антоний... — помолчав, вздохнул Арден. — Возможно, в твоей проекции личности есть какие-то утилиты, о которых ты не подозреваешь. При совпадении каких-то заданных условий срабатывает триггер, и утилита берёт контроль над сознанием.
— Кто-то ведь задал эти условия, — вмешался Питирим. — Кто был последний, с кем ты говорил?
— Настоятель Никон, — упавшим голосом сообщил Антоний. — Это он попросил меня отправиться на поиски пропавшего без вести брата Александра.
— Было ли что-нибудь странное для тебя в том разговоре? — поспешил спросить Арден.
— Всё было странным, — уныло согласился Антоний. — Но, пожалуй, самым странным – то, что я не помню, как мы расстались. Я не помню, как добрался до своей кельи. Меня охватило странное забвение: я помнил всё, что было до разговора, а сам разговор забыл. Чтобы восстановить события, мне пришлось вернуться к Арене, оттуда по следам найти то самое место в «райском саду» и посетить его. Там я вспомнил всё.
«Никон... тебе – смерть!» — мысленно восторжествовал Вианор. Главным теперь было доказать применение психогенного воздействия. Он возбуждённо поинтересовался:
— Скажите, Арден, можно ли в проекции личности обнаружить следы отработавшей утилиты?
— Конечно! — согласился Арден. — Но найти их крайне трудно, ведь работающая утилита выглядит как обыкновенный мыслительный процесс, которых в человеческом мозге не счесть. Но если знать точное время подсадки «червя», а также время, когда его застигли за работой, то путём сопоставления активности нейронов до и после можно выявить как самого червя, так и области, которые он брал под контроль. Из этого уже сделать вывод, для какой цели он используется.
— Кто бы такой анализ мог сделать?
— Да хоть я, это для меня не проблема.
— Что нужно вам для этого?
— Нейросеть и несколько часов времени.
Счастью Вианора не было предела.
— Если вам предоставят доступ к ИИ альфа-центра, возьмётесь ли вы за это?
— Конечно.
Оставалось последнее. Сглотнув, чтобы разжать спазм в горле, Вианор достал вакуумный пакет, который хранил у сердца, и через стол протянул Ардену.
— Здесь перчатки, на которых кровь убитого Зена. Мне нужна экспертиза на наличие отравляющих веществ. Есть ли у вас возможность её сделать?
Ардена поразило, с каким трепетом капеллан это говорил и как протягивал пакет. Так предлагают свою жизнь. Смутившись, Арден кивнул. Пакет под обеспокоенным взглядом Вианора перекочевал в карман его жилета.
— Все ли свои дела ты устроил с нашей помощью? — мрачно вопросил Серафим.
Вианор обернулся. На его лице всё ещё оставалась печать предельной внутренней муки.
— Вам не спасти Максима, — вдруг под действием какой-то внутренней силы сокрушённо признался он. — Говоря о возможности вытащить его из Резиденции, я лгал тебе. Нет никакой Резиденции, только Цитадель, а она неприступна. В неё невозможно проникнуть, а проникнув – выйти. Обещая это, я обещал твою и мою смерть, и смерть послушников своих. Но вы помогли мне, и я останусь верен клятве. Я готов пойти на смерть, только прошу тебя... прежде дай мне поквитаться с убийцей Зена, ведь Зен спас Антония и Наставника твоего: тот ликвидатор, от пули которого загородил Зен их своей спиной – Никон.
Отчаяние захлебнувшегося кровью сердца, беспомощная злость на того, кто хладнокровно сдал брата изуверу... Чего только стоило Серафиму спрятать эмоции и напустить на себя невозмутимый вид!
— Ты обманом получил своё. А теперь сделай моё! — скупо разъяснил свою позицию Серафим. — Если нужно погибнуть – так иди со мной и погибни!
— Дай мне три дня на месть, и я вернусь и приму вместе с тобой смерть!
— Нет!
— Прошу тебя, Серафим! Дай мне отомстить за моего Зена и тем самым спасти многих послушников других!
— Нет!!!
Вианор разочарованно опустил голову, выдыхая:
— Цитадель располагается на острове в Лазурном заливе, соединенным искусственной косой с побережьем, по ней проложен магнерельс. Сто километров вокруг – бесполётная патрулируемая зона. Ни в небе, ни на земле, ни в море нет ничего живого – без всяких разговоров уничтожается все, что опознаётся как «чужой». Внутренний охранный контур – пси-защита, сканеры всех возможных частот, датчики веса и объема. На входах – биометрическая проверка.
Убедительно нарисовав безнадёжную картину, он подвёл итог:
— Мы не сможем войти в Цитадель. Нас вычислят и уничтожат при попытке даже приблизиться. Это бессмысленная смерть.
— Мы сможем войти в Цитадель, — вдруг раздался хриплый голос.
Все обернулись. На пороге гостиной стоял Альберт. Он появился тихо, в своём репертуаре: спустился по лестнице и незамеченный стоял в дверном проёме, подпирая плечом косяк.
— Альберт... ты живой? Ты здесь?! Почему вы мне ничего не сказали?! — Арден бросился навстречу и горячо обнял его. — О, бедный мальчик мой...
Альберт со сдержанной радостью в ответ обнял его, но быстро отстранился. Красными глазами от полопавшихся сосудов он оглядел всех присутствующих и, убедившись, что завоевал всеобщее внимание, торопливо похромал к столу, говоря:
— В любую неприступную крепость можно проникнуть двумя способами.
— Даже двумя? — приподнял бровь Вианор. С губ сорвалась усмешка.
Серафим же в трепетной надежде замер, глядя на командира с надеждой.
— Да. Двумя. — Альберт дерзко смотрел в глаза Вианору. — Либо ты должен захватить того, кто внутри, либо стать похожим на того, кто внутри.
Вианор нервно рассмеялся, но Альберт продолжил:
— Система защиты, нацеленная на обнаружения вторжения, приходит в полное боевое состояние после вычисления «крота». И «пробить» эту систему может только «свой».
— Теоретически это возможно, но практически невыполнимо. По двум простым причинам. — Чтобы занять руки, выдающие внутреннее напряжение, Вианор принялся складывать из салфетки самолётик. — Во-первых, Цитадель нигде не вывесила список тех, кто является «своим» для охранной системы. Во-вторых, Великому служат самые преданные. Среди них предателей нет.
Пущенный в сторону полицейского самолётик не пролетел и полуметра и, описав полукруг, совершил посадку носом вниз аккурат в пустой стакан из-под компота. Альберт глазами проследил за пируэтом и растянул в усмешке разбитые губы.
— Говоришь, в обители предателей нет? Теперь будут!
Он обернулся к Ардену.
— Учитель, я прекрасно помню лекции, которые ты нам читал в Управлении о возможностях пси-режима. В одной из них ты упомянул о военных разработках по дистанционному перехвату сознания. Есть ли возможность с помощью них обойти пси-защиту и установить контроль над кем-нибудь внутри?
— Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь, сынок. Такие технологии существуют, но где попало не валяются. Доступ к ним ограничен определенным кругом лиц.
— Прекрасно! — непонятно чему обрадовался Альберт.
Он переместил кружку с останками бумажного истребителя в центр стола перед Вианором. На удалении от неё положил ложку. Потом навалился обеими руками на стол и уставился капеллану в глаза.
— Что это значит? — напрягся тот.
— Это – Цитадель, а это – коса, по которой проходит магнерельс, — пояснил свою инсталляцию Альберт. — Проникновение совершим в три этапа. На первом этапе в стелс-броне мы преодолеваем стокилометровую зону и по косе подбираемся к Цитадели. — Его палец пополз вдоль ложки по направлению к стакану. – На втором этапе мы находим и устанавливаем пси-контроль над тем, кто изнутри отключит охранный контур и проведёт нас к Максиму. На третьем этапе мы покидаем Цитадель и отходим в заранее оговоренную точку, где нас будет ожидать автономный транспорт с системой защиты от перехвата управления.
— Это твой план? — осведомился Вианор. Альберт промолчал. — Ты просто прелесть! — И расхохотался прямо ему в лицо.
Серафим сразу поник и ссутулился. Уж чего-чего, а вот подобных глупостей от Альберта он никак не ожидал.
Антоний не дал ему договорить. Он шумно вздохнул, с мощным скрипом по полу отодвинул стул и поднял себя экзоскелетом, неуклюже отошёл в сторону и отвернулся к стене.
У Ардена всё оборвалось внутри – с Антонием происходило необратимое, неизбежное. Совершенно отсутствующим взглядом он уставился на гобелен с чужеродным для сельской местности морским пейзажем, прибитый в распор к стене. Вианор, словно кнут, стимулирующий загнанную лошадь, заканчивал:
— Твои послушники Павел и Тит хорошо подготовлены и морально крепки. Но слишком молод и неопытен Фостирий...
Кровь отхлынула от лица Антония. Он обернулся в исступлении.
— Хватит!! Замолчи!!
Вианор не выдержал – дрогнул уголками губ в улыбке.
— Да как тебе угодно. Я-то, конечно, замолчу, но хвала Господу, что ты жив! Мне даже на минуточку тошно представить себе, что могло бы случиться с ними, если бы ты погиб и не вернулся в обитель.
Антоний, словно механизированный гепард в клетке, стал мерить комнату беспокойными шагами. Арден сопровождал его умоляющими глазами. Биосканер в его руках пищал, диагностируя учащённый пульс пациента.
Вианор больше не видел смысла ходить вокруг и около. Время, которое он внутренне отвёл Антонию на раздумье, заканчивалось. Пора бросать карты на стол.
— Брат Антоний! Тебя пытались убить, потому что ты знаешь о греховной связи отцов Александра и Никона. Только ты один имеешь свидетельство, которое может Никона низложить. Мы многое можем сделать вместе, но... — Вианор опустил глаза и сказал с глубоким вздохом: — Что тебе до наших скорбей? Ты вырвался на свободу и можешь теперь свою прошлую жизнь забыть, как сон.
Писк биосканера становился реже. Шаги Антония замедлялись, сердечные метания останавливались. Арден с усталым отчаянием бросился к Антонию, схватил за плечо и быстро заговорил, запинаясь:
— Брат Антоний... тебе нельзя возвращаться в обитель... Умоляю, родной, не соглашайся... Ты и послушникам своим не поможешь и сам канешь в Лету!
Капеллан медленно повернул к нему лицо, и Арден помертвел: в печальных глазах Антония уже поселилась покорность и холодная решимость.
— Арден, прости... Я должен с ними поехать.
У Ардена упали и бессильно повисли руки, глубокие складки залегли на потемневшем лице. Стало видно, как сильно за эти дни он измучился и постарел. Антоний сжалился над ним и попытался утешить словами:
— Если я увижу кого-нибудь из братьев – Александра, Савватия и Максима, то обязательно расскажу им о вашей заботе и гостеприимстве.
Арден, поражённый такой наивности, только качнул опущенной головой. Антоний ещё некоторое время с участием смотрел на него, после отвернулся и спросил бесцветным ровным голосом:
— Когда едем?
— Да хоть сейчас! — оживился Вианор. — Тебе же недолго собираться в дорогу?
Не успел он договорить, как Серафим с грохотом упёрся кулаками в стол – аж хрустнули суставы пальцев – и угрожающе медленно поднял со стула напряжённое тело.
— Как сегодня?! Отец Вианор, ты собираешься кинуть меня? Мы с тобой провели достаточно времени, но близким другом ты мне не стал. Поэтому знай: я не отдам тебе наставника Антония, пока не получу брата Максима!
— Не кипятись, — Вианор смягчил интонацию голоса как в разговоре с психически больным. — Время с ножом у горла у нас не стоит. Чем позже мы начнём операцию, тем больше шансов, что вытащим Максима и уберёмся оттуда живыми.
— Что это значит?! — взревел Серафим. — Мы что, должны бездействовать и ждать, пока извращенец вдоволь наиздевается над Максимом?!
— Всё верно, о, мой заклятый друг, — оскалился Вианор. — Когда он с ним натешится, то удалит от себя в выездную Резиденцию, класс защиты которой во время отсутствия хозяина значительно снижается. Оттуда мы и вытащим Максима.
У Серафима от ужаса потемнело в глазах:
— Откуда ты всё это знаешь? О, Господи! Неужели ты всё знаешь?! Знаешь и делаешь?! Боже мой, где Максим?!!
В один момент Вианор оказался оторванным от стула и болтающимся в серафимовых лапах. Дорофей вскочил и сунул руку за пазуху, забыв, что оружия там нет.
— Куда ты его отвёз?! Кто этот извращенец?! — шипел Серафим.
— Это Великий... — сдавленный горлом прохрипел Вианор. — Максим в Цитадели...
— Что??! Пра-ви-тель?!! — Серафим выронил Вианора и отшатнулся, разглядывая его, словно мерзейшую мерзость.
Лица Ардена, Питирима и капеллана Антония исказились смятением. Дорофей исподлобья обводил всех глазами, словно затравленный волк, готовый вырвать кадык голыми руками любому, кто дёрнется в сторону Наставника. И ценой жизни – даже Серафиму.
— Выходит, шрамы от плети на спине Максима появились не в стенах обители, а в Цитадели? — обомлел Арден.
— Вот, оказывается, оно что... — отходил от шока Серафим. — Наконец-то я понимаю, что происходит! Вот, оказывается, кто та лиса, которая повадилась в курятник! Помните, Максим рассказывал о человеке в монашеской рясе, которому на него указал владыка? Ну и ну! Вот так сенсация! Правитель в рясе ходит по обители, как по лупанарию, и выбирает для своих утех монахов!
Серафим перевёл полный отвращения взгляд на Вианора.
— И ты в деле? — Вианор при этих словах побелел, как смерть. — Если ты отдавал в руки Правителю послушников своих братьев-наставников, то, может быть, ты отдавал ему и своих?
Дорофей вздрогнул. Серафим мстительно усмехнулся.
— Они у тебя после чистки бетатрином тоже ничего не помнят, как и Максим?
Серафим пригляделся повнимательнее к Дорофею.
— Не знаю, как Зен с Евангелом, а вот Дорофей очень даже ничего собой. И посмотрите, как он изумительно краснеет! Жил бы вне стен обители, ох, девки на него бы западали!
— Наставник, прикажи Серафиму заткнуться! — Лицо Дорофея, и вправду, пошло багровыми пятнами.
— Серафим, заткнись! — рыкнул Вианор. — Это был один единственный раз. Мне приказали доставить Максима в Цитадель, и я выполнил приказ!
— Ты равнодушно выполнил приказ!
— Возможно. Запомни: у меня не было и нет жалости к дальнейшей судьбе вероотступников. Я совсем даже не против, если бы с вами поступили построже.
Они на несколько секунд замерли друг напротив друга. Вианор с вызовом смотрел Серафиму в мутные от гнева глаза.
— Вот, значит, как?! — простонал Серафим. — Один единственный раз?! А много ли чего ты сам в своей жизни помнишь? Наставник Александр так же, как и ты, ни о чём не подозревая, сам отвозил Максима изуверу, а как только начинал догадываться – владыка останавливал его каким-то кодовым словом!
— Кодовым словом... — шёпотом повторил Вианор и вдруг задумался, размышляя вслух: — Что же это за слово, которым владыка отца Александра себе подчинил? Что это за слово, которое скрывается в памяти тех, кто хоть краем уха когда-либо слышал его? Это слово не мог вспомнить даже Зен, а он – эйдетик с феноменальной памятью... — Вианор с подозрением посмотрел на Антония. — Ты ведь знаешь это слово... Ты произнёс его перед отцом Александром, после чего приказал ему застрелиться. Тот беспрекословно выполнил твой приказ и, если бы не осечка...
— Я?.. Я приказал брату Александру застрелиться?.. — обессилел Антоний. — Не может быть... Я не мог... Я этого не помню!..
— Но ты его произнёс, и Зена убили, потому что он был тому свидетель!
— Плохо дело, брат Антоний... — помолчав, вздохнул Арден. — Возможно, в твоей проекции личности есть какие-то утилиты, о которых ты не подозреваешь. При совпадении каких-то заданных условий срабатывает триггер, и утилита берёт контроль над сознанием.
— Кто-то ведь задал эти условия, — вмешался Питирим. — Кто был последний, с кем ты говорил?
— Настоятель Никон, — упавшим голосом сообщил Антоний. — Это он попросил меня отправиться на поиски пропавшего без вести брата Александра.
— Было ли что-нибудь странное для тебя в том разговоре? — поспешил спросить Арден.
— Всё было странным, — уныло согласился Антоний. — Но, пожалуй, самым странным – то, что я не помню, как мы расстались. Я не помню, как добрался до своей кельи. Меня охватило странное забвение: я помнил всё, что было до разговора, а сам разговор забыл. Чтобы восстановить события, мне пришлось вернуться к Арене, оттуда по следам найти то самое место в «райском саду» и посетить его. Там я вспомнил всё.
«Никон... тебе – смерть!» — мысленно восторжествовал Вианор. Главным теперь было доказать применение психогенного воздействия. Он возбуждённо поинтересовался:
— Скажите, Арден, можно ли в проекции личности обнаружить следы отработавшей утилиты?
— Конечно! — согласился Арден. — Но найти их крайне трудно, ведь работающая утилита выглядит как обыкновенный мыслительный процесс, которых в человеческом мозге не счесть. Но если знать точное время подсадки «червя», а также время, когда его застигли за работой, то путём сопоставления активности нейронов до и после можно выявить как самого червя, так и области, которые он брал под контроль. Из этого уже сделать вывод, для какой цели он используется.
— Кто бы такой анализ мог сделать?
— Да хоть я, это для меня не проблема.
— Что нужно вам для этого?
— Нейросеть и несколько часов времени.
Счастью Вианора не было предела.
— Если вам предоставят доступ к ИИ альфа-центра, возьмётесь ли вы за это?
— Конечно.
Оставалось последнее. Сглотнув, чтобы разжать спазм в горле, Вианор достал вакуумный пакет, который хранил у сердца, и через стол протянул Ардену.
— Здесь перчатки, на которых кровь убитого Зена. Мне нужна экспертиза на наличие отравляющих веществ. Есть ли у вас возможность её сделать?
Ардена поразило, с каким трепетом капеллан это говорил и как протягивал пакет. Так предлагают свою жизнь. Смутившись, Арден кивнул. Пакет под обеспокоенным взглядом Вианора перекочевал в карман его жилета.
— Все ли свои дела ты устроил с нашей помощью? — мрачно вопросил Серафим.
Вианор обернулся. На его лице всё ещё оставалась печать предельной внутренней муки.
— Вам не спасти Максима, — вдруг под действием какой-то внутренней силы сокрушённо признался он. — Говоря о возможности вытащить его из Резиденции, я лгал тебе. Нет никакой Резиденции, только Цитадель, а она неприступна. В неё невозможно проникнуть, а проникнув – выйти. Обещая это, я обещал твою и мою смерть, и смерть послушников своих. Но вы помогли мне, и я останусь верен клятве. Я готов пойти на смерть, только прошу тебя... прежде дай мне поквитаться с убийцей Зена, ведь Зен спас Антония и Наставника твоего: тот ликвидатор, от пули которого загородил Зен их своей спиной – Никон.
Отчаяние захлебнувшегося кровью сердца, беспомощная злость на того, кто хладнокровно сдал брата изуверу... Чего только стоило Серафиму спрятать эмоции и напустить на себя невозмутимый вид!
— Ты обманом получил своё. А теперь сделай моё! — скупо разъяснил свою позицию Серафим. — Если нужно погибнуть – так иди со мной и погибни!
— Дай мне три дня на месть, и я вернусь и приму вместе с тобой смерть!
— Нет!
— Прошу тебя, Серафим! Дай мне отомстить за моего Зена и тем самым спасти многих послушников других!
— Нет!!!
Вианор разочарованно опустил голову, выдыхая:
— Цитадель располагается на острове в Лазурном заливе, соединенным искусственной косой с побережьем, по ней проложен магнерельс. Сто километров вокруг – бесполётная патрулируемая зона. Ни в небе, ни на земле, ни в море нет ничего живого – без всяких разговоров уничтожается все, что опознаётся как «чужой». Внутренний охранный контур – пси-защита, сканеры всех возможных частот, датчики веса и объема. На входах – биометрическая проверка.
Убедительно нарисовав безнадёжную картину, он подвёл итог:
— Мы не сможем войти в Цитадель. Нас вычислят и уничтожат при попытке даже приблизиться. Это бессмысленная смерть.
— Мы сможем войти в Цитадель, — вдруг раздался хриплый голос.
Все обернулись. На пороге гостиной стоял Альберт. Он появился тихо, в своём репертуаре: спустился по лестнице и незамеченный стоял в дверном проёме, подпирая плечом косяк.
— Альберт... ты живой? Ты здесь?! Почему вы мне ничего не сказали?! — Арден бросился навстречу и горячо обнял его. — О, бедный мальчик мой...
Альберт со сдержанной радостью в ответ обнял его, но быстро отстранился. Красными глазами от полопавшихся сосудов он оглядел всех присутствующих и, убедившись, что завоевал всеобщее внимание, торопливо похромал к столу, говоря:
— В любую неприступную крепость можно проникнуть двумя способами.
— Даже двумя? — приподнял бровь Вианор. С губ сорвалась усмешка.
Серафим же в трепетной надежде замер, глядя на командира с надеждой.
— Да. Двумя. — Альберт дерзко смотрел в глаза Вианору. — Либо ты должен захватить того, кто внутри, либо стать похожим на того, кто внутри.
Вианор нервно рассмеялся, но Альберт продолжил:
— Система защиты, нацеленная на обнаружения вторжения, приходит в полное боевое состояние после вычисления «крота». И «пробить» эту систему может только «свой».
— Теоретически это возможно, но практически невыполнимо. По двум простым причинам. — Чтобы занять руки, выдающие внутреннее напряжение, Вианор принялся складывать из салфетки самолётик. — Во-первых, Цитадель нигде не вывесила список тех, кто является «своим» для охранной системы. Во-вторых, Великому служат самые преданные. Среди них предателей нет.
Пущенный в сторону полицейского самолётик не пролетел и полуметра и, описав полукруг, совершил посадку носом вниз аккурат в пустой стакан из-под компота. Альберт глазами проследил за пируэтом и растянул в усмешке разбитые губы.
— Говоришь, в обители предателей нет? Теперь будут!
Он обернулся к Ардену.
— Учитель, я прекрасно помню лекции, которые ты нам читал в Управлении о возможностях пси-режима. В одной из них ты упомянул о военных разработках по дистанционному перехвату сознания. Есть ли возможность с помощью них обойти пси-защиту и установить контроль над кем-нибудь внутри?
— Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь, сынок. Такие технологии существуют, но где попало не валяются. Доступ к ним ограничен определенным кругом лиц.
— Прекрасно! — непонятно чему обрадовался Альберт.
Он переместил кружку с останками бумажного истребителя в центр стола перед Вианором. На удалении от неё положил ложку. Потом навалился обеими руками на стол и уставился капеллану в глаза.
— Что это значит? — напрягся тот.
— Это – Цитадель, а это – коса, по которой проходит магнерельс, — пояснил свою инсталляцию Альберт. — Проникновение совершим в три этапа. На первом этапе в стелс-броне мы преодолеваем стокилометровую зону и по косе подбираемся к Цитадели. — Его палец пополз вдоль ложки по направлению к стакану. – На втором этапе мы находим и устанавливаем пси-контроль над тем, кто изнутри отключит охранный контур и проведёт нас к Максиму. На третьем этапе мы покидаем Цитадель и отходим в заранее оговоренную точку, где нас будет ожидать автономный транспорт с системой защиты от перехвата управления.
— Это твой план? — осведомился Вианор. Альберт промолчал. — Ты просто прелесть! — И расхохотался прямо ему в лицо.
Серафим сразу поник и ссутулился. Уж чего-чего, а вот подобных глупостей от Альберта он никак не ожидал.
