- Правильно, Траси! – я улыбнулась. – Десять минут вам на переодевание в тёмное и удобное, встречаемся в саду на южной дорожке.
Южная дорожка привела нас к кустам, плотно усаженным вдоль высокой металлической решётки.
- Н-да, - я с сожалением подумала об оставленных в комнате плотных перчатках. – Ваши предложения, господа?
- Через ворота нам не выйти, - Анри подошёл к кустам вплотную. – И всё равно они на другом конце поместья, туда только идти минут двадцать. Должна быть калитка…
- И хозяева любезно её не запирают на ночь, чтобы гости могли прогуляться в полной темноте по буеракам, - подхватила Валери.
«Они оба совершенно уверены, что я предложу выход, - подумала я. – И в то же время стараются найти его и сами… Хорошие дети, правильно я их взяла с собой!».
- Ну-у… тогда вот так! – молодой человек пробормотал формулу воздушного мостика, добавив туда незнакомый мне элемент, и сделал жест активации.
Повисло молчание, которое прервал вопрос девушки:
- И что? Твои ступеньки и на солнце-то не видно, а в такой темноте мы с них мигом сверзимся!
- Не вопрос! – и по щелчку пальцев призрачный зелёный свет пробежал по краям лесенки.
- Так-то лучше, - и Валери первой перебежала на другую сторону ограды.
Остатки монастырских башен и колокольни чёрными силуэтами выделялись на зеленоватом июньском ночном небе. Где-то за спиной у нас гулко ухнуло, мазнуло мягким по моему уху, и пронеслась мимо стремительная светлая тень. Я отшатнулась от неожиданности, споткнулась и помянула Тёмного.
- Сова! Здоровенная какая, метра полтора размах крыльев, - заметил Анри.
- Ты что, сов боишься? – не преминула поддеть девушка.
- Скорее, уважаю.
- Траси, Дюнуа, потише, - прошипела я.
От развалин, смешно сказать, и в самом деле тянуло магией.
Я решила, что спотыкаться мне надоело, и пустила впереди себя крохотный магический фонарик, освещавший только дорожку. Впрочем, в предрассветной мгле и этого было довольно, чтобы увидеть заросли по обеим её сторонам и распахнутую, криво висящую калитку впереди.
Мы миновали рассыпающуюся каменную ограду, и впереди выросло здание. Проёмы окон зияли чернотой, серый камень был почти неразличим, только белели смутно колонны, обозначавшие вход.
- Мы что, внутрь пойдём? – прошептала Валери.
- Погоди минутку!
Закрыв глаза, я раскинула сеть, постаравшись растянуть её на территорию монастыря. Это заклинание, разработку коллег из Барсы, я узнала совсем недавно и при каждом удобном случае тренировалась, так что сейчас могла наложить его на вполне приличную территорию. Или на большой объём, как чуть раньше в особняке. Ярко-жёлтым сияли совсем рядом мои студенты, синевато зелёные мелкие пятнышки метнули в кусты…
- Похоже, что никого, кроме нас, в округе нет. Зайцы и мыши не в счёт. Так что да, пойдём внутрь.
Каменная дорожка заросла травой, но всё же была различима в слабом свете магического фонарика. Мы подошли к двери – здание оказалось храмом, и не колонны белели у входа, а статуи; девы-воительницы, спутницы Великой Матери. Справа – Рангула с мечами, слева Вестала с луком и стрелами. От тонкой резьбы, украшавшей когда-то одежды, почти ничего не осталось, да и лица были сглажены временем и непогодой.
Крыша здания обвалилась, только в апсиде, над бронзовой статуей богини, остался купол. Великая Матерь была изображена традиционно, завернутой в пеплос, край которого покрывал голову. Левая рука придерживала угол плаща, правая – поднята в благословляющем жесте. Вот эта статуя сохранилась отлично, я даже подумала мельком, что надо сообщить о ней в главный храм в Лютеции, пусть присмотрят.
У ног богини помещался алтарь из чёрного с блестящими синими прожилками лабрадорита. Я мельком мазнула по нему взглядом… присмотрелась и зажгла яркий фонарь.
За моей спиной Анри протянул:
- Ого-о, а ведь алтарь-то недавно использовали.
- И это были явно не адепты Великой, - подхватила Валери. – Если судить по потёкам крови…
В самом деле, богиня принимала в качестве жертвы плоды, зерно или изделия человеческих рук, опять же, из растений. Ткань, но не кожу, хлеб, но не мясо, яблоки и вино, но не рыбу. На чёрном камне засохшая кровь была видна плохо, но свет я зажгла яркий, мы всё разглядели.
Жертву приносили явно не один раз. Валери раскрыла перочинный ножик, подцепила один из потёков и положила в маленький бумажный пакет.
- Проведу анализ, будем знать, петуха тут резали или человека.
- Хорошо. Договорились. Теперь понятно. почему отсюда так тянуло магией, - ответила я. – Посмотрим остальные здания?
Больше нигде мы не нашли следов жертвоприношений, впрочем, это было естественно: любые силы куда лучше откликаются на призыв в «намоленном» место, а что им делать в скриптории или на хозяйственном дворе? Тем не менее в ключевых точках я оставила по свёрнутому заклинанию-сигналке; если кто-то войдёт, я об этом узнаю.
Или не я?
- Вот что, Траси, я, пожалуй, на этот раз привяжу сигнал к тебе. Если всё пойдёт по плану, я на июль уеду в Степь, а туда он точно не дотянется. Ты же будешь в Галлии летом?
- Буду, - ответил Анри, покосившись на подругу. – Точно буду.
Уснула я, кажется, в пяти сантиметрах над подушкой, и не удивительно: в свои комнаты мы проскользнули уже около трёх часов ночи. А уже в восемь утра меня разбудил магический вестник, назойливо колышущийся возле самого лица. Взяв в руки белую птичку, я развернула письмо: ага, геральдическая палата. Три листа извинений и объяснений, почему прохлопали ушами незаконное вступление в титул и наследство, и две строчки с важной информацией – назначено расследование. Уже сегодня в середине дня прибудет комиссия от геральдиков – ого, возглавляемая ни много ни мало самим маркизом Лавуа, главой палаты!
В Галлии наследование ведётся по мечу, а не по прялке, но в качестве исключения Франсуазе могут отдать не только семейные деньги, но и графский титул - и отдадут, или не видать мне любимой трубки!
Немаловажное дополнение, вместе с Лавуа прибудут королевские аудиторы. М-м, Фархшверн и Гремвель, нежно люблю этих двух гномов, они мягкие и уступчивые, как гранитная плита.
Ну вот, если супруг прелестной Клариссы позволил себе лишнего в отношении денег графства Рикар, мало ему не покажется. Если нет, тогда возможны варианты. Франсуазе учиться семь лет, это минимум, всё это время хозяйству нужен будет управляющий… в общем, дело ему найдётся.
Если он не запускал руку в закрома.
Если.
Парсийский жеребец, изумруды на Клариссе, свежеотремонтированный особняк… Ой, что-то сомневаюсь я в кристальной добродетели данного субъекта!
В раскрытое окно влетел ещё один вестник. На сей раз Хранитель Либер прислал мне всего одну книгу… Даже не книгу, а тоненькую брошюру, но какую! Пусть Пятеро лишат меня своего покровительства, если я не должна буду привезти ему из Степи пару-тройку тамошних старых свитков.
Тоненькая брошюра на довольно скверной бумаге, подслеповатый шрифт. Библиотека Коллежа Сорбонна, год издания – 1765, тираж – пятьдесят экземпляров. «Голос сирены. Магия, её наследование и развитие. Древние обычаи народа». Имени автора нет, что странно, Сорбонна вообще и Академия в частности даже в те времена анонимными публикациями не увлекались. Я раскрыла книгу и погрузилась в чтение… чтобы через полчаса, раздраженно фыркнув, сунуть книгу в пространственный карман. На территорию Академии не так просто отправить магвестник, они сбоят через раз, так что полежит это бесполезное собрание суеверий и легенд там до моего возвращения в родные пенаты. Довольно скорого, судя по развитию событий.
Нет, ну надо же! «сирены имеют жабры наряду с лёгкими, а некоторые в минуту волнения покрываются чешуёй, точь-в-точь рыбья, только крупная». И ещё перл: «их тела являются наполовину женскими, наполовину птичьими, а некоторые свидетели замечали у них рыбьи хвосты».
Свидетели, ха! Немудрено, что таинственный автор предпочёл не называть своего имени, его бы и в посмертии задразнили.
За завтраком никого из хозяев не было, так что мы втроём быстро проглотили по чашке кофе и паре круассанов, и вышли в сад. Та же самая беседка, где вчера я пыталась курить, была свободна, в ней мы и устроились. Можете считать меня параноиком, но вчера Прекрасная Кларисса появилась чересчур вовремя, чтобы я могла списать это на волнения материнского сердца, поэтому лучше вот так, на свежем воздухе. Здесь лишних ушей нет.
- Ну, ваше резюме? – спросила я, изложив студентам содержание полученных сегодня посланий.
- Дожидаемся Лавуа, - тут же ответил Анри. – Я его хорошо знаю, он с моим дедом приятельствует. Страшнее любого бульдога, поверьте.
- И?
- Дожидаемся, объявляем обвинение в незаконном преследовании магически одарённого разумного существа, забираем Франсуазу и отбываем. Даже если они отмахаются от геральдической палаты, во что я не верю, им с места не дадут сойти аудиторы. Через два дня наследница графства де Рикар будет зачислена в Академию, а уж оттуда выдачи нету.
- Поддерживаю, - отозвалась Валери.
- Его величеству что говорим? Оставляем графиню де Рикар в списке?
Молодые люди переглянулись и согласно кивнули.
- Ещё как! – сказала Валери, а её жених добавил:
- Дама моего сердца хочет сказать, что, вне всяких сомнений, король Галлии заинтересуется юной леди с такими редкими талантами, если не в плане матримониальном, то как исключительно полезной подданной.
- Хорошо, принято. Предлагаю время до обеда провести в изучении монастыря при дневном свете. Протокол, магоснимки, образцы…
- Образцы у нас есть, я же взяла! – воскликнула девушка.
- Думаю, надо еще пару, с разных мест, - ответил Анри. – Да и запротоколировать не помешает.
При дневном свете монастырь выглядел куда менее романтично: несколько зданий разной степени разваленности, заросли шиповника и колючий терновник там, где когда-то цвели розы и зрели яблоки. От громкого скрипа мы все подпрыгнули: словно в дурном сне, дверь скриптория медленно отворялась, открывая царящую за ней тьму и размытый белый силуэт в этой тьме.
- Тьфу, - сказала вдруг Валери. – Да это же коза! Наверное, из соседней деревни сбежала.
- И не сбежала вовсе, - и снова мы подпрыгнули, на сей раз вовсе уж глупо, потому что за нашими спинами прозвучал детский голосок. Девочка лет восьми, в застиранном голубом платьице и парусиновых тапочках подпихнула вперёд белую козу и договорила: - Вовсе никто не сбежал, мы сюда с Белочкой ходим пастись, потому что тут травы много, а сурепка и пижма не растут. Они для коз вредные.
- Здорово… - растерянно сказал Анри. – А как тебя зовут?
- Валери МирандолаДюнуа, господин маг! – ответила девочка и присела в книксене. – Мне восемь лет, и я только что закончила второй класс со всеми пятерками!
- Хм… Валери Дюнуа… - он взглянул на подругу, в оцепенении глядящую на полную тёзку, усмехнулся и сказал: - Это здорово! Я Анри, вот это – госпожа Редфилд. А вот эту девушку зовут так же, как и тебя, представляешь?
- Тоже Валери?
- И даже фамилия такая же! Вот только второго имени такого красивого нет, - очнулась студентка.
- А почему твои мама и папа тебе не выбрали такое имя?
- Потому что у меня их нет.
- Так не бывает… - девочка обошла вокруг своей тёзки, покачала головой и сказала: - Но, если ты хочешь, можешь тоже взять второе имя, как у меня, Мирандола. Только надо подарить что-то доброй богине, чтобы это было по-взаправдошнему.
Она взяла Валери за руку и пошла к двери в храм, девушка двинулась за ней, словно загипнотизированная. Минуту мы оставались в остолбенении, потом я толкнула Анри:
- Беги за ними! Мало ли что!
Он сорвался с места.
Я с подозрением посмотрела на козу, та слегка мекнула и ловко взобралась на развилку корявого ствола старой яблони, остановилась там и начала жевать листья. Покачав головой, я пошла следом за остальными.
В знакомом уже нам зале с обвалившимися сводами две Валери Дюнуа стояли, держась за руки, перед статуей Великой Матери, а Анри поспешно собирал с изгаженного алтаря засохшую кровь в бумажные пакетики. Наконец он закончил и отошёл на шаг; моя студентка достала носовой платок и стала оттирать алтарь. Молодой человек взглянул на меня – я пожала плечами – полез в карман за платком и присоединился к ним.
- Ты не испугалась идти с ней? - спросила я, когда коза вместе с юной пастушкой удалились.
- Мне показалось, что это было благословение богини, - совершенно серьёзно ответила Валери. – И я точно знала, что бояться мне нечего. И ещё – что мне подарили то, о чём мечтала с самого детства.
- Что же?
- Семью.
- Не знаю, , что это было, но у меня рот не открылся, когда я хотел расспросить девочку о том, что тут происходило, кто приносил жертвы на алтаре и о прочих неаппетитных подробностях, - не менее серьёзно сказал Анри. Потом он взглянул на свою невесту, расхохотался и хлопнул её по плечу: - Идём, Мирандолина! Придётся мне подарить тебе новое кольцо, потому что твоё серебро досталось Великой Матери!
Странное дело, но простенькое серебряное колечко, положенное девушкой на алтарь, и самом деле как-то незаметно исчезло…
Взглянув на часы, я заторопилась:
- И в самом деле, пошли скорее, а то пропустим самое интересное!
Нет, мы ничего не пропустили. Как раз в тот момент, когда наша троица подошла к парадному входу. По подъездной аллее двигалась внушительная кавалькада: три чёрных экипажа с золотым знаком геральдической палаты на дверцах, десяток всадников в форме королевской гвардии и четыре могучих орка, в одном из которых я с удивлением узнала Грунгаха. На крыльцо вылетел толстенький дворецкий, потешно охнул и скрылся в дверях. Через минуту створки снова распахнулись, явив высоким гостям мужчину, носящего титул графа Рикар, в довольно домашнем виде. Судя по салфетке, которую этот «знаток этикета» выдирал из-за ворота, их сиятельство обедали.
Трое всадников спешились и одновременно распахнули дверцы экипажей.
Из первого вышел облачённый во всё чёрное высокий седовласый мужчина, худой, словно карандаш. Он вставил в правый глаз монокль и осмотрел всё вокруг, включив в число предметов дом, стоящего на крыльце графа, нашу троицу и облака над крышей. Я тихонько ухмыльнулась. А Анри прошептал у меня за спиной:
- Смотри, Мирандолина, это глава геральдической палаты маркиз Лавуа. Страшный человек!
- Еще раз назовёшь меня Мирандолиной – пеняй на себя! – прошипела девушка.
Тем временем следом за маркизом выгрузился его секретарь с солидного вида папкой под мышкой. Из второго экипажа появилась потрясающей красоты блондинка в белом брючном костюме. На её руке сверкнул в лучах солнца обручальный браслет с такими камнями, что изумруды Клариссы показались жалкими стекляшками.
- А это кто? – спросила Валери.
- Дворцовый маг, госпожа Клегель, - ответила я. – Основные стихии жизнь и вода, а с недавних пор появился и ментальный дар… довольно слабый, но тут хватит, чтобы подтвердить или опровергнуть дурные намерения.
Третий экипаж исторг из своего чрева двух почти одинаковых крепышей с длинными бородами. Не дожидаясь вопросов, я прокомментировала:
- Почтенные Фархшверн и Гремвель, королевские аудиторы.
Когда официальная делегация скрылась в особняке, я вышла из густой тени на солнце и помахала рукой Грунгаху:
Южная дорожка привела нас к кустам, плотно усаженным вдоль высокой металлической решётки.
- Н-да, - я с сожалением подумала об оставленных в комнате плотных перчатках. – Ваши предложения, господа?
- Через ворота нам не выйти, - Анри подошёл к кустам вплотную. – И всё равно они на другом конце поместья, туда только идти минут двадцать. Должна быть калитка…
- И хозяева любезно её не запирают на ночь, чтобы гости могли прогуляться в полной темноте по буеракам, - подхватила Валери.
«Они оба совершенно уверены, что я предложу выход, - подумала я. – И в то же время стараются найти его и сами… Хорошие дети, правильно я их взяла с собой!».
- Ну-у… тогда вот так! – молодой человек пробормотал формулу воздушного мостика, добавив туда незнакомый мне элемент, и сделал жест активации.
Повисло молчание, которое прервал вопрос девушки:
- И что? Твои ступеньки и на солнце-то не видно, а в такой темноте мы с них мигом сверзимся!
- Не вопрос! – и по щелчку пальцев призрачный зелёный свет пробежал по краям лесенки.
- Так-то лучше, - и Валери первой перебежала на другую сторону ограды.
Остатки монастырских башен и колокольни чёрными силуэтами выделялись на зеленоватом июньском ночном небе. Где-то за спиной у нас гулко ухнуло, мазнуло мягким по моему уху, и пронеслась мимо стремительная светлая тень. Я отшатнулась от неожиданности, споткнулась и помянула Тёмного.
- Сова! Здоровенная какая, метра полтора размах крыльев, - заметил Анри.
- Ты что, сов боишься? – не преминула поддеть девушка.
- Скорее, уважаю.
- Траси, Дюнуа, потише, - прошипела я.
От развалин, смешно сказать, и в самом деле тянуло магией.
Я решила, что спотыкаться мне надоело, и пустила впереди себя крохотный магический фонарик, освещавший только дорожку. Впрочем, в предрассветной мгле и этого было довольно, чтобы увидеть заросли по обеим её сторонам и распахнутую, криво висящую калитку впереди.
Мы миновали рассыпающуюся каменную ограду, и впереди выросло здание. Проёмы окон зияли чернотой, серый камень был почти неразличим, только белели смутно колонны, обозначавшие вход.
- Мы что, внутрь пойдём? – прошептала Валери.
- Погоди минутку!
Закрыв глаза, я раскинула сеть, постаравшись растянуть её на территорию монастыря. Это заклинание, разработку коллег из Барсы, я узнала совсем недавно и при каждом удобном случае тренировалась, так что сейчас могла наложить его на вполне приличную территорию. Или на большой объём, как чуть раньше в особняке. Ярко-жёлтым сияли совсем рядом мои студенты, синевато зелёные мелкие пятнышки метнули в кусты…
- Похоже, что никого, кроме нас, в округе нет. Зайцы и мыши не в счёт. Так что да, пойдём внутрь.
Каменная дорожка заросла травой, но всё же была различима в слабом свете магического фонарика. Мы подошли к двери – здание оказалось храмом, и не колонны белели у входа, а статуи; девы-воительницы, спутницы Великой Матери. Справа – Рангула с мечами, слева Вестала с луком и стрелами. От тонкой резьбы, украшавшей когда-то одежды, почти ничего не осталось, да и лица были сглажены временем и непогодой.
Крыша здания обвалилась, только в апсиде, над бронзовой статуей богини, остался купол. Великая Матерь была изображена традиционно, завернутой в пеплос, край которого покрывал голову. Левая рука придерживала угол плаща, правая – поднята в благословляющем жесте. Вот эта статуя сохранилась отлично, я даже подумала мельком, что надо сообщить о ней в главный храм в Лютеции, пусть присмотрят.
У ног богини помещался алтарь из чёрного с блестящими синими прожилками лабрадорита. Я мельком мазнула по нему взглядом… присмотрелась и зажгла яркий фонарь.
За моей спиной Анри протянул:
- Ого-о, а ведь алтарь-то недавно использовали.
- И это были явно не адепты Великой, - подхватила Валери. – Если судить по потёкам крови…
В самом деле, богиня принимала в качестве жертвы плоды, зерно или изделия человеческих рук, опять же, из растений. Ткань, но не кожу, хлеб, но не мясо, яблоки и вино, но не рыбу. На чёрном камне засохшая кровь была видна плохо, но свет я зажгла яркий, мы всё разглядели.
Жертву приносили явно не один раз. Валери раскрыла перочинный ножик, подцепила один из потёков и положила в маленький бумажный пакет.
- Проведу анализ, будем знать, петуха тут резали или человека.
- Хорошо. Договорились. Теперь понятно. почему отсюда так тянуло магией, - ответила я. – Посмотрим остальные здания?
Больше нигде мы не нашли следов жертвоприношений, впрочем, это было естественно: любые силы куда лучше откликаются на призыв в «намоленном» место, а что им делать в скриптории или на хозяйственном дворе? Тем не менее в ключевых точках я оставила по свёрнутому заклинанию-сигналке; если кто-то войдёт, я об этом узнаю.
Или не я?
- Вот что, Траси, я, пожалуй, на этот раз привяжу сигнал к тебе. Если всё пойдёт по плану, я на июль уеду в Степь, а туда он точно не дотянется. Ты же будешь в Галлии летом?
- Буду, - ответил Анри, покосившись на подругу. – Точно буду.
Уснула я, кажется, в пяти сантиметрах над подушкой, и не удивительно: в свои комнаты мы проскользнули уже около трёх часов ночи. А уже в восемь утра меня разбудил магический вестник, назойливо колышущийся возле самого лица. Взяв в руки белую птичку, я развернула письмо: ага, геральдическая палата. Три листа извинений и объяснений, почему прохлопали ушами незаконное вступление в титул и наследство, и две строчки с важной информацией – назначено расследование. Уже сегодня в середине дня прибудет комиссия от геральдиков – ого, возглавляемая ни много ни мало самим маркизом Лавуа, главой палаты!
В Галлии наследование ведётся по мечу, а не по прялке, но в качестве исключения Франсуазе могут отдать не только семейные деньги, но и графский титул - и отдадут, или не видать мне любимой трубки!
Немаловажное дополнение, вместе с Лавуа прибудут королевские аудиторы. М-м, Фархшверн и Гремвель, нежно люблю этих двух гномов, они мягкие и уступчивые, как гранитная плита.
Ну вот, если супруг прелестной Клариссы позволил себе лишнего в отношении денег графства Рикар, мало ему не покажется. Если нет, тогда возможны варианты. Франсуазе учиться семь лет, это минимум, всё это время хозяйству нужен будет управляющий… в общем, дело ему найдётся.
Если он не запускал руку в закрома.
Если.
Парсийский жеребец, изумруды на Клариссе, свежеотремонтированный особняк… Ой, что-то сомневаюсь я в кристальной добродетели данного субъекта!
В раскрытое окно влетел ещё один вестник. На сей раз Хранитель Либер прислал мне всего одну книгу… Даже не книгу, а тоненькую брошюру, но какую! Пусть Пятеро лишат меня своего покровительства, если я не должна буду привезти ему из Степи пару-тройку тамошних старых свитков.
Тоненькая брошюра на довольно скверной бумаге, подслеповатый шрифт. Библиотека Коллежа Сорбонна, год издания – 1765, тираж – пятьдесят экземпляров. «Голос сирены. Магия, её наследование и развитие. Древние обычаи народа». Имени автора нет, что странно, Сорбонна вообще и Академия в частности даже в те времена анонимными публикациями не увлекались. Я раскрыла книгу и погрузилась в чтение… чтобы через полчаса, раздраженно фыркнув, сунуть книгу в пространственный карман. На территорию Академии не так просто отправить магвестник, они сбоят через раз, так что полежит это бесполезное собрание суеверий и легенд там до моего возвращения в родные пенаты. Довольно скорого, судя по развитию событий.
Нет, ну надо же! «сирены имеют жабры наряду с лёгкими, а некоторые в минуту волнения покрываются чешуёй, точь-в-точь рыбья, только крупная». И ещё перл: «их тела являются наполовину женскими, наполовину птичьими, а некоторые свидетели замечали у них рыбьи хвосты».
Свидетели, ха! Немудрено, что таинственный автор предпочёл не называть своего имени, его бы и в посмертии задразнили.
За завтраком никого из хозяев не было, так что мы втроём быстро проглотили по чашке кофе и паре круассанов, и вышли в сад. Та же самая беседка, где вчера я пыталась курить, была свободна, в ней мы и устроились. Можете считать меня параноиком, но вчера Прекрасная Кларисса появилась чересчур вовремя, чтобы я могла списать это на волнения материнского сердца, поэтому лучше вот так, на свежем воздухе. Здесь лишних ушей нет.
- Ну, ваше резюме? – спросила я, изложив студентам содержание полученных сегодня посланий.
- Дожидаемся Лавуа, - тут же ответил Анри. – Я его хорошо знаю, он с моим дедом приятельствует. Страшнее любого бульдога, поверьте.
- И?
- Дожидаемся, объявляем обвинение в незаконном преследовании магически одарённого разумного существа, забираем Франсуазу и отбываем. Даже если они отмахаются от геральдической палаты, во что я не верю, им с места не дадут сойти аудиторы. Через два дня наследница графства де Рикар будет зачислена в Академию, а уж оттуда выдачи нету.
- Поддерживаю, - отозвалась Валери.
- Его величеству что говорим? Оставляем графиню де Рикар в списке?
Молодые люди переглянулись и согласно кивнули.
- Ещё как! – сказала Валери, а её жених добавил:
- Дама моего сердца хочет сказать, что, вне всяких сомнений, король Галлии заинтересуется юной леди с такими редкими талантами, если не в плане матримониальном, то как исключительно полезной подданной.
- Хорошо, принято. Предлагаю время до обеда провести в изучении монастыря при дневном свете. Протокол, магоснимки, образцы…
- Образцы у нас есть, я же взяла! – воскликнула девушка.
- Думаю, надо еще пару, с разных мест, - ответил Анри. – Да и запротоколировать не помешает.
При дневном свете монастырь выглядел куда менее романтично: несколько зданий разной степени разваленности, заросли шиповника и колючий терновник там, где когда-то цвели розы и зрели яблоки. От громкого скрипа мы все подпрыгнули: словно в дурном сне, дверь скриптория медленно отворялась, открывая царящую за ней тьму и размытый белый силуэт в этой тьме.
- Тьфу, - сказала вдруг Валери. – Да это же коза! Наверное, из соседней деревни сбежала.
- И не сбежала вовсе, - и снова мы подпрыгнули, на сей раз вовсе уж глупо, потому что за нашими спинами прозвучал детский голосок. Девочка лет восьми, в застиранном голубом платьице и парусиновых тапочках подпихнула вперёд белую козу и договорила: - Вовсе никто не сбежал, мы сюда с Белочкой ходим пастись, потому что тут травы много, а сурепка и пижма не растут. Они для коз вредные.
- Здорово… - растерянно сказал Анри. – А как тебя зовут?
- Валери МирандолаДюнуа, господин маг! – ответила девочка и присела в книксене. – Мне восемь лет, и я только что закончила второй класс со всеми пятерками!
- Хм… Валери Дюнуа… - он взглянул на подругу, в оцепенении глядящую на полную тёзку, усмехнулся и сказал: - Это здорово! Я Анри, вот это – госпожа Редфилд. А вот эту девушку зовут так же, как и тебя, представляешь?
- Тоже Валери?
- И даже фамилия такая же! Вот только второго имени такого красивого нет, - очнулась студентка.
- А почему твои мама и папа тебе не выбрали такое имя?
- Потому что у меня их нет.
- Так не бывает… - девочка обошла вокруг своей тёзки, покачала головой и сказала: - Но, если ты хочешь, можешь тоже взять второе имя, как у меня, Мирандола. Только надо подарить что-то доброй богине, чтобы это было по-взаправдошнему.
Она взяла Валери за руку и пошла к двери в храм, девушка двинулась за ней, словно загипнотизированная. Минуту мы оставались в остолбенении, потом я толкнула Анри:
- Беги за ними! Мало ли что!
Он сорвался с места.
Я с подозрением посмотрела на козу, та слегка мекнула и ловко взобралась на развилку корявого ствола старой яблони, остановилась там и начала жевать листья. Покачав головой, я пошла следом за остальными.
В знакомом уже нам зале с обвалившимися сводами две Валери Дюнуа стояли, держась за руки, перед статуей Великой Матери, а Анри поспешно собирал с изгаженного алтаря засохшую кровь в бумажные пакетики. Наконец он закончил и отошёл на шаг; моя студентка достала носовой платок и стала оттирать алтарь. Молодой человек взглянул на меня – я пожала плечами – полез в карман за платком и присоединился к ним.
- Ты не испугалась идти с ней? - спросила я, когда коза вместе с юной пастушкой удалились.
- Мне показалось, что это было благословение богини, - совершенно серьёзно ответила Валери. – И я точно знала, что бояться мне нечего. И ещё – что мне подарили то, о чём мечтала с самого детства.
- Что же?
- Семью.
- Не знаю, , что это было, но у меня рот не открылся, когда я хотел расспросить девочку о том, что тут происходило, кто приносил жертвы на алтаре и о прочих неаппетитных подробностях, - не менее серьёзно сказал Анри. Потом он взглянул на свою невесту, расхохотался и хлопнул её по плечу: - Идём, Мирандолина! Придётся мне подарить тебе новое кольцо, потому что твоё серебро досталось Великой Матери!
Странное дело, но простенькое серебряное колечко, положенное девушкой на алтарь, и самом деле как-то незаметно исчезло…
Взглянув на часы, я заторопилась:
- И в самом деле, пошли скорее, а то пропустим самое интересное!
Нет, мы ничего не пропустили. Как раз в тот момент, когда наша троица подошла к парадному входу. По подъездной аллее двигалась внушительная кавалькада: три чёрных экипажа с золотым знаком геральдической палаты на дверцах, десяток всадников в форме королевской гвардии и четыре могучих орка, в одном из которых я с удивлением узнала Грунгаха. На крыльцо вылетел толстенький дворецкий, потешно охнул и скрылся в дверях. Через минуту створки снова распахнулись, явив высоким гостям мужчину, носящего титул графа Рикар, в довольно домашнем виде. Судя по салфетке, которую этот «знаток этикета» выдирал из-за ворота, их сиятельство обедали.
Трое всадников спешились и одновременно распахнули дверцы экипажей.
Из первого вышел облачённый во всё чёрное высокий седовласый мужчина, худой, словно карандаш. Он вставил в правый глаз монокль и осмотрел всё вокруг, включив в число предметов дом, стоящего на крыльце графа, нашу троицу и облака над крышей. Я тихонько ухмыльнулась. А Анри прошептал у меня за спиной:
- Смотри, Мирандолина, это глава геральдической палаты маркиз Лавуа. Страшный человек!
- Еще раз назовёшь меня Мирандолиной – пеняй на себя! – прошипела девушка.
Тем временем следом за маркизом выгрузился его секретарь с солидного вида папкой под мышкой. Из второго экипажа появилась потрясающей красоты блондинка в белом брючном костюме. На её руке сверкнул в лучах солнца обручальный браслет с такими камнями, что изумруды Клариссы показались жалкими стекляшками.
- А это кто? – спросила Валери.
- Дворцовый маг, госпожа Клегель, - ответила я. – Основные стихии жизнь и вода, а с недавних пор появился и ментальный дар… довольно слабый, но тут хватит, чтобы подтвердить или опровергнуть дурные намерения.
Третий экипаж исторг из своего чрева двух почти одинаковых крепышей с длинными бородами. Не дожидаясь вопросов, я прокомментировала:
- Почтенные Фархшверн и Гремвель, королевские аудиторы.
Когда официальная делегация скрылась в особняке, я вышла из густой тени на солнце и помахала рукой Грунгаху:
