А что, Вы не любите глянцевые журналы? - спросила Марина.
Нет, они мне кажутся слишком… слепленными с западных образцов.
Ну, как раз к нашему-то это и не относится, - с гордостью парировала Ма-рина. - Мы делаем полностью российский журнал, только наши статьи, даже о каких-то западных… ну, скажем, машинах.
О машинах? - заинтересовался Вадим, - И о чем планируете писать?
Ну, вот например сейчас я должна дописать статью о "хаммерах" - надо сказать, очень трудно, я никогда не пробовала водить эту… помесь джипа с бронетранспортером, а нужно же не только технические характеристики дать, но я о каких-то ощущениях рассказать. А через неделю еду в Италию, наш главный договорился писать статью о заводах "Феррари".
О, это интересно, - оживился молчавший доселе сосед Марины справа, ка-жется, тезка хозяина, Алексей. - "Феррари" - это очень интересно. Собст-венно, я там кое-кого знаю, есть у нас там… свои люди. Так что если нужно… А насчет "хаммера" - я как раз на нем приехал, недавно купил. Хотите - можете попробовать, вон он в гараже стоит.
Конечно, хочу! А когда можно?
Да сразу после ужина, - засмеялся Алексей такому энтузиазму. - Или нет… мы все выпили, давайте лучше завтра с утра. Ощущения, скажу Вам, неор-динарные…
Замечательно!
Да, а журнальчик не забудь отдать, очень интересно! Твои статьи там есть? - спросил Зяма.
Есть, конечно. И не одна. Вот, будешь читать - и попробуй определить, ка-кие…
Ужин закончился мороженым, м компания перебралась в каминный зал, где, несмотря на теплый вечер, уже полыхал огонь на кирпичной кладке большого камина. Марина села в кресло, глядя на огонь. Ей вспомнился один из вечеров с Сергеем, ужин при свечах, праздничное настроение… Ах, как этот человек каждую встречу умел превратить в праздник -зажженными свечами, маленькими подарками, приятными сюрпризами. Или просто молчанием, за которым было куда больше, чем за любыми словами. Или это теперь Марине так казалось?
Соседнее кресло скрипнуло, и на Маринину руку легла теплая ладонь.
Вы так освещены отблесками пламени и так глубоко задумались, что на-поминаете "Марию Магдалину" работы де Латура, - сказал тихо Валерий.
Да? Кающуюся?
О нет, просто размышляющую… Но мне очень хотелось бы, чтобы Вам и не пришлось раскаиваться, что такой прекрасный вечер Вы потратили впустую. Теперь Вы позволите предложить Вам чего-нибудь покрепче апельсиногвого сока?
Ну… пожалуй…
Да, собственно, я тут уже… позволил себе принести… - и в его руке, словно у фокусника, появился стакан с золотистой жидкостью, плещущейся поверх кубиков льда. - Дивный шотландский нектар, очень рекомендую. За Вас? - и второй стакан, словно по волшебству, вырос в другой руке.
А в свободное время Вы подрабатываете помощником у Дэвида Коппер-фильда? - лениво поинтересовалась Марина, отхлебнув действительно превосходного виски.
Нет, практикуюсь самостоятельно. Вам понравилось? Только не говорите "нет", я Вас умоляю! Лучше согласитесь потанцевать!
И, конечно, она согласилась… Почему бы и не потанцевать с симпатичным, пусть и очень молодым, человеком одинокой - более того, недавно брошенной любовником! - женщине?
Они танцевали, и пили еще виски, и бултыхались в джакузи, и над чем-то смеялись с остальной, тоже изрядно захмелевшей компанией… Уже под утро, когда птицы начали громкими голосами выяснять какие-то свои важ-ные утренние дела, Марина тихо уползла из комнаты Валерия к себе. Стыдно ей не было, было просто неинтересно.
Надо ли вставлять описание вождения "хаммера"?
После двух таких выходных дней еще и свободный понедельник был ман-ной небесной, благословением божиим, горячим пирожком в морозную погоду… И Марина воспользовалась им на всю катушку.
Поднялась с постели она уже ближе к полудню, не торопясь выпила кофе, приняла душ и долго, вдумчиво расчесывала изрядно спутанную гриву. Собрав волосы в хвост старой резинкой, она критически посмотрела в зер-кало, сказала самой себе: "Последствия неумеренности налицо и на лице" и отправилась заниматься пострадавшей внешностью. Умывание с пенкой, тоник, маска… Телефонный звонок раздался, как всегда, сильно невовремя (если кто пробовал разговаривать с засохшей маской на лице, то испытан-ные Мариной эмоции будут понятны).
Алло, - проговорила она, стараясь не шевелить губами.
Добрый день, будьте добры Марину. - Явно знакомый мужской голос.
Минуточку, подождите, - наспех смывая маску, она пыталась сообразить, кто же ей звонит. Вроде по телефону она этот голос никогда не слышала. Так и не придумав ответа на этот вопрос, она снова схватилась за трубку. - Да, я слушаю.
Марина, пожалуйста, не считай это назойливостью, но мне очень захотелось тебе позвонить. Ты не узнала меня?
Признаться, нет, все еще не узнала. Кто это?
Это Валерий… у Лешки на даче, вчера… ты что, совсем ничего не пом-нишь, или просто дразнишь меня?
О господи, - с чувством сказала Марина, и с размаху села в кресло. - Ты откуда взялся, я вроде бы своими координатами не разбрасывалась!
Ну, мы же все-таки не на улице познакомились, мир не без добрых людей. - Извиняющиеся оттенки быстро исчезали из его голоса. - Как ты посмот-ришь на предложение встретиться?
Слушай, я как-то не уверена вообще в целесообразности этого. Я же сказала тебе вчера: продолжения не будет. Зачем нам встречаться?
Ну, мне было бы приятно тебя увидеть…
Прости, меня это должно волновать?
Я не договорил. А вообще, что ты сердишься? Я ведь, кажется, ничем тебя не обидел? И, даже если ты не хочешь ничего иного, друзьями мы можем быть?
Знаешь, в любом случае я сегодня очень занята, ты позвони лучше в другой раз, ладно? Я не сержусь, просто ты попал очень невовремя. - и не давая собеседнику возразить или извиниться, она положила трубку.
"Что-то предложения быть друзьями сыплются со всех сторон. Вот уже второе за последние десять дней. Только Сергею я не то что другом - те-нью, ковриком в машину, автоответчиком соглашусь быть. А этот… "
Смывая с лица маску, намазываясь кремом и снова причесываясь, Марина размышляла, в основном, о двух вещах: не испортят ли в химчист-ке светлый шелковый костюм и что же делать с Христофоровым. И если первый вопрос решался достаточно просто, все зависело от того, работает ли сегодня симпатичная приемщица Надя, или стерва Валька, то вот со вторым было как-то сложнее…
Ну в самом деле: Кузя обиделась и не звонит, видимо, Христофоров действительно в ее бизнесе значит немало. Христофоров не звонит тоже. Марина, конечно, может набрать номер, позвать в гости, да и переспать, в конце концов, кусок не отвалится, она женщина свободная. Только какой смысл так обращаться со взрослым дядей, который, кстати, ничего не про-сил?
Тяжело вздохнув, она напудрила нос, сложила в пакет костюм, шел-ковые же брюки, прихватила замшевую юбку и отправилась в химчистку. Идти туда надо было через двор, тополиный пух летал, цеплялся за ресни-цы и набивался в нос, солнце наконец-то стало греть всерьез после похо-лодания в начале июня. Марина шла, жмурилась на солнышке и подставляла ему нос, чтобы появились веснушки. Она считала, что они ей очень идут.
В химчистке работала Надя, но надеяться на приватную беседу было нечего: Надя была очень занята, она вяло отбивалась от скандалящего му-жика, повторяя:
Товарищ, ну вы вспомните, вы когда костюм свой принесли, я же его и принимала, я сказала вам: не знаю, от чего пятно, может не отойти. Вот и в квитанции написано, видите, и подпись ваша стоит. Я ж не чищу, фабрика чистит. Пишите жалобу.
Да поймите вы, - кипятился недовольный, - мне улетать завтра, какие, к шутам, жалобы, мне костюм этот с собой взять надо, а вы его испортили!
Товарищ, ну я же вам сказала….
Скандалист стоял к Марине спиной, и она видела только его рыжий затылок и широкие плечи. Скандалящих мужиков она не выносила, хотя и могла бы понять человека, у которого испортили любимый костюм. Но данный индивидуум выглядел совсем не бедным, часы на его запястье были явно дорогими и швейцарскими, наверное, и костюм был не единственным, и Марина громко сказала:
Простите, но мне кажется, что Вам стоило бы отнести это пятно, вместе с костюмом, конечно, в хорошую дорогую чистку, где все делают вручную. Насколько я помню, такая есть в "Рамсторе". А здесь, на фабрике, чистят в барабане.
Вы так считаете? - неожиданно спокойным голосом сказал рыжий и по-вернулся.
Первое Маринино впечатление было: господи, как же его много! Распря-мившись, любитель светлых костюмов только что потолок не подпирал; помимо рыжих волос, наличествовала еще и борода, тоже рыжая, огромная, как у сенбернара голова, широченные накачанные плечи…
Обрадованная неожиданной поддержкой Надя радостно подхватила:
Конечно, это в индивидуальную надо. Вон, пятно-то насквозь прошло, ткань пропитало, значит, старое оно, небось с прошлого лета с пятном-то костюмчик пролежал.
Рыжий отмахнулся от Нади, как от назойливой мухи, не сводя с Марины глаз, бросил пострадавший костюм в спортивную сумку, болтавшуюся у него на плече, и спросил у Марины:
А Вы не считаете, что наш сервис следует учить работать?
Может и стоит, только так Вы ничего не добьетесь. Простите, я хотела бы заняться своими проблемами. - И она выложила из пакета свои вещички.
Вы не боитесь, что Вам испортят любимую вещь, как мне испортили?
Я не храню грязную одежду по году, а сдаю в чистку сразу.
Марина Витальевна, давайте с костюма пуговки срежем. Не дай бог, опять растворятся, - вмешалась в разговор Надя.
Да, конечно, надо срезать. Вот, кстати, - добавила Марина обращаясь к все еще стоящему за спиной рыжему, - пару месяцев назад я имела неосторож-ность сдать жакет вместе с пуговицами. Они возьми и растворись без ос-татка. Так ведь я сама поленилась их срезать…
С вас сто сорок шесть рублей, Марина Витальевна! Готово будет послезав-тра вечером - сказала Надя, выписывая квитанцию.
Марина расплатилась и вышла из химчистки. Откуда-то набежали тучи, ветер гнал по мостовой пыль и какие-то бумажки. Марина поежилась, в это время над головой прогремело и об асфальт разбились первые крупные ка-пли дождя. За ее спиной снова раздался голос рыжего:
Послушайте, сударыня, давайте-ка я Вас подвезу, а то Вы вымокнете, и я буду чувствовать себя виноватым, поскольку это я задержал Вас…
Спасибо… - Марина смотрела на дождь, он и не думал утихать, под капля-ми на лужах вздымались пузыри. - Мне, собственно, рядом, в соседний двор.
Тем лучше, - засмеялся собеседник, - я буду любезным за небольшую цену! Постойте минуту, я сейчас подгоню машину поближе.
Метрах в десяти от дверей химчистки стоял огромный черный джип с за-темненными стеклами, такого угрожающего вида, что Марине всегда при виде таких машин представлялась танковая колонна. Впрочем, ее новому знакомому, при его немалых габаритных размерах, такой автомобиль вполне подходил.
В салоне джипа было, разумеется, просторно, пахло натуральной кожей, дорогой мужской парфюмерией и табаком.
Как Вам мой конь? Мы с ним еще не привыкли друг к другу, он у меня все-го пару недель.
Ну…- Марина замялась, подыскивая слово, - он Вам вполне соотвествует.
Интересно, это следует считать комплиментом или выпадом? Позвольте представиться, меня зовут Сергей, фамилия Никонов. Визитки я, к сожале-нию, с собой не взял, поскольку собирался только забрать барахло из чист-ки и домой. А Вас зовут Мариной, это я уже понял.
Давайте поедем, Сергей, - Марина попыталась мягко перехватить инициа-тиву, - Вы обещали доставить меня до дому, да и у Вас, наверное, перед отъездом много дел. Мне сейчас прямо, первый поворот направо и еще раз направо.
А откуда вы знаете, что я завтра уезжаю? - Спросил Сергей, плавно трога-ясь с места. - Ах, да, я же говорил что-то такое…
Вот именно, говорили.
Ну, вот ваш второй поворот, куда здесь?
Марина указала, как въехать в ее двор. Дождь тем временем закончился, в огромных лужах отражалось солнце, птицы пели, заглушая шум машин с ближней улицы. Сергей выпрыгнул из машины, помог Марине выйти, и, задержав ее руку в своей, спросил:
Вы позволите мне найти Вас, когда я вернусь?
Попробуйте. Но я ничего не обещаю. Лучше встретимся в следующий раз в химчистке! - и, рассмеявшись она вошла в подъезд - в конце концов, надо же было дописать статью о "хаммерах", тем более, что и практический опыт теперь появился.
В среду она съездила к отцу в госпиталь и нашла его, вполне уже оклемав-шегося, перед телевилором в азартном споре с еще несколькими сердечни-ками примерно того же возраста. Кто "болел" за красных, а кто за белых, понять было трудно, но спорили они весьма аргуметированно. Правда, ка-ждая сторона не замечала, что в пылу спора приводит те же доводы, что и идейные противники…
Марина чмокнула отца в колючую щеку и отдала сумку: чистое белье, фрукты, кефир, несколько книг в мягкой обложке. Книжки отец сразу же прибрал поглубже в тумбочку и сказал молодцевато:
И пока не прочту, никто их даже не увидит! А то только тут читать и нау-чились, а туда же… таскают…
Ну ладно, как ты тут?
Да нормально, я думаю, скоро выпишут уже.
Я в воскресенье улетаю…
Отдыхать опять наладилась? - отец грозно нахмурился, но в сочетании с пижамой получилось комично, он и сам ухмыльнулся.
Нет, в командировку.
В Тьмутаракань?
Да представь себе, в Италию посылают на неделю. Новый главный - рас-щедрился вот…
Ну-ну… Дело хорошее. Ладно, - ворчливо добавил он, - ты уж собирайся спокойно, тут Елена привезет, что надо. А к твоему приезду я уже и дома, глядишь, буду. А машину что - в гараж ставишь?
Нет, папа, Ксении оставлю, пусть привыкает.
Ох, смотри, разобьет такую дорогую, вторую, поди, не купишь.
Марине и самой боязно было за Красотку, Ксения лихачила по-страшному. Но оставлять сестру без машины перед приездом Мура тоже было бы не-правильно. Пусть канадец знает, что живем мы не хуже иных прочих.
Кстати, старую машину и в самом деле забрал замечательный негр Николас через пару дней после их знакомства: отдал две тысячи зелеными бу-мажками, сверкнул напоследок белыми зубами, заверил марину, что для нее в ресторане всегда найдется столик, и растворился в потоке машин, как "Нескафе" в кипятке.
В четверг Марина уехала из редакции в середине дня и отправилась вместе в Ксенией в Шереметьево встречать замечательного Мура. Он должен был прилететь "Люфтганзой" через Франкфурт, рейс задерживался, но не смер-тельно, всего на сорок минут, и они отправились попить кофе в ресторанчик над залом вылета.
Кофе был гадкий, вкусом напоминал жженую резину, а вот пирожное к нему оказалось неожиданно приличным, хотя и стоило столько, будто было платиновым. Отламывая ложкой кусочки мягкого бисквита, пропитанного, кажется, даже коньяком, Марина лениво осматривала соседние столики. Справа сидела большая компания, пять или шесть мужчин, по обрывкам разговора она поняла, что летят они куда-то к черту на рога в жаркие страны, и более всего их волнует запрет на спиртное в данной конкретной, насквозь мусульманской стране. Чуть дальше, в самом углу, самозабвенно прощалась парочка, Марина так и не разобралась, кто из них улетает, а кто остается… Ксения умчалась посмотреть на табло, а Марина повернулась и стала смотреть влево. Поодаль, почти у самой загородки, за стликом спиной к ней сидел мужчина, и, еще не разглядев его, она почувствовала, как сердце у нее падает куда-то далеко вниз, захватывая по дороге последнюю возможность соображать.
Нет, они мне кажутся слишком… слепленными с западных образцов.
Ну, как раз к нашему-то это и не относится, - с гордостью парировала Ма-рина. - Мы делаем полностью российский журнал, только наши статьи, даже о каких-то западных… ну, скажем, машинах.
О машинах? - заинтересовался Вадим, - И о чем планируете писать?
Ну, вот например сейчас я должна дописать статью о "хаммерах" - надо сказать, очень трудно, я никогда не пробовала водить эту… помесь джипа с бронетранспортером, а нужно же не только технические характеристики дать, но я о каких-то ощущениях рассказать. А через неделю еду в Италию, наш главный договорился писать статью о заводах "Феррари".
О, это интересно, - оживился молчавший доселе сосед Марины справа, ка-жется, тезка хозяина, Алексей. - "Феррари" - это очень интересно. Собст-венно, я там кое-кого знаю, есть у нас там… свои люди. Так что если нужно… А насчет "хаммера" - я как раз на нем приехал, недавно купил. Хотите - можете попробовать, вон он в гараже стоит.
Конечно, хочу! А когда можно?
Да сразу после ужина, - засмеялся Алексей такому энтузиазму. - Или нет… мы все выпили, давайте лучше завтра с утра. Ощущения, скажу Вам, неор-динарные…
Замечательно!
Да, а журнальчик не забудь отдать, очень интересно! Твои статьи там есть? - спросил Зяма.
Есть, конечно. И не одна. Вот, будешь читать - и попробуй определить, ка-кие…
Ужин закончился мороженым, м компания перебралась в каминный зал, где, несмотря на теплый вечер, уже полыхал огонь на кирпичной кладке большого камина. Марина села в кресло, глядя на огонь. Ей вспомнился один из вечеров с Сергеем, ужин при свечах, праздничное настроение… Ах, как этот человек каждую встречу умел превратить в праздник -зажженными свечами, маленькими подарками, приятными сюрпризами. Или просто молчанием, за которым было куда больше, чем за любыми словами. Или это теперь Марине так казалось?
Соседнее кресло скрипнуло, и на Маринину руку легла теплая ладонь.
Вы так освещены отблесками пламени и так глубоко задумались, что на-поминаете "Марию Магдалину" работы де Латура, - сказал тихо Валерий.
Да? Кающуюся?
О нет, просто размышляющую… Но мне очень хотелось бы, чтобы Вам и не пришлось раскаиваться, что такой прекрасный вечер Вы потратили впустую. Теперь Вы позволите предложить Вам чего-нибудь покрепче апельсиногвого сока?
Ну… пожалуй…
Да, собственно, я тут уже… позволил себе принести… - и в его руке, словно у фокусника, появился стакан с золотистой жидкостью, плещущейся поверх кубиков льда. - Дивный шотландский нектар, очень рекомендую. За Вас? - и второй стакан, словно по волшебству, вырос в другой руке.
А в свободное время Вы подрабатываете помощником у Дэвида Коппер-фильда? - лениво поинтересовалась Марина, отхлебнув действительно превосходного виски.
Нет, практикуюсь самостоятельно. Вам понравилось? Только не говорите "нет", я Вас умоляю! Лучше согласитесь потанцевать!
И, конечно, она согласилась… Почему бы и не потанцевать с симпатичным, пусть и очень молодым, человеком одинокой - более того, недавно брошенной любовником! - женщине?
Они танцевали, и пили еще виски, и бултыхались в джакузи, и над чем-то смеялись с остальной, тоже изрядно захмелевшей компанией… Уже под утро, когда птицы начали громкими голосами выяснять какие-то свои важ-ные утренние дела, Марина тихо уползла из комнаты Валерия к себе. Стыдно ей не было, было просто неинтересно.
Надо ли вставлять описание вождения "хаммера"?
После двух таких выходных дней еще и свободный понедельник был ман-ной небесной, благословением божиим, горячим пирожком в морозную погоду… И Марина воспользовалась им на всю катушку.
Поднялась с постели она уже ближе к полудню, не торопясь выпила кофе, приняла душ и долго, вдумчиво расчесывала изрядно спутанную гриву. Собрав волосы в хвост старой резинкой, она критически посмотрела в зер-кало, сказала самой себе: "Последствия неумеренности налицо и на лице" и отправилась заниматься пострадавшей внешностью. Умывание с пенкой, тоник, маска… Телефонный звонок раздался, как всегда, сильно невовремя (если кто пробовал разговаривать с засохшей маской на лице, то испытан-ные Мариной эмоции будут понятны).
Алло, - проговорила она, стараясь не шевелить губами.
Добрый день, будьте добры Марину. - Явно знакомый мужской голос.
Минуточку, подождите, - наспех смывая маску, она пыталась сообразить, кто же ей звонит. Вроде по телефону она этот голос никогда не слышала. Так и не придумав ответа на этот вопрос, она снова схватилась за трубку. - Да, я слушаю.
Марина, пожалуйста, не считай это назойливостью, но мне очень захотелось тебе позвонить. Ты не узнала меня?
Признаться, нет, все еще не узнала. Кто это?
Это Валерий… у Лешки на даче, вчера… ты что, совсем ничего не пом-нишь, или просто дразнишь меня?
О господи, - с чувством сказала Марина, и с размаху села в кресло. - Ты откуда взялся, я вроде бы своими координатами не разбрасывалась!
Ну, мы же все-таки не на улице познакомились, мир не без добрых людей. - Извиняющиеся оттенки быстро исчезали из его голоса. - Как ты посмот-ришь на предложение встретиться?
Слушай, я как-то не уверена вообще в целесообразности этого. Я же сказала тебе вчера: продолжения не будет. Зачем нам встречаться?
Ну, мне было бы приятно тебя увидеть…
Прости, меня это должно волновать?
Я не договорил. А вообще, что ты сердишься? Я ведь, кажется, ничем тебя не обидел? И, даже если ты не хочешь ничего иного, друзьями мы можем быть?
Знаешь, в любом случае я сегодня очень занята, ты позвони лучше в другой раз, ладно? Я не сержусь, просто ты попал очень невовремя. - и не давая собеседнику возразить или извиниться, она положила трубку.
"Что-то предложения быть друзьями сыплются со всех сторон. Вот уже второе за последние десять дней. Только Сергею я не то что другом - те-нью, ковриком в машину, автоответчиком соглашусь быть. А этот… "
Смывая с лица маску, намазываясь кремом и снова причесываясь, Марина размышляла, в основном, о двух вещах: не испортят ли в химчист-ке светлый шелковый костюм и что же делать с Христофоровым. И если первый вопрос решался достаточно просто, все зависело от того, работает ли сегодня симпатичная приемщица Надя, или стерва Валька, то вот со вторым было как-то сложнее…
Ну в самом деле: Кузя обиделась и не звонит, видимо, Христофоров действительно в ее бизнесе значит немало. Христофоров не звонит тоже. Марина, конечно, может набрать номер, позвать в гости, да и переспать, в конце концов, кусок не отвалится, она женщина свободная. Только какой смысл так обращаться со взрослым дядей, который, кстати, ничего не про-сил?
Тяжело вздохнув, она напудрила нос, сложила в пакет костюм, шел-ковые же брюки, прихватила замшевую юбку и отправилась в химчистку. Идти туда надо было через двор, тополиный пух летал, цеплялся за ресни-цы и набивался в нос, солнце наконец-то стало греть всерьез после похо-лодания в начале июня. Марина шла, жмурилась на солнышке и подставляла ему нос, чтобы появились веснушки. Она считала, что они ей очень идут.
В химчистке работала Надя, но надеяться на приватную беседу было нечего: Надя была очень занята, она вяло отбивалась от скандалящего му-жика, повторяя:
Товарищ, ну вы вспомните, вы когда костюм свой принесли, я же его и принимала, я сказала вам: не знаю, от чего пятно, может не отойти. Вот и в квитанции написано, видите, и подпись ваша стоит. Я ж не чищу, фабрика чистит. Пишите жалобу.
Да поймите вы, - кипятился недовольный, - мне улетать завтра, какие, к шутам, жалобы, мне костюм этот с собой взять надо, а вы его испортили!
Товарищ, ну я же вам сказала….
Скандалист стоял к Марине спиной, и она видела только его рыжий затылок и широкие плечи. Скандалящих мужиков она не выносила, хотя и могла бы понять человека, у которого испортили любимый костюм. Но данный индивидуум выглядел совсем не бедным, часы на его запястье были явно дорогими и швейцарскими, наверное, и костюм был не единственным, и Марина громко сказала:
Простите, но мне кажется, что Вам стоило бы отнести это пятно, вместе с костюмом, конечно, в хорошую дорогую чистку, где все делают вручную. Насколько я помню, такая есть в "Рамсторе". А здесь, на фабрике, чистят в барабане.
Вы так считаете? - неожиданно спокойным голосом сказал рыжий и по-вернулся.
Первое Маринино впечатление было: господи, как же его много! Распря-мившись, любитель светлых костюмов только что потолок не подпирал; помимо рыжих волос, наличествовала еще и борода, тоже рыжая, огромная, как у сенбернара голова, широченные накачанные плечи…
Обрадованная неожиданной поддержкой Надя радостно подхватила:
Конечно, это в индивидуальную надо. Вон, пятно-то насквозь прошло, ткань пропитало, значит, старое оно, небось с прошлого лета с пятном-то костюмчик пролежал.
Рыжий отмахнулся от Нади, как от назойливой мухи, не сводя с Марины глаз, бросил пострадавший костюм в спортивную сумку, болтавшуюся у него на плече, и спросил у Марины:
А Вы не считаете, что наш сервис следует учить работать?
Может и стоит, только так Вы ничего не добьетесь. Простите, я хотела бы заняться своими проблемами. - И она выложила из пакета свои вещички.
Вы не боитесь, что Вам испортят любимую вещь, как мне испортили?
Я не храню грязную одежду по году, а сдаю в чистку сразу.
Марина Витальевна, давайте с костюма пуговки срежем. Не дай бог, опять растворятся, - вмешалась в разговор Надя.
Да, конечно, надо срезать. Вот, кстати, - добавила Марина обращаясь к все еще стоящему за спиной рыжему, - пару месяцев назад я имела неосторож-ность сдать жакет вместе с пуговицами. Они возьми и растворись без ос-татка. Так ведь я сама поленилась их срезать…
С вас сто сорок шесть рублей, Марина Витальевна! Готово будет послезав-тра вечером - сказала Надя, выписывая квитанцию.
Марина расплатилась и вышла из химчистки. Откуда-то набежали тучи, ветер гнал по мостовой пыль и какие-то бумажки. Марина поежилась, в это время над головой прогремело и об асфальт разбились первые крупные ка-пли дождя. За ее спиной снова раздался голос рыжего:
Послушайте, сударыня, давайте-ка я Вас подвезу, а то Вы вымокнете, и я буду чувствовать себя виноватым, поскольку это я задержал Вас…
Спасибо… - Марина смотрела на дождь, он и не думал утихать, под капля-ми на лужах вздымались пузыри. - Мне, собственно, рядом, в соседний двор.
Тем лучше, - засмеялся собеседник, - я буду любезным за небольшую цену! Постойте минуту, я сейчас подгоню машину поближе.
Метрах в десяти от дверей химчистки стоял огромный черный джип с за-темненными стеклами, такого угрожающего вида, что Марине всегда при виде таких машин представлялась танковая колонна. Впрочем, ее новому знакомому, при его немалых габаритных размерах, такой автомобиль вполне подходил.
В салоне джипа было, разумеется, просторно, пахло натуральной кожей, дорогой мужской парфюмерией и табаком.
Как Вам мой конь? Мы с ним еще не привыкли друг к другу, он у меня все-го пару недель.
Ну…- Марина замялась, подыскивая слово, - он Вам вполне соотвествует.
Интересно, это следует считать комплиментом или выпадом? Позвольте представиться, меня зовут Сергей, фамилия Никонов. Визитки я, к сожале-нию, с собой не взял, поскольку собирался только забрать барахло из чист-ки и домой. А Вас зовут Мариной, это я уже понял.
Давайте поедем, Сергей, - Марина попыталась мягко перехватить инициа-тиву, - Вы обещали доставить меня до дому, да и у Вас, наверное, перед отъездом много дел. Мне сейчас прямо, первый поворот направо и еще раз направо.
А откуда вы знаете, что я завтра уезжаю? - Спросил Сергей, плавно трога-ясь с места. - Ах, да, я же говорил что-то такое…
Вот именно, говорили.
Ну, вот ваш второй поворот, куда здесь?
Марина указала, как въехать в ее двор. Дождь тем временем закончился, в огромных лужах отражалось солнце, птицы пели, заглушая шум машин с ближней улицы. Сергей выпрыгнул из машины, помог Марине выйти, и, задержав ее руку в своей, спросил:
Вы позволите мне найти Вас, когда я вернусь?
Попробуйте. Но я ничего не обещаю. Лучше встретимся в следующий раз в химчистке! - и, рассмеявшись она вошла в подъезд - в конце концов, надо же было дописать статью о "хаммерах", тем более, что и практический опыт теперь появился.
В среду она съездила к отцу в госпиталь и нашла его, вполне уже оклемав-шегося, перед телевилором в азартном споре с еще несколькими сердечни-ками примерно того же возраста. Кто "болел" за красных, а кто за белых, понять было трудно, но спорили они весьма аргуметированно. Правда, ка-ждая сторона не замечала, что в пылу спора приводит те же доводы, что и идейные противники…
Марина чмокнула отца в колючую щеку и отдала сумку: чистое белье, фрукты, кефир, несколько книг в мягкой обложке. Книжки отец сразу же прибрал поглубже в тумбочку и сказал молодцевато:
И пока не прочту, никто их даже не увидит! А то только тут читать и нау-чились, а туда же… таскают…
Ну ладно, как ты тут?
Да нормально, я думаю, скоро выпишут уже.
Я в воскресенье улетаю…
Отдыхать опять наладилась? - отец грозно нахмурился, но в сочетании с пижамой получилось комично, он и сам ухмыльнулся.
Нет, в командировку.
В Тьмутаракань?
Да представь себе, в Италию посылают на неделю. Новый главный - рас-щедрился вот…
Ну-ну… Дело хорошее. Ладно, - ворчливо добавил он, - ты уж собирайся спокойно, тут Елена привезет, что надо. А к твоему приезду я уже и дома, глядишь, буду. А машину что - в гараж ставишь?
Нет, папа, Ксении оставлю, пусть привыкает.
Ох, смотри, разобьет такую дорогую, вторую, поди, не купишь.
Марине и самой боязно было за Красотку, Ксения лихачила по-страшному. Но оставлять сестру без машины перед приездом Мура тоже было бы не-правильно. Пусть канадец знает, что живем мы не хуже иных прочих.
Кстати, старую машину и в самом деле забрал замечательный негр Николас через пару дней после их знакомства: отдал две тысячи зелеными бу-мажками, сверкнул напоследок белыми зубами, заверил марину, что для нее в ресторане всегда найдется столик, и растворился в потоке машин, как "Нескафе" в кипятке.
В четверг Марина уехала из редакции в середине дня и отправилась вместе в Ксенией в Шереметьево встречать замечательного Мура. Он должен был прилететь "Люфтганзой" через Франкфурт, рейс задерживался, но не смер-тельно, всего на сорок минут, и они отправились попить кофе в ресторанчик над залом вылета.
Кофе был гадкий, вкусом напоминал жженую резину, а вот пирожное к нему оказалось неожиданно приличным, хотя и стоило столько, будто было платиновым. Отламывая ложкой кусочки мягкого бисквита, пропитанного, кажется, даже коньяком, Марина лениво осматривала соседние столики. Справа сидела большая компания, пять или шесть мужчин, по обрывкам разговора она поняла, что летят они куда-то к черту на рога в жаркие страны, и более всего их волнует запрет на спиртное в данной конкретной, насквозь мусульманской стране. Чуть дальше, в самом углу, самозабвенно прощалась парочка, Марина так и не разобралась, кто из них улетает, а кто остается… Ксения умчалась посмотреть на табло, а Марина повернулась и стала смотреть влево. Поодаль, почти у самой загородки, за стликом спиной к ней сидел мужчина, и, еще не разглядев его, она почувствовала, как сердце у нее падает куда-то далеко вниз, захватывая по дороге последнюю возможность соображать.
