Он открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент прозвенел звонок. Коридор заполнился шумом шагов и голосов, и он воспользовался этим, чтобы отступить еще дальше.
— Давай поговорим позже, ладно? — сказал он, избегая моего взгляда. — После уроков.
Я смотрела, как он уходит, растворяясь в толпе, а внутри меня бушевала буря. Обида, гнев, разочарование — все смешалось в один тяжелый ком. Я простила его, поверила ему, а он снова заставляет меня чувствовать себя невидимкой. Лера, которая стояла неподалеку, заметила мое состояние и подошла, ее брови были нахмурены.
— Что он опять натворил? — спросила она, скрестив руки.
Я покачала головой, не в силах говорить. Горло сжалось, и я просто пошла к классу, сжимая ремень рюкзака так сильно, что пальцы побелели. Весь день я сидела на уроках, но мысли были где-то далеко. Его слова, его прикосновения на том свидании — все это было настоящим, я чувствовала это. Но почему тогда в школе он отталкивает меня? Почему наши отношения должны оставаться тайной, если он так упорно добивался моего прощения?
После уроков я вышла на школьный двор, где мы договорились встретиться. Алекс уже ждал меня у старого дуба, его руки были в карманах, а взгляд — виноватым. Я остановилась в нескольких шагах, не торопясь подходить ближе.
— Объясни, — сказала я, стараясь держать голос ровным. — Почему ты так делаешь? Я думала, мы все решили.
Он вздохнул, провел рукой по волосам.
— Крис, я не хочу тебя обидеть, — начал он. — Просто... в школе все слишком сложно. Все знают друг друга, все обсуждают. Я не хочу, чтобы на тебя давили из-за меня.
— Давили? — перебила я, чувствуя, как гнев снова поднимается. — Алекс, это ты давишь на меня! Ты делаешь вид, что меня нет, когда мы в школе. Это нечестно. Ты не можешь быть со мной только тогда, когда тебе удобно.
Он шагнул ближе, его глаза были полны тревоги.
— Я не хочу тебя терять, — сказал он тихо. — Просто дай мне время. Я разберусь, обещаю.
После нашей ссоры под школьным дубом я не была уверена, что Алекс сдержит свое обещание "разобраться". Но на следующий день он написал: "Крис, давай начнем заново. Сегодня вечером, в восемь, я заеду. Одевайся тепло, будет приключение". Его слова вызвали улыбку, и я почувствовала, как внутри загорается искорка предвкушения. Может, он действительно хочет все исправить? Я решила дать ему еще один шанс, надеясь, что на этот раз он не спрячет меня от мира.
Вечер был прохладным, но небо, впервые за неделю, очистилось от туч, и звезды сияли, как россыпь бриллиантов. Я надела теплый свитер, джинсы и кроссовки, а поверх накинула легкую куртку. Алекс ждал меня у подъезда, прислонившись к своему старому синему велосипеду. Его улыбка была шире обычного, а в глазах плясали озорные искры. Рядом стоял второй велосипед, украшенный маленькой корзинкой с цветами.
— Готова к приключению? — спросил он, протягивая мне шлем.
— Это что, мы на велосипедах? — удивилась я, надевая шлем и поправляя ремешок.
— Не просто на велосипедах, — подмигнул он. — Я придумал кое-что особенное. Поехали!
Мы покатили по тихим улочкам, фонари отбрасывали мягкий свет на асфальт, а ветер ласково трепал волосы. Алекс ехал впереди, иногда оборачиваясь, чтобы проверить, не отстаю ли я. Я смеялась, чувствуя, как напряжение последних дней растворяется в этом легком движении. Мы миновали парк, где деревья уже сбросили половину листвы, и выехали к старому полю за городом. Там, вдали от городских огней, небо казалось бесконечным, а звезды — такими близкими, что хотелось их потрогать.
Алекс остановился у небольшого холма, где уже был расстелен плед, а рядом стояла корзинка с едой и термос. Над пледом висели маленькие фонарики, подвешенные на ветках низкого дерева, их теплый свет создавал уютный круг света. Я замерла, пораженная.
— Ты это все подготовил? — спросила я, спрыгивая с велосипеда и оглядывая сцену.
— Хотел, чтобы ты запомнила эту ночь, — ответил он, его голос был мягким, но полным уверенности. — Без толпы, без сплетен. Только мы.
Мы сели на плед, и он достал из корзинки горячий шоколад, наливая его в две металлические кружки. Аромат какао смешался с запахом травы и осеннего воздуха. Он протянул мне кружку, и наши пальцы соприкоснулись, вызвав легкую дрожь. Мы ели домашние сэндвичи с сыром и ветчиной, хрустели яблоками и смеялись, вспоминая, как в детстве пытались ловить звезды в стеклянные банки, думая, что это светлячки.
— Помнишь, как ты сказал, что поймаешь мне звезду? — поддразнила я, отпивая горячий шоколад.
— Я все еще могу попробовать, — усмехнулся он, ложась на спину и глядя в небо. — Вон та, яркая, тебе подойдет.
Я легла рядом, чувствуя тепло его плеча. Небо над нами было огромным, звезды мерцали, и я вдруг почувствовала себя маленькой, но невероятно счастливой. Мы молчали, просто глядя вверх, и это молчание было таким комфортным, словно мы знали друг друга всю жизнь. В какой-то момент он повернулся ко мне, его лицо было совсем близко.
— Крис, я серьезно, — сказал он тихо. — Я хочу, чтобы у нас все было по-настоящему. Никаких больше секретов.
— Правда? — спросила я, приподнимаясь на локте. — Даже в школе?
Он кивнул, и в его глазах не было ни тени сомнения.
— Даже в школе, — подтвердил он. — Я был идиотом, что отстранился. Больше не буду.
Я улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается тепло. Он наклонился и поцеловал меня, его губы были сладкими от шоколада, а руки нежно обняли меня, словно защищая от всего мира. Мы лежали так долго, пока холод не начал пробираться под одежду, и тогда он закутал меня в свой шарф, смеясь, когда я утонула в его длине.
— Поехали домой, звезда моя, — сказал он, помогая мне встать.
Мы вернулись в город, крутя педали под звездами, и я чувствовала себя так, будто весь мир принадлежит нам. Это была ночь, которую я хотела сохранить в памяти навсегда.
На следующий день школа казалась другой — ярче, легче. Солнце пробивалось сквозь окна, заливая коридоры золотым светом. Я увидела Алекса у его шкафчика, он болтал с другом, но, заметив меня, улыбнулся так, что мое сердце подпрыгнуло. Я подошла, чувствуя, как внутри все дрожит от смелости, и взяла его за руку. На этот раз он не отдернул ее. Его пальцы сжали мои, теплые и уверенные, и он посмотрел на меня с такой нежностью, что я едва не забыла, где мы.
— Эй, Крис, — сказал он, наклоняясь ближе. — Ты сегодня сияешь.
— Это ты виноват, — ответила я, чувствуя, как щеки горят.
Мы пошли по коридору вместе, и я заметила взгляды одноклассников. Кто-то шептался, кто-то улыбался, но мне было все равно. Впервые я чувствовала, что мы с Алексом — это не секрет, а что-то настоящее. На перемене мы сидели в школьном дворе, на скамейке под тем самым дубом, где недавно спорили. Он рассказывал мне о своем плане записаться на школьный концерт, где хотел сыграть на гитаре.
— Сыграешь для меня? — спросила я, поддразнивая.
— Только если ты споешь, — ответил он, и мы оба рассмеялись.
Лера, увидев нас, подошла с осторожной улыбкой. Она все еще была настороже, но, кажется, начала смягчаться.
— Ну что, Крис, он пока не облажался? — спросила она, прищурившись.
— Пока держится, — ответила я, подмигнув Алексу.
— Эй, я стараюсь! — возмутился он, притворно нахмурившись, и мы снова рассмеялись.
Остаток дня пролетел незаметно. Мы с Алексом переписывались между уроками, обменивались взглядами в столовой, и каждый его жест, каждая улыбка делали меня счастливее. Когда после уроков он проводил меня до дома, держа за руку, я поняла, что это и есть то, чего я так долго ждала. Не идеальные жесты, не публичные признания, а простое чувство, что мы вместе, и нам хорошо.
Стоя у подъезда, он притянул меня к себе и поцеловал, не обращая внимания на проходящих мимо соседей. Я засмеялась, уткнувшись в его плечо.
— Что? — спросил он, улыбаясь.
— Просто... все хорошо, — ответила я, чувствуя, как сердце поет.
И в этот момент я знала, что, несмотря на все, что было раньше, мы с Алексом нашли что-то настоящее. Ночь под звездами, его рука в моей — это было началом чего-то нового, и я была готова к этому приключению.
Алекс больше не прятал меня, не отводил взгляд в школьных коридорах, и каждый его жест — от случайного касания руки до теплой улыбки — заставлял мое сердце биться чаще. Я ловила себя на том, что улыбаюсь без причины, перечитывая его сообщения или вспоминая, как он закутал меня в свой шарф. Лера, хоть и ворчала, начала привыкать к тому, что Алекс теперь часть моей жизни.
— Только не расслабляйся, Крис, — сказала она вчера, но в ее голосе уже не было той резкости.
Школьный день начался как обычно: гул голосов в коридорах, запах мела и кофе из учительской, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь пыльные окна. Я сидела в столовой на большой перемене, лениво ковыряя салат. Лера напротив болтала про новый сериал, который она начала смотреть, а я украдкой поглядывала на вход, ожидая Алекса. Он вошел, как всегда, с легкой небрежностью: рюкзак на одном плече, волосы чуть растрепаны. Заметив меня, он кивнул, но его лицо осталось серьезным, почти напряженным. Я списала это на усталость и улыбнулась ему, чувствуя тепло в груди.
— Эй, Крис, — сказал он, подсаживаясь ко мне и ставя поднос с пиццей. — Ты опять мало ешь.
— Просто задумалась, — ответила я, чувствуя, как щеки теплеют под его взглядом.
Лера закатила глаза, но ее губы дрогнули в улыбке.
— Вы двое невыносимы, — пробормотала она, откусывая бутерброд.
Алекс хмыкнул, а потом, неожиданно для меня, наклонился ближе. Его рука легла на мою, а глаза нашли мои. Прежде чем я успела что-то сказать, он притянул меня к себе и поцеловал — прямо здесь, в шумной столовой, где пахло картошкой фри и гудели голоса. Его губы были мягкими, теплыми, и на секунду я забыла обо всем: о Лере, о любопытных взглядах одноклассников, о звяканье подносов. Это был не просто поцелуй — это было заявление, что мы вместе, и он не боится этого показать.
Я отстранилась, чувствуя, как щеки горят. Вокруг послышались смешки и шепот, кто-то даже присвистнул. Лера смотрела на нас с притворным возмущением.
— Серьезно? — сказала она. — Прямо посреди столовой?
— А что? — ответил Алекс, не отпуская мою руку. — Пусть все знают.
Я засмеялась, чувствуя легкость и счастье, которые, казалось, ничто не могло омрачить. Мы продолжили болтать, и остаток перемены пролетел в мгновение. Его пальцы переплелись с моими под столом, и я думала, что это, наверное, и есть то, о чем пишут в книгах — момент, когда все идеально.
Но к концу дня все рухнуло. Я сидела на уроке литературы, когда телефон завибрировал. Обычно я не проверяю сообщения во время занятий, но уведомления приходили одно за другим, и я не выдержала. Открыв школьный чат, я увидела заголовок статьи, который ударил, как нож: "Роман Кристины и Алекса — всего лишь спор?" Под заголовком был текст, написанный анонимно, но с такой ядовитой уверенностью, будто автор знал все мои слабости. Я прокрутила вниз, и сердце остановилось: там был скриншот банковской транзакции — $3000, отправленные Максом на счет Алекса. Подпись гласила: "Не думал, что ты уломаешь эту дешевку. Но спор есть спор".
Слово "дешевка" резануло, как лезвие. Я перечитала его снова, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Класс, голос учительницы, шорох страниц — все стало далеким, словно я оказалась под водой. Скриншот был слишком реальным: дата, сумма, имя Макса. Мои пальцы дрожали, когда я сжимала телефон, а в груди нарастала боль, острая и невыносимая. Лера, сидевшая рядом, заметила мое состояние.
— Крис, что случилось? — шепотом спросила она, наклоняясь ближе.
Я молча протянула ей телефон. Ее глаза расширились, пока она читала, а потом она сжала губы так сильно, что они побелели.
— Этот мерзавец, — прошипела она. — Я же говорила, Крис, он играет с тобой!
— Лера, не надо, — выдавила я, хотя голос дрожал. — Я сама.
После урока я нашла Алекса в коридоре. Он стоял с Максом и еще парой парней, о чем-то тихо говоря. Его лицо было серьезным, почти хмурым, и он не заметил меня сразу. Я подошла, чувствуя, как гнев и боль сливаются в один раскаленный ком в груди.
— Это правда? — спросила я, мой голос был холодным, но дрожал от ярости. — Три тысячи за наш поцелуй. Объясни.
Алекс обернулся, его глаза расширились от шока. Он взглянул на Макса, который вдруг начал изучать трещины на полу. Я сунула телефон ему под нос, показывая скриншот.
— Читай, — сказала я, едва сдерживая слезы. — И попробуй сказать, что это не ты.
Он взял телефон, его глаза пробежали по тексту, и я увидела, как его лицо исказилось от ужаса. Он оттащил меня в сторону, подальше от Макса и любопытных взглядов.
— Крис, послушай, — начал он, его голос дрожал, а руки нервно теребили край куртки. — Да, очень давно мы поспорили с Максом. Это было еще до того, как я понял, что чувствую к тебе. Я знаю, это звучит ужасно, но клянусь, между нами все было по-настоящему. Я влюбился в тебя, Крис. Я пытался отменить этот дурацкий спор, говорил Максу, что не хочу в этом участвовать, но он не соглашался, сказал, что это просто шутка. Когда он перевел деньги, я сразу же вернул их обратно.
Его слова сыпались быстро, будто он боялся, что я уйду, не дослушав. Он шагнул ближе, пытаясь взять меня за руку, но я отшатнулась. Его глаза, которые еще вчера казались такими искренними, теперь выглядели чужими.
— Ты влюбился? — перебила я, мой голос сорвался. — А слово "дешевка" — это тоже часть твоей любви? Ты хоть понимаешь, как это выглядит? Я доверилась тебе, Алекс! После всего, что ты сделал, после всех твоих слов, я поверила, что ты изменился. А теперь это?
— Крис, я не знал про эту статью, — сказал он, его голос стал тише, но в нем все еще звучала паника. — Это Макс, он... он все подстроил. Пожалуйста, дай мне объяснить.
Я смотрела на него, пытаясь найти в его лице хоть что-то, что убедило бы меня. Но все, что я видела, — это скриншот, слово "дешевка", $3000. Мое сердце, которое я так осторожно собирала после всех его ошибок, разлетелось на куски. Я чувствовала, как внутри все рушится, как будто кто-то выдернул основу из-под моего мира.
— Ты знаешь, что самое страшное? — сказала я, мой голос был едва слышен. — Я думала, что ты другой. Я открыла тебе свое сердце, а ты... ты сделал меня посмешищем.
— Кристина, нет, — он попытался снова подойти, но я подняла руку, останавливая его.
— Хватит, — сказала я, и в этот раз в моем голосе не было дрожи, только холодная решимость. — Я не дам тебе больше шансов. Все кончено.
Я развернулась и пошла прочь, чувствуя, как каждый шаг отдается болью в груди. Он что-то кричал мне вслед, но я не слушала. Школьный коридор гудел, как улей, взгляды одноклассников жгли спину, но я не останавливалась. Все внутри меня разлетелось на осколки — надежда, вера, любовь. Я доверилась ему, поверила в его звезды, в его слова, а он растоптал все, что у нас было. Слово "дешевка" эхом звучало в голове, и каждый шаг уводил меня дальше от него, от того, кем я была рядом с ним. Я знала одно: больше я не позволю ему разбить мое сердце.
Месяц прошел с той фигни, что разнесла мою жизнь в клочья, и я решил: плевать на все.
— Давай поговорим позже, ладно? — сказал он, избегая моего взгляда. — После уроков.
Я смотрела, как он уходит, растворяясь в толпе, а внутри меня бушевала буря. Обида, гнев, разочарование — все смешалось в один тяжелый ком. Я простила его, поверила ему, а он снова заставляет меня чувствовать себя невидимкой. Лера, которая стояла неподалеку, заметила мое состояние и подошла, ее брови были нахмурены.
— Что он опять натворил? — спросила она, скрестив руки.
Я покачала головой, не в силах говорить. Горло сжалось, и я просто пошла к классу, сжимая ремень рюкзака так сильно, что пальцы побелели. Весь день я сидела на уроках, но мысли были где-то далеко. Его слова, его прикосновения на том свидании — все это было настоящим, я чувствовала это. Но почему тогда в школе он отталкивает меня? Почему наши отношения должны оставаться тайной, если он так упорно добивался моего прощения?
После уроков я вышла на школьный двор, где мы договорились встретиться. Алекс уже ждал меня у старого дуба, его руки были в карманах, а взгляд — виноватым. Я остановилась в нескольких шагах, не торопясь подходить ближе.
— Объясни, — сказала я, стараясь держать голос ровным. — Почему ты так делаешь? Я думала, мы все решили.
Он вздохнул, провел рукой по волосам.
— Крис, я не хочу тебя обидеть, — начал он. — Просто... в школе все слишком сложно. Все знают друг друга, все обсуждают. Я не хочу, чтобы на тебя давили из-за меня.
— Давили? — перебила я, чувствуя, как гнев снова поднимается. — Алекс, это ты давишь на меня! Ты делаешь вид, что меня нет, когда мы в школе. Это нечестно. Ты не можешь быть со мной только тогда, когда тебе удобно.
Он шагнул ближе, его глаза были полны тревоги.
— Я не хочу тебя терять, — сказал он тихо. — Просто дай мне время. Я разберусь, обещаю.
Глава 20: Ночь под звездами
После нашей ссоры под школьным дубом я не была уверена, что Алекс сдержит свое обещание "разобраться". Но на следующий день он написал: "Крис, давай начнем заново. Сегодня вечером, в восемь, я заеду. Одевайся тепло, будет приключение". Его слова вызвали улыбку, и я почувствовала, как внутри загорается искорка предвкушения. Может, он действительно хочет все исправить? Я решила дать ему еще один шанс, надеясь, что на этот раз он не спрячет меня от мира.
Вечер был прохладным, но небо, впервые за неделю, очистилось от туч, и звезды сияли, как россыпь бриллиантов. Я надела теплый свитер, джинсы и кроссовки, а поверх накинула легкую куртку. Алекс ждал меня у подъезда, прислонившись к своему старому синему велосипеду. Его улыбка была шире обычного, а в глазах плясали озорные искры. Рядом стоял второй велосипед, украшенный маленькой корзинкой с цветами.
— Готова к приключению? — спросил он, протягивая мне шлем.
— Это что, мы на велосипедах? — удивилась я, надевая шлем и поправляя ремешок.
— Не просто на велосипедах, — подмигнул он. — Я придумал кое-что особенное. Поехали!
Мы покатили по тихим улочкам, фонари отбрасывали мягкий свет на асфальт, а ветер ласково трепал волосы. Алекс ехал впереди, иногда оборачиваясь, чтобы проверить, не отстаю ли я. Я смеялась, чувствуя, как напряжение последних дней растворяется в этом легком движении. Мы миновали парк, где деревья уже сбросили половину листвы, и выехали к старому полю за городом. Там, вдали от городских огней, небо казалось бесконечным, а звезды — такими близкими, что хотелось их потрогать.
Алекс остановился у небольшого холма, где уже был расстелен плед, а рядом стояла корзинка с едой и термос. Над пледом висели маленькие фонарики, подвешенные на ветках низкого дерева, их теплый свет создавал уютный круг света. Я замерла, пораженная.
— Ты это все подготовил? — спросила я, спрыгивая с велосипеда и оглядывая сцену.
— Хотел, чтобы ты запомнила эту ночь, — ответил он, его голос был мягким, но полным уверенности. — Без толпы, без сплетен. Только мы.
Мы сели на плед, и он достал из корзинки горячий шоколад, наливая его в две металлические кружки. Аромат какао смешался с запахом травы и осеннего воздуха. Он протянул мне кружку, и наши пальцы соприкоснулись, вызвав легкую дрожь. Мы ели домашние сэндвичи с сыром и ветчиной, хрустели яблоками и смеялись, вспоминая, как в детстве пытались ловить звезды в стеклянные банки, думая, что это светлячки.
— Помнишь, как ты сказал, что поймаешь мне звезду? — поддразнила я, отпивая горячий шоколад.
— Я все еще могу попробовать, — усмехнулся он, ложась на спину и глядя в небо. — Вон та, яркая, тебе подойдет.
Я легла рядом, чувствуя тепло его плеча. Небо над нами было огромным, звезды мерцали, и я вдруг почувствовала себя маленькой, но невероятно счастливой. Мы молчали, просто глядя вверх, и это молчание было таким комфортным, словно мы знали друг друга всю жизнь. В какой-то момент он повернулся ко мне, его лицо было совсем близко.
— Крис, я серьезно, — сказал он тихо. — Я хочу, чтобы у нас все было по-настоящему. Никаких больше секретов.
— Правда? — спросила я, приподнимаясь на локте. — Даже в школе?
Он кивнул, и в его глазах не было ни тени сомнения.
— Даже в школе, — подтвердил он. — Я был идиотом, что отстранился. Больше не буду.
Я улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается тепло. Он наклонился и поцеловал меня, его губы были сладкими от шоколада, а руки нежно обняли меня, словно защищая от всего мира. Мы лежали так долго, пока холод не начал пробираться под одежду, и тогда он закутал меня в свой шарф, смеясь, когда я утонула в его длине.
— Поехали домой, звезда моя, — сказал он, помогая мне встать.
Мы вернулись в город, крутя педали под звездами, и я чувствовала себя так, будто весь мир принадлежит нам. Это была ночь, которую я хотела сохранить в памяти навсегда.
На следующий день школа казалась другой — ярче, легче. Солнце пробивалось сквозь окна, заливая коридоры золотым светом. Я увидела Алекса у его шкафчика, он болтал с другом, но, заметив меня, улыбнулся так, что мое сердце подпрыгнуло. Я подошла, чувствуя, как внутри все дрожит от смелости, и взяла его за руку. На этот раз он не отдернул ее. Его пальцы сжали мои, теплые и уверенные, и он посмотрел на меня с такой нежностью, что я едва не забыла, где мы.
— Эй, Крис, — сказал он, наклоняясь ближе. — Ты сегодня сияешь.
— Это ты виноват, — ответила я, чувствуя, как щеки горят.
Мы пошли по коридору вместе, и я заметила взгляды одноклассников. Кто-то шептался, кто-то улыбался, но мне было все равно. Впервые я чувствовала, что мы с Алексом — это не секрет, а что-то настоящее. На перемене мы сидели в школьном дворе, на скамейке под тем самым дубом, где недавно спорили. Он рассказывал мне о своем плане записаться на школьный концерт, где хотел сыграть на гитаре.
— Сыграешь для меня? — спросила я, поддразнивая.
— Только если ты споешь, — ответил он, и мы оба рассмеялись.
Лера, увидев нас, подошла с осторожной улыбкой. Она все еще была настороже, но, кажется, начала смягчаться.
— Ну что, Крис, он пока не облажался? — спросила она, прищурившись.
— Пока держится, — ответила я, подмигнув Алексу.
— Эй, я стараюсь! — возмутился он, притворно нахмурившись, и мы снова рассмеялись.
Остаток дня пролетел незаметно. Мы с Алексом переписывались между уроками, обменивались взглядами в столовой, и каждый его жест, каждая улыбка делали меня счастливее. Когда после уроков он проводил меня до дома, держа за руку, я поняла, что это и есть то, чего я так долго ждала. Не идеальные жесты, не публичные признания, а простое чувство, что мы вместе, и нам хорошо.
Стоя у подъезда, он притянул меня к себе и поцеловал, не обращая внимания на проходящих мимо соседей. Я засмеялась, уткнувшись в его плечо.
— Что? — спросил он, улыбаясь.
— Просто... все хорошо, — ответила я, чувствуя, как сердце поет.
И в этот момент я знала, что, несмотря на все, что было раньше, мы с Алексом нашли что-то настоящее. Ночь под звездами, его рука в моей — это было началом чего-то нового, и я была готова к этому приключению.
Глава 21: Мир, который рухнул
Алекс больше не прятал меня, не отводил взгляд в школьных коридорах, и каждый его жест — от случайного касания руки до теплой улыбки — заставлял мое сердце биться чаще. Я ловила себя на том, что улыбаюсь без причины, перечитывая его сообщения или вспоминая, как он закутал меня в свой шарф. Лера, хоть и ворчала, начала привыкать к тому, что Алекс теперь часть моей жизни.
— Только не расслабляйся, Крис, — сказала она вчера, но в ее голосе уже не было той резкости.
Школьный день начался как обычно: гул голосов в коридорах, запах мела и кофе из учительской, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь пыльные окна. Я сидела в столовой на большой перемене, лениво ковыряя салат. Лера напротив болтала про новый сериал, который она начала смотреть, а я украдкой поглядывала на вход, ожидая Алекса. Он вошел, как всегда, с легкой небрежностью: рюкзак на одном плече, волосы чуть растрепаны. Заметив меня, он кивнул, но его лицо осталось серьезным, почти напряженным. Я списала это на усталость и улыбнулась ему, чувствуя тепло в груди.
— Эй, Крис, — сказал он, подсаживаясь ко мне и ставя поднос с пиццей. — Ты опять мало ешь.
— Просто задумалась, — ответила я, чувствуя, как щеки теплеют под его взглядом.
Лера закатила глаза, но ее губы дрогнули в улыбке.
— Вы двое невыносимы, — пробормотала она, откусывая бутерброд.
Алекс хмыкнул, а потом, неожиданно для меня, наклонился ближе. Его рука легла на мою, а глаза нашли мои. Прежде чем я успела что-то сказать, он притянул меня к себе и поцеловал — прямо здесь, в шумной столовой, где пахло картошкой фри и гудели голоса. Его губы были мягкими, теплыми, и на секунду я забыла обо всем: о Лере, о любопытных взглядах одноклассников, о звяканье подносов. Это был не просто поцелуй — это было заявление, что мы вместе, и он не боится этого показать.
Я отстранилась, чувствуя, как щеки горят. Вокруг послышались смешки и шепот, кто-то даже присвистнул. Лера смотрела на нас с притворным возмущением.
— Серьезно? — сказала она. — Прямо посреди столовой?
— А что? — ответил Алекс, не отпуская мою руку. — Пусть все знают.
Я засмеялась, чувствуя легкость и счастье, которые, казалось, ничто не могло омрачить. Мы продолжили болтать, и остаток перемены пролетел в мгновение. Его пальцы переплелись с моими под столом, и я думала, что это, наверное, и есть то, о чем пишут в книгах — момент, когда все идеально.
Но к концу дня все рухнуло. Я сидела на уроке литературы, когда телефон завибрировал. Обычно я не проверяю сообщения во время занятий, но уведомления приходили одно за другим, и я не выдержала. Открыв школьный чат, я увидела заголовок статьи, который ударил, как нож: "Роман Кристины и Алекса — всего лишь спор?" Под заголовком был текст, написанный анонимно, но с такой ядовитой уверенностью, будто автор знал все мои слабости. Я прокрутила вниз, и сердце остановилось: там был скриншот банковской транзакции — $3000, отправленные Максом на счет Алекса. Подпись гласила: "Не думал, что ты уломаешь эту дешевку. Но спор есть спор".
Слово "дешевка" резануло, как лезвие. Я перечитала его снова, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Класс, голос учительницы, шорох страниц — все стало далеким, словно я оказалась под водой. Скриншот был слишком реальным: дата, сумма, имя Макса. Мои пальцы дрожали, когда я сжимала телефон, а в груди нарастала боль, острая и невыносимая. Лера, сидевшая рядом, заметила мое состояние.
— Крис, что случилось? — шепотом спросила она, наклоняясь ближе.
Я молча протянула ей телефон. Ее глаза расширились, пока она читала, а потом она сжала губы так сильно, что они побелели.
— Этот мерзавец, — прошипела она. — Я же говорила, Крис, он играет с тобой!
— Лера, не надо, — выдавила я, хотя голос дрожал. — Я сама.
После урока я нашла Алекса в коридоре. Он стоял с Максом и еще парой парней, о чем-то тихо говоря. Его лицо было серьезным, почти хмурым, и он не заметил меня сразу. Я подошла, чувствуя, как гнев и боль сливаются в один раскаленный ком в груди.
— Это правда? — спросила я, мой голос был холодным, но дрожал от ярости. — Три тысячи за наш поцелуй. Объясни.
Алекс обернулся, его глаза расширились от шока. Он взглянул на Макса, который вдруг начал изучать трещины на полу. Я сунула телефон ему под нос, показывая скриншот.
— Читай, — сказала я, едва сдерживая слезы. — И попробуй сказать, что это не ты.
Он взял телефон, его глаза пробежали по тексту, и я увидела, как его лицо исказилось от ужаса. Он оттащил меня в сторону, подальше от Макса и любопытных взглядов.
— Крис, послушай, — начал он, его голос дрожал, а руки нервно теребили край куртки. — Да, очень давно мы поспорили с Максом. Это было еще до того, как я понял, что чувствую к тебе. Я знаю, это звучит ужасно, но клянусь, между нами все было по-настоящему. Я влюбился в тебя, Крис. Я пытался отменить этот дурацкий спор, говорил Максу, что не хочу в этом участвовать, но он не соглашался, сказал, что это просто шутка. Когда он перевел деньги, я сразу же вернул их обратно.
Его слова сыпались быстро, будто он боялся, что я уйду, не дослушав. Он шагнул ближе, пытаясь взять меня за руку, но я отшатнулась. Его глаза, которые еще вчера казались такими искренними, теперь выглядели чужими.
— Ты влюбился? — перебила я, мой голос сорвался. — А слово "дешевка" — это тоже часть твоей любви? Ты хоть понимаешь, как это выглядит? Я доверилась тебе, Алекс! После всего, что ты сделал, после всех твоих слов, я поверила, что ты изменился. А теперь это?
— Крис, я не знал про эту статью, — сказал он, его голос стал тише, но в нем все еще звучала паника. — Это Макс, он... он все подстроил. Пожалуйста, дай мне объяснить.
Я смотрела на него, пытаясь найти в его лице хоть что-то, что убедило бы меня. Но все, что я видела, — это скриншот, слово "дешевка", $3000. Мое сердце, которое я так осторожно собирала после всех его ошибок, разлетелось на куски. Я чувствовала, как внутри все рушится, как будто кто-то выдернул основу из-под моего мира.
— Ты знаешь, что самое страшное? — сказала я, мой голос был едва слышен. — Я думала, что ты другой. Я открыла тебе свое сердце, а ты... ты сделал меня посмешищем.
— Кристина, нет, — он попытался снова подойти, но я подняла руку, останавливая его.
— Хватит, — сказала я, и в этот раз в моем голосе не было дрожи, только холодная решимость. — Я не дам тебе больше шансов. Все кончено.
Я развернулась и пошла прочь, чувствуя, как каждый шаг отдается болью в груди. Он что-то кричал мне вслед, но я не слушала. Школьный коридор гудел, как улей, взгляды одноклассников жгли спину, но я не останавливалась. Все внутри меня разлетелось на осколки — надежда, вера, любовь. Я доверилась ему, поверила в его звезды, в его слова, а он растоптал все, что у нас было. Слово "дешевка" эхом звучало в голове, и каждый шаг уводил меня дальше от него, от того, кем я была рядом с ним. Я знала одно: больше я не позволю ему разбить мое сердце.
Часть 2: Голос Алекса
Глава 22: Гавайский угар
Месяц прошел с той фигни, что разнесла мою жизнь в клочья, и я решил: плевать на все.
