— Ваш кузен был бы очень недоволен, услышь кто-то вашу мудрость, — заметил с ноткой ехидства виер.
— Ничего подобного, — я качнула головой, и от резкого движения перед глазами поплыло. Впрочем, меня тут же поддержали, давая возможность переждать издержки моей невоздержанности. — Кристаллы всегда будут в цене. Количество одаренных растет, а значит и число их открытий. Вы знали, что в Балиаре за последние пять лет потребность в кристаллах выросла в четыре раза?
— Это прошло мимо меня.
— А зря. — Я с укоризной посмотрела на виера, но он ответил мне улыбкой. — На территории Марголина находятся крупнейшие месторождения, и вы могли бы неплохо заработать, если бы занялись их добычей и продажей.
— Вместе с вашим кузеном.
— Думаю, с подобным предложением к властям Марголина обращались не только мы.
— Так и есть, — кивнул виер, рассеяно глядя на город. — Но только вам я не могу отказать.
— Лично мне? — ухватилась я за оговорку, затаила дыхание, но… виер промолчал. — Надеюсь, кузен не доставляет вам много проблем.
— Их решает Майлис.
— А вы решаете те, что доставляю я?
— Вы не слишком преуспеваете в доставлении проблем, — заметил виер. — Даже напротив — облегчаете мне жизнь. Я не мог бы себе позволить проигнорировать визит виера АльТарея, но теперь он ждет встречи с вами, а не со мной. То ли еще будет после нашей свадьбы.
— Скинете на меня своих родственников? — усмехнулась я, но улыбка вышла кривая. Признаться, я побаивалась родных виера. И в первую очередь из-за того, что не знала их количества, предпочтений и возможностей.
— И не только их, — честно ответил виер. — У меня хватает тех, кого я вынужден приглашать, но не хотел бы видеть.
— Как вьера АльДиер? — Я припомнила блондинку.
— Скорее — ее отец, — поморщился виер и посерьезнел. — И я вынужден пригласить их. На следующей неделе состоится праздник Небесного Огня, и в этом году долг принимать глав иных родов выпал мне. Вы сможете простить мне нарушение нашего уединения?
— Мне кажется, в поместье достаточно людей, чтобы гости смогли хоть как-то нарушить «наше уединение», — усмехнулась я, вспоминая и кузена, и виера АльТарея, и виеру Джалиет, и Майлиса, успевшего, как мне поведала горничная, даже дважды заночевать в поместье. — К тому же, они же уедут после праздника?..
— Они не станут задерживаться, — заверил меня виер таким тоном, что я как наяву увидела его, лично выгоняющего из поместья чересчур настойчивых гостей. — Двое суток — и они покинут дом.
— Скольких гостей нам предстоит принять? — уточнила я и растеряно переспросила: — Что такое?
— Вы не представляете, каким счастливым меня делаем ваше «нам», — пояснил виер, и я смутилась. Оговорка вырвалась случайно, но… в конце концов, мы собираемся пожениться. Со всеми вытекающими последствиями. При мысли о последствиях лежащих вне слияния бюджетов, мне стало жарко, а щеки. едва вернувшиеся к естественному бледному оттенку, вновь вспыхнули.
— Все еще может измениться, — буркнула, отворачиваясь.
— Я не позволю ничему разрушить наши планы, — пообещал виер, а я нахмурилась. Вытянула руку, ладошкой упираясь в грудь собеседника, и заявила:
— Брачный договор. — Глаза виера потемнели.
— Вы мне не доверяете?
— Доверие в суде к бумагам не пришьешь, — посетовала я, подумала, хмурясь, и заметила: — А ведь вы мне так ни разу своего имени и не назвали.
— Разве в этом есть необходимость?
— Возможно, если вы водите нас с кузеном за нос.
— С чего вы взяли? — в голосе собеседника послышался неподдельный интерес.
Он отступил на шаг и, перехватив мою ладонь, поцеловал пальцы.
— Вы всякий раз уходите от ответа, — попеняла я, но виер не усовестился. Пришлось вырывать свою ладонь, чтобы лишить его возможности применять невербальные аргументы, мешавшие мне думать.
— Я хочу знать ваше имя, — непреклонно заявила я. Глаза собеседника вспыхнули злостью, мне даже показалось, что у него зрачок начал вытягиваться, но виер отвернулся, лишая меня возможности убедиться.
— Эр-рияр, — выдохнул собеседник. «Р» получилось таким раскатистым, будто на него возложили ответственность за донесение до меня негодования виера.
— Эрияр… — повторила я. — Ветер был прав…
— Ветер? — Мужчина обернулся в мою сторону. Я посмотрела ему в глаза, но те вновь были обычными, человеческими.
«Показалось?»
— Я думала о вас… О том, что не знаю вашего имени. — Я отвернулась от собеседника и теперь смотрела на город. Так было легче. И выносить его взгляд, и самой не поддаваться эмоциям. Мне, привыкшей иметь дело с фактами, нелегко было признаться, что поверила эху. Пусть оно и не соврало. — И ветер принес мне его. Вашим голосом. Будто это вы были рядом. Смешно, правда?
Я покосилась в сторону собеседника. Он стоял, прикрыв глаза, полностью погруженный в свои мысли.
— Эрияр? — позвала я, и мужчина вздрогнул. Моргнул, приходя в себя, наградил меня странным, нечитаемым взглядом и спросил:
— Вам нужен договор, чтобы остаться со мной?
— Мне нужна честность. А в нашем мире ее обеспечивают лишь документы, — грустно улыбнулась я, провела пальцами по выцветшему дереву перил и заметила: — Вы скрываете от меня что-то важное. И о Ринталь, и обо мне. Чего вы ждете? Или мне никогда не добиться вашей откровенности?
— Все мои тайны станут вашими, когда брачный браслет застегнется на вашей руке.
— А до тех пор я должна верить вам на слово? В ваши добрые намерения? В вашу честность и чувства? Без доказательств?
— Отчего же? — Виер шагнул вперед, сокращая расстояние между нами. Моя ладонь уперлась в его грудь напротив бешено стучащего сердца. — Доказывать свои чувства я вам не устану.
Признаться, я ждала грубости. Что его губы будут терзать, наказывая меня за резкость, за то, что посмела усомниться в его добрых намерениях, поступая так, что я смогла бы хлопнуть дверью, хотя бы на несколько дней уйдя в спасительную обиду, но нет.
Виер был нежен. Его губы мягко касались моих, дразня словно перышком. Он ждал, пока я сдамся, пока сама не подамся ему навстречу, не отвечу на поцелуй, зарываясь пальцами в его волосы. И вот уже не только его губы скользят по моей коже. Его ладони блуждают по моему телу, и между нами больше не было преград, кроме ставшей в один миг ужасающе жесткой одежды, но и она отступала под уверенными движениями пальцев виера. Пуговички сдавались одна за одной, давая волю моей вздымающейся груди и…
— Нет. — Виер отстранился, дыша прерывисто и хрипло. Впился ладонями в перила, закрыл глаза, закусив губу. По подбородку потекла тонкая струйка крови…
А я… я не могла восстановить дыхание. Грудь хаотично вздымалась, без всякого ритма, в бесплодных попытках наполнить легкие кислородом и теряя его с каждым рванным выдохом. Рука коснулась шеи, пальцы пробежали вдоль рядка расстегнутых пуговиц, провели по коже, еще хранившей влажные следы…
— Давай поженимся сегодня. Сейчас… — выдохнул виер, обращая ко мне уставшее, без единой кровинки лицо. — Я думал станет легче, я смогу удержаться, подождать, пока церемония не пройдет по вашим законам, но мои силы тают. Стремительно тают, когда мы оказываемся вдвоем, когда ты отвечаешь, когда связь между нами крепнет…
— Какая связь? — Мое сознание, затуманенное поцелуями виера, ухватилось за оговорку. Сжала кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони и оставляя отметины на коже. — О какой связи вы говорите? — требовательно повторила я, отсекая от себя мысли, что выгляжу не лучшим образом.
— О той, что мучает меня изо дня в день, с самой первой встречи. И от которой я не готов отказаться, — предвосхищая мой вопрос, ответил виер. Криво усмехнулся и предложил:
— Давайте вернемся. Увы, я не смею предложить вам руку — слишком большое искушение прикасаться к вам сейчас. А завершать ритуал вы не готовы.
— Какой ритуал? — выдохнула я, но виер покачал головой. Делиться тайнами он не собирался. А я… мое любопытство было не столь сильно, чтобы обвенчаться с ним этой ночью.
Виера Джалиет не спала. Она словно знала, что с рассветом я поскребусь в ее комнату в надежде получить хоть какие-то пояснения. И, накинув халат, молча указала мне на стул.
— Что тебя беспокоить, Ларин? — Ее голос был таким мягким, искренне сочувствующим, что я сдалась и вывалила ей все, что знала, все, что меня терзало. Оставшись без Терезы, без Ринталь, с которой можно было говорить ночами, без матушки, которую мне меньше всего сейчас хотелось волновать, я нуждалась хоть в ком-то, кто сможет меня выслушать и дать совет.
— Он тебя любит. В этом можешь не сомневаться, — выслушав меня, ни разу не перебив и не хмыкнув пренебрежительно, сказала виера. Я подняла на нее заплаканные — сама не успела заметить, как слезы брызнули — глаза и горько улыбнулась.
— Разве когда любят — лгут?
— Марголин… отличается от твоего привычного мира, — подбирая слова, заметила виера. — И пока ты не станешь частью нашего мира, виер, как бы ни хотел быть с тобой откровенен, не может перейти эту черту. Это закон.
— Но вы ее переходите!
— Мне нечего терять. От меня никто не зависит. — Она слабо улыбнулась. — А виер… не может себе позволить такой роскоши.
— Слишком многие от него зависят? — закончила я за виеру. Та улыбнулась и тут же побледнела, схватившись за грудь, болезненно выдохнула, так сильно вцепившись в подлокотник кресла, что я услышала, как скрипит дерево.
— Сейчас. Пару минут. Пройдет… — попыталась успокоить меня женщина, но было очевидно: слова давались ей с трудом.
У меня внутри все сжалось: я не знала, как помочь моей несчастной наставнице. Не понимать причину произошедшего я не могла: просто так поплохеть виере не могло. Не тогда, когда кокон тайн виера удушающе крепко сжимает любого, кто решиться раскрыть рот.
— Это не его вина, — словно прочитав мои мысли, выдохнула виера. Откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза, глубоко дыша. — Излишняя откровенность опасна.
— Передайте виеру АльТарею, что мне нездоровится, — попросила я, поднимаясь со стула. Тронула шарфик, повязанный на шее, скрывавший следы минувшего вечера, и добавила: — Сегодня я не смогу уделить никому внимания.
— Зайдите на кухню. Если виер узнает, что вы остались голодны и не отвечаете слугам — дверь в вашу комнату сломают, — посоветовала виера. — И передайте, чтобы и мне доставили завтрак сюда. Постоянные переезды меня утомили.
Я благодарно улыбнулась, понимая, что виера идет у меня на поводу, отправляясь в вынужденное затворничество. В противном случае, виер или кто-нибудь из его подчиненных, мог и подслушать чужие догадки.
— Разумеется, — кивнула я и вышла.
Импульсивное желание начало обретать черты плана. На кухне мне не удивились: готовясь к поездкам с виером АльТареем, я каждое утро лично спускалась сюда и выбирала себе перекус. Поэтому, когда и в этот раз я вошла, слуги лишь на пару мгновений отвлеклись, выражая свое почтение, и вернулись к прежним обязанностям. Только повар — виер Дариан — протянул мне вилку, указывая на шкворчащую сковороду.
— Попробуйте, госпожа.
Я не стала отказываться. Передала просьбу виеры Джалиет, села прямо за огромный стол, расчистив себе небольшой островок среди нарезаемой зелени, и заработала вилкой. Омлет с беконом сегодня был особенно хорош. То ли из-за новых приправ, то ли из-за отсутствия внимательных взглядов, укрыться от которых в столовой было невозможно.
— Госпожа, желаете свежей рыбки? — переговорив с одним из помощников, предложил виер Дариан. — Дядька Корт привез, еще разгружают.
— Благодарю, но я уже наелась, — кивнула я и заторопилась уйти.
Ненадолго. Сам того не зная, виер Дариан решил для меня одну из главных загвоздок в плане: как покинуть поместье, не привлекая внимания на воротах. Оставалось только переодеться во что-то немаркое, не слишком дорогое, надеть перчатки, сунуть местные монетки в карман, освободить корзинку от цветов, наполнить ее образцами зелий — наконец-то! — и в нужный момент оказаться на заднем дворе, где заканчивали разгружать бочки слуги.
— Дядька Корт. — Я помахала рукой, привлекая внимание дородного мужчины. Он недовольно кривился, наблюдая, как троица подмастерьев повара пытается справиться с его бочкой. Сам дядька Корт, определенно, справился бы одной рукой.
— Вьера? — Мужчина отвернулся от позорного зрелища и смерил меня внимательным взглядом. От него, казалось, ничего не укрылось. Даже звякнувшие бутыльки в корзинке.
— Подвезите до города, пожа-алуйста, — заканючила я, состроив самую жалобную физиономию, на какую была способна. — Виер Дариан за маслами иноземными отправил, одна нога здесь — другая там, а я в лавку виера ЭльГауда за лентами зайти хочу. Скоро праздник — как я без лент?..
Мужчина хмыкнул. Но, кажется, поверил. Все же я старалась говорить с местным акцентом, чуть растягивая гласные, как делала подруга моей горничной. Их беседу мне как-то удалось подслушать, разжившись сведениями о местных торговцах.
— Садись, — махнул рукой дядька Корт, и я радостно прошмыгнула на козлы. Больше все равно мест не имелось. Не среди же бочек прятаться. Пожалуй, предложи мне кто-нибудь именно такой способ побега, я бы отказалась. Дела мои пока не были так плачевны, чтобы среди рыбных потрохов искать спасения. И так придется из бутылька розовое масло отливать — волосы слишком легко ловили запахи.
Удивительно, но с территории поместья нас выпустили без вопросов. То ли дядька Корт не единожды кого-то подвозил, то ли охрана работала цепными псами лишь на вход, но вопросов нам никто не задал и телегу не останавливал.
Я незаметно перевела дыхание и принялась глазеть по сторонам. Все же с козел видно было куда больше, чем из-за шторки экипажа.
Мерно звенели подковы, узкая дорога петляла, уводя нас подальше от горного поместья и поближе к ароматам свежей сдобы, городскому гулу и охочих до мзды стражников, собравших небольшую очередь, ожидавшую открытия ворот. Несмотря на горы, окружавшие долину, вокруг города имелась толстая крепостная стена, сверху казавшаяся змейкой, свернувшейся между домов. Определенно, строили ее еще до того, как город разросся. Непонятно было лишь одно — от кого она должна была защищать.
— Стой, кто идет! — гаркнули с ворот, и я непроизвольно пригнула голову.
— Едет, Бирк, едет. Из Тан-Ракта возвращаюсь, — крикнул в ответ мой спутник и на меня кивнул. — Из поместья. Сам правила знаешь — тамошние слуги за вход в город не платят и войти в любое время право имеют.
— Знаю, — недовольно буркнул стражник и бросил в сторону: — Открывайте ворота. Этих — без очереди.
В спину нам не плевали. Ни когда телега дядьки Корта проезжала мимо ожидающих, ни когда первой заехала в город.
— Дальше не повезу, — отъехав всего квартал от ворот, заявил Корт и пояснил: — Нельзя телегам дальше, не хочешь идти — экипажи за углом стоят. Только долго здесь не задерживайся, сброда везде хватает, а в столице им медом намазано.
— Благодарю.
Я соскочила с козел, низко поклонилась дядьке и, дождавшись, пока его пегая лошадка посеменит обратно, огляделась. Меня довезли до небольшой площади, где, судя по всему, и разворачивались телеги. На соседнем перекрестке места для маневра уже не было — лишь для того, чтобы двигаться вперед.
— Прошу прощения, — я окликнула единственного прохожего, какого смог высмотреть мой взгляд. Он выглядел достаточно прилично, чтобы не вселять опасений, и я рискнула обратиться: — Не подскажете, где здесь рынок?
— Ничего подобного, — я качнула головой, и от резкого движения перед глазами поплыло. Впрочем, меня тут же поддержали, давая возможность переждать издержки моей невоздержанности. — Кристаллы всегда будут в цене. Количество одаренных растет, а значит и число их открытий. Вы знали, что в Балиаре за последние пять лет потребность в кристаллах выросла в четыре раза?
— Это прошло мимо меня.
— А зря. — Я с укоризной посмотрела на виера, но он ответил мне улыбкой. — На территории Марголина находятся крупнейшие месторождения, и вы могли бы неплохо заработать, если бы занялись их добычей и продажей.
— Вместе с вашим кузеном.
— Думаю, с подобным предложением к властям Марголина обращались не только мы.
— Так и есть, — кивнул виер, рассеяно глядя на город. — Но только вам я не могу отказать.
— Лично мне? — ухватилась я за оговорку, затаила дыхание, но… виер промолчал. — Надеюсь, кузен не доставляет вам много проблем.
— Их решает Майлис.
— А вы решаете те, что доставляю я?
— Вы не слишком преуспеваете в доставлении проблем, — заметил виер. — Даже напротив — облегчаете мне жизнь. Я не мог бы себе позволить проигнорировать визит виера АльТарея, но теперь он ждет встречи с вами, а не со мной. То ли еще будет после нашей свадьбы.
— Скинете на меня своих родственников? — усмехнулась я, но улыбка вышла кривая. Признаться, я побаивалась родных виера. И в первую очередь из-за того, что не знала их количества, предпочтений и возможностей.
— И не только их, — честно ответил виер. — У меня хватает тех, кого я вынужден приглашать, но не хотел бы видеть.
— Как вьера АльДиер? — Я припомнила блондинку.
— Скорее — ее отец, — поморщился виер и посерьезнел. — И я вынужден пригласить их. На следующей неделе состоится праздник Небесного Огня, и в этом году долг принимать глав иных родов выпал мне. Вы сможете простить мне нарушение нашего уединения?
— Мне кажется, в поместье достаточно людей, чтобы гости смогли хоть как-то нарушить «наше уединение», — усмехнулась я, вспоминая и кузена, и виера АльТарея, и виеру Джалиет, и Майлиса, успевшего, как мне поведала горничная, даже дважды заночевать в поместье. — К тому же, они же уедут после праздника?..
— Они не станут задерживаться, — заверил меня виер таким тоном, что я как наяву увидела его, лично выгоняющего из поместья чересчур настойчивых гостей. — Двое суток — и они покинут дом.
— Скольких гостей нам предстоит принять? — уточнила я и растеряно переспросила: — Что такое?
— Вы не представляете, каким счастливым меня делаем ваше «нам», — пояснил виер, и я смутилась. Оговорка вырвалась случайно, но… в конце концов, мы собираемся пожениться. Со всеми вытекающими последствиями. При мысли о последствиях лежащих вне слияния бюджетов, мне стало жарко, а щеки. едва вернувшиеся к естественному бледному оттенку, вновь вспыхнули.
— Все еще может измениться, — буркнула, отворачиваясь.
— Я не позволю ничему разрушить наши планы, — пообещал виер, а я нахмурилась. Вытянула руку, ладошкой упираясь в грудь собеседника, и заявила:
— Брачный договор. — Глаза виера потемнели.
— Вы мне не доверяете?
— Доверие в суде к бумагам не пришьешь, — посетовала я, подумала, хмурясь, и заметила: — А ведь вы мне так ни разу своего имени и не назвали.
— Разве в этом есть необходимость?
— Возможно, если вы водите нас с кузеном за нос.
— С чего вы взяли? — в голосе собеседника послышался неподдельный интерес.
Он отступил на шаг и, перехватив мою ладонь, поцеловал пальцы.
— Вы всякий раз уходите от ответа, — попеняла я, но виер не усовестился. Пришлось вырывать свою ладонь, чтобы лишить его возможности применять невербальные аргументы, мешавшие мне думать.
— Я хочу знать ваше имя, — непреклонно заявила я. Глаза собеседника вспыхнули злостью, мне даже показалось, что у него зрачок начал вытягиваться, но виер отвернулся, лишая меня возможности убедиться.
— Эр-рияр, — выдохнул собеседник. «Р» получилось таким раскатистым, будто на него возложили ответственность за донесение до меня негодования виера.
— Эрияр… — повторила я. — Ветер был прав…
— Ветер? — Мужчина обернулся в мою сторону. Я посмотрела ему в глаза, но те вновь были обычными, человеческими.
«Показалось?»
— Я думала о вас… О том, что не знаю вашего имени. — Я отвернулась от собеседника и теперь смотрела на город. Так было легче. И выносить его взгляд, и самой не поддаваться эмоциям. Мне, привыкшей иметь дело с фактами, нелегко было признаться, что поверила эху. Пусть оно и не соврало. — И ветер принес мне его. Вашим голосом. Будто это вы были рядом. Смешно, правда?
Я покосилась в сторону собеседника. Он стоял, прикрыв глаза, полностью погруженный в свои мысли.
— Эрияр? — позвала я, и мужчина вздрогнул. Моргнул, приходя в себя, наградил меня странным, нечитаемым взглядом и спросил:
— Вам нужен договор, чтобы остаться со мной?
— Мне нужна честность. А в нашем мире ее обеспечивают лишь документы, — грустно улыбнулась я, провела пальцами по выцветшему дереву перил и заметила: — Вы скрываете от меня что-то важное. И о Ринталь, и обо мне. Чего вы ждете? Или мне никогда не добиться вашей откровенности?
— Все мои тайны станут вашими, когда брачный браслет застегнется на вашей руке.
— А до тех пор я должна верить вам на слово? В ваши добрые намерения? В вашу честность и чувства? Без доказательств?
Прода от 10.08
— Отчего же? — Виер шагнул вперед, сокращая расстояние между нами. Моя ладонь уперлась в его грудь напротив бешено стучащего сердца. — Доказывать свои чувства я вам не устану.
Признаться, я ждала грубости. Что его губы будут терзать, наказывая меня за резкость, за то, что посмела усомниться в его добрых намерениях, поступая так, что я смогла бы хлопнуть дверью, хотя бы на несколько дней уйдя в спасительную обиду, но нет.
Виер был нежен. Его губы мягко касались моих, дразня словно перышком. Он ждал, пока я сдамся, пока сама не подамся ему навстречу, не отвечу на поцелуй, зарываясь пальцами в его волосы. И вот уже не только его губы скользят по моей коже. Его ладони блуждают по моему телу, и между нами больше не было преград, кроме ставшей в один миг ужасающе жесткой одежды, но и она отступала под уверенными движениями пальцев виера. Пуговички сдавались одна за одной, давая волю моей вздымающейся груди и…
— Нет. — Виер отстранился, дыша прерывисто и хрипло. Впился ладонями в перила, закрыл глаза, закусив губу. По подбородку потекла тонкая струйка крови…
А я… я не могла восстановить дыхание. Грудь хаотично вздымалась, без всякого ритма, в бесплодных попытках наполнить легкие кислородом и теряя его с каждым рванным выдохом. Рука коснулась шеи, пальцы пробежали вдоль рядка расстегнутых пуговиц, провели по коже, еще хранившей влажные следы…
— Давай поженимся сегодня. Сейчас… — выдохнул виер, обращая ко мне уставшее, без единой кровинки лицо. — Я думал станет легче, я смогу удержаться, подождать, пока церемония не пройдет по вашим законам, но мои силы тают. Стремительно тают, когда мы оказываемся вдвоем, когда ты отвечаешь, когда связь между нами крепнет…
— Какая связь? — Мое сознание, затуманенное поцелуями виера, ухватилось за оговорку. Сжала кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони и оставляя отметины на коже. — О какой связи вы говорите? — требовательно повторила я, отсекая от себя мысли, что выгляжу не лучшим образом.
— О той, что мучает меня изо дня в день, с самой первой встречи. И от которой я не готов отказаться, — предвосхищая мой вопрос, ответил виер. Криво усмехнулся и предложил:
— Давайте вернемся. Увы, я не смею предложить вам руку — слишком большое искушение прикасаться к вам сейчас. А завершать ритуал вы не готовы.
— Какой ритуал? — выдохнула я, но виер покачал головой. Делиться тайнами он не собирался. А я… мое любопытство было не столь сильно, чтобы обвенчаться с ним этой ночью.
Виера Джалиет не спала. Она словно знала, что с рассветом я поскребусь в ее комнату в надежде получить хоть какие-то пояснения. И, накинув халат, молча указала мне на стул.
— Что тебя беспокоить, Ларин? — Ее голос был таким мягким, искренне сочувствующим, что я сдалась и вывалила ей все, что знала, все, что меня терзало. Оставшись без Терезы, без Ринталь, с которой можно было говорить ночами, без матушки, которую мне меньше всего сейчас хотелось волновать, я нуждалась хоть в ком-то, кто сможет меня выслушать и дать совет.
— Он тебя любит. В этом можешь не сомневаться, — выслушав меня, ни разу не перебив и не хмыкнув пренебрежительно, сказала виера. Я подняла на нее заплаканные — сама не успела заметить, как слезы брызнули — глаза и горько улыбнулась.
— Разве когда любят — лгут?
— Марголин… отличается от твоего привычного мира, — подбирая слова, заметила виера. — И пока ты не станешь частью нашего мира, виер, как бы ни хотел быть с тобой откровенен, не может перейти эту черту. Это закон.
— Но вы ее переходите!
— Мне нечего терять. От меня никто не зависит. — Она слабо улыбнулась. — А виер… не может себе позволить такой роскоши.
— Слишком многие от него зависят? — закончила я за виеру. Та улыбнулась и тут же побледнела, схватившись за грудь, болезненно выдохнула, так сильно вцепившись в подлокотник кресла, что я услышала, как скрипит дерево.
— Сейчас. Пару минут. Пройдет… — попыталась успокоить меня женщина, но было очевидно: слова давались ей с трудом.
У меня внутри все сжалось: я не знала, как помочь моей несчастной наставнице. Не понимать причину произошедшего я не могла: просто так поплохеть виере не могло. Не тогда, когда кокон тайн виера удушающе крепко сжимает любого, кто решиться раскрыть рот.
— Это не его вина, — словно прочитав мои мысли, выдохнула виера. Откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза, глубоко дыша. — Излишняя откровенность опасна.
— Передайте виеру АльТарею, что мне нездоровится, — попросила я, поднимаясь со стула. Тронула шарфик, повязанный на шее, скрывавший следы минувшего вечера, и добавила: — Сегодня я не смогу уделить никому внимания.
— Зайдите на кухню. Если виер узнает, что вы остались голодны и не отвечаете слугам — дверь в вашу комнату сломают, — посоветовала виера. — И передайте, чтобы и мне доставили завтрак сюда. Постоянные переезды меня утомили.
Я благодарно улыбнулась, понимая, что виера идет у меня на поводу, отправляясь в вынужденное затворничество. В противном случае, виер или кто-нибудь из его подчиненных, мог и подслушать чужие догадки.
— Разумеется, — кивнула я и вышла.
Прода 12.08
Импульсивное желание начало обретать черты плана. На кухне мне не удивились: готовясь к поездкам с виером АльТареем, я каждое утро лично спускалась сюда и выбирала себе перекус. Поэтому, когда и в этот раз я вошла, слуги лишь на пару мгновений отвлеклись, выражая свое почтение, и вернулись к прежним обязанностям. Только повар — виер Дариан — протянул мне вилку, указывая на шкворчащую сковороду.
— Попробуйте, госпожа.
Я не стала отказываться. Передала просьбу виеры Джалиет, села прямо за огромный стол, расчистив себе небольшой островок среди нарезаемой зелени, и заработала вилкой. Омлет с беконом сегодня был особенно хорош. То ли из-за новых приправ, то ли из-за отсутствия внимательных взглядов, укрыться от которых в столовой было невозможно.
— Госпожа, желаете свежей рыбки? — переговорив с одним из помощников, предложил виер Дариан. — Дядька Корт привез, еще разгружают.
— Благодарю, но я уже наелась, — кивнула я и заторопилась уйти.
Ненадолго. Сам того не зная, виер Дариан решил для меня одну из главных загвоздок в плане: как покинуть поместье, не привлекая внимания на воротах. Оставалось только переодеться во что-то немаркое, не слишком дорогое, надеть перчатки, сунуть местные монетки в карман, освободить корзинку от цветов, наполнить ее образцами зелий — наконец-то! — и в нужный момент оказаться на заднем дворе, где заканчивали разгружать бочки слуги.
— Дядька Корт. — Я помахала рукой, привлекая внимание дородного мужчины. Он недовольно кривился, наблюдая, как троица подмастерьев повара пытается справиться с его бочкой. Сам дядька Корт, определенно, справился бы одной рукой.
— Вьера? — Мужчина отвернулся от позорного зрелища и смерил меня внимательным взглядом. От него, казалось, ничего не укрылось. Даже звякнувшие бутыльки в корзинке.
— Подвезите до города, пожа-алуйста, — заканючила я, состроив самую жалобную физиономию, на какую была способна. — Виер Дариан за маслами иноземными отправил, одна нога здесь — другая там, а я в лавку виера ЭльГауда за лентами зайти хочу. Скоро праздник — как я без лент?..
Мужчина хмыкнул. Но, кажется, поверил. Все же я старалась говорить с местным акцентом, чуть растягивая гласные, как делала подруга моей горничной. Их беседу мне как-то удалось подслушать, разжившись сведениями о местных торговцах.
— Садись, — махнул рукой дядька Корт, и я радостно прошмыгнула на козлы. Больше все равно мест не имелось. Не среди же бочек прятаться. Пожалуй, предложи мне кто-нибудь именно такой способ побега, я бы отказалась. Дела мои пока не были так плачевны, чтобы среди рыбных потрохов искать спасения. И так придется из бутылька розовое масло отливать — волосы слишком легко ловили запахи.
Удивительно, но с территории поместья нас выпустили без вопросов. То ли дядька Корт не единожды кого-то подвозил, то ли охрана работала цепными псами лишь на вход, но вопросов нам никто не задал и телегу не останавливал.
Я незаметно перевела дыхание и принялась глазеть по сторонам. Все же с козел видно было куда больше, чем из-за шторки экипажа.
Мерно звенели подковы, узкая дорога петляла, уводя нас подальше от горного поместья и поближе к ароматам свежей сдобы, городскому гулу и охочих до мзды стражников, собравших небольшую очередь, ожидавшую открытия ворот. Несмотря на горы, окружавшие долину, вокруг города имелась толстая крепостная стена, сверху казавшаяся змейкой, свернувшейся между домов. Определенно, строили ее еще до того, как город разросся. Непонятно было лишь одно — от кого она должна была защищать.
— Стой, кто идет! — гаркнули с ворот, и я непроизвольно пригнула голову.
— Едет, Бирк, едет. Из Тан-Ракта возвращаюсь, — крикнул в ответ мой спутник и на меня кивнул. — Из поместья. Сам правила знаешь — тамошние слуги за вход в город не платят и войти в любое время право имеют.
— Знаю, — недовольно буркнул стражник и бросил в сторону: — Открывайте ворота. Этих — без очереди.
В спину нам не плевали. Ни когда телега дядьки Корта проезжала мимо ожидающих, ни когда первой заехала в город.
— Дальше не повезу, — отъехав всего квартал от ворот, заявил Корт и пояснил: — Нельзя телегам дальше, не хочешь идти — экипажи за углом стоят. Только долго здесь не задерживайся, сброда везде хватает, а в столице им медом намазано.
— Благодарю.
Я соскочила с козел, низко поклонилась дядьке и, дождавшись, пока его пегая лошадка посеменит обратно, огляделась. Меня довезли до небольшой площади, где, судя по всему, и разворачивались телеги. На соседнем перекрестке места для маневра уже не было — лишь для того, чтобы двигаться вперед.
— Прошу прощения, — я окликнула единственного прохожего, какого смог высмотреть мой взгляд. Он выглядел достаточно прилично, чтобы не вселять опасений, и я рискнула обратиться: — Не подскажете, где здесь рынок?
