Я говорил тебе, что неделю назад отправил группу добровольцев исследовать внешний мир, но ты решил, что у меня просто разыгралось воображение. Как бы не так, мой верный Импер. Кое-чему я, благодаря наставлениям Мерхилека, действительно научился.
Похоже, Импер не сумел скрыть тревогу достаточно хорошо, поскольку Велер снисходительно улыбнулся:
— Не переживай, я действую настолько осторожно, насколько это вообще позволительно в условиях страшной опасности, которая нависла над городом. Ты ведь, наверное, и сам уже догадался, что тварь, перебившая стражей, и есть то самое отродье, а раз оно как-то пробралось в Оплот, значит, гномы обречены. Я просто вынужден идти на риск и искать ответы на вопросы, веками покрытые завесой мистической тайны. Ребята должны вернуться из экспедиции со дня на день, им строго наказано отходить от города дальше четырёх дневных переходов. За меня тоже не беспокойся, я применяю в ритуалах только те руны, толкование работы которых не предполагает двусмысленности.
Видя, что доверия на лице Импера не прибавилось, Велер вздохнул и продолжил:
— Мне нужно во что бы то ни стало проникнуть в личную библиотеку Предателя. Если где мы и можем найти ответы, так это именно там. Вот только узнав о нападении на дворец, тот запечатал её так, что чары на Вратах кажутся детской шалостью. Как ни крути, Маронон был великий колдун, а я всего лишь дилетант-самоучка.
¬— Но почему не поручить проведение экспериментов над рунами кому-то другому? С какой стати рисковать своей жизнью должен король? — не отставал начинавший всё больше беспокоиться за своего повелителя Импер.
— Я не могу, Импер. Я стал одержим древним знанием, я не могу доверить одну-единственную книгу кому-то ещё. Ты вопрошал, почему Мерхилек просто не написал учебник по магии, а зашифровал всё так, что без ящика грибной водки не разберёшься? Думаю, он знал гномью натуру, знал, что подобные тайны нельзя передать последователям без риска совершить катастрофу. Соблазн применить эту силу слишком велик, едва ли даже его ученики сумели обуздать свои страсти. Оплот разорвала бы на части колдовская война, страшно представить, на что способно в замкнутом пространстве такое оружие! Боюсь, что Мерхилек оставил подсказки не для борьбы с Предателем, а лишь на случай скоропостижной кончины диктатора. Книга, оказавшаяся у Жизнетворцев, а затем у Кремня — она должны была открыться миру не до, а после смерти Предателя. Я не могу это доказать, но чувствую, что дело обстояло именно так. Жизнетворцы откопали вовсе не вход в туннель, они откопали в королевском саду тайник с книгой! Спрятанной Мерхилеком в бытность его службы у Короля.
Велер задумчиво почесал бороду:
— Знаешь, у меня даже есть подозрение, что пророчество про Второе пришествие Мерхилека — оно вовсе не о мифических воскрешениях с того света, а именно об этом кодексе рун, коему суждено было всплыть в «час очищения крови проклятой». Кстати, ты помнишь старого гнома, который выхаживал Скалозуба?
— Конечно. Чернь зовёт его Пастырем, — кивнул Импер.
— Уж очень много времени тот проводил в Королевском саду. Травки там якобы собирал. В творившейся тогда суматохе всем было не до него, но сейчас я горько жалею, что не приказал устроить за стариком слежку. Дед явно не только басни горазд сочинять. Ты же сам пересказывал мне циркулирующие в Квартале слухи об обжигающем посохе, которым хрупкий старичок клеймил атаковавших дом старосты головорезов. Держу пари, сей магический артефакт оказался у посланника Праотца отнюдь не по Божественной прихоти…
— Мои ребята уже пару месяцев пасут Скалозуба, Пастыря и капитана, но ни о чём сверхъестественном никто ничего не докладывал, — пожал плечами порядком утомившийся от всей этой теории заговора Импер. — Разве что один из чудом выживших мародёров вернул старику тот самый якобы обжигающей камень от посоха, поскольку никаких чудесных свойств тот больше не проявлял. А покупать обычный светлокамень задорого желающих не нашлось…
— Балда, ты Импер, неверующий, — вздохнул уловивший скуку подчинённого мистификатор. — Вот погоди, скоро сам убедишься, что я был прав.
Велер аккуратно поднялся с четверенек, придирчиво оглядел сложный узор, покрывавший все стены, пол, потолок.
— Да, Импер, это тебе не народом управлять, тут соображать надо! — удовлетворённый полученным результатом наконец изрёк властитель подземного города. — Но на твоём месте я бы отошёл на всякий случай подальше. Например, во-о-он туда, за угол.
Импер уважительно кивнул и сделал несколько шажочков назад. Уходить, однако, настолько далеко, как советовал его повелитель, он не собирался — готовился оказать в случае необходимости первую помощь. Особого доверия к способностям кое-как прошедшего курс молодого колдуна Велера он не испытывал. А вот размазанные в этом коридоре по стенам мозги наблюдал.
— Мой верный Импер… — ухмыльнулся понявший причину его неповиновения король гномов. — Если я потерплю неудачу, лучшая помощь, которую ты сможешь мне оказать, это успеть собрать и захоронить мои остатки до того, как Оплот скатится в бездну. Марш за угол!
Вздохнув, Импер отошёл на максимально безопасное расстояние. Спорить с королём было бессмысленно. Когда дело касалось мистики, тот становился слеп и глух к любым доводам.
Велер сел на колени, аккуратно опустил растопыренные пальцы на крайнюю руну. Грустно улыбнулся и… произнёс непонятную фразу, от которой у Импера волосы встали дыбом.
Всё вокруг затопило нестерпимо ярким светом, уши заложило, тело стало словно бы невесомым. Импер чувствовал себя парящим в воздухе, устремившимся к сиянию, что тянуло к себе его сущность. Не было ни страха, ни грусти, только тяга к этому невыразимому свету, что являл собой всё.
Внезапно свет сжался в тугой ком энергии, сияние стало пульсировать. Импера перестало затягивать в источник всего сущего, он превратился в безмолвного наблюдателя. В свидетеля рождения и гибели десяти тысяч солнц. Вечность…
Продлилась мгновение. Его отбросило, ударило о стену. Вспышка чудовищной боли пронзила затылок, но прежде чем потерять сознание Импер увидел, неподвижно застывшего на коленях короля и словно бы обтекающий его тело свет. Затем восприятие выключилось.
Грубый шлепок по лицу заставил его глаза вновь открыться. Импер непонимающе уставился на склонившегося над ним Велера.
— Я открыл дверь. Импер, я сумел открыть эту чёртову дверь! Там сотни книг, тысячи! Импер, очнись! Следует немедленно поставить у входа охрану и приступить к изучению рукописей! Нельзя больше терять ни минуты, ты слышишь? Ты понимаешь, что мы только что сделали? Импер, там должен быть ключ к спасению! Импер!!!
С трудом возвращаясь к реальности, Импер медленно поднялся с пола, посмотрел на распахнутые двери в покои Предателя, на радующегося словно малое дитё короля. Вспомнил, зачем вообще сюда шёл:
— Солкис просил…
— Дай ему всё, что он хочет, — раздражённо отмахнулся от него Велер. — Пусть продолжает выполнять своё поручение. Мы не можем сейчас отвлекаться на подобные мелочи.
* * *
Он резко открыл глаза, непонимающе уставясь в потолок тёмной пещеры. Несколько минут полежал, прислушиваясь к размеренному капанью воды. Пахло сыростью и железом. Тело ломило от холода.
Сознание медленно возвращалось к изнеможённому гному. Он вспомнил кто он, вспомнил, куда направляется. Но как он оказался в этой пещере, почему лежит на каменном полу голый, и, самое главное, почему он здесь один-одинёшенек — этого он не знал. Но чувствовал, что это знание не принесёт ему облегчения…
Рвазар поёжился, от холодного жёсткого пола спина одеревенела, следовало скорее вставать и двигаться дальше. Кряхтя от натуги, он перевернулся на бок, подтянул к животу негнущиеся колени, вновь сменил позу, встав на карачки. Левая рука вляпалась в густую липкую жидкость, запах железа усилился.
Некоторое время он стоял на коленях, уперев дрожащие руки в пол. Дыхание участилось, ему стало дурно. Рвазар неуверенно поднёс руку к лицу, понюхал, осторожно лизнул и понял, что не ошибся.
— Нет, пожалуйста, только не снова! — сев на колени, воззвал гном к своду пещеры. — Прошу, не-е-ет!
В глазах потемнело, живот скрутило, его вырвало. Но вовсе не желчью, а остатками вчерашнего ужина. Весьма сытного ужина…
Подобные пробуждения уже случались с ним и не раз. И не два… А происходили до тех пор, пока от его элитного отряда карателей никого не осталось. Каждый раз возникал провал в памяти. Затем они недосчитывались одного или нескольких стражей. Запасы пищи давно подошли к концу, однако покуда были живы соратники, голода Рвазар не испытывал. За сытость приходилось расплачиваться жутким зрелищем…
Рвазар нехотя обвёл взглядом пещеру. Насторожился. Поборов отвращение, позволил зрачкам расшириться. Поднялся на ноги и начал разглядывать трупы.
Грудная клетка ближайшего гнома была разворочена так, что можно было пересчитать его рёбра. Рвазар знал, что у бедолаги отсутствуют печень и сердце. Эти органы отсутствовали у гномов всегда. Второй мертвец лежал рядом с размозжённой головой. Жирные мозги тоже часто шли в пищу… Внимание Рвазара привлёк ещё один гном — буквально нанизанный на сталагмит, тот словно бы застыл в воздухе, спина изогнулась дугой, руки и ноги безвольно свешивались вдоль туловища. Кровь всё ещё медленно вытекала из тела, создавая характерные звуки, которые Рвазар первоначально принял за капание воды.
Остальные трупы не представляли собой ничего интересного: у кого пробита голова, у некоторых разорвана шея или переломлен хребет — по крайней мере, они умерли достаточно быстро. Лёгкая смерть. Учитывая, что ни единого шанса у бедолаг, конечно же, не было, можно даже сказать, что им повезло…
Разжав окоченевшие пальцы одного из убитых, Рвазар поднял светлокамень, который прежний владелец использовал вместо факела. Внимательно осмотрел одежду и снаряжение павших воинов. То, что эти гномы были бойцами, у намётанного глаза капитана сомнений не вызывало. Развитый плечевой пояс, сбитые костяшки кулаков, мозоли на привыкших держать оружие ладонях. Все парни крепкие, хорошо экипированные, вот только… это были не стражи.
Не стражи вне стен Оплота! Сердце Рвазара сжалось. Он понял, что опоздал.
Когда у вас нет серьёзных доводов для возражения, лучше ничего не говорите. Слабая защита лишь увеличивает силы противника, а молчание вредит меньше,
чем неумелый ответ.
Чарльз Колтон
— Две дюжины. Они прислали две дюжины наймитов, Солкис! Ты называешь это помощью? Считаешь, что это подмога?! Да это же, мать твою, издевательство в чистом виде, и только!
На лицах собравшихся глав Домов читалась досада. Две дюжины, разделённые на Верхние и Нижние врата, дежурящие поочерёдно по двенадцать часов, итого по шесть дополнительных гномов в смену на каждой линии фронта. Решительным преимуществом такое подкрепление точно не назовёшь.
Солкис и сам был не рад. Но к королю его даже близко не подпустили, а Импер вначале уверял Солкиса, что сам решит вопрос с Велером, но затем отмахнулся и дал добро лишь на немногочисленный сброд из самых захудалых наёмников. Зато строго-настрого наказал следовать провокационной стратегии дальше.
Выкручивайся, дружочек. Выкручивайся как хочешь и помни о супруге. Ты же хочешь стать отцом, правда?
— А я говорил вам, не слушайте этого балабола! Нас в конфликт с жителями Квартала втянут, а сами отсиживаться будут во дворце и на наших костях пировать! — подключился к критике Адрид. — Жди от власти чего-то окромя дерьма, как же!
Даже среди тех, кто первыми поддержал «конфискацию» и изоляцию Квартала, царило подавленное настроение. Те же, кто был категорически против вражды с бедняками, старались усилить антивоенные позиции и изливали на представителя власти, то бишь Солкиса, свой праведный гнев.
Требовалось как можно скорее перехватить инициативу и перевести обсуждение в безопасное для планов короля русло.
— Знаете, — начал не с оправданий, а с обвинений в адрес оппонентов оратор. — Я совершенно не удивлён подобной негативной реакцией Адрида на действия владыки Оплота. Такие, как он, недовольны всегда: пришли король две дюжины или две сотни, да хоть две тысячи воинов! Всё равно всё будет не так. То слишком мало, а значит, реальной подмоги считай, что и нет. То слишком много, а значит, это вторжение в вотчину Домов под предлогом помощи, явная провокация и так далее. От Адрида я ничего иного не ждал. Но вы, вы! — Солкис обвёл строгим осуждающим взглядом возмущавшихся гномов. — От вас я ожидал сдержанности и здравомыслия, присущих взрослым ответственным гномам.
— Но две дюжины…
— Не перебивай! Я ещё не закончил, — осадил Солкис едва вставившего три слова гнома. — Вы что, в самом деле считаете, что Освободитель должен был прислать вам целую армию? Мол, нате, ребята, распоряжайтесь моими воинами, как вам заблагорассудится! Так? И что бы вы со всеми этими воинами делали?
— Укрепили бы оборону Верхних и Нижних ворот… — буркнул кто-то.
— Вот именно, больше ни на что ваших стратегических военных способностей не хватило бы! Для защиты каждого туннеля вполне достаточно полсотни бойцов, большее количество гномов там просто не развернётся. Присланные королём наёмники служат исключительно для организации ваших собственных горе-защитников, что не могут даже построиться в ряд! Ни законнорожденным, ни наймитам, даже вместе взятым, не удастся задавить чернь массой, но лишь дисциплиной и выучкой мы сможем противостоять орде зверогномов! К тому же вы забываете о других важных составляющих военного ремесла.
— И каких же? Просвети нас, внезапно ставший великим полководцем герой, — с издёвкой выплеснул негодование Адрид. Бедняга ещё просто не знал, что к этому выступлению Солкис подготовился весьма основательно.
— Адрид, прошу тебя, не открывай больше свой рот, из которого исходит лишь яд, губительный для общего дела, — в очередной раз принизил Солкис главного оппонента. — Ты бы лучше хоть иногда думал, а не отрицал любые предложения власти, даже не выслушав.
Возмущённый Адрид начал что-то лепетать, но на него зашикали и стали толкать локтями его же соратники, которые искренне хотели понять хитроумный план Велера. Солкис выдержал паузу, давая понять, что пока разочаровавший его гном не заткнётся, продолжения ждать не следует.
— Войско Освободителя находится в полной боевой готовности, оно готово прийти на помощь в любой момент и, что важнее, в любое нужное место. Вы забываете о том, что угроза таится не только за пределами Пещеры ремёсел, огромное число нищебродов, готовых ударить вам в спину находится здесь! Нам удалось пресечь общение ваших слуг с чернью в Квартале, но нет под землёй силы, гарантирующей, что они не самоорганизуются без непосредственного участия Безбородого пророка. Мы не знаем, настолько далеко тот успел пустить свои щупальца, но раз даже среди вас, братцы мои, нет согласия, значит, пророк сумел отравить души многих и многих. И вы хотите сосредоточить все наши силы всего в двух местах? Хотите оставить тыл беззащитным? Наймиты придут туда, где действительно нужна будет помощь, и тогда, когда без неё действительно будет не обойтись. Манёвры — половина успеха в войне, братцы! Манёвры, а вовсе не безмозглое скопление толпы в одном месте.
Похоже, Импер не сумел скрыть тревогу достаточно хорошо, поскольку Велер снисходительно улыбнулся:
— Не переживай, я действую настолько осторожно, насколько это вообще позволительно в условиях страшной опасности, которая нависла над городом. Ты ведь, наверное, и сам уже догадался, что тварь, перебившая стражей, и есть то самое отродье, а раз оно как-то пробралось в Оплот, значит, гномы обречены. Я просто вынужден идти на риск и искать ответы на вопросы, веками покрытые завесой мистической тайны. Ребята должны вернуться из экспедиции со дня на день, им строго наказано отходить от города дальше четырёх дневных переходов. За меня тоже не беспокойся, я применяю в ритуалах только те руны, толкование работы которых не предполагает двусмысленности.
Видя, что доверия на лице Импера не прибавилось, Велер вздохнул и продолжил:
— Мне нужно во что бы то ни стало проникнуть в личную библиотеку Предателя. Если где мы и можем найти ответы, так это именно там. Вот только узнав о нападении на дворец, тот запечатал её так, что чары на Вратах кажутся детской шалостью. Как ни крути, Маронон был великий колдун, а я всего лишь дилетант-самоучка.
¬— Но почему не поручить проведение экспериментов над рунами кому-то другому? С какой стати рисковать своей жизнью должен король? — не отставал начинавший всё больше беспокоиться за своего повелителя Импер.
— Я не могу, Импер. Я стал одержим древним знанием, я не могу доверить одну-единственную книгу кому-то ещё. Ты вопрошал, почему Мерхилек просто не написал учебник по магии, а зашифровал всё так, что без ящика грибной водки не разберёшься? Думаю, он знал гномью натуру, знал, что подобные тайны нельзя передать последователям без риска совершить катастрофу. Соблазн применить эту силу слишком велик, едва ли даже его ученики сумели обуздать свои страсти. Оплот разорвала бы на части колдовская война, страшно представить, на что способно в замкнутом пространстве такое оружие! Боюсь, что Мерхилек оставил подсказки не для борьбы с Предателем, а лишь на случай скоропостижной кончины диктатора. Книга, оказавшаяся у Жизнетворцев, а затем у Кремня — она должны была открыться миру не до, а после смерти Предателя. Я не могу это доказать, но чувствую, что дело обстояло именно так. Жизнетворцы откопали вовсе не вход в туннель, они откопали в королевском саду тайник с книгой! Спрятанной Мерхилеком в бытность его службы у Короля.
Велер задумчиво почесал бороду:
— Знаешь, у меня даже есть подозрение, что пророчество про Второе пришествие Мерхилека — оно вовсе не о мифических воскрешениях с того света, а именно об этом кодексе рун, коему суждено было всплыть в «час очищения крови проклятой». Кстати, ты помнишь старого гнома, который выхаживал Скалозуба?
— Конечно. Чернь зовёт его Пастырем, — кивнул Импер.
— Уж очень много времени тот проводил в Королевском саду. Травки там якобы собирал. В творившейся тогда суматохе всем было не до него, но сейчас я горько жалею, что не приказал устроить за стариком слежку. Дед явно не только басни горазд сочинять. Ты же сам пересказывал мне циркулирующие в Квартале слухи об обжигающем посохе, которым хрупкий старичок клеймил атаковавших дом старосты головорезов. Держу пари, сей магический артефакт оказался у посланника Праотца отнюдь не по Божественной прихоти…
— Мои ребята уже пару месяцев пасут Скалозуба, Пастыря и капитана, но ни о чём сверхъестественном никто ничего не докладывал, — пожал плечами порядком утомившийся от всей этой теории заговора Импер. — Разве что один из чудом выживших мародёров вернул старику тот самый якобы обжигающей камень от посоха, поскольку никаких чудесных свойств тот больше не проявлял. А покупать обычный светлокамень задорого желающих не нашлось…
— Балда, ты Импер, неверующий, — вздохнул уловивший скуку подчинённого мистификатор. — Вот погоди, скоро сам убедишься, что я был прав.
Велер аккуратно поднялся с четверенек, придирчиво оглядел сложный узор, покрывавший все стены, пол, потолок.
— Да, Импер, это тебе не народом управлять, тут соображать надо! — удовлетворённый полученным результатом наконец изрёк властитель подземного города. — Но на твоём месте я бы отошёл на всякий случай подальше. Например, во-о-он туда, за угол.
Импер уважительно кивнул и сделал несколько шажочков назад. Уходить, однако, настолько далеко, как советовал его повелитель, он не собирался — готовился оказать в случае необходимости первую помощь. Особого доверия к способностям кое-как прошедшего курс молодого колдуна Велера он не испытывал. А вот размазанные в этом коридоре по стенам мозги наблюдал.
— Мой верный Импер… — ухмыльнулся понявший причину его неповиновения король гномов. — Если я потерплю неудачу, лучшая помощь, которую ты сможешь мне оказать, это успеть собрать и захоронить мои остатки до того, как Оплот скатится в бездну. Марш за угол!
Вздохнув, Импер отошёл на максимально безопасное расстояние. Спорить с королём было бессмысленно. Когда дело касалось мистики, тот становился слеп и глух к любым доводам.
Велер сел на колени, аккуратно опустил растопыренные пальцы на крайнюю руну. Грустно улыбнулся и… произнёс непонятную фразу, от которой у Импера волосы встали дыбом.
Всё вокруг затопило нестерпимо ярким светом, уши заложило, тело стало словно бы невесомым. Импер чувствовал себя парящим в воздухе, устремившимся к сиянию, что тянуло к себе его сущность. Не было ни страха, ни грусти, только тяга к этому невыразимому свету, что являл собой всё.
Внезапно свет сжался в тугой ком энергии, сияние стало пульсировать. Импера перестало затягивать в источник всего сущего, он превратился в безмолвного наблюдателя. В свидетеля рождения и гибели десяти тысяч солнц. Вечность…
Продлилась мгновение. Его отбросило, ударило о стену. Вспышка чудовищной боли пронзила затылок, но прежде чем потерять сознание Импер увидел, неподвижно застывшего на коленях короля и словно бы обтекающий его тело свет. Затем восприятие выключилось.
Грубый шлепок по лицу заставил его глаза вновь открыться. Импер непонимающе уставился на склонившегося над ним Велера.
— Я открыл дверь. Импер, я сумел открыть эту чёртову дверь! Там сотни книг, тысячи! Импер, очнись! Следует немедленно поставить у входа охрану и приступить к изучению рукописей! Нельзя больше терять ни минуты, ты слышишь? Ты понимаешь, что мы только что сделали? Импер, там должен быть ключ к спасению! Импер!!!
С трудом возвращаясь к реальности, Импер медленно поднялся с пола, посмотрел на распахнутые двери в покои Предателя, на радующегося словно малое дитё короля. Вспомнил, зачем вообще сюда шёл:
— Солкис просил…
— Дай ему всё, что он хочет, — раздражённо отмахнулся от него Велер. — Пусть продолжает выполнять своё поручение. Мы не можем сейчас отвлекаться на подобные мелочи.
* * *
Он резко открыл глаза, непонимающе уставясь в потолок тёмной пещеры. Несколько минут полежал, прислушиваясь к размеренному капанью воды. Пахло сыростью и железом. Тело ломило от холода.
Сознание медленно возвращалось к изнеможённому гному. Он вспомнил кто он, вспомнил, куда направляется. Но как он оказался в этой пещере, почему лежит на каменном полу голый, и, самое главное, почему он здесь один-одинёшенек — этого он не знал. Но чувствовал, что это знание не принесёт ему облегчения…
Рвазар поёжился, от холодного жёсткого пола спина одеревенела, следовало скорее вставать и двигаться дальше. Кряхтя от натуги, он перевернулся на бок, подтянул к животу негнущиеся колени, вновь сменил позу, встав на карачки. Левая рука вляпалась в густую липкую жидкость, запах железа усилился.
Некоторое время он стоял на коленях, уперев дрожащие руки в пол. Дыхание участилось, ему стало дурно. Рвазар неуверенно поднёс руку к лицу, понюхал, осторожно лизнул и понял, что не ошибся.
— Нет, пожалуйста, только не снова! — сев на колени, воззвал гном к своду пещеры. — Прошу, не-е-ет!
В глазах потемнело, живот скрутило, его вырвало. Но вовсе не желчью, а остатками вчерашнего ужина. Весьма сытного ужина…
Подобные пробуждения уже случались с ним и не раз. И не два… А происходили до тех пор, пока от его элитного отряда карателей никого не осталось. Каждый раз возникал провал в памяти. Затем они недосчитывались одного или нескольких стражей. Запасы пищи давно подошли к концу, однако покуда были живы соратники, голода Рвазар не испытывал. За сытость приходилось расплачиваться жутким зрелищем…
Рвазар нехотя обвёл взглядом пещеру. Насторожился. Поборов отвращение, позволил зрачкам расшириться. Поднялся на ноги и начал разглядывать трупы.
Грудная клетка ближайшего гнома была разворочена так, что можно было пересчитать его рёбра. Рвазар знал, что у бедолаги отсутствуют печень и сердце. Эти органы отсутствовали у гномов всегда. Второй мертвец лежал рядом с размозжённой головой. Жирные мозги тоже часто шли в пищу… Внимание Рвазара привлёк ещё один гном — буквально нанизанный на сталагмит, тот словно бы застыл в воздухе, спина изогнулась дугой, руки и ноги безвольно свешивались вдоль туловища. Кровь всё ещё медленно вытекала из тела, создавая характерные звуки, которые Рвазар первоначально принял за капание воды.
Остальные трупы не представляли собой ничего интересного: у кого пробита голова, у некоторых разорвана шея или переломлен хребет — по крайней мере, они умерли достаточно быстро. Лёгкая смерть. Учитывая, что ни единого шанса у бедолаг, конечно же, не было, можно даже сказать, что им повезло…
Разжав окоченевшие пальцы одного из убитых, Рвазар поднял светлокамень, который прежний владелец использовал вместо факела. Внимательно осмотрел одежду и снаряжение павших воинов. То, что эти гномы были бойцами, у намётанного глаза капитана сомнений не вызывало. Развитый плечевой пояс, сбитые костяшки кулаков, мозоли на привыкших держать оружие ладонях. Все парни крепкие, хорошо экипированные, вот только… это были не стражи.
Не стражи вне стен Оплота! Сердце Рвазара сжалось. Он понял, что опоздал.
Глава 6. Аргумент
Когда у вас нет серьёзных доводов для возражения, лучше ничего не говорите. Слабая защита лишь увеличивает силы противника, а молчание вредит меньше,
чем неумелый ответ.
Чарльз Колтон
— Две дюжины. Они прислали две дюжины наймитов, Солкис! Ты называешь это помощью? Считаешь, что это подмога?! Да это же, мать твою, издевательство в чистом виде, и только!
На лицах собравшихся глав Домов читалась досада. Две дюжины, разделённые на Верхние и Нижние врата, дежурящие поочерёдно по двенадцать часов, итого по шесть дополнительных гномов в смену на каждой линии фронта. Решительным преимуществом такое подкрепление точно не назовёшь.
Солкис и сам был не рад. Но к королю его даже близко не подпустили, а Импер вначале уверял Солкиса, что сам решит вопрос с Велером, но затем отмахнулся и дал добро лишь на немногочисленный сброд из самых захудалых наёмников. Зато строго-настрого наказал следовать провокационной стратегии дальше.
Выкручивайся, дружочек. Выкручивайся как хочешь и помни о супруге. Ты же хочешь стать отцом, правда?
— А я говорил вам, не слушайте этого балабола! Нас в конфликт с жителями Квартала втянут, а сами отсиживаться будут во дворце и на наших костях пировать! — подключился к критике Адрид. — Жди от власти чего-то окромя дерьма, как же!
Даже среди тех, кто первыми поддержал «конфискацию» и изоляцию Квартала, царило подавленное настроение. Те же, кто был категорически против вражды с бедняками, старались усилить антивоенные позиции и изливали на представителя власти, то бишь Солкиса, свой праведный гнев.
Требовалось как можно скорее перехватить инициативу и перевести обсуждение в безопасное для планов короля русло.
— Знаете, — начал не с оправданий, а с обвинений в адрес оппонентов оратор. — Я совершенно не удивлён подобной негативной реакцией Адрида на действия владыки Оплота. Такие, как он, недовольны всегда: пришли король две дюжины или две сотни, да хоть две тысячи воинов! Всё равно всё будет не так. То слишком мало, а значит, реальной подмоги считай, что и нет. То слишком много, а значит, это вторжение в вотчину Домов под предлогом помощи, явная провокация и так далее. От Адрида я ничего иного не ждал. Но вы, вы! — Солкис обвёл строгим осуждающим взглядом возмущавшихся гномов. — От вас я ожидал сдержанности и здравомыслия, присущих взрослым ответственным гномам.
— Но две дюжины…
— Не перебивай! Я ещё не закончил, — осадил Солкис едва вставившего три слова гнома. — Вы что, в самом деле считаете, что Освободитель должен был прислать вам целую армию? Мол, нате, ребята, распоряжайтесь моими воинами, как вам заблагорассудится! Так? И что бы вы со всеми этими воинами делали?
— Укрепили бы оборону Верхних и Нижних ворот… — буркнул кто-то.
— Вот именно, больше ни на что ваших стратегических военных способностей не хватило бы! Для защиты каждого туннеля вполне достаточно полсотни бойцов, большее количество гномов там просто не развернётся. Присланные королём наёмники служат исключительно для организации ваших собственных горе-защитников, что не могут даже построиться в ряд! Ни законнорожденным, ни наймитам, даже вместе взятым, не удастся задавить чернь массой, но лишь дисциплиной и выучкой мы сможем противостоять орде зверогномов! К тому же вы забываете о других важных составляющих военного ремесла.
— И каких же? Просвети нас, внезапно ставший великим полководцем герой, — с издёвкой выплеснул негодование Адрид. Бедняга ещё просто не знал, что к этому выступлению Солкис подготовился весьма основательно.
— Адрид, прошу тебя, не открывай больше свой рот, из которого исходит лишь яд, губительный для общего дела, — в очередной раз принизил Солкис главного оппонента. — Ты бы лучше хоть иногда думал, а не отрицал любые предложения власти, даже не выслушав.
Возмущённый Адрид начал что-то лепетать, но на него зашикали и стали толкать локтями его же соратники, которые искренне хотели понять хитроумный план Велера. Солкис выдержал паузу, давая понять, что пока разочаровавший его гном не заткнётся, продолжения ждать не следует.
— Войско Освободителя находится в полной боевой готовности, оно готово прийти на помощь в любой момент и, что важнее, в любое нужное место. Вы забываете о том, что угроза таится не только за пределами Пещеры ремёсел, огромное число нищебродов, готовых ударить вам в спину находится здесь! Нам удалось пресечь общение ваших слуг с чернью в Квартале, но нет под землёй силы, гарантирующей, что они не самоорганизуются без непосредственного участия Безбородого пророка. Мы не знаем, настолько далеко тот успел пустить свои щупальца, но раз даже среди вас, братцы мои, нет согласия, значит, пророк сумел отравить души многих и многих. И вы хотите сосредоточить все наши силы всего в двух местах? Хотите оставить тыл беззащитным? Наймиты придут туда, где действительно нужна будет помощь, и тогда, когда без неё действительно будет не обойтись. Манёвры — половина успеха в войне, братцы! Манёвры, а вовсе не безмозглое скопление толпы в одном месте.
