– Я не думал, что… – он замолкает, не находя слов.
– Что? Что ты будешь нужен? Ты был нужен, когда я была на третьем месяце. А теперь… – Я делаю паузу, оглядывая его с ног до головы. – А теперь ты просто курьер по доставке лекарств для ребёнка!
Сама удивляюсь, как мне хватает сил говорить. Звуки как-то складываются в слова. Скомканно. Но, кажется, мной руководит внутреннее ощущение, что ждать от Данилы активного участия не стоит. Не вижу смысла продолжать разговор, потому что, ступив на эту скользкую тему, мы просто поругаемся ещё сильнее, и я ещё больше расстроюсь. А у меня молоко… Не хочу, чтобы перегорало.
– Всё, Данила! – решаю я завершить наше короткое свидание. – Майе нельзя долго находится на холоде, и ей пора кушать.
Я делаю шаг назад, поворачиваясь к двери. Душная атмосфера давит. Бросаю напоследок ещё раз свой взгляд на Данилу. Задерживаюсь на мгновение.
– Короче, давай! – он потирает затылок, возвращаясь к своему чилл-образу. – Я понял! Сорямба! Если чё, – он неловко кивает на Майю, – маякуй!
– Пока!
Я быстро захожу в подъезд, крепко прижимая дочь. Дверь захлопывается. Слышно, как датчик гасит свет, погружая вход в темноту. Всё, этот момент позади. Я продержалась и выжила, как ни странно.
В квартире тепло и тихо. Укладываю Майю в кроватку и укрываю мягким пледом. Очень надеюсь, что дочь даст мне хотя бы пять минут провести в одиночестве на кухне за чашкой чая. Стараясь не шуметь, и направляюсь на кухню и ключаю чайник. Он шумит, а уже слышу детский писк.
На кухне появляется Лика.
– Ну как? – спокойно спрашивает она. – Поговорили?
– Ну да, - киваю. – Даже мелкую подержал на руках.
– И всё?
– А что ещё, если его только мои отношения с мужиками интересуют? – злобно пыхчу я.
Всё-таки встреча с Данилой, которая должна была быть просто передачей лекарств, вытянула из меня все силы. Он ушёл, оставив после себя лишь едкий запах туалетной воды и горький осадок. Всё. Точка. Я не собираюсь больше вариться в этих ощущениях.
– Лик, – смотрю умоляюще. – Я так хочу просто попить чай и ни о чём не думать. Пять мин. Покачай Майю. Я допью чай и приготовлю ей смесь.
Лика с удовольствием нянчит младенца. Ей нравится с ней возится. Она находит разные ухищрения, чтобы Майя переставала кричать хотя бы ненадолго.
Я только успеваю сделать первый обжигающий глоток чая, когда на экране телефона высвечивается знакомое имя. Эмиль.
«Как ты, солнце?», «С мамой говорила?», «Едем встречать?»
Надо же, не забыл. А то ведь жаловался на свою короткую память.
«Она согласна», – набираю ответ. – «Всё по высшему разряду: белый джип, все дела?»
Вместо смс звонок.
– Солнце, а твоя мама не обидится, если мы её не на Рэндж Ровере встретим, а на бэхе?
Хорошо, что я маме не наобещала встречу высокопоставленных лиц. Хотя про Рэндж Ровер упоминала и не раз, нахваливала крутую машину Эмиля. И теперь сама почему-то чувствую разочарование.
– А почему не на джипе? – спрашиваю обиженно.
– Солнце, рабочий день! Мне туда-сюда по пробкам перегонять тачки не в кайф. Я предлагаю сразу после прилёта пригласить твою маму в ресторан. Посидим, познакомимся там. Как тебе тема?
Я замолкаю, раздумывая на тему ресторана. Вряд ли моя мама вот так – прямо с корабля на бал. Эмиль, кажется, воспринимает мою паузу, как обиду.
– Ну хорошо! Я возьму Рэндж Ровер! – старается угодить он мне. – Если для тебя это так важно…
– Не парься по поводу тачки! На бэхе тоже нормуль! – перебиваю я его. – Просто ресторан будет лишним. Я знаю свою маму. Она наверняка прилетит в спортивках. Какой ей ресторан?
– Фигня какая?! – довольно восклицает он. – Так я тоже в спортивках буду! Не проблема!
– Послушай, давай я с ней ещё раз переговорю на всякий случай, но для неё главное, чтобы мы её забрали из аэропорта. И я не могу с тобой долго болтать. Там Лика мелкую качает. Пора кормить ребёнка.
– Окей! Не отвлекаю! Напиши, как освободишься!
Легко сказать – «освободишься»! Свобода для меня теперь – непозволительная роскошь!
Но я всё равно звоню маме, чтобы уточнить детали прилёта.
– Привет, мам! Ну, мы тебя встретим! С Эмилем, – подтверждаю я наши с ним намерения. – Он предлагает тебя сразу в ресторан отвезти… Но я сказала, что ты, наверное, не согласишься…
– Боже мой, ребёнок ты, ребёнок! – с улыбкой говорит мама. – Ну какой ресторан?! Я даже не знаю, как буду чувствовать себя после перелёта. Мало ли голова разболится. Ресторан – это, конечно, здорово, но к нему надо подготовиться. Да и с малышкой… в ресторан…
– Ну, я примерно так и сказала Эмилю. А если мы за тобой не на Рэндж Ровере приедем, а на обычной рабочей его БМВ, ты не обидишься? – настораживаюсь я.
– Рэндж Ровер… БМВ… – задумчиво проговаривает мама. – Знаешь, мне хоть на Запорожце, лишь бы скорее попасть домой!
– На чё-о-о-м? – тяну удивлённо, потому что впервые слушу такое название.
– Ни на чём! – отрезает она. – БМВ вполне подойдёт!
Ну вот, с мамой проблем не возникло. Она у меня бывает капризная, но только в меру. Когда дело касается серьёзных вещей, то мама очень практична.
В день маминого прилёта я сообщаю Эмилю, что самолёт вылетел из Франкфурта, и через два с половиной часа моя родительница приземлится в местном аэропорту. Парень приезжает за мной, чтобы по-царски подготовиться к встрече. Сначала мы едем за цветами. Не хочу ждать в машине, поэтому Эмиль отстёгивает автопереноску, и мы вместе идём в магазин. Выбор цветов какой-то скудный сегодня. Эмиль ходит между вазонами и обычными вёдрами со срезанными цветами и, потирая подбородок, сосредотачивается на выборе букета. А я держу переноску и разглядываю мягкие игрушки. Вздрагиваю от шёпота прямо в ухо:
– Тебе нравится? – Эмиль обнимает меня одной рукой.
– Вот этот заяц, – я показываю на смешного длинноухого пушистого зайца и виновато улыбаюсь, – он такой прикольный…
Парень поворачивается к девушке продавцу, которая упаковывает два букета цветов.
– Вот этого зайца тоже посчитайте!
– Зачем? – я поджимаю губы.
– Тебе нравится, значит, берём! А цветы я попросил завернуть в прозрачную плёнку. Не люблю готовые букеты, потому что их делают из несвежих цветов, – поясняет он и нежно смотрит мне прямо в глаза.
Эмиль сегодня какой-то не такой. Его дерзость куда-то испарилась. Он серьёзен и напряжён. Нетороплив и рассудителен. Ведёт себя так, словно боится сделать неверный шаг. Тщательно выверяет каждое своё действие. Вот и сейчас залип на мне чересчур долго.
– Карта или наличные? – возвращает нас в реальность продавец.
Эмиль резко отворачивается, будто настороженный зверь, который чует опасность, но сразу расслабляется.
– Наличные, – бросает с некоторым высокомерием и достаёт деньги.
Забирает с прилавка два букета, а зайца вручает мне.
– Спасибо! – благодарю за спонтанный подарок и прижимаю игрушку к груди.
На лице Эмиля играет довольная улыбка, как будто верх радости заключается в том, чтоб делать мне подарки. Мне нравится такой Эмиль. Сейчас это мои искренние чувства.
Возвращаемся к машине. Но по пути Эмиль оступается и роняет один из букетов прямо в лужу.
– Вот чёрт! – чертыхается он, подхватывая цветы. – Что-то я сегодня какой-то несобранный!
– Волнуешься? – подкалываю его.
– Есть малёха, – сознаётся он, улыбаясь.
И сейчас эта улыбка сногсшибательная. Такакя невинная, и в то же время хитрющая.
Он отряхивет упаковку, на которую уже налипли капли грязи, и с кислой миной пялится на цветы.
– Бл@ть, – снова ругается он. – Что делать?
Открывает багажник и достаёт рулон бумажных полотенец. Усердно оттирает прозрачную плёнку почти до идеального состояния.
– Фух, – нервно дёргает головой. – Кажется, не придётся бежать за новым букетом.
Я лишь криво усмехаюсь. Неужели предстоящее знакомство с моей мамой так особенно действует на этого бесстрашного Эмиля?
– Время ещё есть, – он закатывает рукав толстовки до локтя, обнажая широкое запястье, и смотрит на свои массивные часы с тёмным циферблатом. Стрелки, похоже, инкрустированные, ярко блестят под солнечным светом. – Го в Макдак?
В жизни ещё не было такого, чтобы я отказалась от Макдональдса. Я уверенно киваю головой в знак согласия.
В аэропорт приезжаем примерно за полчаса до указанного времени приземления самолёта. Эмиль останавливает машину напртив дверей на верхней проезжей дорожке, предназначенной для высадки пассажиров, которые прибывают на посадку. Двигатель не глушит.
– Здесь долго стоять нельзя, но, если к нам подойдут менты с претензиями, то сделаем кружок и вернёмся снова, - поясняет парень. – Да и пока движок работает, к нам без предъяв. И мелкой нужно тепло, поэтому пусть печка работает.
Мне, собственно, без разницы, где мы будем ждать маму. Лишь бы уже скорее пролетели эти считанные минуты.
– Спит? – поворачивается ко мне Эмиль и заглядывает в переноску.
– На удивление спокойная с утра. Поела и дрыхнет, – радуюсь я, что Маюня такая паинька. – Не приведи господи, истерику устроит. Она не любит долго стоять на месте.
– Будем надеяться, что не устроит, – улыбается парень. – Ой, чего-то я реально на измене… Аж в туалет захотел.
Смотрю на него, не сдерживая улыбки. Он сейчас такой потешный в своём беспокойстве. Чувствуется, что ему самому чуждо такое состояние.
– Не, ну кринж! Я не помню, чтоб меня так колбасило…
Я заливаюсь тихим смехом. Видеть смущённого Эмиля это и вправду очень весело. Видимо, моя мама умеет нагнать страху.
– Чё лыбишься? – начинает хохотать Эмиль. – Можно подумать, ты будешь спокойной, когда мы поедем в гости к моему отцу!
– Ты реально собираешься познакомить меня со своим папой? – хмурюсь я.
– Ну да, – с самым серьёзным видом отвечает парень. – А что здесь такого?
– Ничего, – складываю губки трубочкой. – Просто… я девушка с ребёнком… А ты… Твоему папе может не зайти такое знакомство.
– Да, забей! – его подвижные чёрные брови взлетают вверх. – Мой папа так любит детей, ты даже не представляешь! Вот поедем к нему, сама убедишься. Он Майю из рук не выпустит. Будет сюсюкать, играть с ней. Он дико обожает мелких. Отвечаю! И он будет только рад, если я наконец женюсь!
Какое громкое заявление! Я сразу представляю его отца властным состоятельным мужчиной, на фоне которого я, скорее всего, буду смотреться жалко. Мне, конечно, интересно познакомиться с ним, но ужасно страшно. Наверно, я буду также себя ощущать в моменте, как сейчас Эмиль.
Мой айфон жужжит, и на дисплее высвечивается звонок от мамы.
– Ну и где вы?! – с ходу наезжает она.
– В смысле? – меня обескураживает такое начало. – А ты уже прилетела?
– Я-то прилетела, но почему-то никого не вижу!
Эмиль чувствует, что что-то идёт не так и таращится на меня широко раскрытыми глазами. Потом его брови сходятся на переносице в недоумении. Играет мимикой.
– А где твоя мама? – одними губами задаёт вопрос.
– А ты где? – спрашиваю у мамы и включаю громкую связь.
– Я там, откуда выходят все прилетевшие. Тут толпа встречающих, но тебя среди них почему-то нет.
– Э-э-э, – смотрю на Эмиля и не знаю, что ответить.
– Я внизу около большой парковки, а вот вы где? – допытывается она.
– Скажи, что сейчас подъедем, – испуганно шепчет Эмиль и трогается с места.
– А мы тут – наверху, но сейчас вниз подъедем.
Вижу, как Эмиль сосредоточенно следит за дорогой, выворачивая на перекрёсток. Он непривычно напряжён. Нервничает однако.
– Так, может, мне проще подняться наверх? – уже спокойнее говорит мама.
– Поздно уже, – с досадой мямлит Эмиль себе под нос, но, кажется, его отлично слышно.
– Ладно, – обречённо вздыхает мама, – жду вас внизу.
Она отключает звонок.
– Что-то мы круто лоханулись? – нервно цедит парень.
– Почему? – я реально не понимаю, что не так.
– Надо было ждать внизу, – поясняет он, но мне это ни о чём не говорит, – а теперь целый круг нарезать, потому что по-другому не проехать.
– Ой, а у нас же цветы в багажнике, – вдруг вспоминаю я. – Может достать?
– На этом участке остановки запрещены. Даже места нет, где можно было бы встать. Обочина закрыта, – напряжённо говорит Эмиль. – Видишь, везде сплошная, а сзади полно машин. Тормознём – получим в зад! Так что поедем до упора, а цветы маме потом отдашь. Скажешь, что от меня. Я один букет для тебя купил, а другой для мамы.
– Блин, точно лоханулись. Ещё и цветы в луже искупали, – усмехаюсь.
– Но об этом не надо упоминать, – настоятельно рекомендует он. – Я их отчистил.
Бэха тормозит перед шлагбаумом. Эмиль что-то нажимает на специально установленном автомате, и оттуда вылезает чек.
– Ну вот, пятнадцать минут парковка бесплатная, – он кладёт талон на переднюю панель.
Шлагбаум поднимается, а я уже вижу, как мама, точно определив нашу БМВ, переходит дорогу к полосе, по которой мы сейчас движемся.
– Вон, мама нас уже ждёт! – сообщаю я Эмилю, указывая на женщину в удлиненном сером пальто.
Вижу, как он нервно сглатывает и невольно выпрямляется в струнку на своем водительском месте. Напрягает скулы, но при этом старается напустить на себя расслабленный вид. А выглядит, будто шест проглотил. Меня начинает разбирать смех. Это совсем другой Эмиль. Никакой спеси и дерзости. Сплошная порядочность и идеальная выправка.
Мама стоит на узком тротуаре. Волосы, уложенные в причёску, чуть растрёпаны ветром. Серое длинное пальто придаёт строгости, несмотря на улыбку, которая играет на её лице. А массивные чёрные ботинки, модная женская сумка под цвет пальто и рюкзак, который выполнял функцию ручной клади, добавляют стиля и современности, независимо от возраста. Я горжусь своей мамой, за то, что она умеет выглядеть достойно.
Эмиль плавно останавливает машину так, чтобы пассажирская дверь оказалась прямо напротив мамы. Ей предстоит ехать на переднем сиденье рядом с водителем, потому что сзади тесно из-за детского автокресла.
Я выскакиваю из машины и бросаюсь на шею мамуле. Мы обнимаемся. От неё так вкусно пахнет какими-то дорогими духами и чем-то очень родным.
– Бли-и-ин! – верещу я, сжимая её в объятиях и чувствуя родные руки на своих плечах. – Наконец-то!
– Ты совсем повзрослела, – говорит мама сквозь слёзы и выпускает меня из объятий. – Тут долго стоять нельзя, так что поехали. Дома наговоримся.
Я забираю у неё рюкзак и забираюсь с ним на заднее сиденье, а мама устраивается на пассажирском.
– Добрый день, – вежливо здоровается она и с небольшой паузой добавляет: – Эмиль?! Я мама Леры.
– Да, добрый день! – слегка кивает парень, сохраняя олимпийское спокойствие и проявляя стократную вежливость. – Мне очень приятно с Вами познакомиться.
– Взаимно, – добродушно отзывается мама.
Сейчас вид у Эмиля такой чинный, как у нанятого водителя. Даже больше похож на таксиста бизнес-класса, потому что полностью сконцентрирован на дороге и не обращает внимания на наше с мамой щебетание. Не хватает только костюма с галстуком.
Мама поворачивается ко мне и разглядывает малышку. Рассказывает, как прошёл полет и интересуется всем, что касается Майи. Атмосфера в салоне сдержанная. Мы с мамой разговариваем вполголоса, чтобы не разбудить Майю и не выглядеть базарными бабками.
– Что? Что ты будешь нужен? Ты был нужен, когда я была на третьем месяце. А теперь… – Я делаю паузу, оглядывая его с ног до головы. – А теперь ты просто курьер по доставке лекарств для ребёнка!
Сама удивляюсь, как мне хватает сил говорить. Звуки как-то складываются в слова. Скомканно. Но, кажется, мной руководит внутреннее ощущение, что ждать от Данилы активного участия не стоит. Не вижу смысла продолжать разговор, потому что, ступив на эту скользкую тему, мы просто поругаемся ещё сильнее, и я ещё больше расстроюсь. А у меня молоко… Не хочу, чтобы перегорало.
– Всё, Данила! – решаю я завершить наше короткое свидание. – Майе нельзя долго находится на холоде, и ей пора кушать.
Я делаю шаг назад, поворачиваясь к двери. Душная атмосфера давит. Бросаю напоследок ещё раз свой взгляд на Данилу. Задерживаюсь на мгновение.
– Короче, давай! – он потирает затылок, возвращаясь к своему чилл-образу. – Я понял! Сорямба! Если чё, – он неловко кивает на Майю, – маякуй!
– Пока!
Я быстро захожу в подъезд, крепко прижимая дочь. Дверь захлопывается. Слышно, как датчик гасит свет, погружая вход в темноту. Всё, этот момент позади. Я продержалась и выжила, как ни странно.
В квартире тепло и тихо. Укладываю Майю в кроватку и укрываю мягким пледом. Очень надеюсь, что дочь даст мне хотя бы пять минут провести в одиночестве на кухне за чашкой чая. Стараясь не шуметь, и направляюсь на кухню и ключаю чайник. Он шумит, а уже слышу детский писк.
На кухне появляется Лика.
– Ну как? – спокойно спрашивает она. – Поговорили?
– Ну да, - киваю. – Даже мелкую подержал на руках.
– И всё?
– А что ещё, если его только мои отношения с мужиками интересуют? – злобно пыхчу я.
Всё-таки встреча с Данилой, которая должна была быть просто передачей лекарств, вытянула из меня все силы. Он ушёл, оставив после себя лишь едкий запах туалетной воды и горький осадок. Всё. Точка. Я не собираюсь больше вариться в этих ощущениях.
– Лик, – смотрю умоляюще. – Я так хочу просто попить чай и ни о чём не думать. Пять мин. Покачай Майю. Я допью чай и приготовлю ей смесь.
Лика с удовольствием нянчит младенца. Ей нравится с ней возится. Она находит разные ухищрения, чтобы Майя переставала кричать хотя бы ненадолго.
Я только успеваю сделать первый обжигающий глоток чая, когда на экране телефона высвечивается знакомое имя. Эмиль.
«Как ты, солнце?», «С мамой говорила?», «Едем встречать?»
Надо же, не забыл. А то ведь жаловался на свою короткую память.
«Она согласна», – набираю ответ. – «Всё по высшему разряду: белый джип, все дела?»
Вместо смс звонок.
– Солнце, а твоя мама не обидится, если мы её не на Рэндж Ровере встретим, а на бэхе?
Хорошо, что я маме не наобещала встречу высокопоставленных лиц. Хотя про Рэндж Ровер упоминала и не раз, нахваливала крутую машину Эмиля. И теперь сама почему-то чувствую разочарование.
– А почему не на джипе? – спрашиваю обиженно.
– Солнце, рабочий день! Мне туда-сюда по пробкам перегонять тачки не в кайф. Я предлагаю сразу после прилёта пригласить твою маму в ресторан. Посидим, познакомимся там. Как тебе тема?
Я замолкаю, раздумывая на тему ресторана. Вряд ли моя мама вот так – прямо с корабля на бал. Эмиль, кажется, воспринимает мою паузу, как обиду.
– Ну хорошо! Я возьму Рэндж Ровер! – старается угодить он мне. – Если для тебя это так важно…
– Не парься по поводу тачки! На бэхе тоже нормуль! – перебиваю я его. – Просто ресторан будет лишним. Я знаю свою маму. Она наверняка прилетит в спортивках. Какой ей ресторан?
– Фигня какая?! – довольно восклицает он. – Так я тоже в спортивках буду! Не проблема!
– Послушай, давай я с ней ещё раз переговорю на всякий случай, но для неё главное, чтобы мы её забрали из аэропорта. И я не могу с тобой долго болтать. Там Лика мелкую качает. Пора кормить ребёнка.
– Окей! Не отвлекаю! Напиши, как освободишься!
Легко сказать – «освободишься»! Свобода для меня теперь – непозволительная роскошь!
Но я всё равно звоню маме, чтобы уточнить детали прилёта.
– Привет, мам! Ну, мы тебя встретим! С Эмилем, – подтверждаю я наши с ним намерения. – Он предлагает тебя сразу в ресторан отвезти… Но я сказала, что ты, наверное, не согласишься…
– Боже мой, ребёнок ты, ребёнок! – с улыбкой говорит мама. – Ну какой ресторан?! Я даже не знаю, как буду чувствовать себя после перелёта. Мало ли голова разболится. Ресторан – это, конечно, здорово, но к нему надо подготовиться. Да и с малышкой… в ресторан…
– Ну, я примерно так и сказала Эмилю. А если мы за тобой не на Рэндж Ровере приедем, а на обычной рабочей его БМВ, ты не обидишься? – настораживаюсь я.
– Рэндж Ровер… БМВ… – задумчиво проговаривает мама. – Знаешь, мне хоть на Запорожце, лишь бы скорее попасть домой!
– На чё-о-о-м? – тяну удивлённо, потому что впервые слушу такое название.
– Ни на чём! – отрезает она. – БМВ вполне подойдёт!
Ну вот, с мамой проблем не возникло. Она у меня бывает капризная, но только в меру. Когда дело касается серьёзных вещей, то мама очень практична.
В день маминого прилёта я сообщаю Эмилю, что самолёт вылетел из Франкфурта, и через два с половиной часа моя родительница приземлится в местном аэропорту. Парень приезжает за мной, чтобы по-царски подготовиться к встрече. Сначала мы едем за цветами. Не хочу ждать в машине, поэтому Эмиль отстёгивает автопереноску, и мы вместе идём в магазин. Выбор цветов какой-то скудный сегодня. Эмиль ходит между вазонами и обычными вёдрами со срезанными цветами и, потирая подбородок, сосредотачивается на выборе букета. А я держу переноску и разглядываю мягкие игрушки. Вздрагиваю от шёпота прямо в ухо:
– Тебе нравится? – Эмиль обнимает меня одной рукой.
– Вот этот заяц, – я показываю на смешного длинноухого пушистого зайца и виновато улыбаюсь, – он такой прикольный…
Парень поворачивается к девушке продавцу, которая упаковывает два букета цветов.
– Вот этого зайца тоже посчитайте!
– Зачем? – я поджимаю губы.
– Тебе нравится, значит, берём! А цветы я попросил завернуть в прозрачную плёнку. Не люблю готовые букеты, потому что их делают из несвежих цветов, – поясняет он и нежно смотрит мне прямо в глаза.
Эмиль сегодня какой-то не такой. Его дерзость куда-то испарилась. Он серьёзен и напряжён. Нетороплив и рассудителен. Ведёт себя так, словно боится сделать неверный шаг. Тщательно выверяет каждое своё действие. Вот и сейчас залип на мне чересчур долго.
– Карта или наличные? – возвращает нас в реальность продавец.
Эмиль резко отворачивается, будто настороженный зверь, который чует опасность, но сразу расслабляется.
– Наличные, – бросает с некоторым высокомерием и достаёт деньги.
Забирает с прилавка два букета, а зайца вручает мне.
– Спасибо! – благодарю за спонтанный подарок и прижимаю игрушку к груди.
На лице Эмиля играет довольная улыбка, как будто верх радости заключается в том, чтоб делать мне подарки. Мне нравится такой Эмиль. Сейчас это мои искренние чувства.
Возвращаемся к машине. Но по пути Эмиль оступается и роняет один из букетов прямо в лужу.
– Вот чёрт! – чертыхается он, подхватывая цветы. – Что-то я сегодня какой-то несобранный!
– Волнуешься? – подкалываю его.
– Есть малёха, – сознаётся он, улыбаясь.
И сейчас эта улыбка сногсшибательная. Такакя невинная, и в то же время хитрющая.
Он отряхивет упаковку, на которую уже налипли капли грязи, и с кислой миной пялится на цветы.
– Бл@ть, – снова ругается он. – Что делать?
Открывает багажник и достаёт рулон бумажных полотенец. Усердно оттирает прозрачную плёнку почти до идеального состояния.
– Фух, – нервно дёргает головой. – Кажется, не придётся бежать за новым букетом.
Я лишь криво усмехаюсь. Неужели предстоящее знакомство с моей мамой так особенно действует на этого бесстрашного Эмиля?
– Время ещё есть, – он закатывает рукав толстовки до локтя, обнажая широкое запястье, и смотрит на свои массивные часы с тёмным циферблатом. Стрелки, похоже, инкрустированные, ярко блестят под солнечным светом. – Го в Макдак?
В жизни ещё не было такого, чтобы я отказалась от Макдональдса. Я уверенно киваю головой в знак согласия.
В аэропорт приезжаем примерно за полчаса до указанного времени приземления самолёта. Эмиль останавливает машину напртив дверей на верхней проезжей дорожке, предназначенной для высадки пассажиров, которые прибывают на посадку. Двигатель не глушит.
– Здесь долго стоять нельзя, но, если к нам подойдут менты с претензиями, то сделаем кружок и вернёмся снова, - поясняет парень. – Да и пока движок работает, к нам без предъяв. И мелкой нужно тепло, поэтому пусть печка работает.
Мне, собственно, без разницы, где мы будем ждать маму. Лишь бы уже скорее пролетели эти считанные минуты.
– Спит? – поворачивается ко мне Эмиль и заглядывает в переноску.
– На удивление спокойная с утра. Поела и дрыхнет, – радуюсь я, что Маюня такая паинька. – Не приведи господи, истерику устроит. Она не любит долго стоять на месте.
– Будем надеяться, что не устроит, – улыбается парень. – Ой, чего-то я реально на измене… Аж в туалет захотел.
Смотрю на него, не сдерживая улыбки. Он сейчас такой потешный в своём беспокойстве. Чувствуется, что ему самому чуждо такое состояние.
– Не, ну кринж! Я не помню, чтоб меня так колбасило…
Я заливаюсь тихим смехом. Видеть смущённого Эмиля это и вправду очень весело. Видимо, моя мама умеет нагнать страху.
– Чё лыбишься? – начинает хохотать Эмиль. – Можно подумать, ты будешь спокойной, когда мы поедем в гости к моему отцу!
– Ты реально собираешься познакомить меня со своим папой? – хмурюсь я.
– Ну да, – с самым серьёзным видом отвечает парень. – А что здесь такого?
– Ничего, – складываю губки трубочкой. – Просто… я девушка с ребёнком… А ты… Твоему папе может не зайти такое знакомство.
– Да, забей! – его подвижные чёрные брови взлетают вверх. – Мой папа так любит детей, ты даже не представляешь! Вот поедем к нему, сама убедишься. Он Майю из рук не выпустит. Будет сюсюкать, играть с ней. Он дико обожает мелких. Отвечаю! И он будет только рад, если я наконец женюсь!
Какое громкое заявление! Я сразу представляю его отца властным состоятельным мужчиной, на фоне которого я, скорее всего, буду смотреться жалко. Мне, конечно, интересно познакомиться с ним, но ужасно страшно. Наверно, я буду также себя ощущать в моменте, как сейчас Эмиль.
Глава 45
Мой айфон жужжит, и на дисплее высвечивается звонок от мамы.
– Ну и где вы?! – с ходу наезжает она.
– В смысле? – меня обескураживает такое начало. – А ты уже прилетела?
– Я-то прилетела, но почему-то никого не вижу!
Эмиль чувствует, что что-то идёт не так и таращится на меня широко раскрытыми глазами. Потом его брови сходятся на переносице в недоумении. Играет мимикой.
– А где твоя мама? – одними губами задаёт вопрос.
– А ты где? – спрашиваю у мамы и включаю громкую связь.
– Я там, откуда выходят все прилетевшие. Тут толпа встречающих, но тебя среди них почему-то нет.
– Э-э-э, – смотрю на Эмиля и не знаю, что ответить.
– Я внизу около большой парковки, а вот вы где? – допытывается она.
– Скажи, что сейчас подъедем, – испуганно шепчет Эмиль и трогается с места.
– А мы тут – наверху, но сейчас вниз подъедем.
Вижу, как Эмиль сосредоточенно следит за дорогой, выворачивая на перекрёсток. Он непривычно напряжён. Нервничает однако.
– Так, может, мне проще подняться наверх? – уже спокойнее говорит мама.
– Поздно уже, – с досадой мямлит Эмиль себе под нос, но, кажется, его отлично слышно.
– Ладно, – обречённо вздыхает мама, – жду вас внизу.
Она отключает звонок.
– Что-то мы круто лоханулись? – нервно цедит парень.
– Почему? – я реально не понимаю, что не так.
– Надо было ждать внизу, – поясняет он, но мне это ни о чём не говорит, – а теперь целый круг нарезать, потому что по-другому не проехать.
– Ой, а у нас же цветы в багажнике, – вдруг вспоминаю я. – Может достать?
– На этом участке остановки запрещены. Даже места нет, где можно было бы встать. Обочина закрыта, – напряжённо говорит Эмиль. – Видишь, везде сплошная, а сзади полно машин. Тормознём – получим в зад! Так что поедем до упора, а цветы маме потом отдашь. Скажешь, что от меня. Я один букет для тебя купил, а другой для мамы.
– Блин, точно лоханулись. Ещё и цветы в луже искупали, – усмехаюсь.
– Но об этом не надо упоминать, – настоятельно рекомендует он. – Я их отчистил.
Бэха тормозит перед шлагбаумом. Эмиль что-то нажимает на специально установленном автомате, и оттуда вылезает чек.
– Ну вот, пятнадцать минут парковка бесплатная, – он кладёт талон на переднюю панель.
Шлагбаум поднимается, а я уже вижу, как мама, точно определив нашу БМВ, переходит дорогу к полосе, по которой мы сейчас движемся.
– Вон, мама нас уже ждёт! – сообщаю я Эмилю, указывая на женщину в удлиненном сером пальто.
Вижу, как он нервно сглатывает и невольно выпрямляется в струнку на своем водительском месте. Напрягает скулы, но при этом старается напустить на себя расслабленный вид. А выглядит, будто шест проглотил. Меня начинает разбирать смех. Это совсем другой Эмиль. Никакой спеси и дерзости. Сплошная порядочность и идеальная выправка.
Мама стоит на узком тротуаре. Волосы, уложенные в причёску, чуть растрёпаны ветром. Серое длинное пальто придаёт строгости, несмотря на улыбку, которая играет на её лице. А массивные чёрные ботинки, модная женская сумка под цвет пальто и рюкзак, который выполнял функцию ручной клади, добавляют стиля и современности, независимо от возраста. Я горжусь своей мамой, за то, что она умеет выглядеть достойно.
Эмиль плавно останавливает машину так, чтобы пассажирская дверь оказалась прямо напротив мамы. Ей предстоит ехать на переднем сиденье рядом с водителем, потому что сзади тесно из-за детского автокресла.
Я выскакиваю из машины и бросаюсь на шею мамуле. Мы обнимаемся. От неё так вкусно пахнет какими-то дорогими духами и чем-то очень родным.
– Бли-и-ин! – верещу я, сжимая её в объятиях и чувствуя родные руки на своих плечах. – Наконец-то!
– Ты совсем повзрослела, – говорит мама сквозь слёзы и выпускает меня из объятий. – Тут долго стоять нельзя, так что поехали. Дома наговоримся.
Я забираю у неё рюкзак и забираюсь с ним на заднее сиденье, а мама устраивается на пассажирском.
– Добрый день, – вежливо здоровается она и с небольшой паузой добавляет: – Эмиль?! Я мама Леры.
– Да, добрый день! – слегка кивает парень, сохраняя олимпийское спокойствие и проявляя стократную вежливость. – Мне очень приятно с Вами познакомиться.
– Взаимно, – добродушно отзывается мама.
Сейчас вид у Эмиля такой чинный, как у нанятого водителя. Даже больше похож на таксиста бизнес-класса, потому что полностью сконцентрирован на дороге и не обращает внимания на наше с мамой щебетание. Не хватает только костюма с галстуком.
Мама поворачивается ко мне и разглядывает малышку. Рассказывает, как прошёл полет и интересуется всем, что касается Майи. Атмосфера в салоне сдержанная. Мы с мамой разговариваем вполголоса, чтобы не разбудить Майю и не выглядеть базарными бабками.
