Я опустилась на одно колено, взяла его за волосы, отогнула голову, открывая горло, и выпила досуха. И кровь, и виту, и остатки магических резервов, - всё забрала. Ему уже ни к чему, а мне на пользу.
Мир сразу раскрылся яркими красками и голод, проклятый голод, с которым я уже свыклась, как с родным, отступил и почти затих на время.
Голод, конечно же, вернётся. Но ещё не сегодня. Не сейчас.
Я поднялась, отёрла лицо и слизала с пальцев остатки крови. И наткнулась на белый от ужаса взгляд несостоявшейся жертвы.
Ветер освободил из мешка не кого-нибудь, а Красномира, единственного сына и наследника старого Верлиса.
- Неожиданно, - сказала я, подходя ближе.
Красномир дёрнулся, я удивилась, с чего бы вдруг, ведь я не собиралась его жрать. Потом вспомнила, насколько живые с непривычки относятся к ауре смерти, окружающей любого неумершего. Я набросила на себя маскировку, и в глазах бывшего пленника наконец-то проступил разум.
- Что скажешь, сын Верлиса? - спросила я у него.
- Меня хотели убить, - у него зуб на зуб не попадал, от холода и от пережитого ужаса.
- Здравый вывод, - кивнула я. - А кто, не подскажешь?
- Я их не знаю…
- Посмотри в их лица. Может быть, кого-нибудь всё-таки признаешь
Но Красномир не признал никого. И то, убийцы заугольные редко показывают себя перед всем честным народом. Таятся в стороне, ведут себя тихонько, шума не любят. Может, маскирующие артефакты какие-нибудь используют даже. Неприметность - особая наука.
Ветер между тем ловко и профессионально обобрал всех убитых. Я ему ничего не сказала, он в своём праве. Самым ценным, на мой взгляд, у нападавших было теневое золото - не просто монеты из редкого металла, но обезличенный артефакт резерва, с плетением стихии Жизни.
На такое золото не только оружие купить можно или еду или дом построить. Монету можно использовать для поправки здоровья. Перелом не заживит, но небольшую рану высвобожденная из золота Жизнь закрыть может. Всё зависит от количества монет и умения работать с такими плетениями.
В повседневности для слабого мага - неплохое подспорье. Даже для простеца, ведь плетение организовано проще некуда - прикладываешь монету к синяку, и начинается исцеление. Саму монету впоследствии можно использовать вновь, если умеючи. А если совсем уже напрячься, то и по другим стихиям заклясть. Резерв, правда, у неё совсем небольшой. Я бы не связывалась, если честно. Ветер забрал, и хорошо.
Слишком много золота на себе не вынесешь. И по весу непросто, и по силе затратно. Уж лучше нормальный артефакт резерва иметь.Собственным плетением заполненный, так надёжнее. В вопросах резерва полагаться можно только на себя, так меня с детства учил отец, и правильно учил. За себя ты отвечаешь, а за стороннего артефактора? То-то же.
Кинжалы-клыки лежали на снегу. Влитый в них резерв таял в морозном воздухе тонкой дымкой, едва заметной магическим зрением. Но едва Ветер взял их в руки - со всеми предосторожностями, - как они начали распадаться, превращаясь в прозрачный сероватый дым.
Ветер сбросил их наземь, и вскоре на попятнанном кровью снегу осталась лишь труха. Да и ту быстро сдул ветер.
- Инициированное оружие, - зло сказал Ветер.
Я кивнула. Без поддержки ауры владельца такие клинки разрушаются. Примерно вот так, как мы и видели только что. Было орудие преступления и не стало его.
А потом меня будто что-то толкнуло и одновременно же обожгло острым ощущением опасности. Я оглянулась, выискивая новых убийц, но вместо врагов вдруг увидела серебряный, отполированный до зеркального блеска, полумесяц. Он лежал чуть в стороне от руки того, кого сожрала я безо всякой жалости.
Того, кто едва меня не убил силой, направленной через именно этот артефакт.
Сейчас, в разряженном виде, он по-прежнему источал опасность. И вместе с острым пряным ощущением исходил от него тонкий запах или не запах, сложно сказать, что именно. Ауральный след, приправленный ароматом прозрачных цветов золотого шиповника.
Я обернула руку перчаткой силы и подняла полумесяц. Плетение стихии Смерти на нём сделали наизворот, превратив в отражающую плоскость, и добавили такой же мертвящий, вывернутый и искореженный донельзя Свет. Да, живому от залпа накопленной в этой дряни силы тоже пришлось бы несладко, но именно неумершего могло ударить фатально.
Я сжала пальцы, и полумесяц рассыпался быстро тающими искрами. Прошла я сегодня по грани, чего уж там говорить. Впредь в бою следует быть внимательнее. Привыкла, что нет мне равных, а равные-то как раз есть, и немало их в мире. Причём не на моей стороне.
- Кто-то очень сильно ненавидит твою семью, Красномир, - сказала я. - Иначе с чего бы схватили именно тебя. Под то, что они задумали, подошла бы любая жертва. Даже ребёнок. Особенно если - ребёнок! Когда погибают от клыков тварей дети, это поднимает ярость толпы вернее всего.
- Не думаю, - отозвался Ветер. - Кто-то очень сильно хочет убрать из жизни прежде всего именно вас, светлая госпожа.
- Помимо того, что я - тварь, - усмехнулась я, - какие ещё могут быть мотивы?
Тонкий запах златоцветного шиповника мешался с холодным воздухом и не спешил уходить. Странно. Способность воспринимать запахи - кроме тяжёлого - вождёленного! - духа свежепролитой крови, - изрядно у меня притупилась. И вот, ощущаю аромат цветов. С чего бы вдруг, спрашивается?
Не женщина ли создавала этот гадкий артефакт-полумесяц? А может, и весь заговор учинила тоже женщина? Мне кажется, мужчина оставил совсем другой бы след. Может быть, тоже витал бы здесь дух ароматического масла, но другой. Не берусь сказать какой именно. У шиповника слишком изысканный аромат, слишком женский, я бы сказала. Мужчина выбрал бы другой.
Равная мне по силе женщина. Вряд ли неумершая, стихия Смерти оставляет слишком уж специфичные следы, я бы почуяла сестру по статусу сразу. Нет, живая. И серьёзный маг. Не хуже Кморга.
Знать бы ещё, из Лазоревых она Скал, или откуда-то из другого места. Что ко мне имеет, откуда взялось у неё зло на меня или же нет ничего ко мне личного, просто мешаю я ей чем-то. Склока за белый трон Амарига? Благой король, тысячу лет его справедливому царствованию, говорят, здоровьем в последние годы не особо блещет.
Но я ведь шестая теперь, после смерти моего отца, и при дворе меня мало кто знает. Да и трон сам выбирает себе повелителя. Встать перед Аркой Королей может любой, в ком есть хотя бы капля золотой крови, а вот пройти её уже не так-то просто. Арка не смотрит на очередь. Очередь - для земного закона, для привилегий, для статуса, для аристократического света Амарига. Так-то бывали случаи, когда Арка бродяжку пропускала. Нищего и никому не известного, но несущего в себе золотой свет такой силы, какого не было ни у кого из родовитых вельмож Ямрала.
Или я чего-то не знаю? Или происходит либо уже произошло что-то, что полностью изменило расклад в белом городе Амариге? Отчего великие дома взялись вредить друг другу. Если у какой-либо семьи есть потенциально сильный кандидат на хрустальный трон, то от него ведь можно избавиться. Вот примерно такими методами, какие мы сейчас увидели.
Приятно знать, что меня боятся.
Неприятно думать, что я могу потерять больше, чем уже утратила.
- Пойдёмте уже отсюда, светлая госпожа, - сказал Ветер. - Не то наш спасённый всё-таки завершит свой земной путь, окоченев на морозе не хуже этой падали.
И то, это я холод не чувствую, и ничем он мне повредить не может. А вот живым на лютом морозе в разгар зимы невесело.
- Вернёмся в замок лазоревский, - сказала я. - Кажется, у нас сегодня будет бессонная ночь.
- Трупы бы убрать, светлая госпожа.
- Гори огнём, - согласилась я, призывая стихию.
После того, как насытилась я кровью врага, огненное плетение далось мне легче прежнего.
Легче жить, когда кого-то жрёшь. Не рыбу, не птицу, не животное, - человека. Хуже всего, что голоду без разницы, кого поглощать: негодяя, доброго горожанина или ребёнка. Выплеск силы в горячей, свежевырванной из горла, крови сильнее всего именно от человека. И поступай ты, как знаешь, Тейшин Раида, принцесса золотой крови, правитель Прибережья!
Но если хочешь побеждать, то без человеческой жертвы не обойтись.
Красномир попросил пока не поднимать весь замок на уши с такими-то новостями. Он сидел чуть ли не в обнимку с жаровней, ему принесли горячее вино и мясо. Жадно ел, и никак не мог насытиться.
Понимаю. Даже сочувствую. Голод - это не шутки.
- Я всё слышал, - сказал он чуть погодя, когда немного пришёл в себя и отогрелся. - Всё слышал! От первого до последнего слова. И то, что ты в эхоулавливатель отправил, тоже!
Я сидела на подоконнике, обхватив колено руками. От окна тянуло холодом, приятно.
Ветер стоял у дверей, скрестив руки на груди. Ни к питью, ни к еде он не притронулся. Прикидывал, будет ли драка? Я наблюдала за ними обоими, за верным моим телохранителем и Красномиром, и как-то мне вся ситуация очень сильно не нравилась.
Ни на набережной, где образовался добрый пяток трупов из висельников, ни сейчас, где вроде бы все мы находились в безопасности.
Вроде бы. Да. Точнее не скажешь.
Запах златоцветного шиповника не покидал меня. Как будто я, подержав в руках артефакты, созданные любителем этого ароматического масла, оставила на себе след его ауры. Бывает, к примеру, когда в дерьмо наступишь, сразу не заметишь, принесёшь к себе в покои на подошве. А потом без магии не вычистишь, да и после какое-то время вонь стоит в воздухе.
Сам Красномир не помнил почти ничего. Отлучился с пира, в коридоре - мешок на голову со спины, поволокли, по дороге били. Без остервенения, для порядка. Спрашивал, за что и кому понадобилось, в ответ лишь побои и ругань.
Как же он, сам неплохой боевой маг, позволил себя обездвижить? Сам не понимал. Может, в питьё что подмешали предварительно.
- Простите меня, светлая госпожа Тейшин, что тварью вас я назвал тогда, - сказал мне Красномир виновато. - Не ведал, что говорю! Вы мне жизнь спасли, я в долгу у вас, хотите - служить буду, клятву дам ещё одну, да что угодно просите!
- Благодарю, - отвечала я. - Но ты - единственный сын своего отца, Красномир. Не могу я взять тебя в свою свиту! Служи мне, оставаясь в Скалах Лазоревых, то вернее будет, чем если сгинешь за меня в бою где-нибудь далеко от дома.
Он медленно закрыл лицо ладонями. Не хотел, чтобы видела я его слёзы.
Я стала смотреть в окно, на ясное небо, усеянное алмазами звёзд.
Наутро воины из моей свиты под началом Ветра вместе со стражей Лазоревых Скал весь порт прошерстили и окрестности. Искали убежище злоумышленников. Особенно Красномир старался, и не могу судить парня: испугался за собственную шкуру. Кто бы на его месте не испугался бы!
Нашли ухоронку с артефактами против неумерших, в доме на одной из портовых ремесленных улиц. Те самые полумесяцы заклятые. Определить, что за артефактор их создал, не удалось. Обезличенные плетения указывали на очень высокий уровень мастера.
Я аккуратно собрала их и уничтожила единым выплеском силы. Оставлять рядом с собой такую опасную вещь было бы непростительной глупостью.
Верлис ужом передо мною расстилался. Ещё бы, в его родовом замке гостей убить пытались, да не простых гостей, а из правящего дома. Прикидывал, старый лис, возможные последствия, и потел так, что страхом от него за версту несло.
Ну-ну.
Ему полезно.
прода последняя
27 июня книга будет на ПМ целиком, тогда же пройдёт рассылка, кто покупал
Мир сразу раскрылся яркими красками и голод, проклятый голод, с которым я уже свыклась, как с родным, отступил и почти затих на время.
Голод, конечно же, вернётся. Но ещё не сегодня. Не сейчас.
Я поднялась, отёрла лицо и слизала с пальцев остатки крови. И наткнулась на белый от ужаса взгляд несостоявшейся жертвы.
Ветер освободил из мешка не кого-нибудь, а Красномира, единственного сына и наследника старого Верлиса.
Прода от 22.06.2025, 21:37
- Неожиданно, - сказала я, подходя ближе.
Красномир дёрнулся, я удивилась, с чего бы вдруг, ведь я не собиралась его жрать. Потом вспомнила, насколько живые с непривычки относятся к ауре смерти, окружающей любого неумершего. Я набросила на себя маскировку, и в глазах бывшего пленника наконец-то проступил разум.
- Что скажешь, сын Верлиса? - спросила я у него.
- Меня хотели убить, - у него зуб на зуб не попадал, от холода и от пережитого ужаса.
- Здравый вывод, - кивнула я. - А кто, не подскажешь?
- Я их не знаю…
- Посмотри в их лица. Может быть, кого-нибудь всё-таки признаешь
Но Красномир не признал никого. И то, убийцы заугольные редко показывают себя перед всем честным народом. Таятся в стороне, ведут себя тихонько, шума не любят. Может, маскирующие артефакты какие-нибудь используют даже. Неприметность - особая наука.
Ветер между тем ловко и профессионально обобрал всех убитых. Я ему ничего не сказала, он в своём праве. Самым ценным, на мой взгляд, у нападавших было теневое золото - не просто монеты из редкого металла, но обезличенный артефакт резерва, с плетением стихии Жизни.
На такое золото не только оружие купить можно или еду или дом построить. Монету можно использовать для поправки здоровья. Перелом не заживит, но небольшую рану высвобожденная из золота Жизнь закрыть может. Всё зависит от количества монет и умения работать с такими плетениями.
В повседневности для слабого мага - неплохое подспорье. Даже для простеца, ведь плетение организовано проще некуда - прикладываешь монету к синяку, и начинается исцеление. Саму монету впоследствии можно использовать вновь, если умеючи. А если совсем уже напрячься, то и по другим стихиям заклясть. Резерв, правда, у неё совсем небольшой. Я бы не связывалась, если честно. Ветер забрал, и хорошо.
Слишком много золота на себе не вынесешь. И по весу непросто, и по силе затратно. Уж лучше нормальный артефакт резерва иметь.Собственным плетением заполненный, так надёжнее. В вопросах резерва полагаться можно только на себя, так меня с детства учил отец, и правильно учил. За себя ты отвечаешь, а за стороннего артефактора? То-то же.
Кинжалы-клыки лежали на снегу. Влитый в них резерв таял в морозном воздухе тонкой дымкой, едва заметной магическим зрением. Но едва Ветер взял их в руки - со всеми предосторожностями, - как они начали распадаться, превращаясь в прозрачный сероватый дым.
Ветер сбросил их наземь, и вскоре на попятнанном кровью снегу осталась лишь труха. Да и ту быстро сдул ветер.
- Инициированное оружие, - зло сказал Ветер.
Я кивнула. Без поддержки ауры владельца такие клинки разрушаются. Примерно вот так, как мы и видели только что. Было орудие преступления и не стало его.
А потом меня будто что-то толкнуло и одновременно же обожгло острым ощущением опасности. Я оглянулась, выискивая новых убийц, но вместо врагов вдруг увидела серебряный, отполированный до зеркального блеска, полумесяц. Он лежал чуть в стороне от руки того, кого сожрала я безо всякой жалости.
Того, кто едва меня не убил силой, направленной через именно этот артефакт.
Сейчас, в разряженном виде, он по-прежнему источал опасность. И вместе с острым пряным ощущением исходил от него тонкий запах или не запах, сложно сказать, что именно. Ауральный след, приправленный ароматом прозрачных цветов золотого шиповника.
Я обернула руку перчаткой силы и подняла полумесяц. Плетение стихии Смерти на нём сделали наизворот, превратив в отражающую плоскость, и добавили такой же мертвящий, вывернутый и искореженный донельзя Свет. Да, живому от залпа накопленной в этой дряни силы тоже пришлось бы несладко, но именно неумершего могло ударить фатально.
Я сжала пальцы, и полумесяц рассыпался быстро тающими искрами. Прошла я сегодня по грани, чего уж там говорить. Впредь в бою следует быть внимательнее. Привыкла, что нет мне равных, а равные-то как раз есть, и немало их в мире. Причём не на моей стороне.
- Кто-то очень сильно ненавидит твою семью, Красномир, - сказала я. - Иначе с чего бы схватили именно тебя. Под то, что они задумали, подошла бы любая жертва. Даже ребёнок. Особенно если - ребёнок! Когда погибают от клыков тварей дети, это поднимает ярость толпы вернее всего.
- Не думаю, - отозвался Ветер. - Кто-то очень сильно хочет убрать из жизни прежде всего именно вас, светлая госпожа.
- Помимо того, что я - тварь, - усмехнулась я, - какие ещё могут быть мотивы?
Тонкий запах златоцветного шиповника мешался с холодным воздухом и не спешил уходить. Странно. Способность воспринимать запахи - кроме тяжёлого - вождёленного! - духа свежепролитой крови, - изрядно у меня притупилась. И вот, ощущаю аромат цветов. С чего бы вдруг, спрашивается?
Не женщина ли создавала этот гадкий артефакт-полумесяц? А может, и весь заговор учинила тоже женщина? Мне кажется, мужчина оставил совсем другой бы след. Может быть, тоже витал бы здесь дух ароматического масла, но другой. Не берусь сказать какой именно. У шиповника слишком изысканный аромат, слишком женский, я бы сказала. Мужчина выбрал бы другой.
Равная мне по силе женщина. Вряд ли неумершая, стихия Смерти оставляет слишком уж специфичные следы, я бы почуяла сестру по статусу сразу. Нет, живая. И серьёзный маг. Не хуже Кморга.
Знать бы ещё, из Лазоревых она Скал, или откуда-то из другого места. Что ко мне имеет, откуда взялось у неё зло на меня или же нет ничего ко мне личного, просто мешаю я ей чем-то. Склока за белый трон Амарига? Благой король, тысячу лет его справедливому царствованию, говорят, здоровьем в последние годы не особо блещет.
Но я ведь шестая теперь, после смерти моего отца, и при дворе меня мало кто знает. Да и трон сам выбирает себе повелителя. Встать перед Аркой Королей может любой, в ком есть хотя бы капля золотой крови, а вот пройти её уже не так-то просто. Арка не смотрит на очередь. Очередь - для земного закона, для привилегий, для статуса, для аристократического света Амарига. Так-то бывали случаи, когда Арка бродяжку пропускала. Нищего и никому не известного, но несущего в себе золотой свет такой силы, какого не было ни у кого из родовитых вельмож Ямрала.
Или я чего-то не знаю? Или происходит либо уже произошло что-то, что полностью изменило расклад в белом городе Амариге? Отчего великие дома взялись вредить друг другу. Если у какой-либо семьи есть потенциально сильный кандидат на хрустальный трон, то от него ведь можно избавиться. Вот примерно такими методами, какие мы сейчас увидели.
Приятно знать, что меня боятся.
Неприятно думать, что я могу потерять больше, чем уже утратила.
- Пойдёмте уже отсюда, светлая госпожа, - сказал Ветер. - Не то наш спасённый всё-таки завершит свой земной путь, окоченев на морозе не хуже этой падали.
И то, это я холод не чувствую, и ничем он мне повредить не может. А вот живым на лютом морозе в разгар зимы невесело.
- Вернёмся в замок лазоревский, - сказала я. - Кажется, у нас сегодня будет бессонная ночь.
- Трупы бы убрать, светлая госпожа.
- Гори огнём, - согласилась я, призывая стихию.
После того, как насытилась я кровью врага, огненное плетение далось мне легче прежнего.
Легче жить, когда кого-то жрёшь. Не рыбу, не птицу, не животное, - человека. Хуже всего, что голоду без разницы, кого поглощать: негодяя, доброго горожанина или ребёнка. Выплеск силы в горячей, свежевырванной из горла, крови сильнее всего именно от человека. И поступай ты, как знаешь, Тейшин Раида, принцесса золотой крови, правитель Прибережья!
Но если хочешь побеждать, то без человеческой жертвы не обойтись.
***
Красномир попросил пока не поднимать весь замок на уши с такими-то новостями. Он сидел чуть ли не в обнимку с жаровней, ему принесли горячее вино и мясо. Жадно ел, и никак не мог насытиться.
Понимаю. Даже сочувствую. Голод - это не шутки.
- Я всё слышал, - сказал он чуть погодя, когда немного пришёл в себя и отогрелся. - Всё слышал! От первого до последнего слова. И то, что ты в эхоулавливатель отправил, тоже!
Я сидела на подоконнике, обхватив колено руками. От окна тянуло холодом, приятно.
Ветер стоял у дверей, скрестив руки на груди. Ни к питью, ни к еде он не притронулся. Прикидывал, будет ли драка? Я наблюдала за ними обоими, за верным моим телохранителем и Красномиром, и как-то мне вся ситуация очень сильно не нравилась.
Ни на набережной, где образовался добрый пяток трупов из висельников, ни сейчас, где вроде бы все мы находились в безопасности.
Вроде бы. Да. Точнее не скажешь.
Запах златоцветного шиповника не покидал меня. Как будто я, подержав в руках артефакты, созданные любителем этого ароматического масла, оставила на себе след его ауры. Бывает, к примеру, когда в дерьмо наступишь, сразу не заметишь, принесёшь к себе в покои на подошве. А потом без магии не вычистишь, да и после какое-то время вонь стоит в воздухе.
Сам Красномир не помнил почти ничего. Отлучился с пира, в коридоре - мешок на голову со спины, поволокли, по дороге били. Без остервенения, для порядка. Спрашивал, за что и кому понадобилось, в ответ лишь побои и ругань.
Как же он, сам неплохой боевой маг, позволил себя обездвижить? Сам не понимал. Может, в питьё что подмешали предварительно.
- Простите меня, светлая госпожа Тейшин, что тварью вас я назвал тогда, - сказал мне Красномир виновато. - Не ведал, что говорю! Вы мне жизнь спасли, я в долгу у вас, хотите - служить буду, клятву дам ещё одну, да что угодно просите!
- Благодарю, - отвечала я. - Но ты - единственный сын своего отца, Красномир. Не могу я взять тебя в свою свиту! Служи мне, оставаясь в Скалах Лазоревых, то вернее будет, чем если сгинешь за меня в бою где-нибудь далеко от дома.
Он медленно закрыл лицо ладонями. Не хотел, чтобы видела я его слёзы.
Я стала смотреть в окно, на ясное небо, усеянное алмазами звёзд.
***
Наутро воины из моей свиты под началом Ветра вместе со стражей Лазоревых Скал весь порт прошерстили и окрестности. Искали убежище злоумышленников. Особенно Красномир старался, и не могу судить парня: испугался за собственную шкуру. Кто бы на его месте не испугался бы!
Нашли ухоронку с артефактами против неумерших, в доме на одной из портовых ремесленных улиц. Те самые полумесяцы заклятые. Определить, что за артефактор их создал, не удалось. Обезличенные плетения указывали на очень высокий уровень мастера.
Я аккуратно собрала их и уничтожила единым выплеском силы. Оставлять рядом с собой такую опасную вещь было бы непростительной глупостью.
Верлис ужом передо мною расстилался. Ещё бы, в его родовом замке гостей убить пытались, да не простых гостей, а из правящего дома. Прикидывал, старый лис, возможные последствия, и потел так, что страхом от него за версту несло.
Ну-ну.
Ему полезно.
прода последняя
27 июня книга будет на ПМ целиком, тогда же пройдёт рассылка, кто покупал
