Но Дик упрямо предпочитал, чтобы его голова оставался в трезвом уме и не вёлся на порой весьма нескромные провокации. Джэйн не знала, что его останавливало, когда ненароком спускала бретельку платья или же позволяла своим юбкам подняться слишком высоко, позволяя увидеть подол короткой сорочки. Любой другой деревенский мальчишка давно бы набросился на неё, чтобы сделать своей.
Однако у волшебников так было не принято. Джэйн даже не постеснялась спросить у Главного лекаря, чтобы разобраться, когда они в очередной раз уселись пить чай.
— Все волшебники однолюбы?
— Не всегда, но мы стараемся держаться своих избранников, — сообщила та и, предвосхищая новые вопросы, пояснила: — Когда-то у каждого волшебника была истинная пара, и никто не переживал о том, что его чувства могут оказаться невзаимными. Это трудно объяснить, ведь отношения строились совсем по-другому. Пара с самого рождения была единым целым, чем-то неделимым, каждый всегда знал обо всём, что волнует другого и понимал так, как никто. Но, увы, когда вдруг магия стала понемногу уходить из нашего мира, что-то сломалось, и таких пар становилось всё меньше. Тем, кому не повезло, стали пытаться имитировать в отношениях тоже, что было у истинных, и только благодаря этому волшебное сообщество не вымерло. Когда внутри пары появляется доверие, магия усиливается, что позволяет не только передать дар детям, но и повысить свой уровень.
— А как же мои предки? Говорят, они отличались беспутством.
— И это их и погубило. Джеральдина Редиан, славящаяся своими похождениями, закончила жизнь дряхлой немощной старухой, несмотря на то что ей едва исполнилось сорок. Ей не помогло даже то, что она жестоко убивала всех тех, кто попадался в её сети и выпивала, подобно суккубам, их магию до дна. Увы, украденные силы принесли ей только временную молодость и красоту, а в итоге сгубили раньше срока. Впрочем, её сын, Джероми, отличившийся многоженством, закончил не лучше. Под конец своих дней он был не в состоянии зажечь даже магического светильника! И при этом по меркам волшебников он был ещё совсем не стар!
— Какой ужас, — прошептала Джэйн, внезапно проникшись историями своих далёких предков.
— Ты, верно, влюбилась? — проницательно заметила Главный лекарь. — В этом нет ничего зазорного: молодость на то и создана, чтобы испытывать яркие чувства. Просто не торопитесь, присмотритесь друг к другу. И если уж поймете, что вдвоём всё становится легче, и цели совпадают, так тому и быть.
Джэйн задумалась. По её мнению, у них с Диком как раз всё складывалось очень хорошо. Благодаря зародившимся чувствам, она ощущала некий прилив сил, а потому многие бытовые заклинания стали ей даваться гораздо проще. В последний раз она даже смогла удивить мастера Ветров, когда ей удалось обрушить на его дом настоящую грозу! Впрочем, потом до конца дня Джэйн ощущала невероятную слабость и едва могла двигаться. Что до цели, то тут всё было ещё более прозаично. Они собирались путешествовать по мирам, что может быть романтичней и интересней?
— А есть какой-то обязательный срок на это «присматривание»? — решила уточнить она.
— Ох, Джэйн-Джэйн, — посетовала Главный лекарь. — Верно в тебе говорит кровь Редианов! Как вспомню, что Джелита родила в шестнадцать, так слёзы на глаза наворачиваются. Сама ещё дитя, и вот к чему это? А Джойс? Вышла, считай, за первого встречного, а потом до конца жизни в разных частях своего имения обитали. Вот и к чему была эта спешка?
Джэйн скептически поджала губы. Конечно, о неудачах и печальных последствиях слышать было неприятно, но кто сказал, что её ждёт такая же судьба? Дик далеко не первый встречный. Они знакомы уже почти год!
— Выбери лучшего, — посоветовала Главный лекарь. — Уверена, у тебя хватает ухажёров, чтобы оценить каждого по достоинству.
«Лучшего?» — в памяти Джэйн невольно всплыло прекрасное лицо мастера Слайнора, что мгновенно испортило ей настроение. Его не было уже так долго, что всё больше волшебников склонялись к выводам, что тот сгинул вместе с прежним Главой. А если это действительно так, то лучшего уже не выбрать. А в сравнении с тем же Джанни, Дик вполне надёжен, гораздо более самостоятельный и ответственный.
А так как для Джэйн всё казалось очевидным, она не оставляла попыток соблазнить избранника. Дик держался крепко, хотя порой это давалось ему нелегко. И всё чаще в их разговорах поднимался другой вопрос.
— Когда мы уже сбежим отсюда? — канючила Джэйн. В её буйных фантазиях начал складываться коварный план. Она прекрасно понимала, что, едва они окажутся одни в вдали от города, ей будет проще добиться желаемого. Ни проблемы общества, ни трудностей с поиском подходящего места. Правда, помимо горячивших кровь чувств, у желания покинуть Волшебный город, была ещё одна весомая причина. Джэйн совсем не хотелось вновь проходить испытания. Однако Дик, будто нарочно, всё оттягивал момент.
— Пока рано, — неизменно отвечал он, чем только больше нервировал Джэйн.
Промедление её тяготило и мучило. Ближе к осени уроки стали совсем невыносимыми: мастера, не желая, чтоб она снова провалилась на испытаниях, стали требовательнее и непримиримее. Всё чаще Джэйн видела укоризненные и осуждающие взгляды, слышала сетования на невнимательность и лень. Гул всеобщего неодобрения нарастал с каждым днём, и в какой-то момент поглотил её.
— Ты, что, боишься? — вывалила она своё негодование на Дика, и получила внезапное признание:
— Прости, я никак не могу открыть Врата.
От случившейся откровенности Джэйн не сразу пришла в себя, и, видимо, это слишком явственно проявилось на её лице, потому как Дик уточнил:
— После того, как пропал мастер Слайнор, все Врата стали нестабильными, и могут не открыться даже у маститых мастеров. А уж таких как я и подавно. Поверь, меня это ужасно раздражает, и я сражаюсь каждый день, но пока проигрываю. Будь я один, то давно бы кого-нибудь попросил, но…
— Меня просто так никто не отпустит, — закончила Джэйн, и только теперь ей всё стало окончательно ясно. Всё это время именно она, а вовсе не какие-то странные умозаключения Дика им мешали. — А я могу сама открыть Врата?
Он слабо улыбнулся и пожал плечами, что послужило сигналом вновь окунуться в учёбу. Вот только теперь Джэйн волновали только Врата. К сожалению, оказалось, что и тут было всё совсем не просто. В отсутствии Привратника их могли открывать только те, кто когда-то проходил испытания. И, казалось, что дело уже совсем безнадёжное, но внезапно, не иначе как по капризу судьбы, всё переменилось. Новый Глава города предложил провести для Джэйн сразу испытание на Врата земли. Эту новость ей поведал старый мастер Иллюзий, при этом не прекращая возмущаться.
— Я думал, он верит в Маркуса! Да, конечно, его нет уже много месяцев, но я наведывался в Дом Пламенных Роз, тот всё ещё дышит магией, а, значит, его хозяин жив! А тут такое предательство!
— Может, Льюис просто хочет с помощью меня наладить работу с Вратами. Говорят, нынче с ними трудно сладить? — предположила Джэйн, но мастер Иллюзий не утихал:
— А что можешь ты? Волшебника готовятся к этим испытаниям по десятку лет! А ты полгода, как начала заниматься магией.
«Надо справиться!» — убеждала себя Джэйн и принялась терзать мастеров вопросами, чтобы точно выяснить, что к чему. К её удивлению, всё оказалось не так просто. И если одних мастеров ждали сражения со всякой горной нечистью, другие разгадывали загадки, пытаясь выбраться из подземного лабиринта. Мастер Ветров признался, что его донимали всякого рода видения, и он очень долго не мог понять, что реально, а что иллюзия, тогда как мастера Заклинателя влекли к себе различные камни и кристаллы, и каждый из них что-то ей рассказывал, пытаясь увести навсегда в своё царство. А ещё ходили поразительные слухи, что мастеру Слайнору это испытание предстало в виде лёгкой прогулки.
«Он ведь гений, ему, должно быть, всё просто», — подумалось Джэйн, но мысль невольно засела в голове. А что, если и её не ждёт ничего ужасного? Ведь она такая же сильная, если верить горгульям! Вот только волнение отчего-то не проходило. А накануне испытания и вовсе не давало спать. Джэйн крутилась на кровати битый час, но никак не могла успокоиться. Мысли крутились безумным хороводом, при этом не давая сосредоточиться ни на одной из них. Когда же Джэйн попыталась услышать своё «провидение», они и вовсе заглушили его тихий голос. Это показалось ей дурным знаком. Ещё более зловещим предзнаменованием оказался яркий сон, в который Джэйн, окончательно измучившись от тревог, провалилась незадолго до рассвета.
Она видела Найиль, которая, словно заворожённая крутилась возле старинного большого зеркала. Красивая, стройная, словно фарфоровая статуэтка, та что-то мурлыкала себе под нос. С её лица не сходила безумная улыбка, а в глазах горело дикое тёмное пламя. Джэйн так и не поняла, когда в руках Найиль появился кинжал с украшенной рубинами рукоятью. Явно дорогая фамильная вещь. Взмах, и вот уже с указательного пальца капает алая кровь, которую Найиль принялась тщательно размазывать по поверхности зеркала. Джэйн всё никак не удавалось посмотреть на отражение. То его закрывала своей спиной Найиль, то на него падали странные тени, бродящие по комнате.
— Скажи мне, — зашептала она страстно, словно любовнику. — Как мне её убить? Ну же, ответь! Давай, я принесу тебе её в жертву. Этого ведь будет достаточно?
Но зеркало молчало, и тогда, разочарованная Найиль с силой ударила кулаком о поверхность. Джэйн невольно вздрогнула, ожидая звон разбивающегося стекла, но вместо этого рука волшебницы провалилась вглубь отражения. Нечто темное окружило кулак и, дымясь, начало расползаться по комнате. Тени становились гуще, а вокруг всё стремительно мрачнело. Тьма переливалась через старинную резную оправу, заполняя, словно чернилами, комнату. И вот, когда уже стало трудно что-либо различить, Найиль, наконец, отпрянула от зеркала, и Джэйн на миг удалось взглянуть на отражение. И в пульсирующей черноте она с ужасом узрела себя.
Крик ужаса разбудил её. Джэйн ещё долго не могла отдышаться и успокоиться. Её взгляд метался по деревянному потолку, словно ища в рассветных тенях опасность. «Провидение» настороженно молчало, не спеша успокоить. Наконец, Джэйн встала и медленно прошлась босиком по комнате. Спокойно и размеренно, чтобы восстановить дыхание и сердечный ритм. Страх не спешил её покинуть, и всё же сдался по лучами восходящего солнца. Лишь окончательно успокоившись, Джэйн принялась собираться. Уже перед самым выходом, она вдруг остановилась перед своей скромной шкатулкой с украшениями, и руки сами собой потянулись к старинному браслету. Честно говоря, было странно отправляться в пещеры, навешав на себя драгоценности, но сегодня необычный сплав казался непривычно тёплым и так и льнул к коже. Джэйн безотчётно нацепила на руку браслет и только затем отправилась на кухню
Льюис вызвался сопроводить её на испытание и встретил возле Птичьего дома. Высокий статус добавил его облику красоты, и Джэйн невольно сравнила его со Слайнором. Они в самом деле казались похожими: та же прямая осанка, будто кол проглотили, тот же пронизывающий до костей взгляд и холодная неприступная красота.
— Может, объяснишь… — начала она по-свойски, но тут же осеклась и поправилась: — Объясните, зачем вы отправляете меня к Вратам?
— Хочу кое-что проверить, — уклончиво ответил тот, и его взгляд стал суровей, будто у хищной птицы.
— Даже боюсь предположить что именно, — хмыкнула Джэйн, но на секунду догадка озарила её сознание. И как только раньше ей это не приходило в голову! — Это как-то связано с мастером Слайнором?
Льюис коротко кивнул, впрочем, не спеша с пояснениями.
— Боюсь, это опрометчивое решение. Или вы забыли, как я отношусь к учёбе? Думаете, мастера смогли сделали из меня что-то толковое? — Она не скрывала своей иронии, как и лёгкого раздражения. Почему Льюис не мог сказать раньше? Что за нелепые тайны! Подумать страшно, если бы не её планы убежать с Диком, она бы не открыла ни одной книги! Однако ответ поражал.
— Для Врат Земли подготовка не важна. — Льюис понизил голос и в нём послышались нотки грусти. — Магию не обманешь, как ни пытайся. Я случайно прошёл это испытание ещё будучи совсем ребёнком. Отец взял нас с братом в горы поискать в пещерах кристаллы, но я так увлёкся, что отстал и потерялся. Мне пришлось долго бродить в темноте. Но почему-то в тот момент я не испытывал страха, разве что немного хотелось есть и чувствовалась усталость. А потом за очередным поворотом передо мной оказалась арка Врат, и я просто прошёл через них, искренне думая, что они выведут меня к отцу. Тогда меня встретил Глава города и почти все мастера. Чуть позже я узнал от брата, что меня искали три дня. После этого приключения мне и довелось стать учеником мастера Слайнора.
— И никаких чудовищ или загадок? — Джэйн не могла скрыть досады. Перед ней стоял ещё один гений, которому далось всё слишком легко!
— «Если довериться страху, можно увидеть гораздо больше, чем есть на самом деле» говорил Стэйфир Майэрс. Стихийные Врата закладывал он, но из-за того дети Нимерика Брэйта прославились, как путешественники между мирами, и немного усовершенствовали конструкцию, все позабыли, кому именно волшебники обязаны возможностью перехода.
— А если я всё-таки не смогу справиться с собой и провалюсь? Меня кто-нибудь будет спасать? — Джэйн с надеждой воззрилась на Льюиса, однако тот оставался хмурым и суровым.
— Нет.
— И вам нестрашно потерять последнюю наследницу великих родов?
— Если наследница не способна преодолеть такую малость, то о ней нечего сожалеть, — прозвучал безжалостный ответ.
Слова Льюиса задевали за живое, рождая внутри тихую ярость. Джэйн собиралась высказать все гадости, что тут же завертелись у неё на языке, но заставила себя сдержаться. Каким бы снобом ни был новый Глава города, ссориться не стоило. В конце концов, это испытание могло принести ей пользу.
Оставшуюся дорогу они молчали. Джэйн старалась сладить с нарастающим волнением, тогда как Льюис будто бы одолжил маску непроницаемости у мастера Слайнора. На его лице появилось знакомое равнодушное выражение, а взгляд стал ещё более суровым и пугающим.
— Удачи, и постарайся не наделать глупостей. Алиса за тебя очень переживает! — произнёс Льюис, когда они, наконец, добрались до пещер.
Джэйн помахала ему рукой и огляделась. Несколько входов зияли чернотой. Все они имели причудливую изогнутую форму: по-видимому, когда-то здесь прошла сель и часть камней застряла в углублениях. К нескольким достаточно высоким и широким тянулись протоптанные тропинки. Джэйн сунулась сначала в одну, но, заглянув внутрь, тут же отпрянула назад. Смердящий запах гниющей плоти мгновенно вызвал тошноту. Вероятно, какой-то хищник решил устроить внутри логово и повадился таскать свою добычу. Подойдя к другому, Джэйн вновь оказалась недовольна. Проход был слишком узким и весь зарос неприятным на вид лишайником. Даже такой худышке, пришлось бы протискиваться, задевая стены. Решив поискать что-то более подходящее, Джэйн вновь вернулась к исходном точке. По склону виднелась ещё десяток расщелин, но, осмотрев их, она сочла их малопригодными.
Однако у волшебников так было не принято. Джэйн даже не постеснялась спросить у Главного лекаря, чтобы разобраться, когда они в очередной раз уселись пить чай.
— Все волшебники однолюбы?
— Не всегда, но мы стараемся держаться своих избранников, — сообщила та и, предвосхищая новые вопросы, пояснила: — Когда-то у каждого волшебника была истинная пара, и никто не переживал о том, что его чувства могут оказаться невзаимными. Это трудно объяснить, ведь отношения строились совсем по-другому. Пара с самого рождения была единым целым, чем-то неделимым, каждый всегда знал обо всём, что волнует другого и понимал так, как никто. Но, увы, когда вдруг магия стала понемногу уходить из нашего мира, что-то сломалось, и таких пар становилось всё меньше. Тем, кому не повезло, стали пытаться имитировать в отношениях тоже, что было у истинных, и только благодаря этому волшебное сообщество не вымерло. Когда внутри пары появляется доверие, магия усиливается, что позволяет не только передать дар детям, но и повысить свой уровень.
— А как же мои предки? Говорят, они отличались беспутством.
— И это их и погубило. Джеральдина Редиан, славящаяся своими похождениями, закончила жизнь дряхлой немощной старухой, несмотря на то что ей едва исполнилось сорок. Ей не помогло даже то, что она жестоко убивала всех тех, кто попадался в её сети и выпивала, подобно суккубам, их магию до дна. Увы, украденные силы принесли ей только временную молодость и красоту, а в итоге сгубили раньше срока. Впрочем, её сын, Джероми, отличившийся многоженством, закончил не лучше. Под конец своих дней он был не в состоянии зажечь даже магического светильника! И при этом по меркам волшебников он был ещё совсем не стар!
— Какой ужас, — прошептала Джэйн, внезапно проникшись историями своих далёких предков.
— Ты, верно, влюбилась? — проницательно заметила Главный лекарь. — В этом нет ничего зазорного: молодость на то и создана, чтобы испытывать яркие чувства. Просто не торопитесь, присмотритесь друг к другу. И если уж поймете, что вдвоём всё становится легче, и цели совпадают, так тому и быть.
Джэйн задумалась. По её мнению, у них с Диком как раз всё складывалось очень хорошо. Благодаря зародившимся чувствам, она ощущала некий прилив сил, а потому многие бытовые заклинания стали ей даваться гораздо проще. В последний раз она даже смогла удивить мастера Ветров, когда ей удалось обрушить на его дом настоящую грозу! Впрочем, потом до конца дня Джэйн ощущала невероятную слабость и едва могла двигаться. Что до цели, то тут всё было ещё более прозаично. Они собирались путешествовать по мирам, что может быть романтичней и интересней?
— А есть какой-то обязательный срок на это «присматривание»? — решила уточнить она.
— Ох, Джэйн-Джэйн, — посетовала Главный лекарь. — Верно в тебе говорит кровь Редианов! Как вспомню, что Джелита родила в шестнадцать, так слёзы на глаза наворачиваются. Сама ещё дитя, и вот к чему это? А Джойс? Вышла, считай, за первого встречного, а потом до конца жизни в разных частях своего имения обитали. Вот и к чему была эта спешка?
Джэйн скептически поджала губы. Конечно, о неудачах и печальных последствиях слышать было неприятно, но кто сказал, что её ждёт такая же судьба? Дик далеко не первый встречный. Они знакомы уже почти год!
— Выбери лучшего, — посоветовала Главный лекарь. — Уверена, у тебя хватает ухажёров, чтобы оценить каждого по достоинству.
«Лучшего?» — в памяти Джэйн невольно всплыло прекрасное лицо мастера Слайнора, что мгновенно испортило ей настроение. Его не было уже так долго, что всё больше волшебников склонялись к выводам, что тот сгинул вместе с прежним Главой. А если это действительно так, то лучшего уже не выбрать. А в сравнении с тем же Джанни, Дик вполне надёжен, гораздо более самостоятельный и ответственный.
А так как для Джэйн всё казалось очевидным, она не оставляла попыток соблазнить избранника. Дик держался крепко, хотя порой это давалось ему нелегко. И всё чаще в их разговорах поднимался другой вопрос.
— Когда мы уже сбежим отсюда? — канючила Джэйн. В её буйных фантазиях начал складываться коварный план. Она прекрасно понимала, что, едва они окажутся одни в вдали от города, ей будет проще добиться желаемого. Ни проблемы общества, ни трудностей с поиском подходящего места. Правда, помимо горячивших кровь чувств, у желания покинуть Волшебный город, была ещё одна весомая причина. Джэйн совсем не хотелось вновь проходить испытания. Однако Дик, будто нарочно, всё оттягивал момент.
— Пока рано, — неизменно отвечал он, чем только больше нервировал Джэйн.
Промедление её тяготило и мучило. Ближе к осени уроки стали совсем невыносимыми: мастера, не желая, чтоб она снова провалилась на испытаниях, стали требовательнее и непримиримее. Всё чаще Джэйн видела укоризненные и осуждающие взгляды, слышала сетования на невнимательность и лень. Гул всеобщего неодобрения нарастал с каждым днём, и в какой-то момент поглотил её.
— Ты, что, боишься? — вывалила она своё негодование на Дика, и получила внезапное признание:
— Прости, я никак не могу открыть Врата.
От случившейся откровенности Джэйн не сразу пришла в себя, и, видимо, это слишком явственно проявилось на её лице, потому как Дик уточнил:
— После того, как пропал мастер Слайнор, все Врата стали нестабильными, и могут не открыться даже у маститых мастеров. А уж таких как я и подавно. Поверь, меня это ужасно раздражает, и я сражаюсь каждый день, но пока проигрываю. Будь я один, то давно бы кого-нибудь попросил, но…
— Меня просто так никто не отпустит, — закончила Джэйн, и только теперь ей всё стало окончательно ясно. Всё это время именно она, а вовсе не какие-то странные умозаключения Дика им мешали. — А я могу сама открыть Врата?
Он слабо улыбнулся и пожал плечами, что послужило сигналом вновь окунуться в учёбу. Вот только теперь Джэйн волновали только Врата. К сожалению, оказалось, что и тут было всё совсем не просто. В отсутствии Привратника их могли открывать только те, кто когда-то проходил испытания. И, казалось, что дело уже совсем безнадёжное, но внезапно, не иначе как по капризу судьбы, всё переменилось. Новый Глава города предложил провести для Джэйн сразу испытание на Врата земли. Эту новость ей поведал старый мастер Иллюзий, при этом не прекращая возмущаться.
— Я думал, он верит в Маркуса! Да, конечно, его нет уже много месяцев, но я наведывался в Дом Пламенных Роз, тот всё ещё дышит магией, а, значит, его хозяин жив! А тут такое предательство!
— Может, Льюис просто хочет с помощью меня наладить работу с Вратами. Говорят, нынче с ними трудно сладить? — предположила Джэйн, но мастер Иллюзий не утихал:
— А что можешь ты? Волшебника готовятся к этим испытаниям по десятку лет! А ты полгода, как начала заниматься магией.
«Надо справиться!» — убеждала себя Джэйн и принялась терзать мастеров вопросами, чтобы точно выяснить, что к чему. К её удивлению, всё оказалось не так просто. И если одних мастеров ждали сражения со всякой горной нечистью, другие разгадывали загадки, пытаясь выбраться из подземного лабиринта. Мастер Ветров признался, что его донимали всякого рода видения, и он очень долго не мог понять, что реально, а что иллюзия, тогда как мастера Заклинателя влекли к себе различные камни и кристаллы, и каждый из них что-то ей рассказывал, пытаясь увести навсегда в своё царство. А ещё ходили поразительные слухи, что мастеру Слайнору это испытание предстало в виде лёгкой прогулки.
«Он ведь гений, ему, должно быть, всё просто», — подумалось Джэйн, но мысль невольно засела в голове. А что, если и её не ждёт ничего ужасного? Ведь она такая же сильная, если верить горгульям! Вот только волнение отчего-то не проходило. А накануне испытания и вовсе не давало спать. Джэйн крутилась на кровати битый час, но никак не могла успокоиться. Мысли крутились безумным хороводом, при этом не давая сосредоточиться ни на одной из них. Когда же Джэйн попыталась услышать своё «провидение», они и вовсе заглушили его тихий голос. Это показалось ей дурным знаком. Ещё более зловещим предзнаменованием оказался яркий сон, в который Джэйн, окончательно измучившись от тревог, провалилась незадолго до рассвета.
Она видела Найиль, которая, словно заворожённая крутилась возле старинного большого зеркала. Красивая, стройная, словно фарфоровая статуэтка, та что-то мурлыкала себе под нос. С её лица не сходила безумная улыбка, а в глазах горело дикое тёмное пламя. Джэйн так и не поняла, когда в руках Найиль появился кинжал с украшенной рубинами рукоятью. Явно дорогая фамильная вещь. Взмах, и вот уже с указательного пальца капает алая кровь, которую Найиль принялась тщательно размазывать по поверхности зеркала. Джэйн всё никак не удавалось посмотреть на отражение. То его закрывала своей спиной Найиль, то на него падали странные тени, бродящие по комнате.
— Скажи мне, — зашептала она страстно, словно любовнику. — Как мне её убить? Ну же, ответь! Давай, я принесу тебе её в жертву. Этого ведь будет достаточно?
Но зеркало молчало, и тогда, разочарованная Найиль с силой ударила кулаком о поверхность. Джэйн невольно вздрогнула, ожидая звон разбивающегося стекла, но вместо этого рука волшебницы провалилась вглубь отражения. Нечто темное окружило кулак и, дымясь, начало расползаться по комнате. Тени становились гуще, а вокруг всё стремительно мрачнело. Тьма переливалась через старинную резную оправу, заполняя, словно чернилами, комнату. И вот, когда уже стало трудно что-либо различить, Найиль, наконец, отпрянула от зеркала, и Джэйн на миг удалось взглянуть на отражение. И в пульсирующей черноте она с ужасом узрела себя.
Крик ужаса разбудил её. Джэйн ещё долго не могла отдышаться и успокоиться. Её взгляд метался по деревянному потолку, словно ища в рассветных тенях опасность. «Провидение» настороженно молчало, не спеша успокоить. Наконец, Джэйн встала и медленно прошлась босиком по комнате. Спокойно и размеренно, чтобы восстановить дыхание и сердечный ритм. Страх не спешил её покинуть, и всё же сдался по лучами восходящего солнца. Лишь окончательно успокоившись, Джэйн принялась собираться. Уже перед самым выходом, она вдруг остановилась перед своей скромной шкатулкой с украшениями, и руки сами собой потянулись к старинному браслету. Честно говоря, было странно отправляться в пещеры, навешав на себя драгоценности, но сегодня необычный сплав казался непривычно тёплым и так и льнул к коже. Джэйн безотчётно нацепила на руку браслет и только затем отправилась на кухню
Льюис вызвался сопроводить её на испытание и встретил возле Птичьего дома. Высокий статус добавил его облику красоты, и Джэйн невольно сравнила его со Слайнором. Они в самом деле казались похожими: та же прямая осанка, будто кол проглотили, тот же пронизывающий до костей взгляд и холодная неприступная красота.
— Может, объяснишь… — начала она по-свойски, но тут же осеклась и поправилась: — Объясните, зачем вы отправляете меня к Вратам?
— Хочу кое-что проверить, — уклончиво ответил тот, и его взгляд стал суровей, будто у хищной птицы.
— Даже боюсь предположить что именно, — хмыкнула Джэйн, но на секунду догадка озарила её сознание. И как только раньше ей это не приходило в голову! — Это как-то связано с мастером Слайнором?
Льюис коротко кивнул, впрочем, не спеша с пояснениями.
— Боюсь, это опрометчивое решение. Или вы забыли, как я отношусь к учёбе? Думаете, мастера смогли сделали из меня что-то толковое? — Она не скрывала своей иронии, как и лёгкого раздражения. Почему Льюис не мог сказать раньше? Что за нелепые тайны! Подумать страшно, если бы не её планы убежать с Диком, она бы не открыла ни одной книги! Однако ответ поражал.
— Для Врат Земли подготовка не важна. — Льюис понизил голос и в нём послышались нотки грусти. — Магию не обманешь, как ни пытайся. Я случайно прошёл это испытание ещё будучи совсем ребёнком. Отец взял нас с братом в горы поискать в пещерах кристаллы, но я так увлёкся, что отстал и потерялся. Мне пришлось долго бродить в темноте. Но почему-то в тот момент я не испытывал страха, разве что немного хотелось есть и чувствовалась усталость. А потом за очередным поворотом передо мной оказалась арка Врат, и я просто прошёл через них, искренне думая, что они выведут меня к отцу. Тогда меня встретил Глава города и почти все мастера. Чуть позже я узнал от брата, что меня искали три дня. После этого приключения мне и довелось стать учеником мастера Слайнора.
— И никаких чудовищ или загадок? — Джэйн не могла скрыть досады. Перед ней стоял ещё один гений, которому далось всё слишком легко!
— «Если довериться страху, можно увидеть гораздо больше, чем есть на самом деле» говорил Стэйфир Майэрс. Стихийные Врата закладывал он, но из-за того дети Нимерика Брэйта прославились, как путешественники между мирами, и немного усовершенствовали конструкцию, все позабыли, кому именно волшебники обязаны возможностью перехода.
— А если я всё-таки не смогу справиться с собой и провалюсь? Меня кто-нибудь будет спасать? — Джэйн с надеждой воззрилась на Льюиса, однако тот оставался хмурым и суровым.
— Нет.
— И вам нестрашно потерять последнюю наследницу великих родов?
— Если наследница не способна преодолеть такую малость, то о ней нечего сожалеть, — прозвучал безжалостный ответ.
Слова Льюиса задевали за живое, рождая внутри тихую ярость. Джэйн собиралась высказать все гадости, что тут же завертелись у неё на языке, но заставила себя сдержаться. Каким бы снобом ни был новый Глава города, ссориться не стоило. В конце концов, это испытание могло принести ей пользу.
Оставшуюся дорогу они молчали. Джэйн старалась сладить с нарастающим волнением, тогда как Льюис будто бы одолжил маску непроницаемости у мастера Слайнора. На его лице появилось знакомое равнодушное выражение, а взгляд стал ещё более суровым и пугающим.
— Удачи, и постарайся не наделать глупостей. Алиса за тебя очень переживает! — произнёс Льюис, когда они, наконец, добрались до пещер.
Джэйн помахала ему рукой и огляделась. Несколько входов зияли чернотой. Все они имели причудливую изогнутую форму: по-видимому, когда-то здесь прошла сель и часть камней застряла в углублениях. К нескольким достаточно высоким и широким тянулись протоптанные тропинки. Джэйн сунулась сначала в одну, но, заглянув внутрь, тут же отпрянула назад. Смердящий запах гниющей плоти мгновенно вызвал тошноту. Вероятно, какой-то хищник решил устроить внутри логово и повадился таскать свою добычу. Подойдя к другому, Джэйн вновь оказалась недовольна. Проход был слишком узким и весь зарос неприятным на вид лишайником. Даже такой худышке, пришлось бы протискиваться, задевая стены. Решив поискать что-то более подходящее, Джэйн вновь вернулась к исходном точке. По склону виднелась ещё десяток расщелин, но, осмотрев их, она сочла их малопригодными.
