Два охранника в коридоре. Дикий уложил обоих очередью. Его тоже явно вел кураж. Мои руки тряслись, сознание то покидало меня, то возвращалось обратно. Адреналин.
– Слева!
Я среагировал почти молниеносно, как будто готовился к этому моменту всю свою жизнь, мое тело делало всю работу за меня, я превратился в пассивного наблюдателя. Короткой очередью я уложил парня в черном костюме.
– Молодец, малыш. Еще пару стычек и станешь мужчиной. Не расслабляйся, остался последний гандон.
Из номеров стали выбегать люди, многие из них были без одежды, в коридоре поднялся ужасный шум. Дикий дал короткую очередь в потолок, крик мужчин перемешался с визгом женщин, клиенты и шлюхи побежали в противоположную сторону, пытаясь спастись от двух психопатов с автоматами, некоторые застыли на месте как вкопанные. Знакомое чувство, недавно я сам пережил подобное состояние.
Из толпы раздался выстрел, мое плечо обожгло, всего лишь царапина. Я зажал курок, пули прошили одну из шлюх и стоявшего за ее спиной засранца с пистолетом. Дикий недовольно гыкнул:
– Девку-то за что? Переводишь ценный ресурс, придурок.
– На войне все средства хороши или это не так?
– Да хрен его знает, но шлюхи – это святое. Убил шлюху – попадешь в ад. Прощение, искупление, ничего из этого тебя не спасет, живи теперь с этим, Мори.
– Как-нибудь справлюсь.
– Твоя ноша. Какой номер нам нужен?
– 211.
– Тут 209, тут 210, а вот и 211, мать его. Встань сбоку от двери. Я ее выбью и сразу врываемся. Нельзя дать сукиным детям ни одного шанса на спасение.
Дикий выстрелил в замок и ударил дверь ногой. Она с грохотом врезалась в стену, мы влетели в помещение. Пусто. Только открытое окно.
– Ушлепки выпрыгнули, шевели булками, Мори, прыгаем следом за ними.
Мы подошли к подоконнику и выглянули на улицу, прямо под нами карниз, а с карниза можно удобно слезть на дорогу. Почему ублюдкам всегда так везет?
– Ты первый, давай автомат, – я толкнул Дикого.
– Эх ты, а я думал, что ты стал безбашенным засранцем, – Дикий сплюнул и полез на подоконник, – черт с тобой, сделаю все сам.
Он спрыгнул на карниз и махнул мне рукой, я кинул ему наше оружие, и прыгнул следом.
– Теперь другой вопрос: куда они побежали? – я снова взял автоматы, дождался пока Дикий слезет с карниза, и последовал за ним.
– Тут два переулка и дорога. Машины у входа не было, за такой короткий срок ушлепки бы не успели вызвать водителя, следовательно, они побежали в один из переулков. В нашей паре ты должен быть умным, Мори.
– Ничего я никому не должен. Я теоретик и очень паршивый, стоит заметить, а ты в этом дерьме как рыба в воде.
– Я в любом дерьме как рыба в воде, главное, чтобы бухло было. Ты налево, я направо. Если ничего не найдем, встречаемся на пустыре. Тебе нужно будет…
– Знаю я, где пустырь, Марсель постоянно трещал о том, как он в свои лучшие годы на этом пустыре многомиллионные сделки проворачивал.
– Залупу конскую он здесь нюхал, а не многомиллионные сделки проворачивал, нашел чему верить. Говорю со всем уважением к нашему любимому другу и наставнику.
– Завали. Давай работать.
– Как прикажешь, босс. Немного инициативы и наглости, и ты уже звучишь, как нормальный человек.
– А ты звучишь, как обсос уличный.
– Иди к черту, Мори! – последнее, что я услышал перед тем, как мы разошлись в разные стороны.
Теперь мою жопу прикрывать некому, а это значит, что нужно быть начеку, но последнее у меня крайне плохо получается. Если я специально стараюсь концентрироваться на деле, то в голову, как назло, лезут мысли, бесконечным потоком пробивают насквозь мое сознание и отвлекают все мое внимание на себя. Я убил уже очень много людей, но сделал это не специально, каждый раз мое тело словно оживало, то есть мыслило само по себе, отдельно от головы. Я никогда бы не убил ту девушку в коридоре, но мои руки решили иначе. Вдруг я действительно совсем сошел с ума? Я больше не хозяин даже своим конечностям, про сознание я уж и подавно молчу.
Ни черта тут нет, только мусор и бездомные. Я прошел весь переулок и вышел из него на пешеходный переход, ведущий к следующей улице. Благо территория тут гиблая, людей почти нет, так бы меня уже с автоматом давно скрутили. До пустыря отсюда всего минут десять ходьбы, самое лучшее место, чтобы встретиться и обсудить дальнейший план.
Следует сказать пару слов о самом пустыре, чтобы было понятнее, что это за явление такое. Раньше пустырь был частью квартала Блеска, в него вложили не одну сотню миллионов лутума, но инвестиции не окупились. Бары, клубы и дорогущие отели постепенно закрылись, целая улица буквально вымерла. Сначала помещения пытались продать за баснословные суммы, но желающих их выкупить не нашлось, цена все падала и падала, пока не дошла до десятков тысяч. Тогда Людвиг, какой-то подпольный воротила, Марсель знал его лично и вскользь упоминал о нем при мне, выкупил самый шикарный из отелей и превратил его в убежище для маргиналов всех мастей. Он не дал этому месту название, очень в духе панков, поэтому все прозвали его просто пустырем. Тут можно вусмерть нажраться, купить оружие и лед, послушать музыку, снять девушку. В общем, полный набор.
Я добрался до отеля очень быстро, гигантское здание, формой напоминающее акулу, вывеска над входом закрашена черной краской, поэтому даже и не узнаешь, как отель назывался раньше. Дикий поджидал меня рядом с роторной дверью. Увидев меня, он как-то грустно улыбнулся и жестом подозвал к себе.
– Ты чего нахмурился?
– Они внутри.
– Так это же хорошо, нет? Закончим со всем сейчас.
– Оружие придется сдать на посту. Плюс у засранцев там могут быть друзья.
– Марсель же вроде говорил, что он в неплохих отношениях с Людвигом. Может попросить хозяина отеля нам помочь?
– Он не вмешивается в разборки. Пацифист и торчок, гребет лутум и месяцами не выходит из своего кабинета. Нас к нему не пустят. Это я тебе точно говорю.
– Давай зайдем внутрь, а остальное придумаем на ходу. Теперь мы в равных условиях, без пушек.
– Я когда-то читал такую хрень, какое-то исследование, там говорилось, что вероятность получить пулю у того, кто носит пушку намного больше, чем у того, кто ходит безоружным.
– Потому что без ствола в кармане ты становишься более осторожным и по возможности предпочитаешь избегать любых конфликтов, на кулаках мы почти все равны. Даже профессиональный боксер может проиграть в обычном уличном бою новичку. Слишком много факторов нужно учитывать в отличие от ринга, где все легко прогнозируемо.
– Наверное, оно так и есть. Бахнем за удачу? – Дикий достал маленькую фляжку из кармана.
– Где ты их прячешь?
– Неважно, главное, что они есть. Будешь?
– Давай.
Мы за два глотка прикончили флягу. Внутри оказалось что-то ядреное, Дикий сморщился, а я закашлялся и вопросительно уставился на него.
– Абсент, – Дикий улыбнулся, – всегда ношу его с собой. Если под рукой нет другого бухла, одна фляга, и ты почти в говно.
– У меня от него потом голова болит так, словно я абсент прямо на мозги лил, – я вытащил из пачки сигарету и закурил, – двинули?
– Двинули. А абсент для того и нужен, что с утра в собственной моче и блевоте проснуться где-нибудь на другом конце города. После этого еще неделю-другую будешь себя абсолютно другим человеком ощущать. Обновленным, так сказать.
– Знаем-знаем, проверяли на себе.
Двое громил на ресепшене приняли наше оружие с той же легкостью, с какой гардеробщики принимают верхнюю одежду. Нам выдали номерки и предоставили полную свободу передвижения. Мы поднялись этажом выше по длинной мраморной лестнице. Меня поразил странный коктейль из богатства и разрухи, эти два определения тут действительно словно смешались в единое целое, и этот невообразимый напиток туманил разум неисчислимым количеством необычных образов: огромный аквариум, полный жидкости, похожей на мочу, на дне которого уютно расположились разные виды оружия и патроны к нему, рыцарские доспехи, ломящиеся от окурков, дыры в стенах, неумело прикрытые дорогими картинами и наконец золотые украшения, буквально валяющиеся на полу среди мусора.
– Куда мы идем?
– Да хрен его знает, – Дикий кинул окурок в доспехи, – хотя я бы начал с кабаре. На четвертом этаже оно. Что-то мне подсказывает, что эти ублюдки там.
– Кабаре?
– Так точно. «Левиброль» – название чудное, но место классное.
– И с чего бы им дожидаться нас в кабаре?
– А что еще делать? Людвиг принципиально в чужие дела не лезет, но при этом на его территории разборки запрещены. Хорошее место, чтобы отсидеться. Тем более они думают, что мы с тобой в здравом уме, и так глупо на рожон не полезем.
– То есть наша сила в тупости?
– И в бухле. Истина иногда звучит намного более прозаично, чем нам бы хотелось.
Входом в кабаре служили две длинные красные шторки. Как только мы подошли, местный швейцар поклонился нам и отодвинул шторку в сторону. Клиентоориентированность на высоте, мать ее за ногу. «Левиброль» встретил нас чудесной мелодией, приглушенным светом и едким запахом сигарет. Кажется, я узнал песню – «The Man Who Sold the World», только исполняет ее девушка.
– Засмотрелся на вокалистку? – Дикий толкнул меня в бок. – Это Сьюзен Спаркл из группы L9. Классная девка, забила на популярность и выступает где хочет, иногда даром. Ее еще и не в таких гадюшниках увидеть можно, а если ты придешься ей по вкусу, то она тебя напоит и трахнет. Короче, деваха – легенда, мне немного не по себе из-за того, что мы можем сорвать ей выступление.
– Мне плевать. Поет хорошо, но мы здесь не затем, чтобы наслаждаться искусством.
– И где же тот утонченный эстет засранец, который в любой разговор вставлял свою тупорылую философию?
– Умер.
– И слава богу, таким ты мне нравишься намного больше. Только не убивай Сьюзен, она, на самом деле, отличная деваха.
Мы спустились в зал, целью был небольшой бар рядом со сценой, но тут я увидел за одним из столиков ухмыляющуюся морду, молодой человек в красном плаще поправил свою длинную челку и уставился на меня, засранец даже моргать перестал, я ответил на его взгляд, несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, пока Дикий не прервал этот странный зрительный контакт очередной выдающейся репликой:
– Это он? Я спиздил нож с подноса, только скажи, что это тот мудак, которого мы ищем, и я его сразу прикончу.
– Он.
– Понял, – Дикий бросил окурок на пол, я увидел острие ножа в его рукаве.
– Только не действуй наспех, нам очень повезло, что мы смогли живыми выбраться из борделя. В этот раз может так и не повезти.
– Не включай рационалиста, сам же сказал, что он в тебе умер. Стащил бы второй нож с подноса и вдвоем бы порезали ублюдка.
– Я хочу быть уверен, что в этот раз мы прикончим Тэна. Нам очень повезло, что нам подвернулась вторая возможность, третьей уже может и не быть.
– Повезло, повезло. Что ты заладил? Ладно. Что предлагаешь?
– Подсядем за его столик и будем действовать по обстоятельствам. Если просто нападем на него, поднимется шум, и этот хрен моржовый снова сможет улизнуть.
– Как скажешь, – Дикий спрятал лезвие в рукаве.
Анализируя этот момент теперь, я задаюсь вопросом: «А что случилось бы, если бы я согласился с Диким?». Все закончилось бы так же печально? Или мы смогли бы выкрутиться? Слишком много «бы», мой отец говорил, что любые сожаления бессмысленны, жалость к образам прошлого абсолютно неразумна. Человек находится «в сейчас» и может находиться «в потом», но никогда он не вернется «в было». Было – мертвая субстанция, оживающая на время в наших головах и дающая ложные ощущения. Думать о прошедшем – это все равно, что фантазировать о том, как ты станешь великаном в стране лилипутов или обретешь суперсилы в мире, где ни у кого их больше нет. Приятно, но, как и говорил мой отец: «Абсолютно бессмысленно».
– Рад снова встретиться, – Тэн улыбнулся нам, когда мы подошли к его столику, – мой придурковатый братец был буддистом и верил во всякую чушь вроде реинкарнации и кармы. Признаюсь, сегодня я на секунду подумал, что он был прав. Не стойте, присаживайтесь. Как насчет пары стаканов граппы? Тут она не такая вкусная, как у нас в башне, но тоже пойдет.
– Мы не пить пришли, – я присел напротив Тэна, Дикий тоже уселся рядом.
– Выпивке всегда найдется место. Я сегодня хочу нажраться и вырубиться. Когда в борделе началась стрельба, я хотел остаться и умереть, но потом вспомнил, что еще недостаточно сделал в этой жизни, чтобы уйти из нее. У вас бывало такое? Вроде хочется сдохнуть, но понимаешь, что еще что-то должен сделать.
– Может, и бывало, – Дикий взял стакан Тэна и опрокинул его залпом, – а может, и нет.
– Не копите боль в себе, накричите на меня, выскажетесь, убить друг друга мы всегда успеем, а поговорить по душам шанс выпадает всего один раз, сейчас именно такой момент, – Тэн остановил официанта и попросил его принести еще два стакана и бутылку граппы.
Тем временем Сьюзен Спаркл начала петь следующую песню, снова кавер, в этот раз Tricky – «Hell Is Round The Corner». Теперь мне действительно не хотелось срывать выступление девушки, ее музыкальный вкус пришелся мне по духу.
– Мой братец говорил, что главная мука всегда остается в том, что невозможно избавиться от себя самого, – Тэн разлил граппу по стаканам, – засранец подсмотрел это у Кьеркегора, хоть и был буддистом. А я вот считаю, что оба этих дурня неправы, от себя всегда можно убежать. На время, но можно. Давайте же попробуем это сделать.
– Выпить я не против, а в остальном иди к черту, – я взял стакан и отпил немного из него.
– Ладно, раз вы не хотите говорить, перейдем к делу. Предлагаю решить все честно, чтобы никому не было обидно. У меня в плаще зашит револьвер, сыграем в русскую рулетку. А? Ни мне, ни вам. Мы можем бегать друг за другом еще целую кучу дней, а можем закончить историю прямо здесь и сейчас.
– Сомнительное предложение, – я достал сигарету из пачки.
– А мне нравится, – Дикий аккуратно передал мне нож, – я сыграю с тобой.
– Великолепно! – Тэн опрокинул граппу залпом и выложил на стол револьвер. – Крути.
Дикий закрутил револьвер, дуло указало на него, он взял его в руки и закричал:
– Сдохни ублюдок!
Дикий шесть раз подряд нажал на спусковой крючок, но ничего не произошло, Тэн усмехнулся:
– Проверка. Если бы ты играл по правилам, я бы вытащил вот этот револьвер.
Дикий дернулся, чтобы нырнуть под стол, но не успел, Тэн прострелил ему череп насквозь. Я прыгнул на Тэна с ножом и ударил его по руке, тот выронил револьвер и вместе со стулом упал назад. Вокруг началась суматоха, люди повскакивали со своих мест, раздался женский крик. Толпа побежала к выходу, я на секунду потерял Тэна из поля зрения, пока расталкивал суетящийся народ. В следующий раз я заметил его уже у выхода из кабаре. Я побежал следом. Мой разум окончательно помутился от гнева, я был не в себе, по-моему, даже ударил кого-то локтем в лицо.
Благодаря огромному потоку людей, я смог выйти из здания без особых проблем. На улице я снова увидел Тэна, он встал на противоположной от пустыря стороне, поправил длинный плащ и снова уставился на меня своим немигающим взглядом.
