– Если поторопимся, то за день сможем дойти до населённого пункта.
Я кивнула, принимая информацию. Да, капитан о чем-то таком говорил.
Климат Лесистых скал разительно отличался от климата Портграда, и мой организм всё никак не мог перестроиться. Температура воздуха была гораздо выше, но небольшая влажность присутствовала даже днём. И природа также меня поразила. Через каждые двадцать шагов росли метровые деревья с толстыми стволами и небольшими треугольными листьями. Я всё порывалась узнать, как же называется это чудо природы, но Рий уверял, что раньше не сталкивался с подобными растениями.
Чем выше мы поднимались, тем интересней и разнообразней была природа, но вместе с тем подниматься стало гораздо сложней. Попасть в населённый пункт до наступления сумерек в итоге мы не сумели. Пришлось устраиваться на ночлег в лесу.
Рий насобирал с запасом веток и разжёг костёр, что далось не так-то легко. Пугало в этой ситуации только одно – наши запасы пресной воды стремительно уменьшались, хоть мы и старались экономить этот ценнейший ресурс.
Я постелила на землю плащ за неимением других вариантов.
– Ты не собираешься спать? – удивилась я.
– Спи, – Рий ласково потрепал меня по голове. – Я подежурю.
– Разбуди, когда устанешь. Поменяемся.
Повертевшись на жесткой земле, я поняла, что не усну и распахнула глаза, поймав Рия на пристальном разглядывании моей фигуры.
– Не спится? – участливо спросил мужчина, словно ничего не произошло.
Хотела громко возмутиться, но тяжкая усталость грузом упала на плечи, и я смогла лишь кивнуть.
– Полежи со мной.
Неожиданный порыв поразил в первую очередь меня саму, но Рий уже опустился рядом. Идти на попятную было поздно. Мужчина лёг на спину, сцепив руки под головой. Я пододвинулась поближе, согреваясь теплом чужого тела. Костёр костром, а к живому человеку можно пододвинуться гораздо ближе, чем к огню.
– Ты тёплая.
Оказалось, мы думали об одном тоже.
– Если я буду лежать, смогу заснуть, – проявил хоть какую-то разумность Рий в отличие от меня.
– Мы обнимемся и не замерзнем, – говорю же: разум мне окончательно отказал.
– А если звери, Лина?
– Нам не повезёт, Рий.
Рий тихо хмыкнул, и я не стала придавать этому значения и пытаться понять малоразговорчивого мужчину с лёгким акцентом. Усталость взяла своё. А, проснувшись утром, я, сладко потянулась и поняла, что Рий так и не ложился. Он всё порывался встать и продолжить путь, но я толкнула его в грудь, чтобы не смог подняться. Ничего не говоря, мой ночной телохранитель, наконец, сомкнул глаза, чтобы через пару часов проснуться и, пошатываясь от недосыпа, помочь мне затушить огонь. Ах, какие же это были прекрасные часы. Я вдоволь смогла за это время насладиться природой. Природой сильных жгутов мышц. Нет, ничего личного. Просто созерцание прекрасным.
Казалось бы, если есть деньги, то можно купить всё: образование, лечение (не всякое, конечно, но сейчас не об этом речь), лучшие продукты питания и качественную одежду. Как показала практика, в этом мире деньги тоже имеют огромную значимость. Можно даже сказать, они «правят балом».
Вот только…
Миранде не нужны были наши деньги. Эта сухая, сморщенная старуха, перебравшаяся на край крохотной деревушки, жила натуральным хозяйством и совершенно не нуждалась в наших деньгах. А мы с Рием принесли столько, сколько могло хватить на добротную рабочую лошадь. Наверное, в моём мире эту сумму можно было бы сравнить со среднестатистическим автомобилем.
Однако, как я уже сказала, ни деньги, ни артефакты, ни мольбы о помощи не разжалобили Миранду. Она на отрез отказалась пускать нас на порог своей избы и разговаривать с нами.
– Что будем делать?
Так странно, но за эти дни я научилась доверять Рию, как себе. Впрочем, мы прошли слишком долгий путь, чтобы не остаться чужими. Скрывать нечего: если бы не Рий, я бы никогда не дошла. Растерялась бы, струсила, сдалась и осталась на веки вечные в тёмном незнакомом лесу.
Рий присел на сырую от росы землю и уронил голову на руки. Последнее время в этом положении ему лучше думалось. Для моральной поддержки я отзеркалила позу, но ко мне никакие мысли приходить не желали. Под вечер мы нашли доброй души старичка, который согласился пустить нас на ночлег (не всё же на сырой земле в лесу спать).
– Скажите, а Миранда хоть с кем-то общается? – попыталась выяснить я.
– Нелюдимая она слишком, сама по себе живёт.
Следующие четверо суток мы с Рием с утра до ночи сидели под забором Миранды, возвращаясь по ночам к старичку. Что поделать? Терять нечего. Зато хоть обо всём поговорить успели. Я даже научилась с полуслова понимать Рия и чувствовать его акцент. А Рий за время общения со мной не только от акцента практически избавился, но и научился разговаривать более полными и длинными предложениями. Правда, зачем ему понабилась Миранда, Рий мне так и не рассказал, боясь, что я не пойму. И я тоже ничего не говорила по этому поводу. Я же не знаю, как Рий относится к иномирянам. И узнавать не хочу.
Каждый день, выходя со двора, Миранда окидывала нас неприязненным взглядом и уходила вдаль по своим делам. Возвращалась – мы продолжали сидеть под забором. И всякий прожитый час меня всё больше и больше убеждал в том, что я могу навсегда застрять в чужом мире. Но по ночам я не переставала продумывать объяснения своей новой внешности и внезапному появлению, которые всерьёз собиралась представить так, чтобы Юра мне поверил. Пока получалось из ряда вон плохо. Все аргументы казались мне не убедительными, по крайней мере, если бы мне, обычной Гале, никогда не перемещавшейся между мирами, незнакомый человек сказал что-нибудь из моих аргументов, я бы не поверила.
На восьмые сутки произошло чудо – Миранда всё-таки решила нас принять, попросив заходить по одному. Рий вежливо пропустил меня вперёд. Я махнула на прощание миниатюрной ладошкой (никак не могу к ней привыкнуть) и, поколебавшись, поднялась на носочки и оставила на колючей щеке влажный поцелуй. Рий резко прижал меня к груди, заключив в медвежьи объятия, и, ласково потрепав по волосам, пожелал удачи. Да, Рий со мной не прощался, поскольку не знал, куда я собираюсь.
Деревянная лавка… Покосившийся от времени стол… Интерьер, который я и ожидала увидеть в этой избёнке.
– С чем пожаловала? – хмуро спросила Миранда.
– Хочу вернуться домой.
– Где же он?
– На Земле, в России.
Быть может, этих слов не было в местном языке, а, может, сама старуха не ведала, о чём речь. Но на её сморщенном лице я встретила смесь непонимания и горечи. Опасное для меня сочетание. Молчала Миранда долго, я порядком успела перенервничать.
– Иномирянка?
Я кивнула.
– Не боишься, что ничего не выйдет?
– Переместить Сафариду вы сумели.
Старуха передёрнула плечами, отчего стало понятно, что эта история ей крайне неприятна, и продолжила настаивать на своём:
– Молодая была, глупая.
– Ничего, попробуете ещё раз, – я тоже не сдавала позиции.
– Что ты можешь мне предложить?
– Горсть монет, которых хватит на лошадь.
– А деньги с тем парнем у вас общие? – язвительно выдала Миранда, хитро прищурившись.
Покраснев, я неуверенно кивнула, поглядывая на Миранду из-под полуприкрытых ресниц.
– Не нужны мне такие подачки.
Да, уж это мы с Рием за восемь дней успели запомнить.
– Что же вы хотите?
– Услугу.
Услугу, услугу, услугу… Пожалуйста, пусть это будет что-то выполнимое. Я не хочу потерять еще пару недель, а то и месяцев в этом мире.
– Ты выполнишь любую мою просьбу в своём мире. Не переживай, устраивать революцию не попрошу.
В моём мире? Но зачем? Какой прок Миранде от Земли? Она ведь не собирается там жить. Или собирается?
Вопросы, забегавшие по моему лицу, стали настолько очевидными, что Миранда прикрикнула на меня, пытаясь поскорее подтолкнуть к решению.
– Либо соглашайся, либо уходи!
Как же я «люблю», когда у меня та-а-акой огромный выбор.
– Я согласна.
Единственный верный ответ в моей ситуации.
Кто бы только мог подумать, какое преображение последует за этими словами! Старческие морщины разгладились, лицо подобрело, тусклые до этой секунды глаза загорелись предвкушением. Миранда тут же засуетилась, достала широкую вишнёвую скатерть из массивного сундука, накинула себе на лицо чёрную паутину пряжи и принесла высокое зеркало. Последним элементом подготовки стал сияющий шар, выставленный ровно в центр стола.
От волнения я перестала контролировать своё тело и начала пристукивать ногой. Но прежде, чем отправить меня обратно, Миранда принесла бумагу и заставила оставить каплю крови на договоре. Я вздрогнула, но решительно проткнула палец иглой.
– Сосредоточься. Думай о доме, о месте, в которое хочешь попасть. Думай о людях, которых любишь.
О доме… Кровать широкая, шторы светлые, столик туалетный с новым зеркалом, ковёр на полу мягкий. Но мебель не главная. Повсюду висят наши фотографии.
О людях… Обои мы с Юрой вместе выбирали. Я жёлтые хотела, но Юра настоял на голубых. О ком ещё думать? О друзьях? Сонька, Вера с мужем, Никита с женой и детьми должны были прийти к нам на годовщину. Соньку я просила купить торт. Как там они без меня? Переживают, оплакивают, смирились с моей «смертью», пропажей, или до сих пор пытаются найти тело?
Я так глубоко ушла в свои мысли, что не сразу заметила, как шар на моих глазах засиял ярко-жёлтым светом и стал постепенно увеличиваться в размерах. Я протянула руку и коснулась кончиком пальца удивительного сияния, ощутив лёгкое покалывание и нервную дрожь. На секунду мне показалось, что в этом шаре я разглядела очертания своего дома.
Миранда не дала мне ничего толком рассмотреть. Я не успела ни разозлиться, ни что-нибудь понять. Несмотря на возраст, она резко забрала светящийся шар и бросила его в зеркало. К моему удивлению, зеркало не разбилось. Вместо этого оно пошло рябью, как водная гладь. Под одобрительный кивок старухи я уверенно прошла сквозь зеркало и побежала за несущимся вперёд шаром.
Мышцы ног нещадно болели, дыхание сбилось, но я всё продолжала бежать и бежать за яркой отдаляющейся точкой. Казалось, этой дороге не будет конца. Я пробегала мимо облаков, мимо треугольных домов с круглыми окнами, мимо огромных собак высотой с пятиэтажное здание, мимо красно-коричневых рек и снова бежала мимо облаков. Навстречу мне неслись торпедообразные корабли, летающие поезда и повозки, запряженные высокими зелёными ящерами.
В голове звенела пустота, которая периодически перекрывалась шумом моря, и я уже перестала различать, какие диковины находятся по левую и правую руку от меня. Наконец, шар стал сбрасывать скорость, и у меня получилось его догнать. Я в очередной раз потянулась ладонью и, коснувшись ярко-желтых лучей света, увидела, как они распадаются на крохотные, но не менее яркие точки. Точки-светлячки. Белое пространство предо мной пошло рябью, словно круги на воде, возникшие после падения камня в озеро. И я, наконец, смогла окунуться в белое колышущееся зарево...
Дышать стало нечем. От боли в груди я перестала чувствовать своё тело, и, чтобы облегчить участь и получить хоть каплю кислорода, я разорвала ворот платья до самой ложбинки. Вздохнула с облегчением, но платье всё равно окружило мой живот плотными тесками. Чем я вообще думала, когда покупала его?! Ко всему прочему ещё и пальцы ног зачесались, словно им вдруг стало тесно.
В следующую секунду я вышла из окна продуктового магазина, который часто посещала с мужем.
Улица знакомая: асфальт на ней так и не починили, весь в ямах.
Маленький мальчик, заставший меня врасплох, уронил челюсть и, хлопая глазами, потянул за руку свою маму, пытаясь до неё что-то донести. Мама, очевидно, не поверила ребенку и только передёрнула плечами. А, ещё она покосилась на странный фасон моего платья, фыркнула и развернулась в сторону автобусной остановки. Я же задорно подмигнула парнишке и, оправив подол юбки, пошла домой.
Я ДОМА!
Я на Земле!
Не могу поверить – на Земле!
Дом, милый дом. Я иду!
Сердце застучало, как сумасшедшее. И я резво сорвалась с места, несмотря на усталость от бега за шаром. И хоть от этого магазина до дома рукой подать, я хотела преодолеть расстояние, как можно быстрее.
Мой дом всё также стоял на месте. Уйти он, конечно, по понятным причинам никуда не мог, но просто видеть его было крайне приятно. Душа пела, радовалась.
Я подскочила к дальней части забора, просунула под неё руку и, приподняв небольшой камень, достала запасные ключи.
Дело за малым: калитка – поворот первого ключа, дверь – поворот второго.
Я ДОМА!
Перевела дух. Не глядя, сняла ужасные ботинки, которые и ботинками-то сложно назвать, и... И замерла на месте.
Те же стены, окна, пол.
Только мебель переставлена. Ничего, значит, Юра захотел сделать ремонт. А вот появление новой тумбы для обуви в прихожей вместо моего любимого цветка слегка царапнуло. Юра ведь знал, сколько сил и времени я отдала этому растению. А может, цветок просто-напросто засох, и Юре пришлось избавиться от пустого горшка? Да, скорее всего так всё и было.
В самой близкой ко входу комнате красовался диван из гостиной. С одной стороны, так даже лучше. Уютней получилось. А с другой – непонятно зачем сюда перенесли телевизор. Да и наша спальня изменилась до неузнаваемости. Новые наволочки на подушках, шерстяное покрывало (никогда не любила шерстяные покрывала), картина какая-то на стене.
И самое страшное – исчезли все фотографии! Как Юра мог избавиться от воспоминаний? Мы ведь с ним вместе выбирали лучшие фото, и там не было ни одной, которая бы ему не нравилась.
Так, а сколько времени прошло с нашего последнего совместно проведённого дня? Год? Два?! Кажется, я потеряла счёт. Наверное, года полтора. Да, за это время можно было смириться с исчезновением какой-то там Гали...
Гостиная поразила меня больше всего. Просторная комната отдыха превратилась в... пёструю детскую. Детскую! Разбросанные по полу мягкие игрушки, цветные карандаши и клочки бумаги, а также стоящая на месте дивана детская кровать прямым текстом говорили мне о присутствии ребёнка в этом доме.
Воздуха опять перестало хватать. Я попыталась оправить платье, вот только ткань плотно приклеилась к телу. Глаза предательски защипало. Но ведь это я хотела в будущем завести с Юрой детей! Я, а не... Молнией вернувшись в спальню, открыла дверцу шкафа и убедилась во всём окончательно – на моих полках хранилась одежда чужой женщины. Наверняка владелицу вещей можно считать хрупкой и миниатюрной, если судить по размерам.
А я помню. Помню, как Юра говорил, что любит мою фигуру. Фигуру, которой больше нет.
Тяжело вздохнув, я собралась с мыслями и развернулась на пятках. Взгляд мимолётно прошёлся по зеркалу, но некий щелчок в голове заставил меня вернуться. Я остановилась перед туалетным столиком, наклонилась, так как фигура не помещалась в полный рост, и в очередной раз застыла в недоумении.
Хоть я и не искупалась второй раз в озере Отторжения, а моя, Галина, внешность вернулась в полном объёме. Кожа побледнела, волосы засветились золотом пшеничных полей, и грудь вернулась к прежнему, четвертому, размеру. Так вот почему дышать было нечем – это платье мне откровенно мало.
А может, Юра не все мои вещи выбросил? Зашла в кладовую и не прогадала, отыскав любимое платье, подчёркивающее мои главные достоинства, и кроссовки. Куда же без кроссовок?
Я кивнула, принимая информацию. Да, капитан о чем-то таком говорил.
Климат Лесистых скал разительно отличался от климата Портграда, и мой организм всё никак не мог перестроиться. Температура воздуха была гораздо выше, но небольшая влажность присутствовала даже днём. И природа также меня поразила. Через каждые двадцать шагов росли метровые деревья с толстыми стволами и небольшими треугольными листьями. Я всё порывалась узнать, как же называется это чудо природы, но Рий уверял, что раньше не сталкивался с подобными растениями.
Чем выше мы поднимались, тем интересней и разнообразней была природа, но вместе с тем подниматься стало гораздо сложней. Попасть в населённый пункт до наступления сумерек в итоге мы не сумели. Пришлось устраиваться на ночлег в лесу.
Рий насобирал с запасом веток и разжёг костёр, что далось не так-то легко. Пугало в этой ситуации только одно – наши запасы пресной воды стремительно уменьшались, хоть мы и старались экономить этот ценнейший ресурс.
Я постелила на землю плащ за неимением других вариантов.
– Ты не собираешься спать? – удивилась я.
– Спи, – Рий ласково потрепал меня по голове. – Я подежурю.
– Разбуди, когда устанешь. Поменяемся.
Повертевшись на жесткой земле, я поняла, что не усну и распахнула глаза, поймав Рия на пристальном разглядывании моей фигуры.
– Не спится? – участливо спросил мужчина, словно ничего не произошло.
Хотела громко возмутиться, но тяжкая усталость грузом упала на плечи, и я смогла лишь кивнуть.
– Полежи со мной.
Неожиданный порыв поразил в первую очередь меня саму, но Рий уже опустился рядом. Идти на попятную было поздно. Мужчина лёг на спину, сцепив руки под головой. Я пододвинулась поближе, согреваясь теплом чужого тела. Костёр костром, а к живому человеку можно пододвинуться гораздо ближе, чем к огню.
– Ты тёплая.
Оказалось, мы думали об одном тоже.
– Если я буду лежать, смогу заснуть, – проявил хоть какую-то разумность Рий в отличие от меня.
– Мы обнимемся и не замерзнем, – говорю же: разум мне окончательно отказал.
– А если звери, Лина?
– Нам не повезёт, Рий.
Рий тихо хмыкнул, и я не стала придавать этому значения и пытаться понять малоразговорчивого мужчину с лёгким акцентом. Усталость взяла своё. А, проснувшись утром, я, сладко потянулась и поняла, что Рий так и не ложился. Он всё порывался встать и продолжить путь, но я толкнула его в грудь, чтобы не смог подняться. Ничего не говоря, мой ночной телохранитель, наконец, сомкнул глаза, чтобы через пару часов проснуться и, пошатываясь от недосыпа, помочь мне затушить огонь. Ах, какие же это были прекрасные часы. Я вдоволь смогла за это время насладиться природой. Природой сильных жгутов мышц. Нет, ничего личного. Просто созерцание прекрасным.
Глава восьмая в долги попадательная
Казалось бы, если есть деньги, то можно купить всё: образование, лечение (не всякое, конечно, но сейчас не об этом речь), лучшие продукты питания и качественную одежду. Как показала практика, в этом мире деньги тоже имеют огромную значимость. Можно даже сказать, они «правят балом».
Вот только…
Миранде не нужны были наши деньги. Эта сухая, сморщенная старуха, перебравшаяся на край крохотной деревушки, жила натуральным хозяйством и совершенно не нуждалась в наших деньгах. А мы с Рием принесли столько, сколько могло хватить на добротную рабочую лошадь. Наверное, в моём мире эту сумму можно было бы сравнить со среднестатистическим автомобилем.
Однако, как я уже сказала, ни деньги, ни артефакты, ни мольбы о помощи не разжалобили Миранду. Она на отрез отказалась пускать нас на порог своей избы и разговаривать с нами.
– Что будем делать?
Так странно, но за эти дни я научилась доверять Рию, как себе. Впрочем, мы прошли слишком долгий путь, чтобы не остаться чужими. Скрывать нечего: если бы не Рий, я бы никогда не дошла. Растерялась бы, струсила, сдалась и осталась на веки вечные в тёмном незнакомом лесу.
Рий присел на сырую от росы землю и уронил голову на руки. Последнее время в этом положении ему лучше думалось. Для моральной поддержки я отзеркалила позу, но ко мне никакие мысли приходить не желали. Под вечер мы нашли доброй души старичка, который согласился пустить нас на ночлег (не всё же на сырой земле в лесу спать).
– Скажите, а Миранда хоть с кем-то общается? – попыталась выяснить я.
– Нелюдимая она слишком, сама по себе живёт.
Следующие четверо суток мы с Рием с утра до ночи сидели под забором Миранды, возвращаясь по ночам к старичку. Что поделать? Терять нечего. Зато хоть обо всём поговорить успели. Я даже научилась с полуслова понимать Рия и чувствовать его акцент. А Рий за время общения со мной не только от акцента практически избавился, но и научился разговаривать более полными и длинными предложениями. Правда, зачем ему понабилась Миранда, Рий мне так и не рассказал, боясь, что я не пойму. И я тоже ничего не говорила по этому поводу. Я же не знаю, как Рий относится к иномирянам. И узнавать не хочу.
Каждый день, выходя со двора, Миранда окидывала нас неприязненным взглядом и уходила вдаль по своим делам. Возвращалась – мы продолжали сидеть под забором. И всякий прожитый час меня всё больше и больше убеждал в том, что я могу навсегда застрять в чужом мире. Но по ночам я не переставала продумывать объяснения своей новой внешности и внезапному появлению, которые всерьёз собиралась представить так, чтобы Юра мне поверил. Пока получалось из ряда вон плохо. Все аргументы казались мне не убедительными, по крайней мере, если бы мне, обычной Гале, никогда не перемещавшейся между мирами, незнакомый человек сказал что-нибудь из моих аргументов, я бы не поверила.
На восьмые сутки произошло чудо – Миранда всё-таки решила нас принять, попросив заходить по одному. Рий вежливо пропустил меня вперёд. Я махнула на прощание миниатюрной ладошкой (никак не могу к ней привыкнуть) и, поколебавшись, поднялась на носочки и оставила на колючей щеке влажный поцелуй. Рий резко прижал меня к груди, заключив в медвежьи объятия, и, ласково потрепав по волосам, пожелал удачи. Да, Рий со мной не прощался, поскольку не знал, куда я собираюсь.
Деревянная лавка… Покосившийся от времени стол… Интерьер, который я и ожидала увидеть в этой избёнке.
– С чем пожаловала? – хмуро спросила Миранда.
– Хочу вернуться домой.
– Где же он?
– На Земле, в России.
Быть может, этих слов не было в местном языке, а, может, сама старуха не ведала, о чём речь. Но на её сморщенном лице я встретила смесь непонимания и горечи. Опасное для меня сочетание. Молчала Миранда долго, я порядком успела перенервничать.
– Иномирянка?
Я кивнула.
– Не боишься, что ничего не выйдет?
– Переместить Сафариду вы сумели.
Старуха передёрнула плечами, отчего стало понятно, что эта история ей крайне неприятна, и продолжила настаивать на своём:
– Молодая была, глупая.
– Ничего, попробуете ещё раз, – я тоже не сдавала позиции.
– Что ты можешь мне предложить?
– Горсть монет, которых хватит на лошадь.
– А деньги с тем парнем у вас общие? – язвительно выдала Миранда, хитро прищурившись.
Покраснев, я неуверенно кивнула, поглядывая на Миранду из-под полуприкрытых ресниц.
– Не нужны мне такие подачки.
Да, уж это мы с Рием за восемь дней успели запомнить.
– Что же вы хотите?
– Услугу.
Услугу, услугу, услугу… Пожалуйста, пусть это будет что-то выполнимое. Я не хочу потерять еще пару недель, а то и месяцев в этом мире.
– Ты выполнишь любую мою просьбу в своём мире. Не переживай, устраивать революцию не попрошу.
В моём мире? Но зачем? Какой прок Миранде от Земли? Она ведь не собирается там жить. Или собирается?
Вопросы, забегавшие по моему лицу, стали настолько очевидными, что Миранда прикрикнула на меня, пытаясь поскорее подтолкнуть к решению.
– Либо соглашайся, либо уходи!
Как же я «люблю», когда у меня та-а-акой огромный выбор.
– Я согласна.
Единственный верный ответ в моей ситуации.
Кто бы только мог подумать, какое преображение последует за этими словами! Старческие морщины разгладились, лицо подобрело, тусклые до этой секунды глаза загорелись предвкушением. Миранда тут же засуетилась, достала широкую вишнёвую скатерть из массивного сундука, накинула себе на лицо чёрную паутину пряжи и принесла высокое зеркало. Последним элементом подготовки стал сияющий шар, выставленный ровно в центр стола.
От волнения я перестала контролировать своё тело и начала пристукивать ногой. Но прежде, чем отправить меня обратно, Миранда принесла бумагу и заставила оставить каплю крови на договоре. Я вздрогнула, но решительно проткнула палец иглой.
– Сосредоточься. Думай о доме, о месте, в которое хочешь попасть. Думай о людях, которых любишь.
О доме… Кровать широкая, шторы светлые, столик туалетный с новым зеркалом, ковёр на полу мягкий. Но мебель не главная. Повсюду висят наши фотографии.
О людях… Обои мы с Юрой вместе выбирали. Я жёлтые хотела, но Юра настоял на голубых. О ком ещё думать? О друзьях? Сонька, Вера с мужем, Никита с женой и детьми должны были прийти к нам на годовщину. Соньку я просила купить торт. Как там они без меня? Переживают, оплакивают, смирились с моей «смертью», пропажей, или до сих пор пытаются найти тело?
Я так глубоко ушла в свои мысли, что не сразу заметила, как шар на моих глазах засиял ярко-жёлтым светом и стал постепенно увеличиваться в размерах. Я протянула руку и коснулась кончиком пальца удивительного сияния, ощутив лёгкое покалывание и нервную дрожь. На секунду мне показалось, что в этом шаре я разглядела очертания своего дома.
Миранда не дала мне ничего толком рассмотреть. Я не успела ни разозлиться, ни что-нибудь понять. Несмотря на возраст, она резко забрала светящийся шар и бросила его в зеркало. К моему удивлению, зеркало не разбилось. Вместо этого оно пошло рябью, как водная гладь. Под одобрительный кивок старухи я уверенно прошла сквозь зеркало и побежала за несущимся вперёд шаром.
Мышцы ног нещадно болели, дыхание сбилось, но я всё продолжала бежать и бежать за яркой отдаляющейся точкой. Казалось, этой дороге не будет конца. Я пробегала мимо облаков, мимо треугольных домов с круглыми окнами, мимо огромных собак высотой с пятиэтажное здание, мимо красно-коричневых рек и снова бежала мимо облаков. Навстречу мне неслись торпедообразные корабли, летающие поезда и повозки, запряженные высокими зелёными ящерами.
В голове звенела пустота, которая периодически перекрывалась шумом моря, и я уже перестала различать, какие диковины находятся по левую и правую руку от меня. Наконец, шар стал сбрасывать скорость, и у меня получилось его догнать. Я в очередной раз потянулась ладонью и, коснувшись ярко-желтых лучей света, увидела, как они распадаются на крохотные, но не менее яркие точки. Точки-светлячки. Белое пространство предо мной пошло рябью, словно круги на воде, возникшие после падения камня в озеро. И я, наконец, смогла окунуться в белое колышущееся зарево...
Дышать стало нечем. От боли в груди я перестала чувствовать своё тело, и, чтобы облегчить участь и получить хоть каплю кислорода, я разорвала ворот платья до самой ложбинки. Вздохнула с облегчением, но платье всё равно окружило мой живот плотными тесками. Чем я вообще думала, когда покупала его?! Ко всему прочему ещё и пальцы ног зачесались, словно им вдруг стало тесно.
В следующую секунду я вышла из окна продуктового магазина, который часто посещала с мужем.
Улица знакомая: асфальт на ней так и не починили, весь в ямах.
Маленький мальчик, заставший меня врасплох, уронил челюсть и, хлопая глазами, потянул за руку свою маму, пытаясь до неё что-то донести. Мама, очевидно, не поверила ребенку и только передёрнула плечами. А, ещё она покосилась на странный фасон моего платья, фыркнула и развернулась в сторону автобусной остановки. Я же задорно подмигнула парнишке и, оправив подол юбки, пошла домой.
Я ДОМА!
Я на Земле!
Не могу поверить – на Земле!
Дом, милый дом. Я иду!
Сердце застучало, как сумасшедшее. И я резво сорвалась с места, несмотря на усталость от бега за шаром. И хоть от этого магазина до дома рукой подать, я хотела преодолеть расстояние, как можно быстрее.
Мой дом всё также стоял на месте. Уйти он, конечно, по понятным причинам никуда не мог, но просто видеть его было крайне приятно. Душа пела, радовалась.
Я подскочила к дальней части забора, просунула под неё руку и, приподняв небольшой камень, достала запасные ключи.
Дело за малым: калитка – поворот первого ключа, дверь – поворот второго.
Я ДОМА!
Перевела дух. Не глядя, сняла ужасные ботинки, которые и ботинками-то сложно назвать, и... И замерла на месте.
Те же стены, окна, пол.
Только мебель переставлена. Ничего, значит, Юра захотел сделать ремонт. А вот появление новой тумбы для обуви в прихожей вместо моего любимого цветка слегка царапнуло. Юра ведь знал, сколько сил и времени я отдала этому растению. А может, цветок просто-напросто засох, и Юре пришлось избавиться от пустого горшка? Да, скорее всего так всё и было.
В самой близкой ко входу комнате красовался диван из гостиной. С одной стороны, так даже лучше. Уютней получилось. А с другой – непонятно зачем сюда перенесли телевизор. Да и наша спальня изменилась до неузнаваемости. Новые наволочки на подушках, шерстяное покрывало (никогда не любила шерстяные покрывала), картина какая-то на стене.
И самое страшное – исчезли все фотографии! Как Юра мог избавиться от воспоминаний? Мы ведь с ним вместе выбирали лучшие фото, и там не было ни одной, которая бы ему не нравилась.
Так, а сколько времени прошло с нашего последнего совместно проведённого дня? Год? Два?! Кажется, я потеряла счёт. Наверное, года полтора. Да, за это время можно было смириться с исчезновением какой-то там Гали...
Гостиная поразила меня больше всего. Просторная комната отдыха превратилась в... пёструю детскую. Детскую! Разбросанные по полу мягкие игрушки, цветные карандаши и клочки бумаги, а также стоящая на месте дивана детская кровать прямым текстом говорили мне о присутствии ребёнка в этом доме.
Воздуха опять перестало хватать. Я попыталась оправить платье, вот только ткань плотно приклеилась к телу. Глаза предательски защипало. Но ведь это я хотела в будущем завести с Юрой детей! Я, а не... Молнией вернувшись в спальню, открыла дверцу шкафа и убедилась во всём окончательно – на моих полках хранилась одежда чужой женщины. Наверняка владелицу вещей можно считать хрупкой и миниатюрной, если судить по размерам.
А я помню. Помню, как Юра говорил, что любит мою фигуру. Фигуру, которой больше нет.
Тяжело вздохнув, я собралась с мыслями и развернулась на пятках. Взгляд мимолётно прошёлся по зеркалу, но некий щелчок в голове заставил меня вернуться. Я остановилась перед туалетным столиком, наклонилась, так как фигура не помещалась в полный рост, и в очередной раз застыла в недоумении.
Хоть я и не искупалась второй раз в озере Отторжения, а моя, Галина, внешность вернулась в полном объёме. Кожа побледнела, волосы засветились золотом пшеничных полей, и грудь вернулась к прежнему, четвертому, размеру. Так вот почему дышать было нечем – это платье мне откровенно мало.
А может, Юра не все мои вещи выбросил? Зашла в кладовую и не прогадала, отыскав любимое платье, подчёркивающее мои главные достоинства, и кроссовки. Куда же без кроссовок?
