Мы двинулись вдоль торговых рядов, где воздух звенел от выкриков продавцов, пахло горячим хлебом, дымом и мокрой шерстью. Я прикидывала цены на продукты и вещи, останавливалась у лавок, щупала ткань, слушала чужие разговоры. Всё это было нужно, чтобы понимать — чем и как тут живут, и чего стоит наше наследство в пузырьках.
Ну и, конечно, нельзя было не учитывать тот факт, что мой фамильяр ходил в одних только штанах и рубашке, которые нашёл на корабле. На фоне местных жителей он выглядел… скажем так, чересчур. Слишком высокий, слишком смазливый, слишком уверенный в себе. В общем, воплощённая приманка для лишних взглядов. Так что одеть Эмриса тоже входило в мои ближайшие планы, иначе ещё подумают, что я веду за руку сбежавшего актёра из передвижного балагана.
Примерно прикинув, сколько нам понадобится денег хотя бы на базовые покупки, я наконец решилась свернуть в сторону белоснежного здания с витиеватой вывеской: «Салон красоты и вечной молодости “Лик”».
Но стоило сделать несколько шагов, как меня отвлёк шум.
По площади пронёсся русоволосый мальчишка, прижимая к груди наливное яблоко, явно добытое не слишком честным путём. Следом за ним с руганью и багровым лицом нёсся торговец, размахивая руками и грозно крича. Толпа тут же оживилась: кто-то хохотнул, кто-то подбодрил мальчишку, а кто-то — наоборот, прокричал проклятья в сторону ловкого воришки.
Я, дурочка, замерла на миг, чтобы посмотреть, как ловко мальчишка лавирует между людьми. И именно в этот момент врезалась во что-то твёрдое и неподвижное, как стена. Только эта стена оказалась живой.
Сильные руки перехватили меня за талию и удержали от падения. Моё лицо уткнулось в тёплую грудь, а пальцы — да, мои собственные пальцы! — легли прямо на кожу. На голую кожу!
«Орк! — забилось в голове, как тревожный колокол. — Тот самый с топором или другой?»
Запрокинув голову вверх, я встретилась взглядом с чем-то, что больше напоминало гору в доспехах. Передо мной действительно возвышался орк: массивный, с широкими плечами, клыки поблёскивали при каждом движении губ.
— Аккуратнее, мелкая, — басисто прогремел он. Его грудь завибрировала от смеха, и, к моему ужасу, я почувствовала эту вибрацию ладонями, всё ещё лежащими на его коже.
— Простите, — пробормотала я, чувствуя, как уши стремительно заливаются краской. — Я отвлеклась и не заметила…
Договорить мне не дали — орк расхохотался так, что прохожие невольно обернулись. И, честно говоря, я не удивилась: в кого ещё, кроме меня, могла бы врезаться целая гора?
Он отпустил меня, убедившись, что я стою твёрдо на ногах. Его огромные ручища разжались, и взгляд скользнул по мне снисходительно, с искоркой насмешки.
— Гляди в следующий раз, мелкая, — хмыкнул он. — А то с великаном столкнёшься — мокрого места от тебя не оставит.
Смущённо улыбнувшись, поправила сумку, замечая, как сбоку откровенно ржёт Эмрис. Он даже не попытался скрыть своё веселье. — Надеюсь, этого не случится, — пробормотала, стараясь сохранить остатки достоинства.
Орк ещё раз огляделся по сторонам, будто проверял, не слушает ли кто наш разговор, а потом вновь вернул ко мне свой внимательный взгляд.
— И что такая мелкая тут делает?
Ну я бы не сказала, что я «мелкая». При своих ста семидесяти я обычно смотрела на людей сверху вниз, но рядом с ним и впрямь чувствовала себя девчонкой. Вот только говорить об этом не стала, помня, что у него есть топор. А с топором я спорить не привыкла.
— Пытаюсь продать зелья, — призналась неожиданно даже для самой себя. — Только не знаю, где. Да так, чтобы цену не занизили.
Орк нахмурился, почесал затылок. И я уже решила, что он промолчит или пошлёт куда подальше, но он всё же хмыкнул и заговорил:
— Вон там, — махнул рукой в сторону улочки, уходящей с площади. — В доме с зелёными листьями на двери живёт местный знахарь. Он по достоинству оценит сбор трав и зелья. За настоящую работу даст цену хорошую.
— Спасибо, — кивнула я, собираясь идти дальше. Но орк прищурился и добавил:
— Только смотри, мелкая. Он лжи не любит. Чует её за версту. Попробуешь юлить — не по добру будет. Беду нашлёт. Не смерть конечно, но пакость такую, что забудешь, как дышать спокойно, — подмигнув, махнул рукой, отправляясь по своим делам.
Я осталась стоять на месте, чувствуя, как рядом Эмрис откровенно трясётся от смеха.
— Прекрасно, — вздохнула я, глядя на белоснежный «Лик». — Один пугает, второй смеётся… С такой поддержкой я, конечно, далеко уйду.
— Ты ещё скажи спасибо, — выдохнул Эмрис, утирая слезу. — Хоть один орк оказался твоим поклонником.
— Хватит! — рыкнула я, шагая вперёд. — Пойдём уже, пока ещё кто-то не решил рассказать мне, что судьба у меня тяжкая и ложь — наказуема.
Белоснежное здание выделялось среди прочих лавок, словно кусок облака, случайно упавший на землю. Высокие окна были затянуты кружевными занавесками, из-за которых пробивался мягкий свет. Дверь открылась почти бесшумно, впустив нас в прохладное, пахнущее цветочными маслами помещение.
Я застыла на пороге, потому что всё внутри выглядело так, будто мы шагнули не в лавку, а в какой-то дворец красоты: хрустальные вазы с лепестками роз, изящные столики, кресла, обтянутые нежно-золотой тканью, и зеркала — много зеркал, в которых мы отражались с разных углов. И, честное слово, мне сразу захотелось пригладить волосы и проверить, не размазалась ли где-то пыль после столкновения с орком.
Хозяйка «Лика» оказалась ухоженной до кончиков ногтей, женщиной, лет сорока с лишним. Слишком ровная осанка, слишком правильная улыбка и глаза, в которых сверкала холодная внимательность. Она встретила нас взглядом, в котором явно смешались интерес и недоверие.
— Что привело вас в «Лик»? — спросила она голосом, в котором слышалось чуть больше льда, чем приветствия.
Я уже открыла рот, чтобы произнести что-то вроде «у меня есть пара баночек», но Эмрис мягко шагнул вперёд.
Он двигался так, словно каждая линия его тела была отточена: высокий, жилистый, с лёгкой небрежностью в каждом движении. Его чёрные волосы свободно рассыпались по плечам, тёмные пряди чуть колыхались при каждом шаге. Аристократически правильные черты лица — слишком смазливые, чтобы быть безопасными — и глаза… зелёные, глубокие, будто в них прятались истории, о которых он никогда не расскажет.
— Мы пришли, — произнёс он низким, чуть ленивым голосом, — предложить кое-что, что может заинтересовать даму столь изысканного вкуса.
И протянув руку, он аккуратно коснулся кончиками длинных пальцев ближайшей баночки, которую я поспешно выставила на стол. Его пальцы слегка погладили стекло, и зелье будто отозвалось мягким светом.
Я только успела вздохнуть и отойти в сторону. Да что там — я едва не поперхнулась, понимая, что фамильяр решил пустить в ход харизму и обаяние.
Хозяйка «Лика» чуть приподняла бровь.
— Это ваши зелья?
— Наши, — мягко подтвердил он, не сводя с неё взгляда. — Хозяйка знает в травах больше, чем многие местные знахари. Но позволила мне честь показать вам то, что, безусловно, украсит любую женщину.
Я уже собралась возмутиться, но, поймав отражение в зеркале, заметила, как женщина, до этого холодная, невольно выпрямилась, слушая его голос.
Эмрис взял другую баночку — «для густоты и силы волос». Поднёс её к свету, и ярко-зелёный отлив внутри стекла заиграл, словно в сосуде заключили кусочек леса.
— Волосы, сияние кожи, лёгкая свежесть молодости… — он говорил медленно, как будто пробовал каждое слово на вкус. — Всё это в ваших руках, госпожа.
И тут он, случайно, провёл пальцами по руке хозяйки «Лика», когда возвращал баночку на место. Лёгкое, почти невинное касание. Но я заметила, как её губы дрогнули, а взгляд стал мягче.
Я стояла в стороне, прижав сумку к боку, и сжимала зубы так, что челюсть слегка заныла. Да… фамильяр, конечно, умеет производить впечатление. Хитрый, самоуверенный, пользующийся своими глазами и улыбкой так же, как я пользуюсь травами. Только вот мне всё больше хотелось найти тяжелую сковородку и проверить, выдержит ли его «аристократическое лицо» удар железа.
Хозяйка тем временем уже не сверкала холодом. Наоборот, в её глазах появилось любопытство, и даже тень улыбки.
— Интересные образцы, — сказала она. — Я могла бы взять их для пробы. А если результат оправдает ожидания — закажу вам ещё.
— Уверен, результат вас удивит.
А я, стоя сбоку, только закатила глаза.
«Прекрасно, — подумала я. — У меня фамильяр не только дерзкий и наглый, но ещё и умеет очаровать женщин, как будто всю жизнь торговал зельями красоты. Ну конечно! Теперь, наверное, он сочтёт себя ещё и моим менеджером по продажам».
Хозяйка «Лика» ещё какое-то время задумчиво перебирала баночки, словно выбирала драгоценности, а не зелья. Каждую подносила к свету, рассматривала на просвет, нюхала, даже капнула каплю их одной на кончик пальца, чтобы проверить текстуру.
— Хм… любопытно. Не похоже на здешнюю работу, — протянула она. — Я всё же возьму три. Для пробы. Остальные принесёте в следующий раз, и тогда… мы обсудим настоящую цену.
«В следующий раз?» — чуть не вырвалось у меня. Но тут же прикусив язык, улыбнулась:
— Конечно, госпожа.
Эмрис, мурлыкнув, склонился к хозяйке:
— Мы будем рады вернуться. Для такой изысканной дамы всегда найдётся то, что подчеркнёт её природную красоту.
Женщина растаяла окончательно. Её взгляд стал мягким, почти довольным, как у кошки, которой дали миску сливок. Она аккуратно отсчитала монеты и протянула их мне.
Спрятав деньги в сумку, старалась не слишком явно улыбаться. В голове только и вертелось: « О да, вернёмся. Обязательно. В другой жизни, может быть. Если корабль внезапно решит снова пришвартоваться именно здесь. Что, разумеется, маловероятно».
Эмрис конечно, выглядел так, будто только что выиграл состязание на лучшего торговца континента. Его волосы упали на лицо, когда он забирал оставшиеся две баночки назад, а зелёные глаза сияли торжеством.
Мы попрощались, и только когда дверь за нами мягко захлопнулась, я позволила себе выдохнуть.
— Ну и спектакль, — пробормотала, оглядываясь на белоснежное здание. — Честно, я не знаю, кто из нас ведьма: я с зельями или ты со своими глазами.
Эмрис довольно усмехнулся:
— Главное, что мы получили деньги.
— Угу, — кивнула, поправляя сумку.
Далее мы решили всё же навестить знахаря, и показать ему оставшиеся зелья. Возможно, на этот раз у нас заберут всё, и мы сможем купить не только продукты, но и одежду для моего обаятельного фамильяра. А то как-то не солидно ему щеголять в одном и том же. Да и вообще, у меня то есть одежда, благо чемоданы забрала с родового домика, а вот у него…
Улочка вывела нас к скромному дому на окраине. Дверь его украшали нарисованные зелёные листья — простенько, но так, что сомнений не оставалось: именно сюда направлял нас орк.
— Вот и местный знахарь, — пробормотала я, разглядывая всё вокруг. — Представляю себе сухонького старика с бородой до пояса и голосом, похожим на скрип старых дверей.
— Ага, — усмехнулся Эмрис. — И наверняка с ворчанием в комплекте.
Но реальность оказалась совсем иной.
Во дворе, под навесом, стояла широкая деревянная беседка, оплетённая вьющимися растениями. Именно там, за простым столом, нас встретил не седой старик, а высокий мужчина. Широкоплечий, с цепким взглядом и странной аурой, которая сразу же заполнила пространство. Нет, она не давила и не настораживала — напротив, от неё веяло спокойствием и умиротворением, словно он умел утихомиривать чужие мысли одним своим присутствием.
— Если пришли с миром, — сказал он негромко, — проходите.
— С миром, — повторила я, не забыв при этом о приветствии.
Мы сели напротив. И я, больше не говоря ни слова, достала оставшиеся пузырьки, расставляя их на столе. Мужчина же, внимательно проследив за моими действиями, протянул руку, и сильные, но удивительно аккуратные пальцы подхватили одно из зелий.
И тут я заметила то, от чего чуть не ахнула: каждый раз, как он открывал колбу, на кончиках его пальцев вспыхивали крошечные искры. Они проскальзывали вниз, касались жидкости, и возвращались обратно. Создавалось впечатление, что эти искры проверяли суть содержимого.
В эти мгновения мужчина замирал. Глаза его чуть прищуривались, а лицо становилось неподвижным, как у человека, который слушает нечто далёкое и важное. Казалось, что он считывает всё содержимое, до последней травинки.
Эмрис, конечно, подался вперёд, чтобы рассмотреть поближе, но я едва заметно пнула его ногой под столом.
— Чьи это зелья? — наконец спросил знахарь. — Кто собирал ингедиенты? Кто варил?
Я замялась, но помня слова орка, решила сказать правду:
— Моя прапрабабка.
Он бросил на меня долгий, внимательный взгляд, будто изучал не слова, а саму меня. Несколько секунд он сидел так, а затем кивнул и, не сказав больше ни слова, поднялся и удалился в дом.
Мы с Эмрисом остались за столом, переглянувшись.
— Это что было? — прошептал он. — Испугался? Или вспомнил, что у него каша на плите?
— Не знаю, — честно призналась глядя на закрывшуюся за ним дверь.
Над беседкой повисла тишина, и уже начало казаться, что он вовсе не вернётся. Но спустя несколько минут мужчина всё же появился вновь. В руках он держал небольшой бархатный мешочек, который положил на стол передо мной.
— Надеяться на дальнейшую встречу не стану, — сказал он спокойно. — Но рад, что имел возможность обменяться с вами. Этого достаточно. Теперь я смогу сам изготовить такие же.
Подхватив мешочек, благодарно улыбнулась и встала.
— Спасибо, господин, — в ответ, он чуть наклонил голову, а после посмотрел в сторону выхода, без слов намекая на то, что нам пора.
Мы вышли со двора. И уже на улице, оглянувшись, я ещё раз посмотрела на дом. Мужчина стоял всё там же, вдалеке, словно тень между листвой, и следил за нами.
— Знаешь, — тихо сказала я, — у меня такое чувство, что в будущем нам придётся встретить ещё не одного такого чудака.
— Ну хоть будет с кем сравнивать. А то я уже заскучал.
Я лишь закатила глаза, крепче прижимая сумку с нашими богатствами. Теперь нам точно хватит на всё, что я задумала.
Площадь встретила нас привычным гулом: торговцы выкрикивали цены, воздух был густой от запаха жареного мяса, свежей выпечки и дыма, а дети, как всегда, носились между прилавками, рискуя быть прибитыми чьим-нибудь мешком с мукой.
Я крепче сжала сумку, внутри которой приятно звякали монеты, и почувствовала себя чуть увереннее. Не бог весть какие богатства, но всё же — не пустые карманы.
— Ну что, хозяйка, куда первым делом? — лениво протянул Эмрис, шагая рядом так, словно вся эта толпа собралась исключительно ради его выхода в свет.
— Сначала еда, — решительно сказала я. Потому что на корабле нам пригодятся запасы.
Мы остановились у прилавка с хлебом и сыром. Купили тёплый деревенский хлеб, ещё один кусок мягкого сыра и связку сушеных яблок. Торговка, пухлая женщина с веснушками, добродушно подмигнула мне и при этом так долго задержала взгляд на Эмрисе, что я невольно подумала, что ещё немного, и она отдаст весь прилавок бесплатно, лишь бы он улыбнулся.
— Может мне тоже пощупать что-то? — прошептал фамильяр мне на ухо. — Глядишь, нам бы скидку больше сделали.
Ну и, конечно, нельзя было не учитывать тот факт, что мой фамильяр ходил в одних только штанах и рубашке, которые нашёл на корабле. На фоне местных жителей он выглядел… скажем так, чересчур. Слишком высокий, слишком смазливый, слишком уверенный в себе. В общем, воплощённая приманка для лишних взглядов. Так что одеть Эмриса тоже входило в мои ближайшие планы, иначе ещё подумают, что я веду за руку сбежавшего актёра из передвижного балагана.
Примерно прикинув, сколько нам понадобится денег хотя бы на базовые покупки, я наконец решилась свернуть в сторону белоснежного здания с витиеватой вывеской: «Салон красоты и вечной молодости “Лик”».
Но стоило сделать несколько шагов, как меня отвлёк шум.
По площади пронёсся русоволосый мальчишка, прижимая к груди наливное яблоко, явно добытое не слишком честным путём. Следом за ним с руганью и багровым лицом нёсся торговец, размахивая руками и грозно крича. Толпа тут же оживилась: кто-то хохотнул, кто-то подбодрил мальчишку, а кто-то — наоборот, прокричал проклятья в сторону ловкого воришки.
Я, дурочка, замерла на миг, чтобы посмотреть, как ловко мальчишка лавирует между людьми. И именно в этот момент врезалась во что-то твёрдое и неподвижное, как стена. Только эта стена оказалась живой.
Сильные руки перехватили меня за талию и удержали от падения. Моё лицо уткнулось в тёплую грудь, а пальцы — да, мои собственные пальцы! — легли прямо на кожу. На голую кожу!
«Орк! — забилось в голове, как тревожный колокол. — Тот самый с топором или другой?»
Запрокинув голову вверх, я встретилась взглядом с чем-то, что больше напоминало гору в доспехах. Передо мной действительно возвышался орк: массивный, с широкими плечами, клыки поблёскивали при каждом движении губ.
— Аккуратнее, мелкая, — басисто прогремел он. Его грудь завибрировала от смеха, и, к моему ужасу, я почувствовала эту вибрацию ладонями, всё ещё лежащими на его коже.
— Простите, — пробормотала я, чувствуя, как уши стремительно заливаются краской. — Я отвлеклась и не заметила…
Договорить мне не дали — орк расхохотался так, что прохожие невольно обернулись. И, честно говоря, я не удивилась: в кого ещё, кроме меня, могла бы врезаться целая гора?
Он отпустил меня, убедившись, что я стою твёрдо на ногах. Его огромные ручища разжались, и взгляд скользнул по мне снисходительно, с искоркой насмешки.
— Гляди в следующий раз, мелкая, — хмыкнул он. — А то с великаном столкнёшься — мокрого места от тебя не оставит.
Смущённо улыбнувшись, поправила сумку, замечая, как сбоку откровенно ржёт Эмрис. Он даже не попытался скрыть своё веселье. — Надеюсь, этого не случится, — пробормотала, стараясь сохранить остатки достоинства.
Орк ещё раз огляделся по сторонам, будто проверял, не слушает ли кто наш разговор, а потом вновь вернул ко мне свой внимательный взгляд.
— И что такая мелкая тут делает?
Ну я бы не сказала, что я «мелкая». При своих ста семидесяти я обычно смотрела на людей сверху вниз, но рядом с ним и впрямь чувствовала себя девчонкой. Вот только говорить об этом не стала, помня, что у него есть топор. А с топором я спорить не привыкла.
— Пытаюсь продать зелья, — призналась неожиданно даже для самой себя. — Только не знаю, где. Да так, чтобы цену не занизили.
Орк нахмурился, почесал затылок. И я уже решила, что он промолчит или пошлёт куда подальше, но он всё же хмыкнул и заговорил:
— Вон там, — махнул рукой в сторону улочки, уходящей с площади. — В доме с зелёными листьями на двери живёт местный знахарь. Он по достоинству оценит сбор трав и зелья. За настоящую работу даст цену хорошую.
— Спасибо, — кивнула я, собираясь идти дальше. Но орк прищурился и добавил:
— Только смотри, мелкая. Он лжи не любит. Чует её за версту. Попробуешь юлить — не по добру будет. Беду нашлёт. Не смерть конечно, но пакость такую, что забудешь, как дышать спокойно, — подмигнув, махнул рукой, отправляясь по своим делам.
Я осталась стоять на месте, чувствуя, как рядом Эмрис откровенно трясётся от смеха.
— Прекрасно, — вздохнула я, глядя на белоснежный «Лик». — Один пугает, второй смеётся… С такой поддержкой я, конечно, далеко уйду.
— Ты ещё скажи спасибо, — выдохнул Эмрис, утирая слезу. — Хоть один орк оказался твоим поклонником.
— Хватит! — рыкнула я, шагая вперёд. — Пойдём уже, пока ещё кто-то не решил рассказать мне, что судьба у меня тяжкая и ложь — наказуема.
Прода от 05.09.2025, 12:12
Глава 10. Удачные продажи
Белоснежное здание выделялось среди прочих лавок, словно кусок облака, случайно упавший на землю. Высокие окна были затянуты кружевными занавесками, из-за которых пробивался мягкий свет. Дверь открылась почти бесшумно, впустив нас в прохладное, пахнущее цветочными маслами помещение.
Я застыла на пороге, потому что всё внутри выглядело так, будто мы шагнули не в лавку, а в какой-то дворец красоты: хрустальные вазы с лепестками роз, изящные столики, кресла, обтянутые нежно-золотой тканью, и зеркала — много зеркал, в которых мы отражались с разных углов. И, честное слово, мне сразу захотелось пригладить волосы и проверить, не размазалась ли где-то пыль после столкновения с орком.
Хозяйка «Лика» оказалась ухоженной до кончиков ногтей, женщиной, лет сорока с лишним. Слишком ровная осанка, слишком правильная улыбка и глаза, в которых сверкала холодная внимательность. Она встретила нас взглядом, в котором явно смешались интерес и недоверие.
— Что привело вас в «Лик»? — спросила она голосом, в котором слышалось чуть больше льда, чем приветствия.
Я уже открыла рот, чтобы произнести что-то вроде «у меня есть пара баночек», но Эмрис мягко шагнул вперёд.
Он двигался так, словно каждая линия его тела была отточена: высокий, жилистый, с лёгкой небрежностью в каждом движении. Его чёрные волосы свободно рассыпались по плечам, тёмные пряди чуть колыхались при каждом шаге. Аристократически правильные черты лица — слишком смазливые, чтобы быть безопасными — и глаза… зелёные, глубокие, будто в них прятались истории, о которых он никогда не расскажет.
— Мы пришли, — произнёс он низким, чуть ленивым голосом, — предложить кое-что, что может заинтересовать даму столь изысканного вкуса.
И протянув руку, он аккуратно коснулся кончиками длинных пальцев ближайшей баночки, которую я поспешно выставила на стол. Его пальцы слегка погладили стекло, и зелье будто отозвалось мягким светом.
Я только успела вздохнуть и отойти в сторону. Да что там — я едва не поперхнулась, понимая, что фамильяр решил пустить в ход харизму и обаяние.
Хозяйка «Лика» чуть приподняла бровь.
— Это ваши зелья?
— Наши, — мягко подтвердил он, не сводя с неё взгляда. — Хозяйка знает в травах больше, чем многие местные знахари. Но позволила мне честь показать вам то, что, безусловно, украсит любую женщину.
Я уже собралась возмутиться, но, поймав отражение в зеркале, заметила, как женщина, до этого холодная, невольно выпрямилась, слушая его голос.
Эмрис взял другую баночку — «для густоты и силы волос». Поднёс её к свету, и ярко-зелёный отлив внутри стекла заиграл, словно в сосуде заключили кусочек леса.
— Волосы, сияние кожи, лёгкая свежесть молодости… — он говорил медленно, как будто пробовал каждое слово на вкус. — Всё это в ваших руках, госпожа.
И тут он, случайно, провёл пальцами по руке хозяйки «Лика», когда возвращал баночку на место. Лёгкое, почти невинное касание. Но я заметила, как её губы дрогнули, а взгляд стал мягче.
Я стояла в стороне, прижав сумку к боку, и сжимала зубы так, что челюсть слегка заныла. Да… фамильяр, конечно, умеет производить впечатление. Хитрый, самоуверенный, пользующийся своими глазами и улыбкой так же, как я пользуюсь травами. Только вот мне всё больше хотелось найти тяжелую сковородку и проверить, выдержит ли его «аристократическое лицо» удар железа.
Хозяйка тем временем уже не сверкала холодом. Наоборот, в её глазах появилось любопытство, и даже тень улыбки.
— Интересные образцы, — сказала она. — Я могла бы взять их для пробы. А если результат оправдает ожидания — закажу вам ещё.
— Уверен, результат вас удивит.
А я, стоя сбоку, только закатила глаза.
«Прекрасно, — подумала я. — У меня фамильяр не только дерзкий и наглый, но ещё и умеет очаровать женщин, как будто всю жизнь торговал зельями красоты. Ну конечно! Теперь, наверное, он сочтёт себя ещё и моим менеджером по продажам».
Хозяйка «Лика» ещё какое-то время задумчиво перебирала баночки, словно выбирала драгоценности, а не зелья. Каждую подносила к свету, рассматривала на просвет, нюхала, даже капнула каплю их одной на кончик пальца, чтобы проверить текстуру.
— Хм… любопытно. Не похоже на здешнюю работу, — протянула она. — Я всё же возьму три. Для пробы. Остальные принесёте в следующий раз, и тогда… мы обсудим настоящую цену.
«В следующий раз?» — чуть не вырвалось у меня. Но тут же прикусив язык, улыбнулась:
— Конечно, госпожа.
Эмрис, мурлыкнув, склонился к хозяйке:
— Мы будем рады вернуться. Для такой изысканной дамы всегда найдётся то, что подчеркнёт её природную красоту.
Женщина растаяла окончательно. Её взгляд стал мягким, почти довольным, как у кошки, которой дали миску сливок. Она аккуратно отсчитала монеты и протянула их мне.
Спрятав деньги в сумку, старалась не слишком явно улыбаться. В голове только и вертелось: « О да, вернёмся. Обязательно. В другой жизни, может быть. Если корабль внезапно решит снова пришвартоваться именно здесь. Что, разумеется, маловероятно».
Эмрис конечно, выглядел так, будто только что выиграл состязание на лучшего торговца континента. Его волосы упали на лицо, когда он забирал оставшиеся две баночки назад, а зелёные глаза сияли торжеством.
Мы попрощались, и только когда дверь за нами мягко захлопнулась, я позволила себе выдохнуть.
— Ну и спектакль, — пробормотала, оглядываясь на белоснежное здание. — Честно, я не знаю, кто из нас ведьма: я с зельями или ты со своими глазами.
Эмрис довольно усмехнулся:
— Главное, что мы получили деньги.
— Угу, — кивнула, поправляя сумку.
Далее мы решили всё же навестить знахаря, и показать ему оставшиеся зелья. Возможно, на этот раз у нас заберут всё, и мы сможем купить не только продукты, но и одежду для моего обаятельного фамильяра. А то как-то не солидно ему щеголять в одном и том же. Да и вообще, у меня то есть одежда, благо чемоданы забрала с родового домика, а вот у него…
Улочка вывела нас к скромному дому на окраине. Дверь его украшали нарисованные зелёные листья — простенько, но так, что сомнений не оставалось: именно сюда направлял нас орк.
— Вот и местный знахарь, — пробормотала я, разглядывая всё вокруг. — Представляю себе сухонького старика с бородой до пояса и голосом, похожим на скрип старых дверей.
— Ага, — усмехнулся Эмрис. — И наверняка с ворчанием в комплекте.
Но реальность оказалась совсем иной.
Во дворе, под навесом, стояла широкая деревянная беседка, оплетённая вьющимися растениями. Именно там, за простым столом, нас встретил не седой старик, а высокий мужчина. Широкоплечий, с цепким взглядом и странной аурой, которая сразу же заполнила пространство. Нет, она не давила и не настораживала — напротив, от неё веяло спокойствием и умиротворением, словно он умел утихомиривать чужие мысли одним своим присутствием.
— Если пришли с миром, — сказал он негромко, — проходите.
— С миром, — повторила я, не забыв при этом о приветствии.
Мы сели напротив. И я, больше не говоря ни слова, достала оставшиеся пузырьки, расставляя их на столе. Мужчина же, внимательно проследив за моими действиями, протянул руку, и сильные, но удивительно аккуратные пальцы подхватили одно из зелий.
И тут я заметила то, от чего чуть не ахнула: каждый раз, как он открывал колбу, на кончиках его пальцев вспыхивали крошечные искры. Они проскальзывали вниз, касались жидкости, и возвращались обратно. Создавалось впечатление, что эти искры проверяли суть содержимого.
В эти мгновения мужчина замирал. Глаза его чуть прищуривались, а лицо становилось неподвижным, как у человека, который слушает нечто далёкое и важное. Казалось, что он считывает всё содержимое, до последней травинки.
Эмрис, конечно, подался вперёд, чтобы рассмотреть поближе, но я едва заметно пнула его ногой под столом.
— Чьи это зелья? — наконец спросил знахарь. — Кто собирал ингедиенты? Кто варил?
Я замялась, но помня слова орка, решила сказать правду:
— Моя прапрабабка.
Он бросил на меня долгий, внимательный взгляд, будто изучал не слова, а саму меня. Несколько секунд он сидел так, а затем кивнул и, не сказав больше ни слова, поднялся и удалился в дом.
Мы с Эмрисом остались за столом, переглянувшись.
— Это что было? — прошептал он. — Испугался? Или вспомнил, что у него каша на плите?
— Не знаю, — честно призналась глядя на закрывшуюся за ним дверь.
Над беседкой повисла тишина, и уже начало казаться, что он вовсе не вернётся. Но спустя несколько минут мужчина всё же появился вновь. В руках он держал небольшой бархатный мешочек, который положил на стол передо мной.
— Надеяться на дальнейшую встречу не стану, — сказал он спокойно. — Но рад, что имел возможность обменяться с вами. Этого достаточно. Теперь я смогу сам изготовить такие же.
Подхватив мешочек, благодарно улыбнулась и встала.
— Спасибо, господин, — в ответ, он чуть наклонил голову, а после посмотрел в сторону выхода, без слов намекая на то, что нам пора.
Мы вышли со двора. И уже на улице, оглянувшись, я ещё раз посмотрела на дом. Мужчина стоял всё там же, вдалеке, словно тень между листвой, и следил за нами.
— Знаешь, — тихо сказала я, — у меня такое чувство, что в будущем нам придётся встретить ещё не одного такого чудака.
— Ну хоть будет с кем сравнивать. А то я уже заскучал.
Я лишь закатила глаза, крепче прижимая сумку с нашими богатствами. Теперь нам точно хватит на всё, что я задумала.
Прода от 05.09.2025, 12:14
Глава 11. Штаны для аристократа, и неожиданный помощник
Площадь встретила нас привычным гулом: торговцы выкрикивали цены, воздух был густой от запаха жареного мяса, свежей выпечки и дыма, а дети, как всегда, носились между прилавками, рискуя быть прибитыми чьим-нибудь мешком с мукой.
Я крепче сжала сумку, внутри которой приятно звякали монеты, и почувствовала себя чуть увереннее. Не бог весть какие богатства, но всё же — не пустые карманы.
— Ну что, хозяйка, куда первым делом? — лениво протянул Эмрис, шагая рядом так, словно вся эта толпа собралась исключительно ради его выхода в свет.
— Сначала еда, — решительно сказала я. Потому что на корабле нам пригодятся запасы.
Мы остановились у прилавка с хлебом и сыром. Купили тёплый деревенский хлеб, ещё один кусок мягкого сыра и связку сушеных яблок. Торговка, пухлая женщина с веснушками, добродушно подмигнула мне и при этом так долго задержала взгляд на Эмрисе, что я невольно подумала, что ещё немного, и она отдаст весь прилавок бесплатно, лишь бы он улыбнулся.
— Может мне тоже пощупать что-то? — прошептал фамильяр мне на ухо. — Глядишь, нам бы скидку больше сделали.
