— И я рад видеть вас, госпожа Триона. Для меня честь познакомиться со столь честной и отважной леди, — ответил он. Его голос звучал, как мелодия, заполняющая пространство вокруг.
Внутри Трионы бушевали эмоции; её ум боролся с желанием сказать что-то умное и остроумное. Вместо этого она лишь кивнула; её голос предательски замер, и она вновь опустила взгляд, погружаясь в свои мысли.
Принц, заметив её смущение, мягко улыбнулся, и эта улыбка осветила его лицо, как первый луч солнца на рассвете.
— Не бойтесь, Триона. Я тоже немного смущён, — произнёс он с лёгкой иронией, что заставило её сердцебиение ускориться.
Элиза почувствовала, как её неловкость постепенно исчезает, и, взглянув в его глаза, увидела в них искренность и доброту.
— Прошу вас, садитесь, — он указал на накрытый на две персоны стол.
Элиан. Его сине-серые глаза сияли, словно отражая свет звёзд, а его черты лица были настолько красивы, что казалось, он сошёл с картины. Только сейчас она заметила, что вместо рук у него были изящные протезы, которые придавали ему необыкновенный вид. Он подошёл к ней с лёгкой улыбкой, и Триона ощутила, как её сердце забилось быстрее, предложил руку.
Триона с опаской взглянула на магические артефакты, прикосновение к которым наверняка будет крайне болезненным.
— Если вас смущают мои руки, — сказал он, — ничего страшного. Люди всегда испытывают неприязнь к вещам непривычным. Я читал исследование, что страх перед болезнями и калеками - заложен в нас природой.
— Если это так, —пробормотала Триона, —нам стоит подняться над природой.
Неловкость охватила её, когда она встретила его взгляд. Как она выглядет в его глазах со своим несчастным платьем и в таком абсурдном положении? Все её внутренние переживания закружились в вихре смущения. Она чувствовала себя уязвимой и одновременно очарованной. Она благодарно оперлась на его холодную руку, чувствуя твердость металла, и только сейчас осознав, что он сказал. О боги! Он принял её стеснительность и смущение за отвращение! Тэсс и Тревор правы... она полная дура, оскорбила человека. Протезы, конечно, были насквозь пронизаны магией, и боль прошила Триону насквозь. И поделом!
— Я пришёл узнать, нужна ли вам помощь.
Триона едва смогла вымолвить слова, продолжив нести полную чушь:
— Да, я... у меня небольшая проблема с платьем...
Элиза, уловив неловкость момента, быстро вмешалась:
— Не переживайте, я уверена, что Элиан может помочь вам.
Триона, осознавая, что её смущение заметно, попыталась собраться с мыслями, но в голове лишь путались обрывки фраз. Как можно оставаться спокойной рядом с принцем? Она решила, что должна быть сильной и уверенной.
— Как же вы смогли преодолеть защиту моего особняка и подслушать разговор? — спросил он, его голос звучал хрипло, словно он не совсем верил в происходящее.
Триона, ещё сильнее смутившись, вцепилась в салфетку.
— Ваше Высочество, магия действует на меня иначе. Я могу проходить сквозь любые магические барьеры, но при этом чувствую боль.
Принц вздрогнул и убрал руки со стола.
— Прикосновение к моим протезам было болезненным? Прошу прощения.
— Вы в этом не виноваты.
— Как же вы с такой особенностью решились работать в школе для магов?
Элиан наклонил голову, с интересом глядя на неё. Триона пожала плечами.
— Я получила это место благодаря своей особенности. У нас много детей которые не хотят или не могут себя контролировать. Я устраняю последствия.
— Есть что-нибудь, что вы хотели бы добавить к своему письму о школе и пропавших детях? — спросил он, сменив тему.
Вошла Элиза, поменяла посуду, принесла чай и выпечку. Триона покраснела, услышав бурчание своего желудка. Есть в присутствии брата императора ей казалось почти кощунством, а издавать такие непристойные звуки ещё хуже.
Граф улыбнулся ей.
- Прошу вас. У Элизы лучшая выпечка в городе. Если бы она готовила, а не следила за порядком, когда служила у меня, боюсь, я бы растолстел.
Элиза засмеялась и легко коснулась рукава принца.
- Скажете тоже, ваша светлость... Вы всю жизнь будете поджарый, как гончая. Не в коня корм.
Триона подняла взгляд, чтобы ещё хотя бы мгновение полюбоваться принцем. Запомнить его внешность и потом иногда... мечтать.
Она потянулась к соблазнительно выглядящему пирожному, украшенному виноградниками, и... уронила его себе на многострадальное платье.
- Триона, - мягко спросил её Элиан. - Почему вы меня так боитесь? Ведь дело не в магии, верно? Вы уже давно притерпелись к своей... аллергии.
Триона опустила голову ещё ниже. Что сказать? Она всегда чувствовала себя очень неловко среди власть предержащих. Даже какой-нибудь страж порядка при исполнении наводил на неё страх. И перед директором она, победа, ни слова не могла произнести. В этом была причина, что был жив Тревор она ни единым словом не обмолвилась никому о своих подозрениях. А тут... целый принц. Рука императора.
Принц, кажется, понял её без слов.
- Не может ли быть ваш страх... наведённым? Искусственным?
- Не знаю. Магия ведь не действует на меня как на всех. Я просто не могу избавиться от чувства, что что-то ужасное происходит. Дирекция утверждает, что это всего лишь слухи, — продолжала она, её голос был полон тревоги. — Но я знаю, что это не так. Эти дети, они были нищими, брошенными на произвол судьбы. Мальчик по имени Кассиус с его растрепанными волосами и застиранной одеждой, и девочка Лина с её грустными глазами, полными надежды — они исчезли, и никто не говорит об этом.
Элиан нахмурился, его сомнения начали таять под напором её убежденности. Он знал, что Триона никогда не страдала от легкомысленных фантазий.
— Но почему, Триона? Почему дирекция скрывает правду? — спросил он, его голос дрожал от неопределенности.
— Я подозреваю, что за этими исчезновениями стоит нечто большее, чем просто невнимание, — ответила она, глядя в его глаза с глубокой решимостью. — Эти дети — не просто статистика. Они — жертвы системы, которая предпочитает закрывать глаза на свои собственные недостатки.
Элиан, погружённый в размышления, видно подозревая, что Триона знает больше, чем говорит. Его взгляд изучал её лицо, в котором смешивались решимость и страх. Он, кажется, заметил, как руки слегка дрожат, когда она продолжила.
— Я должна вам кое-что сказать, — её голос прозвучал низко и напряжённо. — Я подозреваю, что мой муж, Тревор, ведёт себя подозрительно. Он часто уходит по ночам, а когда возвращается, его одежда имеет запах сырости и затхлости.
Элиан приподнял бровь, поощрительно кивнул. Триона отметила про себя, что когда принц сосредоточен, он забывает, что у него есть руки. Протезы лежали на столе неподвижно. А люди довольно часто неосознанно что-то делают руками. Теребят край скатерти, перекладывают вещи. Он забывал об этих мелочах. А вот Роб - нет, хотя может у него руки сохранены, просто повреждены?
— Вы думаете, что он мог быть замешан в исчезновениях детей? — его вопрос прозвучал резко, как меч, выхваченный из ножен.
Триона не ответила сразу. Она нервно поправила локон, который выбился из её прически, и взгляд её стал более настороженным.
— Я не знаю, — наконец произнесла она, её слова были полны внутренней борьбы. — Но я видела, как он иногда уходит в подвал школы, и там слышны были странные звуки. Я не могу избавиться от ощущения, что он что-то скрывает.
Элиан, наклонившись ближе, спросил с искренним интересом:
— А что же именно вы слышали, Триона?
Она отвернулась и уставилась в окно, словно искала там ответы, которые могли бы ускользнуть от её ума.
— Это... сложно объяснить. Это как шёпот, — она произнесла это с такой неопределённостью, что Элиан почувствовал, как тень сомнений накрывает его. — Я не могу быть уверенной...
Напряжение в воздухе стало почти осязаемым, когда Элиан, не желая отпускать её, спросил:
— Что случилось с Тревором? Вы говорите о нём с такой осторожностью. Как... он умер?
Триона вздрогнула, её глаза наполнились слезами, но она быстро отступила, скрыв свою слабость.
— Я... не знаю, — её голос стал тихим, как шёпот ветра. — Его исчезновение было таким же загадочным, как и исчезновения детей. Я видела его в гробу. И всё. Я просто хочу знать правду, но мне страшно, ваше высочество.
— Я помогу вам, — произнёс он, его голос был полон решимости. — Вместе мы раскроем эту тайну.
— Прежде чем мы продолжим, — произнёс он, стараясь отвлечь её от мрачных раздумий, — что вы можете рассказать о методах преподавания вашего супруга? Теория магии, если я не ошибаюсь? Вообще, расскажите о нём и об остальных учителях.
Триона, вздохнув, словно находя в этом вопросе некое успокоение, поправила свои волосы и начала говорить:
— После окончания академии Тревор много путешествовал. Он вернулся из далекого королевства, и слухи о нём ходили разные. Некоторые утверждают, что он мастер в заклинаниях, другие же шепчут, что его методы не всегда были этичными. Я слышала, что он экспериментировал с магией, которая могла бы изменить саму суть вещей.
Элиан, с интересом внимая её словам, заметил, как её лицо слегка смягчилось при упоминании нового учителя.
— И как вы считаете, новый учитель сможет ли он интегрироваться в наш коллектив? — спросил он, стремясь понять, насколько серьёзна ситуация.
Триона, обдумывая ответ, замялась:
— Это нелегко. У нас есть свои традиции и методы обучения, и многие из коллег недовольны новыми подходами. Например, профессор Армстронг, преподаватель алхимии, всегда был сторонником старой школы. Он считает, что любые эксперименты с магией могут привести к катастрофическим последствиям.
— Но, возможно, именно в этом и заключается шанс на успех, — заметил Элиан, его ум уже рисовал картину возможного взаимодействия. — Если новый учитель сможет объединить старые и новые методы, это могло бы принести пользу ученикам.
Триона кивнула, её глаза блестели от мысли о переменах.
— Я надеюсь, что он сможет найти общий язык с коллегами. Но, ваше высочество, мне страшно, что его приход может повлиять на происходящее.
Элиан, вновь почувствовав тяжесть её слов, спросил:
— Как вы думаете, его сразу начнут подозревать в том, что он что-то разнюхивает?
Триона, понизив голос, произнесла:
— Я не знаю, но у меня есть странное предчувствие. Тревор слишком много знал о магии, о том, о чем не говорилось в учебниках.
Элиан, не желая пугать её, произнес с твердостью:
— Мы должны наблюдать за вашими коллегами, Триона. Я верю, что все тайны, даже самые тёмные, рано или поздно становятся явными. Мы сможем выяснить, действительно ли он замешан в этих ужасах.
Он отвлёкся на пирожное, держа ложку так же неловко, как Роб.
— Да, — произнес он, — новым учителем станет Роб. Он будет моим агентом, внедрённым в академию, чтобы следить за ситуацией и собирать информацию. Да, это будет удобно. Моё появление в школе — это уже тяжёлая артиллерия. Как бы не спугнуть преступников. Я надеюсь, что его присутствие поможет нам раскрыть тайны, которые окружают исчезновение детей.
Триона нахмурила брови, её любопытство и тревога смешались в один узел.
— Роб стал вашим подчинённым из-за травмы?
Глаза принца удивлённо округлились.
— А разве вы... Впрочем, там может даже лучше... Да, познакомились с ним в госпитале, который я курирую. Там, где делают протезы из нового металла, лирита. В самом деле, я ведь не единственный в мире маг, у которого похожие проблемы с руками. Наверняка...
— Лирит, — повторила Триона. Какое красивое название для металла.
Принц улыбнулся как-то по-особенному нежно и со светлой грустью.
— В честь Лиры, удивительной девушки, которая сумела объединить несколько человек, сумевших сотворить чудо.
Наверняка вы читали об этом в газетах.
— Я почти не читаю газет.
— В таком случае мой приятель Роб с удовольствием вам обо всём расскажет.
— Я беспокоюсь, как его примут. Сможет ли он убедить остальных в своих намерениях?
Элиан кивнул, понимая её сомнения, по всей видимости.
— Я осознаю, что его методы могут вызвать недовольство, но именно поэтому я принял решение о его назначении. Он обладает редким талантом находить общий язык с людьми, и я верю, что он сможет расположить к себе как студентов, так и преподавателей.
Триона задумалась. Как же это будет сложно!
— Но, ваше высочество, как мы можем быть уверены, что ученики и учителя не заподозрят его? Они могут заметить, что он ведет себя иначе, чем другие.
Элиан, задумавшись, произнес:
— Мы должны действовать осторожно. Роб должен начать с малых шагов, наладить доверительные отношения с учениками, прежде чем погружаться в более глубокие вопросы. Возможно, он сможет провести несколько открытых лекций, чтобы завоевать симпатию.
Триона, чувствуя, как ее сердце наполняется надеждой, произнесла:
— Это может сработать. Но нам также нужно позаботиться о коллегах. Профессор Армстронг, например, не примет его без сопротивления. Если Роб сможет расположить к себе старую гвардию, это будет большим успехом.
Элиан задумался над её словами.
— Верно. Мы должны организовать мост понимания между ними. Я постараюсь убедить Армстронга в том, что Роб не представляет угрозу для наших традиций, а наоборот, способен обогатить их.
Триона, ободренная его решимостью, произнесла:
— Спасибо, ваше высочество. Теперь мне гораздо меньше страшно.
Принц взглянул на настенные часы.
— Вам пора отправляться в дорогу. Роб нагонит вас.
Он встал и сделал движение, будто хотел предложить ей руку, но, видимо, вспомнил, что это причинит ей боль.
Но Триона, не колеблясь, протянула ему руку, которую принц поцеловал.
Триона устроилась в почтовом дилижансе, который, как всегда, представлял собой комбинацию старинного великолепия и скромного уюта. Его деревянный кузов, обтянутый темно-зеленым кожаным покрытием, был украшен изысканными резными узорами, которые отражали свет заходящего солнца, создавая атмосферу таинственности и романтики. Мягкие подушки, обтянутые бархатом, приглашали к отдыху, хотя сама поездка обещала быть долгой и утомительной.
Дилижанс покатил по извивающимся проселочным дорогам, трясясь на ухабах и стуча колесами о булыжники. Триона смотрела в окно, наблюдая, как поля и леса стремительно сменяют друг друга, наполняя её душу восхитительными образами природы. Её мысли вертелись вокруг принца Элиана и Роба, размышляя о том, как же сложится их затея.
Дилижанс остановился у придорожной станции. Триона взглянула на часы: вечер уже почти вступил в свои права. Солнце медленно опускалось за горизонт, окутывая мир мягким пурпурным светом. Она вышла на свежий воздух, ощутив лёгкий ветерок, приносящий с собой запахи увядающих цветов и земли, после недавнего дождя.
Не успела она углубиться в свои мысли, как вдали послышался топот копыт. Она обернулась и увидела всадника, стремительно приближающегося к ней. Сердце её забилось чаще. Этот силуэт с его уверенной осанкой и знакомой мантией был ей до боли знаком. Это был Роб, её давний знакомый, а теперь, как она знала - агент руки императора.
Роб соскользнул с седла, подошёл к ней с легкой улыбкой. Его проницательные, хоть и не такие красивые, как у принца, глаза искрились в свете вечернего неба.
Внутри Трионы бушевали эмоции; её ум боролся с желанием сказать что-то умное и остроумное. Вместо этого она лишь кивнула; её голос предательски замер, и она вновь опустила взгляд, погружаясь в свои мысли.
Принц, заметив её смущение, мягко улыбнулся, и эта улыбка осветила его лицо, как первый луч солнца на рассвете.
— Не бойтесь, Триона. Я тоже немного смущён, — произнёс он с лёгкой иронией, что заставило её сердцебиение ускориться.
Элиза почувствовала, как её неловкость постепенно исчезает, и, взглянув в его глаза, увидела в них искренность и доброту.
— Прошу вас, садитесь, — он указал на накрытый на две персоны стол.
Элиан. Его сине-серые глаза сияли, словно отражая свет звёзд, а его черты лица были настолько красивы, что казалось, он сошёл с картины. Только сейчас она заметила, что вместо рук у него были изящные протезы, которые придавали ему необыкновенный вид. Он подошёл к ней с лёгкой улыбкой, и Триона ощутила, как её сердце забилось быстрее, предложил руку.
Триона с опаской взглянула на магические артефакты, прикосновение к которым наверняка будет крайне болезненным.
— Если вас смущают мои руки, — сказал он, — ничего страшного. Люди всегда испытывают неприязнь к вещам непривычным. Я читал исследование, что страх перед болезнями и калеками - заложен в нас природой.
— Если это так, —пробормотала Триона, —нам стоит подняться над природой.
Неловкость охватила её, когда она встретила его взгляд. Как она выглядет в его глазах со своим несчастным платьем и в таком абсурдном положении? Все её внутренние переживания закружились в вихре смущения. Она чувствовала себя уязвимой и одновременно очарованной. Она благодарно оперлась на его холодную руку, чувствуя твердость металла, и только сейчас осознав, что он сказал. О боги! Он принял её стеснительность и смущение за отвращение! Тэсс и Тревор правы... она полная дура, оскорбила человека. Протезы, конечно, были насквозь пронизаны магией, и боль прошила Триону насквозь. И поделом!
— Я пришёл узнать, нужна ли вам помощь.
Триона едва смогла вымолвить слова, продолжив нести полную чушь:
— Да, я... у меня небольшая проблема с платьем...
Элиза, уловив неловкость момента, быстро вмешалась:
— Не переживайте, я уверена, что Элиан может помочь вам.
Триона, осознавая, что её смущение заметно, попыталась собраться с мыслями, но в голове лишь путались обрывки фраз. Как можно оставаться спокойной рядом с принцем? Она решила, что должна быть сильной и уверенной.
— Как же вы смогли преодолеть защиту моего особняка и подслушать разговор? — спросил он, его голос звучал хрипло, словно он не совсем верил в происходящее.
Триона, ещё сильнее смутившись, вцепилась в салфетку.
— Ваше Высочество, магия действует на меня иначе. Я могу проходить сквозь любые магические барьеры, но при этом чувствую боль.
Принц вздрогнул и убрал руки со стола.
— Прикосновение к моим протезам было болезненным? Прошу прощения.
— Вы в этом не виноваты.
— Как же вы с такой особенностью решились работать в школе для магов?
Элиан наклонил голову, с интересом глядя на неё. Триона пожала плечами.
— Я получила это место благодаря своей особенности. У нас много детей которые не хотят или не могут себя контролировать. Я устраняю последствия.
— Есть что-нибудь, что вы хотели бы добавить к своему письму о школе и пропавших детях? — спросил он, сменив тему.
Прода от 06.01.2025, 22:22
Вошла Элиза, поменяла посуду, принесла чай и выпечку. Триона покраснела, услышав бурчание своего желудка. Есть в присутствии брата императора ей казалось почти кощунством, а издавать такие непристойные звуки ещё хуже.
Граф улыбнулся ей.
- Прошу вас. У Элизы лучшая выпечка в городе. Если бы она готовила, а не следила за порядком, когда служила у меня, боюсь, я бы растолстел.
Элиза засмеялась и легко коснулась рукава принца.
- Скажете тоже, ваша светлость... Вы всю жизнь будете поджарый, как гончая. Не в коня корм.
Триона подняла взгляд, чтобы ещё хотя бы мгновение полюбоваться принцем. Запомнить его внешность и потом иногда... мечтать.
Она потянулась к соблазнительно выглядящему пирожному, украшенному виноградниками, и... уронила его себе на многострадальное платье.
- Триона, - мягко спросил её Элиан. - Почему вы меня так боитесь? Ведь дело не в магии, верно? Вы уже давно притерпелись к своей... аллергии.
Триона опустила голову ещё ниже. Что сказать? Она всегда чувствовала себя очень неловко среди власть предержащих. Даже какой-нибудь страж порядка при исполнении наводил на неё страх. И перед директором она, победа, ни слова не могла произнести. В этом была причина, что был жив Тревор она ни единым словом не обмолвилась никому о своих подозрениях. А тут... целый принц. Рука императора.
Принц, кажется, понял её без слов.
- Не может ли быть ваш страх... наведённым? Искусственным?
- Не знаю. Магия ведь не действует на меня как на всех. Я просто не могу избавиться от чувства, что что-то ужасное происходит. Дирекция утверждает, что это всего лишь слухи, — продолжала она, её голос был полон тревоги. — Но я знаю, что это не так. Эти дети, они были нищими, брошенными на произвол судьбы. Мальчик по имени Кассиус с его растрепанными волосами и застиранной одеждой, и девочка Лина с её грустными глазами, полными надежды — они исчезли, и никто не говорит об этом.
Элиан нахмурился, его сомнения начали таять под напором её убежденности. Он знал, что Триона никогда не страдала от легкомысленных фантазий.
— Но почему, Триона? Почему дирекция скрывает правду? — спросил он, его голос дрожал от неопределенности.
— Я подозреваю, что за этими исчезновениями стоит нечто большее, чем просто невнимание, — ответила она, глядя в его глаза с глубокой решимостью. — Эти дети — не просто статистика. Они — жертвы системы, которая предпочитает закрывать глаза на свои собственные недостатки.
Элиан, погружённый в размышления, видно подозревая, что Триона знает больше, чем говорит. Его взгляд изучал её лицо, в котором смешивались решимость и страх. Он, кажется, заметил, как руки слегка дрожат, когда она продолжила.
— Я должна вам кое-что сказать, — её голос прозвучал низко и напряжённо. — Я подозреваю, что мой муж, Тревор, ведёт себя подозрительно. Он часто уходит по ночам, а когда возвращается, его одежда имеет запах сырости и затхлости.
Элиан приподнял бровь, поощрительно кивнул. Триона отметила про себя, что когда принц сосредоточен, он забывает, что у него есть руки. Протезы лежали на столе неподвижно. А люди довольно часто неосознанно что-то делают руками. Теребят край скатерти, перекладывают вещи. Он забывал об этих мелочах. А вот Роб - нет, хотя может у него руки сохранены, просто повреждены?
— Вы думаете, что он мог быть замешан в исчезновениях детей? — его вопрос прозвучал резко, как меч, выхваченный из ножен.
Триона не ответила сразу. Она нервно поправила локон, который выбился из её прически, и взгляд её стал более настороженным.
— Я не знаю, — наконец произнесла она, её слова были полны внутренней борьбы. — Но я видела, как он иногда уходит в подвал школы, и там слышны были странные звуки. Я не могу избавиться от ощущения, что он что-то скрывает.
Элиан, наклонившись ближе, спросил с искренним интересом:
— А что же именно вы слышали, Триона?
Она отвернулась и уставилась в окно, словно искала там ответы, которые могли бы ускользнуть от её ума.
— Это... сложно объяснить. Это как шёпот, — она произнесла это с такой неопределённостью, что Элиан почувствовал, как тень сомнений накрывает его. — Я не могу быть уверенной...
Напряжение в воздухе стало почти осязаемым, когда Элиан, не желая отпускать её, спросил:
— Что случилось с Тревором? Вы говорите о нём с такой осторожностью. Как... он умер?
Триона вздрогнула, её глаза наполнились слезами, но она быстро отступила, скрыв свою слабость.
— Я... не знаю, — её голос стал тихим, как шёпот ветра. — Его исчезновение было таким же загадочным, как и исчезновения детей. Я видела его в гробу. И всё. Я просто хочу знать правду, но мне страшно, ваше высочество.
— Я помогу вам, — произнёс он, его голос был полон решимости. — Вместе мы раскроем эту тайну.
— Прежде чем мы продолжим, — произнёс он, стараясь отвлечь её от мрачных раздумий, — что вы можете рассказать о методах преподавания вашего супруга? Теория магии, если я не ошибаюсь? Вообще, расскажите о нём и об остальных учителях.
Триона, вздохнув, словно находя в этом вопросе некое успокоение, поправила свои волосы и начала говорить:
— После окончания академии Тревор много путешествовал. Он вернулся из далекого королевства, и слухи о нём ходили разные. Некоторые утверждают, что он мастер в заклинаниях, другие же шепчут, что его методы не всегда были этичными. Я слышала, что он экспериментировал с магией, которая могла бы изменить саму суть вещей.
Элиан, с интересом внимая её словам, заметил, как её лицо слегка смягчилось при упоминании нового учителя.
— И как вы считаете, новый учитель сможет ли он интегрироваться в наш коллектив? — спросил он, стремясь понять, насколько серьёзна ситуация.
Триона, обдумывая ответ, замялась:
— Это нелегко. У нас есть свои традиции и методы обучения, и многие из коллег недовольны новыми подходами. Например, профессор Армстронг, преподаватель алхимии, всегда был сторонником старой школы. Он считает, что любые эксперименты с магией могут привести к катастрофическим последствиям.
— Но, возможно, именно в этом и заключается шанс на успех, — заметил Элиан, его ум уже рисовал картину возможного взаимодействия. — Если новый учитель сможет объединить старые и новые методы, это могло бы принести пользу ученикам.
Триона кивнула, её глаза блестели от мысли о переменах.
— Я надеюсь, что он сможет найти общий язык с коллегами. Но, ваше высочество, мне страшно, что его приход может повлиять на происходящее.
Элиан, вновь почувствовав тяжесть её слов, спросил:
— Как вы думаете, его сразу начнут подозревать в том, что он что-то разнюхивает?
Триона, понизив голос, произнесла:
— Я не знаю, но у меня есть странное предчувствие. Тревор слишком много знал о магии, о том, о чем не говорилось в учебниках.
Элиан, не желая пугать её, произнес с твердостью:
— Мы должны наблюдать за вашими коллегами, Триона. Я верю, что все тайны, даже самые тёмные, рано или поздно становятся явными. Мы сможем выяснить, действительно ли он замешан в этих ужасах.
Он отвлёкся на пирожное, держа ложку так же неловко, как Роб.
— Да, — произнес он, — новым учителем станет Роб. Он будет моим агентом, внедрённым в академию, чтобы следить за ситуацией и собирать информацию. Да, это будет удобно. Моё появление в школе — это уже тяжёлая артиллерия. Как бы не спугнуть преступников. Я надеюсь, что его присутствие поможет нам раскрыть тайны, которые окружают исчезновение детей.
Триона нахмурила брови, её любопытство и тревога смешались в один узел.
— Роб стал вашим подчинённым из-за травмы?
Глаза принца удивлённо округлились.
— А разве вы... Впрочем, там может даже лучше... Да, познакомились с ним в госпитале, который я курирую. Там, где делают протезы из нового металла, лирита. В самом деле, я ведь не единственный в мире маг, у которого похожие проблемы с руками. Наверняка...
— Лирит, — повторила Триона. Какое красивое название для металла.
Принц улыбнулся как-то по-особенному нежно и со светлой грустью.
— В честь Лиры, удивительной девушки, которая сумела объединить несколько человек, сумевших сотворить чудо.
Наверняка вы читали об этом в газетах.
— Я почти не читаю газет.
— В таком случае мой приятель Роб с удовольствием вам обо всём расскажет.
— Я беспокоюсь, как его примут. Сможет ли он убедить остальных в своих намерениях?
Элиан кивнул, понимая её сомнения, по всей видимости.
— Я осознаю, что его методы могут вызвать недовольство, но именно поэтому я принял решение о его назначении. Он обладает редким талантом находить общий язык с людьми, и я верю, что он сможет расположить к себе как студентов, так и преподавателей.
Триона задумалась. Как же это будет сложно!
— Но, ваше высочество, как мы можем быть уверены, что ученики и учителя не заподозрят его? Они могут заметить, что он ведет себя иначе, чем другие.
Элиан, задумавшись, произнес:
— Мы должны действовать осторожно. Роб должен начать с малых шагов, наладить доверительные отношения с учениками, прежде чем погружаться в более глубокие вопросы. Возможно, он сможет провести несколько открытых лекций, чтобы завоевать симпатию.
Триона, чувствуя, как ее сердце наполняется надеждой, произнесла:
— Это может сработать. Но нам также нужно позаботиться о коллегах. Профессор Армстронг, например, не примет его без сопротивления. Если Роб сможет расположить к себе старую гвардию, это будет большим успехом.
Элиан задумался над её словами.
— Верно. Мы должны организовать мост понимания между ними. Я постараюсь убедить Армстронга в том, что Роб не представляет угрозу для наших традиций, а наоборот, способен обогатить их.
Триона, ободренная его решимостью, произнесла:
— Спасибо, ваше высочество. Теперь мне гораздо меньше страшно.
Принц взглянул на настенные часы.
— Вам пора отправляться в дорогу. Роб нагонит вас.
Он встал и сделал движение, будто хотел предложить ей руку, но, видимо, вспомнил, что это причинит ей боль.
Но Триона, не колеблясь, протянула ему руку, которую принц поцеловал.
Триона устроилась в почтовом дилижансе, который, как всегда, представлял собой комбинацию старинного великолепия и скромного уюта. Его деревянный кузов, обтянутый темно-зеленым кожаным покрытием, был украшен изысканными резными узорами, которые отражали свет заходящего солнца, создавая атмосферу таинственности и романтики. Мягкие подушки, обтянутые бархатом, приглашали к отдыху, хотя сама поездка обещала быть долгой и утомительной.
Дилижанс покатил по извивающимся проселочным дорогам, трясясь на ухабах и стуча колесами о булыжники. Триона смотрела в окно, наблюдая, как поля и леса стремительно сменяют друг друга, наполняя её душу восхитительными образами природы. Её мысли вертелись вокруг принца Элиана и Роба, размышляя о том, как же сложится их затея.
Дилижанс остановился у придорожной станции. Триона взглянула на часы: вечер уже почти вступил в свои права. Солнце медленно опускалось за горизонт, окутывая мир мягким пурпурным светом. Она вышла на свежий воздух, ощутив лёгкий ветерок, приносящий с собой запахи увядающих цветов и земли, после недавнего дождя.
Не успела она углубиться в свои мысли, как вдали послышался топот копыт. Она обернулась и увидела всадника, стремительно приближающегося к ней. Сердце её забилось чаще. Этот силуэт с его уверенной осанкой и знакомой мантией был ей до боли знаком. Это был Роб, её давний знакомый, а теперь, как она знала - агент руки императора.
Роб соскользнул с седла, подошёл к ней с легкой улыбкой. Его проницательные, хоть и не такие красивые, как у принца, глаза искрились в свете вечернего неба.
