Лучники с обоих сторон избирательно выбирали себе жертву. То справа, то слева к войску с обоих сторон присоединялись оряды свежих бойцов. Они врывались в бой с криками "Кха, Кха! АИИИДАААА!"
Была видна заметная разница в воинах обоих армий. Монголы, все как один были одеты в коричневые шерстяные тулупы. Даже офицеры - юртчи. У офицеров были красные повязки на рукавах и железные блестящие доспехи. А у противников тулупы были серые. Также отличались шапки и шлемы. У монголов шлемы были конусовидные с продолжением из железных пластинок до плеч, которые висели со шлема словно волосы, шапки были тоже конусовидные, оттороченные мехом. А у воинов Кучлука шапки были похожи на широкие шапки-ушанки.
Тимур поймал себя на мысли, что забыл о том, что рядом хан. И что он подвергает себя опасности. Ведь любой воин может легко пустить в него стрелу. Более менее безопасное место было только возле хана. Тимур поспешил присоединиться к отряду. Тем более, что было не понятно зачем он понадобился Темучину в разгар бой. Хан даже не взглянул на него. Он хотел было сразу обратиться к хану, но телохранители не подпустили его близко. Тимур так и остался стоять на своем коне позади этого небольшого отряда. А битва продолжалась.
А продолжалась битва часа четыре, судя по солнцу, которое уже было в зените. Тимур за это время очень устал. Устал сидеть на коне. Устал бояться. Да, он очень сильно боялся. То, что Темучин выиграет бой, он даже не сомневался. Ясно почему. Он боялся за себя и за товарища своего. Потому что если Адгам погибнет, что будет с Тимуром? Так и будет жить при старом лекаре и лечить раненых? Да и полюбил он этого толстого бестолкового, но в то же время смертоносного товарища-варвара, древнего монгола, который сегодня утром кровь пил из шеи своего коня. Тимур был уверен, что все монголы так поступают перед битвой. За все эти часы битвы хан даже не оглянулся на Тимура. Только его двое телохранителей - лучников неотступно стояли рядом.
Из оцепенения и раздумий Тимура вывел горн. Причем, в горн трубил один из телохранителей хана. Тимур посмотрел на поле битвы и понял, что битва закончена. Примерно третья часть живого человеко-конного пыльного студня отсоединилась и поскакала в сторону реки. Было понятно, что кто-то убегает, а кто-то догоняет. И да, в догонку рванули несколько отрядов монголов, слава Тенгри! Это означало, что противник бежит туда, откуда он пришел. Опять за реку, насколько смог вспомнить местность Тимур. Горны прозвучали также еще с других сторон. После этого неожиданно весь отряд Темучина, в котором стоял и Тимур со своими телохранителями, рванул в сторону корчащегося войска.
Подъехав близко и увидев все близко, Тимура чуть не вывернуло наизнанку. Корчащиеся люди лежали поверх мертвых тел. Некоторые выбирались из кучи мертвых тел лошадей и людей. Некоторые начали пытаться встать на ноги. Орали и стонали люди, ржали лошади. Кровь текла реально рекой. Кое-где были лошадиные испражнения. Пыль оседала.
Хан Темучин что-то крикнул, и тут же несколько всадников вошли в студень и начали добивать раненых. Тех, которые были одеты в серые тулупы.
После этого хан, словно потеряв интерес к полю битвы, стремглав поскакал в сторону лагеря.
Тимур даже опешил немного. "Ни хрена себе, постоял, посмотрел со стороны как бой идет, словно в кино, приказал добить раненых и пошел себе восвояси в свою юрту золотую. Еще бы ведро попкорна ему в руки и вообще в кино ходить не надо. Жизнь удалась" - подумал Тимур со злостью. Ему стало даже обидно за монголов. Тимур хотел было зайти и найти Адгама среди этого кровавого месива, но понял, что это неразумно. Да и не сможет он взять себя в руки настолько, чтобы выдержать это. Да и лучники не дадут, не пустят. Как не хотелось ему найти товарища, но все же поскакал за ханом до самой золотой юрты.
Добравшись до места, Тимур понял, что что-то не то. Тимур обратил внимание, что пространство перед главной юртой хана изменилось весьма. Оно было пустым. Ни очагов, ни скамеечек, ни шерстяных разноцветных дорожек, ни телег с сундуками, ни войлочных мешков. Ничего не было. Вытоптанная земля и только. Хан в юрту так и не зашел. Стало понятно, что действие продолжится.
Спустя час прискакал довольно большой отряд монголов. К седлам были привязаны люди в серых тулупах. Люди с двух сторон были привязаны веревками руками к седлам. Им приходилось бежать вровень с лошадью, чтобы не быть затоптанными. Было видно, что многие выбились из сил.
Пленных было человек сорок. Все они были без головных уборов и без доспех. Среди них был один человек, который явно отличался. На нем был не серый шерстяной бушлат, а золотой блестящий шелковый халат длинной по колено, с вышивкой золотом же. Из под халата виднелись белые одежды. Кожаные сапоги были тоже белые. Воин был наголо выбрит. Но его борода и усы были заплетены в косичку, в которой виднелись белые жемчужины. А косичка была закинута за ухо. Взгляд золотого воина был полон ненависти. У всех остальных пленный в глазах был только страх и слезы.
- Кучлук? - спросил Тимур рядом стоявшего лучника.
В ответ лучник отрицательно покачал головой и что-то сказал по-монгольски. Тимур, естественно, не понял фразу. "Вот блин, а кто же это? Как мне надоели эти ребусы?" - подумал Тимур с досадой.
- Это не Кучлук. А его сын-наследник. Хан желает знать, куда делся его отец, пёс Кучлук. Ты тут стой, не заходи, пока тебя не позовут, - неожиданно прозвучал сзади ответ на татарском языке.
Тимур оглянулся и увидел Мунави. Старец обошел Тимура и зашел в золотую юрту вслед за ханом, который оглядев пленных, ничего не говоря, махнул рукой и зашел в свою юрту. Тимур остался стоять на месте как вкопанный. И тут такое началось. Монголы откуда-то прикатили огромные колеса, почти в человеческий рост и начали привязывать к ним пленных На что пленные все как один начали вставать на колени и умолять о чем-то.
"Пытать сейчас будут" - дошло до Тимура. "Нет, нет, нет, только не это. Не хочу я на это смотреть и в этом участвовать тем более. Нет."
Тимур чуть не побежал в сторону юрты лекарей. Лучники-телохранители преградили ему путь. Стало понятно, что отходить от юрты хана нельзя. И он стал обходить золотую юрту, чтобы оказаться сзади нее, лишь бы не видеть и не слышать пытки. Лучники не препятствовали. Один из них остался возле входа, а второй пошел за Тимуром. Тимур обошел половину юрты и встал лицом к солнцу. Он закрыл глаза и начал шептать молитву. Ту, которой научила его мама совсем недавно.
- Бисмилляхи Рахмани Райхим. Бисмилляхи Рахмани Райхим. Бисмилляхи Рахмани Райхим - шептал Тимур.
От нахлынувших эмоций у него выступили слезы. Он встал на колени, закрыл глаза, сложил руки перед собой и продолжал шептать молитву. И ему было плевать, что его кто-то может увидеть. И было плевать на лучника, который не отрываясь наблюдал за ним. Плевать. Мыслями он был на Солнце. Он просил Солнце помочь ему вернуться. "Я вернусь. Я вернусь. Вернусь. Верни меня, солнце мое, домой. Верни. К маме хочу и к Кристине. Домой. И еще, солнышко мое, пусть Адгам останется жив."
Спустя несколько минут Тимур начал слышать душераздирающие крики пленных. Понимая, что лучник его никуда не отпустит от юрты хана, да и зайти туда без приглашения нельзя было, Тимур зажал уши и сел прямо на землю. Он смотрел в упор на зеленую траву и постепенно ему становилось похрен на все эти крики. Мыслей в голове не было. Тимур в упор смотрел на куцую травку. Сами собой потекли слезы. Тимур закрыл глаза, а, открыв спустя секунду, увидел перед собой черный кед на широкой белой резиновой подошве. Осознав происходящее, он словно подпрыгнул, сидя на голой земле. И медленно поднял голову. И да. Там был именно тот, кого он ожидал увидеть. Бледный незнакомец, одетый во все черное, сложа руки на груди, в упор смотрел на Тимура сверху вниз, загораживая собой солнце. Взгляд его холодных ярко голубых глаз на этот раз был равнодушным.
Тимур, продолжая сидеть на земле, оглянулся. Лучник монгол стоял неподалеку и наблюдал за ними обоими. Тимур медленно встал с земли и оказался прямо перед этим бледным субъектом, который стоял напротив сантиметрах в восьмидесяти. Незнакомец так и не пошевельнулся. И продолжал в упор молча и спокойно смотреть на Тимура.
- Верни меня. Верни меня домой. Я знаю, ты можешь. Верни. Ты ученый да? Ты можешь перемещаться во времени? Ты из какого года то? Помоги. Я ни слова никому и никогда не скажу. Да и не поверит мне никто. Проси, что хочешь, но помоги мне. Прошу тебя, - выдавил из себя Тимур осипшим голосом, который с каждым произнесенным словом становился все тверже.
Во время тирады он все время, не отрываясь, смотрел в глаза незнакомца. Когда Тимур закончил, тот ухмыльнулся кривой улыбкой и сказал своим непередаваемым братковым говором:
- Я не ученый. Я - бессмертный. И я никому не помогаю. Ты не знаешь меня, - тихо сказал бледный незнакомец продолжая ухмыляться.
У Тимура тут же в мозгу промелькнула сцена, в которой вчера хан говорил о том, что за него, за Тимура, попросил его брат,и что его имя.... "Блин, какое же имя то. Странное такое. Кош что ли или Кащей ли". И что этот брат такой же сын неба как и сам хан. А то, что он бессмертный, в тот момент Тимур рассудил, что это потому, что он хороший воин типа.
"Кош значит. Бессмертный Кош" - сложилось в голове у Тимура.
- Я знаю тебя. Ты сын неба, так Чингизхан говорит. И имя у тебя странное такое - Кош или Кащей, что-ли. Кащей бессмертный типа - так хан сказал.
При этих словах у незнакомца в одно мгновение ухмылка сменилась такой лютой злобой, что Тимура физически отшатнуло от него. Ему даже показалось, что из ноздрей этого Коша выдохнулся черный густой дым, который тут же рассеялся в один миг. Или не показалось? Холодок пробежал по спине. Тимура словно тьма коснулась.
- Еще раз меня тут так назовешь при посторонних, или даже подумаешь меня так назвать, сдеру с тебя кожу заживо. Как эти варвары сейчас с других варваров, своих кровных родственников. Понятно? Тимур Вахитов, черный татарин.
Черный незнакомец говорил тихо. Не говорил даже, а громко и злобно шипел, словно огромная змея в фильме про Гарри Поттера.
- Да, извини, извини, Кош. Прости, я не хотел обидеть тебя. Но ты сам пойми, какого мне тут. Я домой вернуться хочу. Прошу тебя, сын неба, помоги мне. Или хотя бы расскажи, что мне делать, чтобы вернуться в будущее. Я же вижу, ты из наших.
Кош молчал минуту, чуть прищурившись, словно взвешивал какие-то варианты. Потом приподнял подбородок и произнес нормальным голосом:
- Я не из ваших. Я сам по себе. Помогать не буду. Бесполезно. Жди немного. Скоро сестрица моя, шалава, вернется из твоего две тысячи двадцать первого года, и ты назад автоматически попадешь. Подожди, будь хорошим мальчиком и будет тебе счастье. Жди здесь. Возле монгола. И не рыпайся никуда. Ни с кем не уходи. И не верь никому, кроме Темучина. За тобой посланы две группы. Но ты будь возле хана... Все, надоел ты мне.
И тут, не дожидаясь ответа, Кош резко повернулся, сел на откуда-то взявшегося невероятно огромного коня черной масти в золотой сбруе, и стремглав поскакал прочь в степь. Тимур ошеломленно наблюдал за черным всадником, пока тот не скрылся за кустами акации. На сердце было тяжело. Очень. Невыносимо. Хотелось орать и плакать. Точно так же как пленники монгола прямо сейчас. От полученной только что информации зашкаливали мысли. "Что за сестра-шалава? Что за две группы, посланные за мной? Почему его сестра шастает туда сюда во времени словно из юрты в юрту? Почему я должен сидеть возле монгола? Почему я должен эту долбанную сестру ждать? И кто он вообще такой, этот, сука, сын неба?"
Ответов не было. Окрик лучника заставил Тимура вернуться в действительность.
---------------------------------------------------------------------
Левый берег реки Бухтармы. Кусты акации под звездным небом.
- Господин граф, как вы думаете, можем ли мы продолжить наш путь в стан к вождю кочевников?
Тихий и дрожащий голос Марио выдавал страх. Марио, так же как и Михаил, впервые за всю свою жизнь наблюдали за битвой. Да еще за какой! Варвары - кочевники бились неистово. И те и другие. Так, словно были все как один бессмертны. Причем все, даже те, на которых вместо доспехов были какие-то кожаные пластины. Абеляру, конечно же, доводилось бывать в сражениях. И не раз. Но вид боя монголов его впечатлил и опечалил весьма.
А после боя произошло еще более ужасное событие. Одновременно странное и ужасающее. И дело не в том, что они добивали раненых,тех, которые в серых халатах. Победили те, которые в коричневых одеждах. Выжившие варвары добили раненых. После этого долго свозили все трупы в одно место, в чуть-чуть вырытую яму. И потом, о Иисус Милосердный! Засыпав кое-как трупы землей, начали скакать по ней целым отрядом человек в двести. Туда-сюда. Да так, что место стало ровным, словно и нет ничего.
Наблюдая за этим, толмач Михаил тогда философски произнес:
- Да. Такие они, варвары. Северным племенам викингов и не снились такие противники. Что мы сможем им предложить, если взгляд и мысли их вождя устремятся на запад? Что мы сможем противопоставить? Как вы думаете? Бесстрашный рыцарь великого короля германцев? Господин Граф?
Аберял тогда высокомерно промолчал, создавая умный и непробивной вид. Он всегда так делал, когда было нечего сказать. Но сейчас, спустя время, немного поразмыслив, Абеляр решил идти навстречу судьбе. Будь, что будет. Надо лишь шагнуть вперед, и путь развернется перед тобой. Так иногда говорит Папа римский Иннокентий.
-Да, конечно же, Марио. Завтра с самого утра мы войдем в орду и попросим аудиенции у вождя. Монгол выиграл битву сегодня. Если бы это было не так, не было бы зарницы от костров. Судя по количеству костров сегодня и количеству, которые мы видели вчера, монголов осталась еще тьма тьмущая. Главное, чтобы наша цель была близко и мы смогли найти его хотя бы. Спите.
Абеляр и не подозревал, что его довольно долгий монолог слушали не только его спутники. Но так же и буддийский монах в шерстяных оранжевых одеждах, который незаметно обосновался в зарослях акации всего в двадцати метрах от них.
Норбу слышал разговор трех человек, но не понял ни слова. Наречие было не знакомо ему. Но то, что это не монголы было ясно. Выговор какой-то нежный. Много длинных согласных звуков. Иноземцы с запада.
"Явно к хану пришли с делом каким-то. Надо будет к ним примкнуть завтра с утра" - подумал монах, положа голову прямо на землю.
--------------------------------------------------------------------------------
В то же самое время. Остров Буян в Белом море. Безымянная бухта.
Томас решил, что будить не стоит этого краснокожего хитрого черта. Пусть спит себе, покачиваясь в гамаке в трюме. Ночью Томас еще подумает, стоит ли рассказывать краснокожему о находке. Да. Сегодня Томас нашел нечто. Это было странное место. То самое, что показала ему старуха - ведьма, жившая в маяке у Белого моря. Старуха была женой его знакомого старого смотрителя, который состоял на службе у короля норвегов, родного брата Томаса.
Смотритель знал берег Белого моря да и само море как свои пять пальцев.
Была видна заметная разница в воинах обоих армий. Монголы, все как один были одеты в коричневые шерстяные тулупы. Даже офицеры - юртчи. У офицеров были красные повязки на рукавах и железные блестящие доспехи. А у противников тулупы были серые. Также отличались шапки и шлемы. У монголов шлемы были конусовидные с продолжением из железных пластинок до плеч, которые висели со шлема словно волосы, шапки были тоже конусовидные, оттороченные мехом. А у воинов Кучлука шапки были похожи на широкие шапки-ушанки.
Тимур поймал себя на мысли, что забыл о том, что рядом хан. И что он подвергает себя опасности. Ведь любой воин может легко пустить в него стрелу. Более менее безопасное место было только возле хана. Тимур поспешил присоединиться к отряду. Тем более, что было не понятно зачем он понадобился Темучину в разгар бой. Хан даже не взглянул на него. Он хотел было сразу обратиться к хану, но телохранители не подпустили его близко. Тимур так и остался стоять на своем коне позади этого небольшого отряда. А битва продолжалась.
А продолжалась битва часа четыре, судя по солнцу, которое уже было в зените. Тимур за это время очень устал. Устал сидеть на коне. Устал бояться. Да, он очень сильно боялся. То, что Темучин выиграет бой, он даже не сомневался. Ясно почему. Он боялся за себя и за товарища своего. Потому что если Адгам погибнет, что будет с Тимуром? Так и будет жить при старом лекаре и лечить раненых? Да и полюбил он этого толстого бестолкового, но в то же время смертоносного товарища-варвара, древнего монгола, который сегодня утром кровь пил из шеи своего коня. Тимур был уверен, что все монголы так поступают перед битвой. За все эти часы битвы хан даже не оглянулся на Тимура. Только его двое телохранителей - лучников неотступно стояли рядом.
Из оцепенения и раздумий Тимура вывел горн. Причем, в горн трубил один из телохранителей хана. Тимур посмотрел на поле битвы и понял, что битва закончена. Примерно третья часть живого человеко-конного пыльного студня отсоединилась и поскакала в сторону реки. Было понятно, что кто-то убегает, а кто-то догоняет. И да, в догонку рванули несколько отрядов монголов, слава Тенгри! Это означало, что противник бежит туда, откуда он пришел. Опять за реку, насколько смог вспомнить местность Тимур. Горны прозвучали также еще с других сторон. После этого неожиданно весь отряд Темучина, в котором стоял и Тимур со своими телохранителями, рванул в сторону корчащегося войска.
Подъехав близко и увидев все близко, Тимура чуть не вывернуло наизнанку. Корчащиеся люди лежали поверх мертвых тел. Некоторые выбирались из кучи мертвых тел лошадей и людей. Некоторые начали пытаться встать на ноги. Орали и стонали люди, ржали лошади. Кровь текла реально рекой. Кое-где были лошадиные испражнения. Пыль оседала.
Хан Темучин что-то крикнул, и тут же несколько всадников вошли в студень и начали добивать раненых. Тех, которые были одеты в серые тулупы.
После этого хан, словно потеряв интерес к полю битвы, стремглав поскакал в сторону лагеря.
Тимур даже опешил немного. "Ни хрена себе, постоял, посмотрел со стороны как бой идет, словно в кино, приказал добить раненых и пошел себе восвояси в свою юрту золотую. Еще бы ведро попкорна ему в руки и вообще в кино ходить не надо. Жизнь удалась" - подумал Тимур со злостью. Ему стало даже обидно за монголов. Тимур хотел было зайти и найти Адгама среди этого кровавого месива, но понял, что это неразумно. Да и не сможет он взять себя в руки настолько, чтобы выдержать это. Да и лучники не дадут, не пустят. Как не хотелось ему найти товарища, но все же поскакал за ханом до самой золотой юрты.
Добравшись до места, Тимур понял, что что-то не то. Тимур обратил внимание, что пространство перед главной юртой хана изменилось весьма. Оно было пустым. Ни очагов, ни скамеечек, ни шерстяных разноцветных дорожек, ни телег с сундуками, ни войлочных мешков. Ничего не было. Вытоптанная земля и только. Хан в юрту так и не зашел. Стало понятно, что действие продолжится.
Спустя час прискакал довольно большой отряд монголов. К седлам были привязаны люди в серых тулупах. Люди с двух сторон были привязаны веревками руками к седлам. Им приходилось бежать вровень с лошадью, чтобы не быть затоптанными. Было видно, что многие выбились из сил.
Пленных было человек сорок. Все они были без головных уборов и без доспех. Среди них был один человек, который явно отличался. На нем был не серый шерстяной бушлат, а золотой блестящий шелковый халат длинной по колено, с вышивкой золотом же. Из под халата виднелись белые одежды. Кожаные сапоги были тоже белые. Воин был наголо выбрит. Но его борода и усы были заплетены в косичку, в которой виднелись белые жемчужины. А косичка была закинута за ухо. Взгляд золотого воина был полон ненависти. У всех остальных пленный в глазах был только страх и слезы.
- Кучлук? - спросил Тимур рядом стоявшего лучника.
В ответ лучник отрицательно покачал головой и что-то сказал по-монгольски. Тимур, естественно, не понял фразу. "Вот блин, а кто же это? Как мне надоели эти ребусы?" - подумал Тимур с досадой.
- Это не Кучлук. А его сын-наследник. Хан желает знать, куда делся его отец, пёс Кучлук. Ты тут стой, не заходи, пока тебя не позовут, - неожиданно прозвучал сзади ответ на татарском языке.
Тимур оглянулся и увидел Мунави. Старец обошел Тимура и зашел в золотую юрту вслед за ханом, который оглядев пленных, ничего не говоря, махнул рукой и зашел в свою юрту. Тимур остался стоять на месте как вкопанный. И тут такое началось. Монголы откуда-то прикатили огромные колеса, почти в человеческий рост и начали привязывать к ним пленных На что пленные все как один начали вставать на колени и умолять о чем-то.
"Пытать сейчас будут" - дошло до Тимура. "Нет, нет, нет, только не это. Не хочу я на это смотреть и в этом участвовать тем более. Нет."
Тимур чуть не побежал в сторону юрты лекарей. Лучники-телохранители преградили ему путь. Стало понятно, что отходить от юрты хана нельзя. И он стал обходить золотую юрту, чтобы оказаться сзади нее, лишь бы не видеть и не слышать пытки. Лучники не препятствовали. Один из них остался возле входа, а второй пошел за Тимуром. Тимур обошел половину юрты и встал лицом к солнцу. Он закрыл глаза и начал шептать молитву. Ту, которой научила его мама совсем недавно.
- Бисмилляхи Рахмани Райхим. Бисмилляхи Рахмани Райхим. Бисмилляхи Рахмани Райхим - шептал Тимур.
От нахлынувших эмоций у него выступили слезы. Он встал на колени, закрыл глаза, сложил руки перед собой и продолжал шептать молитву. И ему было плевать, что его кто-то может увидеть. И было плевать на лучника, который не отрываясь наблюдал за ним. Плевать. Мыслями он был на Солнце. Он просил Солнце помочь ему вернуться. "Я вернусь. Я вернусь. Вернусь. Верни меня, солнце мое, домой. Верни. К маме хочу и к Кристине. Домой. И еще, солнышко мое, пусть Адгам останется жив."
Спустя несколько минут Тимур начал слышать душераздирающие крики пленных. Понимая, что лучник его никуда не отпустит от юрты хана, да и зайти туда без приглашения нельзя было, Тимур зажал уши и сел прямо на землю. Он смотрел в упор на зеленую траву и постепенно ему становилось похрен на все эти крики. Мыслей в голове не было. Тимур в упор смотрел на куцую травку. Сами собой потекли слезы. Тимур закрыл глаза, а, открыв спустя секунду, увидел перед собой черный кед на широкой белой резиновой подошве. Осознав происходящее, он словно подпрыгнул, сидя на голой земле. И медленно поднял голову. И да. Там был именно тот, кого он ожидал увидеть. Бледный незнакомец, одетый во все черное, сложа руки на груди, в упор смотрел на Тимура сверху вниз, загораживая собой солнце. Взгляд его холодных ярко голубых глаз на этот раз был равнодушным.
Тимур, продолжая сидеть на земле, оглянулся. Лучник монгол стоял неподалеку и наблюдал за ними обоими. Тимур медленно встал с земли и оказался прямо перед этим бледным субъектом, который стоял напротив сантиметрах в восьмидесяти. Незнакомец так и не пошевельнулся. И продолжал в упор молча и спокойно смотреть на Тимура.
- Верни меня. Верни меня домой. Я знаю, ты можешь. Верни. Ты ученый да? Ты можешь перемещаться во времени? Ты из какого года то? Помоги. Я ни слова никому и никогда не скажу. Да и не поверит мне никто. Проси, что хочешь, но помоги мне. Прошу тебя, - выдавил из себя Тимур осипшим голосом, который с каждым произнесенным словом становился все тверже.
Во время тирады он все время, не отрываясь, смотрел в глаза незнакомца. Когда Тимур закончил, тот ухмыльнулся кривой улыбкой и сказал своим непередаваемым братковым говором:
- Я не ученый. Я - бессмертный. И я никому не помогаю. Ты не знаешь меня, - тихо сказал бледный незнакомец продолжая ухмыляться.
У Тимура тут же в мозгу промелькнула сцена, в которой вчера хан говорил о том, что за него, за Тимура, попросил его брат,и что его имя.... "Блин, какое же имя то. Странное такое. Кош что ли или Кащей ли". И что этот брат такой же сын неба как и сам хан. А то, что он бессмертный, в тот момент Тимур рассудил, что это потому, что он хороший воин типа.
"Кош значит. Бессмертный Кош" - сложилось в голове у Тимура.
- Я знаю тебя. Ты сын неба, так Чингизхан говорит. И имя у тебя странное такое - Кош или Кащей, что-ли. Кащей бессмертный типа - так хан сказал.
При этих словах у незнакомца в одно мгновение ухмылка сменилась такой лютой злобой, что Тимура физически отшатнуло от него. Ему даже показалось, что из ноздрей этого Коша выдохнулся черный густой дым, который тут же рассеялся в один миг. Или не показалось? Холодок пробежал по спине. Тимура словно тьма коснулась.
- Еще раз меня тут так назовешь при посторонних, или даже подумаешь меня так назвать, сдеру с тебя кожу заживо. Как эти варвары сейчас с других варваров, своих кровных родственников. Понятно? Тимур Вахитов, черный татарин.
Черный незнакомец говорил тихо. Не говорил даже, а громко и злобно шипел, словно огромная змея в фильме про Гарри Поттера.
- Да, извини, извини, Кош. Прости, я не хотел обидеть тебя. Но ты сам пойми, какого мне тут. Я домой вернуться хочу. Прошу тебя, сын неба, помоги мне. Или хотя бы расскажи, что мне делать, чтобы вернуться в будущее. Я же вижу, ты из наших.
Кош молчал минуту, чуть прищурившись, словно взвешивал какие-то варианты. Потом приподнял подбородок и произнес нормальным голосом:
- Я не из ваших. Я сам по себе. Помогать не буду. Бесполезно. Жди немного. Скоро сестрица моя, шалава, вернется из твоего две тысячи двадцать первого года, и ты назад автоматически попадешь. Подожди, будь хорошим мальчиком и будет тебе счастье. Жди здесь. Возле монгола. И не рыпайся никуда. Ни с кем не уходи. И не верь никому, кроме Темучина. За тобой посланы две группы. Но ты будь возле хана... Все, надоел ты мне.
И тут, не дожидаясь ответа, Кош резко повернулся, сел на откуда-то взявшегося невероятно огромного коня черной масти в золотой сбруе, и стремглав поскакал прочь в степь. Тимур ошеломленно наблюдал за черным всадником, пока тот не скрылся за кустами акации. На сердце было тяжело. Очень. Невыносимо. Хотелось орать и плакать. Точно так же как пленники монгола прямо сейчас. От полученной только что информации зашкаливали мысли. "Что за сестра-шалава? Что за две группы, посланные за мной? Почему его сестра шастает туда сюда во времени словно из юрты в юрту? Почему я должен сидеть возле монгола? Почему я должен эту долбанную сестру ждать? И кто он вообще такой, этот, сука, сын неба?"
Ответов не было. Окрик лучника заставил Тимура вернуться в действительность.
---------------------------------------------------------------------
Левый берег реки Бухтармы. Кусты акации под звездным небом.
- Господин граф, как вы думаете, можем ли мы продолжить наш путь в стан к вождю кочевников?
Тихий и дрожащий голос Марио выдавал страх. Марио, так же как и Михаил, впервые за всю свою жизнь наблюдали за битвой. Да еще за какой! Варвары - кочевники бились неистово. И те и другие. Так, словно были все как один бессмертны. Причем все, даже те, на которых вместо доспехов были какие-то кожаные пластины. Абеляру, конечно же, доводилось бывать в сражениях. И не раз. Но вид боя монголов его впечатлил и опечалил весьма.
А после боя произошло еще более ужасное событие. Одновременно странное и ужасающее. И дело не в том, что они добивали раненых,тех, которые в серых халатах. Победили те, которые в коричневых одеждах. Выжившие варвары добили раненых. После этого долго свозили все трупы в одно место, в чуть-чуть вырытую яму. И потом, о Иисус Милосердный! Засыпав кое-как трупы землей, начали скакать по ней целым отрядом человек в двести. Туда-сюда. Да так, что место стало ровным, словно и нет ничего.
Наблюдая за этим, толмач Михаил тогда философски произнес:
- Да. Такие они, варвары. Северным племенам викингов и не снились такие противники. Что мы сможем им предложить, если взгляд и мысли их вождя устремятся на запад? Что мы сможем противопоставить? Как вы думаете? Бесстрашный рыцарь великого короля германцев? Господин Граф?
Аберял тогда высокомерно промолчал, создавая умный и непробивной вид. Он всегда так делал, когда было нечего сказать. Но сейчас, спустя время, немного поразмыслив, Абеляр решил идти навстречу судьбе. Будь, что будет. Надо лишь шагнуть вперед, и путь развернется перед тобой. Так иногда говорит Папа римский Иннокентий.
-Да, конечно же, Марио. Завтра с самого утра мы войдем в орду и попросим аудиенции у вождя. Монгол выиграл битву сегодня. Если бы это было не так, не было бы зарницы от костров. Судя по количеству костров сегодня и количеству, которые мы видели вчера, монголов осталась еще тьма тьмущая. Главное, чтобы наша цель была близко и мы смогли найти его хотя бы. Спите.
Абеляр и не подозревал, что его довольно долгий монолог слушали не только его спутники. Но так же и буддийский монах в шерстяных оранжевых одеждах, который незаметно обосновался в зарослях акации всего в двадцати метрах от них.
Норбу слышал разговор трех человек, но не понял ни слова. Наречие было не знакомо ему. Но то, что это не монголы было ясно. Выговор какой-то нежный. Много длинных согласных звуков. Иноземцы с запада.
"Явно к хану пришли с делом каким-то. Надо будет к ним примкнуть завтра с утра" - подумал монах, положа голову прямо на землю.
--------------------------------------------------------------------------------
В то же самое время. Остров Буян в Белом море. Безымянная бухта.
Томас решил, что будить не стоит этого краснокожего хитрого черта. Пусть спит себе, покачиваясь в гамаке в трюме. Ночью Томас еще подумает, стоит ли рассказывать краснокожему о находке. Да. Сегодня Томас нашел нечто. Это было странное место. То самое, что показала ему старуха - ведьма, жившая в маяке у Белого моря. Старуха была женой его знакомого старого смотрителя, который состоял на службе у короля норвегов, родного брата Томаса.
Смотритель знал берег Белого моря да и само море как свои пять пальцев.
