– Пойдем ко мне, – ответил Огюст, – ты устал с дороги, пообедаем и я все тебе расскажу.
Дон Леонардо решил поддержать шутку друга, тем более, что это вполне соответствовало его планам. Облаченный в сутану, он с самым суровым видом вошел во двор замка. Его ждали. Слуги суетясь, сопроводили важного человека, в библиотеку, где его со смиренным видом поджидал хозяин замка.
– Входите святой отец, – пригласил Николас, и указал на кресло, – садитесь.
Леонардо сел, но окинул хозяина суровым взглядом неподкупного судии.
– Не желаете ли вина? – Николас указал на хрустальный графин, наполненный рубиновой жидкостью.
– Нет, благодарю.
Николас закусил губу, досадуя, что первая попытка превратить инквизитора в союзника пошла прахом.
– Я только сегодня прибыл в ваше поместье, – сухо проинформировал графа дон Леонардо, – к сожалению, до меня уже успели дойти слухи, что вы не слишком ревностный христианин
– Клевета! – подскочил, как ужаленный граф.– Покажите мне того негодяя, который осмелился это сказать! Клянусь, я заставлю его взять свои слова назад!
– Об этом говорят все жители графства, – холодно ответил "инквизитор".
Николас побледнел.
– Эта история с турниром... как вы могли допустить, чтобы в ваших землях, пусть даже и ваше отсутствие творилось такое непотребство? – продолжал дон Леонардо.
– Я не виновен, святой отец, клянусь вам, этот турнир устроила моя жена с разрешения викария.
– Ответственность за действия вашей жены, лежит на вас, – сообщил «инквизитор».
– Кстати, могу я поговорить с графиней?
– Увы, святой отец, дело в том, что моя жена в положении, и чтобы эти события не волновали её я отправил её в монастырь.
– Разумно, – ответил дон Леонардо, – относительно викария – у него нашли документ за вашей подписью, не противиться никаким указаниям вашей супруги, если он не хочет потерять место, вы что же, возомнили, что можете приказывать священнослужителю?
– Это какая-то ошибка,– побледнел Николас, – я не писал такого письма.
Дон Леонардо достал из рукава свиток и протянул графу.
Ознакомившись с первыми строками Николас заскрежетал зубами,
– Граф де Беарн, это его рук дело, он давно зарится на мои земли!
– Я навещу графа, – пообещал «инквизитор», забирая свиток, – но это еще не все, что вы скажете по поводу колдуна, который объявился в вашем графстве?
Дон Леонардо сдержал слово, следующий визит он нанес графу де Беарн, который в отличие от своего соседа, не был готов, к его приезду, однако держался с достоинством. Он выразил сожаление, что в виду скорого отъезда в полк не смог достойно принять неожиданного визитёра, ведь святой отец не будет отрицать, что его посещение является неожиданностью и большой честью?
Дон Леонардо снисходительно кивнул.
– И чем же моя скромная персона привлекла к себе внимание матери церкви? – поинтересовался граф.
– Небрежением, сын мой, – доброжелательно пояснил «инквизитор», – преступным небрежением.
Удивление графа было неподдельным.
– Как могло случиться, что вы, ревностный католик, призванный блюсти порядок в этом графстве, попустительствуете столь неблаговидным вещам? – продолжил дон Леонардо. – Церковь в плачевном состоянии, прихожане собираются для молитв только в часовне и вместо того, чтобы совершить богоугодное дело и восстановить храм, вы принимаете самое деятельное участие, в организации турнира, сбиваете с пути истинного жену вашего соседа.
Заметив, что граф хочет возразить, – он нахмурился и поднял ладонь.
– Вы ввели в заблуждение священника, послав ему поддельное распоряжение графа де Регье, эти поступки не свидетельствуют о том, что вы ревностный христианин.
Он предъявил ему грамоту, которую уже показывал Николасу.
Следующие слова «инквизитора» заставили графа де Беарн побледнеть:
– На границе владений графа де Регье, были обнаружены следы, указывающие на присутствие колдуна. Поскольку его земли граничат с вашими, решено проводить церковное расследование в обоих графствах, оно не затянется, ведь на землях графа де Регье находится монастырь иезуитов, а они всегда готовы прийти нам на помощь, думаю, вам не стоит торопиться с отъездом.
Дон Леонардо забрал грамоту, перекрестил остолбеневшего хозяина и покинул покои графа.
Граф де Беарн пришел в ярость, так обращаться с ним в его замке! Хорошо, что слуги ничего не видели, он не привык получать пощечины, особенно от служителей церкви. Инквизитор, конечно, тоже не последний человек, но все-таки, не стоило ему так зарываться, при нынешнем положении вещей, граф может потребовать помощи при дворе – как-никак две дочери вышли замуж за видных вельмож. Решив, что помощь короля не повредит, он сел за стол и достав чистый лист бумаги начал нервно писать, когда лист был исписан более чем наполовину, из-за неплотно прикрытой двери до него донеслись голоса, испуганный слуги и гневный «инквизитора».
Граф встал и подошёл к двери. Широко распахнув её он ласково-угрожающе спросил:
– Что случилось?
Пожилой слуга с готовностью пояснил, испуганно косясь на дона Леонардо:
– Святого отца заинтересовали короткие кинжалы, которые носят, почти все ваши слуги.
– И чем плохо то, что я забочусь о вооружении своих слуг? – почти мирно поинтересовался граф у «инквизитора». – Не забывайте, они люди военные и не раз были со мной в бою.
– Это весьма похвально, что вы так заботитесь о необходимой экипировке,– сдержанно согласился дон Леонардо.– Меня заинтересовал узор на рукояти, ведь из ваших соседей ни у кого больше таких нет?
– Святой отец, – с достоинством ответил граф,– выбирая вооружение для своих слуг, я стараюсь не копировать вкусы соседей, весьма, хм, приземленные.
Дон Леонардо склонил голову соглашаясь.
– В таком случае, мой долг, как истинного сына церкви предупредить вас об опасности, – сказал он, – рядом с петухом, был найден кинжал с точно таким же узором, как у ваших слуг, на вашем месте я бы задумался, кому из них следует доверять, – «инквизитор» поклонился и вышел.
Слуга замерший на месте от неожиданности, опомнился и бросился вслед – проводить почтенного гостя.
Граф вернулся в библиотеку и выругавшись разорвал, только что написанное письмо.
Время шло, обстановка в обеих графствах была неспокойной, по обвинению в колдовстве были арестованы несколько человек принадлежащих к слугам графа де Беарна, впрочем, и Николас не чувствовал себя в полной безопасности, после визита настоятеля монастыря иезуитов, рассказавшего о помощи оказанной графине. Документы на земли монастыря были заверены официально, сообщил монах, но иезуиты предпочитают не иметь проблемных соседей, так что графу лучше побыстрее разобраться в ситуации.
Мари лежала на широкой кровати монастырской больницы и с тоской смотрела в окно. Вчера после вечерни начались роды, и на свет появилась прехорошенькая девочка с золотистым пушком на голове.
– Какая красавица, – сказала сестра принимавшая роды, – как вы её назовёте, мадам графиня?
– Валентина, – не задумываясь ответила Мари, – как мою мать.
– Валентина-Цецилия, – повторила сестра глядя на малышку. – Сегодня же день святой Цецилии. Отдыхайте госпожа графиня, мы сообщим графу де Регье, что у него теперь есть дочь, прислать вам вашу служанку?
– Да, пожалуйста, сестра Агнес, благодарю вас.
Полин появилась немедленно, точно ждала за дверью, что её позовут и присела в реверансе, когда монахиня благословила Мари. Когда она вышла, подбежала к постели.
– Госпожа, я так рада! Малютка просто прелесть и как похожа на отца.
Мари улыбнулась:
– Да, она хорошенькая. Скажи ты видела, Валентино?
– С утра сестра Кларисса попросила его о помощи в саду – у меня была возможность обменяться с ним парой слов. Он тоже очень счастлив и обещал, что как только представится возможность повидает вас и дочь, монастырская больница охраняется очень строго.
– Я буду ждать, – сказала Мари и слегка поморщившись заговорила о другом, – графу отправят письмо с известием о рождении дочери.
– Уже, – вздохнула Полин.
Тогда у нас есть три дня, чтобы приготовиться к его реакции на происшедшее, скорее всего, в замке меня вряд ли жаждут видеть.
– Тем не менее вы его жена и мать ребёнка, открыто выгнать вас он не посмеет!
Ранним утром в дверь дома викария, постучала юная послушница аббатства Эврё. Появившийся на пороге хозяин дома осенил её крестным знамением.
– Слава Иисусу Христу, преподобный отец, – поклонилась она. – Как удачно что я застала вас дома.
– Во веки веков. Аминь. Да, я собираюсь на утреннюю мессу, дочь моя. Вы принесли какие-то вести из аббатства?
– Да, преподобный отец, вот письмо для графа, мне повстречался на краю села добрый человек, который отсоветовал идти сразу в замок, и направил к вам.
Викарий взял письмо.
– Хорошо. Ваше имя, дитя?
– Сестра Агнес, ваше преподобие.
– Сестра Агнес, вы умеете петь?
Послушница с изумлением посмотрела на викария.
– Д-да, отче.
– Сможете заменить регента на клиросе?
– Постараюсь, преподобный отец.
Отлично, тогда сейчас вы идёте в церковь, и занимаетесь с хором, а я загляну к графу. Надеюсь, вы останетесь на мессу?
Он размашисто перекрестил Агнес и пошёл в сторону замка.
Послушница тоже не стала терять времени даром и отправилась в церковь.
Раздражённый затянувшимся постом Николас встретил викария в библиотеке.
– Чему обязан?
Викарий благословил графа и протянув ему письмо сообщил:
– Это письмо принёс сын лесника, проживающий в окрестностях аббатства Эврё, но это в данной ситуации не главное, уверены ли вы в своих слугах, сын мой?
– Я устал от ваших намёков, святой отец. Не могли бы вы выражаться яснее.
– Вчера утром, в землях графства был найден ещё один петух со слитой кровью, рядом с ним валялся небольшой кинжал с узорами, по которым можно было бы сказать, что это оружие принадлежит людям графа де Беарн, если бы не одно но. На самом верху рукоятки выцарапан герб вашего рода.
Николас покачнулся.
– Не может быть. В моём доме! Вы ошибаетесь, святой отец! Хотя нет, вы нагло клевещете на моих людей. Вы что думаете, раз вы одеты в сутану вам всё позволено?
– Я был обязан предупредить вас, сын мой. Мне тоже не слишком приятно, что мою паству проверяют отцы иезуиты.
Викарий отступил от разгневанного Николаса.
– Ад и преисподняя! – взревел Николас. – Как долго они ещё будут копаться? Где этот пресловутый колдун? Им что, так хочется устроить аутодафе во дворе замка?
– Копаться? – тоже разгневался священник.– Они выполняют свой долг, выискивая заразу на землях графства, которой вы преступным небрежением позволили расплодится, так что не мешайте святой церкви исправлять ваши ошибки, или вы хотите привлечь внимание к своей персоне?
– Господь с вами, святой отец, – побледнел Николас, – конечно же нет.
– Тогда не говорите опрометчиво, – спокойно заметил викарий. – А если вас смущает вынужденное безделье займитесь, хотя бы своей женой, кажется у неё для вас какие-то новости. Бросив красноречивый взгляд на письмо зажатое в руке графа, викарий поклонившись вышел.
Викарий спускаясь по лестнице слышал, как за закрытой дверью библиотеки упало что-то тяжёлое, потом судя по звуку попадали книги, господин граф изволил гневаться. Викарий перекрестил спешащего на шум перепуганного дворецкого, и спокойно вышел из замка, но раздавшийся вопль графа :«Я уничтожу это отродье!» достиг его ушей.
Вечером, рассказывая эту историю дону Леонардо за бутылкой вина, викарий упомянул об этой вспышке ярости.
– Ты рисковал, Огюст, – поразмыслив сказал друг. – Представь, что было бы, если бы ты не догадался переключить внимание графа на инквизиторское расследование, или промедлил с уходом, дождавшись, пока он прочитает письмо?
Рука викария держащая стакан чуть дрогнула.
– Мне жаль графиню, – сказал он после минутной паузы, – она ни чем не заслужила к себе такого отношения.
Дон Леонардо приподнял бровь.
– В её сближении с синьором Риччи виновен более я, чем она.
– Допустим, – помолчав сказал дон Леонардо. – Мне не нравится, когда ты начинаешь заниматься самобичеванием, и тем более я не хочу чтобы тебя бичевали другие. Ты хочешь спасти ребёнка или графиню? Обоих – не получится.
Викарий отставив стакан размышлял. Он поднялся, подошёл к окну и засмотрелся на растрёпанную ветку сирени, стучавшую в стекло.
– Ребёнка, – наконец выбрал он.
Дон Леонардо вздохнул и подошёл к другу.
– Тогда надо сделать так.
В монастырской келье было светло. Тишину раннего утра разорвал монастырский колокол призывающий монахинь к молитве, это не особенно понравилось Валентине и она проснувшись сморщила личико и заплакала.
– Тш-ш, тихо, моя красавица, – подбежала к ней Мари, – успокойся. Начался новый день, ты опять видишь маму, а у меня для тебя есть вкусное молочко, ну, не плачь.
Валентина несколько раз по инерции всхлипнула, но прислушавшись к спокойному голосу, обещавшему, что-то хорошее, затихла.
– Давайте я её переодену, госпожа, – неслышно подошла Полин.
– Конечно.
Мари аккуратно передала ребёнка на руки Полин. Девочка, ощутив мягкие руки, не меньше знакомые ей чем мамины, улыбнулась.
Полин ,уложив девочку на кровать, ловко сменила пелёнки и надела ей на головку новый чепчик.
– Посмотрите, госпожа, какая она красавица, – сказала Полин.
Мари улыбнулась. За дверями кельи послышался шум, женщины переглянулись. Через несколько секунд в келью вошла мать-настоятельница и богато одетая дама. Дама ахнула и поспешив к кровати взяла ребёнка на руки. Почувствовав незнакомые руки девочка заплакала.
– Прелесть, моя не плачь, я твоя бабушка. Ты не останешься больше в этой тесной келье, мы поедем ко мне в замок. У тебя есть чудесная тётя, ты будешь играть в красивые игрушки, не плачь, моя радость.
Валентина прислушавшись к голосу бабушки озадаченно затихла.
Мать-настоятельница улыбалась.
– Благодарение Богу я успела, священник не солгал это вылитая де Регье. И мой несносный сын, хотел скрыть от меня это сокровище! – сказала баронесса.
Ивон де Регье повернулась к двери, чтобы выйти, но ещё один неожиданный визит помешал ей это сделать. В сопровождении молодой монахини, которая тут же удалилась завидев мать-настоятельницу, в келью вошёл Николас.
– Мама? Что вы тут делаете? – недовольно спросил он.
– И вам доброго утра, дорогой сын, – отвечала баронесса, – впрочем, что я, вы никогда не отличались особой вежливостью. Что же до вашего вопроса, то я приехала забрать свою внучку, в вашем замке, при теперешних порядках, ей точно не место.
– Вы уверены, что это ваша внучка, мадам? – не сдержался Николас.
Мать -настоятельница возмущённо перекрестилась.
– Я уверена в этом также, как в том, что Господь сотворил Землю и Небо. – торжественно отвечала Ивонн. – Взгляните на неё, как она похожа на Аннет. Прелесть.
– Но это моя дочь, мадам, – вмешалась Мари, – я не отдам её.
– Боюсь вам придётся, графиня, – сказал Николас, – состояние вашего здоровья таково, что, я не могу рисковать ребёнком и этими добрыми монахинями.
Баронесса бросила на невестку взгляд полный жалости и величественно удалилась прижимая к себе ребёнка.
– Собирайтесь, мадам, – Николас скривился, – скоро за вами приедут.
– Приедут, кто? – спросила Мари.
– Вас отвезут в закрытой карете в отдалённый монастырь на побережье.
Дон Леонардо решил поддержать шутку друга, тем более, что это вполне соответствовало его планам. Облаченный в сутану, он с самым суровым видом вошел во двор замка. Его ждали. Слуги суетясь, сопроводили важного человека, в библиотеку, где его со смиренным видом поджидал хозяин замка.
– Входите святой отец, – пригласил Николас, и указал на кресло, – садитесь.
Леонардо сел, но окинул хозяина суровым взглядом неподкупного судии.
– Не желаете ли вина? – Николас указал на хрустальный графин, наполненный рубиновой жидкостью.
– Нет, благодарю.
Николас закусил губу, досадуя, что первая попытка превратить инквизитора в союзника пошла прахом.
– Я только сегодня прибыл в ваше поместье, – сухо проинформировал графа дон Леонардо, – к сожалению, до меня уже успели дойти слухи, что вы не слишком ревностный христианин
– Клевета! – подскочил, как ужаленный граф.– Покажите мне того негодяя, который осмелился это сказать! Клянусь, я заставлю его взять свои слова назад!
– Об этом говорят все жители графства, – холодно ответил "инквизитор".
Николас побледнел.
– Эта история с турниром... как вы могли допустить, чтобы в ваших землях, пусть даже и ваше отсутствие творилось такое непотребство? – продолжал дон Леонардо.
– Я не виновен, святой отец, клянусь вам, этот турнир устроила моя жена с разрешения викария.
– Ответственность за действия вашей жены, лежит на вас, – сообщил «инквизитор».
– Кстати, могу я поговорить с графиней?
– Увы, святой отец, дело в том, что моя жена в положении, и чтобы эти события не волновали её я отправил её в монастырь.
– Разумно, – ответил дон Леонардо, – относительно викария – у него нашли документ за вашей подписью, не противиться никаким указаниям вашей супруги, если он не хочет потерять место, вы что же, возомнили, что можете приказывать священнослужителю?
– Это какая-то ошибка,– побледнел Николас, – я не писал такого письма.
Дон Леонардо достал из рукава свиток и протянул графу.
Ознакомившись с первыми строками Николас заскрежетал зубами,
– Граф де Беарн, это его рук дело, он давно зарится на мои земли!
– Я навещу графа, – пообещал «инквизитор», забирая свиток, – но это еще не все, что вы скажете по поводу колдуна, который объявился в вашем графстве?
Дон Леонардо сдержал слово, следующий визит он нанес графу де Беарн, который в отличие от своего соседа, не был готов, к его приезду, однако держался с достоинством. Он выразил сожаление, что в виду скорого отъезда в полк не смог достойно принять неожиданного визитёра, ведь святой отец не будет отрицать, что его посещение является неожиданностью и большой честью?
Дон Леонардо снисходительно кивнул.
– И чем же моя скромная персона привлекла к себе внимание матери церкви? – поинтересовался граф.
– Небрежением, сын мой, – доброжелательно пояснил «инквизитор», – преступным небрежением.
Удивление графа было неподдельным.
– Как могло случиться, что вы, ревностный католик, призванный блюсти порядок в этом графстве, попустительствуете столь неблаговидным вещам? – продолжил дон Леонардо. – Церковь в плачевном состоянии, прихожане собираются для молитв только в часовне и вместо того, чтобы совершить богоугодное дело и восстановить храм, вы принимаете самое деятельное участие, в организации турнира, сбиваете с пути истинного жену вашего соседа.
Заметив, что граф хочет возразить, – он нахмурился и поднял ладонь.
– Вы ввели в заблуждение священника, послав ему поддельное распоряжение графа де Регье, эти поступки не свидетельствуют о том, что вы ревностный христианин.
Он предъявил ему грамоту, которую уже показывал Николасу.
Следующие слова «инквизитора» заставили графа де Беарн побледнеть:
– На границе владений графа де Регье, были обнаружены следы, указывающие на присутствие колдуна. Поскольку его земли граничат с вашими, решено проводить церковное расследование в обоих графствах, оно не затянется, ведь на землях графа де Регье находится монастырь иезуитов, а они всегда готовы прийти нам на помощь, думаю, вам не стоит торопиться с отъездом.
Дон Леонардо забрал грамоту, перекрестил остолбеневшего хозяина и покинул покои графа.
Граф де Беарн пришел в ярость, так обращаться с ним в его замке! Хорошо, что слуги ничего не видели, он не привык получать пощечины, особенно от служителей церкви. Инквизитор, конечно, тоже не последний человек, но все-таки, не стоило ему так зарываться, при нынешнем положении вещей, граф может потребовать помощи при дворе – как-никак две дочери вышли замуж за видных вельмож. Решив, что помощь короля не повредит, он сел за стол и достав чистый лист бумаги начал нервно писать, когда лист был исписан более чем наполовину, из-за неплотно прикрытой двери до него донеслись голоса, испуганный слуги и гневный «инквизитора».
Граф встал и подошёл к двери. Широко распахнув её он ласково-угрожающе спросил:
– Что случилось?
Пожилой слуга с готовностью пояснил, испуганно косясь на дона Леонардо:
– Святого отца заинтересовали короткие кинжалы, которые носят, почти все ваши слуги.
– И чем плохо то, что я забочусь о вооружении своих слуг? – почти мирно поинтересовался граф у «инквизитора». – Не забывайте, они люди военные и не раз были со мной в бою.
– Это весьма похвально, что вы так заботитесь о необходимой экипировке,– сдержанно согласился дон Леонардо.– Меня заинтересовал узор на рукояти, ведь из ваших соседей ни у кого больше таких нет?
– Святой отец, – с достоинством ответил граф,– выбирая вооружение для своих слуг, я стараюсь не копировать вкусы соседей, весьма, хм, приземленные.
Дон Леонардо склонил голову соглашаясь.
– В таком случае, мой долг, как истинного сына церкви предупредить вас об опасности, – сказал он, – рядом с петухом, был найден кинжал с точно таким же узором, как у ваших слуг, на вашем месте я бы задумался, кому из них следует доверять, – «инквизитор» поклонился и вышел.
Слуга замерший на месте от неожиданности, опомнился и бросился вслед – проводить почтенного гостя.
Граф вернулся в библиотеку и выругавшись разорвал, только что написанное письмо.
Глава 14 Валентина
Время шло, обстановка в обеих графствах была неспокойной, по обвинению в колдовстве были арестованы несколько человек принадлежащих к слугам графа де Беарна, впрочем, и Николас не чувствовал себя в полной безопасности, после визита настоятеля монастыря иезуитов, рассказавшего о помощи оказанной графине. Документы на земли монастыря были заверены официально, сообщил монах, но иезуиты предпочитают не иметь проблемных соседей, так что графу лучше побыстрее разобраться в ситуации.
Мари лежала на широкой кровати монастырской больницы и с тоской смотрела в окно. Вчера после вечерни начались роды, и на свет появилась прехорошенькая девочка с золотистым пушком на голове.
– Какая красавица, – сказала сестра принимавшая роды, – как вы её назовёте, мадам графиня?
– Валентина, – не задумываясь ответила Мари, – как мою мать.
– Валентина-Цецилия, – повторила сестра глядя на малышку. – Сегодня же день святой Цецилии. Отдыхайте госпожа графиня, мы сообщим графу де Регье, что у него теперь есть дочь, прислать вам вашу служанку?
– Да, пожалуйста, сестра Агнес, благодарю вас.
Полин появилась немедленно, точно ждала за дверью, что её позовут и присела в реверансе, когда монахиня благословила Мари. Когда она вышла, подбежала к постели.
– Госпожа, я так рада! Малютка просто прелесть и как похожа на отца.
Мари улыбнулась:
– Да, она хорошенькая. Скажи ты видела, Валентино?
– С утра сестра Кларисса попросила его о помощи в саду – у меня была возможность обменяться с ним парой слов. Он тоже очень счастлив и обещал, что как только представится возможность повидает вас и дочь, монастырская больница охраняется очень строго.
– Я буду ждать, – сказала Мари и слегка поморщившись заговорила о другом, – графу отправят письмо с известием о рождении дочери.
– Уже, – вздохнула Полин.
Тогда у нас есть три дня, чтобы приготовиться к его реакции на происшедшее, скорее всего, в замке меня вряд ли жаждут видеть.
– Тем не менее вы его жена и мать ребёнка, открыто выгнать вас он не посмеет!
Ранним утром в дверь дома викария, постучала юная послушница аббатства Эврё. Появившийся на пороге хозяин дома осенил её крестным знамением.
– Слава Иисусу Христу, преподобный отец, – поклонилась она. – Как удачно что я застала вас дома.
– Во веки веков. Аминь. Да, я собираюсь на утреннюю мессу, дочь моя. Вы принесли какие-то вести из аббатства?
– Да, преподобный отец, вот письмо для графа, мне повстречался на краю села добрый человек, который отсоветовал идти сразу в замок, и направил к вам.
Викарий взял письмо.
– Хорошо. Ваше имя, дитя?
– Сестра Агнес, ваше преподобие.
– Сестра Агнес, вы умеете петь?
Послушница с изумлением посмотрела на викария.
– Д-да, отче.
– Сможете заменить регента на клиросе?
– Постараюсь, преподобный отец.
Отлично, тогда сейчас вы идёте в церковь, и занимаетесь с хором, а я загляну к графу. Надеюсь, вы останетесь на мессу?
Он размашисто перекрестил Агнес и пошёл в сторону замка.
Послушница тоже не стала терять времени даром и отправилась в церковь.
Раздражённый затянувшимся постом Николас встретил викария в библиотеке.
– Чему обязан?
Викарий благословил графа и протянув ему письмо сообщил:
– Это письмо принёс сын лесника, проживающий в окрестностях аббатства Эврё, но это в данной ситуации не главное, уверены ли вы в своих слугах, сын мой?
– Я устал от ваших намёков, святой отец. Не могли бы вы выражаться яснее.
– Вчера утром, в землях графства был найден ещё один петух со слитой кровью, рядом с ним валялся небольшой кинжал с узорами, по которым можно было бы сказать, что это оружие принадлежит людям графа де Беарн, если бы не одно но. На самом верху рукоятки выцарапан герб вашего рода.
Николас покачнулся.
– Не может быть. В моём доме! Вы ошибаетесь, святой отец! Хотя нет, вы нагло клевещете на моих людей. Вы что думаете, раз вы одеты в сутану вам всё позволено?
– Я был обязан предупредить вас, сын мой. Мне тоже не слишком приятно, что мою паству проверяют отцы иезуиты.
Викарий отступил от разгневанного Николаса.
– Ад и преисподняя! – взревел Николас. – Как долго они ещё будут копаться? Где этот пресловутый колдун? Им что, так хочется устроить аутодафе во дворе замка?
– Копаться? – тоже разгневался священник.– Они выполняют свой долг, выискивая заразу на землях графства, которой вы преступным небрежением позволили расплодится, так что не мешайте святой церкви исправлять ваши ошибки, или вы хотите привлечь внимание к своей персоне?
– Господь с вами, святой отец, – побледнел Николас, – конечно же нет.
– Тогда не говорите опрометчиво, – спокойно заметил викарий. – А если вас смущает вынужденное безделье займитесь, хотя бы своей женой, кажется у неё для вас какие-то новости. Бросив красноречивый взгляд на письмо зажатое в руке графа, викарий поклонившись вышел.
Викарий спускаясь по лестнице слышал, как за закрытой дверью библиотеки упало что-то тяжёлое, потом судя по звуку попадали книги, господин граф изволил гневаться. Викарий перекрестил спешащего на шум перепуганного дворецкого, и спокойно вышел из замка, но раздавшийся вопль графа :«Я уничтожу это отродье!» достиг его ушей.
Вечером, рассказывая эту историю дону Леонардо за бутылкой вина, викарий упомянул об этой вспышке ярости.
– Ты рисковал, Огюст, – поразмыслив сказал друг. – Представь, что было бы, если бы ты не догадался переключить внимание графа на инквизиторское расследование, или промедлил с уходом, дождавшись, пока он прочитает письмо?
Рука викария держащая стакан чуть дрогнула.
– Мне жаль графиню, – сказал он после минутной паузы, – она ни чем не заслужила к себе такого отношения.
Дон Леонардо приподнял бровь.
– В её сближении с синьором Риччи виновен более я, чем она.
– Допустим, – помолчав сказал дон Леонардо. – Мне не нравится, когда ты начинаешь заниматься самобичеванием, и тем более я не хочу чтобы тебя бичевали другие. Ты хочешь спасти ребёнка или графиню? Обоих – не получится.
Викарий отставив стакан размышлял. Он поднялся, подошёл к окну и засмотрелся на растрёпанную ветку сирени, стучавшую в стекло.
– Ребёнка, – наконец выбрал он.
Дон Леонардо вздохнул и подошёл к другу.
– Тогда надо сделать так.
В монастырской келье было светло. Тишину раннего утра разорвал монастырский колокол призывающий монахинь к молитве, это не особенно понравилось Валентине и она проснувшись сморщила личико и заплакала.
– Тш-ш, тихо, моя красавица, – подбежала к ней Мари, – успокойся. Начался новый день, ты опять видишь маму, а у меня для тебя есть вкусное молочко, ну, не плачь.
Валентина несколько раз по инерции всхлипнула, но прислушавшись к спокойному голосу, обещавшему, что-то хорошее, затихла.
– Давайте я её переодену, госпожа, – неслышно подошла Полин.
– Конечно.
Мари аккуратно передала ребёнка на руки Полин. Девочка, ощутив мягкие руки, не меньше знакомые ей чем мамины, улыбнулась.
Полин ,уложив девочку на кровать, ловко сменила пелёнки и надела ей на головку новый чепчик.
– Посмотрите, госпожа, какая она красавица, – сказала Полин.
Мари улыбнулась. За дверями кельи послышался шум, женщины переглянулись. Через несколько секунд в келью вошла мать-настоятельница и богато одетая дама. Дама ахнула и поспешив к кровати взяла ребёнка на руки. Почувствовав незнакомые руки девочка заплакала.
– Прелесть, моя не плачь, я твоя бабушка. Ты не останешься больше в этой тесной келье, мы поедем ко мне в замок. У тебя есть чудесная тётя, ты будешь играть в красивые игрушки, не плачь, моя радость.
Валентина прислушавшись к голосу бабушки озадаченно затихла.
Мать-настоятельница улыбалась.
– Благодарение Богу я успела, священник не солгал это вылитая де Регье. И мой несносный сын, хотел скрыть от меня это сокровище! – сказала баронесса.
Ивон де Регье повернулась к двери, чтобы выйти, но ещё один неожиданный визит помешал ей это сделать. В сопровождении молодой монахини, которая тут же удалилась завидев мать-настоятельницу, в келью вошёл Николас.
– Мама? Что вы тут делаете? – недовольно спросил он.
– И вам доброго утра, дорогой сын, – отвечала баронесса, – впрочем, что я, вы никогда не отличались особой вежливостью. Что же до вашего вопроса, то я приехала забрать свою внучку, в вашем замке, при теперешних порядках, ей точно не место.
– Вы уверены, что это ваша внучка, мадам? – не сдержался Николас.
Мать -настоятельница возмущённо перекрестилась.
– Я уверена в этом также, как в том, что Господь сотворил Землю и Небо. – торжественно отвечала Ивонн. – Взгляните на неё, как она похожа на Аннет. Прелесть.
– Но это моя дочь, мадам, – вмешалась Мари, – я не отдам её.
– Боюсь вам придётся, графиня, – сказал Николас, – состояние вашего здоровья таково, что, я не могу рисковать ребёнком и этими добрыми монахинями.
Баронесса бросила на невестку взгляд полный жалости и величественно удалилась прижимая к себе ребёнка.
– Собирайтесь, мадам, – Николас скривился, – скоро за вами приедут.
– Приедут, кто? – спросила Мари.
– Вас отвезут в закрытой карете в отдалённый монастырь на побережье.
