Чай… восхитительно пах, обжигал нёбо, и был таким сладким, крепким, горячим, что моментально разбежался по сосудам, будто огонь. Запах был знаком по прошлому визиту – так тонко и пряно пахнет мармария, или синайский шалфей. Другая травка, оттеняющая вкус и аромат мармарии, это хабак, нечто вроде мяты. Основой же для напитка служит гранулированный чёрный чай. Судя по остроте чая, туда и имбирь добавили, и не зря. Я согрелась через минуту! Позже узнала, что для сохранности целебных свойств мармарии сахар в такой чай не кладут, но с сахаром явно вкуснее!
– Are you diver? – уточнил парень, и я отрицательно покачала головой.
– Then all ahead! – прозвучало в ответ, а затем исчез под порывом ветра и сам податель чая, и кружка из моих рук.
Осталось тепло, бегущее по телу, и крепнущая решимость. Я не уеду отсюда без дайва – пусть и в холодной воде!
«Всё впереди?»
Да. Я уже и дату наметила.
Предстояла встреча Нового года в дайвцентре, а моё первое погружение было запланировано как раз на первое января!
– Ребята, а вы уверены, что с утра никто не будет страдать похмельем настолько, чтобы меня случайно утопить вместо погружения? – уточнила я на всякий случай.
– Мастерство не пропьёшь! – прозвучало в ответ. – В Дахабе целебный воздух, похмелья не будет.
Ну, ладно, никто за язык не тянул, вот и проверим.
Лучший праздник – тот, который подготовлен своими руками, в компании друзей, и – для друзей. Всё прошло очень здорово – от заранее намеченных пунктов программы до экспромтов по ходу действия. И Дед Мороз со Снегурочкой у нас были, в лице Игоря и Оксаны в настоящих костюмах, и весёлые конкурсы, и танцы. А уж после двенадцати часов наша дружная компания выплеснулась из дайвцентра на набережную, предварительно набив полотняный мешок мандаринами и конфетами. Выход состоялся под грохот фейерверков и салют из огнестрельного оружия, устроенный местными парнями. Как никого не подстрелили, до сих пор непонятно, но обошлось без жертв.
Оксана раздала карнавальные маски, и вот уже дайвмастер Димка стал гномом в красном колпачке и с кудрявой бородкой, я – в парике из фольги – кикиморой (парик тут не причём, я кикимора по сути, не отпираюсь). Парик сползал на лицо то справа, то слева, превращая меня в Лихо Одноглазое, так что образа было сразу два. Моему супругу выдали только один аксессуар, тёмные очки, а остальное довершили рост и портретное сходство:
– Terminator!!! – пищали от сладкого ужаса чумазые детишки, которых никто не думал загонять домой спать.
Очки пришлось снять, ибо неожиданно по всей набережной погас свет. Ох, писку-то было!
– Wow! – Восхищалась арабская молодёжь, едва увидев красную шубу и белую бороду Игоря. – Russian Santa!
– Какой, нах, Санта?! ДЕД МОРОЗ!
Каждый встречный пытался выговорить сие словосочетание под взрывы хохота, и тут же получал праздничный мандарин. Почему Ded, и почему Moroz, никто так и не понял. Откуда у деда появилась какая-то непонятная внучка Snegurochka, если эта внучка – переодетая жена Игоря, Оксана?! У Санты же нет внучки, непорядок!
– У Санты олень заместо внучки! Дед Мороз куда круче!
Через полчаса этот факт признала вся набережная Старого города. Нашу небольшую банду ряженых с восторгом звали к себе и пускали во все заведения, включая клуб «Tota», из дверей которого валил дымок с очень специфическим запахом. Сразу вспомнился фильм «День выборов» и конопля в дым-машине на сцене, а также соответствующая крылатая цитата: «Пять тонн баксов, и всё в народ!»
Ударная волна дымка из дверей «Тоты», очевидно, прошлась по всем с одинаковым уклоном в кино-воспоминания, потому что сами собой зазвучали знакомые песни – и про выборы, и про снежинку над костром, и про девок на селе. А русских туристов в новогодней толпе было предостаточно, так что подхватили многие.
Я уж не говорю, что фраза из юморески «С Новым годом! Пошёль на фиг!» пользовались бешеной популярностью и произносилась на набережной на все лады и со всеми возможными акцентами!
Обмен костюмами Деда Мороза и Снегурки вызвал вторичный прилив энтузиазма. Взрывы хохота встречали Оксану с белой бородой и Игоря в кокетливой голубой шубке! Думаю, такого разгула набережная Старого Дахаба не знала очень давно, и когда мы с мужем поймали машину и уехали в отель ближе к трём часам ночи, новогоднее веселье продолжалось.
А между тем с вечера было условлено, что первого января состоится мой «первый раз». С утречка, да-с. Мастерство же не пропьёшь, и так далее… В связи с предстоящим событием спала я плохо и нервно, во сне ко мне подбирались свирепые акулы в количестве доброго десятка.
В девять утра я уже подорвалась, пихая супруга в бок:
– Вставай! С Новым годом! Завтрак! Дайвинг!
За окном ветер гнул пальмы, небо было серым и неприветливым. Супруг застонал и попытался натянуть на голову одеяло.
– Садистка… дай мне хоть продышаться после вчерашнего…
– По дороге продышишься, тебе же не за руль. Вставай, пока немцы не съели всю овсянку.
– О еде не надо, пожалуй… Мне сок, морковный сок, и лучше вечером… Лучше завтра…
– Нет! Дайвинг так дайвинг, ВСТАВАЙ!
К десяти утра мне удалось растолкать своего половина. Парень-таксист тоже удивился. Какие-то странные туристы. Вчера в отеле стоят дым коромыслом – до глубокой ночи. Все спят ещё, а тут…
Видимо, ни Игорь, ни Димка не верили в столь раннее появление потенциального дайвера после ночного загула, поскольку к нашему визиту не были готовы совершенно и выразили изумление парой-тройкой непередаваемых, но сочных словосочетаний.
– Пошли, выберем костюм и соберём скубу. – Скомандовал Игорь. – Ты уверена?.. Погодка не фонтан сегодня!
– Уверена. Или сегодня, или никогда!
И вот, я впервые в жизни натянула на себя «гидру» толщиной в семь миллиметров. Задача оказалась не из лёгких, руки и ноги не хотели нормально продвигаться сквозь прорезиненные узкие манжеты, так что пришлось надеть пластиковые мешочки на конечности и так облегчить себе труд, но семь потов с меня сошло точно. Шлема нет, ибо костюм с капюшоном. Боты, ласты, маска, тяжёлый грузовой пояс, акваланг. На суше я подышала в загубник регулятора – всё в порядке, воздух идёт без усилий. А в воде как будет?!
– Как-как! Возможно, каком кверху! – передразнили недружелюбные мужчины, до сих пор пребывающие в лёгком похмельном синдроме. – Пойдём топиться…
Топиться предстояло на Лайтхаусе (один из самых интересных дайвсайтов Дахаба, прямо в пределах набережной), кафешки которого только просыпались к двенадцати часам, обзаводясь первыми посетителями, алчущими горячего чая, желательно – литрами. Увидев нашу группу в снаряге, посетители кафешек на разных языках поздравляли нас с Новым годом и утверждали, что мы маньяки, раз уж первого января решили промочить жабры, да в такую погоду!
По дороге Игорь рассказал историю, случившуюся первого января в году минувшем:
– Что русскому хорошо, то, как известно, немцу… Так вот… Накануне Нового года несколько русских дайверов решили устроить в Блю Холл аттракцион. Для этого надули резиновую бабу из сексшопа (не лень же было тащить с собой в багаже!), с помощью серебристого скотча оформили русалочий хвост, напялили парик из ёлочного «дождя», прикрутили ей к руке российский «триколор», заглубили свинцовыми грузами и… усадив дамочку на глубине на камушке, сделали себе фотосессию. Чучелко русалки оставили на потом, для другой группы. И как-то не учли, что первого января найдутся те, кто попрётся с утра нырять, в Блю Холл в том числе. Это были немцы, которые накануне хорошо приняли на грудь, отмечая Новый год. Увидев на глубине пятидесяти метров русалку с российским флагом, они не то, что протрезвели, они и Сталинград вспомнили, и Берлин…
О культовом месте под названием Голубая Дыра я имела очень поверхностные представления, а знакомство состоялось куда позже, и только в процессе снорклинга. После рассказа Игоря я посмеялась вместе со всеми, но в душе насторожилась, не будет ли сегодня каких-то сюрпризов на дне?!
Скубу на меня надевали в воде у берега, потому что при попытке сделать это на суше я чуть не упала под весом амуниции. А-а-а-а! Вот только тут сердечко заколотилось, и я поняла, что под ногами вот-вот разверзнется синяя мрачная бездна.
Робко оглянулась на супруга, поняла, что ранний новогодний подъём мне пока что не простился, и единственная возможность искупить вину – совершить то, ради чего этот подъём, собственно, состоялся.
– Не забывай продувать ушки. – Прозвучало мужнино напутствие. – Утонуть тебе никто не даст. Дыши спокойно, как на поверхности, только ртом, а не носом. Маска потекла, внутри вода – прижимай верх ко лбу, поднимай голову, выдыхай носом. Фотосессию я обеспечиваю, Игорь – всё остальное, он будет держать тебя за баллон и контролировать плавучесть. Твоя задача дышать, смотреть, помогать себе ластами, и – получать удовольствие от процесса. Если что не так – знаки помнишь?
Помню-помню! Самое главное – как показать «проблемы», «наверх», «всё в порядке», обозначить количество бар давления в баллоне и прочее, включая «играющее очко» со страху. Но как только Игорь начал приспускать воздух из моего BCD – жилета-компенсатора, и я оказалась в воде по макушку – всё из головы вылетело напрочь! И знаки, и решимость! В костюм медленно заливалась холодноватая вода, маска тут же частично запотела, сердце бухало, как молот… Я хочу обратно!!!
Нет. Раз уж ради меня три человека встали в первый день Нового года для того, чтобы обеспечить вот этот, первый же в моей жизни дайв, то надо взять себя в руки. Я же хотела этого, правда?..
Вдох-выдох. Продуть уши при погружении на каждый метр, зажимая нос пальцами сквозь мягкий силикон маски. Это легко, хотя левое ухо, где недавно отметился отит, сопротивлялось. Кажется, всё хорошо. Звуки собственного дыхания, струйки пузырьков воздуха, улетающие наверх, чувство невесомости и свободного, плавного полёта – подобное я испытывала только во сне. Как же… прекрасно!
Помните строку из бессмертного романа «Двенадцать стульев», посвящённую моменту, когда единственный глаз одноглазого шахматиста открылся до пределов, дозволенных природой? Ну так вот, мои оба глаза на памятном снимке кажутся гораздо крупнее, чем маска на лице. Это именно глаза «по семь копеек». И не только от страха.
Страх пропал, как только я увидела, что вокруг такое. То, что невозможно рассмотреть, плавая с маской и трубкой по поверхности воды: подводный мир во всём его великолепии. Мы плыли вдоль рифовой стены, неспешно погружаясь. Я запоздало вспомнила, что на руке остались часы, и тут же забыла, потому что в метре от меня проплыл письменный стол. То есть, рыбка величиной с письменный стол. Представитель губанов, гигантский красавец-наполеон, и я едва не выронила загубник регулятора изо рта, потому что закричала мужу: «Смотри!»
Кстати, часы «Casio» выжили на глубине, я ношу их до сих пор, не подвели… А рыбы… Сообщу страшный и тяжёлый факт, отступив от хронологических рамок очерка: сейчас, к две тысячи двадцатому году, наполеонов, например, в Хургаде, осталось мало. Они выловлены местными жителями, потому что китайцы безумно дорого платят за их мясо. Якобы оно повышает потенцию, а уж губы этого гигантского губана – признанный афродизиак. Какой бред! Итогом стало варварское истребление, и сейчас в прибрежных водах Хургады вы не увидите наполеонов крупнее сорока сантиметров. В Дахабе они пока что есть, но надолго ли?
Но тогда, в январе две тысячи девятого года, этот факт был мне неведом. Я смотрела во все глаза, и чувствовала, что от немого восхищения под маской текут слёзы. И наполеон, и груперы, и ангелы, и флейты, и мурены, и кораллы! Перепуганный иглобрюх, надувшийся, как шар! Я забыла обо всём на свете, наслаждаясь невесомостью и лицезрением рыбок. Иглобрюх пленил моё сердце!
Опомнилась только тогда, когда поняла – я уже не чувствую пальцев рук и ног из-за холода, а сердце бьётся как-то странно.
Переохлаждение. Я показываю Игорю: наверх, наверх! – обеими руками, кое-как сжимая их в кулаки и поднимая кверху большие пальцы. Резко всплыть с девяти метров без ущерба для здоровья можно, но лучше бы обойтись без этого. Резкое всплытие чревато баротравмой лёгких, а я была новичком… Обратный подъём показался вечностью, потому что от холода уже сводило ноги. На поверхности я не могла произнести ни слова, меня трясло и колотило.
– У тебя губы синие! – тревожно присвистнул муж, а Игорь замахал Оксане, прогуливающейся по берегу.
– Давай к нам домой, тут идти пару минут, там и погреешься. В дайвцентре ещё не подключили горячую воду.
Будучи не в силах что-либо сказать и сотрясаясь от холода, я бегом рванула за Оксаной, уже прихватившей из дайвцентра мою сухую одежду и полотенце. Вдвоём мы кое-как стянули с меня мокрый гидрокостюм. Я до сих пор помню боль во всём теле, обрушившуюся на меня в потоке горячего душа. Зато мертвенно-серая кожа постепенно становилась розовой, а я обрела способность разговаривать без заикания, но до конца так и не согрелась.
В дайвцентре ждали фанфары славы. Уже проснулись и собрались все друзья – и сургутские, и московские. В дайверы посвящают по факту прохождения курсов «OWD» и после получения сертификата. Надо выпить какой-нибудь спиртяжки из дыхательной трубки в надетой маске, а потом получить ластой от инструктора – по попе.
А у меня посвящение состоялось эксклюзивно. После первого в жизни дайва, первого января две тысячи девятого года. В протянутом мужем бокале плескалась неслабая порция янтарной жидкости:
– Пей. Для профилактики.
– А это?..
– «Tallamor Due». Пей. Тебе нужно – и срочно.
Огонь обжёг нёбо и провалился в желудок, даря ни с чем несравнимое чувство окончательного возвращения в мир тепла. Я почувствовала, как стремительно краснеют нос и уши. Впоследствии и этот великолепный напиток, и эта сцена с «профилактикой» простудных заболеваний нашли своё причудливое отражение в романе «Алмаз Тёмных».
Под громкие аплодисменты Игорь со злодейским видом взял в руку ласту:
– Становись в позу – получай дозу!
Разумеется, эпохальный момент запечатлён на видео и сохранён в семейной хронике.
– Учиться будешь? – спросил Игорь.
– Буду. Но летом. Сейчас слишком холодно.
Это было правдой. У меня состоялось ещё одно погружение три дня спустя, где я опять продрогла до костей, так что учёбу пришлось отодвинуть.
Зато произошло знакомство с потрясающим природным чудом Синая – Цветным Каньоном. Но сначала я расскажу вам о важнейшем вопросе – где и как поужинать в Дахабе, чтобы было вкусно и интересно.
– Are you diver? – уточнил парень, и я отрицательно покачала головой.
– Then all ahead! – прозвучало в ответ, а затем исчез под порывом ветра и сам податель чая, и кружка из моих рук.
Осталось тепло, бегущее по телу, и крепнущая решимость. Я не уеду отсюда без дайва – пусть и в холодной воде!
«Всё впереди?»
Да. Я уже и дату наметила.
***
Предстояла встреча Нового года в дайвцентре, а моё первое погружение было запланировано как раз на первое января!
– Ребята, а вы уверены, что с утра никто не будет страдать похмельем настолько, чтобы меня случайно утопить вместо погружения? – уточнила я на всякий случай.
– Мастерство не пропьёшь! – прозвучало в ответ. – В Дахабе целебный воздух, похмелья не будет.
Ну, ладно, никто за язык не тянул, вот и проверим.
Лучший праздник – тот, который подготовлен своими руками, в компании друзей, и – для друзей. Всё прошло очень здорово – от заранее намеченных пунктов программы до экспромтов по ходу действия. И Дед Мороз со Снегурочкой у нас были, в лице Игоря и Оксаны в настоящих костюмах, и весёлые конкурсы, и танцы. А уж после двенадцати часов наша дружная компания выплеснулась из дайвцентра на набережную, предварительно набив полотняный мешок мандаринами и конфетами. Выход состоялся под грохот фейерверков и салют из огнестрельного оружия, устроенный местными парнями. Как никого не подстрелили, до сих пор непонятно, но обошлось без жертв.
Оксана раздала карнавальные маски, и вот уже дайвмастер Димка стал гномом в красном колпачке и с кудрявой бородкой, я – в парике из фольги – кикиморой (парик тут не причём, я кикимора по сути, не отпираюсь). Парик сползал на лицо то справа, то слева, превращая меня в Лихо Одноглазое, так что образа было сразу два. Моему супругу выдали только один аксессуар, тёмные очки, а остальное довершили рост и портретное сходство:
– Terminator!!! – пищали от сладкого ужаса чумазые детишки, которых никто не думал загонять домой спать.
Очки пришлось снять, ибо неожиданно по всей набережной погас свет. Ох, писку-то было!
– Wow! – Восхищалась арабская молодёжь, едва увидев красную шубу и белую бороду Игоря. – Russian Santa!
– Какой, нах, Санта?! ДЕД МОРОЗ!
Каждый встречный пытался выговорить сие словосочетание под взрывы хохота, и тут же получал праздничный мандарин. Почему Ded, и почему Moroz, никто так и не понял. Откуда у деда появилась какая-то непонятная внучка Snegurochka, если эта внучка – переодетая жена Игоря, Оксана?! У Санты же нет внучки, непорядок!
– У Санты олень заместо внучки! Дед Мороз куда круче!
Через полчаса этот факт признала вся набережная Старого города. Нашу небольшую банду ряженых с восторгом звали к себе и пускали во все заведения, включая клуб «Tota», из дверей которого валил дымок с очень специфическим запахом. Сразу вспомнился фильм «День выборов» и конопля в дым-машине на сцене, а также соответствующая крылатая цитата: «Пять тонн баксов, и всё в народ!»
Ударная волна дымка из дверей «Тоты», очевидно, прошлась по всем с одинаковым уклоном в кино-воспоминания, потому что сами собой зазвучали знакомые песни – и про выборы, и про снежинку над костром, и про девок на селе. А русских туристов в новогодней толпе было предостаточно, так что подхватили многие.
Я уж не говорю, что фраза из юморески «С Новым годом! Пошёль на фиг!» пользовались бешеной популярностью и произносилась на набережной на все лады и со всеми возможными акцентами!
Обмен костюмами Деда Мороза и Снегурки вызвал вторичный прилив энтузиазма. Взрывы хохота встречали Оксану с белой бородой и Игоря в кокетливой голубой шубке! Думаю, такого разгула набережная Старого Дахаба не знала очень давно, и когда мы с мужем поймали машину и уехали в отель ближе к трём часам ночи, новогоднее веселье продолжалось.
А между тем с вечера было условлено, что первого января состоится мой «первый раз». С утречка, да-с. Мастерство же не пропьёшь, и так далее… В связи с предстоящим событием спала я плохо и нервно, во сне ко мне подбирались свирепые акулы в количестве доброго десятка.
В девять утра я уже подорвалась, пихая супруга в бок:
– Вставай! С Новым годом! Завтрак! Дайвинг!
За окном ветер гнул пальмы, небо было серым и неприветливым. Супруг застонал и попытался натянуть на голову одеяло.
– Садистка… дай мне хоть продышаться после вчерашнего…
– По дороге продышишься, тебе же не за руль. Вставай, пока немцы не съели всю овсянку.
– О еде не надо, пожалуй… Мне сок, морковный сок, и лучше вечером… Лучше завтра…
– Нет! Дайвинг так дайвинг, ВСТАВАЙ!
К десяти утра мне удалось растолкать своего половина. Парень-таксист тоже удивился. Какие-то странные туристы. Вчера в отеле стоят дым коромыслом – до глубокой ночи. Все спят ещё, а тут…
Видимо, ни Игорь, ни Димка не верили в столь раннее появление потенциального дайвера после ночного загула, поскольку к нашему визиту не были готовы совершенно и выразили изумление парой-тройкой непередаваемых, но сочных словосочетаний.
– Пошли, выберем костюм и соберём скубу. – Скомандовал Игорь. – Ты уверена?.. Погодка не фонтан сегодня!
– Уверена. Или сегодня, или никогда!
И вот, я впервые в жизни натянула на себя «гидру» толщиной в семь миллиметров. Задача оказалась не из лёгких, руки и ноги не хотели нормально продвигаться сквозь прорезиненные узкие манжеты, так что пришлось надеть пластиковые мешочки на конечности и так облегчить себе труд, но семь потов с меня сошло точно. Шлема нет, ибо костюм с капюшоном. Боты, ласты, маска, тяжёлый грузовой пояс, акваланг. На суше я подышала в загубник регулятора – всё в порядке, воздух идёт без усилий. А в воде как будет?!
– Как-как! Возможно, каком кверху! – передразнили недружелюбные мужчины, до сих пор пребывающие в лёгком похмельном синдроме. – Пойдём топиться…
Топиться предстояло на Лайтхаусе (один из самых интересных дайвсайтов Дахаба, прямо в пределах набережной), кафешки которого только просыпались к двенадцати часам, обзаводясь первыми посетителями, алчущими горячего чая, желательно – литрами. Увидев нашу группу в снаряге, посетители кафешек на разных языках поздравляли нас с Новым годом и утверждали, что мы маньяки, раз уж первого января решили промочить жабры, да в такую погоду!
По дороге Игорь рассказал историю, случившуюся первого января в году минувшем:
– Что русскому хорошо, то, как известно, немцу… Так вот… Накануне Нового года несколько русских дайверов решили устроить в Блю Холл аттракцион. Для этого надули резиновую бабу из сексшопа (не лень же было тащить с собой в багаже!), с помощью серебристого скотча оформили русалочий хвост, напялили парик из ёлочного «дождя», прикрутили ей к руке российский «триколор», заглубили свинцовыми грузами и… усадив дамочку на глубине на камушке, сделали себе фотосессию. Чучелко русалки оставили на потом, для другой группы. И как-то не учли, что первого января найдутся те, кто попрётся с утра нырять, в Блю Холл в том числе. Это были немцы, которые накануне хорошо приняли на грудь, отмечая Новый год. Увидев на глубине пятидесяти метров русалку с российским флагом, они не то, что протрезвели, они и Сталинград вспомнили, и Берлин…
О культовом месте под названием Голубая Дыра я имела очень поверхностные представления, а знакомство состоялось куда позже, и только в процессе снорклинга. После рассказа Игоря я посмеялась вместе со всеми, но в душе насторожилась, не будет ли сегодня каких-то сюрпризов на дне?!
Скубу на меня надевали в воде у берега, потому что при попытке сделать это на суше я чуть не упала под весом амуниции. А-а-а-а! Вот только тут сердечко заколотилось, и я поняла, что под ногами вот-вот разверзнется синяя мрачная бездна.
Робко оглянулась на супруга, поняла, что ранний новогодний подъём мне пока что не простился, и единственная возможность искупить вину – совершить то, ради чего этот подъём, собственно, состоялся.
– Не забывай продувать ушки. – Прозвучало мужнино напутствие. – Утонуть тебе никто не даст. Дыши спокойно, как на поверхности, только ртом, а не носом. Маска потекла, внутри вода – прижимай верх ко лбу, поднимай голову, выдыхай носом. Фотосессию я обеспечиваю, Игорь – всё остальное, он будет держать тебя за баллон и контролировать плавучесть. Твоя задача дышать, смотреть, помогать себе ластами, и – получать удовольствие от процесса. Если что не так – знаки помнишь?
Помню-помню! Самое главное – как показать «проблемы», «наверх», «всё в порядке», обозначить количество бар давления в баллоне и прочее, включая «играющее очко» со страху. Но как только Игорь начал приспускать воздух из моего BCD – жилета-компенсатора, и я оказалась в воде по макушку – всё из головы вылетело напрочь! И знаки, и решимость! В костюм медленно заливалась холодноватая вода, маска тут же частично запотела, сердце бухало, как молот… Я хочу обратно!!!
Нет. Раз уж ради меня три человека встали в первый день Нового года для того, чтобы обеспечить вот этот, первый же в моей жизни дайв, то надо взять себя в руки. Я же хотела этого, правда?..
Вдох-выдох. Продуть уши при погружении на каждый метр, зажимая нос пальцами сквозь мягкий силикон маски. Это легко, хотя левое ухо, где недавно отметился отит, сопротивлялось. Кажется, всё хорошо. Звуки собственного дыхания, струйки пузырьков воздуха, улетающие наверх, чувство невесомости и свободного, плавного полёта – подобное я испытывала только во сне. Как же… прекрасно!
Помните строку из бессмертного романа «Двенадцать стульев», посвящённую моменту, когда единственный глаз одноглазого шахматиста открылся до пределов, дозволенных природой? Ну так вот, мои оба глаза на памятном снимке кажутся гораздо крупнее, чем маска на лице. Это именно глаза «по семь копеек». И не только от страха.
Страх пропал, как только я увидела, что вокруг такое. То, что невозможно рассмотреть, плавая с маской и трубкой по поверхности воды: подводный мир во всём его великолепии. Мы плыли вдоль рифовой стены, неспешно погружаясь. Я запоздало вспомнила, что на руке остались часы, и тут же забыла, потому что в метре от меня проплыл письменный стол. То есть, рыбка величиной с письменный стол. Представитель губанов, гигантский красавец-наполеон, и я едва не выронила загубник регулятора изо рта, потому что закричала мужу: «Смотри!»
Кстати, часы «Casio» выжили на глубине, я ношу их до сих пор, не подвели… А рыбы… Сообщу страшный и тяжёлый факт, отступив от хронологических рамок очерка: сейчас, к две тысячи двадцатому году, наполеонов, например, в Хургаде, осталось мало. Они выловлены местными жителями, потому что китайцы безумно дорого платят за их мясо. Якобы оно повышает потенцию, а уж губы этого гигантского губана – признанный афродизиак. Какой бред! Итогом стало варварское истребление, и сейчас в прибрежных водах Хургады вы не увидите наполеонов крупнее сорока сантиметров. В Дахабе они пока что есть, но надолго ли?
Но тогда, в январе две тысячи девятого года, этот факт был мне неведом. Я смотрела во все глаза, и чувствовала, что от немого восхищения под маской текут слёзы. И наполеон, и груперы, и ангелы, и флейты, и мурены, и кораллы! Перепуганный иглобрюх, надувшийся, как шар! Я забыла обо всём на свете, наслаждаясь невесомостью и лицезрением рыбок. Иглобрюх пленил моё сердце!
Опомнилась только тогда, когда поняла – я уже не чувствую пальцев рук и ног из-за холода, а сердце бьётся как-то странно.
Переохлаждение. Я показываю Игорю: наверх, наверх! – обеими руками, кое-как сжимая их в кулаки и поднимая кверху большие пальцы. Резко всплыть с девяти метров без ущерба для здоровья можно, но лучше бы обойтись без этого. Резкое всплытие чревато баротравмой лёгких, а я была новичком… Обратный подъём показался вечностью, потому что от холода уже сводило ноги. На поверхности я не могла произнести ни слова, меня трясло и колотило.
– У тебя губы синие! – тревожно присвистнул муж, а Игорь замахал Оксане, прогуливающейся по берегу.
– Давай к нам домой, тут идти пару минут, там и погреешься. В дайвцентре ещё не подключили горячую воду.
Будучи не в силах что-либо сказать и сотрясаясь от холода, я бегом рванула за Оксаной, уже прихватившей из дайвцентра мою сухую одежду и полотенце. Вдвоём мы кое-как стянули с меня мокрый гидрокостюм. Я до сих пор помню боль во всём теле, обрушившуюся на меня в потоке горячего душа. Зато мертвенно-серая кожа постепенно становилась розовой, а я обрела способность разговаривать без заикания, но до конца так и не согрелась.
В дайвцентре ждали фанфары славы. Уже проснулись и собрались все друзья – и сургутские, и московские. В дайверы посвящают по факту прохождения курсов «OWD» и после получения сертификата. Надо выпить какой-нибудь спиртяжки из дыхательной трубки в надетой маске, а потом получить ластой от инструктора – по попе.
А у меня посвящение состоялось эксклюзивно. После первого в жизни дайва, первого января две тысячи девятого года. В протянутом мужем бокале плескалась неслабая порция янтарной жидкости:
– Пей. Для профилактики.
– А это?..
– «Tallamor Due». Пей. Тебе нужно – и срочно.
Огонь обжёг нёбо и провалился в желудок, даря ни с чем несравнимое чувство окончательного возвращения в мир тепла. Я почувствовала, как стремительно краснеют нос и уши. Впоследствии и этот великолепный напиток, и эта сцена с «профилактикой» простудных заболеваний нашли своё причудливое отражение в романе «Алмаз Тёмных».
Под громкие аплодисменты Игорь со злодейским видом взял в руку ласту:
– Становись в позу – получай дозу!
Разумеется, эпохальный момент запечатлён на видео и сохранён в семейной хронике.
– Учиться будешь? – спросил Игорь.
– Буду. Но летом. Сейчас слишком холодно.
Это было правдой. У меня состоялось ещё одно погружение три дня спустя, где я опять продрогла до костей, так что учёбу пришлось отодвинуть.
Зато произошло знакомство с потрясающим природным чудом Синая – Цветным Каньоном. Но сначала я расскажу вам о важнейшем вопросе – где и как поужинать в Дахабе, чтобы было вкусно и интересно.
