Есть легенда о тех, кто называл себя ариями. О том, что некогда они сошли на землю с небес и основали города, главным из которых был Аркаим.
Арии, а следом их потомки, построили множество городов, асгардов. Их жители гордо говорили о себе - аз есмь. И может поэтому теперь их называют то асгарды, то азгарды. Тысячелетия стерли память об этом, как, собственно и самих азов из памяти потомков. Остались лишь легенды, больше похожие на сказки.
Аркаим тоже не устоял. Не смотря на то, что азы были могущественными волшебниками и окружили город непроницаемой магической защитой. Однако, когда с юга пришли несметные полчища степных кочевников, город не выдержал осады и пал. А самые великие и могущественные азы, погибая последними, превратились в блуждающие души, чтобы хранить то, что удалось спрятать в далекой тайге.
С тех пор бродят души тех азгардов среди нас и иногда воплощаются, выбирая человека по собственному усмотрению. И если азгард пробуждается, то носитель становится могущественным и неуязвимым волшебником, способным управлять стихиями и душами других людей. Распознать воплощенного можно одним способом - заглянуть ему в глаза. Глаза аза хранят первоначальный свет вселенной.
Хроники Азгардов.
День не задался с самого утра. Во-первых ни с того ни с сего разбилась любимая чашка тётушки, с которой я делила жильё со дня поступления в институт.
Потом не завелась машина, подержанная не самая популярная иномарка, и пришлось ехать в маршрутке. Как назло, образовалась пробка, и я опоздала к началу рабочего дня, получив выговор от старшего менеджера.
Ну а потом... потом моя жизнь и вовсе понеслась под откос.
Все мечты и надежды получить личный кабинет и клиентуру по окончании послеинститутской практики, а затем и стажировки вот уже в течении четырех месяцев, полетели прахом. Потому что 'к нам приехал Ревизор'. Огромный стильно одетый мужик в очках, напоминающий внешне героя фильма Супермен, появился в то утро на пороге офиса и громко и весело провозгласил:
- Здравствуйте, а я ревизор.
Большинство из сотрудников открыло рты. А я тихонько хихикнула. Мужик глянул на меня строго и внимательно:
- Вы - первая.
Я недоумённо переглянулась с секретаршей Ритусей и мы хихикнули обе. Мужик глянул на Ритусю поверх очков и сказал:
- А вы - вторая.
После чего спокойно прошагал в кабинет директора.
- Ну и что это было? - спросила Ритуся, нервно нащупывая припрятанную на полке под столом косметичку.
- Шутят так некоторые, - зевнула я в ответ, и продолжила редактировать список клиентов на сегодня.
Инцидент забылся быстро, однако уже через десять минут дверь шефа приоткрылась и меня поманили пальцем:
- Ветрова, зайдите-ка ко мне.
В кабинете у директора было неладно. На директорском месте сидел Ревизор, а сам директор расположился у края стола на стуле, где обычно сидели самые виноватые во всём сотрудники офиса.
Ревизор посмотрел на меня пристально, склонив голову набок, а затем предложил заполнить какой-то совершенно безумный тест. Вопросы теста касались самых разных областей и выглядели, мягко говоря, совершенно не логично. Например, вопросы по географии мира перемежались с темой народного фольклора. И уж совсем дико в тесте на профпригодность выглядели вопросы о кулинарии.
Тест я заполнила под молчаливым вниманием шефа. После чего Ревизор лично отобрал исписанные листы, пробежался глазами по ответам, и сообщил мне, что я уволена...
Мое недоумение было так велико, что я, пооткрывав рот, пожала плечами и вышла из кабинета шефа в полной растерянности, не задав ни одного вопроса.
Следующей была Ритуся. И я даже не удивилась, когда Ритуся выйдя из кабинета шефа сообщила, что она НЕ уволена. Не успела Ритуся присесть на своё рабочее место, дверь в кабинет шефа стремительно открылась, после чего незнакомец спокойно покинул офис.
Я кинулась к шефу за объяснениями, но Дрын Перович, как за глаза звали шефа в офисе, развел руками и произнёс одно единственное слово: 'Извини...'
Первые три для после внезапного увольнения я пребывала в шоке и никого не хотела видеть. На третий день, выдув бутылку коньяка, и, пережив страшное похмелье, я приняла решение не отчаиваться и занялась поисками нового места работы.
Следующую неделю я с большим воодушевлением терзала себя и различные организации предложением руки и сердца. Вскоре запал иссяк, и я поняла, что мне катастрофически не везёт. То ли мне стоило снова пересмотреть дресс код, то ли я уже совсем перестала верить в себя.
И вот, когда я уже вовсе отчаялась, раздался звонок, и женщина, представившаяся Ольгой Филипповной, предложила мне работу.
Собеседование я прошла прямо по телефону и на удивление быстро, ответив на вопросы анкеты, заданные Ольгой Филипповной. У неё был низкий бархатный голос, которым она попросила меня не волноваться и ждать звонка.
Когда я дала отбой, тетушка, стоявшая в дверях во время разговора, протянула мне стопку с пустырником. Будучи женщиной одинокой, она приютила меня ещё первокурсницей и до сих пор близко к сердцу принимала все мои неудачи. Привыкшая за эти две недели поисков к моему тоскливому взгляду, тетушка не сразу поняла по выражению моего лица, что произошло.
Но я, дав отбой, выдохнула и засияла точно медный таз, от чего тетушка пустила слезу и выпила приготовленный пустырник сама.
- Слава богу, - прошептала она, обнимая меня и обволакивая запахом валокордина, по-видимому принятого перед пустырником. - Ну, рассказывай.
Рассказывать собственно было пока нечего. Пришлось импровизировать в подробностях. Обидеть добрую женщину я не могла.
И мы направились на кухню - отмечать успех. Кухня у тети Жени была замечательная. Вся в хохломе, матрёшках, с занавесками в ромашку, с обоями в ситцевый цветочек, под большим оранжевым абажуром - она напоминала мне цирковой балаган. Здесь мы частенько беседовали по вечерам за чаем с мятой, мелиссой и другими травками, выращенными моей мамой в небольшом палисаднике у нашего дома, в закрытом военизированном городке, где прошло моё детство, да и юность в общем-то тоже.
Потянулись дни ожидания. И когда я уже думала, что меня снова обломали, раздался долгожданный звонок, и я разбила вторую любимую чашку тётушки.
- Виктория? - голос был довольно приятный и, похоже, принадлежал мужчине средних лет.
- Да, это я, - как я не старалась, однако волнения сдержать не смогла, и голос предательски 'дал петуха'.
- Это говорит Зотов Вадим Сергеевич. Моя секретарша звонила вам насчет работы.
Сердце моё ухнуло вниз. Ну всё, сейчас скажет, что я им не подхожу.
Однако, в трубке я расслышала совершенно иное.
- Рад сообщить, что вы приняты. Завтра в девять утра жду вас у себя в кабинете.
И назвал адрес.
Следующим утром я припарковалась в начале небольшой тихой улочки с домами 'сталинской' постройки, и вышла из машины, решив прогуляться и 'принюхаться' к новому месту работы.
Утро было легким, наполненным стылым и бодрящим осенним воздухом, а также надеждами на прекрасное будущее. Верите ли вы в прекрасное будущее? Я верю. Вернее, верила... тогда. А возможно, я просто устала быть безработной.
Я шла среди сказочного осеннего безвременья, слыша лишь редкое постукивание капель по зонту и приглушенный мокрым асфальтом звук моих собственных шагов. Я шла и мне было хорошо. Очень хорошо. Потому что всё в этом мире познаётся в сравнении.
Побудьте с мое невостребованным молодым специалистом с сомнительной внешностью и вы меня поймёте. Ещё на практике я не раз слышала в свой адрес множество претензий по внешнему виду. И хотя пришлось мне изрядно потрудиться, чтобы хоть как-то привести свой гардероб в соответствие с дресс кодом фирмы, всё равно, постоянно приходилось выслушивать замечания и доказывать, что 'почти готы' тоже могут успешно трудиться в области психологии.
Да, я красила волосы в жгучий чёрный цвет, но волосы у меня всегда уложены идеально. Для этого я встаю в такую рань, что любая другая на моем месте давно плюнула и потратила это время с пользой для здоровья - подольше бы подрыхла. Но я вставала в шесть каждый день и начинала приводить себя в идеальный порядок - мыла голову, сушила феном волосы, накладывала макияж... В общем, сменив когда-то эльфийскую внешность на готическую, я осталась идеальной... Нет, ПОЧТИ идеальной.
Все началось в седьмом, нет, в восьмом кажется классе...
Весна тогда выдалась тёплой и солнечной. Снег сошёл быстро и незаметно.
Я тогда была девчушкой с анимешной внешностью, любила носить гольфы и подолгу сидеть перед зеркалом.
Вот также началось и то утро. Помню, как схватила рюкзак, валявшийся под ногами и помчалась на выход. Нужно было успеть до начала первого урока сделать одно очень важное дело.
У входа в школу у меня было особое место, наблюдательный пункт. Вынув мобильник и кинув рюкзак под ноги, я сосредоточилась на светящемся экране.
И только самые внимательные смогли бы заметить мой скользящий взгляд куда-то вправо, откуда стекались непрерывным потоком ученики и учителя.
Оставалось несколько минут до звонка, когда настал момент, который я не любила больше всего и одновременно тайно обожала до мурашек по всему телу. Потому что появился Он. А предательские щеки и уши опалило огнем. Пришлось скрывать смущение, и я ещё более сосредоточенно занялась изучением экрана мобильника.
Группа старшеклассников, громко разговаривая и смеясь, прошла мимо, и лишь один из них, вдруг отделившись от толпы, остановился.
Парень, внешне похожий на Халка, только меньших размеров, Саня Заев, предпочитавший своему имени кликуху Халк, некоторое время, склонив голову вбок, молча изучал растерявшуюся меня, а потом... изобразил рвотный рефлекс!
Я вконец растерялась, захлопала глазами и, словно рыба, выброшенная на берег, похватала воздух ртом. А потом стало ещё хуже, потому что оказалось, эту ужасную сцену наблюдал Он. Он, моя первая тайная девичья любовь, ради которой я каждый день задерживалась у входа в школу, делая вид, что ожидаю подругу. А на самом деле с замиранием сердца ждала Его - просто для того, чтобы увидеть.
И вот стою я опозоренная этим уродом Халком, а Он смотрит... и ржёт со всеми вместе!
В тот момент во мне что-то сломалось.
И может быть все бы обошлось, если бы Халк не начал за мной охоту.
Где бы я не появилась, повсюду меня поджидал этот гад со своими подколками.
Я перестала смотреться подолгу в зеркало, перекрасила волосы в черный цвет, надела очки и в моей одежде стали преобладать черные и вызывающе розовые оттенки. Нет, я не стала готом. Не мучилась депрессиями и мыслями о суициде. Розовый, яркий - это был мой внутренний бунт.
Позднее, поступив в институт на факультет психологии, я была вынуждена мимикрировать под общий фон, оставив привычную чёрно-бело-розовую (не такую розовую) расцветку.
Вот интересно, как отнесется к моим привычкам будущий шеф. Может быть первое знакомство станет последним...
Здание, в котором находился офис фирмы 'Ариэль', пожелавшей меня видеть в числе сотрудников, располагался не так далеко от места парковки, что порадовало дополнительно. Массивная советских времен дверь сияла начищенными стеклами и отдраенной никелированной ручкой. И я с особым чувством коснулась её, прежде чем открыть дверь. Ведь за ней меня могло ожидать моё будущее и новая профессиональная карьера.
Пройдя через небольшой светлый холл, я оказалась в коридоре с несколькими дверями, на которых пестрели названия фирм. Фирма 'Ариэль' нашлась за второй дверью справа. Открыв её, я увидала женщину лет сорока и сразу подумала, что это и есть Ольга Филипповна. И не ошиблась. Ольга Филипповна оказалась женщиной в годах, с темными волосами и причёской 'каре'. Пышную фигуру Ольги Филипповны скрывала большая ажурная шаль брусничного цвета, явно связанная лично, и, скорее всего, в рабочее время. Из чего я сделала вывод о том, что сотрудники в этом офисе не заработались.
- Посидите немного, Виктория. У Вадима Сергеевича важный посетитель, - сказала мне Ольга Филипповна, и предложила на выбор чай или кофе, кивнув на подоконник, где скромно в уголке расположился чайник, баночки с чаем-кофе и пакетик с чем-нибудь-к-чаю... А также молодой парень 'студенческого' возраста. Судя по поведению, не клиент. Навряд ли постороннему разрешили бы так бесцеремонно копаться в документах, да ещё сидя на подоконнике рядом с чайником. Почему-то подумалось, что он может быть родственником профессора. Слишком уж по-свойски он себя вел.
По-видимому, про меня уже тут кое-что знали. Потому что, не успела я скромно примоститься на стул возле секретарского стола с разовым стаканчиком с кофе, как парень тут же присел рядышком, закинул ногу на ногу и заговорил словно с давней знакомой.
- Значит, Виктория Ветрова любит черный кофе без сахара?
Про себя я возмутилась такому скорому панибратству, но предпочла промолчать.
Парень меж тем пёр как танк. При этом мне показалось, что руки у него мелко подрагивают. Наркоман?
- Между прочим, мы с тобой тезки! Меня зовут Виктор. А близкие друзья Виком.
Парень сменил позу, закинув ближайшую руку куда-то мне за голову.
«Ну не наглец? 'Однако...» - с досадой подумала я. - «Виктор и Виктория. Вик и Вика. Романтическое начало».
Отшить? И я, чтобы 'прицелиться', решила присмотреться к парню повнимательней. Если придется воевать, врага следует знать в лицо.
Брюнет. Правильные черты лица. Одет опрятно. Волосы немного длинноваты, почти до плеч.
'Сейчас так длинно не носят, - подумалось мне. - Выделывается?' Конечно ничего, но... не 'профессор'. Скорее всего, шалопай и папенькин сынок. Такие после окончания вуза садятся на шеи родителей, и те с ними долго мучаются. Потому что они ничего не хотят - ни семьи, ни работы. А этот, судя по возрасту, ещё студент.
Если парень меня надумал склеить, обломится и очень быстро. К любовным делам я относилась со школы от слова никак.
Перед глазами протекала ровная в эмоциональном плане жизнь родителей. Поэтому я ждала своего 'профессора', рассчитывая устроить семейную жизнь "по шаблону". Некоторые жаждут принцев, а я вот 'профессора' хочу. Внешне похожего на моего отца. Невысокого и хрупкого, интеллигентного и спокойного человека, умеющего всегда и во всем найти компромисс.
В институте я своего профессора так и не нашла. И вот теперь мне предстояло с профессором поработать. В женихи он мне явно не годился... Но и 'сынок' если честно меня тоже не впечатлил.
Меж тем, визит посетителя явно затягивался. Прошло примерно полчаса, а я всё сидела на стуле в приемной.
Парень, назвавшийся Виктором, тоже не уходил, и вроде как немного нервничал. Или всё-таки его ломало... Я не поняла. Убедившись, что я не склонна к пустой болтовне, он отвернулся к окну. Глядя на дождевые разводы рассеянным взглядом, покачивался с носка на пятку, с пятки на носок и нервно крутил пальцы в крепко стиснутых ладонях.
'Наверное, срочно понадобились деньги', - с некоторым злорадством подумала я, прикинув, сколько лет может быть всё-таки этому типу. От силы двадцать, не больше.
Наконец, дверь в кабинет профессора распахнулась, и оттуда стремительно вышел блондин, о которых грезят многие девушки... А дальше произошло невероятное!
Арии, а следом их потомки, построили множество городов, асгардов. Их жители гордо говорили о себе - аз есмь. И может поэтому теперь их называют то асгарды, то азгарды. Тысячелетия стерли память об этом, как, собственно и самих азов из памяти потомков. Остались лишь легенды, больше похожие на сказки.
Аркаим тоже не устоял. Не смотря на то, что азы были могущественными волшебниками и окружили город непроницаемой магической защитой. Однако, когда с юга пришли несметные полчища степных кочевников, город не выдержал осады и пал. А самые великие и могущественные азы, погибая последними, превратились в блуждающие души, чтобы хранить то, что удалось спрятать в далекой тайге.
С тех пор бродят души тех азгардов среди нас и иногда воплощаются, выбирая человека по собственному усмотрению. И если азгард пробуждается, то носитель становится могущественным и неуязвимым волшебником, способным управлять стихиями и душами других людей. Распознать воплощенного можно одним способом - заглянуть ему в глаза. Глаза аза хранят первоначальный свет вселенной.
Хроники Азгардов.
Глава 1. Вика
День не задался с самого утра. Во-первых ни с того ни с сего разбилась любимая чашка тётушки, с которой я делила жильё со дня поступления в институт.
Потом не завелась машина, подержанная не самая популярная иномарка, и пришлось ехать в маршрутке. Как назло, образовалась пробка, и я опоздала к началу рабочего дня, получив выговор от старшего менеджера.
Ну а потом... потом моя жизнь и вовсе понеслась под откос.
Все мечты и надежды получить личный кабинет и клиентуру по окончании послеинститутской практики, а затем и стажировки вот уже в течении четырех месяцев, полетели прахом. Потому что 'к нам приехал Ревизор'. Огромный стильно одетый мужик в очках, напоминающий внешне героя фильма Супермен, появился в то утро на пороге офиса и громко и весело провозгласил:
- Здравствуйте, а я ревизор.
Большинство из сотрудников открыло рты. А я тихонько хихикнула. Мужик глянул на меня строго и внимательно:
- Вы - первая.
Я недоумённо переглянулась с секретаршей Ритусей и мы хихикнули обе. Мужик глянул на Ритусю поверх очков и сказал:
- А вы - вторая.
После чего спокойно прошагал в кабинет директора.
- Ну и что это было? - спросила Ритуся, нервно нащупывая припрятанную на полке под столом косметичку.
- Шутят так некоторые, - зевнула я в ответ, и продолжила редактировать список клиентов на сегодня.
Инцидент забылся быстро, однако уже через десять минут дверь шефа приоткрылась и меня поманили пальцем:
- Ветрова, зайдите-ка ко мне.
В кабинете у директора было неладно. На директорском месте сидел Ревизор, а сам директор расположился у края стола на стуле, где обычно сидели самые виноватые во всём сотрудники офиса.
Ревизор посмотрел на меня пристально, склонив голову набок, а затем предложил заполнить какой-то совершенно безумный тест. Вопросы теста касались самых разных областей и выглядели, мягко говоря, совершенно не логично. Например, вопросы по географии мира перемежались с темой народного фольклора. И уж совсем дико в тесте на профпригодность выглядели вопросы о кулинарии.
Тест я заполнила под молчаливым вниманием шефа. После чего Ревизор лично отобрал исписанные листы, пробежался глазами по ответам, и сообщил мне, что я уволена...
Мое недоумение было так велико, что я, пооткрывав рот, пожала плечами и вышла из кабинета шефа в полной растерянности, не задав ни одного вопроса.
Следующей была Ритуся. И я даже не удивилась, когда Ритуся выйдя из кабинета шефа сообщила, что она НЕ уволена. Не успела Ритуся присесть на своё рабочее место, дверь в кабинет шефа стремительно открылась, после чего незнакомец спокойно покинул офис.
Я кинулась к шефу за объяснениями, но Дрын Перович, как за глаза звали шефа в офисе, развел руками и произнёс одно единственное слово: 'Извини...'
Первые три для после внезапного увольнения я пребывала в шоке и никого не хотела видеть. На третий день, выдув бутылку коньяка, и, пережив страшное похмелье, я приняла решение не отчаиваться и занялась поисками нового места работы.
Следующую неделю я с большим воодушевлением терзала себя и различные организации предложением руки и сердца. Вскоре запал иссяк, и я поняла, что мне катастрофически не везёт. То ли мне стоило снова пересмотреть дресс код, то ли я уже совсем перестала верить в себя.
И вот, когда я уже вовсе отчаялась, раздался звонок, и женщина, представившаяся Ольгой Филипповной, предложила мне работу.
Собеседование я прошла прямо по телефону и на удивление быстро, ответив на вопросы анкеты, заданные Ольгой Филипповной. У неё был низкий бархатный голос, которым она попросила меня не волноваться и ждать звонка.
Когда я дала отбой, тетушка, стоявшая в дверях во время разговора, протянула мне стопку с пустырником. Будучи женщиной одинокой, она приютила меня ещё первокурсницей и до сих пор близко к сердцу принимала все мои неудачи. Привыкшая за эти две недели поисков к моему тоскливому взгляду, тетушка не сразу поняла по выражению моего лица, что произошло.
Но я, дав отбой, выдохнула и засияла точно медный таз, от чего тетушка пустила слезу и выпила приготовленный пустырник сама.
- Слава богу, - прошептала она, обнимая меня и обволакивая запахом валокордина, по-видимому принятого перед пустырником. - Ну, рассказывай.
Рассказывать собственно было пока нечего. Пришлось импровизировать в подробностях. Обидеть добрую женщину я не могла.
И мы направились на кухню - отмечать успех. Кухня у тети Жени была замечательная. Вся в хохломе, матрёшках, с занавесками в ромашку, с обоями в ситцевый цветочек, под большим оранжевым абажуром - она напоминала мне цирковой балаган. Здесь мы частенько беседовали по вечерам за чаем с мятой, мелиссой и другими травками, выращенными моей мамой в небольшом палисаднике у нашего дома, в закрытом военизированном городке, где прошло моё детство, да и юность в общем-то тоже.
Потянулись дни ожидания. И когда я уже думала, что меня снова обломали, раздался долгожданный звонок, и я разбила вторую любимую чашку тётушки.
- Виктория? - голос был довольно приятный и, похоже, принадлежал мужчине средних лет.
- Да, это я, - как я не старалась, однако волнения сдержать не смогла, и голос предательски 'дал петуха'.
- Это говорит Зотов Вадим Сергеевич. Моя секретарша звонила вам насчет работы.
Сердце моё ухнуло вниз. Ну всё, сейчас скажет, что я им не подхожу.
Однако, в трубке я расслышала совершенно иное.
- Рад сообщить, что вы приняты. Завтра в девять утра жду вас у себя в кабинете.
И назвал адрес.
Следующим утром я припарковалась в начале небольшой тихой улочки с домами 'сталинской' постройки, и вышла из машины, решив прогуляться и 'принюхаться' к новому месту работы.
Утро было легким, наполненным стылым и бодрящим осенним воздухом, а также надеждами на прекрасное будущее. Верите ли вы в прекрасное будущее? Я верю. Вернее, верила... тогда. А возможно, я просто устала быть безработной.
Я шла среди сказочного осеннего безвременья, слыша лишь редкое постукивание капель по зонту и приглушенный мокрым асфальтом звук моих собственных шагов. Я шла и мне было хорошо. Очень хорошо. Потому что всё в этом мире познаётся в сравнении.
Побудьте с мое невостребованным молодым специалистом с сомнительной внешностью и вы меня поймёте. Ещё на практике я не раз слышала в свой адрес множество претензий по внешнему виду. И хотя пришлось мне изрядно потрудиться, чтобы хоть как-то привести свой гардероб в соответствие с дресс кодом фирмы, всё равно, постоянно приходилось выслушивать замечания и доказывать, что 'почти готы' тоже могут успешно трудиться в области психологии.
Да, я красила волосы в жгучий чёрный цвет, но волосы у меня всегда уложены идеально. Для этого я встаю в такую рань, что любая другая на моем месте давно плюнула и потратила это время с пользой для здоровья - подольше бы подрыхла. Но я вставала в шесть каждый день и начинала приводить себя в идеальный порядок - мыла голову, сушила феном волосы, накладывала макияж... В общем, сменив когда-то эльфийскую внешность на готическую, я осталась идеальной... Нет, ПОЧТИ идеальной.
Все началось в седьмом, нет, в восьмом кажется классе...
Весна тогда выдалась тёплой и солнечной. Снег сошёл быстро и незаметно.
Я тогда была девчушкой с анимешной внешностью, любила носить гольфы и подолгу сидеть перед зеркалом.
Вот также началось и то утро. Помню, как схватила рюкзак, валявшийся под ногами и помчалась на выход. Нужно было успеть до начала первого урока сделать одно очень важное дело.
У входа в школу у меня было особое место, наблюдательный пункт. Вынув мобильник и кинув рюкзак под ноги, я сосредоточилась на светящемся экране.
И только самые внимательные смогли бы заметить мой скользящий взгляд куда-то вправо, откуда стекались непрерывным потоком ученики и учителя.
Оставалось несколько минут до звонка, когда настал момент, который я не любила больше всего и одновременно тайно обожала до мурашек по всему телу. Потому что появился Он. А предательские щеки и уши опалило огнем. Пришлось скрывать смущение, и я ещё более сосредоточенно занялась изучением экрана мобильника.
Группа старшеклассников, громко разговаривая и смеясь, прошла мимо, и лишь один из них, вдруг отделившись от толпы, остановился.
Парень, внешне похожий на Халка, только меньших размеров, Саня Заев, предпочитавший своему имени кликуху Халк, некоторое время, склонив голову вбок, молча изучал растерявшуюся меня, а потом... изобразил рвотный рефлекс!
Я вконец растерялась, захлопала глазами и, словно рыба, выброшенная на берег, похватала воздух ртом. А потом стало ещё хуже, потому что оказалось, эту ужасную сцену наблюдал Он. Он, моя первая тайная девичья любовь, ради которой я каждый день задерживалась у входа в школу, делая вид, что ожидаю подругу. А на самом деле с замиранием сердца ждала Его - просто для того, чтобы увидеть.
И вот стою я опозоренная этим уродом Халком, а Он смотрит... и ржёт со всеми вместе!
В тот момент во мне что-то сломалось.
И может быть все бы обошлось, если бы Халк не начал за мной охоту.
Где бы я не появилась, повсюду меня поджидал этот гад со своими подколками.
Я перестала смотреться подолгу в зеркало, перекрасила волосы в черный цвет, надела очки и в моей одежде стали преобладать черные и вызывающе розовые оттенки. Нет, я не стала готом. Не мучилась депрессиями и мыслями о суициде. Розовый, яркий - это был мой внутренний бунт.
Позднее, поступив в институт на факультет психологии, я была вынуждена мимикрировать под общий фон, оставив привычную чёрно-бело-розовую (не такую розовую) расцветку.
Вот интересно, как отнесется к моим привычкам будущий шеф. Может быть первое знакомство станет последним...
Здание, в котором находился офис фирмы 'Ариэль', пожелавшей меня видеть в числе сотрудников, располагался не так далеко от места парковки, что порадовало дополнительно. Массивная советских времен дверь сияла начищенными стеклами и отдраенной никелированной ручкой. И я с особым чувством коснулась её, прежде чем открыть дверь. Ведь за ней меня могло ожидать моё будущее и новая профессиональная карьера.
Пройдя через небольшой светлый холл, я оказалась в коридоре с несколькими дверями, на которых пестрели названия фирм. Фирма 'Ариэль' нашлась за второй дверью справа. Открыв её, я увидала женщину лет сорока и сразу подумала, что это и есть Ольга Филипповна. И не ошиблась. Ольга Филипповна оказалась женщиной в годах, с темными волосами и причёской 'каре'. Пышную фигуру Ольги Филипповны скрывала большая ажурная шаль брусничного цвета, явно связанная лично, и, скорее всего, в рабочее время. Из чего я сделала вывод о том, что сотрудники в этом офисе не заработались.
- Посидите немного, Виктория. У Вадима Сергеевича важный посетитель, - сказала мне Ольга Филипповна, и предложила на выбор чай или кофе, кивнув на подоконник, где скромно в уголке расположился чайник, баночки с чаем-кофе и пакетик с чем-нибудь-к-чаю... А также молодой парень 'студенческого' возраста. Судя по поведению, не клиент. Навряд ли постороннему разрешили бы так бесцеремонно копаться в документах, да ещё сидя на подоконнике рядом с чайником. Почему-то подумалось, что он может быть родственником профессора. Слишком уж по-свойски он себя вел.
По-видимому, про меня уже тут кое-что знали. Потому что, не успела я скромно примоститься на стул возле секретарского стола с разовым стаканчиком с кофе, как парень тут же присел рядышком, закинул ногу на ногу и заговорил словно с давней знакомой.
- Значит, Виктория Ветрова любит черный кофе без сахара?
Про себя я возмутилась такому скорому панибратству, но предпочла промолчать.
Парень меж тем пёр как танк. При этом мне показалось, что руки у него мелко подрагивают. Наркоман?
- Между прочим, мы с тобой тезки! Меня зовут Виктор. А близкие друзья Виком.
Парень сменил позу, закинув ближайшую руку куда-то мне за голову.
«Ну не наглец? 'Однако...» - с досадой подумала я. - «Виктор и Виктория. Вик и Вика. Романтическое начало».
Отшить? И я, чтобы 'прицелиться', решила присмотреться к парню повнимательней. Если придется воевать, врага следует знать в лицо.
Брюнет. Правильные черты лица. Одет опрятно. Волосы немного длинноваты, почти до плеч.
'Сейчас так длинно не носят, - подумалось мне. - Выделывается?' Конечно ничего, но... не 'профессор'. Скорее всего, шалопай и папенькин сынок. Такие после окончания вуза садятся на шеи родителей, и те с ними долго мучаются. Потому что они ничего не хотят - ни семьи, ни работы. А этот, судя по возрасту, ещё студент.
Если парень меня надумал склеить, обломится и очень быстро. К любовным делам я относилась со школы от слова никак.
Перед глазами протекала ровная в эмоциональном плане жизнь родителей. Поэтому я ждала своего 'профессора', рассчитывая устроить семейную жизнь "по шаблону". Некоторые жаждут принцев, а я вот 'профессора' хочу. Внешне похожего на моего отца. Невысокого и хрупкого, интеллигентного и спокойного человека, умеющего всегда и во всем найти компромисс.
В институте я своего профессора так и не нашла. И вот теперь мне предстояло с профессором поработать. В женихи он мне явно не годился... Но и 'сынок' если честно меня тоже не впечатлил.
Меж тем, визит посетителя явно затягивался. Прошло примерно полчаса, а я всё сидела на стуле в приемной.
Парень, назвавшийся Виктором, тоже не уходил, и вроде как немного нервничал. Или всё-таки его ломало... Я не поняла. Убедившись, что я не склонна к пустой болтовне, он отвернулся к окну. Глядя на дождевые разводы рассеянным взглядом, покачивался с носка на пятку, с пятки на носок и нервно крутил пальцы в крепко стиснутых ладонях.
'Наверное, срочно понадобились деньги', - с некоторым злорадством подумала я, прикинув, сколько лет может быть всё-таки этому типу. От силы двадцать, не больше.
Наконец, дверь в кабинет профессора распахнулась, и оттуда стремительно вышел блондин, о которых грезят многие девушки... А дальше произошло невероятное!
