Я вспомнила женщину, увиденную мной в храме, и вздрогнула. Не знаю, что она тогда имела в виду, но вряд ли можно подразумевать что-то хорошее под словами «оружие мести». Будем надеяться на ее милосердие.
— Но вы же сказали, что девушка все-таки сгорела, — неуверенно проговорила я.
И как тут надеяться на ее милосердие?
— Видишь ли, она просто сделала свои слезы волшебными. Да, они были бездушными, ведь их причиной была боль, поэтому им не хватало внутреннего содержания. Тело девушки сгорело, но магическим образом переместилось в одну из слезинок. А спустя некоторое время оттуда вышел дракон со способностью к трансформации.
— А зачем она так сделала? Я не понимаю причин такого поступка.
— Она сделала для каждого дракона пару. Правая и левая слезинки. И таким образом Богиня обезопасила себя от измен своего мужа.
— Звучит немного бредово, — усмехнулась я, — со слезами этими.
— Это же легенда. На самом деле никто из нас не верит, что в пещере действительно появляются слезы Богини. Просто место там волшебное, особый магический фон, и периодически возникают сверкающие камни, растущие в размерах. И со временем каждый феникс находит среди них симбионта. Если, конечно, драконы не погибают.
— А бывает и такое?
— Век назад нам удалось и такое познать, — вздохнул Шитаон. — Что ж, утомил тебя старик. Выздоравливайте, ваше высочество.
— Доброго дня, шиар, — улыбнулась я и проводила взглядом мужчину.
После сегодняшнего разговора я осознала, что людей, желающих мне смерти, гораздо больше, чем я думала ранее. Только от меня решили избавиться в первую очередь, так как до других наследников добраться затруднительно. И борьба за власть идет не только во дворце, а на всей территории земель Восставших из пепла. Тем более, Ордариону скоро исполнится сто лет…
В постели я пролежала еще три дня, а на шестой день после злосчастного происшествия мне разрешили подняться с постели. Приняв душ, позволила Лори облачить меня в светло-розовое платье и завить локоны, которые мягким потоком струились по моим плечам. Полюбовавшись на свое отражение в зеркале, вышла в гостиную, где меня встречал Ордарион с бокалами красного вина в руках. Протянув мне один, он объявил:
— За твое выздоровление! Прошло две недели, и тебе дважды удалось избежать покушения на убийство, что можно определенно считать успехом.
— Ты так думаешь? — вскинула я бровь. — Что ж, тогда чокнемся?
— Нет. В нашем мире это признак недоверия к своему окружению. При соприкосновении бокалов ты стремишься убедиться в прозрачности мотивов пьющего с тобой человека. В этом случае брызги смешиваются, и если в напиток подмешан яд, он оказывается и в бокале твоего собеседника. А тебе я доверяю.
— Конечно, я же наивная! — фыркнула я и пригубила вино.
— Позавтракаем? — предложил Ордарион.
— Почему ты такой добрый? Я должна насторожиться, — присев на диван вслед за кронпринцем, спросила я.
— Считай это платой за твою наивность.
— Да что ты привязался к этой наивности? — нахмурилась я. Дарий рассмеялся:
— Прости, но ты такая милая, когда обижаешься! Просто сначала меня раздражала ситуация, в которую мы попали. А теперь я ее отпустил. Исход все равно будет один.
— Это какой же?
— Я стану королем, — пожал плечами Ордарион, и я бы непременно рассмеялась, если бы не возмутилась.
— Ты считаешь, что я совсем не представляю для тебя конкуренции?
— Я не это имел в виду. Впрочем, считай, как знаешь. Твое мнение все равно не будет учтено.
— Ты слишком самоуверен и невыносим, — констатировала я факт.
— Ты первая, кто говорит мне это в лицо, — усмехнулся принц, — или вне постели.
— Последнее мог бы не добавлять, — буркнула я и приступила к завтраку.
В комнату постучались, после чего порог пересекла темная эльфийка в брючном костюме. Поклонившись нам, она представилась:
— Лавиэль. Отныне я ваша телохранительница, ваше высочество. Прошу вас, не передвигайтесь по дворцу без меня. Это значительно облегчит мне задачу.
— Рада нашему знакомству, — на автомате ответила ей и повернулась к Дарию. — Она магиня?
— Слабая. Зато в боевых искусствах одна из лучших.
Я понимала рациональность этого поступка, и все равно грозное и непримиримое выражение лица темной эльфийки напрягало. Но я была не в том положении, чтобы выбирать средства защиты. Лишь бы остаться невредимой до приезда мамы. Интересно, а она думает возвращаться?
Ордарион проводил меня на занятия шиара Аставиэля. Сегодня здесь также присутствовал оркестр. Светлый эльф, склонившись к руке, поцеловал кончики моих пальцев.
— Начнем занятие?
— Разумеется, — кивнула я и развернулась к музыкантам, щелкнув пальцами: — Оркестр, музыку!
Мое поведение вызвало непродолжительный шок. Ордарион усмехнулся, кашлянул в кулак, и подошел ко мне, чтобы пригласить на танец.
— Всегда мечтала это сделать, — пояснила свой поступок и обошла кронпринца, так и не приняв его руки. — Шиар Аставиэль, а могу я сегодня повальсировать с профессионалом?
Ордарион прикрыл рот рукой и давился смехом, но сориентировались мужчины быстро. Эльф кивнул, оркестр заиграл, урок начался. И я поняла, что во время нашего вальса с Ордарионом ничего не значило волшебство танца, имел значение сам партнер. С урока шиара Аставиэля уходила в легкой задумчивости.
На дневной спектакль придворного театра сразу после занятия с шиаром Корнелиусом меня пригласила Лиатта. Все собрались в Сиреневой гостиной, где висели умопомрачительной красоты люстры. Магические светильники были украшены разноцветными полудрагоценными камнями, среди которых особенно выделялись аметисты. Зрители сидели перед импровизированной сценой и негромко переговаривались между собой. Мы с Лиаттой подошли к королеве и присели в реверансе.
— Ваше величество, я взяла на себя смелость пригласить ее высочество.
Королева благосклонно кивнула и обратилась ко мне:
— Рада, что с тобой все в порядке. Присаживайся на свободное место. Надеюсь, сегодняшнее представление тебе понравится.
— Благодарю вас, ваше величество, — слегка склонилась я, прошла вслед за Лиаттой и села на софу, с предвкушением ожидая начало кукольного спектакля.
На импровизированную сцену вышел мужчина в зеленом сюртуке, он улыбнулся и раскланялся перед зрителями. Лет ему было около пятидесяти по земным меркам, но его глаза не светились, как у драконов.
— Это человек. Он приготовил для нас кукольный спектакль, — пояснила мне Лиатта.
Началось представление. В нем рассказывалась история принцессы и дракона. Причем дракон выступал в роли спасителя, в то время как некромант заточил невинную девушку для какого-то кровавого обряда. К счастью, невольницу удалось спасти, и влюбленные (когда влюбиться-то успели?) поженились. Хэппи-энд и кукольный поцелуй напоследок.
— Благодарю вас, шир, за прекрасное представление. — Королева поднялась со своего места и громко зааплодировала. Ее примеру последовали и фрейлины.
Как только шквал оваций стих, ее величество направилась к двери. За ней последовали и другие девушки, поэтому вскоре в полупустой гостиной остались только актоеры и мы с Лиаттой.
— Как вам представление, принцесса? — спросила брюнетка.
— Это было необычно и развлекательно, — ответила я. — Можно ли сейчас отправиться в свои покои? У меня еще назначена встреча с широм Элиасаниэлем. Он должен принести эскизы вечерних туалетов к предстоящему балу.
— Разумеется. Тогда нам следует поторопиться.
До бала оставалось еще две недели.
Земли Восставших из пепла, клан Северных ветров
— Еванжелика! Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, — улыбнулся глава клана, распахивая объятия своей дочери.
— Здравствуй, отец, — прохладно ответила женщина, проигнорировав родителя, и уселась в свободное кресло. Маска радушия слетела и с лица главы клана. — Ты хотел поговорить?
Только недавно закончился божественный суд над Еванжеликой. Естественно, приговор ей и не грозил, но это была неприятная формальность. Завтра предстоял дебют ее дочери, и она должна появиться на балу во всеоружии. Пусть она уже и не является королевой, ведь они развелись перед инсценировкой ее смерти, но она мать наследницы и первая шиари клана Северных ветров. Его величеству Станиону уже должны были сообщить о ее возвращении, а вот делиться столь радостным событием с дочерью король не спешил. Поэтому завтра Еванжелика произведет фурор.
— Я хотел о многом с тобой поговорить, — нахмурился глава, — и в первую очередь это связано с вашими планами со Святым Хранителем, которые вы строите у меня за спиной. Чего ты добиваешься?
— Неужели ты совсем не рад видеть свою дочь? — притворно надула губы Еванжелика.
— Дочь? Моя дочь умерла, а тебя я не знаю. Тебя поглотила жажда власти и мести настолько, что ты готова использовать в своих грязных целях мою внучку.
— Уже так прикипел к ней? — с усмешкой спросила собеседница. — Весть о возвращении принцессы должна была облететь все кланы, но ты не спешил на встречу с ней. Что же сейчас печешься о ее благополучии?
— Кровь не водица, — пожал плечами глава, и со злостью добавил: — Мне запретили с ней встречаться. Единственная, через кого я получаю новости о ней, это Миланика Дерраи, которой позволили обучать наследницу. Ордарион сделал поблажку специально для меня, чтобы я не стремился разрушить воздвигнутые им стены, разделяющие меня и Леонику. Даже он пытается ее защитить, а что же ее мать? Выжидает время, чтобы эффектней вернуться во дворец!
— Я достаточно страдала. Станион изменял мне. Думаешь, легко было терпеть его измены?
— Он предлагал тебе развод до того, как закрепил связь со своей парой. Ты отклонила его любезное предложение.
— А почему я должна была соглашаться?! — взвилась Еванжелика. — Эстэтта — потаскуха, которая увела мужа у своей королевы!
— Не смей называть королеву земель Восставших из пепла потаскухой! Она родила нам двух наследников. Двух сильных наследников, которые разбираются с проблемами, оставленными тобой. Думаешь, я не догадываюсь, куда делся артефакт? Слишком много совпадений, Еванжелика!
— Я и не отрицаю, — фыркнула бывшая королева. — Только все равно не понимаю, почему ты так уважаешь принцев, когда твоя собственная внучка без трех минут королева!
— Если она такая же жаждет власти, как ты, я сделаю все, чтобы она никогда не взошла на престол.
— Значит, ты предаешь меня? После всего, что я вытерпела в браке со Станионом?
— А что ты вытерпела? Он изначально предлагал тебе дружественный союз, а не брачный. Твоя пара умерла, ты не знаешь, что такое истинное единение.
— И в этом мое счастье, — прошипела она. — Мой мозг не затуманен любовными глупостями. Я вижу истинное положение вещей.
— Она не знает о твоих планах? — тихо спросил глава клана Северных ветров.
— Зачем мне ей что-то рассказывать? Власти хочу я, поэтому мне лишь нужен ее статус, а не правление.
— Рад слышать, — отозвался он, — что хотя бы моя внучка выросла неиспорченной шиари. Суд богов тебя оправдал, думаешь, Станион будет к тебе так же благосклонен?
— В нашем браке были и приятные моменты, — улыбнулась женщина. — Но я мать наследницы, поэтому даже он не сможет меня выгнать из дворца. А все остальное я вытерпеть в силах. Уж я помогу моей девочке занять престол. В конце концов, бал — это прекрасный повод собраться всем кланам в одном месте, и соответственно у меня будет возможность поговорить с каждым главой. Этого ожидает и Богиня.
— Богиня? При чем тут она?
— Именно с ее помощью я отправилась в другой мир, спасла себя и вырастила будущую наследницу.
— И какова плата?
— Она делает это бескорыстно.
— Такие вещи боги никогда не делают бескорыстно. Смотри, не обманись.
— Я устала от нашего бессмысленного разговора, отец. Если ты посмеешь хот что-нибудь рассказать Леонике, ей же будет хуже. Все же жажду власти я унаследовала от тебя.
Еванжелика не сказала больше ни слова и покинула кабинет. В ее голове роились воспоминания. Станион был благороден, относился с почтением к молодой жене, но не чурался связей на стороне. Еванжелика же пыталась забеременеть, но безуспешно, что постепенно заводило их отношения в тупик и вызывало множество вопросов у глав кланов.
Измены не очень беспокоили ее, пока король не встретил свою пару, которой оказалась молоденькая фрейлина Эстэтта. Ровесница Еванжелики отличалась скромностью и добротой. Эти качества раздражали особенно. Король быстро влюбился в свою пару, и уже чувствовал к ней не только страсть, но и нежность, доверие, уважение. Эстэтта бегала от короля, даже плакалась самой Еванжелике, каялась за то, что отбивает чужого мужа. Но фениксы были подвластны слабостям их второй половины — драконов, поэтому вскоре Станион предложил Еванжелике развод. Та, естественно, отказалась, не желая терять власть и зная, что уже носит под сердцем ребенка.
Король дал ей срок в полгода, в течение которого та была обязана согласиться на развод, иначе ей грозила принудительная ссылка. Тогда королева не только поняла, что такое истинная ревность, но и что такое всепоглощающая ненависть. В один миг у нее отняли все. Она не только не выполнила обещание, данное своему отцу, но и вся ее жизнь пошла крахом. Тогда она сбежала. И на пути ей встретилась разгневанная Богиня, которая неожиданно сменила гнев на милость, лишь взглянув на Еванжелику. Та попросила немногое — лишь возвращение в этот мир.
И она исполнила волю Богини.
Каждое утро привычно начиналось со жжения во всем теле. Приняв ванну и не обнаружив в своей комнате горничную, я прилегла еще на секундочку. Вчера была репетиция моего дебюта, мне подробно рассказывали, что я должна делать и говорить. Миланика рассказывала все светские новости последнего месяца, пока шиар Корнелиус проверял мое знание бального этикета. К концу дня голова разрывалась, но мне еще предстояла последняя примерка платья. В итоге спать я легла за полночь. Прикрыв глаза всего на минуточку, провалилась в сон на несколько часов.
— Лео!
Сквозь дрему в мое сознание проник голос Ордариона.
— Я вам говорю, что не могу ее добудиться! — воскликнула Лори возмущенно.
— Еще пять минуточек… — сонно пробормотала я.
— Лео, вставай уже! Солнце светит, а ты с постели встать не можешь! — весело воскликнул Ордарион.
— Это состояние называется дисанией, — ответила я и перевернулась на другой бок.
— Как?
— Дисания, — объяснила я, — это состояние, при котором невозможно встать с кровати и заняться привычными делами. Я не ленивая. Я больная.
Кронпринц рассмеялся, укутал меня одеялом и поднял с кровати. Я принялась возмущенно брыкаться, но Дарию на мое сопротивление было наплевать. Он доставил меня в ванную, где опустил на ноги.
— С добрым утром, красавица. Вот вода, вот ты. Связь уловишь сама. Я ушел. Вернусь к назначенному времени.
— Это когда?
— К вечеру, — ответил Ордарион и оставил меня одну. Я выглянула в спальню, где меня осталась дожидаться горничная.
— А сколько времени?
— Два часа дня, ваше высочество.
— Сколько?!
Как только я сориентировалась во времени, начались сборы к балу. Пообедав, я стала подопытным кроликом сразу для трех девушек, готовых снарядить меня к торжеству. В первую очередь меня вновь отправили мыться, заставили принять ароматизированную ванну, потом соорудили на моей голове пышную прическу, и уже после облачили в платье. Все это отняло много времени и сил, зато когда я взглянула наконец на себя в зеркало, моему восторгу не было предела.
— Но вы же сказали, что девушка все-таки сгорела, — неуверенно проговорила я.
И как тут надеяться на ее милосердие?
— Видишь ли, она просто сделала свои слезы волшебными. Да, они были бездушными, ведь их причиной была боль, поэтому им не хватало внутреннего содержания. Тело девушки сгорело, но магическим образом переместилось в одну из слезинок. А спустя некоторое время оттуда вышел дракон со способностью к трансформации.
— А зачем она так сделала? Я не понимаю причин такого поступка.
— Она сделала для каждого дракона пару. Правая и левая слезинки. И таким образом Богиня обезопасила себя от измен своего мужа.
— Звучит немного бредово, — усмехнулась я, — со слезами этими.
— Это же легенда. На самом деле никто из нас не верит, что в пещере действительно появляются слезы Богини. Просто место там волшебное, особый магический фон, и периодически возникают сверкающие камни, растущие в размерах. И со временем каждый феникс находит среди них симбионта. Если, конечно, драконы не погибают.
— А бывает и такое?
— Век назад нам удалось и такое познать, — вздохнул Шитаон. — Что ж, утомил тебя старик. Выздоравливайте, ваше высочество.
— Доброго дня, шиар, — улыбнулась я и проводила взглядом мужчину.
После сегодняшнего разговора я осознала, что людей, желающих мне смерти, гораздо больше, чем я думала ранее. Только от меня решили избавиться в первую очередь, так как до других наследников добраться затруднительно. И борьба за власть идет не только во дворце, а на всей территории земель Восставших из пепла. Тем более, Ордариону скоро исполнится сто лет…
В постели я пролежала еще три дня, а на шестой день после злосчастного происшествия мне разрешили подняться с постели. Приняв душ, позволила Лори облачить меня в светло-розовое платье и завить локоны, которые мягким потоком струились по моим плечам. Полюбовавшись на свое отражение в зеркале, вышла в гостиную, где меня встречал Ордарион с бокалами красного вина в руках. Протянув мне один, он объявил:
— За твое выздоровление! Прошло две недели, и тебе дважды удалось избежать покушения на убийство, что можно определенно считать успехом.
— Ты так думаешь? — вскинула я бровь. — Что ж, тогда чокнемся?
— Нет. В нашем мире это признак недоверия к своему окружению. При соприкосновении бокалов ты стремишься убедиться в прозрачности мотивов пьющего с тобой человека. В этом случае брызги смешиваются, и если в напиток подмешан яд, он оказывается и в бокале твоего собеседника. А тебе я доверяю.
— Конечно, я же наивная! — фыркнула я и пригубила вино.
— Позавтракаем? — предложил Ордарион.
— Почему ты такой добрый? Я должна насторожиться, — присев на диван вслед за кронпринцем, спросила я.
— Считай это платой за твою наивность.
— Да что ты привязался к этой наивности? — нахмурилась я. Дарий рассмеялся:
— Прости, но ты такая милая, когда обижаешься! Просто сначала меня раздражала ситуация, в которую мы попали. А теперь я ее отпустил. Исход все равно будет один.
— Это какой же?
— Я стану королем, — пожал плечами Ордарион, и я бы непременно рассмеялась, если бы не возмутилась.
— Ты считаешь, что я совсем не представляю для тебя конкуренции?
— Я не это имел в виду. Впрочем, считай, как знаешь. Твое мнение все равно не будет учтено.
— Ты слишком самоуверен и невыносим, — констатировала я факт.
— Ты первая, кто говорит мне это в лицо, — усмехнулся принц, — или вне постели.
— Последнее мог бы не добавлять, — буркнула я и приступила к завтраку.
В комнату постучались, после чего порог пересекла темная эльфийка в брючном костюме. Поклонившись нам, она представилась:
— Лавиэль. Отныне я ваша телохранительница, ваше высочество. Прошу вас, не передвигайтесь по дворцу без меня. Это значительно облегчит мне задачу.
— Рада нашему знакомству, — на автомате ответила ей и повернулась к Дарию. — Она магиня?
— Слабая. Зато в боевых искусствах одна из лучших.
Я понимала рациональность этого поступка, и все равно грозное и непримиримое выражение лица темной эльфийки напрягало. Но я была не в том положении, чтобы выбирать средства защиты. Лишь бы остаться невредимой до приезда мамы. Интересно, а она думает возвращаться?
Ордарион проводил меня на занятия шиара Аставиэля. Сегодня здесь также присутствовал оркестр. Светлый эльф, склонившись к руке, поцеловал кончики моих пальцев.
— Начнем занятие?
— Разумеется, — кивнула я и развернулась к музыкантам, щелкнув пальцами: — Оркестр, музыку!
Мое поведение вызвало непродолжительный шок. Ордарион усмехнулся, кашлянул в кулак, и подошел ко мне, чтобы пригласить на танец.
— Всегда мечтала это сделать, — пояснила свой поступок и обошла кронпринца, так и не приняв его руки. — Шиар Аставиэль, а могу я сегодня повальсировать с профессионалом?
Ордарион прикрыл рот рукой и давился смехом, но сориентировались мужчины быстро. Эльф кивнул, оркестр заиграл, урок начался. И я поняла, что во время нашего вальса с Ордарионом ничего не значило волшебство танца, имел значение сам партнер. С урока шиара Аставиэля уходила в легкой задумчивости.
На дневной спектакль придворного театра сразу после занятия с шиаром Корнелиусом меня пригласила Лиатта. Все собрались в Сиреневой гостиной, где висели умопомрачительной красоты люстры. Магические светильники были украшены разноцветными полудрагоценными камнями, среди которых особенно выделялись аметисты. Зрители сидели перед импровизированной сценой и негромко переговаривались между собой. Мы с Лиаттой подошли к королеве и присели в реверансе.
— Ваше величество, я взяла на себя смелость пригласить ее высочество.
Королева благосклонно кивнула и обратилась ко мне:
— Рада, что с тобой все в порядке. Присаживайся на свободное место. Надеюсь, сегодняшнее представление тебе понравится.
— Благодарю вас, ваше величество, — слегка склонилась я, прошла вслед за Лиаттой и села на софу, с предвкушением ожидая начало кукольного спектакля.
На импровизированную сцену вышел мужчина в зеленом сюртуке, он улыбнулся и раскланялся перед зрителями. Лет ему было около пятидесяти по земным меркам, но его глаза не светились, как у драконов.
— Это человек. Он приготовил для нас кукольный спектакль, — пояснила мне Лиатта.
Началось представление. В нем рассказывалась история принцессы и дракона. Причем дракон выступал в роли спасителя, в то время как некромант заточил невинную девушку для какого-то кровавого обряда. К счастью, невольницу удалось спасти, и влюбленные (когда влюбиться-то успели?) поженились. Хэппи-энд и кукольный поцелуй напоследок.
— Благодарю вас, шир, за прекрасное представление. — Королева поднялась со своего места и громко зааплодировала. Ее примеру последовали и фрейлины.
Как только шквал оваций стих, ее величество направилась к двери. За ней последовали и другие девушки, поэтому вскоре в полупустой гостиной остались только актоеры и мы с Лиаттой.
— Как вам представление, принцесса? — спросила брюнетка.
— Это было необычно и развлекательно, — ответила я. — Можно ли сейчас отправиться в свои покои? У меня еще назначена встреча с широм Элиасаниэлем. Он должен принести эскизы вечерних туалетов к предстоящему балу.
— Разумеется. Тогда нам следует поторопиться.
До бала оставалось еще две недели.
Земли Восставших из пепла, клан Северных ветров
— Еванжелика! Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, — улыбнулся глава клана, распахивая объятия своей дочери.
— Здравствуй, отец, — прохладно ответила женщина, проигнорировав родителя, и уселась в свободное кресло. Маска радушия слетела и с лица главы клана. — Ты хотел поговорить?
Только недавно закончился божественный суд над Еванжеликой. Естественно, приговор ей и не грозил, но это была неприятная формальность. Завтра предстоял дебют ее дочери, и она должна появиться на балу во всеоружии. Пусть она уже и не является королевой, ведь они развелись перед инсценировкой ее смерти, но она мать наследницы и первая шиари клана Северных ветров. Его величеству Станиону уже должны были сообщить о ее возвращении, а вот делиться столь радостным событием с дочерью король не спешил. Поэтому завтра Еванжелика произведет фурор.
— Я хотел о многом с тобой поговорить, — нахмурился глава, — и в первую очередь это связано с вашими планами со Святым Хранителем, которые вы строите у меня за спиной. Чего ты добиваешься?
— Неужели ты совсем не рад видеть свою дочь? — притворно надула губы Еванжелика.
— Дочь? Моя дочь умерла, а тебя я не знаю. Тебя поглотила жажда власти и мести настолько, что ты готова использовать в своих грязных целях мою внучку.
— Уже так прикипел к ней? — с усмешкой спросила собеседница. — Весть о возвращении принцессы должна была облететь все кланы, но ты не спешил на встречу с ней. Что же сейчас печешься о ее благополучии?
— Кровь не водица, — пожал плечами глава, и со злостью добавил: — Мне запретили с ней встречаться. Единственная, через кого я получаю новости о ней, это Миланика Дерраи, которой позволили обучать наследницу. Ордарион сделал поблажку специально для меня, чтобы я не стремился разрушить воздвигнутые им стены, разделяющие меня и Леонику. Даже он пытается ее защитить, а что же ее мать? Выжидает время, чтобы эффектней вернуться во дворец!
— Я достаточно страдала. Станион изменял мне. Думаешь, легко было терпеть его измены?
— Он предлагал тебе развод до того, как закрепил связь со своей парой. Ты отклонила его любезное предложение.
— А почему я должна была соглашаться?! — взвилась Еванжелика. — Эстэтта — потаскуха, которая увела мужа у своей королевы!
— Не смей называть королеву земель Восставших из пепла потаскухой! Она родила нам двух наследников. Двух сильных наследников, которые разбираются с проблемами, оставленными тобой. Думаешь, я не догадываюсь, куда делся артефакт? Слишком много совпадений, Еванжелика!
— Я и не отрицаю, — фыркнула бывшая королева. — Только все равно не понимаю, почему ты так уважаешь принцев, когда твоя собственная внучка без трех минут королева!
— Если она такая же жаждет власти, как ты, я сделаю все, чтобы она никогда не взошла на престол.
— Значит, ты предаешь меня? После всего, что я вытерпела в браке со Станионом?
— А что ты вытерпела? Он изначально предлагал тебе дружественный союз, а не брачный. Твоя пара умерла, ты не знаешь, что такое истинное единение.
— И в этом мое счастье, — прошипела она. — Мой мозг не затуманен любовными глупостями. Я вижу истинное положение вещей.
— Она не знает о твоих планах? — тихо спросил глава клана Северных ветров.
— Зачем мне ей что-то рассказывать? Власти хочу я, поэтому мне лишь нужен ее статус, а не правление.
— Рад слышать, — отозвался он, — что хотя бы моя внучка выросла неиспорченной шиари. Суд богов тебя оправдал, думаешь, Станион будет к тебе так же благосклонен?
— В нашем браке были и приятные моменты, — улыбнулась женщина. — Но я мать наследницы, поэтому даже он не сможет меня выгнать из дворца. А все остальное я вытерпеть в силах. Уж я помогу моей девочке занять престол. В конце концов, бал — это прекрасный повод собраться всем кланам в одном месте, и соответственно у меня будет возможность поговорить с каждым главой. Этого ожидает и Богиня.
— Богиня? При чем тут она?
— Именно с ее помощью я отправилась в другой мир, спасла себя и вырастила будущую наследницу.
— И какова плата?
— Она делает это бескорыстно.
— Такие вещи боги никогда не делают бескорыстно. Смотри, не обманись.
— Я устала от нашего бессмысленного разговора, отец. Если ты посмеешь хот что-нибудь рассказать Леонике, ей же будет хуже. Все же жажду власти я унаследовала от тебя.
Еванжелика не сказала больше ни слова и покинула кабинет. В ее голове роились воспоминания. Станион был благороден, относился с почтением к молодой жене, но не чурался связей на стороне. Еванжелика же пыталась забеременеть, но безуспешно, что постепенно заводило их отношения в тупик и вызывало множество вопросов у глав кланов.
Измены не очень беспокоили ее, пока король не встретил свою пару, которой оказалась молоденькая фрейлина Эстэтта. Ровесница Еванжелики отличалась скромностью и добротой. Эти качества раздражали особенно. Король быстро влюбился в свою пару, и уже чувствовал к ней не только страсть, но и нежность, доверие, уважение. Эстэтта бегала от короля, даже плакалась самой Еванжелике, каялась за то, что отбивает чужого мужа. Но фениксы были подвластны слабостям их второй половины — драконов, поэтому вскоре Станион предложил Еванжелике развод. Та, естественно, отказалась, не желая терять власть и зная, что уже носит под сердцем ребенка.
Король дал ей срок в полгода, в течение которого та была обязана согласиться на развод, иначе ей грозила принудительная ссылка. Тогда королева не только поняла, что такое истинная ревность, но и что такое всепоглощающая ненависть. В один миг у нее отняли все. Она не только не выполнила обещание, данное своему отцу, но и вся ее жизнь пошла крахом. Тогда она сбежала. И на пути ей встретилась разгневанная Богиня, которая неожиданно сменила гнев на милость, лишь взглянув на Еванжелику. Та попросила немногое — лишь возвращение в этот мир.
И она исполнила волю Богини.
Глава 11
Каждое утро привычно начиналось со жжения во всем теле. Приняв ванну и не обнаружив в своей комнате горничную, я прилегла еще на секундочку. Вчера была репетиция моего дебюта, мне подробно рассказывали, что я должна делать и говорить. Миланика рассказывала все светские новости последнего месяца, пока шиар Корнелиус проверял мое знание бального этикета. К концу дня голова разрывалась, но мне еще предстояла последняя примерка платья. В итоге спать я легла за полночь. Прикрыв глаза всего на минуточку, провалилась в сон на несколько часов.
— Лео!
Сквозь дрему в мое сознание проник голос Ордариона.
— Я вам говорю, что не могу ее добудиться! — воскликнула Лори возмущенно.
— Еще пять минуточек… — сонно пробормотала я.
— Лео, вставай уже! Солнце светит, а ты с постели встать не можешь! — весело воскликнул Ордарион.
— Это состояние называется дисанией, — ответила я и перевернулась на другой бок.
— Как?
— Дисания, — объяснила я, — это состояние, при котором невозможно встать с кровати и заняться привычными делами. Я не ленивая. Я больная.
Кронпринц рассмеялся, укутал меня одеялом и поднял с кровати. Я принялась возмущенно брыкаться, но Дарию на мое сопротивление было наплевать. Он доставил меня в ванную, где опустил на ноги.
— С добрым утром, красавица. Вот вода, вот ты. Связь уловишь сама. Я ушел. Вернусь к назначенному времени.
— Это когда?
— К вечеру, — ответил Ордарион и оставил меня одну. Я выглянула в спальню, где меня осталась дожидаться горничная.
— А сколько времени?
— Два часа дня, ваше высочество.
— Сколько?!
Как только я сориентировалась во времени, начались сборы к балу. Пообедав, я стала подопытным кроликом сразу для трех девушек, готовых снарядить меня к торжеству. В первую очередь меня вновь отправили мыться, заставили принять ароматизированную ванну, потом соорудили на моей голове пышную прическу, и уже после облачили в платье. Все это отняло много времени и сил, зато когда я взглянула наконец на себя в зеркало, моему восторгу не было предела.
