— Это плохо, — нахмурилась женщина. — Но в любом случае, моя дочь родилась раньше наследника, поэтому имеет больше прав на престол, чем он. И если принц действительно настолько ужасен, как ты говоришь, то Леоника будет бежать от него, как от огня. И в этом случае у меня быстрее получится взять под контроль ситуацию. Запомни, Кортиэн, любой ход противника можно обернуть в свою пользу.
— И все же Ордариона стоит опасаться, — гнул свою линию воин. — Он лишен милосердия своего отца, и звание Инквизитора получил не зря. Ваш план может разлететься в щепки при одном взмахе его крыла.
— Тогда мой вопрос следующий: во дворце достаточно людей, которые могут в нужный момент припугнуть Леонику до моего возвращения?
— Разумеется, шиари, — улыбнулся воин. — До вашего прибытия о ней позаботятся. Когда мы сможем вернуться в Эмерит?
— Примерно через земную неделю. К тому времени я смогу посетить храм и вернуться во дворец, когда моя дочь возненавидит свое окружение.
— Вы уверены, что она именно так отнесется к новой обстановке?
— Разумеется. Разумеется! Ее маму обидели, а она любит меня не меньше, чем я — власть. Знаешь, в чем залог хорошего воспитания детей? Мать должна любить и ценить себя, тогда и ребенок будет восхищаться ею. Леоника воспримет все враждебно, и с каждой минутой пребывания во дворце будет убеждаться, что такая жизнь не для нее. И тогда она станет послушной марионеткой, кукловодом которой стану я.
Бывшая королева свято верила в свои слова, но она недооценивала свою дочь, в характере которой было слишком много своенравия, доставшегося в наследство по материнской линии.
— Почему вы сразу не хотите ей помочь? Почему бы нам сейчас не отправиться туда? У вас есть поддержка Богини, а это уже половина успеха.
— Не могу, — улыбнулась женщина. — Она начнет уговаривать меня вернуться домой, и, получая от меня отрицательные ответы, отдалится и перестанет доверять. Я должна появиться, как спасительный глоток воды в пустыне, в самый тяжелый для нее момент, когда нервы будут на пределе. Тогда она будет во всем беспрекословно меня слушаться.
— Тогда за власть клана Северных ветров? — приподняв кружку с чаем, спросил воин.
Еванжелика кивнула и с силой стукнула своей кружкой о кружку собеседника. Несколько капель выплеснулись и содержимое перемешалось. Они оба отхлебнули чай, не разрывая зрительный контакт. В этот момент они доказали преданность друг другу.
Бывшая королева повернулась к окну. За стеклом раскинулась большой город. Скоро ей придется его покинуть, но сожаления не было. Артефакт был уничтожен — так думал Станион, но она-то знает, где хранится подлинник. Когда она вернется в Эмерит, ее ждет суд богов. Богиня ее оправдает, ведь артефакт все еще действует, и посему королю придется принести официальные извинения. Его власть пошатнется, начнутся волнения в народе. Она воспользуется положением матери наследницы, чтобы задержаться во дворце. А там недалеко и до смены власти. Она возведет свою дочь на престол.
Глядя на пейзаж за окном, дочь главы клана Северных ветров вспоминала своего мужа. Молодой привлекательный мужчина, не обделенный властью, но не нашедший свою вторую половинку. Ее пара погибла еще в детстве, поэтому она не познала все прелести истинного единения. Еванжелика была достаточно амбициозной и меркантильной, чтобы без раздумий согласиться на брак с правителем земель Восставших из пепла. Это был договорной брак, основанный на взаимопомощи.
Эмерит, земли Восставших из пепла, клан Золотых песков
Я всегда считала, что люди королевской крови просыпались после обеда, и в этом была их великая привилегия. Видимо, так было в нашем мире, здесь же жизнь начинала кипеть с первой минутой рассвета в прямом смысле этих слов. Как только солнце выглядывало из-за горизонта, тело превращалось в неукротимое пламя, по венам разливалась раскаленная лава, заставляя пробуждаться. Так случилось и со мной. Я нашла спасение у окна, подставив свое тело под ласковые лучи. Странно, но рассвет здесь был и катализатором, и ингибитором: он сам вызывал такие изменения в моем теле, и только он мог укротить поглощающую боль. Неужели фениксы всю жизнь живут с этим? Судя по тому, что все спальни располагались с восточной стороны, — да.
Горничная помогла мне одеться во вчерашнее платье, я сменила только камизу и «шортики». Когда я вышла в гостиную, меня уже ожидал принц Ордарион, наслаждающийся горячим напитком. Увидев меня, он встал и подошел ближе, коснувшись моей руки мимолетным поцелуем. Подобные действия заставили меня вспыхнуть, что не укрылось от внимания Ордариона.
— Ваше высочество, вы сегодня как никогда хороши. Было бы совсем чудесно, если бы вы перестали смущаться от простого проявления галантности и учтивости. Не воспринимайте мои комплименты слишком близко к сердцу, это дежурные приветствия.
— Спасибо, что разъяснили, — буркнула я, но кронпринц не удовлетворился моим ответом. Он приподнял мой подбородок одним пальцем и заглянул в глаза.
— Я не расслышал, что ты сказала. Запомни, все твои фразы должны быть четкими и ясными, ты ни на миг не должна сомневаться в своих словах. Если не уверена — промолчи, но не мямли, как сейчас. Я достаточно ясно объяснил вам, принцесса?
— Спасибо, что разъяснили, — четко и уверенно повторила я свою первоначальную фразу. Ордарион уловил мою насмешку, но ругать не стал, а даже благосклонно кивнул.
— Весьма неплохо. А теперь не изволите ли вы разделить со мной утреннюю трапезу?
На его губах блуждала легкая улыбка, словно мы были давними друзьями, а не соперниками. И такая его манера поведения расслабила меня, заставила улыбнуться в ответ. Я приняла его руку и присела на диван подле него. Он проследил за моими действиями взглядом придирчивой тетушки, но не сказал ни слова.
— Ты не будешь читать мне нотации?
— Я не учитель этикета и не твоя компаньонка, — ответил кронпринц, откинувшись на спинку дивана и положив руку поверх нее, так что его палец касался моей шеи. Ордарион внимательно посмотрел мне в глаза, нежно погладив кожу, отчего по мне пробежался табун мурашек. — Не смей считать меня своим братом. И другом не смей. Я тот, кто по воле короля должен присматривать за необученной девчонкой, и это не мой выбор. Я не причиню тебе вреда и буду защищать, так как теперь ответственность за тебя на мне, а я не готов рисковать своей честью.
— А что касается его величества, — от него ты тоже сможешь меня защитить? — приподняв подбородок, с вызовом спросила я. Слишком самоуверенный у него был тон, да и это легкое прикосновение его пальца к моей шее заставляло мысли путаться.
— Я смогу защитить тебя от любого в этом мире, — ответил Ордарион без пафоса. Его словам трудно было не поверить. Но вдруг наш зрительный контакт разорвался, и мужчина убрал руку.
— Скажи мне, Ордарион, почему я должна слепо подчиняться приказам короля? Назови хоть одну причину
Мужчина наградил меня задумчивым взглядом.
— Две причины. Первая — это ты. На Землю тебя не вернут, значит, придется находиться здесь, и тебе же лучше, если ты будешь обладать определенными знаниями. Советую тебе преуспеть в учебе. Вторая причина — это твоя мама. Хочешь узнать, как обстояли дела на самом деле, и кто был виновен в той давней истории, дождись ее прихода сюда.
Я промолчала. Говорить о том, что ей нежелательно сюда возвращаться, я не стала. Но другие доводы были разумными. Мне необходимо получить нужные знания, без которых буду слепым котенком. Поэтому для начала придется играть по чужим правилам.
— А теперь завтракай, принцесса, потому что у тебя сегодня плотный график.
Он потянулся за кружкой напитка, напоминающего кофе. Чтобы проверить свое предположение, я отхлебнула из своей кружки и убедилась, что была права. Жидкость приятно обожгла горло, смогла привести мысли в порядок. На столе также была мясная нарезка и румяные круассаны. Я потянулась к выпечке и бросила вопросительный взгляд на принца, но тот качнул головой.
— Я не голоден. С утра был на охоте.
На охоте... Он дракон. Хищник. Как же в это сложно поверить!
— Ты можешь рассказать мне больше о том, что значит перестать быть фениксом и стать драконом?
— Фениксом ты быть не перестанешь, — поправил меня кронпринц. — Для того чтобы стать драконом, ты должна пройти инициацию. Обычно ее проходят в свой двадцать первый день рождения. Видишь ли, фениксы от природы живут не больше двадцати пяти — тридцати лет, а слияние с яйцом дракона дарует и им, и нам особые преимущества.
— Слияние? — переспросила я. — То есть мы отнимаем их жизни?
— Не совсем так. Чтобы понять это, тебе нужно ощутить в себе своего зверя, тогда ты поймешь всю сущность симбиоза.
— Симбиоз? То есть они тоже получают выгоду? — нахмурилась я, пока не очень улавливая связь.
— Драконы — волшебные создания. Говорят, что слезы Богини собирались в пещере Созидания тысячелетиями, со временем увеличиваясь в размерах. Так и образовались залежи яиц, и они все прибавляются.
— Слезы? Разве боги плачут? — скептически спросила я, и мужчина тепло улыбнулся, словно несмышленому ребенку. Он забавлялся над моим атеистическим мировоззрением.
— Боги тоже плачут. Они любят, ненавидят, ревнуют — только сильнее, ярче, всепоглощающе. Их гнев стирает города, их ревность сжигает души, их любовь дарует жизнь. И если в их сердце вспыхивает чувство, оно горит ярче пламени.
Я завороженно смотрела на него. Ордарион говорил об этом так, будто сам чувствовал нечто схожее, будто знал богов лучше, чем они самих себя. И была в его словах нежность — он был глубоко верующий человек, но не фанатик, которых мне часто приходилось встречать на Земле. Кронпринц верил и почитал богов, не боялся, а любил.
— Они защищают нас, пусть мы часто и становимся предметом их ссор.
— А сколько у вас богов? — спросила я.
— Двое. Бог и Богиня.
— У них есть имена?
— У них множество имен, Леоника. У разных народов и прозвища разные, но фениксы решили не давать им ложных имен, ведь своих они никогда не называли, — ответил Ордарион, поставив пустую кружку на стол. Увлекшись беседой с ним, я не заметила, как съела два круассана и выпила свой кофе.
— А давно фениксы вступают в симбиоз? — задала следующий вопрос раньше, чем успела его обдумать.
Я вдруг поняла, что мне необходимо продолжить беседу с Ордарионом, и не только потому, что он был прекрасным рассказчиком, а потому, что в такие минуты он казался практически земным.
— Я не знаю того времени, когда фениксы и драконы не вступали в симбиоз, говорят, что это началось еще с прародительницы. И ты должна знать, что основная обязанность правителя — подпитка пещеры созидания, чтобы каждый феникс смог найти своего дракона. Впрочем, разговоров достаточно, да и ты, если съешь еще один круассан, лопнешь, — усмехнулся кронпринц и изящно поднялся на ноги.
Для меня было неведомо, как при его габаритах он способен двигаться настолько грациозно. Высокий, статный, с проникновенным взглядом черных глаз, да еще и умный. Даже боги бы простили мне, если бы я влюбилась в такого брата! Почему судьба так жестока?
— Ты позволишь мне вымыть руки? — спросила я, и кронпринц царственно кивнул. Его высочество дал свое соизволение!
Фыркнув под его удивленным взглядом, я прошла через спальню в ванную, где вымыла руки, и вернулась к Ордариону. Тот уже был не один, рядом с ним стояла высокая женщина с крупными чертами лица и безвкусным белым париком на голове. Лет ей было много, даже по земным меркам, а сколько в этом мире — даже предположить не решусь.
— Ваше высочество, позвольте представить вам шиари Клошиэтту Орратуа, вашу компаньонку.
То есть надсмотрщицу?
— Весьма рада, — ответила я. — Позвольте представиться…
— Принцесса не представляется сама, — чопорно ответила женщина, — приход принцессы объявляет церемониймейстер, а все другие при разговоре с ней обязаны знать ее имя и статус.
— Видимо, вы еще и мой преподаватель этикета? — спросила я, стараясь погасить раздражение.
— У вас будет отдельный экскурс в тонкости придворного этикета, — с усмешкой ответил принц, и я сразу поняла, что на фоне будущего учителя шиари Клошиэтта мне покажется ангельским созданием. — Шиари будет вам всячески помогать усвоить полученный на занятиях материал.
— Можете быть уверены, я буду исполнять свои обязанности с должным усердием, ваше высочество, — благоговейно склонилась перед кронпринцем моя компаньонка в изящном реверансе.
Я бы позавидовала ее грации, но сейчас у меня больше зависти вызывало ее стремление исполнить свой долг.
— Нисколько не сомневаюсь в вашей исполнительности, — был прохладный ответ его высочества, после чего он подал мне руку и мы вместе с ним покинули мои покои.
Шиари Клошиэтта отправилась вслед за нами. Было непривычно оставлять свою комнату незапертой, какое-то внутреннее чувство самосохранения напоминало об этом, но мне стоило привыкать к тому, что я больше не на Земле.
Я даже споткнулась от этой мысли, но удержала равновесие. Окружающий мир на секунду замер, а потом возобновил свое вращение, навсегда убегая из привычной для меня реальности. Все мосты сожжены, и кажется, что я в полной мере никогда не принадлежала своему миру. Все прошлое стерлось, действительно оставив позади себя пустые холсты. Моей прошлой жизни не было, есть лишь здесь и сейчас. Впереди раскинулось не пустое полотно, а цветное, полное прекрасных пейзажей. Осталось только перестать быть блеклой тенью и доказать всем, чего я на самом деле стою.
— Все в порядке? — безучастно спросил принц.
Я лишь кивнула головой и дала себе возможность и дальше быть ведомой. Ордарион привел меня в просторную комнату, отделанную в голубых тонах. У высокого окна стоял письменный стол и стул, напротив — точно такой же, только с ученической доской. Я почувствовала я себя первоклассницей. Но комната вышеупомянутой мебелью не ограничивалась. В центре стояли диваны и столик, поверхность которого была отделана наборной мозаикой из неизвестных мне камней. У стены справа от входа стояла софа для отдыха, а с другой стороны рядом с еще одной дверью — узкий шкаф. Скорее всего, там лежали письменные принадлежности, карты и учебники, но это лишь мои домыслы.
Мой взор не стал задерживаться на предметах интерьера, сосредоточившись на пяти людях, сидящих на диванах в центре комнаты. Когда мы с Ордарионом зашли внутрь, они моментально поднялись со своих мест и поклонились, а единственная дама среди них присела в реверансе. Самыми интересными личностями были светлый и темный эльфы — у последнего была серебристо-черная кожа, белые глаза, седые длинные волосы, собранные в сотни тонких косичек, и заостренные уши. Но как только они поднялись на ноги, я смогла разглядеть среди них и гнома. Я узнала его по низкому росту и обилию растительности на лице. Видимо, я в представлении не нуждалась, так как Ордарион начал представлять мне будущих «экзекуторов».
— Ваше высочество, перед вами ваши учителя не в полном составе. Аставиэль Астэйский, — светлый эльф подошел ко мне и с поклоном поцеловал мою руку, — преподаватель танцев. С ним вы встретитесь позже, я попросил его перенести начало обучения на неделю.
— Я буду счастлив танцевать с такой удивительной девушкой, — улыбнулся мне, безусловно, дамский угодник, отступив на шаг.
— И все же Ордариона стоит опасаться, — гнул свою линию воин. — Он лишен милосердия своего отца, и звание Инквизитора получил не зря. Ваш план может разлететься в щепки при одном взмахе его крыла.
— Тогда мой вопрос следующий: во дворце достаточно людей, которые могут в нужный момент припугнуть Леонику до моего возвращения?
— Разумеется, шиари, — улыбнулся воин. — До вашего прибытия о ней позаботятся. Когда мы сможем вернуться в Эмерит?
— Примерно через земную неделю. К тому времени я смогу посетить храм и вернуться во дворец, когда моя дочь возненавидит свое окружение.
— Вы уверены, что она именно так отнесется к новой обстановке?
— Разумеется. Разумеется! Ее маму обидели, а она любит меня не меньше, чем я — власть. Знаешь, в чем залог хорошего воспитания детей? Мать должна любить и ценить себя, тогда и ребенок будет восхищаться ею. Леоника воспримет все враждебно, и с каждой минутой пребывания во дворце будет убеждаться, что такая жизнь не для нее. И тогда она станет послушной марионеткой, кукловодом которой стану я.
Бывшая королева свято верила в свои слова, но она недооценивала свою дочь, в характере которой было слишком много своенравия, доставшегося в наследство по материнской линии.
— Почему вы сразу не хотите ей помочь? Почему бы нам сейчас не отправиться туда? У вас есть поддержка Богини, а это уже половина успеха.
— Не могу, — улыбнулась женщина. — Она начнет уговаривать меня вернуться домой, и, получая от меня отрицательные ответы, отдалится и перестанет доверять. Я должна появиться, как спасительный глоток воды в пустыне, в самый тяжелый для нее момент, когда нервы будут на пределе. Тогда она будет во всем беспрекословно меня слушаться.
— Тогда за власть клана Северных ветров? — приподняв кружку с чаем, спросил воин.
Еванжелика кивнула и с силой стукнула своей кружкой о кружку собеседника. Несколько капель выплеснулись и содержимое перемешалось. Они оба отхлебнули чай, не разрывая зрительный контакт. В этот момент они доказали преданность друг другу.
Бывшая королева повернулась к окну. За стеклом раскинулась большой город. Скоро ей придется его покинуть, но сожаления не было. Артефакт был уничтожен — так думал Станион, но она-то знает, где хранится подлинник. Когда она вернется в Эмерит, ее ждет суд богов. Богиня ее оправдает, ведь артефакт все еще действует, и посему королю придется принести официальные извинения. Его власть пошатнется, начнутся волнения в народе. Она воспользуется положением матери наследницы, чтобы задержаться во дворце. А там недалеко и до смены власти. Она возведет свою дочь на престол.
Глядя на пейзаж за окном, дочь главы клана Северных ветров вспоминала своего мужа. Молодой привлекательный мужчина, не обделенный властью, но не нашедший свою вторую половинку. Ее пара погибла еще в детстве, поэтому она не познала все прелести истинного единения. Еванжелика была достаточно амбициозной и меркантильной, чтобы без раздумий согласиться на брак с правителем земель Восставших из пепла. Это был договорной брак, основанный на взаимопомощи.
Эмерит, земли Восставших из пепла, клан Золотых песков
Я всегда считала, что люди королевской крови просыпались после обеда, и в этом была их великая привилегия. Видимо, так было в нашем мире, здесь же жизнь начинала кипеть с первой минутой рассвета в прямом смысле этих слов. Как только солнце выглядывало из-за горизонта, тело превращалось в неукротимое пламя, по венам разливалась раскаленная лава, заставляя пробуждаться. Так случилось и со мной. Я нашла спасение у окна, подставив свое тело под ласковые лучи. Странно, но рассвет здесь был и катализатором, и ингибитором: он сам вызывал такие изменения в моем теле, и только он мог укротить поглощающую боль. Неужели фениксы всю жизнь живут с этим? Судя по тому, что все спальни располагались с восточной стороны, — да.
Горничная помогла мне одеться во вчерашнее платье, я сменила только камизу и «шортики». Когда я вышла в гостиную, меня уже ожидал принц Ордарион, наслаждающийся горячим напитком. Увидев меня, он встал и подошел ближе, коснувшись моей руки мимолетным поцелуем. Подобные действия заставили меня вспыхнуть, что не укрылось от внимания Ордариона.
— Ваше высочество, вы сегодня как никогда хороши. Было бы совсем чудесно, если бы вы перестали смущаться от простого проявления галантности и учтивости. Не воспринимайте мои комплименты слишком близко к сердцу, это дежурные приветствия.
— Спасибо, что разъяснили, — буркнула я, но кронпринц не удовлетворился моим ответом. Он приподнял мой подбородок одним пальцем и заглянул в глаза.
— Я не расслышал, что ты сказала. Запомни, все твои фразы должны быть четкими и ясными, ты ни на миг не должна сомневаться в своих словах. Если не уверена — промолчи, но не мямли, как сейчас. Я достаточно ясно объяснил вам, принцесса?
— Спасибо, что разъяснили, — четко и уверенно повторила я свою первоначальную фразу. Ордарион уловил мою насмешку, но ругать не стал, а даже благосклонно кивнул.
— Весьма неплохо. А теперь не изволите ли вы разделить со мной утреннюю трапезу?
На его губах блуждала легкая улыбка, словно мы были давними друзьями, а не соперниками. И такая его манера поведения расслабила меня, заставила улыбнуться в ответ. Я приняла его руку и присела на диван подле него. Он проследил за моими действиями взглядом придирчивой тетушки, но не сказал ни слова.
— Ты не будешь читать мне нотации?
— Я не учитель этикета и не твоя компаньонка, — ответил кронпринц, откинувшись на спинку дивана и положив руку поверх нее, так что его палец касался моей шеи. Ордарион внимательно посмотрел мне в глаза, нежно погладив кожу, отчего по мне пробежался табун мурашек. — Не смей считать меня своим братом. И другом не смей. Я тот, кто по воле короля должен присматривать за необученной девчонкой, и это не мой выбор. Я не причиню тебе вреда и буду защищать, так как теперь ответственность за тебя на мне, а я не готов рисковать своей честью.
— А что касается его величества, — от него ты тоже сможешь меня защитить? — приподняв подбородок, с вызовом спросила я. Слишком самоуверенный у него был тон, да и это легкое прикосновение его пальца к моей шее заставляло мысли путаться.
— Я смогу защитить тебя от любого в этом мире, — ответил Ордарион без пафоса. Его словам трудно было не поверить. Но вдруг наш зрительный контакт разорвался, и мужчина убрал руку.
— Скажи мне, Ордарион, почему я должна слепо подчиняться приказам короля? Назови хоть одну причину
Мужчина наградил меня задумчивым взглядом.
— Две причины. Первая — это ты. На Землю тебя не вернут, значит, придется находиться здесь, и тебе же лучше, если ты будешь обладать определенными знаниями. Советую тебе преуспеть в учебе. Вторая причина — это твоя мама. Хочешь узнать, как обстояли дела на самом деле, и кто был виновен в той давней истории, дождись ее прихода сюда.
Я промолчала. Говорить о том, что ей нежелательно сюда возвращаться, я не стала. Но другие доводы были разумными. Мне необходимо получить нужные знания, без которых буду слепым котенком. Поэтому для начала придется играть по чужим правилам.
— А теперь завтракай, принцесса, потому что у тебя сегодня плотный график.
Он потянулся за кружкой напитка, напоминающего кофе. Чтобы проверить свое предположение, я отхлебнула из своей кружки и убедилась, что была права. Жидкость приятно обожгла горло, смогла привести мысли в порядок. На столе также была мясная нарезка и румяные круассаны. Я потянулась к выпечке и бросила вопросительный взгляд на принца, но тот качнул головой.
— Я не голоден. С утра был на охоте.
На охоте... Он дракон. Хищник. Как же в это сложно поверить!
— Ты можешь рассказать мне больше о том, что значит перестать быть фениксом и стать драконом?
— Фениксом ты быть не перестанешь, — поправил меня кронпринц. — Для того чтобы стать драконом, ты должна пройти инициацию. Обычно ее проходят в свой двадцать первый день рождения. Видишь ли, фениксы от природы живут не больше двадцати пяти — тридцати лет, а слияние с яйцом дракона дарует и им, и нам особые преимущества.
— Слияние? — переспросила я. — То есть мы отнимаем их жизни?
— Не совсем так. Чтобы понять это, тебе нужно ощутить в себе своего зверя, тогда ты поймешь всю сущность симбиоза.
— Симбиоз? То есть они тоже получают выгоду? — нахмурилась я, пока не очень улавливая связь.
— Драконы — волшебные создания. Говорят, что слезы Богини собирались в пещере Созидания тысячелетиями, со временем увеличиваясь в размерах. Так и образовались залежи яиц, и они все прибавляются.
— Слезы? Разве боги плачут? — скептически спросила я, и мужчина тепло улыбнулся, словно несмышленому ребенку. Он забавлялся над моим атеистическим мировоззрением.
— Боги тоже плачут. Они любят, ненавидят, ревнуют — только сильнее, ярче, всепоглощающе. Их гнев стирает города, их ревность сжигает души, их любовь дарует жизнь. И если в их сердце вспыхивает чувство, оно горит ярче пламени.
Я завороженно смотрела на него. Ордарион говорил об этом так, будто сам чувствовал нечто схожее, будто знал богов лучше, чем они самих себя. И была в его словах нежность — он был глубоко верующий человек, но не фанатик, которых мне часто приходилось встречать на Земле. Кронпринц верил и почитал богов, не боялся, а любил.
— Они защищают нас, пусть мы часто и становимся предметом их ссор.
— А сколько у вас богов? — спросила я.
— Двое. Бог и Богиня.
— У них есть имена?
— У них множество имен, Леоника. У разных народов и прозвища разные, но фениксы решили не давать им ложных имен, ведь своих они никогда не называли, — ответил Ордарион, поставив пустую кружку на стол. Увлекшись беседой с ним, я не заметила, как съела два круассана и выпила свой кофе.
— А давно фениксы вступают в симбиоз? — задала следующий вопрос раньше, чем успела его обдумать.
Я вдруг поняла, что мне необходимо продолжить беседу с Ордарионом, и не только потому, что он был прекрасным рассказчиком, а потому, что в такие минуты он казался практически земным.
— Я не знаю того времени, когда фениксы и драконы не вступали в симбиоз, говорят, что это началось еще с прародительницы. И ты должна знать, что основная обязанность правителя — подпитка пещеры созидания, чтобы каждый феникс смог найти своего дракона. Впрочем, разговоров достаточно, да и ты, если съешь еще один круассан, лопнешь, — усмехнулся кронпринц и изящно поднялся на ноги.
Для меня было неведомо, как при его габаритах он способен двигаться настолько грациозно. Высокий, статный, с проникновенным взглядом черных глаз, да еще и умный. Даже боги бы простили мне, если бы я влюбилась в такого брата! Почему судьба так жестока?
— Ты позволишь мне вымыть руки? — спросила я, и кронпринц царственно кивнул. Его высочество дал свое соизволение!
Фыркнув под его удивленным взглядом, я прошла через спальню в ванную, где вымыла руки, и вернулась к Ордариону. Тот уже был не один, рядом с ним стояла высокая женщина с крупными чертами лица и безвкусным белым париком на голове. Лет ей было много, даже по земным меркам, а сколько в этом мире — даже предположить не решусь.
— Ваше высочество, позвольте представить вам шиари Клошиэтту Орратуа, вашу компаньонку.
То есть надсмотрщицу?
— Весьма рада, — ответила я. — Позвольте представиться…
— Принцесса не представляется сама, — чопорно ответила женщина, — приход принцессы объявляет церемониймейстер, а все другие при разговоре с ней обязаны знать ее имя и статус.
— Видимо, вы еще и мой преподаватель этикета? — спросила я, стараясь погасить раздражение.
— У вас будет отдельный экскурс в тонкости придворного этикета, — с усмешкой ответил принц, и я сразу поняла, что на фоне будущего учителя шиари Клошиэтта мне покажется ангельским созданием. — Шиари будет вам всячески помогать усвоить полученный на занятиях материал.
— Можете быть уверены, я буду исполнять свои обязанности с должным усердием, ваше высочество, — благоговейно склонилась перед кронпринцем моя компаньонка в изящном реверансе.
Я бы позавидовала ее грации, но сейчас у меня больше зависти вызывало ее стремление исполнить свой долг.
— Нисколько не сомневаюсь в вашей исполнительности, — был прохладный ответ его высочества, после чего он подал мне руку и мы вместе с ним покинули мои покои.
Шиари Клошиэтта отправилась вслед за нами. Было непривычно оставлять свою комнату незапертой, какое-то внутреннее чувство самосохранения напоминало об этом, но мне стоило привыкать к тому, что я больше не на Земле.
Я даже споткнулась от этой мысли, но удержала равновесие. Окружающий мир на секунду замер, а потом возобновил свое вращение, навсегда убегая из привычной для меня реальности. Все мосты сожжены, и кажется, что я в полной мере никогда не принадлежала своему миру. Все прошлое стерлось, действительно оставив позади себя пустые холсты. Моей прошлой жизни не было, есть лишь здесь и сейчас. Впереди раскинулось не пустое полотно, а цветное, полное прекрасных пейзажей. Осталось только перестать быть блеклой тенью и доказать всем, чего я на самом деле стою.
— Все в порядке? — безучастно спросил принц.
Я лишь кивнула головой и дала себе возможность и дальше быть ведомой. Ордарион привел меня в просторную комнату, отделанную в голубых тонах. У высокого окна стоял письменный стол и стул, напротив — точно такой же, только с ученической доской. Я почувствовала я себя первоклассницей. Но комната вышеупомянутой мебелью не ограничивалась. В центре стояли диваны и столик, поверхность которого была отделана наборной мозаикой из неизвестных мне камней. У стены справа от входа стояла софа для отдыха, а с другой стороны рядом с еще одной дверью — узкий шкаф. Скорее всего, там лежали письменные принадлежности, карты и учебники, но это лишь мои домыслы.
Мой взор не стал задерживаться на предметах интерьера, сосредоточившись на пяти людях, сидящих на диванах в центре комнаты. Когда мы с Ордарионом зашли внутрь, они моментально поднялись со своих мест и поклонились, а единственная дама среди них присела в реверансе. Самыми интересными личностями были светлый и темный эльфы — у последнего была серебристо-черная кожа, белые глаза, седые длинные волосы, собранные в сотни тонких косичек, и заостренные уши. Но как только они поднялись на ноги, я смогла разглядеть среди них и гнома. Я узнала его по низкому росту и обилию растительности на лице. Видимо, я в представлении не нуждалась, так как Ордарион начал представлять мне будущих «экзекуторов».
— Ваше высочество, перед вами ваши учителя не в полном составе. Аставиэль Астэйский, — светлый эльф подошел ко мне и с поклоном поцеловал мою руку, — преподаватель танцев. С ним вы встретитесь позже, я попросил его перенести начало обучения на неделю.
— Я буду счастлив танцевать с такой удивительной девушкой, — улыбнулся мне, безусловно, дамский угодник, отступив на шаг.
