Наконец, запах крови подействовал. Капитан Рауз слабо застонал, губы его дернулись, и он слизнул капельку крови.
- Ну, слава богине! – выдохнула Шинар, прижимая кровоточащее запястье к губам воина. – Пейте же!
Когда экипаж приблизился к высоким кованым воротам особняка герцога Бельдериза, капитан Рауз уже почти пришел в себя. Даже смог самостоятельно подняться с пола экипажа и усесться на скамейку. Смотрел на свою госпожу, прищурившись, точно бы раздумывая как именно начать непростой разговор. Шинар в этот момент заматывала запястье длинной лентой, оторванной от многострадальной нижней юбки.
- Вы же понимаете, ваша светлость, - хрипло произнес капитан, когда герцогиня закончила бинтовать руку – Этот леор… его нельзя оставлять в живых. Он мог что-то видеть, узнать вас. Он опасный свидетель.
Герцогиня только вздохнула, на миг прикрыла глаза, испытывая сожаление от того, что так и не смогла как следует узнать своего спасителя. Было в нем нечто такое… странное, темное и в то же время… привлекающее, что даже ламия в его присутствии испытывала странные чувства. Влечение, желание... С Шинар давно такого не случалось. Мужчины никогда не затрагивали ее сердце, никогда не волновали душу. Она расценивала их как… пищу, приятное увлечение… способ получить удовольствие. Но и только…
Этот же леор… было в нем нечто такое, от чего Шинар начинала сомневаться сама в себе. А еще ей нестерпимо хотелось прикоснуться к нему, вдохнуть запах его кожи… почувствовать прикосновение сильных и умелых рук к своему телу…
Воображение настолько разыгралось, что Шинар едва сдержала стон. Тряхнула волосами, отгоняя наваждение. Распахнула глаза и пристально посмотрела на капитана.
- Вы прекрасно знаете, что нужно делать, капитан Рауз, - твердо произнесла она. - Не мне вас учить. Только… только постарайтесь сделать так, чтобы мое имя не связали с этим несчастным. Не думаю, что это будет сложно. Я даже не знаю его имени и своего не называла. И потом, я почувствовала от него аромат зелья… сложного и очень опасного зелья. Оно туманит разум, заставляет видеть то, чего нет на самом деле, совершать необдуманные и несвойственные поступки…
- Я вас понял, - кивнул капитан Рауз и выскочил из экипажа.
А Шинар едва сдержалась, чтобы не удержать его, не пустить. Она и сама не понимала, отчего душу затопило сожаление. И грусть, что больше она никогда не увидит загадочного леора, дважды спасшего ее жизнь в эту ночь.
Капитан Рауз уже достаточно твердо держался на ногах, лишь легкая слабость и зуд в том месте, где его шею проткнули клыки ламии, напоминали о том, что произошло всего полчаса назад. Но сейчас, он выполнял то, что был обязан сделать, и потому, не испытывал ни малейшего сожаления. Он воин. Его долг – защищать герцога Бельдериза и его супругу. Любыми путями, любыми способами. А незнакомец, возможно спасший сегодня его, капитана Рауза, жизнь, являлся угрозой, которую требовалось устранить.
Он неслышно приближался к облучку кареты, на ходу вынимая из ножен короткую рапиру. Незнакомец должен был замолчать навсегда, а капитан слишком хорошо знал, что только мертвые не выдают секретов. Каково же было его изумление, когда обогнув экипаж, капитан заметил, что на козлах никого нет. Их таинственный спаситель просто исчез, растворился в темноте ночи.
Герцог Бельдериз ожидал возвращения супруги в кабинете, сидя в удобном кресле с бокалом красного вина в руке перед растопленным камином. Это была единственная комната во всем доме, где топили камин. Теплые летние ночи Бъйори не предполагали дополнительного обогрева, но из-за проклятия, Антуан нещадно мерз. Можно было бы отправиться в спальню и даже попытаться уснуть, ослабленный болезнью организм требовал больше отдыхать, но душа металась, и сердце трепетало от страха за Шинар.
Герцог страдал. Переживал за супругу, ненавидел себя за слабость, проклинал своего предка, позволившего какой-то древней ведьме проклясть не только себя, но и весь род до последнего колена. Ненавидел собственную слабость и беспомощность. Каково еще не старому мужчине чувствовать себя беспомощным, перекладывая решения проблем на хрупкие плечи любимой женщины? Антуан был противен сам себе, но, увы, не мог ничего с собой поделать. Проклятие забирало большую часть его жизненных сил, выпивало все соки, отравив не только кровь и тело, но и душу.
Когда-то давно, наблюдая за тем, как умирает его отец и, будучи не в силах ему помочь, Антуан поклялся, что станет последним в роду мужчиной, на ком отыграется проклятие. Он сознательно не женился, не заводил детей, пока еще мог себе это позволить, смирился с тем, что у него не будет прямого наследника и титул перейдет к виконту Ардо. Да, племянник был далек от образа порядочного человека и совершенно не оправдывал возложенных надежд, но герцог Бельдериз закрывал глаза на его поведение. Ему было все равно. Род не угаснет и ладно.
И так было бы правильно. Побочная ветвь, младшая линия наследования, проклятие не передается по женской линии, и род был бы спасен. Больше никто не страдал бы, проклятие растворилось бы с его смертью, ушло в пространство. Но пять лет назад Антуану встретилась Шинар.
Жизнь предстала перед измученным болезнью герцогом в новом свете. Впервые за долгую жизнь, герцог Бельдериз задумался о том, что все могло бы быть иначе. Он тоже мог бы наслаждаться любовью красивой женщины, познать радость отцовства… Не получилось. Проклятье, прочно обосновавшееся в его крови, не позволило ощутить себя живым в полной мере, но Шинар… она привнесла в его наполненную отчаянием жизнь жажду, научила его любить и радоваться каждому прожитому дню, солнечному свету, встречать каждый рассвет с надеждой и благодарностью.
Она стала его светом, глотком свежего воздуха, его солнцем и луной, его жизнью. Ради нее… все последние пять лет, герцог Бельдериз жил только ради нее. И боролся он тоже ради Шинар. Желание защитить ее, уберечь, спасти от всего мира было настолько сильным, что в первые годы их супружества проклятие ослабло, утратило свою остроту. Правда, потом все равно забрало свое и если бы не кровь ламии, Антуан уже давно бы покоился в могиле.
Герцог тяжело вздохнул и пригубил вино. Огонь в камине весело потрескивал, освещая кресло и мужчину, сгорбившегося в нем. Огонь дарил жизнь, огонь же был в состоянии ее и забрать.
Деверь распахнулась от рывка и в комнату ворвалась герцогиня.
- Антуан! – Шинар подбежала к креслу и опустилась подле него на пол, склонила голову на колени супругу. – Почему вы еще не в постели? Скоро рассвет! Только не говорите, что всю ночь просидели здесь, глядя на огонь и… что это? – герцогиня подняла голову и принюхалась, нахмурила идеальные брови и бросила укоризненный взгляд на бокал в руке супруга. – Это вино? О, Антуан, как можно? Неужели вы забыли о том, что доктор Биар запретил вам употреблять спиртное? Это так безответственно!
Герцог против воли улыбнулся. Потянулся вперед, отставил бокал, из которого сделал всего один глоток, и склонился к супруге. Ласково погладил ее по волосам, отводя непослушные прядки с лица. Затем обхватил лицо ладонями и вгляделся в глаза.
От его внимательного взгляда не укрылся ни побледневший уже синяк на скуле, ни корочка запекшейся крови в уголке губ. Антуан нахмурился, поглаживая большими пальцами лицо Шинар.
- Что случилось? Дорогая, вы…
- Ах, Антуан, - Шинар отмахнулась от его слов, небрежно передернула плечиками и улыбнулась, - все в полном порядке. Не случилось ничего, с чем мы бы ни справились.
Герцог нахмурился. Он всегда чувствовал, когда она лгала ему. И пусть эта ложь была единственно ради сохранения его спокойствия, и Шинар никогда не скрывала от супруга что-то важное или ужасное, сердце все равно неприятно кольнуло. Что это? Недоверие? Или же супруга заранее решила, что он не в силах защитить и помочь? Почему увиливает от прямого ответа и отводит глаза?
- Шинар, - строго произнес герцог, - дорогая, я давно уже не ребенок и в состоянии сам о себе позаботиться. Рекомендации доктора Биара выполняются неукоснительно, и кому как не вам об этом знать.
Герцогиня поджала губы, спрятала глаза за ресницами, точно бы смутилась из-за сделанного ей выговора, но уже в следующее мгновение встрепенулась, чуть привстала и обхватила супруга руками за талию, прижалась щекой к его плечу, даже потерлась, точно кошка. А потом жарко зашептала в ухо:
- Она согласилась, Антуан! Ведьма… она сказала, что приготовит тебе зелье, способное затормозить действие проклятия. Ты понимаешь? – Шинар чуть отстранилась и заглянула супругу в лицо. Глаза ее сияли, на щеках появился легкий румянец, алые губы влажно блестели. Молодая женщина выглядела сейчас такой счастливой, такой прекрасной, что герцог не решился увещевать ее или выговаривать за безрассудство.
Он ответил на ее улыбку, снова погладил по волосам и поднял глаза на появившегося в дверях капитана Рауза. Внешний вид верного воина заставил герцога нахмуриться.
Капитан поклонился и замер на пороге молчаливым изваянием. Он не смотрел на герцогиню, старательно отводя глаза в сторону, но напряжение, исходящее от него, встревожило Бельдериза. Антуан не пропустил ни беспорядка в одежде капитана, ни бурые, подсохшие уже потеки крови на одежде, ни покрывшиеся легким румянцем скулы. Слишком часто приходилось Антуану видеть подобное в последние годы. Да, он знал о любовниках жены и не препятствовал, понимая, что ей это необходимо, но всегда старался не упускать из вида тех мужчин, которые познали близость с его супругой. Следил за ними и… что уж тут, безжалостно избавлялся от тех, кого отравила любовь ламии. Слухи были им ни к чему.
Внешний вид капитана Рауза слишком много сказал герцогу. Ему не нужны были слова или признания, он понял, что произошло между его супругой и верным соратником. И это… отозвалось болью в груди, злость встрепенулась, захватила все существо, желание вскочить, броситься на капитана и растерзать его за то, что посмел прикоснуться к прекрасному телу его герцогини, стало почти непреодолимым. И только тонкие пальчики Шинар, перебирающие кружева на его одежде, ее едва различимое дыхание и сияющие глаза, заставили Антуана сдержаться, хотя о спокойствии и речи не шло.
- Идемте, - герцогиня поднялась с колен и требовательно протянула супругу ладошку. – Вам уже давно пора быть в постели.
Герцогу ничего не оставалось, как подчиниться. Капитан Рауз посторонился, пропуская своего господина в дверях, и, вздрогнул, встретившись с ним взглядом. В глазах герцога Бельдериза читалось обещание. И капитан прекрасно знал, что это означает. Он столько лет был правой рукой и карающим мечом своего господина, что не мог не понимать, какая судьба ожидает его самого, если он не сдержится и переступит грань. Эта ночь должна быть позабыта. Даже в мыслях, Рауз не имел права допускать повторения, мечтать о том, чтобы прекрасная герцогиня снова принадлежала ему. Он должен был забыть обо всем.
Наверху, подле своей спальни, Антуан остановился и, поддавшись порыву, привлек супругу к себе, сжал в объятиях с непонятно откуда взявшейся силой, поцеловал. Страстно, порывисто, полностью отдаваясь ощущениям, которые вызывала в нем близость именно этой женщины.
Шинар вздрогнула. Замерла соляной статуей и только спустя несколько мгновений ответила. Прижалась к мужу, обвила тонкими руками его плечи, попыталась разжечь страсть.
Антуан первым прервал поцелуй. Мягко отстранил от себя жену, грустно улыбнулся и погладил ее по волосам.
- Ступайте, дорогая, - произнес он, - вам тоже стоит отдохнуть. Эта ночь была тяжелой для вас.
Шинар неодобрительно качнула головой, но не стала спорить. Порыв супруга ошеломил ее, впрочем, еще больше, молодую женщину взволновала ее собственная реакция. Направляясь в свои покои, она никак не могла выбросить из головы отвращение, которое ощутила в тот миг, когда губы Антуана коснулись ее.
Первое время после замужества, Шинар пыталась разжечь в супруге страсть. Она на самом деле старалась, понадеявшись на то, что очарование ламии поможет, подавит проклятие и если не исцелит полностью, то, по крайней мере, замедлит увядание герцога. Не вышло. Ничего не получилось. Древнее колдовство оказалось сильнее. Но даже тогда… ничего подобного с Шинар не происходило. Она любила мужа. На самом деле любила его и да, мечтала, что когда-нибудь все закончится, они найдут способ избавиться от проклятия и будут счастливы вместе. Так почему сейчас с ней происходит что-то странное? Непонятное ей самой и совершенно не поддающееся объяснению?
И ведь не только герцог вызывал такие чувства. Капитан…
Шинар поморщилась, вспоминая о том, что произошло в переулке. Ламия отступила. Такого никогда не происходило. Да, одно время для поддержания жизни герцогине вполне хватало всего лишь энергии, страсти, испытываемой мужчинами во время близости. Кровь была не обязательна, но даже тогда, стоило только почувствовать густой тягучий аромат, как ламия поднимала голову и требовала свое. И никогда не отступала. Никогда не оставляла в живых того, чью кровь она попробовала.
А теперь… С ней происходит что-то странное, не поддающееся объяснению. И слова колдуньи… она сможет понести только от того, у кого хватит сил сразиться с ламией и устоять, выжить… Пока никому не удавалось. А капитан даже не пытался – это Шинар поняла почти сразу же. Рауз поддался, покорился силе страсти и очарованию древней твари, и он должен был умереть, но не умер. И теперь перед Шинар вставала еще одна проблема: что делать, если капитан Рауз потребует продолжения? Если он не сможет побороть страсть и вожделение? Если кровь, которую Шинар дала ему, чтобы спасти жизнь, начнет взывать?
Ответа у нее не было.
Герцогиня вздохнула, распахнув двери, ведущие в свои покои. В спальне ее уже ожидала верная леора Ирмина и горячая ванна. Этой ночью статс-дама вызвалась самостоятельно помочь госпоже и не допустила в ее покои горничных.
- Госпожа, - Ирмина приблизилась к Шинар и пытливо заглянула в глаза. От проницательного взгляда верной компаньонки не укрылся ни беспорядок в одежде, ни растрепанная прическа, ни расстроенное выражение лица. – Как все прошло?
- Все хорошо, - Шинар слабо улыбнулась и на миг прикрыла глаза, подалась вперед и уткнулась лбом в плечо верной подруги. – Все будет хорошо.
- Ведьма поможет?
- Она согласилась, правда, потребовала взамен мою кровь и… мне немного страшно от того, что можно сделать с ее помощью, но… придется согласиться.
Леора Ирмина ничего не ответила, только лишь погладила свою госпожу по волосам, чуть сжала хрупкие плечи, выражая этим жестом поддержку и понимание.
- Вы знаете, что я всегда на вашей стороне, - прошептала немолодая леора. – Всегда и чтобы ни случилось, вы можете положиться на меня.
- Да, Ирмина, - Шинар выпрямилась и снова улыбнулась компаньонке.- Да, я знаю и не сомневаюсь в тебе.
- Давайте я помогу вам раздеться. Ванна уже готова, я добавила в воду ваше любимое масло и приготовила теплое вино. Вам нужно отдохнуть, а завтра… вы же знаете, ваша светлость, утром уходят все печали и тревоги.
- Ты права, - кивнула Шинар, сбрасывая потрепанный плащ прямо на пол.
- Ну, слава богине! – выдохнула Шинар, прижимая кровоточащее запястье к губам воина. – Пейте же!
Когда экипаж приблизился к высоким кованым воротам особняка герцога Бельдериза, капитан Рауз уже почти пришел в себя. Даже смог самостоятельно подняться с пола экипажа и усесться на скамейку. Смотрел на свою госпожу, прищурившись, точно бы раздумывая как именно начать непростой разговор. Шинар в этот момент заматывала запястье длинной лентой, оторванной от многострадальной нижней юбки.
- Вы же понимаете, ваша светлость, - хрипло произнес капитан, когда герцогиня закончила бинтовать руку – Этот леор… его нельзя оставлять в живых. Он мог что-то видеть, узнать вас. Он опасный свидетель.
Герцогиня только вздохнула, на миг прикрыла глаза, испытывая сожаление от того, что так и не смогла как следует узнать своего спасителя. Было в нем нечто такое… странное, темное и в то же время… привлекающее, что даже ламия в его присутствии испытывала странные чувства. Влечение, желание... С Шинар давно такого не случалось. Мужчины никогда не затрагивали ее сердце, никогда не волновали душу. Она расценивала их как… пищу, приятное увлечение… способ получить удовольствие. Но и только…
Этот же леор… было в нем нечто такое, от чего Шинар начинала сомневаться сама в себе. А еще ей нестерпимо хотелось прикоснуться к нему, вдохнуть запах его кожи… почувствовать прикосновение сильных и умелых рук к своему телу…
Воображение настолько разыгралось, что Шинар едва сдержала стон. Тряхнула волосами, отгоняя наваждение. Распахнула глаза и пристально посмотрела на капитана.
- Вы прекрасно знаете, что нужно делать, капитан Рауз, - твердо произнесла она. - Не мне вас учить. Только… только постарайтесь сделать так, чтобы мое имя не связали с этим несчастным. Не думаю, что это будет сложно. Я даже не знаю его имени и своего не называла. И потом, я почувствовала от него аромат зелья… сложного и очень опасного зелья. Оно туманит разум, заставляет видеть то, чего нет на самом деле, совершать необдуманные и несвойственные поступки…
- Я вас понял, - кивнул капитан Рауз и выскочил из экипажа.
А Шинар едва сдержалась, чтобы не удержать его, не пустить. Она и сама не понимала, отчего душу затопило сожаление. И грусть, что больше она никогда не увидит загадочного леора, дважды спасшего ее жизнь в эту ночь.
Капитан Рауз уже достаточно твердо держался на ногах, лишь легкая слабость и зуд в том месте, где его шею проткнули клыки ламии, напоминали о том, что произошло всего полчаса назад. Но сейчас, он выполнял то, что был обязан сделать, и потому, не испытывал ни малейшего сожаления. Он воин. Его долг – защищать герцога Бельдериза и его супругу. Любыми путями, любыми способами. А незнакомец, возможно спасший сегодня его, капитана Рауза, жизнь, являлся угрозой, которую требовалось устранить.
Он неслышно приближался к облучку кареты, на ходу вынимая из ножен короткую рапиру. Незнакомец должен был замолчать навсегда, а капитан слишком хорошо знал, что только мертвые не выдают секретов. Каково же было его изумление, когда обогнув экипаж, капитан заметил, что на козлах никого нет. Их таинственный спаситель просто исчез, растворился в темноте ночи.
Прода от 26.12.2020, 21:54
ГЛАВА 11
Герцог Бельдериз ожидал возвращения супруги в кабинете, сидя в удобном кресле с бокалом красного вина в руке перед растопленным камином. Это была единственная комната во всем доме, где топили камин. Теплые летние ночи Бъйори не предполагали дополнительного обогрева, но из-за проклятия, Антуан нещадно мерз. Можно было бы отправиться в спальню и даже попытаться уснуть, ослабленный болезнью организм требовал больше отдыхать, но душа металась, и сердце трепетало от страха за Шинар.
Герцог страдал. Переживал за супругу, ненавидел себя за слабость, проклинал своего предка, позволившего какой-то древней ведьме проклясть не только себя, но и весь род до последнего колена. Ненавидел собственную слабость и беспомощность. Каково еще не старому мужчине чувствовать себя беспомощным, перекладывая решения проблем на хрупкие плечи любимой женщины? Антуан был противен сам себе, но, увы, не мог ничего с собой поделать. Проклятие забирало большую часть его жизненных сил, выпивало все соки, отравив не только кровь и тело, но и душу.
Когда-то давно, наблюдая за тем, как умирает его отец и, будучи не в силах ему помочь, Антуан поклялся, что станет последним в роду мужчиной, на ком отыграется проклятие. Он сознательно не женился, не заводил детей, пока еще мог себе это позволить, смирился с тем, что у него не будет прямого наследника и титул перейдет к виконту Ардо. Да, племянник был далек от образа порядочного человека и совершенно не оправдывал возложенных надежд, но герцог Бельдериз закрывал глаза на его поведение. Ему было все равно. Род не угаснет и ладно.
И так было бы правильно. Побочная ветвь, младшая линия наследования, проклятие не передается по женской линии, и род был бы спасен. Больше никто не страдал бы, проклятие растворилось бы с его смертью, ушло в пространство. Но пять лет назад Антуану встретилась Шинар.
Жизнь предстала перед измученным болезнью герцогом в новом свете. Впервые за долгую жизнь, герцог Бельдериз задумался о том, что все могло бы быть иначе. Он тоже мог бы наслаждаться любовью красивой женщины, познать радость отцовства… Не получилось. Проклятье, прочно обосновавшееся в его крови, не позволило ощутить себя живым в полной мере, но Шинар… она привнесла в его наполненную отчаянием жизнь жажду, научила его любить и радоваться каждому прожитому дню, солнечному свету, встречать каждый рассвет с надеждой и благодарностью.
Она стала его светом, глотком свежего воздуха, его солнцем и луной, его жизнью. Ради нее… все последние пять лет, герцог Бельдериз жил только ради нее. И боролся он тоже ради Шинар. Желание защитить ее, уберечь, спасти от всего мира было настолько сильным, что в первые годы их супружества проклятие ослабло, утратило свою остроту. Правда, потом все равно забрало свое и если бы не кровь ламии, Антуан уже давно бы покоился в могиле.
Герцог тяжело вздохнул и пригубил вино. Огонь в камине весело потрескивал, освещая кресло и мужчину, сгорбившегося в нем. Огонь дарил жизнь, огонь же был в состоянии ее и забрать.
Деверь распахнулась от рывка и в комнату ворвалась герцогиня.
- Антуан! – Шинар подбежала к креслу и опустилась подле него на пол, склонила голову на колени супругу. – Почему вы еще не в постели? Скоро рассвет! Только не говорите, что всю ночь просидели здесь, глядя на огонь и… что это? – герцогиня подняла голову и принюхалась, нахмурила идеальные брови и бросила укоризненный взгляд на бокал в руке супруга. – Это вино? О, Антуан, как можно? Неужели вы забыли о том, что доктор Биар запретил вам употреблять спиртное? Это так безответственно!
Герцог против воли улыбнулся. Потянулся вперед, отставил бокал, из которого сделал всего один глоток, и склонился к супруге. Ласково погладил ее по волосам, отводя непослушные прядки с лица. Затем обхватил лицо ладонями и вгляделся в глаза.
От его внимательного взгляда не укрылся ни побледневший уже синяк на скуле, ни корочка запекшейся крови в уголке губ. Антуан нахмурился, поглаживая большими пальцами лицо Шинар.
- Что случилось? Дорогая, вы…
- Ах, Антуан, - Шинар отмахнулась от его слов, небрежно передернула плечиками и улыбнулась, - все в полном порядке. Не случилось ничего, с чем мы бы ни справились.
Герцог нахмурился. Он всегда чувствовал, когда она лгала ему. И пусть эта ложь была единственно ради сохранения его спокойствия, и Шинар никогда не скрывала от супруга что-то важное или ужасное, сердце все равно неприятно кольнуло. Что это? Недоверие? Или же супруга заранее решила, что он не в силах защитить и помочь? Почему увиливает от прямого ответа и отводит глаза?
- Шинар, - строго произнес герцог, - дорогая, я давно уже не ребенок и в состоянии сам о себе позаботиться. Рекомендации доктора Биара выполняются неукоснительно, и кому как не вам об этом знать.
Герцогиня поджала губы, спрятала глаза за ресницами, точно бы смутилась из-за сделанного ей выговора, но уже в следующее мгновение встрепенулась, чуть привстала и обхватила супруга руками за талию, прижалась щекой к его плечу, даже потерлась, точно кошка. А потом жарко зашептала в ухо:
- Она согласилась, Антуан! Ведьма… она сказала, что приготовит тебе зелье, способное затормозить действие проклятия. Ты понимаешь? – Шинар чуть отстранилась и заглянула супругу в лицо. Глаза ее сияли, на щеках появился легкий румянец, алые губы влажно блестели. Молодая женщина выглядела сейчас такой счастливой, такой прекрасной, что герцог не решился увещевать ее или выговаривать за безрассудство.
Он ответил на ее улыбку, снова погладил по волосам и поднял глаза на появившегося в дверях капитана Рауза. Внешний вид верного воина заставил герцога нахмуриться.
Капитан поклонился и замер на пороге молчаливым изваянием. Он не смотрел на герцогиню, старательно отводя глаза в сторону, но напряжение, исходящее от него, встревожило Бельдериза. Антуан не пропустил ни беспорядка в одежде капитана, ни бурые, подсохшие уже потеки крови на одежде, ни покрывшиеся легким румянцем скулы. Слишком часто приходилось Антуану видеть подобное в последние годы. Да, он знал о любовниках жены и не препятствовал, понимая, что ей это необходимо, но всегда старался не упускать из вида тех мужчин, которые познали близость с его супругой. Следил за ними и… что уж тут, безжалостно избавлялся от тех, кого отравила любовь ламии. Слухи были им ни к чему.
Внешний вид капитана Рауза слишком много сказал герцогу. Ему не нужны были слова или признания, он понял, что произошло между его супругой и верным соратником. И это… отозвалось болью в груди, злость встрепенулась, захватила все существо, желание вскочить, броситься на капитана и растерзать его за то, что посмел прикоснуться к прекрасному телу его герцогини, стало почти непреодолимым. И только тонкие пальчики Шинар, перебирающие кружева на его одежде, ее едва различимое дыхание и сияющие глаза, заставили Антуана сдержаться, хотя о спокойствии и речи не шло.
- Идемте, - герцогиня поднялась с колен и требовательно протянула супругу ладошку. – Вам уже давно пора быть в постели.
Герцогу ничего не оставалось, как подчиниться. Капитан Рауз посторонился, пропуская своего господина в дверях, и, вздрогнул, встретившись с ним взглядом. В глазах герцога Бельдериза читалось обещание. И капитан прекрасно знал, что это означает. Он столько лет был правой рукой и карающим мечом своего господина, что не мог не понимать, какая судьба ожидает его самого, если он не сдержится и переступит грань. Эта ночь должна быть позабыта. Даже в мыслях, Рауз не имел права допускать повторения, мечтать о том, чтобы прекрасная герцогиня снова принадлежала ему. Он должен был забыть обо всем.
Наверху, подле своей спальни, Антуан остановился и, поддавшись порыву, привлек супругу к себе, сжал в объятиях с непонятно откуда взявшейся силой, поцеловал. Страстно, порывисто, полностью отдаваясь ощущениям, которые вызывала в нем близость именно этой женщины.
Шинар вздрогнула. Замерла соляной статуей и только спустя несколько мгновений ответила. Прижалась к мужу, обвила тонкими руками его плечи, попыталась разжечь страсть.
Антуан первым прервал поцелуй. Мягко отстранил от себя жену, грустно улыбнулся и погладил ее по волосам.
- Ступайте, дорогая, - произнес он, - вам тоже стоит отдохнуть. Эта ночь была тяжелой для вас.
Шинар неодобрительно качнула головой, но не стала спорить. Порыв супруга ошеломил ее, впрочем, еще больше, молодую женщину взволновала ее собственная реакция. Направляясь в свои покои, она никак не могла выбросить из головы отвращение, которое ощутила в тот миг, когда губы Антуана коснулись ее.
Первое время после замужества, Шинар пыталась разжечь в супруге страсть. Она на самом деле старалась, понадеявшись на то, что очарование ламии поможет, подавит проклятие и если не исцелит полностью, то, по крайней мере, замедлит увядание герцога. Не вышло. Ничего не получилось. Древнее колдовство оказалось сильнее. Но даже тогда… ничего подобного с Шинар не происходило. Она любила мужа. На самом деле любила его и да, мечтала, что когда-нибудь все закончится, они найдут способ избавиться от проклятия и будут счастливы вместе. Так почему сейчас с ней происходит что-то странное? Непонятное ей самой и совершенно не поддающееся объяснению?
И ведь не только герцог вызывал такие чувства. Капитан…
Прода от 27.12.2020, 17:35
Шинар поморщилась, вспоминая о том, что произошло в переулке. Ламия отступила. Такого никогда не происходило. Да, одно время для поддержания жизни герцогине вполне хватало всего лишь энергии, страсти, испытываемой мужчинами во время близости. Кровь была не обязательна, но даже тогда, стоило только почувствовать густой тягучий аромат, как ламия поднимала голову и требовала свое. И никогда не отступала. Никогда не оставляла в живых того, чью кровь она попробовала.
А теперь… С ней происходит что-то странное, не поддающееся объяснению. И слова колдуньи… она сможет понести только от того, у кого хватит сил сразиться с ламией и устоять, выжить… Пока никому не удавалось. А капитан даже не пытался – это Шинар поняла почти сразу же. Рауз поддался, покорился силе страсти и очарованию древней твари, и он должен был умереть, но не умер. И теперь перед Шинар вставала еще одна проблема: что делать, если капитан Рауз потребует продолжения? Если он не сможет побороть страсть и вожделение? Если кровь, которую Шинар дала ему, чтобы спасти жизнь, начнет взывать?
Ответа у нее не было.
Герцогиня вздохнула, распахнув двери, ведущие в свои покои. В спальне ее уже ожидала верная леора Ирмина и горячая ванна. Этой ночью статс-дама вызвалась самостоятельно помочь госпоже и не допустила в ее покои горничных.
- Госпожа, - Ирмина приблизилась к Шинар и пытливо заглянула в глаза. От проницательного взгляда верной компаньонки не укрылся ни беспорядок в одежде, ни растрепанная прическа, ни расстроенное выражение лица. – Как все прошло?
- Все хорошо, - Шинар слабо улыбнулась и на миг прикрыла глаза, подалась вперед и уткнулась лбом в плечо верной подруги. – Все будет хорошо.
- Ведьма поможет?
- Она согласилась, правда, потребовала взамен мою кровь и… мне немного страшно от того, что можно сделать с ее помощью, но… придется согласиться.
Леора Ирмина ничего не ответила, только лишь погладила свою госпожу по волосам, чуть сжала хрупкие плечи, выражая этим жестом поддержку и понимание.
- Вы знаете, что я всегда на вашей стороне, - прошептала немолодая леора. – Всегда и чтобы ни случилось, вы можете положиться на меня.
- Да, Ирмина, - Шинар выпрямилась и снова улыбнулась компаньонке.- Да, я знаю и не сомневаюсь в тебе.
- Давайте я помогу вам раздеться. Ванна уже готова, я добавила в воду ваше любимое масло и приготовила теплое вино. Вам нужно отдохнуть, а завтра… вы же знаете, ваша светлость, утром уходят все печали и тревоги.
- Ты права, - кивнула Шинар, сбрасывая потрепанный плащ прямо на пол.
