– Раз уж мы оба нравимся друг другу, давай на «ты», – предложила я.
Вообще-то я обычно не веду себя так смело с мужчинами, по крайней мере, в первый день знакомства. Но сейчас любые экивоки казались бессмысленными. Чего ходить вокруг да около? У нас всего двадцать дней на то, чтобы лучше узнать друг друга.
– Давай, – сразу согласился Алекс.
Как же такие временные знакомства упрощают общение! Это как в поезде, со случайным попутчиком разговариваешь откровеннее, чем с родными и друзьями. Потому что знаешь, что скоро с ним расстанешься, и возможно больше никогда в жизни его не встретишь.
Алекс сразу обнял меня в танце крепче. Как же приятно! Давно уже я так ни с кем не танцевала. Любовник у меня, конечно, есть, но мы с ним встречаемся раз или два в неделю в маленькой гостинице, и не ходим вместе туда, где можно потанцевать. Ни в рестораны, ни в клубы, ни на вечера «Тем, кому за тридцать». Он не хочет, чтобы нас там случайно увидел кто-нибудь из его знакомых. Да и я не хочу. Никто из моих родных и подруг не знает о наших отношениях, и просвещать их я не собираюсь.
На наших семейных праздниках мы часто танцуем, и Алексей, и Верин муж считают своим долгом хотя бы раз за вечер пригласить меня на танец. Верин муж ведет меня в танце, как фарфоровую куклу, стараясь прикасаться ко мне как можно меньше и бережнее, чтобы жена не заревновала и глаза не выцарапала. И потому танцует со мной на пионерском расстоянии. Лёшка может и потискать, но чисто по-братски. А по-братски не считается.
Мы с Алексом танцевали все танцы подряд, и не отходили друг от друга даже в перерывах. Иногда я искала глазами Юлю, она всё время была в окружении девочек и мальчиков, Илья тоже был рядом с ней. Заметив, что я смотрю на нее, она улыбалась и махала мне рукой, показывая тем, что прекрасно проводит время с новыми знакомыми. И мы с Алексом продолжали танцевать и разговаривать.
– Ира, ты и твоя дочка очень похожи, – сказал Алекс.
– Я знаю. Вы с братом тоже похожи, – ответила я.
– А, Илюха уже проболтался. А я-то надеялся, все будут считать меня его папой.
– Сначала я так и думала, пока Юля не сказала.
– Ира, а тяжело руководить целым заводом?
К такому вопросу я была не готова. Ну вот, Юлька нафантазировала, а я отдувайся... Мне показалось, я краснею. Хорошо, что в зале мигает светомузыка, и пол-лица закрывает полумаска.
– Иметь завод и руководить не одно и то же. Руководит директор. А я... только владею, вместе со своей семьёй. И занимаю на заводе весьма скромную должность, по мере своих способностей, – выкрутилась я, даже почти не соврав. Но поволноваться пришлось. Надеюсь, мой голос звучал естественно.
– А откуда у тебя завод?
Неужели он что-то начал подозревать?
– Фирму основали мои родители. Теперь мы владеем ею совместно, с братом и сестрой, – непринужденно ответила я, и спросила, переводя тему с себя на собеседника: – А каково это – быть владельцем сети автосервисов?
– Ну, владею не я, а отец. А я только на него работаю, управляющим, – ответил он.
– А давай не будем говорить о работе, – предложила я. – А будем просто отдыхать.
– Давай, – согласился он. – Мне нравится танцевать с тобой.
– Мне с тобой тоже.
Мы еще разговаривали о чем-то, вспоминали смешные случаи из детства, школьных лет. Я рассказала, что училась в политехе, а Алекс сказал, что окончил сельхозакадемию, экономический факультет. О студенческих временах можно говорить бесконечно, и мы говорили, говорили...
Внезапно я заметила, что народу в зале стало наполовину меньше. Все мамы с маленькими детьми ушли, остались только те дети, кому больше десяти, и их мамы и бабушки. Все папы тоже ушли. Дети, мамы и бабушки собрались группами и о чем-то беседовали.
Музыка по-прежнему играла, мы с Алексом продолжали танцевать, хотя никто не танцевал, кроме нас. Это уже было не танго, и не венский вальс, и даже не медленный вальс. Топтание на месте в обнимку танцем назвать сложно, но мне этот танец показался самым лучшим из всех, что я когда-либо танцевала.
Еще через некоторое время я заметила, что детей и мам стало еще наполовину меньше. А скоро вообще все ушли, кроме Ильи и Юли. Мальчик и девочка сидели рядом на стульях у стены. Юля спала, положив голову Илье на плечо, а он изо всех сил стараясь не заснуть, клевал носом.
– Нам пора, – сказала я с сожалением.
– Так не хочется уходить, – ответил Алекс. – Я бы танцевал здесь с тобой всю ночь.
– Я тоже, но дети хотят спать.
Мы подошли к Илье и Юле. Алекс взял на руки спящую Юльку, я забрала в гардеробе нашу одежду, помогла надеть пуховик полусонному Илье, завернула племянницу в свою шубу, и Алекс на руках отнес ее в комнату, а я несла Юлину шубу, дубленку Алекса, подарки и призы, которые мы выиграли. Хорошо, что до корпуса всего метров пятьдесят, и замерзнуть мы не успели.
Я уложила Юлю на кровать, но сама спать не хотела. Я до сих пор чувствовала руки Алекса на своей талии, его дыхание на своем виске. Безумно хотелось продолжения праздника.
Ночь была лунная, но луны в наше окно не было видно, и я решила выйти в холл, чтобы полюбоваться на ночное светило. Холл освещался только лунным светом. Все отдыхающие уже легли спать, телевизор был выключен. А у окна уже кто-то стоял. Я сразу узнала Алекса, хотя на фоне лунной ночи был виден только силуэт. И еще блестки на мушкетерском плаще.
Я тоже еще не переоделась, решила, когда пойду спать, тогда и сниму наряд королевы. Сняла только корону и полумаску. Но, приняв игру Юли, как будто осталась в маске другого человека. Даже вести себя стала по-другому, увереннее, раскованнее, смелее.
Алекс повернулся на скрип двери, увидел меня в платье королевы и сказал:
– Маскарад продолжается?
– Маскарад для двоих? – уточнила я.
– А разве нам еще кто-то нужен? – спросил он вместо ответа, и предложил: – Потанцуем?
– Нужна, по крайней мере, музыка, – ответила я. – Но если мы включим телевизор, помешаем спать остальным.
– А мы не будем его включать.
Алекс достал из кармана телефон и наушники. Один вложил себе в ухо, другой дал мне, и включил музыку. И мы начали танцевать. Музыка звучала только в одном ухе, и мы продолжили разговаривать. Когда речь зашла о детях, я спросила:
– А у Ильи есть мама? Почему не она поехала с ним в санаторий, а старший брат?
– Его маме не до ребенка, – ответил Алекс с едва скрываемой неприязнью в голосе. – Она занята только собой. Ходит в салон красоты и фитнес-клуб как на работу. Думает, если начнет выглядеть старше хотя бы на год, мой отец ее бросит.
– Извини, – смутилась я.
– Ничего, всё в порядке. А можно встречный вопрос? У Юли есть папа?
– Так бы сразу и спросил, есть ли у меня муж, – усмехнулась я. – Папа у Юли есть, но у меня мужа нет, и не было. Объяснить, почему?
Ну вот, теперь на ходу придется что-нибудь выдумывать. Но не пришлось.
– Нет-нет, не стоит, – теперь уже смутился Алекс.
– А у тебя есть жена и дети? – спросила я.
– Нет. Объяснить, почему?
Наверное, он думал, что я тоже откажусь. Ну уж нет! Я хочу знать о нём все.
– Если можно, – улыбнулась я. – Очень любопытно, почему такой симпатичный, умный, любящий детей мужчина в расцвете лет, и вдруг не женат. И ни невесты, ни девушки тоже нет?
– Ну, я был женат, – ответил Алекс не слишком охотно. – Мы развелись. Потому что ей нужны были только деньги моего отца. Когда поняла, что не может получить их все и сразу, она ушла от меня. С тех пор меня не тянет узаконивать отношения.
– Извини, – снова смутилась я.
– Да, ерунда. Я для Илюхи всё равно что отец. Вожусь с ним чуть ли не с первых дней его появления на свет. Потому что у нашего отца никогда нет времени. И на меня тоже не было, он всегда на работе.
В голосе Алекса чувствовалось раздражение, которое он пытался скрыть. Я решила больше не портить ему настроение расспросами, и сказала:
– А давай просто танцевать.
– Давай.
Мы продолжили танцевать и разговаривать, больше не касаясь смущающих и раздражающих тем. А часа через два всё-таки пошли спать. Алекс в свою комнату, я, разумеется, в свою.
Утром перед завтраком мы с Юлей отнесли карнавальные наряды в костюмерную, и встретились с Ильей и Алексом в столовой за завтраком. Сразу после него дети отправились в школу. Школа находилась за пределами санатория в двадцати минутах езды на автобусе. Каждый день у детей из санатория по три урока, плюс двадцать минут на возвращение. Поэтому все родители, у которых дети старше семи лет, на три часа были предоставлены самим себе.
Одни поехали в город, чтобы пройтись по магазинам, другие пошли на процедуры – взрослые тоже могли укрепить здоровье, правда, за отдельную плату. Третьи уселись в холлах перед телевизорами смотреть утренние сериалы.
Мы с Алексом оказались в числе четвертых, которые отправились гулять. Мамы всей толпой зашагали по тропе здоровья, примерно полтора километра длиной, пролегающей по елово-сосновому лесу. Об этой тропе нам говорили на общем собрании.
Тропа здоровья представляла собой широкую расчищенную от снега пешеходную дорогу, каждые сто метров были отмечены полосатыми столбиками. Нам с Алексом показалось скучным гулять по этой дороге, и мы при первой же возможности свернули на узкую полузаметенную тропинку в снегу. Наверное, по ней с предыдущей смены никто не ходил, так как свежих следов не было. А предыдущая смена закончилась двадцать восьмого декабря прошлого года.
Тропинка петляла среди вековых елей, ныряла под заснеженные лапы, скрывалась в молодой еловой поросли. Через полчаса она вывела нас на живописную поляну, по которой протекал ручей, не замерзший, хотя на улице было не меньше минус пятнадцати. А на берегу мы увидели замок из снега, наверное, вылепленный отдыхающими прошлой смены. Замок был маленький, но стрельчатые окна, башенки и колонны были сделаны весьма искусно. Высотой он был метра полтора, а башенки поднимались еще на полметра. В замок можно было войти только нагнувшись. Через льдинки в окнах было видно плохо, но это прибавляло замку таинственности и сказочности. Жалко только, что дверь не закрывалась, был просто проём в стене, поэтому внутрь намело снега.
Мы зашли в замок. Места внутри как раз хватало на двоих. Здесь всё было очень просто, только стены и потолок, снежная скамья, похожая на завалинку, снежный стол, на котором стоял огарок свечи. Но у нас не было ни зажигалки, ни спичек, чтобы зажечь его. Я смела перчаткой снег со скамейки и стола, мы сели рядом, тесно прижавшись друг к другу, так как внутри замка было так же холодно, как снаружи, если еще не холоднее.
– Какая красота! – восхитилась я. – Давай покажем детям!
– А давай не сейчас, – ответил Алекс. – А так через недельку или две.
– Почему? – удивилась я.
– Они покажут замок или расскажут о нём другим детям, и кто-нибудь его сломает.
– Неужели у кого-то рука поднимется? – удивилась я.
– Надеюсь, что нет, – ответил Алекс. – Но лучше подстраховаться. Чем дольше никто не узнает об этом чуде, тем дольше оно сохранится.
– Ты прав, – согласилась я.
– Это будет наша маленькая тайна, – шепнул Алекс, наклоняясь ко мне и щекоча мою щеку своим дыханием.
Мне сразу стало жарко. Очень захотелось, чтобы Алекс меня поцеловал.
Вспомнился мой первый поцелуй в тринадцать лет. Мы в школьном дворе строили горку из снега для младших классов. Там были ребята разных возрастов. Парни носили снег со всего двора, а девчонки утрамбовывали его, формируя горку. Потом снег кончился, и мальчишки тоже стали старательно прихлопывать рукавицами скат, лестницу и боковины горки. Рядом со мной оказался незнакомый парень. Наверное, из шестого класса, потому что в нашей параллели седьмых такого не было. Он спросил:
– Тебя как зовут?
– Ира, – ответила я.
– А меня Денис, – сказал он.
– Очень приятно познакомиться, – ответила я и продолжила работу.
– И мне, – сказал Денис.
Мальчик был симпатичный, но я не стала обращать на него внимания. Слишком много чести для шестиклассника. Моему старшему брату шестнадцать, а он только недавно перестал вести себя как ребенок.
Рукавицы мои уже были мокрые, рукам было холодно. Я сняла рукавицы и поднесла ладони к губам, чтобы погреть.
– Замерзла? – спросил Денис, снял варежки и взял мои ладони в свои.
Как ни странно, руки у него оказались теплые. Мои пальцы сразу начали согреваться.
– Спасибо, – поблагодарила я, и он отпустил мои ладони, но не сразу, а сначала притянул меня к себе ближе и легонько прикоснулся губами к моим губам.
Мне стало жарко, щеки вспыхнули, я почувствовала, как сердце сначала ушло в пятки, а потом забилось, как от быстрого бега. Как ни мимолетно было это прикосновение, оно оказалось очень приятным. Даже неприлично приятным, показалось мне. Я быстро огляделась, не видел ли кто, и сразу нашла себе занятие подальше от Дениса. Потом я узнала, что этот парень на самом деле учился в шестом классе. Иногда встречая Дениса на переменках в школе, я делала вид, что не знаю его. Только много позднее я поняла, что этот поцелуй был очень романтичным, и пожалела, что испугалась продолжения знакомства. Ну, как же, он же моложе меня был на целый год!
Перчатка, которой я сметала снег со скамьи, намокла. Я сняла обе, чтобы руки не замерзли, и сунула их в карманы куртки.
– Холодно? – спросил Алекс, обнимая меня.
– Немного, – ответила я.
Я чувствовала себя так, словно мне снова тринадцать лет, и я вся в ожидании и предвкушении поцелуя. Только тогда поцелуй был неожиданным, а сейчас я его ждала. И убегать не собиралась.
– Садись сюда, – предложил Алекс, и, не дожидаясь моего согласия, легко приподнял меня и усадил к себе на колени.
И очень кстати, потому что скамья из снега была очень холодной, и холод пробирался сквозь утепленные спортивные брюки, казалось, будто на мне тонкие колготки. Хотелось уже встать, но уходить из сказочного замка не хотелось. Несмотря на холод, в нем было очень уютно. А на коленях у Алекса мне было тепло и уютно вдвойне.
Как же хорошо в объятиях молодого, сильного и свободного мужчины! И поцелуй не заставил себя долго ждать. Сначала Алекс прошептал мне на ушко, что мы во дворце Снежной королевы, а когда я повернула голову, чтобы что-то ответить, он завладел моими губами, так и не дав ничего сказать.
Мы самозабвенно целовались минут пять. Потом Алекс наиграно смущенно сказал:
– Извини. Мне этого очень хотелось. Мне показалось, и тебе тоже. С первой минуты, как мы встретились.
Не с первой, конечно, но хотелось. И я ответила:
– Да.
Мы снова принялись целоваться. А потом все-таки вернулись в санаторий. Не могла же я позволить Алексу простыть из-за того, что мне нравится сидеть у него на коленях. Да и дети скоро вернутся из школы. Но мы решили, что снова придем сюда завтра.
Дети приехали из школы как раз к общему сеансу ароматерапии. Когда Илья и Юля ушли на сеанс, проходивший в медицинском корпусе санатория, мы с Алексом снова остались вдвоем. Другие родители уселись на стулья в фойе, кто с книгой, кто с телефоном в руках, а мы вышли на улицу, прогуляться вокруг корпуса.
За медкорпусом ели и сосны подступали так близко, что почти задевали ветками стену здания. И там никого не было. Мы остановились. Алекс обнял меня, и мы весь сеанс простояли среди еловых веток, покрытых снегом, разговаривая о детях, о нашем студенческом прошлом, и немного о настоящем.
Вообще-то я обычно не веду себя так смело с мужчинами, по крайней мере, в первый день знакомства. Но сейчас любые экивоки казались бессмысленными. Чего ходить вокруг да около? У нас всего двадцать дней на то, чтобы лучше узнать друг друга.
– Давай, – сразу согласился Алекс.
Как же такие временные знакомства упрощают общение! Это как в поезде, со случайным попутчиком разговариваешь откровеннее, чем с родными и друзьями. Потому что знаешь, что скоро с ним расстанешься, и возможно больше никогда в жизни его не встретишь.
Алекс сразу обнял меня в танце крепче. Как же приятно! Давно уже я так ни с кем не танцевала. Любовник у меня, конечно, есть, но мы с ним встречаемся раз или два в неделю в маленькой гостинице, и не ходим вместе туда, где можно потанцевать. Ни в рестораны, ни в клубы, ни на вечера «Тем, кому за тридцать». Он не хочет, чтобы нас там случайно увидел кто-нибудь из его знакомых. Да и я не хочу. Никто из моих родных и подруг не знает о наших отношениях, и просвещать их я не собираюсь.
На наших семейных праздниках мы часто танцуем, и Алексей, и Верин муж считают своим долгом хотя бы раз за вечер пригласить меня на танец. Верин муж ведет меня в танце, как фарфоровую куклу, стараясь прикасаться ко мне как можно меньше и бережнее, чтобы жена не заревновала и глаза не выцарапала. И потому танцует со мной на пионерском расстоянии. Лёшка может и потискать, но чисто по-братски. А по-братски не считается.
Мы с Алексом танцевали все танцы подряд, и не отходили друг от друга даже в перерывах. Иногда я искала глазами Юлю, она всё время была в окружении девочек и мальчиков, Илья тоже был рядом с ней. Заметив, что я смотрю на нее, она улыбалась и махала мне рукой, показывая тем, что прекрасно проводит время с новыми знакомыми. И мы с Алексом продолжали танцевать и разговаривать.
– Ира, ты и твоя дочка очень похожи, – сказал Алекс.
– Я знаю. Вы с братом тоже похожи, – ответила я.
– А, Илюха уже проболтался. А я-то надеялся, все будут считать меня его папой.
– Сначала я так и думала, пока Юля не сказала.
– Ира, а тяжело руководить целым заводом?
К такому вопросу я была не готова. Ну вот, Юлька нафантазировала, а я отдувайся... Мне показалось, я краснею. Хорошо, что в зале мигает светомузыка, и пол-лица закрывает полумаска.
– Иметь завод и руководить не одно и то же. Руководит директор. А я... только владею, вместе со своей семьёй. И занимаю на заводе весьма скромную должность, по мере своих способностей, – выкрутилась я, даже почти не соврав. Но поволноваться пришлось. Надеюсь, мой голос звучал естественно.
– А откуда у тебя завод?
Неужели он что-то начал подозревать?
– Фирму основали мои родители. Теперь мы владеем ею совместно, с братом и сестрой, – непринужденно ответила я, и спросила, переводя тему с себя на собеседника: – А каково это – быть владельцем сети автосервисов?
– Ну, владею не я, а отец. А я только на него работаю, управляющим, – ответил он.
– А давай не будем говорить о работе, – предложила я. – А будем просто отдыхать.
– Давай, – согласился он. – Мне нравится танцевать с тобой.
– Мне с тобой тоже.
Мы еще разговаривали о чем-то, вспоминали смешные случаи из детства, школьных лет. Я рассказала, что училась в политехе, а Алекс сказал, что окончил сельхозакадемию, экономический факультет. О студенческих временах можно говорить бесконечно, и мы говорили, говорили...
Внезапно я заметила, что народу в зале стало наполовину меньше. Все мамы с маленькими детьми ушли, остались только те дети, кому больше десяти, и их мамы и бабушки. Все папы тоже ушли. Дети, мамы и бабушки собрались группами и о чем-то беседовали.
Музыка по-прежнему играла, мы с Алексом продолжали танцевать, хотя никто не танцевал, кроме нас. Это уже было не танго, и не венский вальс, и даже не медленный вальс. Топтание на месте в обнимку танцем назвать сложно, но мне этот танец показался самым лучшим из всех, что я когда-либо танцевала.
Еще через некоторое время я заметила, что детей и мам стало еще наполовину меньше. А скоро вообще все ушли, кроме Ильи и Юли. Мальчик и девочка сидели рядом на стульях у стены. Юля спала, положив голову Илье на плечо, а он изо всех сил стараясь не заснуть, клевал носом.
– Нам пора, – сказала я с сожалением.
– Так не хочется уходить, – ответил Алекс. – Я бы танцевал здесь с тобой всю ночь.
– Я тоже, но дети хотят спать.
Мы подошли к Илье и Юле. Алекс взял на руки спящую Юльку, я забрала в гардеробе нашу одежду, помогла надеть пуховик полусонному Илье, завернула племянницу в свою шубу, и Алекс на руках отнес ее в комнату, а я несла Юлину шубу, дубленку Алекса, подарки и призы, которые мы выиграли. Хорошо, что до корпуса всего метров пятьдесят, и замерзнуть мы не успели.
Я уложила Юлю на кровать, но сама спать не хотела. Я до сих пор чувствовала руки Алекса на своей талии, его дыхание на своем виске. Безумно хотелось продолжения праздника.
Ночь была лунная, но луны в наше окно не было видно, и я решила выйти в холл, чтобы полюбоваться на ночное светило. Холл освещался только лунным светом. Все отдыхающие уже легли спать, телевизор был выключен. А у окна уже кто-то стоял. Я сразу узнала Алекса, хотя на фоне лунной ночи был виден только силуэт. И еще блестки на мушкетерском плаще.
Я тоже еще не переоделась, решила, когда пойду спать, тогда и сниму наряд королевы. Сняла только корону и полумаску. Но, приняв игру Юли, как будто осталась в маске другого человека. Даже вести себя стала по-другому, увереннее, раскованнее, смелее.
Алекс повернулся на скрип двери, увидел меня в платье королевы и сказал:
– Маскарад продолжается?
– Маскарад для двоих? – уточнила я.
– А разве нам еще кто-то нужен? – спросил он вместо ответа, и предложил: – Потанцуем?
– Нужна, по крайней мере, музыка, – ответила я. – Но если мы включим телевизор, помешаем спать остальным.
– А мы не будем его включать.
Алекс достал из кармана телефон и наушники. Один вложил себе в ухо, другой дал мне, и включил музыку. И мы начали танцевать. Музыка звучала только в одном ухе, и мы продолжили разговаривать. Когда речь зашла о детях, я спросила:
– А у Ильи есть мама? Почему не она поехала с ним в санаторий, а старший брат?
– Его маме не до ребенка, – ответил Алекс с едва скрываемой неприязнью в голосе. – Она занята только собой. Ходит в салон красоты и фитнес-клуб как на работу. Думает, если начнет выглядеть старше хотя бы на год, мой отец ее бросит.
– Извини, – смутилась я.
– Ничего, всё в порядке. А можно встречный вопрос? У Юли есть папа?
– Так бы сразу и спросил, есть ли у меня муж, – усмехнулась я. – Папа у Юли есть, но у меня мужа нет, и не было. Объяснить, почему?
Ну вот, теперь на ходу придется что-нибудь выдумывать. Но не пришлось.
– Нет-нет, не стоит, – теперь уже смутился Алекс.
– А у тебя есть жена и дети? – спросила я.
– Нет. Объяснить, почему?
Наверное, он думал, что я тоже откажусь. Ну уж нет! Я хочу знать о нём все.
– Если можно, – улыбнулась я. – Очень любопытно, почему такой симпатичный, умный, любящий детей мужчина в расцвете лет, и вдруг не женат. И ни невесты, ни девушки тоже нет?
– Ну, я был женат, – ответил Алекс не слишком охотно. – Мы развелись. Потому что ей нужны были только деньги моего отца. Когда поняла, что не может получить их все и сразу, она ушла от меня. С тех пор меня не тянет узаконивать отношения.
– Извини, – снова смутилась я.
– Да, ерунда. Я для Илюхи всё равно что отец. Вожусь с ним чуть ли не с первых дней его появления на свет. Потому что у нашего отца никогда нет времени. И на меня тоже не было, он всегда на работе.
В голосе Алекса чувствовалось раздражение, которое он пытался скрыть. Я решила больше не портить ему настроение расспросами, и сказала:
– А давай просто танцевать.
– Давай.
Мы продолжили танцевать и разговаривать, больше не касаясь смущающих и раздражающих тем. А часа через два всё-таки пошли спать. Алекс в свою комнату, я, разумеется, в свою.
ГЛАВА 5
Утром перед завтраком мы с Юлей отнесли карнавальные наряды в костюмерную, и встретились с Ильей и Алексом в столовой за завтраком. Сразу после него дети отправились в школу. Школа находилась за пределами санатория в двадцати минутах езды на автобусе. Каждый день у детей из санатория по три урока, плюс двадцать минут на возвращение. Поэтому все родители, у которых дети старше семи лет, на три часа были предоставлены самим себе.
Одни поехали в город, чтобы пройтись по магазинам, другие пошли на процедуры – взрослые тоже могли укрепить здоровье, правда, за отдельную плату. Третьи уселись в холлах перед телевизорами смотреть утренние сериалы.
Мы с Алексом оказались в числе четвертых, которые отправились гулять. Мамы всей толпой зашагали по тропе здоровья, примерно полтора километра длиной, пролегающей по елово-сосновому лесу. Об этой тропе нам говорили на общем собрании.
Тропа здоровья представляла собой широкую расчищенную от снега пешеходную дорогу, каждые сто метров были отмечены полосатыми столбиками. Нам с Алексом показалось скучным гулять по этой дороге, и мы при первой же возможности свернули на узкую полузаметенную тропинку в снегу. Наверное, по ней с предыдущей смены никто не ходил, так как свежих следов не было. А предыдущая смена закончилась двадцать восьмого декабря прошлого года.
Тропинка петляла среди вековых елей, ныряла под заснеженные лапы, скрывалась в молодой еловой поросли. Через полчаса она вывела нас на живописную поляну, по которой протекал ручей, не замерзший, хотя на улице было не меньше минус пятнадцати. А на берегу мы увидели замок из снега, наверное, вылепленный отдыхающими прошлой смены. Замок был маленький, но стрельчатые окна, башенки и колонны были сделаны весьма искусно. Высотой он был метра полтора, а башенки поднимались еще на полметра. В замок можно было войти только нагнувшись. Через льдинки в окнах было видно плохо, но это прибавляло замку таинственности и сказочности. Жалко только, что дверь не закрывалась, был просто проём в стене, поэтому внутрь намело снега.
Мы зашли в замок. Места внутри как раз хватало на двоих. Здесь всё было очень просто, только стены и потолок, снежная скамья, похожая на завалинку, снежный стол, на котором стоял огарок свечи. Но у нас не было ни зажигалки, ни спичек, чтобы зажечь его. Я смела перчаткой снег со скамейки и стола, мы сели рядом, тесно прижавшись друг к другу, так как внутри замка было так же холодно, как снаружи, если еще не холоднее.
– Какая красота! – восхитилась я. – Давай покажем детям!
– А давай не сейчас, – ответил Алекс. – А так через недельку или две.
– Почему? – удивилась я.
– Они покажут замок или расскажут о нём другим детям, и кто-нибудь его сломает.
– Неужели у кого-то рука поднимется? – удивилась я.
– Надеюсь, что нет, – ответил Алекс. – Но лучше подстраховаться. Чем дольше никто не узнает об этом чуде, тем дольше оно сохранится.
– Ты прав, – согласилась я.
– Это будет наша маленькая тайна, – шепнул Алекс, наклоняясь ко мне и щекоча мою щеку своим дыханием.
Мне сразу стало жарко. Очень захотелось, чтобы Алекс меня поцеловал.
Вспомнился мой первый поцелуй в тринадцать лет. Мы в школьном дворе строили горку из снега для младших классов. Там были ребята разных возрастов. Парни носили снег со всего двора, а девчонки утрамбовывали его, формируя горку. Потом снег кончился, и мальчишки тоже стали старательно прихлопывать рукавицами скат, лестницу и боковины горки. Рядом со мной оказался незнакомый парень. Наверное, из шестого класса, потому что в нашей параллели седьмых такого не было. Он спросил:
– Тебя как зовут?
– Ира, – ответила я.
– А меня Денис, – сказал он.
– Очень приятно познакомиться, – ответила я и продолжила работу.
– И мне, – сказал Денис.
Мальчик был симпатичный, но я не стала обращать на него внимания. Слишком много чести для шестиклассника. Моему старшему брату шестнадцать, а он только недавно перестал вести себя как ребенок.
Рукавицы мои уже были мокрые, рукам было холодно. Я сняла рукавицы и поднесла ладони к губам, чтобы погреть.
– Замерзла? – спросил Денис, снял варежки и взял мои ладони в свои.
Как ни странно, руки у него оказались теплые. Мои пальцы сразу начали согреваться.
– Спасибо, – поблагодарила я, и он отпустил мои ладони, но не сразу, а сначала притянул меня к себе ближе и легонько прикоснулся губами к моим губам.
Мне стало жарко, щеки вспыхнули, я почувствовала, как сердце сначала ушло в пятки, а потом забилось, как от быстрого бега. Как ни мимолетно было это прикосновение, оно оказалось очень приятным. Даже неприлично приятным, показалось мне. Я быстро огляделась, не видел ли кто, и сразу нашла себе занятие подальше от Дениса. Потом я узнала, что этот парень на самом деле учился в шестом классе. Иногда встречая Дениса на переменках в школе, я делала вид, что не знаю его. Только много позднее я поняла, что этот поцелуй был очень романтичным, и пожалела, что испугалась продолжения знакомства. Ну, как же, он же моложе меня был на целый год!
Перчатка, которой я сметала снег со скамьи, намокла. Я сняла обе, чтобы руки не замерзли, и сунула их в карманы куртки.
– Холодно? – спросил Алекс, обнимая меня.
– Немного, – ответила я.
Я чувствовала себя так, словно мне снова тринадцать лет, и я вся в ожидании и предвкушении поцелуя. Только тогда поцелуй был неожиданным, а сейчас я его ждала. И убегать не собиралась.
– Садись сюда, – предложил Алекс, и, не дожидаясь моего согласия, легко приподнял меня и усадил к себе на колени.
И очень кстати, потому что скамья из снега была очень холодной, и холод пробирался сквозь утепленные спортивные брюки, казалось, будто на мне тонкие колготки. Хотелось уже встать, но уходить из сказочного замка не хотелось. Несмотря на холод, в нем было очень уютно. А на коленях у Алекса мне было тепло и уютно вдвойне.
Как же хорошо в объятиях молодого, сильного и свободного мужчины! И поцелуй не заставил себя долго ждать. Сначала Алекс прошептал мне на ушко, что мы во дворце Снежной королевы, а когда я повернула голову, чтобы что-то ответить, он завладел моими губами, так и не дав ничего сказать.
Мы самозабвенно целовались минут пять. Потом Алекс наиграно смущенно сказал:
– Извини. Мне этого очень хотелось. Мне показалось, и тебе тоже. С первой минуты, как мы встретились.
Не с первой, конечно, но хотелось. И я ответила:
– Да.
Мы снова принялись целоваться. А потом все-таки вернулись в санаторий. Не могла же я позволить Алексу простыть из-за того, что мне нравится сидеть у него на коленях. Да и дети скоро вернутся из школы. Но мы решили, что снова придем сюда завтра.
Дети приехали из школы как раз к общему сеансу ароматерапии. Когда Илья и Юля ушли на сеанс, проходивший в медицинском корпусе санатория, мы с Алексом снова остались вдвоем. Другие родители уселись на стулья в фойе, кто с книгой, кто с телефоном в руках, а мы вышли на улицу, прогуляться вокруг корпуса.
За медкорпусом ели и сосны подступали так близко, что почти задевали ветками стену здания. И там никого не было. Мы остановились. Алекс обнял меня, и мы весь сеанс простояли среди еловых веток, покрытых снегом, разговаривая о детях, о нашем студенческом прошлом, и немного о настоящем.
