Через год странствий я увидела удивительное чудо – море. Столько воды я даже представить не могла, хотя мама мне рассказывала. Но словами не передать того, что я почувствовала, когда его увидела. Восторг, восхищение и обожание одновременно. Море показалось мне одним большим живым существом, мне казалось, что когда я с ним разговариваю, оно всё понимает и мысленно отвечает. Мне казалось, я смогу прожить на его берегу всю жизнь.
Мы долго бродили по берегу моря, заходя в приморские города и селения. Именно там на моей одежде появилась первая серебряная звездочка – это значило, что я становлюсь настоящей странствующей колдуньей. Начали проявляться мои магические способности, и мама стала учить меня пользоваться магией.
А потом я поняла, что скучаю по лесу, по заснеженным равнинам, а круглогодичное тепло мне приелось. Как праздновать Морозное Веселье в середине месяца стужень, если нет ни снега, ни мороза? А я так любила этот праздник!
В середине стуженя – среднего зимнего месяца – все выходят на улицу, несмотря на мороз, катаются с горок, строят из снега и льда разные скульптуры, и дома, в которых устраивают танцы, готовят на кострах мясо и чай, прямо на улице в переносных духовках пекут пирожки и булочки, а вечерами целую неделю устраивают магические фейерверки. Цель праздника – показать зиме, что никто ее не боится. Чтобы она вовремя уступила место весне. А тут из всех развлечений только фейерверки и танцы на улице под дождем.
Вскоре мы отправились в другое место. Мама сказала, что странницы не вольны сами выбирать маршрут, но, может быть, когда-нибудь дорога приведет меня в те места, где я родилась. А в дороге скучно мне не будет, я могу быть в этом уверена.
Мама оказалась права. Вскоре я увидела еще одно удивительное чудо – горы. Мы несколько дней шли в осеннем тумане, а когда он рассеялся, на горизонте я увидела их. Они стояли, как великаны из древних легенд, и становились всё больше и грандиознее, когда мы подходили к ним, а совсем близко стали закрывать полнеба. Но удивило меня больше всего, что и в горах жили люди. Даже нам, странницам, было трудно зимой идти через перевал, горцы нас предупреждали, что через перевал зимой никто не ходит. А мы с мамой пошли, потому что мамино колдовское чутье вело ее туда.
И не зря. На перевале мы нашли маленького мальчика, лет пяти, который едва не замерз в снегу. Как оказался один в горах, он не помнил. Он рассказал, что жил в городе, во дворце, потому что он – принц.
В нашем мире множество государств, но странствующие колдуньи границ не признают. Они путешествуют, когда и где хотят. Да и зачастую границы между государствами никем не охраняются и существуют только на бумаге. Государствами правят обычно люди, имеющие магические способности – то есть маги, волшебницы или волшебники, а бывает, и колдуны, и колдуньи. Тот супруг, у кого есть магические способности, и считается главой государства. Но у мальчика, его, кстати, звали Радомир, не было магического дара. Хотя, ничего удивительного, может быть, он не первый ребенок правителей. А бывают правителями и вовсе не маги, но это в наше время редкий случай.
Обычно странствующие колдуньи всегда путешествуют в одиночку, исключение составляют только странницы, у которых маленькие дочери, как я у мамы. Но нам пришлось взять мальчика с собой, не могли же мы оставить его в горах, где нет никаких поселений.
Радомир стал моим первым другом. Мы вместе играли, спали в одном шатре и вместе шли по дорогам туда, куда они нас вели. В отличие от нас мальчик быстро уставал, и из-за него нам приходилось отдыхать раза по три в день, и ему очень часто нужно было есть. Вот когда я оценила свое происхождение. Но всё равно с другом было весело. Радомир рассказывал мне о жизни во дворце, куда мне, странствующей колдунье, попасть не было практически никакой возможности.
От него я узнала, что у ребенка должна быть не только мама, но еще и папа. Радомир рассказывал, как ему бывало хорошо и весело проводить время с папой, и как он по нему скучает. Я спросила у мамы, а где мой папа, и она объяснила, что мой папа не мог странствовать с нами, поэтому остался у себя дома.
– А я когда-нибудь его увижу? – спросила я.
– Может быть да, а может, и нет, – ответила мама. – Мне пришлось выбирать, уходить в странствие, или оставаться с твоим папой. Но если бы мы остались с ним, ты не увидела бы и сотой доли тех чудес, что видела и еще увидишь в странствии.
И я согласилась, хотя мне было немного грустно, что я не знаю своего папы.
Родамир путешествовал с нами почти полгода. Однажды мы вошли в город, столицу одного из государств, и мальчик его узнал. Мама отвела его во дворец. Потом она мне рассказала, что сын правителей на самом деле пропал полгода назад. Да, Радомир на самом деле оказался принцем, правда, не наследным, вторым ребенком королевской четы, которого похитил колдун, чтобы отмстить за что-то правителям. И если бы не моя мама, которую потянуло на зимний перевал со страшной силой, ребенок точно не выжил бы. Так как Радомир очень привязался к нам, королева предложила маме остаться, и стать няней принца, а для меня обещала должность фрейлины. Но мама отказалась. Королева же не знала, что нам нельзя оставаться на месте больше трех месяцев. Но я всё равно обиделась на маму, потому что мне очень хотелось увидеть дворец и пожить в нём хотя бы три месяца. Но моя обида прошла, как только мы оказались далеко от города. Что нам какие-то дворцы, когда наш дом – весь мир?
Но мечта побывать во дворце у меня осталась. Я вспоминала о дворцах, когда перед сном в шатре доставала из посоха мамы свою любимую игрушку – куклу-принцессу. Мама сказала мне, что жизнь моя будет долгой, и, вполне возможно, когда-нибудь моя мечта сбудется.
Она сбылась даже раньше, чем я надеялась. Город, в который мы вошли, когда мне исполнилось семь, был столицей одного из множества государств нашего мира, и как раз в то время, когда мы там были, случился день рождения у дочери правителей государства. По традиции на праздник были приглашены все дети ее возраста, независимо оттого, бедные они или богатые, живут в городе постоянно, или приехали в гости. Мой возраст как раз подходил.
Я думала, мама не разрешит мне идти на день рождения принцессы. Но она разрешила, и даже купила мне красивое платье из паушелка – из других материалов мы одежды не носим, только паушелк и драконья кожа. Вовсе не потому, что они дорогие и выглядят дорого. Просто они самые практичные и удобные. У меня была пара платьев, которые я носила летом вместо куртки и штанов из драконьей кожи, но они были слишком просты для торжества. На новом платье не было серебряных звезд, они появляются только через пару-тройку месяцев носки. Но я и не хотела, чтобы все узнали во мне странствующую колдунью.
Дворец поразил меня огромными размерами залов и комнат и роскошью. На полах лежали мягкие ковры, на окнах висели бархатные портьеры, а простенки заполняли огромные зеркала или гобелены, тканые серебром и золотом. Кресла и диваны были обиты парчой, а ножки и подлокотники позолочены. За столом подавали изысканные и очень вкусные яства. В общем, мне понравилось, но я недоумевала: как в таких огромных комнатах можно жить? Я бы в них чувствовала себя неуютно. Пообщаться с принцессой мне не удалось, я только поговорила с несколькими девочками и мальчиками, которые сидели рядом со мной за столом.
Вернувшись в гостиницу, где меня ждала мама, я спросила:
– Ребята на празднике сказали, что осенью пойдут в школу. Некоторые – в обычную, а некоторые – в школу магии. Я тоже хочу! Где находится школа для странствующих колдуний? Когда мы туда придем?
– Нет такой школы, – ответила мама. – Я всему научу тебя сама. Читать, писать и считать ты уже умеешь. О географии нашего мира имеешь представление, и не из книг, не понаслышке. Мы еще много лет проведем вместе, и ты узнаешь обо всём, что тебе будет интересно.
Видя, что я снова собираюсь заплакать, потому что мне очень хотелось в школу, мама добавила:
– В школу нужно ходить каждый день, хочешь – идешь, и не хочешь – идешь. А мы с тобой можем заниматься, когда хотим. Хочешь, вечером, хочешь утром, или даже в дороге. А надоест, можем устроить каникулы.
Я решила, что да, это на самом деле лучше, чем каждый день ходить в школу.
И мы снова отправились в странствие.
Еще семь лет мы с мамой странствовали вместе.
Я видела множество чудес, о которых, будь я обычным человеком, может, никогда бы и не узнала. Я видела идеально круглые озера с чистейшей водой, такие глубокие, что в воду страшно было смотреть. Я видела вертикальные реки, называемые водопадами. Я видела террасы белой воды, как будто высеченные из белого мрамора, и не верила, что это сотворила природа, а не человек. Я видела горы, извергающие огонь, который тек по его склонам, словно вода. Я видела каменный лес, и плавающие острова, и... еще много такого, что не могу описать словами. Я видела лесных и горных людей, драконов и оборотней, волшебные фейерверки.
Когда мне исполнилось четырнадцать, мама приобрела для меня собственный посох и собственный шатер. Мне, конечно, было лестно, что у меня теперь есть все атрибуты странствующей колдуньи, но я недоумевала, зачем? Нам и в одном шатре с мамой не тесно, хотя я выросла почти с маму, выглядели мы уже не как мать с дочерью, а как сестры, и звезд на моей одежде было почти столько же. Но однажды я поняла...
Мы шли по дороге, петлявшей среди цветущих лугов, и обсуждали своеобразную архитектуру города, который покинули пару дней назад. Но этот город был для меня примечателен не этим.
В этом городе я впервые применила магию, чтобы помочь человеку в беде. Маленькая девочка упала с моста в реку, мать едва не прыгнула за ней, а я подхватила ребенка магической сетью и переместила обратно на мост, прямо в объятия матери, мокрую, но даже не успевшую испугаться. Женщина подбежала к моей маме, и принялась ее благодарить, а мама сказала, что благодарить нужно не ее, а меня. И тогда женщина поблагодарила меня, и дала мне золотую монету, которой обычному человеку хватило бы на целую неделю, чтобы каждый день завтракать, обедать и ужинать в трактире, а нам с мамой хватит на месяц. Я хотела отдать монету маме, а она не взяла, сказала, оставь себе, ты ее заработала. Но мы не говорили о моей первой самостоятельной помощи, хотя мне очень хотелось, чтобы мама меня похвалила, за то, что я первая заметила, что кому-то требуется помощь.
Беседуя, мы дошли до развилки дороги. Направо уходили наезженные колеи, а налево – почти заросшие травой. Мама повернула направо, я, как обычно, последовала за ней, но вдруг с ясностью поняла, что нам надо поворачивать налево.
– Мама, нам туда, – я указала на левую дорогу.
Мама взглянула на меня, и я увидела в ее глазах слёзы. Как странно, она же только что улыбалась, описывая смешные купола королевского дворца!
– Мам, что с тобой? – встревожилась я. – Ты расстроилась, потому что ошиблась в выборе пути?
– Нет, дочка. Просто настал день, когда наши пути должны разойтись. Моя дорога ведет направо, а твоя – налево.
– Как? – опешила я. – Как я могу пойти туда одна? Я не хочу одна! Я боюсь!
– Странствующей колдунье нечего бояться, – ответила мама. – Тебя позвала твоя дорога, и ты не можешь противиться этому зову.
– Но это так неожиданно... А где мы с тобой встретимся?
– Мы не встретимся, – тихо проговорила мама.
– Никогда? – воскликнула я со слезами в голосе.
За свои четырнадцать с половиной лет я ни разу не встречала ни одной странствующей колдуньи, кроме своей мамы, хотя она рассказывала о моей бабушке, и о некоторых других. Но мне иногда казалось, что никаких других странствующих колдуний, кроме нас с мамой, и на свете нет. И теперь я должна остаться совсем одна на всю жизнь?!
– Нет, не так долго, – мама улыбнулась, но как-то грустно. – Мы не встретимся в скором времени, это правда, но увидимся через тридцать пять лет. И ты не одна, потому что мир полон людей. Я должна тебе кое-что рассказать. Давай присядем.
Мы сели на пригорке под деревом, около которого была развилка дороги. И мама поведала, что один раз в пятьдесят лет все странствующие колдуньи собираются в одном месте, предположительно в том, где появились на свет наши прародительницы, и через тридцать пять лет этот момент настанет. Последний раз встреча была как раз незадолго до моего рождения. Раньше в месте встречи странниц стоял большой город, но уже давно ничто не указывает на то, что там кто-то когда-то жил. Долина Странниц скрыта среди лесов и гор, и никакие дороги туда не ведут.
– Как же странствующие колдуньи туда попадают? – удивилась я.
– Один раз в пятьдесят лет каждая странница может открыть портал в это место, – ответила мама.
Я уже знала, что все странствующие колдуньи имеют мощный магический дар, могут делать практически всё, что доступно высшим магам-людям, и даже больше. Но передвигаться по миру могут только пешком. Они умеют открывать порталы в те места, которые когда-то видели, но пройти через них не могут. Почему – мама не смогла мне объяснить. Наверное, месть нашего предка за то, что мы – женщины, а не мужчины.
– Но как я открою портал в место, которого никогда не видела? – спросила я, почти уверенная, что никак не смогу попасть туда, где собираются странницы.
– Когда придет время, ты узнаешь, – сказала мама. – А теперь нам пора отправляться в путь. Мне направо, а тебе налево.
– Но... но я... но ты еще не всему меня научила! – возразила я.
– Ты научишься, и всё узнаешь сама, когда придет время, – ответила мама, обнимая меня. – Ничего не бойся, смело иди по своей дороге. И, может быть, именно тебе улыбнется счастье. О котором тоже узнаешь, когда придет время.
Я еще сопротивлялась, но разумом уже поняла, что расставание неизбежно. Даже если я вопреки всему пойду сейчас вместе с мамой. Я столько всего не сказала ей, думала, у нас еще много времени впереди. Я даже не сказала ни разу, как я ее люблю... Я поспешила сказать:
– Я люблю тебя, мама.
– Я тоже тебя люблю, дорогая. Не печалься, мы обязательно встретимся в Долине Странниц через тридцать пять лет. Пока, дочка.
– Пока, мама.
– Счастливой дороги, Иванна.
– И тебе счастливой дороги, мама.
Она отпустила меня, встала и шагнула на проторенную дорогу. А я – на едва заметную. Они расходились под острым углом, и мы еще долго могли видеть друг друга. Я всё время смотрела на маму, и время от времени махала ей рукой, и она махала мне. Я даже споткнулась раза три, чего со мной не случалось со времен младенчества. А потом мама скрылась за холмом, и я осталась одна.
Я села на поваленное дерево и заплакала.
Не знаю, сколько я так просидела. Всё ждала, что мама вернется, догонит меня, скажет, что пошутила, и мы дальше пойдем вместе. Но мама не вернулась. Я подумала, слезами горю не поможешь, встала и пошла дальше. Дорога была пустынна, по ней редко кто ходил. Когда мы с мамой попадали на такие дороги, мне всегда было любопытно, что мы обнаружим за поворотом. Любопытство победило, я успокоилась, встала и пошла по своему пути.
Так началась моя самостоятельная жизнь, и она продолжается уже почти тридцать пять лет.
Мы долго бродили по берегу моря, заходя в приморские города и селения. Именно там на моей одежде появилась первая серебряная звездочка – это значило, что я становлюсь настоящей странствующей колдуньей. Начали проявляться мои магические способности, и мама стала учить меня пользоваться магией.
А потом я поняла, что скучаю по лесу, по заснеженным равнинам, а круглогодичное тепло мне приелось. Как праздновать Морозное Веселье в середине месяца стужень, если нет ни снега, ни мороза? А я так любила этот праздник!
В середине стуженя – среднего зимнего месяца – все выходят на улицу, несмотря на мороз, катаются с горок, строят из снега и льда разные скульптуры, и дома, в которых устраивают танцы, готовят на кострах мясо и чай, прямо на улице в переносных духовках пекут пирожки и булочки, а вечерами целую неделю устраивают магические фейерверки. Цель праздника – показать зиме, что никто ее не боится. Чтобы она вовремя уступила место весне. А тут из всех развлечений только фейерверки и танцы на улице под дождем.
Вскоре мы отправились в другое место. Мама сказала, что странницы не вольны сами выбирать маршрут, но, может быть, когда-нибудь дорога приведет меня в те места, где я родилась. А в дороге скучно мне не будет, я могу быть в этом уверена.
Мама оказалась права. Вскоре я увидела еще одно удивительное чудо – горы. Мы несколько дней шли в осеннем тумане, а когда он рассеялся, на горизонте я увидела их. Они стояли, как великаны из древних легенд, и становились всё больше и грандиознее, когда мы подходили к ним, а совсем близко стали закрывать полнеба. Но удивило меня больше всего, что и в горах жили люди. Даже нам, странницам, было трудно зимой идти через перевал, горцы нас предупреждали, что через перевал зимой никто не ходит. А мы с мамой пошли, потому что мамино колдовское чутье вело ее туда.
И не зря. На перевале мы нашли маленького мальчика, лет пяти, который едва не замерз в снегу. Как оказался один в горах, он не помнил. Он рассказал, что жил в городе, во дворце, потому что он – принц.
В нашем мире множество государств, но странствующие колдуньи границ не признают. Они путешествуют, когда и где хотят. Да и зачастую границы между государствами никем не охраняются и существуют только на бумаге. Государствами правят обычно люди, имеющие магические способности – то есть маги, волшебницы или волшебники, а бывает, и колдуны, и колдуньи. Тот супруг, у кого есть магические способности, и считается главой государства. Но у мальчика, его, кстати, звали Радомир, не было магического дара. Хотя, ничего удивительного, может быть, он не первый ребенок правителей. А бывают правителями и вовсе не маги, но это в наше время редкий случай.
Обычно странствующие колдуньи всегда путешествуют в одиночку, исключение составляют только странницы, у которых маленькие дочери, как я у мамы. Но нам пришлось взять мальчика с собой, не могли же мы оставить его в горах, где нет никаких поселений.
Радомир стал моим первым другом. Мы вместе играли, спали в одном шатре и вместе шли по дорогам туда, куда они нас вели. В отличие от нас мальчик быстро уставал, и из-за него нам приходилось отдыхать раза по три в день, и ему очень часто нужно было есть. Вот когда я оценила свое происхождение. Но всё равно с другом было весело. Радомир рассказывал мне о жизни во дворце, куда мне, странствующей колдунье, попасть не было практически никакой возможности.
От него я узнала, что у ребенка должна быть не только мама, но еще и папа. Радомир рассказывал, как ему бывало хорошо и весело проводить время с папой, и как он по нему скучает. Я спросила у мамы, а где мой папа, и она объяснила, что мой папа не мог странствовать с нами, поэтому остался у себя дома.
– А я когда-нибудь его увижу? – спросила я.
– Может быть да, а может, и нет, – ответила мама. – Мне пришлось выбирать, уходить в странствие, или оставаться с твоим папой. Но если бы мы остались с ним, ты не увидела бы и сотой доли тех чудес, что видела и еще увидишь в странствии.
И я согласилась, хотя мне было немного грустно, что я не знаю своего папы.
Родамир путешествовал с нами почти полгода. Однажды мы вошли в город, столицу одного из государств, и мальчик его узнал. Мама отвела его во дворец. Потом она мне рассказала, что сын правителей на самом деле пропал полгода назад. Да, Радомир на самом деле оказался принцем, правда, не наследным, вторым ребенком королевской четы, которого похитил колдун, чтобы отмстить за что-то правителям. И если бы не моя мама, которую потянуло на зимний перевал со страшной силой, ребенок точно не выжил бы. Так как Радомир очень привязался к нам, королева предложила маме остаться, и стать няней принца, а для меня обещала должность фрейлины. Но мама отказалась. Королева же не знала, что нам нельзя оставаться на месте больше трех месяцев. Но я всё равно обиделась на маму, потому что мне очень хотелось увидеть дворец и пожить в нём хотя бы три месяца. Но моя обида прошла, как только мы оказались далеко от города. Что нам какие-то дворцы, когда наш дом – весь мир?
Но мечта побывать во дворце у меня осталась. Я вспоминала о дворцах, когда перед сном в шатре доставала из посоха мамы свою любимую игрушку – куклу-принцессу. Мама сказала мне, что жизнь моя будет долгой, и, вполне возможно, когда-нибудь моя мечта сбудется.
Она сбылась даже раньше, чем я надеялась. Город, в который мы вошли, когда мне исполнилось семь, был столицей одного из множества государств нашего мира, и как раз в то время, когда мы там были, случился день рождения у дочери правителей государства. По традиции на праздник были приглашены все дети ее возраста, независимо оттого, бедные они или богатые, живут в городе постоянно, или приехали в гости. Мой возраст как раз подходил.
Я думала, мама не разрешит мне идти на день рождения принцессы. Но она разрешила, и даже купила мне красивое платье из паушелка – из других материалов мы одежды не носим, только паушелк и драконья кожа. Вовсе не потому, что они дорогие и выглядят дорого. Просто они самые практичные и удобные. У меня была пара платьев, которые я носила летом вместо куртки и штанов из драконьей кожи, но они были слишком просты для торжества. На новом платье не было серебряных звезд, они появляются только через пару-тройку месяцев носки. Но я и не хотела, чтобы все узнали во мне странствующую колдунью.
Дворец поразил меня огромными размерами залов и комнат и роскошью. На полах лежали мягкие ковры, на окнах висели бархатные портьеры, а простенки заполняли огромные зеркала или гобелены, тканые серебром и золотом. Кресла и диваны были обиты парчой, а ножки и подлокотники позолочены. За столом подавали изысканные и очень вкусные яства. В общем, мне понравилось, но я недоумевала: как в таких огромных комнатах можно жить? Я бы в них чувствовала себя неуютно. Пообщаться с принцессой мне не удалось, я только поговорила с несколькими девочками и мальчиками, которые сидели рядом со мной за столом.
Вернувшись в гостиницу, где меня ждала мама, я спросила:
– Ребята на празднике сказали, что осенью пойдут в школу. Некоторые – в обычную, а некоторые – в школу магии. Я тоже хочу! Где находится школа для странствующих колдуний? Когда мы туда придем?
– Нет такой школы, – ответила мама. – Я всему научу тебя сама. Читать, писать и считать ты уже умеешь. О географии нашего мира имеешь представление, и не из книг, не понаслышке. Мы еще много лет проведем вместе, и ты узнаешь обо всём, что тебе будет интересно.
Видя, что я снова собираюсь заплакать, потому что мне очень хотелось в школу, мама добавила:
– В школу нужно ходить каждый день, хочешь – идешь, и не хочешь – идешь. А мы с тобой можем заниматься, когда хотим. Хочешь, вечером, хочешь утром, или даже в дороге. А надоест, можем устроить каникулы.
Я решила, что да, это на самом деле лучше, чем каждый день ходить в школу.
И мы снова отправились в странствие.
Еще семь лет мы с мамой странствовали вместе.
Я видела множество чудес, о которых, будь я обычным человеком, может, никогда бы и не узнала. Я видела идеально круглые озера с чистейшей водой, такие глубокие, что в воду страшно было смотреть. Я видела вертикальные реки, называемые водопадами. Я видела террасы белой воды, как будто высеченные из белого мрамора, и не верила, что это сотворила природа, а не человек. Я видела горы, извергающие огонь, который тек по его склонам, словно вода. Я видела каменный лес, и плавающие острова, и... еще много такого, что не могу описать словами. Я видела лесных и горных людей, драконов и оборотней, волшебные фейерверки.
Когда мне исполнилось четырнадцать, мама приобрела для меня собственный посох и собственный шатер. Мне, конечно, было лестно, что у меня теперь есть все атрибуты странствующей колдуньи, но я недоумевала, зачем? Нам и в одном шатре с мамой не тесно, хотя я выросла почти с маму, выглядели мы уже не как мать с дочерью, а как сестры, и звезд на моей одежде было почти столько же. Но однажды я поняла...
Мы шли по дороге, петлявшей среди цветущих лугов, и обсуждали своеобразную архитектуру города, который покинули пару дней назад. Но этот город был для меня примечателен не этим.
В этом городе я впервые применила магию, чтобы помочь человеку в беде. Маленькая девочка упала с моста в реку, мать едва не прыгнула за ней, а я подхватила ребенка магической сетью и переместила обратно на мост, прямо в объятия матери, мокрую, но даже не успевшую испугаться. Женщина подбежала к моей маме, и принялась ее благодарить, а мама сказала, что благодарить нужно не ее, а меня. И тогда женщина поблагодарила меня, и дала мне золотую монету, которой обычному человеку хватило бы на целую неделю, чтобы каждый день завтракать, обедать и ужинать в трактире, а нам с мамой хватит на месяц. Я хотела отдать монету маме, а она не взяла, сказала, оставь себе, ты ее заработала. Но мы не говорили о моей первой самостоятельной помощи, хотя мне очень хотелось, чтобы мама меня похвалила, за то, что я первая заметила, что кому-то требуется помощь.
Беседуя, мы дошли до развилки дороги. Направо уходили наезженные колеи, а налево – почти заросшие травой. Мама повернула направо, я, как обычно, последовала за ней, но вдруг с ясностью поняла, что нам надо поворачивать налево.
– Мама, нам туда, – я указала на левую дорогу.
Мама взглянула на меня, и я увидела в ее глазах слёзы. Как странно, она же только что улыбалась, описывая смешные купола королевского дворца!
– Мам, что с тобой? – встревожилась я. – Ты расстроилась, потому что ошиблась в выборе пути?
– Нет, дочка. Просто настал день, когда наши пути должны разойтись. Моя дорога ведет направо, а твоя – налево.
– Как? – опешила я. – Как я могу пойти туда одна? Я не хочу одна! Я боюсь!
– Странствующей колдунье нечего бояться, – ответила мама. – Тебя позвала твоя дорога, и ты не можешь противиться этому зову.
– Но это так неожиданно... А где мы с тобой встретимся?
– Мы не встретимся, – тихо проговорила мама.
– Никогда? – воскликнула я со слезами в голосе.
За свои четырнадцать с половиной лет я ни разу не встречала ни одной странствующей колдуньи, кроме своей мамы, хотя она рассказывала о моей бабушке, и о некоторых других. Но мне иногда казалось, что никаких других странствующих колдуний, кроме нас с мамой, и на свете нет. И теперь я должна остаться совсем одна на всю жизнь?!
– Нет, не так долго, – мама улыбнулась, но как-то грустно. – Мы не встретимся в скором времени, это правда, но увидимся через тридцать пять лет. И ты не одна, потому что мир полон людей. Я должна тебе кое-что рассказать. Давай присядем.
Мы сели на пригорке под деревом, около которого была развилка дороги. И мама поведала, что один раз в пятьдесят лет все странствующие колдуньи собираются в одном месте, предположительно в том, где появились на свет наши прародительницы, и через тридцать пять лет этот момент настанет. Последний раз встреча была как раз незадолго до моего рождения. Раньше в месте встречи странниц стоял большой город, но уже давно ничто не указывает на то, что там кто-то когда-то жил. Долина Странниц скрыта среди лесов и гор, и никакие дороги туда не ведут.
– Как же странствующие колдуньи туда попадают? – удивилась я.
– Один раз в пятьдесят лет каждая странница может открыть портал в это место, – ответила мама.
Я уже знала, что все странствующие колдуньи имеют мощный магический дар, могут делать практически всё, что доступно высшим магам-людям, и даже больше. Но передвигаться по миру могут только пешком. Они умеют открывать порталы в те места, которые когда-то видели, но пройти через них не могут. Почему – мама не смогла мне объяснить. Наверное, месть нашего предка за то, что мы – женщины, а не мужчины.
– Но как я открою портал в место, которого никогда не видела? – спросила я, почти уверенная, что никак не смогу попасть туда, где собираются странницы.
– Когда придет время, ты узнаешь, – сказала мама. – А теперь нам пора отправляться в путь. Мне направо, а тебе налево.
– Но... но я... но ты еще не всему меня научила! – возразила я.
– Ты научишься, и всё узнаешь сама, когда придет время, – ответила мама, обнимая меня. – Ничего не бойся, смело иди по своей дороге. И, может быть, именно тебе улыбнется счастье. О котором тоже узнаешь, когда придет время.
Я еще сопротивлялась, но разумом уже поняла, что расставание неизбежно. Даже если я вопреки всему пойду сейчас вместе с мамой. Я столько всего не сказала ей, думала, у нас еще много времени впереди. Я даже не сказала ни разу, как я ее люблю... Я поспешила сказать:
– Я люблю тебя, мама.
– Я тоже тебя люблю, дорогая. Не печалься, мы обязательно встретимся в Долине Странниц через тридцать пять лет. Пока, дочка.
– Пока, мама.
– Счастливой дороги, Иванна.
– И тебе счастливой дороги, мама.
Она отпустила меня, встала и шагнула на проторенную дорогу. А я – на едва заметную. Они расходились под острым углом, и мы еще долго могли видеть друг друга. Я всё время смотрела на маму, и время от времени махала ей рукой, и она махала мне. Я даже споткнулась раза три, чего со мной не случалось со времен младенчества. А потом мама скрылась за холмом, и я осталась одна.
Я села на поваленное дерево и заплакала.
Не знаю, сколько я так просидела. Всё ждала, что мама вернется, догонит меня, скажет, что пошутила, и мы дальше пойдем вместе. Но мама не вернулась. Я подумала, слезами горю не поможешь, встала и пошла дальше. Дорога была пустынна, по ней редко кто ходил. Когда мы с мамой попадали на такие дороги, мне всегда было любопытно, что мы обнаружим за поворотом. Любопытство победило, я успокоилась, встала и пошла по своему пути.
***
Так началась моя самостоятельная жизнь, и она продолжается уже почти тридцать пять лет.
