ЗАЛ СОВЕТА
Зал был круглым. В его центре — каменный стол, широкий, как поле, где могли собраться целые династии. Вокруг него — шесть тронов.
Да, именно шесть.
Артур, войдя, сразу заметил это и тихо наклонился к отцу:
— Отец… Почему шесть тронов?
Эдвард посмотрел на дальний трон, вырезанный из чёрного дерева и украшенный жёлтыми камнями.
— Это трон Шута, — тихо сказал он. — Таинственный правитель, которого не видели за пределами его города уже десятки лет… Он — король Чёрного и Жёлтого. Король Тумана. Его зовут… Шут.
Словно услышав своё имя, человек у шестого трона поднялся. Его одежда была странной — не пёстрой, как у настоящего шута, а как у странника, пережившего слишком много бурь. В его глазах плясало что-то безумное и… опасное.
— Приветствую вас, великие правители, — его голос был мягким, как мёд, и одновременно липким, как паутина. — Я не пришёл требовать… Я пришёл предложить. Вы можете звать меня просто Шут.
Тишина повисла на миг.
Короли, один за другим, сели на свои троны. Только Шут остался стоять, словно наблюдатель, будто судья на арене.
ПЕРВЫЕ ИСКРЫ
Сигурд, нахмурившись, скользнул взглядом по залу и остановился на Гардене:
— Они молчаливы. Как тени.
Луна Инфернис обернулась к нему и тихо проговорила:
— Ты хоть знаешь, кто они? Валкресов зовут завоевателями. И не зря. Их мечи чаще говорят, чем их уста.
Скарлет усмехнулась, не обращая внимания на разговоры.
Ник лишь холодно посмотрел на всех и сказал:
— Тот, кто говорит первым — часто падает первым.
Снова — тишина. Только дыхание пятерых домов, пять взглядов, пять мировоззрений.
СЛОВО ШУТА
— Вы знаете, — начал Шут, — что шестой трон пустует уже сто лет. Это последний трон. Тот, кто на нём сидит, становится верховным правителем всех королевств. Над королями. Над войнами. Над законами. Он не подчиняется никому — даже времени.
Он сделал шаг вперёд.
— Этот трон требует нового правителя. Не просто наследника... а истинного правителя. Кто будет этим человеком? Кто — поведёт королевства либо к миру, либо в бездну?
Он
посмотрел на каждого из них по очереди.
— Итак, игра начинается.
Великолепный зал Холма Пяти, хранящий в себе отголоски веков, превратился в каменную клетку, где судьба пяти королевств должна была быть решена миром... но запах крови уже витал в воздухе.
Пять королей сидели на своих тронах, рядом — их наследники. Шестой трон, чёрный и таинственный, возвышался чуть дальше остальных, словно тень, чья власть ощущалась, но не подчинялась логике.
Первым заговорил Дариус Инфернис. Его голос был горячим, как пустынный песок в полдень.
— Мы все знаем, что порядок требует силы. И сила — у нас. Народ юга, закалённый вулканами, давно готов к великой роли. Я, Дариус Инфернис, готов взять на себя бремя Последнего Трона.
Эдвард Лионхольд встал, опираясь на меч. Его лицо было спокойно, но в глазах сверкало пламя чести.
— Сила без чести — это не власть, а тирания. Я не позволю, чтобы трон стал игрушкой для амбициозных полководцев. Я предлагаю не себя, а своего сына — Артура Лионхольда, наследника, воспитанного в духе справедливости.
Напряжение нарастало, как предгрозовая тишина. Казалось, вот-вот небо расколется.
И тогда встал Ник Валкрес. Высокий, холодный, с глазами, в которых не было ни страха, ни жалости.
— Я даю вам шанс, — произнёс он тихо, но каждая буква его слов резала воздух. — Назовите королём Валкреса. Назовите Гардена Валкреса своим королём.
В зале послышались удивлённые шепоты. Даже короли посмотрели на юношу с неоднозначным вниманием. Но прежде, чем кто-либо успел ответить, раздался женский голос:
— Ник Валкрес, — сказала Луна, дочь Дариуса, с чуть заметной насмешкой.
Ник повернулся к ней.
— Да ладно? — усмехнулся он, как будто его заинтересовал разговор.
— Я слышала истории о тебе, — продолжила она, скрестив руки.
— И?.. — голос Ника был ледяным.
Она не ответила, лишь улыбнулась уголком губ. Атмосфера накалялась.
Встал Сигурд, могучий наследник Скайренов. Его голос, как удар молота по наковальне:
— Мой отец — лучший кандидат. Он докажет свою силу, и этого будет достаточно. Его боятся даже драконы северных гор.
Старый Элриан Тарвельд, казалось, дослушал все аргументы с лёгкой грустью. Он поднялся и произнёс:
— Я не претендую на трон. Моя эпоха уходит. Но если вы ищете баланс, ищете разум — тогда мой сын, Лайонел, должен быть тем, кто поведёт народы. Он понимает мир и его корни.
На этих словах Гарден Валкрес усмехнулся. Его голос был спокойным, но в нём таилась жуткая насмешка:
— Трон для слабаков? Для поэтов и травников? Нет. Последний трон требует тех, кто умеет завоёвывать, а не просить.
Шум пошёл по залу. Никто не соглашался, все пререкались. Каждый видел трон у ног своего рода, но ни один не мог склониться перед другим.
Лео Валкрес, наблюдавший всё с холодной со стороны, внезапно заметил: Ник исчез. Мгновение назад он стоял у трона Валкресов, но теперь его не было. Скарлетт же… улыбалась. Её губы дрогнули, когда Элриан произнёс:
— Лучше уж законный наследник, чем... — он замолчал, но взглянул на Гардена.
Скарлетт, всё ещё с улыбкой, прошептала:
— Ну же, скажите это.
Элриан посмотрел на всех и громко, во всеуслышание, завершил фразу:
— ...чем мальчик с улицы, которого ты взял в замок и назвал сыном.
И в этот миг время остановилось.
Тонкий звук. Шаги. Пустота за спиной Элриана.
И внезапно, словно из воздуха, Ник оказался позади старого короля. В его руке — клинок, безмолвный и холодный, как сама смерть.
Один точный, бесшумный удар. Меч прошёл сквозь плоть, как нож сквозь ткань. Голова Элриана покатилась по полу.
ТИШИНА.
Зал замер.
Вдох. Выдох. Кровь стекала с клинка. Наследники вскочили. Остальные просто смотрели в ужасе.
Ник поднял меч… и спокойно положил его на пол.
— Нет нужды. — Его голос звучал почти устало. — Решение принято.
Это был акт войны. Убийство короля Тарвельда — без вызова, без дуэли, без суда — было вызовом всем законам.
Артур вскочил.
— Это безумие! Ты... ты обрёк своё королевство на смерть!
Гарден не шевелился. Он только пристально смотрел на тело, как будто это была очередная игра.
Луна Инфернис с интересом наблюдала, не сделав ни шага.
Сигурд подошёл ближе, глаза полыхали.
— Ты убил его… в зале мира…
— Он умер не за мир, а за слова, — бросил Ник.
Шут, всё это время молчавший, хлопнул в ладоши.
— Прекрасно. Так и начинаются легенды. Один трон — один акт. Кажется, мы вступили в новую эру.
За пределами зала армии услышали крики. Они выдвинулись. Воины Тарвельда пришли в ярость. Валкресы начали собираться в боевой порядок.
Но в зале… выбор ещё не был сделан.
— Кто теперь достоин Последнего Трона? — спросил Шут. — Или, может, вы хотите решать это... мечом?
С этого момента всё изменилось. Мир пяти королевств больше не существовал. Был труп, был кровавый меч, и был последний трон, ждущий, кто на него поднимется — в крови, в пепле… или в славе.
В зале повисла мёртвая тишина. Эрлиан Тарвельд, мудрый король Запада, только что пал от меча юного Ника Валкреса. Голова старого монарха, отсечённая с ужасающей точностью, скатилась к подножию трона. Его тело медленно осело на холодный каменный пол. Ник шагнул назад, не вынимая клинка, и, будто ни в чём не бывало, произнёс:
— Нет нужды в словах.
Все в зале застыли. Даже суровый Харальд Скайрен впервые за долгое время приподнял бровь, заметив в юноше нечто иное, чем просто холод. Скарлет Валкрес, не скрывая довольной ухмылки, лишь медленно прошептала:
— Если не драться — не победить.
Король Гарден Валкрес не встал с трона. Его глаза были спокойны, как и всегда. Он даже не посмотрел на Ника, будто всё это было заранее спланировано.
— Я надеялся, что ты сделаешь это в другой момент… — произнёс Гарден, но не с упрёком, а словно размышляя вслух. — Ну что ж, путь открыт.
— Это... предательство! — рявкнул Дариус Инфернис, сжав кулаки. — Здесь должно было быть обсуждение, а не казни!
— О каком обсуждении ты говоришь? — холодно ответил Ник. — Ваши слова — лишь завуалированные угрозы. Наши династии ждут только момента, чтобы ударить друг друга в спину. Я сделал шаг первым.
Сигурд, стоящий рядом с отцом, сжал топор так крепко, что костяшки побелели:
— Ты не король. Ты убийца.
— Иногда, Сигурд, — вмешалась Луна, глядя на Ника с удивлением и интересом, — разница между первым и вторым — лишь в количестве крови на руках.
Шут, сидящий на шестом троне, всё это время молчал. Он барабанил пальцами по подлокотнику, словно считал удары сердца каждого в зале. Наконец, он встал, распростер руки и громко произнёс:
— Прекрасно! Великолепно! История жива, когда в ней проливается кровь! Король пал. Кто же следующий?
— Хватит! — гневно крикнул Артур Лионхольд. — Ник совершил убийство короля. Это не может остаться безнаказанным. Гарден, ты одобряешь это?!
— Я не вмешиваюсь в выбор моих детей, — спокойно ответил Гарден. — Ник — не мой слуга. Он тот, кто может вести за собой.
Эдвард Лионхольд, сидящий рядом с сыном, бросил мрачный взгляд на Гарденa:
— Значит, ты считаешь, что право на трон можно доказать убийством?
— Не правом, — вмешался Ник. — А решимостью. Слабость Эрлиана уже давно портила этот союз. Я просто убрал её.
И действительно, Эрлиан прибыл в одиночку. Ни Лайонела, ни Сирены, ни Орвина не было при нём. Старый король, полагаясь на свою мудрость, не взял никого, считая, что сможет убедить других словами. Он ошибся — и заплатил за это головой.
Шут, раскинув руки, продолжил:
— Дорогие короли! Да будет вам известно: трон не выбирается — он берётся! Вы хотели диалога, но получили истину. "Последний трон" не прощает слабых. И теперь, когда один из вас пал, вопрос звучит ещё острее... Кто достоин править всеми?
Все взгляды теперь были обращены на Гардена. Он, наконец, встал, и его голос эхом разнёсся по залу:
— Я не прошу корону. Я создам её сам. Если вы хотите войны — она начнётся здесь.
Эдвард вскочил:
— Тогда знай, Валкрес, я не позволю, чтобы убийца сидел на троне моего друга!
— Значит, ты выбираешь сторону, — холодно сказал Ник.
— Я выбираю честь, — ответил Артур.
В этот момент Сигурд шагнул вперёд:
— Мы, северяне, не любим лишние слова. Но если вы думаете, что можно прийти сюда и запугать нас мечами, вы не знаете, кто такие Скайрены.
— Не стоит спешить, — мягко сказала Луна, подходя к центру зала. — Сейчас, как никогда, нужно думать. Мы — на краю нового мира. Или вырвем друг другу глотки... или выкуем новый порядок. Я, например, всё ещё за разговор. Без голов, желательно.
Шут рассмеялся:
-О, дитя пламени! Как ты прекрасна в этой роли — медиатор между хаосом и разумом.
"Не один урок невозможно усвоить не испытав боль ,ведь нельзя получить желаемое не чем не пожертвовав"
374 год новой эры. Этот год стал поворотным для мира, и началось всё с рождения мальчика, который должен был изменить судьбу. Мальчик по имени Вендор Тарвельд появился на свет в мрачные и бурные времена, когда мир только начинал восстанавливать равновесие после многочисленных войн и разрушений. Он был сыном Мелиссы и Визериса Тарвельд, но его жизнь началась с трагедии. Когда ему было едва несколько месяцев, его родители погибли от рук одичалых — бродячих бандитов, которые не принадлежали ни к одному дому и не признавали законов, кроме закона силы.
Одичалые были дикими и беспощадными, они не знали сострадания и выживали, разрушая всё на своём пути. Но в этот раз их лидер, человек по имени Альберт, не убил младенца. Почему? Возможно, это было милосердие, или, может быть, просто любопытство. Вендор был оставлен в живых и вырос среди этих дикарей, среди людей, которые не были привязаны к законам. Альберт же был тем, кто заменил ему отца, обучая его жизни в условиях постоянной борьбы и выживания.
Прошли годы, и Вендор стал крепким юношей. Он обучился всему, что мог — от боя до стратегии. Альберт сам не знал, что с ним делать. Он был стар, его тело уже слабо от постоянных сражений и жажды власти. Он сам был единственным вождём одичалых, но его методы правления с каждым годом становились всё более жестокими. Он привык брать, насиловать, грабить, и, несмотря на его суровый вид, Вендор ощущал, что эта жизнь была не для него.
Однажды, когда Вендор был уже почти взрослым, он подошел к Альберту. Тот сидел у костра, посматривая на своих людей, которые готовились к очередной вылазке.
— Альберт, — сказал Вендор, — а что если мы не будем просто брать еду, золото и насиловать детей этих городов, а если мы создадим королевство? Почему бы не построить что-то большее, чем просто очередную банду бродяг? Вместо того, чтобы грабить, завоюем эти земли, объединим людей, создадим сильное государство.
Альберт рассмеялся, откидывая голову назад, его смех был громким и грубым, как и его характер.
— Ты глуп, Вендор. Мы — одичалые, нам не нужно королевство. Нам не нужна власть, нам нужно выживание. Мы не можем жить по твоим законам. Ты не понимаешь, мир не так прост.
Но в глубине души Вендор чувствовал, что Альберт был прав, и в то же время — не прав. Они были не просто бродягами, а силой, способной изменить мир. Он стал мечтать о более высоких целях. Он знал, что для того, чтобы выжить, нужно не просто уничтожать, но и строить, создавать нечто большее.
Прошло несколько лет, и их отношения с Альбертом стали напряжёнными. Вендор уже не мог просто молчать, он видел, как Альберт становится всё более жестоким и деспотичным. Он понимал, что его методы правления — это тупик. Он должен был действовать, если хотел изменить этот мир.
И вот, в одну ночь, Вендор принял решение. Он тихо подошел к Альберту в его шатёр, где тот спал после долгого дня. Под светом тусклого огня, который освещал палатки, Вендор сжал в руках свой меч. Он понимал, что убить Альберта — это будет тяжёлый шаг, но он был готов.
Меч Вендора блеснул в ночи. Секунда — и старый лидер рухнул на землю, его кровь смешалась с землёй. Вендор знал, что Альберт никогда не простил бы его за этот поступок, но теперь он был свободен.
Но это был не конец. Вендор знал, что он не мог просто взять и оставить свою судьбу в руках случайных людей. Он использовал смерть Альберта как повод для того, чтобы собрать одичалых под своим флагом. Он не убил Альберта открыто, его смерть была случайной, как будто враги подговорили его убить старого вождя. Это было лишь начало.
Вскоре Вендор начал формировать своё королевство. Он забрал себе силы, которые раньше принадлежали Альберту, и повёл своих людей в завоевания. Он создал своё первое королевство, основанное на идеях силы, выживания и защиты. Он провозгласил себя королём и взял титул Вендора Тарвельда, чтобы подчеркнуть, что это королевство стало его собственным, его новой родиной.
И так появилось королевство Тарвельд — королевство, которое строилось на крови, жестокости и амбициях. Вендор знал, что его правление будет жестоким, но он также был уверен, что это будет его королевство, а значит — его будущее.
Тарвельд начал расти, и земля его королевства становилась всё шире и богаче. Вендор был готов использовать любую силу для защиты своих земель, и его армия росла. Но, несмотря на его успехи, он не забывал, что всё это начиналось с мечты — мечты о великом и сильном королевстве, которое будет править этим миром.
Зал был круглым. В его центре — каменный стол, широкий, как поле, где могли собраться целые династии. Вокруг него — шесть тронов.
Да, именно шесть.
Артур, войдя, сразу заметил это и тихо наклонился к отцу:
— Отец… Почему шесть тронов?
Эдвард посмотрел на дальний трон, вырезанный из чёрного дерева и украшенный жёлтыми камнями.
— Это трон Шута, — тихо сказал он. — Таинственный правитель, которого не видели за пределами его города уже десятки лет… Он — король Чёрного и Жёлтого. Король Тумана. Его зовут… Шут.
Словно услышав своё имя, человек у шестого трона поднялся. Его одежда была странной — не пёстрой, как у настоящего шута, а как у странника, пережившего слишком много бурь. В его глазах плясало что-то безумное и… опасное.
— Приветствую вас, великие правители, — его голос был мягким, как мёд, и одновременно липким, как паутина. — Я не пришёл требовать… Я пришёл предложить. Вы можете звать меня просто Шут.
Тишина повисла на миг.
Короли, один за другим, сели на свои троны. Только Шут остался стоять, словно наблюдатель, будто судья на арене.
ПЕРВЫЕ ИСКРЫ
Сигурд, нахмурившись, скользнул взглядом по залу и остановился на Гардене:
— Они молчаливы. Как тени.
Луна Инфернис обернулась к нему и тихо проговорила:
— Ты хоть знаешь, кто они? Валкресов зовут завоевателями. И не зря. Их мечи чаще говорят, чем их уста.
Скарлет усмехнулась, не обращая внимания на разговоры.
Ник лишь холодно посмотрел на всех и сказал:
— Тот, кто говорит первым — часто падает первым.
Снова — тишина. Только дыхание пятерых домов, пять взглядов, пять мировоззрений.
СЛОВО ШУТА
— Вы знаете, — начал Шут, — что шестой трон пустует уже сто лет. Это последний трон. Тот, кто на нём сидит, становится верховным правителем всех королевств. Над королями. Над войнами. Над законами. Он не подчиняется никому — даже времени.
Он сделал шаг вперёд.
— Этот трон требует нового правителя. Не просто наследника... а истинного правителя. Кто будет этим человеком? Кто — поведёт королевства либо к миру, либо в бездну?
Он
посмотрел на каждого из них по очереди.
— Итак, игра начинается.
Великолепный зал Холма Пяти, хранящий в себе отголоски веков, превратился в каменную клетку, где судьба пяти королевств должна была быть решена миром... но запах крови уже витал в воздухе.
Пять королей сидели на своих тронах, рядом — их наследники. Шестой трон, чёрный и таинственный, возвышался чуть дальше остальных, словно тень, чья власть ощущалась, но не подчинялась логике.
Первым заговорил Дариус Инфернис. Его голос был горячим, как пустынный песок в полдень.
— Мы все знаем, что порядок требует силы. И сила — у нас. Народ юга, закалённый вулканами, давно готов к великой роли. Я, Дариус Инфернис, готов взять на себя бремя Последнего Трона.
Эдвард Лионхольд встал, опираясь на меч. Его лицо было спокойно, но в глазах сверкало пламя чести.
— Сила без чести — это не власть, а тирания. Я не позволю, чтобы трон стал игрушкой для амбициозных полководцев. Я предлагаю не себя, а своего сына — Артура Лионхольда, наследника, воспитанного в духе справедливости.
Напряжение нарастало, как предгрозовая тишина. Казалось, вот-вот небо расколется.
И тогда встал Ник Валкрес. Высокий, холодный, с глазами, в которых не было ни страха, ни жалости.
— Я даю вам шанс, — произнёс он тихо, но каждая буква его слов резала воздух. — Назовите королём Валкреса. Назовите Гардена Валкреса своим королём.
В зале послышались удивлённые шепоты. Даже короли посмотрели на юношу с неоднозначным вниманием. Но прежде, чем кто-либо успел ответить, раздался женский голос:
— Ник Валкрес, — сказала Луна, дочь Дариуса, с чуть заметной насмешкой.
Ник повернулся к ней.
— Да ладно? — усмехнулся он, как будто его заинтересовал разговор.
— Я слышала истории о тебе, — продолжила она, скрестив руки.
— И?.. — голос Ника был ледяным.
Она не ответила, лишь улыбнулась уголком губ. Атмосфера накалялась.
Встал Сигурд, могучий наследник Скайренов. Его голос, как удар молота по наковальне:
— Мой отец — лучший кандидат. Он докажет свою силу, и этого будет достаточно. Его боятся даже драконы северных гор.
Старый Элриан Тарвельд, казалось, дослушал все аргументы с лёгкой грустью. Он поднялся и произнёс:
— Я не претендую на трон. Моя эпоха уходит. Но если вы ищете баланс, ищете разум — тогда мой сын, Лайонел, должен быть тем, кто поведёт народы. Он понимает мир и его корни.
На этих словах Гарден Валкрес усмехнулся. Его голос был спокойным, но в нём таилась жуткая насмешка:
— Трон для слабаков? Для поэтов и травников? Нет. Последний трон требует тех, кто умеет завоёвывать, а не просить.
Шум пошёл по залу. Никто не соглашался, все пререкались. Каждый видел трон у ног своего рода, но ни один не мог склониться перед другим.
Лео Валкрес, наблюдавший всё с холодной со стороны, внезапно заметил: Ник исчез. Мгновение назад он стоял у трона Валкресов, но теперь его не было. Скарлетт же… улыбалась. Её губы дрогнули, когда Элриан произнёс:
— Лучше уж законный наследник, чем... — он замолчал, но взглянул на Гардена.
Скарлетт, всё ещё с улыбкой, прошептала:
— Ну же, скажите это.
Элриан посмотрел на всех и громко, во всеуслышание, завершил фразу:
— ...чем мальчик с улицы, которого ты взял в замок и назвал сыном.
И в этот миг время остановилось.
Тонкий звук. Шаги. Пустота за спиной Элриана.
И внезапно, словно из воздуха, Ник оказался позади старого короля. В его руке — клинок, безмолвный и холодный, как сама смерть.
Один точный, бесшумный удар. Меч прошёл сквозь плоть, как нож сквозь ткань. Голова Элриана покатилась по полу.
ТИШИНА.
Зал замер.
Вдох. Выдох. Кровь стекала с клинка. Наследники вскочили. Остальные просто смотрели в ужасе.
Ник поднял меч… и спокойно положил его на пол.
— Нет нужды. — Его голос звучал почти устало. — Решение принято.
Это был акт войны. Убийство короля Тарвельда — без вызова, без дуэли, без суда — было вызовом всем законам.
Артур вскочил.
— Это безумие! Ты... ты обрёк своё королевство на смерть!
Гарден не шевелился. Он только пристально смотрел на тело, как будто это была очередная игра.
Луна Инфернис с интересом наблюдала, не сделав ни шага.
Сигурд подошёл ближе, глаза полыхали.
— Ты убил его… в зале мира…
— Он умер не за мир, а за слова, — бросил Ник.
Шут, всё это время молчавший, хлопнул в ладоши.
— Прекрасно. Так и начинаются легенды. Один трон — один акт. Кажется, мы вступили в новую эру.
За пределами зала армии услышали крики. Они выдвинулись. Воины Тарвельда пришли в ярость. Валкресы начали собираться в боевой порядок.
Но в зале… выбор ещё не был сделан.
— Кто теперь достоин Последнего Трона? — спросил Шут. — Или, может, вы хотите решать это... мечом?
С этого момента всё изменилось. Мир пяти королевств больше не существовал. Был труп, был кровавый меч, и был последний трон, ждущий, кто на него поднимется — в крови, в пепле… или в славе.
В зале повисла мёртвая тишина. Эрлиан Тарвельд, мудрый король Запада, только что пал от меча юного Ника Валкреса. Голова старого монарха, отсечённая с ужасающей точностью, скатилась к подножию трона. Его тело медленно осело на холодный каменный пол. Ник шагнул назад, не вынимая клинка, и, будто ни в чём не бывало, произнёс:
— Нет нужды в словах.
Все в зале застыли. Даже суровый Харальд Скайрен впервые за долгое время приподнял бровь, заметив в юноше нечто иное, чем просто холод. Скарлет Валкрес, не скрывая довольной ухмылки, лишь медленно прошептала:
— Если не драться — не победить.
Король Гарден Валкрес не встал с трона. Его глаза были спокойны, как и всегда. Он даже не посмотрел на Ника, будто всё это было заранее спланировано.
— Я надеялся, что ты сделаешь это в другой момент… — произнёс Гарден, но не с упрёком, а словно размышляя вслух. — Ну что ж, путь открыт.
— Это... предательство! — рявкнул Дариус Инфернис, сжав кулаки. — Здесь должно было быть обсуждение, а не казни!
— О каком обсуждении ты говоришь? — холодно ответил Ник. — Ваши слова — лишь завуалированные угрозы. Наши династии ждут только момента, чтобы ударить друг друга в спину. Я сделал шаг первым.
Сигурд, стоящий рядом с отцом, сжал топор так крепко, что костяшки побелели:
— Ты не король. Ты убийца.
— Иногда, Сигурд, — вмешалась Луна, глядя на Ника с удивлением и интересом, — разница между первым и вторым — лишь в количестве крови на руках.
Шут, сидящий на шестом троне, всё это время молчал. Он барабанил пальцами по подлокотнику, словно считал удары сердца каждого в зале. Наконец, он встал, распростер руки и громко произнёс:
— Прекрасно! Великолепно! История жива, когда в ней проливается кровь! Король пал. Кто же следующий?
— Хватит! — гневно крикнул Артур Лионхольд. — Ник совершил убийство короля. Это не может остаться безнаказанным. Гарден, ты одобряешь это?!
— Я не вмешиваюсь в выбор моих детей, — спокойно ответил Гарден. — Ник — не мой слуга. Он тот, кто может вести за собой.
Эдвард Лионхольд, сидящий рядом с сыном, бросил мрачный взгляд на Гарденa:
— Значит, ты считаешь, что право на трон можно доказать убийством?
— Не правом, — вмешался Ник. — А решимостью. Слабость Эрлиана уже давно портила этот союз. Я просто убрал её.
И действительно, Эрлиан прибыл в одиночку. Ни Лайонела, ни Сирены, ни Орвина не было при нём. Старый король, полагаясь на свою мудрость, не взял никого, считая, что сможет убедить других словами. Он ошибся — и заплатил за это головой.
Шут, раскинув руки, продолжил:
— Дорогие короли! Да будет вам известно: трон не выбирается — он берётся! Вы хотели диалога, но получили истину. "Последний трон" не прощает слабых. И теперь, когда один из вас пал, вопрос звучит ещё острее... Кто достоин править всеми?
Все взгляды теперь были обращены на Гардена. Он, наконец, встал, и его голос эхом разнёсся по залу:
— Я не прошу корону. Я создам её сам. Если вы хотите войны — она начнётся здесь.
Эдвард вскочил:
— Тогда знай, Валкрес, я не позволю, чтобы убийца сидел на троне моего друга!
— Значит, ты выбираешь сторону, — холодно сказал Ник.
— Я выбираю честь, — ответил Артур.
В этот момент Сигурд шагнул вперёд:
— Мы, северяне, не любим лишние слова. Но если вы думаете, что можно прийти сюда и запугать нас мечами, вы не знаете, кто такие Скайрены.
— Не стоит спешить, — мягко сказала Луна, подходя к центру зала. — Сейчас, как никогда, нужно думать. Мы — на краю нового мира. Или вырвем друг другу глотки... или выкуем новый порядок. Я, например, всё ещё за разговор. Без голов, желательно.
Шут рассмеялся:
-О, дитя пламени! Как ты прекрасна в этой роли — медиатор между хаосом и разумом.
Глава 4: История Дома Тарвельд
"Не один урок невозможно усвоить не испытав боль ,ведь нельзя получить желаемое не чем не пожертвовав"
374 год новой эры. Этот год стал поворотным для мира, и началось всё с рождения мальчика, который должен был изменить судьбу. Мальчик по имени Вендор Тарвельд появился на свет в мрачные и бурные времена, когда мир только начинал восстанавливать равновесие после многочисленных войн и разрушений. Он был сыном Мелиссы и Визериса Тарвельд, но его жизнь началась с трагедии. Когда ему было едва несколько месяцев, его родители погибли от рук одичалых — бродячих бандитов, которые не принадлежали ни к одному дому и не признавали законов, кроме закона силы.
Одичалые были дикими и беспощадными, они не знали сострадания и выживали, разрушая всё на своём пути. Но в этот раз их лидер, человек по имени Альберт, не убил младенца. Почему? Возможно, это было милосердие, или, может быть, просто любопытство. Вендор был оставлен в живых и вырос среди этих дикарей, среди людей, которые не были привязаны к законам. Альберт же был тем, кто заменил ему отца, обучая его жизни в условиях постоянной борьбы и выживания.
Прошли годы, и Вендор стал крепким юношей. Он обучился всему, что мог — от боя до стратегии. Альберт сам не знал, что с ним делать. Он был стар, его тело уже слабо от постоянных сражений и жажды власти. Он сам был единственным вождём одичалых, но его методы правления с каждым годом становились всё более жестокими. Он привык брать, насиловать, грабить, и, несмотря на его суровый вид, Вендор ощущал, что эта жизнь была не для него.
Однажды, когда Вендор был уже почти взрослым, он подошел к Альберту. Тот сидел у костра, посматривая на своих людей, которые готовились к очередной вылазке.
— Альберт, — сказал Вендор, — а что если мы не будем просто брать еду, золото и насиловать детей этих городов, а если мы создадим королевство? Почему бы не построить что-то большее, чем просто очередную банду бродяг? Вместо того, чтобы грабить, завоюем эти земли, объединим людей, создадим сильное государство.
Альберт рассмеялся, откидывая голову назад, его смех был громким и грубым, как и его характер.
— Ты глуп, Вендор. Мы — одичалые, нам не нужно королевство. Нам не нужна власть, нам нужно выживание. Мы не можем жить по твоим законам. Ты не понимаешь, мир не так прост.
Но в глубине души Вендор чувствовал, что Альберт был прав, и в то же время — не прав. Они были не просто бродягами, а силой, способной изменить мир. Он стал мечтать о более высоких целях. Он знал, что для того, чтобы выжить, нужно не просто уничтожать, но и строить, создавать нечто большее.
Прошло несколько лет, и их отношения с Альбертом стали напряжёнными. Вендор уже не мог просто молчать, он видел, как Альберт становится всё более жестоким и деспотичным. Он понимал, что его методы правления — это тупик. Он должен был действовать, если хотел изменить этот мир.
И вот, в одну ночь, Вендор принял решение. Он тихо подошел к Альберту в его шатёр, где тот спал после долгого дня. Под светом тусклого огня, который освещал палатки, Вендор сжал в руках свой меч. Он понимал, что убить Альберта — это будет тяжёлый шаг, но он был готов.
Меч Вендора блеснул в ночи. Секунда — и старый лидер рухнул на землю, его кровь смешалась с землёй. Вендор знал, что Альберт никогда не простил бы его за этот поступок, но теперь он был свободен.
Но это был не конец. Вендор знал, что он не мог просто взять и оставить свою судьбу в руках случайных людей. Он использовал смерть Альберта как повод для того, чтобы собрать одичалых под своим флагом. Он не убил Альберта открыто, его смерть была случайной, как будто враги подговорили его убить старого вождя. Это было лишь начало.
Вскоре Вендор начал формировать своё королевство. Он забрал себе силы, которые раньше принадлежали Альберту, и повёл своих людей в завоевания. Он создал своё первое королевство, основанное на идеях силы, выживания и защиты. Он провозгласил себя королём и взял титул Вендора Тарвельда, чтобы подчеркнуть, что это королевство стало его собственным, его новой родиной.
И так появилось королевство Тарвельд — королевство, которое строилось на крови, жестокости и амбициях. Вендор знал, что его правление будет жестоким, но он также был уверен, что это будет его королевство, а значит — его будущее.
Тарвельд начал расти, и земля его королевства становилась всё шире и богаче. Вендор был готов использовать любую силу для защиты своих земель, и его армия росла. Но, несмотря на его успехи, он не забывал, что всё это начиналось с мечты — мечты о великом и сильном королевстве, которое будет править этим миром.
