Сигурд стоял, будто из камня. Но затем проговорил, уверенно и громко:
— Я не позволю, чтобы нас сломили. Мы — орлы. Мы летаем над бурей. Моя тактика — не сдерживать, а выманить.
Он указал на карту:
— Они ударят на перевале Лар'грим — подумают, что мы не ожидаем атаки с юга. Там разместим засаду из тяжёлых арбалетчиков и конных рейдеров. Пока враг будет думать, что мы проигрываем, замкнём их кольцом с флангов через ледяные ущелья. И захлопнем, как капкан.
Все смотрели на него с благоговением.
— Смерть врагу. Слава Скайерену! — воскликнули старейшины.
---
Южный берег. Деревня Ламмонд.
Фрея и Рейн вышли к деревне на побережье. Здесь — десятки кораблей, рыбацкие дома, и гигантская гавань, полная моряков. В центре площади стоял мужчина в кожаных доспехах с серебряной короной в виде волн — дядя.
— Ты — дочь Харвальда, — сказал он, — Я вижу его в тебе. Но сейчас не время для встреч. Пираты с востока напали на мой флот три дня назад. Сегодня они могут вернуться.
Фрея, несмотря на усталость, шагнула ближе:
— Я не пришла прятаться. Я — Скайерен. Я сражаюсь.
Улыбка мелькнула на лице дяди.
— Тогда приготовься.
Через час береговой дозор подал сигнал: флот пиратов — чёрные паруса. Гавань загудела. Барабаны бились. Моряки хватались за копья и мечи. Рейн натянул шлем.
Скоро пушки загрохотали, стрелы прошли над волнами. Корабли пылают, люди сражаются на палубах. Фрея лично схватила арбалет и встала на носу корабля. Один пиратский капитан прыгнул к ней с криком — она выстрелила ему в горло.
Победа была тяжёлой. Но море снова стало тихим. В тот вечер, сидя у огня, дядя посмотрел на неё:
— Я рад, что ты пришла.
— Я скоро вернусь. Но перед этим… — Фрея подняла взгляд. — Я стану достойной.
Фрея стояла на балконе деревянного дома, что отдалённо напоминал капитанскую каюту: по стенам висели старые карты, шкуры морских зверей, а с потолка свисал массивный фонарь, медленно покачиваясь от ветра, врывавшегося с побережья. Её взгляд был устремлён в сторону бухты, где среди множества флагов и парусов выделялся один — тёмно-синий с серебряной акулой. Он был символом её дяди.
Рядом стоял Рейн Гримвальд, снявший доспехи и впервые за долгое время позволивший себе немного расслабиться. Он смотрел в ту же сторону, как будто вспоминая далёкое прошлое.
— Ты… знала моего дядю лично? — спросила Фрея, нарушая тишину.
Рейн хмыкнул.
— Знал. Даже сражался с ним. — Он медленно повернулся к ней, его лицо стало серьёзным. — Это было лет десять назад. Твой отец отправил меня к Бьёрну Морскому Волку с посланием — пригласить его на север, для укрепления союза. Но путь оказался не таким простым…
Флешбек начался, как прилив.
Много лет назад. Битва на Ветреном проливе
Погода была беспощадна. Волны разбивались о борт корабля, гремел гром, и казалось, что само море гневалось. Рейн Гримвальд, молодой, но уже признанный рыцарь, стоял у штурвала «Морского Духа», корабля, отправленного с северными знамёнами в сторону архипелага Скайеронов.
Но как только они приблизились к Ветреному проливу, их встретили — не пираты, а сам Бьёрн.
Три корабля с серебряной акулой на парусах, тяжёлые, будто вырезанные из самого камня, развернулись в боевом порядке. Их баллисты уже были заряжены, а на носу каждого стоял воин в шлеме с рогами — знак гвардии Морского Волка.
— Рейн Гримвальд! — раздался голос с противоположного судна. — Ты пришёл без приглашения, в мои воды. Назови причину, пока я не отправил тебя на дно.
— Я прибыл по воле Харвальда Скайерена. Я не несу войну. Только слова!
Но ответа не было. Вместо этого — залп. Бой начался.
Столкновение было стремительным. Один корабль Скайеронов взял их на абордаж. Рейн, не медля ни секунды, бросился в рукопашную. Он прорубался сквозь борт, парировал удары топоров, и наконец — остался один на один с тем, кто вышел из капитанской рубки.
Бьёрн Морской Волк.
Он был выше Рейна, шире в плечах, с длинной седой бородой, развевавшейся на ветру, и глазами цвета стали. Его меч был короче, но широк, как весло.
— Я не доверяю словам. Только стали.
Они сошлись в поединке. Море бушевало, корабль кренился, солёная пена забрызгивала палубу, но оба воина стояли, как скалы. Клинки звенели, скрежетали, метал встречал метал.
Они сражались до тех пор, пока оба не рухнули на колени — не от ран, а от изнеможения. Бьёрн первым поднялся и протянул Рейну руку.
— Ты воин. Твой меч говорит честнее твоего языка. Добро пожаловать в мои воды.
С того дня между ними установилось уважение. Не дружба — она на море не держится, — но честь. И этого было достаточно.
Возвращение в настоящее
— Значит, ты ему доверяешь? — спросила Фрея после долгой тишины.
— Нет, — ответил Рейн. — Но я знаю, что если кто-то сможет тебя защитить в море — так это он. И если ты докажешь, что ты не просто племянница, а кровь Скайеронов — он примет тебя как свою.
Она кивнула.
— Тогда я докажу.
И в этот момент снаружи раздался голос. Один из дозорных кричал:
— Пираты с юга! Паруса на горизонте! Они поднимают чёрный дым!
Фрея схватила лук, Рейн меч. Они переглянулись и побежали к пристани.
Море ревело, словно предвещая беду. Береговая деревня, служившая приютом для дяди Фреи — Бьёрна Морского Волка — пылала, поглощаемая пламенем и криками. Фрея и Рейн Гримвальд выбежали из дома, держа оружие в руках. Вокруг кипело сражение: пираты хлынули в порт, как волки на овец.
Фрея, словно ожившая легенда, металась по полю боя. Её стрелы летели точно в горло врагам, клинок пел в её руках. Её глаза полыхали яростью, в голосе звучала сталь.
— За Бьёрна! За Север! — кричала она, взрезая очередного пирата.
Но силы были неравны. Пираты прибывали и прибывали. Бьёрн, изрезанный, но стоящий, как скала, обратился к ней:
— Фрея! В тюрьме под башней… есть туннель! Сбеги с Рейном! Станешь пеплом, если останешься!
— Нет! — крикнула она. — Я не уйду!
Но тут вдруг в свете пламени появился Король Пиратов — огромный, в чёрной броне, с золотыми кольцами в бороде и саблей, как кусок ада. Его имя было Гарманн Кровавый Пёс, и он знал только одно правило: убивай первым.
Прежде чем Фрея успела что-то сказать, Гарманн с яростью всадил свой меч в грудь Бьёрну. Кровь брызнула, и старый волк упал на колени.
— Твоё время прошло, старик, — процедил пират.
— НЕТ!!! — закричала Фрея так, что затихли даже крики сражающихся.
Она смотрела в глаза убийце, не пряча слёз.
— Я услышу твои крики. Клянусь, — сказала она сквозь зубы.
— Не услышишь. Потому что будешь мертва, как он, — засмеялся Гарманн, приближаясь.
— Я услышу. — повторила она, как приговор.
Он рванулся к ней, но Рейн Гримвальд встал между ними.
— Ни шагу дальше, — бросил он, обнажая меч.
— Рейн! — закричала Фрея.
— Беги, Фрея! Поклянись, что выживешь! Поклянись за него… — он не обернулся.
Она не хотела уходить, но понимала — выбора нет. Повернувшись, она скрылась в подземелье.
Подземелье. Встреча с Джорахом Хловином
Мрак. Камень. Запах плесени и крови. Она бежала, слыша гул битвы позади, как вдруг…
— Осторожнее, принцесса. Если споткнёшься — можешь поцарапать корону.
Из темноты вышел Джорах Хловин — высокий, черноволосый, с ухмылкой до ушей и лицом человека, которому всё в этом мире в кайф. Его тёмные глаза искрились.
— Кто ты, чёрт возьми?
— Просто пленник, ожидавший конца… и появления столь очаровательной спасительницы. Джорах Хловин. Капитан. Мастер дерзости. И, к слову, весьма обижен тем, что меня тут держали без вина и женщин.
Он посмотрел на её герб.
— А ты, вижу… Скайерен. А значит, либо гордая леди, либо чертовски важная цель.
— Я Фрея Скайерен. Дочь короля Харвальда. — холодно.
— Ну, всё стало ещё интереснее, — хмыкнул он. — Слушай, королева. Выпусти меня — и я клянусь, отдам свою саблю тебе. Стану твоей тенью, твоей язвой, твоим… советником, хоть и сомнительного рода.
— Почему я должна тебе верить?
— Потому что ты обречена одна. А я — единственный, кто знает выход. К тому же… — он широко улыбнулся. — Я прекрасно выгляжу на фоне горящих деревень.
Она задумалась — и сняла с него оковы.
— Только попробуй меня предать.
— Да не в жизнь! — он вскочил. — Разве может сердце, столь прекрасное, предать? Я лучше его продам за ром.
Они двинулись по тоннелю. Джорах рассказывал неуместные шутки, из-за которых она порой почти улыбалась. На выходе их ждал корабль с пиратами.
— Господа! — воскликнул Джорах, поднимаясь на борт. — Прошу сохранять спокойствие. Это не переворот. Это скорее… карьерный рост.
— Один против нас? — засомневался пират.
— Один — нет. Но я Капитан Джорах Хловин. Смекаешь?
Он уже направил саблю ему в горло. Через несколько минут корабль был их.
Уход и клятва
Они отплыли, в то время как пылающая деревня всё ещё горела на горизонте. Фрея смотрела на огонь, глаза наливались слезами.
— Что дальше, королева мести? — спросил Джорах, держа руль.
— Мне нужна армия. Чтобы стать королевой. Пяти королевств. Я была рождена для этого. Но сперва… я сожгу его. Я сожгу Кровавого Пса заживо.
Джорах молчал. Потом добавил с усмешкой:
— Чудесно. Я уже чувствую, как пахнет жареной псиной. Ну что, в путь?
— В путь.
И корабль направился к востоку, к острову Асасинат — месту, где рождаются легенды… и армия из тех, кто уже давно отказался от чести.
Глава 10 — Трон из Крови
Прошло семь месяцев с начала великой войны между Инферисом и Скайеронами.
Сигурд Скайерен, ещё совсем недавно просто воин с суровым взглядом, сегодня уже считался живой легендой. Он выиграл больше десятка сражений, его имя шептали на севере и с отвращением произносили на юге.
Король Харвальд давно был мёртв. Лионхольд — осиротевшее королевство. Тео в изгнании. Гарден молчит, наблюдая за войной издалека. Но Инферис — всё ещё сильный зверь, раненный, но не поверженный.
---
Совет Инфериса
Высокие стены зала Совета пылали в багровом свете факелов. На чёрном обсидиановом троне, украшенном резьбой в виде языков пламени, сидел король Дариус Инфернис — седой, но всё ещё пугающий взглядом.
Перед ним — длинный стол. За ним его дети: Кай, Райден и Луна, а также лорды южных домов: змееглазый герцог Маркан, лорд Увель с пылающим перстнем, и суровая леди Хелмира в красной броне.
— Мы слишком долго недооценивали сурового мальчика, — начал Дариус, медленно поднимаясь. — У него острый ум. Он не просто боец — он стратег. Он идёт от битвы к битве, и его солдаты идут за ним, как за богом. Люди шепчут его имя. Это опаснее любого меча.
— Мы ждали, что он проиграет, — вставил Райден, — но он не проигрывает.
— Вот именно, — кивнул Дариус. — А пока он побеждает, люди будут верить, что он достоин Последнего Трона. Верить, что Скайероны — наследники мира. Нам нужно не ждать его поражения. Нам нужно... перехватить его славу.
Некоторые лорды переглянулись.
— Может быть, он примет союз? — предложил лорд Увель. — Поженится, например... на вашей дочери, король. Это скрепит мир и приведёт его в ваши руки.
Дариус медленно перевёл взгляд на Луну. Та сидела неподвижно, но тонкая улыбка скользнула по её губам.
— Луна, что скажешь? — спросил Дариус.
— Если этот волк пожелает связать себя с Инферисом... я укушу его так, что он уже не сбежит, — прошептала она.
— Тогда... — сказал Дариус, — пошлите ворона. Пусть узнает, что мы предлагаем мир, скреплённый браком и кровью.
---
Солдаты у костра
Тем временем, в лагере Инфериса, недалеко от линии фронта, пылали костры. Солдаты жарили мясо, точили мечи и шептались друг с другом:
— Слышал, этот Сигурд снова победил под Каменными склонами.
— Да я слышал, что он в одиночку вырезал пятнадцать врагов, когда мост сожгли.
— Говорят, он ездит в бой с гигантским мечом... будто сам великан.
— А я слышал, что его нельзя убить. Ни один клинок не достаёт до его сердца.
— Он проклят?
— Он король. Просто ещё никто не понял этого.
---
Внутренний конфликт
После того как все лорды разошлись, в зале остались только Дариус, Кай и Луна. Молчание тянулось, пока Кай не выдохнул:
— Мне... мне противно это. То, как вы убили весь дом Тарвельда.
— Ты не одобряешь? — Дариус усмехнулся, подходя к столу.
— Вы дали им надежду. Вы выпили с ними вино, ели с их детьми, а потом...
— ...а потом я закончил войну, — перебил Дариус. — Я защитил Инферис. Я спас тысячи жизней наших солдат. И если ты думаешь, что убить 10 000 на поле боя благороднее, чем отравить королевский зал...
— Это не честь. Это не королевство, это... кровь и ложь!
Дариус посмотрел на него с тяжёлой усталостью.
— Когда ты станешь отцом, ты поймёшь, что защитить семью — важнее чести. Ты хочешь написать песню о мёртвых звёздах? Пиши один.
— Люди запомнят это, отец.
— Отлично. Пусть помнят. Пусть помнят, что происходит, когда идут войной на Инферис.
---
Тео и Людвиг в пути
Тем временем, на восточных дорогах, под палящим солнцем, шли двое. Один — юноша с внутренним огнём в сердце. Второй — тот, кто жил по мечу.
Тео Лионхольд уже не носил знаков своего дома. Он был просто изгнанник. Его спутник — Людвиг Скайерен, сын короля, обвинённого и подставленного.
Они разбили лагерь у старой башни.
— Ты слишком медленно двигаешься, — сказал Людвиг, отбивая удары деревянного меча в воздухе. — Если бы не я, тебя бы уже прикончили.
— И всё же я жив. И не упал. Дай мне время.
— Время — это роскошь, которую мы уже потратили, — ответил Людвиг, кинув ему меч. — Ещё раз. На этот раз бей так, будто это не тренировка.
Они тренировались часами. Потом сидели у огня, и Тео вдруг спросил:
— Если я всё-таки попаду в Инферис, ты... что будешь делать?
— Найду того, кто подставил мой дом. И убью его. Даже если это будет сам Дариус.
— А если он предложит мир? Свадьбу... власть?
Людвиг усмехнулся.
— Тогда я проткну его сердце его же короной.
---
На север приходит весть
А в это время на заснеженных склонах Сигурд получил ворона. В послании говорилось:
> «Война не обязана продолжаться. Скрепим мир. Ты получишь корону, но станешь частью великого союза. Возьми в жёны Луну Инферис — и кровь больше не прольётся.»
Сигурд сжал письмо.
— Сладкие речи... — прошептал он. — Но они уже убили моего отца. И они думают, что я забуду?
Сигурд Скайерен стоял у огромной карты в своей походной ставке. На ней были отмечены красными камнями — позиции Инферисов, а синими — войска Скайеренов. Ветер трепал знамёна с волком, но внутри палатки было спокойно. Тишина — как перед бурей.
Несмотря на свою юность, Сигурд понимал: война — это не просто мечи и стрелы. Это слова. Это жертвы. Это холодные решения.
Он смотрел в пламя и медленно произнёс:
— Мы теряем людей. Гибнут лучшие воины. Гибнут отцы, сыновья, братья. Если мы хотим выжить — нам нужен союз. Даже если он пахнет ядом.
Все офицеры молчали. Один из них, старик с белой бородой, сказал:
— Значит... вы хотите принять союз, милорд?
— Я его не просто приму, — ответил Сигурд, — я оберну его в наше оружие.
