— Только что! А раньше почему молчал?
— Вы не спрашивали.
— Знаешь, давай-ка остановимся и полечим тебя. Я могу целить. Ты знал?
— Догадывался.
Мы снова сели на землю.
Кто сказал, что перевязки — это больно? Не-ет. Это очень больно! Особенно когда с тканью снимается не только кожа, но и мясо.
Немигон бранился даже затейливей, чем над той моей стряпней.
— Сумасшедший горделивый дух… это же надо… терпит он. Ладно, посмотрим, что можно сделать.
Интересно, почему он упорно называет меня духом? Даже сейчас, когда моя плоть, спекшись с повязками, отходит от кости.
И правда исцеляет. Хотя боль и не прошла полностью, но терпеть ее стало не в пример легче. Там, где были темные волдыри, блестела розоватая кожа, там, где белела кость… кость и осталась.
— Я не могу наращивать плоть. Только кожу.
— Можно сшить уцелевшие мышцы между собой. Если, конечно, захотите.
— Такое ненавязчивое предложение, а? Я захочу, если это поможет.
— Должно помочь. Только нужно иссечь рану.
Операция продлилась больше часа, включая время на вызов Нулиз и доставку ею хирургических инструментов. По окончании мне наложили повязки и подвесили руку на шею. Ветеран-инвалид-самопалец.
— Ты представляешь, Нулиз! Ни словом ведь не обмолвился! Рука, видимо, лишняя у него была! — ярился маг. Вот поправится — накостыляю ему как следует! Чтоб неповадно было!
Я шел молча, поддерживаемый с одной стороны — девицей, а с другой — самим Немигоном. Слабость после операции усилилась пропорционально уменьшению боли. Клонило в сон. Хозяин подпитывал меня магией, Нулиз щебетала в ухо какую-то чушь. А я чувствовал себя обузой. Даже барьер не смог удержать. Стыдно.
Меж тем мы приближались к переправе. Ветер с реки навевал запах крови и тлена.
— Мне жаль, Рута, но лечить я этих людей не смогу — сил не хватит. Кроме того, теперь я вижу, насколько это опасно, — кивнул на мою руку Немигон. — Ты сможешь удержать барьер вокруг себя?
— Смогу, — уверенно отрапортовал. Интересно, а действительно ли смогу? И главное — как долго?
— Понятно. Нулиз, ты сможешь защитить его?
— Мой барьер, конечно, не такой, как у генерала Финор кан Руты, но я сделаю все от меня зависящее.
Легче было бы меня отослать. Куда подальше. Но я не я буду, если стану просить о подобном.
Немигон удалился, а девица села поодаль, начала сооружать защиту:
— Сядь ближе, неэкономно поддерживать такую площадь.
Она несмело глянула на меня, ползком на попе передвинулась чуть ближе.
— Силы в избытке? Или я настолько противен? — Нулиз замотала головой, села, наконец, рядом. — Помочь? — Я взял ее за руку, энергия потекла через мои пальцы, через девушку — в барьер. — Не волнуйся, я отдам ровно столько, сколько смогу.
— Нет! — отдернула руку. — Не надо рисковать, прошу вас. Давайте лучше уйдем отсюда? Я знаю безопасное место. Оставлю вас там, а сама помогу хозяину.
Возражать я не стал. Нулиз прильнула ко мне, открывая портал, и мы переместились. Могла бы просто коснуться одежды.
— Это мой дом. Располагайтесь. — Девица тряхнула льняными волосами, откинула полог и усадила меня на широкую кровать, усыпанную подушками. — Я распоряжусь подать обед и сразу отбуду. А пока позвольте помочь вам разуться.
Не дожидаясь ответа, она принялась стаскивать с меня обувь. Нет, я не против, конечно, но Немигону помощь сейчас нужнее, чем мне.
— Иди, девочка, поторопись и… спасибо.
Нулиз улыбнулась:
— Не стоит благодарности, господин Финор. Мне в радость служить вам.
— Называй меня Рута. Мы сейчас в одном звании.
— Рута… — она словно пробовала мое имя на вкус. — Рута, а можно у вас спросить?..
— Спрашивай.
— Когда вы вернете Сердце и вновь станете свободным… вы исполните приказ императора о браке?
Я вздохнул:
— Не знаю. Может быть, и да. А может, и нет.
Она выглядела такой несчастной. С тоской смотрела, будто ожидая удара.
— Он сильно обидел меня. Но все равно он — мой государь. Если к нашему возвращению дофин займет трон — удастся избежать супружества. Если же на троне останется Томэ кан Арив — ты станешь моей женой. А я — игрушкой в руках императора. Так что молись, детка, чтобы дофин одолел отца. Сам я об этом не могу просить — присяга не позволяет
Как и обещала Нулиз, мне принесли шикарный обед. Кстати. Я нормально не ел с того самого вечера. Заняться было нечем, и я стал обдумывать события последних дней.
С того момента как Немигон занял мое место в качестве кухонного мужика, случилось страшное — я впервые в жизни нарушил приказ. Убираясь в конюшне, беззаботно напевал песенку, как вдруг ярко-лиловое пламя охватило тело. Неконтролируемая эмоция огненным столпом поднялась едва ли не до потолка. Напугала лошадей. Обескураженный, я сделал пламя невидимым, постарался найти источник опасности.
Но не чувствовал его. Не здесь. Там. Не со мной. С ним.
В ноздри ударил запах прелой листвы и еще другой — так могла бы пахнуть рыба, если бы носила мех. Василиск.
Я открою портал по запаху. Плевать, плевать на все. Мой мальчик в опасности.
В дверях показался трактирщик, он кричал, ругался и, кажется, замахивался на меня кнутом. Да пошел ты... Я проскочил под рукой ярившегося детины, на бегу открывая портал и прыгая в вечерний лес. Я успел. Ветер недалеко унес запах. За деревьями мелькали алые всполохи, слышался вой змея, треск деревьев. Продираясь сквозь валежник, я молил Светлые силы лишь об одном...
Посреди поляны стоял высокий русоволосый маг. Подняв руки в защитной стойке, он отражал атаки монстра: длинное, как у змеи, тело, покрытое шерстью, ядовитые шипы по хребту, когтистые мощные лапы и хвост с отравленным жалом, как у скорпиона.
Я остановился, пытаясь оценить обстановку.
Ррган явно не был на краю гибели. Вполне успешно сдерживал василиска: дождавшись, когда тот готовился к очередному прыжку, бил в живот зверю магией. За тем вновь ставил защиту. Энергии у него пока вдоволь. Почему тогда тревога стучала у меня в висках?
Не переставая сканировать лес на предмет потенциальной опасности, я наслаждался зрелищем, приятным сердцу любого, кто держал в руках учительские розги.
Мой Ррган, мой лоботряс и недотепа, сражался с одним из самых опасных магических зверей империи на равных. Красиво, легко, будто в танце, он творил заклятия, мощь лилась из-под его пальцев потоками чистого света.
Обессиленный василиск захрипел, судорожно дергая хвостом. Завалился на бок и затих.
Жидкие аплодисменты, которыми я обычно сопровождал провалы ученика, оказали на дофина свое обычное действие. По въевшейся под кожу привычке он вытянулся, подправил и так идеальную стойку и только потом нашел меня глазами.
— Василиск от старости, похоже, подох. С такой огненной магией разве кроликов лупить. Позорище.
Юноша бросился навстречу, в шаге от меня резко затормозил, чинно поклонился.
— Учитель!
Лицо его было серьезно, но в светло-желтых глазах плескался океан веселья. Чтобы потрепать ученика по голове, я был вынужден встать на цыпочки. Молодой человек не выдержал, расплылся в улыбке и бросился ко мне на шею. Естественно, уронил. Балбес.
Отряхивая от налипшей листвы, нахал приносил мне «глубочайшие извинения». Ага. Так я и поверил.
— Ты что делаешь в лесу один?
Лицо Рргана стало вновь серьезным. И без веселья в глазах.
— Охочусь.
— Это-то я как раз понял.
— Прости, дядя Рута, я не могу тебе рассказать.
— Чего уж там... Ладно, пора мне, пожалуй.
— Стой. А ты зачем приходил?
И что я должен был ответить? Что все эти годы на нем лежало мое сигнальное заклинание? И когда оно сработало, я испугался? Не совладал с незнакомыми эмоциями и ринулся опрометью в Нимвод, наплевав на прямой приказ императора?
— Хотел предупредить. Огнестражи чтут тебя, однако их новый командир во власти государя. Будь осторожен.
— Спасибо. Я хотел спросить… Ты сам… если я выйду победителем из нашей с отцом схватки, примешь меня государем?
— Мальчик, — я положил руку на плечо дофину, — выживи — и узнаешь.
Он покачал головой:
— А если не выживу?
— Тогда я тебя собственноручно прикончу. — От заливистого смеха мне стало чуть теплее на душе. — Не надо думать, примут тебя или нет. Не надо думать, хорош ты для трона или плох. Не ищи в себе достоинств. Не ищи недостатков. Чужое мнение — пыль. Как и твое собственное. Для тебя существует сейчас только долг.
— Я не позволю себя убить. Даже если в этом мой долг.
Настала очередь рассмеяться мне.
— Долг наследника — наследовать. Мертвому это затруднительно.
Открыв портал, я приготовился к переносу. В этот момент лиловое пламя вновь взвилось над моей головой.
Здесь!
На поляну вышли закутанные в плащи люди:
— Томэ кан Ррган, кто это? Вы клялись, что придете в одиночку.
— Я и пришел один. Этот человек уже уходит.
— Как же иначе? — голос мой звучал крайне насмешливо. — Я всегда выполняю приказы своих учеников.
Портал исчез. Вместе с ним и плащи выползших на полянку магов. Ба! Знакомые все лица! Огонь сорвался с кончиков пальцев, играючи опутал честную компанию сияющими искрами.
— Кто из вас задумал навредить моему Рргану? — Я не силен в дворцовых интригах, доверчив, даже, возможно, простоват. Но заклятие, что я наложил на мальчишку много лет назад, вполне заменяло эликсир правды. Несостоявшийся убийца упал на землю, изрыгая проклятия. — Вот теперь могу удалиться. Остальные не желают тебе зла.
Соединив руки, широким взмахом отправил искры прямиком в ухо лежавшему, оборвав жизнь негодяя.
— Постойте, генерал Финор! Прошу вас, останьтесь! — премьер-министр сделал было шаг ко мне.
— Хотите разделить участь Гана кан Ввена? Нирра, в тот же миг, когда я узнаю, зачем вы тайно собрались в лесной чаще — убью. Всех. — Я многозначительно взглянул на дофина. — А мне этого не хочется.
Открыв портал, помахал заговорщикам. Вечерний лес исчез, сменившись интерьерами слегка обгоревшей конюшни. Плюхнувшись на каким-то чудом уцелевшее сено, я разразился хохотом. Перекошенное от ужаса лицо премьер-министра — это что-то!
Закончив трапезу, а вместе с ней и вечер воспоминаний, я вновь лег на кровать Нулиз. Тонкий аромат ее духов щекотал ноздри. Все-таки что-то есть в этой малышке...
Ррган нашел ее в приграничном трактире. Не то официантка, не то куртизанка. Влюбился без памяти, как это бывает в восемнадцать лет. Устроил мне безобразный скандал с оскорблениями и вызовом на дуэль. Пришлось преподать мальчишке урок. Девицу, из-за которой дофин неделю провалялся в лазарете, я выдал замуж за солдата, увечье которого не позволяло продолжать службу. Отправил их в одну из дальних колоний, снабдив деньгами, чтобы обзавестись хозяйством. А по возвращении узнал, что император изволил назначить ее своей фавориткой.
Сказать, что я удивился — ничего не сказать. Но моя реакция и сравниться не могла с тем, как воспринял новость наследник. Особенно когда выяснил, что Нулиз выбрала отца по доброй воле и вовсе не жалела о случившемся. Был бы он человеком, можно было бы сказать, что его сердце разбилось. Но у жар-птиц для подобной трагедии надобна кувалда ну или кузнечный молот, на худой конец. Я понимал, что Арив задумал какую-то игру. Любил он это дело. Вызвать у сына вспышку гнева, заставить совершить необдуманный поступок и прихлопнуть разом всех недовольных. Просто до гениальности.
Слишком просто.
Дворец — не поле боя. И простота решений здесь — дурной тон. Я забыл об этом.
Признаюсь — император был великолепен. Не повстречай я Немигона, не свяжи его клятвой — даже не хочу представлять, что бы со мной было. Потому что выступать против наследника я не хотел. И никакие пытки не заставили бы.
А человеческий маг — он не так уж плох. Кроме того мало что смыслит в эмпатической передаче и вообще не знает ни о сроке договора, ни о проклятии. Тем лучше.
Отсидеться в этом мирке, пока мои владыки не разберутся в своем доме — вот что мне нужно. А через год, когда эмпатическая связь порвется, забрать сердце и вернуться в Нимвод. Кто бы ни возглавлял Дом Томэ — к тому времени ему уже не нужна будет моя сила ради убийства родича. Надеюсь.
Мысли о будущем убаюкивали, и легкая дрема смежила веки. Сквозь сон я слышал, как вывалились из портала Нулиз с Немигоном. Как громким шёпотом обсуждали планы на будущее, в частности — поход к горе Светлых Сил. Естественно, змей-баба внушала, что мероприятие это пустячное и упираюсь я лишь из вредности. Еще — вот паскуда! — шептала, что договор на Сердце истечет через месяц. Мол, медлить никак нельзя.
И чего тебя так клятва волнует, человеческий маг? Ужели так ценна возможность вредить мне?
— Как охота? Гут не подцепили?
— Выспался? Немигон смотрел с неприязнью.
— С вами выспишься. Не пойду я в Нимвод сейчас. Позже — возможно. Но не сейчас.
— Решил дождаться истечения клятвы? — нехорошо улыбнулся волшебник.
— Вообще — да. Потому что в противном случае в империи объявят квест «убей Немигона — получи Сердце Руты», и желающих поучаствовать будет хоть отбавляй. А вредный огнестрах Рута не хочет убивать своих сородичей ради неблагодарного чужака.
— Твои желания неинтересны мне.
— Самовнушение не поможет, глупый человек. Идти сейчас в Нимвод не в моих интересах.
Хранитель покачал головой.
— Упрямый дух. Ладно, заставить поступиться интересами я тебя не могу. Но на этом твоя власть надо мной заканчивается. Я пойду в Нимвод без тебя.
— Еще раз: это не в моих интересах, — меня стала утомлять тупость хозяина. — Я не имею над тобой власти, ты сам, принеся клятву, обязан учитывать мои желания. — И, обратившись к Нулиз: — Ты живешь интересами Томэ кан Арива, но лишь разменная монета в его игре. Мне тебя жаль.
— А сами вы чьими интересами живете? Рргановыми? Император облек вас доверием, а вы предали его! Почему это мальчишка так волнует вас?
— Мальчишка он для меня и государя. Для тебя он — Его Высочество. — Маг, стоявший рядом, неверующе смотрел, как с его пальцев сорвался поток синеватого пламени, устремляясь в кристалл. Девица сжала зубы, из ее глаз брызнули слезы. — Знай свое место, дрянь. Еще раз осмелишься выказать пренебрежение к кому либо из дома Томэ — убью. Медленно.
— Прекрати! — Немигон силился остановить эмпатическую передачу, но, конечно, не мог.
— Ладно, — выдохнул я. — Не буду руки марать.
Дернув плечом, я отправил девицу в путешествие по Огненному Лабиринту Руты — моей личной темнице, куда я в особо тяжких случаях перемещал ученика. И где любил отдыхать сам. Уединенное место. Войти туда можно — как, впрочем, и выйти — только с моего изволения.
— Она жива и даже здорова. Я не хочу, чтобы вы сердились на меня.
— Теперь снова на «вы»?
— Почему нет? Вам приятно а от меня не убудет. На самом деле я не прочь снять с вас клятву. Мыслящим существам нельзя запрещать коварства. Лишиться возможности причинить зло ближнему — слишком тяжкое наказание.
— Не суди по себе о других.
— А по кому же мне еще судить? Я в чужих сердцах не читаю. И не зовите Нулиз. Она заперта. Не хочу держать рядом с собой шпиона.
— Шпиона?
— Да. Девочка выдала бы нас, как только оказалась в империи.
— И оказалась бы под клятвой, предав хозяина.
— Ей все равно. У этой жар-птицы мозг под хвостом находится.
Немигон плюхнулся в кресло.
— И каковы теперь твои интересы?
— Есть, спать, набираться сил. Но если у вас другие на меня планы — вполне можем обсудить.
— Вы не спрашивали.
— Знаешь, давай-ка остановимся и полечим тебя. Я могу целить. Ты знал?
— Догадывался.
Мы снова сели на землю.
Кто сказал, что перевязки — это больно? Не-ет. Это очень больно! Особенно когда с тканью снимается не только кожа, но и мясо.
Немигон бранился даже затейливей, чем над той моей стряпней.
— Сумасшедший горделивый дух… это же надо… терпит он. Ладно, посмотрим, что можно сделать.
Интересно, почему он упорно называет меня духом? Даже сейчас, когда моя плоть, спекшись с повязками, отходит от кости.
И правда исцеляет. Хотя боль и не прошла полностью, но терпеть ее стало не в пример легче. Там, где были темные волдыри, блестела розоватая кожа, там, где белела кость… кость и осталась.
— Я не могу наращивать плоть. Только кожу.
— Можно сшить уцелевшие мышцы между собой. Если, конечно, захотите.
— Такое ненавязчивое предложение, а? Я захочу, если это поможет.
— Должно помочь. Только нужно иссечь рану.
Операция продлилась больше часа, включая время на вызов Нулиз и доставку ею хирургических инструментов. По окончании мне наложили повязки и подвесили руку на шею. Ветеран-инвалид-самопалец.
— Ты представляешь, Нулиз! Ни словом ведь не обмолвился! Рука, видимо, лишняя у него была! — ярился маг. Вот поправится — накостыляю ему как следует! Чтоб неповадно было!
Я шел молча, поддерживаемый с одной стороны — девицей, а с другой — самим Немигоном. Слабость после операции усилилась пропорционально уменьшению боли. Клонило в сон. Хозяин подпитывал меня магией, Нулиз щебетала в ухо какую-то чушь. А я чувствовал себя обузой. Даже барьер не смог удержать. Стыдно.
Меж тем мы приближались к переправе. Ветер с реки навевал запах крови и тлена.
— Мне жаль, Рута, но лечить я этих людей не смогу — сил не хватит. Кроме того, теперь я вижу, насколько это опасно, — кивнул на мою руку Немигон. — Ты сможешь удержать барьер вокруг себя?
— Смогу, — уверенно отрапортовал. Интересно, а действительно ли смогу? И главное — как долго?
— Понятно. Нулиз, ты сможешь защитить его?
— Мой барьер, конечно, не такой, как у генерала Финор кан Руты, но я сделаю все от меня зависящее.
Легче было бы меня отослать. Куда подальше. Но я не я буду, если стану просить о подобном.
Немигон удалился, а девица села поодаль, начала сооружать защиту:
— Сядь ближе, неэкономно поддерживать такую площадь.
Она несмело глянула на меня, ползком на попе передвинулась чуть ближе.
— Силы в избытке? Или я настолько противен? — Нулиз замотала головой, села, наконец, рядом. — Помочь? — Я взял ее за руку, энергия потекла через мои пальцы, через девушку — в барьер. — Не волнуйся, я отдам ровно столько, сколько смогу.
— Нет! — отдернула руку. — Не надо рисковать, прошу вас. Давайте лучше уйдем отсюда? Я знаю безопасное место. Оставлю вас там, а сама помогу хозяину.
Возражать я не стал. Нулиз прильнула ко мне, открывая портал, и мы переместились. Могла бы просто коснуться одежды.
— Это мой дом. Располагайтесь. — Девица тряхнула льняными волосами, откинула полог и усадила меня на широкую кровать, усыпанную подушками. — Я распоряжусь подать обед и сразу отбуду. А пока позвольте помочь вам разуться.
Не дожидаясь ответа, она принялась стаскивать с меня обувь. Нет, я не против, конечно, но Немигону помощь сейчас нужнее, чем мне.
— Иди, девочка, поторопись и… спасибо.
Нулиз улыбнулась:
— Не стоит благодарности, господин Финор. Мне в радость служить вам.
— Называй меня Рута. Мы сейчас в одном звании.
— Рута… — она словно пробовала мое имя на вкус. — Рута, а можно у вас спросить?..
— Спрашивай.
— Когда вы вернете Сердце и вновь станете свободным… вы исполните приказ императора о браке?
Я вздохнул:
— Не знаю. Может быть, и да. А может, и нет.
Она выглядела такой несчастной. С тоской смотрела, будто ожидая удара.
— Он сильно обидел меня. Но все равно он — мой государь. Если к нашему возвращению дофин займет трон — удастся избежать супружества. Если же на троне останется Томэ кан Арив — ты станешь моей женой. А я — игрушкой в руках императора. Так что молись, детка, чтобы дофин одолел отца. Сам я об этом не могу просить — присяга не позволяет
***
Как и обещала Нулиз, мне принесли шикарный обед. Кстати. Я нормально не ел с того самого вечера. Заняться было нечем, и я стал обдумывать события последних дней.
С того момента как Немигон занял мое место в качестве кухонного мужика, случилось страшное — я впервые в жизни нарушил приказ. Убираясь в конюшне, беззаботно напевал песенку, как вдруг ярко-лиловое пламя охватило тело. Неконтролируемая эмоция огненным столпом поднялась едва ли не до потолка. Напугала лошадей. Обескураженный, я сделал пламя невидимым, постарался найти источник опасности.
Но не чувствовал его. Не здесь. Там. Не со мной. С ним.
В ноздри ударил запах прелой листвы и еще другой — так могла бы пахнуть рыба, если бы носила мех. Василиск.
Я открою портал по запаху. Плевать, плевать на все. Мой мальчик в опасности.
В дверях показался трактирщик, он кричал, ругался и, кажется, замахивался на меня кнутом. Да пошел ты... Я проскочил под рукой ярившегося детины, на бегу открывая портал и прыгая в вечерний лес. Я успел. Ветер недалеко унес запах. За деревьями мелькали алые всполохи, слышался вой змея, треск деревьев. Продираясь сквозь валежник, я молил Светлые силы лишь об одном...
Посреди поляны стоял высокий русоволосый маг. Подняв руки в защитной стойке, он отражал атаки монстра: длинное, как у змеи, тело, покрытое шерстью, ядовитые шипы по хребту, когтистые мощные лапы и хвост с отравленным жалом, как у скорпиона.
Я остановился, пытаясь оценить обстановку.
Ррган явно не был на краю гибели. Вполне успешно сдерживал василиска: дождавшись, когда тот готовился к очередному прыжку, бил в живот зверю магией. За тем вновь ставил защиту. Энергии у него пока вдоволь. Почему тогда тревога стучала у меня в висках?
Не переставая сканировать лес на предмет потенциальной опасности, я наслаждался зрелищем, приятным сердцу любого, кто держал в руках учительские розги.
Мой Ррган, мой лоботряс и недотепа, сражался с одним из самых опасных магических зверей империи на равных. Красиво, легко, будто в танце, он творил заклятия, мощь лилась из-под его пальцев потоками чистого света.
Обессиленный василиск захрипел, судорожно дергая хвостом. Завалился на бок и затих.
Жидкие аплодисменты, которыми я обычно сопровождал провалы ученика, оказали на дофина свое обычное действие. По въевшейся под кожу привычке он вытянулся, подправил и так идеальную стойку и только потом нашел меня глазами.
— Василиск от старости, похоже, подох. С такой огненной магией разве кроликов лупить. Позорище.
Юноша бросился навстречу, в шаге от меня резко затормозил, чинно поклонился.
— Учитель!
Лицо его было серьезно, но в светло-желтых глазах плескался океан веселья. Чтобы потрепать ученика по голове, я был вынужден встать на цыпочки. Молодой человек не выдержал, расплылся в улыбке и бросился ко мне на шею. Естественно, уронил. Балбес.
Отряхивая от налипшей листвы, нахал приносил мне «глубочайшие извинения». Ага. Так я и поверил.
— Ты что делаешь в лесу один?
Лицо Рргана стало вновь серьезным. И без веселья в глазах.
— Охочусь.
— Это-то я как раз понял.
— Прости, дядя Рута, я не могу тебе рассказать.
— Чего уж там... Ладно, пора мне, пожалуй.
— Стой. А ты зачем приходил?
И что я должен был ответить? Что все эти годы на нем лежало мое сигнальное заклинание? И когда оно сработало, я испугался? Не совладал с незнакомыми эмоциями и ринулся опрометью в Нимвод, наплевав на прямой приказ императора?
— Хотел предупредить. Огнестражи чтут тебя, однако их новый командир во власти государя. Будь осторожен.
— Спасибо. Я хотел спросить… Ты сам… если я выйду победителем из нашей с отцом схватки, примешь меня государем?
— Мальчик, — я положил руку на плечо дофину, — выживи — и узнаешь.
Он покачал головой:
— А если не выживу?
— Тогда я тебя собственноручно прикончу. — От заливистого смеха мне стало чуть теплее на душе. — Не надо думать, примут тебя или нет. Не надо думать, хорош ты для трона или плох. Не ищи в себе достоинств. Не ищи недостатков. Чужое мнение — пыль. Как и твое собственное. Для тебя существует сейчас только долг.
— Я не позволю себя убить. Даже если в этом мой долг.
Настала очередь рассмеяться мне.
— Долг наследника — наследовать. Мертвому это затруднительно.
Открыв портал, я приготовился к переносу. В этот момент лиловое пламя вновь взвилось над моей головой.
Здесь!
На поляну вышли закутанные в плащи люди:
— Томэ кан Ррган, кто это? Вы клялись, что придете в одиночку.
— Я и пришел один. Этот человек уже уходит.
— Как же иначе? — голос мой звучал крайне насмешливо. — Я всегда выполняю приказы своих учеников.
Портал исчез. Вместе с ним и плащи выползших на полянку магов. Ба! Знакомые все лица! Огонь сорвался с кончиков пальцев, играючи опутал честную компанию сияющими искрами.
— Кто из вас задумал навредить моему Рргану? — Я не силен в дворцовых интригах, доверчив, даже, возможно, простоват. Но заклятие, что я наложил на мальчишку много лет назад, вполне заменяло эликсир правды. Несостоявшийся убийца упал на землю, изрыгая проклятия. — Вот теперь могу удалиться. Остальные не желают тебе зла.
Соединив руки, широким взмахом отправил искры прямиком в ухо лежавшему, оборвав жизнь негодяя.
— Постойте, генерал Финор! Прошу вас, останьтесь! — премьер-министр сделал было шаг ко мне.
— Хотите разделить участь Гана кан Ввена? Нирра, в тот же миг, когда я узнаю, зачем вы тайно собрались в лесной чаще — убью. Всех. — Я многозначительно взглянул на дофина. — А мне этого не хочется.
Открыв портал, помахал заговорщикам. Вечерний лес исчез, сменившись интерьерами слегка обгоревшей конюшни. Плюхнувшись на каким-то чудом уцелевшее сено, я разразился хохотом. Перекошенное от ужаса лицо премьер-министра — это что-то!
Закончив трапезу, а вместе с ней и вечер воспоминаний, я вновь лег на кровать Нулиз. Тонкий аромат ее духов щекотал ноздри. Все-таки что-то есть в этой малышке...
Ррган нашел ее в приграничном трактире. Не то официантка, не то куртизанка. Влюбился без памяти, как это бывает в восемнадцать лет. Устроил мне безобразный скандал с оскорблениями и вызовом на дуэль. Пришлось преподать мальчишке урок. Девицу, из-за которой дофин неделю провалялся в лазарете, я выдал замуж за солдата, увечье которого не позволяло продолжать службу. Отправил их в одну из дальних колоний, снабдив деньгами, чтобы обзавестись хозяйством. А по возвращении узнал, что император изволил назначить ее своей фавориткой.
Сказать, что я удивился — ничего не сказать. Но моя реакция и сравниться не могла с тем, как воспринял новость наследник. Особенно когда выяснил, что Нулиз выбрала отца по доброй воле и вовсе не жалела о случившемся. Был бы он человеком, можно было бы сказать, что его сердце разбилось. Но у жар-птиц для подобной трагедии надобна кувалда ну или кузнечный молот, на худой конец. Я понимал, что Арив задумал какую-то игру. Любил он это дело. Вызвать у сына вспышку гнева, заставить совершить необдуманный поступок и прихлопнуть разом всех недовольных. Просто до гениальности.
Слишком просто.
Дворец — не поле боя. И простота решений здесь — дурной тон. Я забыл об этом.
Признаюсь — император был великолепен. Не повстречай я Немигона, не свяжи его клятвой — даже не хочу представлять, что бы со мной было. Потому что выступать против наследника я не хотел. И никакие пытки не заставили бы.
А человеческий маг — он не так уж плох. Кроме того мало что смыслит в эмпатической передаче и вообще не знает ни о сроке договора, ни о проклятии. Тем лучше.
Отсидеться в этом мирке, пока мои владыки не разберутся в своем доме — вот что мне нужно. А через год, когда эмпатическая связь порвется, забрать сердце и вернуться в Нимвод. Кто бы ни возглавлял Дом Томэ — к тому времени ему уже не нужна будет моя сила ради убийства родича. Надеюсь.
Мысли о будущем убаюкивали, и легкая дрема смежила веки. Сквозь сон я слышал, как вывалились из портала Нулиз с Немигоном. Как громким шёпотом обсуждали планы на будущее, в частности — поход к горе Светлых Сил. Естественно, змей-баба внушала, что мероприятие это пустячное и упираюсь я лишь из вредности. Еще — вот паскуда! — шептала, что договор на Сердце истечет через месяц. Мол, медлить никак нельзя.
И чего тебя так клятва волнует, человеческий маг? Ужели так ценна возможность вредить мне?
— Как охота? Гут не подцепили?
— Выспался? Немигон смотрел с неприязнью.
— С вами выспишься. Не пойду я в Нимвод сейчас. Позже — возможно. Но не сейчас.
— Решил дождаться истечения клятвы? — нехорошо улыбнулся волшебник.
— Вообще — да. Потому что в противном случае в империи объявят квест «убей Немигона — получи Сердце Руты», и желающих поучаствовать будет хоть отбавляй. А вредный огнестрах Рута не хочет убивать своих сородичей ради неблагодарного чужака.
— Твои желания неинтересны мне.
— Самовнушение не поможет, глупый человек. Идти сейчас в Нимвод не в моих интересах.
Хранитель покачал головой.
— Упрямый дух. Ладно, заставить поступиться интересами я тебя не могу. Но на этом твоя власть надо мной заканчивается. Я пойду в Нимвод без тебя.
— Еще раз: это не в моих интересах, — меня стала утомлять тупость хозяина. — Я не имею над тобой власти, ты сам, принеся клятву, обязан учитывать мои желания. — И, обратившись к Нулиз: — Ты живешь интересами Томэ кан Арива, но лишь разменная монета в его игре. Мне тебя жаль.
— А сами вы чьими интересами живете? Рргановыми? Император облек вас доверием, а вы предали его! Почему это мальчишка так волнует вас?
— Мальчишка он для меня и государя. Для тебя он — Его Высочество. — Маг, стоявший рядом, неверующе смотрел, как с его пальцев сорвался поток синеватого пламени, устремляясь в кристалл. Девица сжала зубы, из ее глаз брызнули слезы. — Знай свое место, дрянь. Еще раз осмелишься выказать пренебрежение к кому либо из дома Томэ — убью. Медленно.
— Прекрати! — Немигон силился остановить эмпатическую передачу, но, конечно, не мог.
— Ладно, — выдохнул я. — Не буду руки марать.
Дернув плечом, я отправил девицу в путешествие по Огненному Лабиринту Руты — моей личной темнице, куда я в особо тяжких случаях перемещал ученика. И где любил отдыхать сам. Уединенное место. Войти туда можно — как, впрочем, и выйти — только с моего изволения.
— Она жива и даже здорова. Я не хочу, чтобы вы сердились на меня.
— Теперь снова на «вы»?
— Почему нет? Вам приятно а от меня не убудет. На самом деле я не прочь снять с вас клятву. Мыслящим существам нельзя запрещать коварства. Лишиться возможности причинить зло ближнему — слишком тяжкое наказание.
— Не суди по себе о других.
— А по кому же мне еще судить? Я в чужих сердцах не читаю. И не зовите Нулиз. Она заперта. Не хочу держать рядом с собой шпиона.
— Шпиона?
— Да. Девочка выдала бы нас, как только оказалась в империи.
— И оказалась бы под клятвой, предав хозяина.
— Ей все равно. У этой жар-птицы мозг под хвостом находится.
Немигон плюхнулся в кресло.
— И каковы теперь твои интересы?
— Есть, спать, набираться сил. Но если у вас другие на меня планы — вполне можем обсудить.
