- Ладно, пойду собирать вещи, - поднимается из-за стола. Сегодня на ней короткие джинсовые шорты и топ на узкий лямках. Я стараюсь не смотреть, но взгляд то и дело соскальзывает то к ее ногам, то к груди. Стискиваю зубы и злюсь на себя.
Она же девчонка. Ей всего девятнадцать. Я не имею никакого права даже думать о ней. И в который раз со стоном делаю вывод:
- Не стоило брать ее в это путешествие!
Потому что оно начинает превращаться для меня в одно сплошное мучение. И дело не только в болезни, которая прогрессирует быстрее, чем мне хотелось бы. Дело в Алисе. Я то и дело задерживаю на ней взгляд. Я бы даже сказал, любуюсь ей. Мне нравится, когда она улыбается. Мне нравится ее непосредственность и способность радоваться по любому поводу. Кажется, что девчонка совсем не умеет грустить. Хотя это не так. Я видел ее и грустной. И мне самому становилось от этого плохо, хотя я не понимал причины. А сейчас, выйдя из кафе недалеко от отеля, я вижу, как она через дорогу от меня разговаривает с каким-то парнем. Ему на вид не больше, чем ей. И она улыбается ему. Чуть смущенно. Я не слышу, о чем они говорят. Но меня это задевает. Неприятно. Впрочем, она свободна и вольна заводить отношения с кем угодно. Наш брак ничего не значит. Тогда какого хрена я так злюсь? И почему вообще решил, что у них там какие-то отношения?
Я складываю вещи в чемодан, когда возвращается Алиса. Не хочу смотреть на нее, но все равно бросаю короткий взгляд. Зачем? Что я хочу увидеть? Хочу понять, трахались ли они сейчас? Эта мысль приводит меня в бешенство. Да плевать мне, даже если она перетрахается со всей Европой! Это не мое дело! Тогда какого, блядь, хрена меня это так выносит?
Она собирает свои вещи и что-то мурлыкает себе под нос. Он явно ей понравился. Конечно! Почему бы и нет? Он молод, здоров. Он подходит ей больше, чем…
Чем кто?!
Климов, ты совсем охренел? Ты серьезно?
Я рывком ставлю чемодан на пол и задыхаюсь от боли, пронзившей правый бок. Судорожно отыскиваю в кармане таблетки. Осталось три штуки. Сразу закидываю в рот две. Мне надо в аптеку. Я не переживу дорогу в Австрию без них.
- Я скоро вернусь, - бросаю, уходя.
- Ты куда? – растерянно спрашивает девчонка.
Не отвечаю.
Выхожу из отеля, пытаясь вспомнить, где видел на днях аптеку. Она была неподалеку. Это я точно помню. Иду по улице сначала в одну сторону, потом в другую. Наконец не выдерживаю и спрашиваю у первой попавшейся женщины, но она не понимает ни по-английски, ни по-немецки. А я не знаю чешского. Повезло только с третьей попытки. Мужчина в толстых очках с горем пополам смог объяснить мне, как пройти к аптеке. Но там мне мало чем смогли помочь. Сильные обезболивающие только по рецепту. Да, это вам не Россия. И никакие уговоры не помогли. Фармацевт непреклонен. Соглашаюсь на любое обезболивающее без рецепта. Но для меня это как слону дробина. Хотя лучше, чем совсем ничего.
- Где ты был? – обеспокоенно спрашивает Алиса, когда я вхожу в номер.
- Решил прогуляться.
Смотрит недоверчиво и оценивающе.
А через несколько часов мы пересекаем границу с Австрией.
Вена встречает нас проливным дождем и приходится коротать время в номере. Он снова один на двоих. Но я с не спорю. Я слишком устал и мне слишком плохо. Купленные в Чехии таблетки совсем не помогают. Я почти готов убить ради сильного обезболивающего.
Аппетита тоже нет. Тошнота не оставляет меня на минуту. И предательская слабость, которая раздражает. Сегодня в ванной у меня потемнело в глазах. Только сознание осталось потерять. Лучше уж сразу умереть.
- Ты в порядке? – настороженно смотрит на меня Алиса. – Ты почти ничего не съел.
- Все в порядке. Не хочу, - отмахиваюсь я и продолжаю, чтобы отвлечь ее:
- Как ты собираешься мучить меня здесь?
Она хмурится.
- Я планировала пешеходную экскурсию, но сейчас мне кажется, что это плохая идея.
- Почему? – удивляюсь я.
- Ты неважно выглядишь.
- Со мной все в порядке. Я просто устал от дороги, - злюсь я. Вот только жалеть меня не надо!
- И ты готов пройти по городу пешком два часа? – вскидывает Алиса бровь.
- Почему нет? – пожимаю плечами, хотя внутренне содрогаюсь. Еще месяца четыре назад я бы и не заметил такую прогулку, но сейчас… - Два часа – это ни о чем. Что за экскурсия?
Я пытаюсь изобразить живой интерес и спрятать собственный страх. Мне срочно нужны серьезные обезболивающие!
- Императорский дворец, Собор Святого Стефана, Городской театр. Кстати, можно было бы сходить на какой-нибудь спектакль. Надо будет узнать, идут сейчас спектакли или нет.
Смотрю на нее и пытаюсь сохранить на лице равнодушие. Сидеть, как минимум, два часа и смотреть на кривляние актеров? Уж лучше кинопросмотр с ней в одной постели.
- А еще надо будет обязательно сходить в парк развлечений.
Час от часу не легче. Кататься на карусельках? Где мои ролики? Я лучше на них покатаюсь.
- И обязательно в парк Шенбруннского дворца. Я читала, что там очень красиво. И еще в Венский дом искусств.
Алиса полна энтузиазма. Чую, здесь мне вообще не придется присесть или прилечь лишний раз. Она выжмет из меня все! Мне срочно надо в аптеку!
Мы снова спим в одной постели. Я слишком измучен болью и мне нужен настоящий отдых. Но утром сбегаю до того, как девчонка проснется. Обхожу весь квартал и наконец натыкаюсь на аптеку. Мне так плохо, что я готов на любые таблетки, уколы и микстуры. Говорят, марихуана помогает в таких случаях, но боюсь, достать ее будет еще сложнее, чем просто обезболивающее.
Мне продают какие-то таблетки, которые можно купить без рецепта. Знал бы, привез из России полный чемодан обезболивающего. Но для назначения более сильного препарата нужно посетить врача. Это исключено. Я не пойду ни к какому врачу!
Алиса уже проснулась. Я слышу, как в ванной льется вода, потому что дверь приоткрыта. У меня есть время спокойно принять лекарство.
Два часа пешком!
Меня охватывает паника от одной только мысли об этом.
- Почему не на автобусе? – спрашиваю у нее за завтраком.
- Это недолгая экскурсия. И я люблю ходить. Или ты… не готов? – смотрит она вопросительно.
- Почему это я не готов? Два часа пешком. Это же прекрасная физическая нагрузка. И для сердца полезно.
Алиса не разделяет моего энтузиазма.
- Куда ты ходил утром? – спрашивает, допивая кофе.
- Просто дышал воздухом.
Она не верит. Я вижу это в ее взгляде, но молча кивает.
Мы гуляем по Вене и слушаем байки о его достопримечательностях. Жарко, душно, нудно! Пристрелите меня кто-нибудь.
Я давно выпил воду из бутылки, которую прихватил с собой, но мне мало. Мне постоянно хочется пить.
Я не замечаю ни красоты, ни величия дворцов и соборов. Сажусь, едва только замечая подходящее место, но пытаюсь держаться молодцом.
К Алисе снова клеится какой-то молокосос. Он просит ее сфотографировать его, но после не отстает. Они рядом почти всю экскурсию. Я злюсь. Хочется подойти и влезть между ними. Отвлечь ее. Забрать у него, но я продолжаю плестись в конце, напоминая себе, что я для нее никто и не имею права вмешиваться.
Экскурсия завершена, но они никак не могут расстаться. Алиса смеется. Он вторит ей и что-то торопливо рассказывает, размахивая руками. Они еще и делают совместное селфи.
Психую и ухожу в гостиницу. Мне надо в душ. Мне надо лечь. Мне надо сдохнуть! Принимаю сразу три таблетки обезболивающего. Знаю, что это много, но по-другому не могу. Боль отнимает все силы, занимает мысли, затмевает собой весь мир. И я стою под душем в ожидании, когда же она отпустит. Выхожу, когда могу хотя бы дышать, не испытывая адских страданий. Просто оборачиваю бедра полотенцем, как раньше, потому что уверен, что Алиса сейчас с тем парнем, но он сидит на постели и что-то просматривает в телефоне. Я замираю. Хочется вернуться назад и надеть халат.
- Почему ты ушел, ничего не сказав? – спрашивает она, глядя на меня. Ее совсем не смущает мой внешний вид.
- Не хотел вам мешать, - бросаю и отыскиваю в шкафу футболку.
- Нам? – удивляется девчонка.
- Ну, тебе и тому… твоему новому знакомому. Вы так увлеченно болтали.
- Ты про Патрика?
- Понятия не имею, как его зовут.
Мне все равно!
Ухожу в ванную, чтобы одеться.
- Он просто попросил его сфотографировать.
Она стоит под дверью и я тороплюсь, боясь, что у нее хватит ума войти.
- А потом он предложил тебе показать свой фотоаппарат? – с сарказмом спрашиваю я.
- Что? – не понимает она. – Нет. Мы просто разговорились. Делились впечатлениями от экскурсии. Ты же опять все прослушал.
Ну да, о чем со мной вообще можно разговаривать? Да кто я вообще такой? Бесит!
- Пойду прогуляюсь, - бросаю, проходя мимо нее.
- Да что случилось-то? – слышу, перешагивая порог номера.
Ничего не случилось! НИЧЕГО!
Я просто иду по улице. У меня нет цели. Я просто хочу уйти от нее подальше. Почка болит, но эту боль сейчас можно терпеть. Покупаю в первом попавшемся магазине бутылку воды и снова иду. Она не звонит. Ей плевать, где я и что со мной.
Блядь!
Не стоило мне брать ее с собой. Не стоило вообще ничего ей рассказывать.
Я больше не могу идти. Присаживаюсь на лавочку в небольшом сквере и делаю несколько глотков воды. Проверяю телефон. Несколько сообщений от Антона и пара от Успенского. Да, мне все еще приходится их консультировать и помогать. Набираю ответы и, откидываясь на спинку скамейки, сижу. Мне кажется, я так сижу целую вечность. Пропускаю обед. Она не звонит.
Потому что ей ПЛЕВАТЬ!
Уверен, она сейчас прекрасно проводит время с этим… Патриком.
И она имеет на это право. Она не клялась мне в верности и не обещала соблюдать целибат.
Так, может, и мне стоит подумать о своем удовольствии? Может, я тогда перестану так остро реагировать на ее новых знакомых?
Глаза скользят по прохожим. Их в это время немного и, как назло, ни одной молодой женщины.
- Ты, что, на улице собираешься знакомиться? – раздраженно спрашиваю себя. Этого еще не хватало!
Снова тошнит и кружится голова. Я должен хоть что-то положить в рот – одними таблетками сыт не будешь. Но я не хочу есть. Закрываю глаза на мгновение и куда-то проваливаюсь, чтобы тут же вздрогнуть. Так, пора возвращаться в отель.
С трудом поднимаюсь на ноги и иду. Дорога назад занимает целую вечность и отнимает последние силы. В номере никого. Падаю на кровать прямо поверх покрывала, не раздеваясь. Сейчас мне на это плевать. Хлопает дверь. Шаги.
- Марк? – осторожный вопрос. – Что с тобой?
Какое тебе до этого дело? Иди к своему молокососу!
С трудом сажусь на постели. Она в спортивном трико и топе. На шее полотенце. Занималась в спортзале при отеле? Уверен, что с ним. Что с меня сейчас возьмешь?
- Где ты был? – хмурится Алиса.
- Гулял, - поднимаюсь с постели и хочу уйти в ванную.
- Тебе плохо?
- Со мной все в порядке, - отвечаю раздраженно.
- Да что ты бесишься? – взрывается она. - Что я опять сделала не так?
- Все в порядке, - произношу чуть грубее, чем хотелось бы, и закрываю дверь в ванную комнату, чтобы тут же прислониться к ней спиной и закрыть глаза. Выпиваю две таблетки. Осторожно раздеваюсь, чтобы лишний раз не травмировать бок.
Разглядываю его в зеркало. Гребанная опухоль! Ну почему это должно было произойти со мной?
Встаю под душ. Нет сил мыться, поэтому просто стою. Минута, две, три, десять. Уже лучше.
Надеваю халат и выхожу в комнату. Алиса на диване слушает музыку в наушниках, но при виде меня выдергивает их из ушей.
- Может быть, ты ответишь на мой вопрос? Что с тобой сегодня?
- Со мной. Все. В порядке.
- Да, в таком порядке, что у тебя псих на психе, - вскакивает она. – Что не так? Что я опять сделала не так? Почему ты бесишься?
- Я не бешусь! – психую я окончательно. – Со мной все в порядке!
- Я вижу! – орет Алиса и улетает в ванную, хлопнув дверью. Блядь! Моя голова!
Сегодня не хочу никуда идти. И ужинать не хочу. Девчонка весь вечер со мной не разговаривает, но по ее дерганным движениям вижу, что злится. Ближе к девяти начинает куда-то собираться.
Мне нет до этого никакого дела!
Уверен, что она идет к нему.
Плевать!
Хоть высплюсь в одиночестве.
- Ты надолго? – спрашиваю, когда она уже открывает дверь.
- Как получится, - бросает напоследок.
Я швыряю телефон в сторону. Значит, сомнений нет. Сегодня она будет трахаться с этим молокососом. На хрена ей я? На хрена она потащилась сюда со мной?
Включаю телевизор. Ничего интересного. Смотрю в окно. Там уже темно. Почти десять.
Блядь!
Меня взрывает.
Я одеваюсь и тоже выхожу на улицу, чтобы тут же столкнуться с девчонкой. Не знаю, что она увидела на моем лице, но ее глаза испуганно распахиваются.
- Ты куда? – спрашивает растерянно.
- Куда получится, - отвечаю с ее интонацией и прохожу мимо.
Я снова иду по улице, не разбирая дороги и ничего не видя вокруг. Перехожу одну дорогу, вторую. Мне надо идти. Я не могу остановиться, потому что если остановлюсь, то кто-нибудь пострадает.
- Марк! – слышу сзади.
Да какого хрена она идет за мной? Ускоряю шаг.
- Марк! Да постой ты!
- Что? – разворачиваюсь к ней. – Иди в отель.
- Да что ты как с цепи сорвался? Куда ты идешь?
- Может быть, я гуляю?
- Пойдем в отель, - хватает она меня за руку, но я вырываю ее и снова ухожу. Но Алиса не из тех, кто сдается. Она преграждает мне путь.
- Хватит! – орет. – Какого хрена ты творишь? Ты еле стоишь на ногах? Что происходит?
- Ничего не происходит, - не сдерживаюсь в ответ. – Просто оставь меня в покое!
- Марк, - выдыхает она и ее прохладные ладони обнимают мое лицо. И сердце останавливается. Я не дышу. Все эмоции, что пожирали меня сегодня, отступают, испаряются, оставляя после себя пустоту. – Марк, что ты творишь?
Я вижу в ее глазах боль. Мне хочется отстраниться, хочется убрать ее руки, потому что это… Я не готов к этому. Я не знаю, что с этим делать.
- Зачем ты так? – продолжает она шептать. – Что я сделала? Скажи. Я прошу тебя.
Уйди. Ты должна уйти. Но вместо этих слов я сгребаю ее в охапку и целую. Хотя скорее это можно назвать «пожираю». Да, мне хочется сожрать ее всю, целиком, чтобы не осталось ничего. И она вся была внутри меня.
Испуганно отшатываюсь назад. Мы оба тяжело дышим. Я должен уйти! Я должен оставить ее. Но не могу сделать ни шага.
Алиса прижимается ко мне. Она просто обнимает. Она не требует продолжения. А я не знаю, что делать. Я не должен был целовать ее. Я не имею права.
- Пойдем, - произносит она, отстраняясь.
Просто «пойдем»? Где ее возмущения? Где крики «Сволочь» и «Не трогай меня»?
И я иду за ней. Опустошенный и потерянный.
Мы молчим. Мимо нас проходят люди. Мы проходим мимо сверкающих витрин. И молчим.
Я должен извиниться и как-то объяснить свой поступок. Но не могу найти слов и сил начать.
Мы проходим мимо стойки администратора. Поднимаемся на лифте и идем к нашему номеру. И меня снова охватывает паника. Все внутри меня кричит и сопротивляется, но ноги продолжают идти за Алисой. Как будто у меня какое-то раздвоение личности.
Она толкает дверь вперед. Там темно. Я хочу включить свет, но ее рука останавливает.
- Не надо, - произносит негромко и как-то глухо.
Почему? Зачем?
Снова молчит. Эта тишина давит на уши и еще сильнее на нервы.
Ну скажи же хоть что-нибудь! Прогони меня! Наори! Влепи пощечину!
Я не знаю, что происходит.
Она же девчонка. Ей всего девятнадцать. Я не имею никакого права даже думать о ней. И в который раз со стоном делаю вывод:
- Не стоило брать ее в это путешествие!
Потому что оно начинает превращаться для меня в одно сплошное мучение. И дело не только в болезни, которая прогрессирует быстрее, чем мне хотелось бы. Дело в Алисе. Я то и дело задерживаю на ней взгляд. Я бы даже сказал, любуюсь ей. Мне нравится, когда она улыбается. Мне нравится ее непосредственность и способность радоваться по любому поводу. Кажется, что девчонка совсем не умеет грустить. Хотя это не так. Я видел ее и грустной. И мне самому становилось от этого плохо, хотя я не понимал причины. А сейчас, выйдя из кафе недалеко от отеля, я вижу, как она через дорогу от меня разговаривает с каким-то парнем. Ему на вид не больше, чем ей. И она улыбается ему. Чуть смущенно. Я не слышу, о чем они говорят. Но меня это задевает. Неприятно. Впрочем, она свободна и вольна заводить отношения с кем угодно. Наш брак ничего не значит. Тогда какого хрена я так злюсь? И почему вообще решил, что у них там какие-то отношения?
Я складываю вещи в чемодан, когда возвращается Алиса. Не хочу смотреть на нее, но все равно бросаю короткий взгляд. Зачем? Что я хочу увидеть? Хочу понять, трахались ли они сейчас? Эта мысль приводит меня в бешенство. Да плевать мне, даже если она перетрахается со всей Европой! Это не мое дело! Тогда какого, блядь, хрена меня это так выносит?
Она собирает свои вещи и что-то мурлыкает себе под нос. Он явно ей понравился. Конечно! Почему бы и нет? Он молод, здоров. Он подходит ей больше, чем…
Чем кто?!
Климов, ты совсем охренел? Ты серьезно?
Я рывком ставлю чемодан на пол и задыхаюсь от боли, пронзившей правый бок. Судорожно отыскиваю в кармане таблетки. Осталось три штуки. Сразу закидываю в рот две. Мне надо в аптеку. Я не переживу дорогу в Австрию без них.
- Я скоро вернусь, - бросаю, уходя.
- Ты куда? – растерянно спрашивает девчонка.
Не отвечаю.
Выхожу из отеля, пытаясь вспомнить, где видел на днях аптеку. Она была неподалеку. Это я точно помню. Иду по улице сначала в одну сторону, потом в другую. Наконец не выдерживаю и спрашиваю у первой попавшейся женщины, но она не понимает ни по-английски, ни по-немецки. А я не знаю чешского. Повезло только с третьей попытки. Мужчина в толстых очках с горем пополам смог объяснить мне, как пройти к аптеке. Но там мне мало чем смогли помочь. Сильные обезболивающие только по рецепту. Да, это вам не Россия. И никакие уговоры не помогли. Фармацевт непреклонен. Соглашаюсь на любое обезболивающее без рецепта. Но для меня это как слону дробина. Хотя лучше, чем совсем ничего.
- Где ты был? – обеспокоенно спрашивает Алиса, когда я вхожу в номер.
- Решил прогуляться.
Смотрит недоверчиво и оценивающе.
А через несколько часов мы пересекаем границу с Австрией.
Прода от 25.10.2022, 14:49
Глава 21. Поцелуй
Вена встречает нас проливным дождем и приходится коротать время в номере. Он снова один на двоих. Но я с не спорю. Я слишком устал и мне слишком плохо. Купленные в Чехии таблетки совсем не помогают. Я почти готов убить ради сильного обезболивающего.
Аппетита тоже нет. Тошнота не оставляет меня на минуту. И предательская слабость, которая раздражает. Сегодня в ванной у меня потемнело в глазах. Только сознание осталось потерять. Лучше уж сразу умереть.
- Ты в порядке? – настороженно смотрит на меня Алиса. – Ты почти ничего не съел.
- Все в порядке. Не хочу, - отмахиваюсь я и продолжаю, чтобы отвлечь ее:
- Как ты собираешься мучить меня здесь?
Она хмурится.
- Я планировала пешеходную экскурсию, но сейчас мне кажется, что это плохая идея.
- Почему? – удивляюсь я.
- Ты неважно выглядишь.
- Со мной все в порядке. Я просто устал от дороги, - злюсь я. Вот только жалеть меня не надо!
- И ты готов пройти по городу пешком два часа? – вскидывает Алиса бровь.
- Почему нет? – пожимаю плечами, хотя внутренне содрогаюсь. Еще месяца четыре назад я бы и не заметил такую прогулку, но сейчас… - Два часа – это ни о чем. Что за экскурсия?
Я пытаюсь изобразить живой интерес и спрятать собственный страх. Мне срочно нужны серьезные обезболивающие!
- Императорский дворец, Собор Святого Стефана, Городской театр. Кстати, можно было бы сходить на какой-нибудь спектакль. Надо будет узнать, идут сейчас спектакли или нет.
Смотрю на нее и пытаюсь сохранить на лице равнодушие. Сидеть, как минимум, два часа и смотреть на кривляние актеров? Уж лучше кинопросмотр с ней в одной постели.
- А еще надо будет обязательно сходить в парк развлечений.
Час от часу не легче. Кататься на карусельках? Где мои ролики? Я лучше на них покатаюсь.
- И обязательно в парк Шенбруннского дворца. Я читала, что там очень красиво. И еще в Венский дом искусств.
Алиса полна энтузиазма. Чую, здесь мне вообще не придется присесть или прилечь лишний раз. Она выжмет из меня все! Мне срочно надо в аптеку!
Мы снова спим в одной постели. Я слишком измучен болью и мне нужен настоящий отдых. Но утром сбегаю до того, как девчонка проснется. Обхожу весь квартал и наконец натыкаюсь на аптеку. Мне так плохо, что я готов на любые таблетки, уколы и микстуры. Говорят, марихуана помогает в таких случаях, но боюсь, достать ее будет еще сложнее, чем просто обезболивающее.
Мне продают какие-то таблетки, которые можно купить без рецепта. Знал бы, привез из России полный чемодан обезболивающего. Но для назначения более сильного препарата нужно посетить врача. Это исключено. Я не пойду ни к какому врачу!
Алиса уже проснулась. Я слышу, как в ванной льется вода, потому что дверь приоткрыта. У меня есть время спокойно принять лекарство.
Два часа пешком!
Меня охватывает паника от одной только мысли об этом.
- Почему не на автобусе? – спрашиваю у нее за завтраком.
- Это недолгая экскурсия. И я люблю ходить. Или ты… не готов? – смотрит она вопросительно.
- Почему это я не готов? Два часа пешком. Это же прекрасная физическая нагрузка. И для сердца полезно.
Алиса не разделяет моего энтузиазма.
- Куда ты ходил утром? – спрашивает, допивая кофе.
- Просто дышал воздухом.
Она не верит. Я вижу это в ее взгляде, но молча кивает.
Мы гуляем по Вене и слушаем байки о его достопримечательностях. Жарко, душно, нудно! Пристрелите меня кто-нибудь.
Я давно выпил воду из бутылки, которую прихватил с собой, но мне мало. Мне постоянно хочется пить.
Я не замечаю ни красоты, ни величия дворцов и соборов. Сажусь, едва только замечая подходящее место, но пытаюсь держаться молодцом.
К Алисе снова клеится какой-то молокосос. Он просит ее сфотографировать его, но после не отстает. Они рядом почти всю экскурсию. Я злюсь. Хочется подойти и влезть между ними. Отвлечь ее. Забрать у него, но я продолжаю плестись в конце, напоминая себе, что я для нее никто и не имею права вмешиваться.
Экскурсия завершена, но они никак не могут расстаться. Алиса смеется. Он вторит ей и что-то торопливо рассказывает, размахивая руками. Они еще и делают совместное селфи.
Психую и ухожу в гостиницу. Мне надо в душ. Мне надо лечь. Мне надо сдохнуть! Принимаю сразу три таблетки обезболивающего. Знаю, что это много, но по-другому не могу. Боль отнимает все силы, занимает мысли, затмевает собой весь мир. И я стою под душем в ожидании, когда же она отпустит. Выхожу, когда могу хотя бы дышать, не испытывая адских страданий. Просто оборачиваю бедра полотенцем, как раньше, потому что уверен, что Алиса сейчас с тем парнем, но он сидит на постели и что-то просматривает в телефоне. Я замираю. Хочется вернуться назад и надеть халат.
- Почему ты ушел, ничего не сказав? – спрашивает она, глядя на меня. Ее совсем не смущает мой внешний вид.
- Не хотел вам мешать, - бросаю и отыскиваю в шкафу футболку.
- Нам? – удивляется девчонка.
- Ну, тебе и тому… твоему новому знакомому. Вы так увлеченно болтали.
- Ты про Патрика?
- Понятия не имею, как его зовут.
Мне все равно!
Ухожу в ванную, чтобы одеться.
- Он просто попросил его сфотографировать.
Она стоит под дверью и я тороплюсь, боясь, что у нее хватит ума войти.
- А потом он предложил тебе показать свой фотоаппарат? – с сарказмом спрашиваю я.
- Что? – не понимает она. – Нет. Мы просто разговорились. Делились впечатлениями от экскурсии. Ты же опять все прослушал.
Ну да, о чем со мной вообще можно разговаривать? Да кто я вообще такой? Бесит!
- Пойду прогуляюсь, - бросаю, проходя мимо нее.
- Да что случилось-то? – слышу, перешагивая порог номера.
Ничего не случилось! НИЧЕГО!
Я просто иду по улице. У меня нет цели. Я просто хочу уйти от нее подальше. Почка болит, но эту боль сейчас можно терпеть. Покупаю в первом попавшемся магазине бутылку воды и снова иду. Она не звонит. Ей плевать, где я и что со мной.
Блядь!
Не стоило мне брать ее с собой. Не стоило вообще ничего ей рассказывать.
Я больше не могу идти. Присаживаюсь на лавочку в небольшом сквере и делаю несколько глотков воды. Проверяю телефон. Несколько сообщений от Антона и пара от Успенского. Да, мне все еще приходится их консультировать и помогать. Набираю ответы и, откидываясь на спинку скамейки, сижу. Мне кажется, я так сижу целую вечность. Пропускаю обед. Она не звонит.
Потому что ей ПЛЕВАТЬ!
Уверен, она сейчас прекрасно проводит время с этим… Патриком.
И она имеет на это право. Она не клялась мне в верности и не обещала соблюдать целибат.
Так, может, и мне стоит подумать о своем удовольствии? Может, я тогда перестану так остро реагировать на ее новых знакомых?
Глаза скользят по прохожим. Их в это время немного и, как назло, ни одной молодой женщины.
- Ты, что, на улице собираешься знакомиться? – раздраженно спрашиваю себя. Этого еще не хватало!
Снова тошнит и кружится голова. Я должен хоть что-то положить в рот – одними таблетками сыт не будешь. Но я не хочу есть. Закрываю глаза на мгновение и куда-то проваливаюсь, чтобы тут же вздрогнуть. Так, пора возвращаться в отель.
С трудом поднимаюсь на ноги и иду. Дорога назад занимает целую вечность и отнимает последние силы. В номере никого. Падаю на кровать прямо поверх покрывала, не раздеваясь. Сейчас мне на это плевать. Хлопает дверь. Шаги.
- Марк? – осторожный вопрос. – Что с тобой?
Какое тебе до этого дело? Иди к своему молокососу!
С трудом сажусь на постели. Она в спортивном трико и топе. На шее полотенце. Занималась в спортзале при отеле? Уверен, что с ним. Что с меня сейчас возьмешь?
- Где ты был? – хмурится Алиса.
- Гулял, - поднимаюсь с постели и хочу уйти в ванную.
- Тебе плохо?
- Со мной все в порядке, - отвечаю раздраженно.
- Да что ты бесишься? – взрывается она. - Что я опять сделала не так?
- Все в порядке, - произношу чуть грубее, чем хотелось бы, и закрываю дверь в ванную комнату, чтобы тут же прислониться к ней спиной и закрыть глаза. Выпиваю две таблетки. Осторожно раздеваюсь, чтобы лишний раз не травмировать бок.
Разглядываю его в зеркало. Гребанная опухоль! Ну почему это должно было произойти со мной?
Встаю под душ. Нет сил мыться, поэтому просто стою. Минута, две, три, десять. Уже лучше.
Надеваю халат и выхожу в комнату. Алиса на диване слушает музыку в наушниках, но при виде меня выдергивает их из ушей.
- Может быть, ты ответишь на мой вопрос? Что с тобой сегодня?
- Со мной. Все. В порядке.
- Да, в таком порядке, что у тебя псих на психе, - вскакивает она. – Что не так? Что я опять сделала не так? Почему ты бесишься?
- Я не бешусь! – психую я окончательно. – Со мной все в порядке!
- Я вижу! – орет Алиса и улетает в ванную, хлопнув дверью. Блядь! Моя голова!
Сегодня не хочу никуда идти. И ужинать не хочу. Девчонка весь вечер со мной не разговаривает, но по ее дерганным движениям вижу, что злится. Ближе к девяти начинает куда-то собираться.
Мне нет до этого никакого дела!
Уверен, что она идет к нему.
Плевать!
Хоть высплюсь в одиночестве.
- Ты надолго? – спрашиваю, когда она уже открывает дверь.
- Как получится, - бросает напоследок.
Я швыряю телефон в сторону. Значит, сомнений нет. Сегодня она будет трахаться с этим молокососом. На хрена ей я? На хрена она потащилась сюда со мной?
Включаю телевизор. Ничего интересного. Смотрю в окно. Там уже темно. Почти десять.
Блядь!
Меня взрывает.
Я одеваюсь и тоже выхожу на улицу, чтобы тут же столкнуться с девчонкой. Не знаю, что она увидела на моем лице, но ее глаза испуганно распахиваются.
- Ты куда? – спрашивает растерянно.
- Куда получится, - отвечаю с ее интонацией и прохожу мимо.
Я снова иду по улице, не разбирая дороги и ничего не видя вокруг. Перехожу одну дорогу, вторую. Мне надо идти. Я не могу остановиться, потому что если остановлюсь, то кто-нибудь пострадает.
- Марк! – слышу сзади.
Да какого хрена она идет за мной? Ускоряю шаг.
- Марк! Да постой ты!
- Что? – разворачиваюсь к ней. – Иди в отель.
- Да что ты как с цепи сорвался? Куда ты идешь?
- Может быть, я гуляю?
- Пойдем в отель, - хватает она меня за руку, но я вырываю ее и снова ухожу. Но Алиса не из тех, кто сдается. Она преграждает мне путь.
- Хватит! – орет. – Какого хрена ты творишь? Ты еле стоишь на ногах? Что происходит?
- Ничего не происходит, - не сдерживаюсь в ответ. – Просто оставь меня в покое!
- Марк, - выдыхает она и ее прохладные ладони обнимают мое лицо. И сердце останавливается. Я не дышу. Все эмоции, что пожирали меня сегодня, отступают, испаряются, оставляя после себя пустоту. – Марк, что ты творишь?
Я вижу в ее глазах боль. Мне хочется отстраниться, хочется убрать ее руки, потому что это… Я не готов к этому. Я не знаю, что с этим делать.
- Зачем ты так? – продолжает она шептать. – Что я сделала? Скажи. Я прошу тебя.
Уйди. Ты должна уйти. Но вместо этих слов я сгребаю ее в охапку и целую. Хотя скорее это можно назвать «пожираю». Да, мне хочется сожрать ее всю, целиком, чтобы не осталось ничего. И она вся была внутри меня.
Испуганно отшатываюсь назад. Мы оба тяжело дышим. Я должен уйти! Я должен оставить ее. Но не могу сделать ни шага.
Алиса прижимается ко мне. Она просто обнимает. Она не требует продолжения. А я не знаю, что делать. Я не должен был целовать ее. Я не имею права.
- Пойдем, - произносит она, отстраняясь.
Просто «пойдем»? Где ее возмущения? Где крики «Сволочь» и «Не трогай меня»?
И я иду за ней. Опустошенный и потерянный.
Мы молчим. Мимо нас проходят люди. Мы проходим мимо сверкающих витрин. И молчим.
Я должен извиниться и как-то объяснить свой поступок. Но не могу найти слов и сил начать.
Мы проходим мимо стойки администратора. Поднимаемся на лифте и идем к нашему номеру. И меня снова охватывает паника. Все внутри меня кричит и сопротивляется, но ноги продолжают идти за Алисой. Как будто у меня какое-то раздвоение личности.
Она толкает дверь вперед. Там темно. Я хочу включить свет, но ее рука останавливает.
- Не надо, - произносит негромко и как-то глухо.
Почему? Зачем?
Снова молчит. Эта тишина давит на уши и еще сильнее на нервы.
Ну скажи же хоть что-нибудь! Прогони меня! Наори! Влепи пощечину!
Я не знаю, что происходит.
