Совсем обнаглел — на нас же смотрят! Я стала его отпихивать, но чем больше я сопротивлялась, тем требовательнее становились его губы. И продолжалось это до тех пор, пока я не расслабилась и не ответила на поцелуй, забыв о смущении и о присутствии ненужного свидетеля.
Наконец, разорвав этот долгий страстный поцелуй, от которого у меня перехватило дыхание, и сейчас я дышала так, словно весь путь проехала не на лошади, а прошла пешком, супруг строго произнес:
— Чтобы таких мыслей в твоей голове я больше не видел. Иначе запру в самой высокой башне под замок!
— Ты! Ты применил ко мне магию, да еще и мысли читал?! — возмутилась я до глубины души. — Ты же обещал не применять ко мне магию! Обещал! — я вскочила и топнула ножкой от бессилия.
— Не кричи, — поморщился супруг. — Когда ты была в окруженном заклинаниями доме, тогда обещание сдержать не составляло труда. Но сейчас, когда твоя жизнь в опасности, прости, но мне придется нарушить обещание. Это ради твоего же блага.
— А если я хочу хоть иногда быть наедине со своими мыслями?
— Просто попроси об этом, — вздохнул муж.
— То есть ты и сейчас читаешь?
Муж не ответил.
Молчишь, значит, и читаешь. Еще не вечер, я знаю, как с тобой разделаться. Посмотрим, у кого терпения больше. Вечер уже не за горами, небо темнеет.
Расположились там же, где и остановились. Супруг развел костер, поколдовал над полонянкой и сел греться у костра. Я сидела рядом с Раном, у которого начался жар. Сам парень ничего не поел. Зато много пил. Орлайн сказал, что это хорошо, и ему нужен отдых. Как только супруг коснулся лба Рана, тот уснул. Это же он и в поместье со мной проделал, когда теневик напал. А ведь обещал…
Я, может быть, и не стала бы мстить, но когда я меняла очередную тряпку на горячем лбе парня, он схватил меня за руку и не отпускал, одними губами произнося мое имя. И тут в моей голове созрел один очень интересный, но опасный план. Памятуя о судьбе стражника, надо быть осторожнее.
Посмотрела на руку, что меня крепко держала. Прошлась взглядом по мышцам предплечья. Глянула на мужа. Сидит, весь напряженный словно струна. Хорошо, двигаюсь дальше. Подняла взгляд на лицо. Чуть вытянутый благородный овал. Темные волосы прилипли ко лбу, глаза закрыты, зрачки под веками бегают, губы шевелятся. А губы у него очень красивые, чуть полноватые. Представила, как касаюсь этих губ рукой. Потом наклоняюсь и касаюсь их губами, ощущая горячее тепло и мягкость.
Но почему-то этот вкус мне знаком… Поняла, так пахнет Орлайн. Открыла глаза, супруг все еще сидит спиной ко мне, но натянут как струна. Я улыбнулась – работает. Прикрыла глаза и вспомнила сегодняшнее утро, как его горячие губы добивались взаимности, как руки шаловливо блуждали по телу, как платье оголило плечо, как горячие волны желания одна сильнее другой пробегали по моему телу, как жаждала близости с ним, как сладкая мука заставляла тянуться к нему всем естеством…
Открыла глаза и снова посмотрела на супруга. Смотрит на меня, в глазах напряжение, кулаки сжаты. Я улыбнулась самой обворожительной улыбкой, на какую была способна. Итак, продолжим. В этот раз глаза не закрывала, а стала рассматривать Орлайна так, как вижу я. Его руки, что сейчас были сжаты в кулаки, до побелевших костяшек, но которые могли быть невероятно нежными, ласковыми и теплыми. Как они крепко обнимали меня! А сколько удовольствия они могли мне доставить!
Его глаза, что иногда холоднее и жестче стали, а иногда… настолько невероятно притягательные, что я забывала обо всех тревогах, глядя в них.
Его губы, страстные, жгучие, что покрывали все мое тело. Пока вспоминала все места, где прошлись его озорные губки, даже покраснеть успела.
— Прекрати, — одними губами попросил муж.
Я бы и рада, но не могу. Память сама вырывает воспоминания о незаконченном утром свидании. Об ожидании так и не состоявшейся близости. О его любви, страсти и нежности. О его настойчивости и ласках…
Орлайн схватился за голову, и сжал виски руками. А мне вспоминалось его горячее, очень чувственное дыхание на моей коже, вызвашее кучу мурашек по всему телу. Даже холодно как-то стало.
Желание, отвердевшим естеством сообщавшее о его чувствах ко мне. О том, как на его прикосновение реагировало мое тело. Как каждая частичка моего тела желает его любви.
Уже даже и не знаю, кого я испытываю больше — его или меня. Потому что воспоминания настолько меня взбудоражили, что я готова сдаться первой и кинуться в его объятья. Мне просто необходимо, почувствовать его прикосновения, его желание, его движения, его близость…
— Ти, — одними губами прошептал супруг.
Я не смогла ответить, только опустила глаза, пытаясь справиться со своими чувствами.
— Ти, родная, — супруг в два шага оказался рядом, обхватив мое лицо ладонями. — Что ты со мной делаешь? Я же не железный!
— Иногда мне кажется, что ты не железный, просто холодный и жестокий, — тихонечко произнесла я.
— Все мои поступки и помыслы только о том, что бы защитить тебя и сына. В этом мире царит жестокость и тебе несказанно повезло, что родители сумели тебя от этого уберечь. И если в моих поступках проскользнуло пугающая тебя жестокость, то только ради твоего блага.
— И стражника тогда ради блага убил, да? — наконец посмотрела в глаза мужа.
— Да, — видимо на моем лице отразилось такое изумление, то он решил продолжить. — Тот стражник догадался, почему я прячу тебя, и решил воспользоваться ситуацией. Он был прямой угрозой для тебя — у меня не было выбора.
— Не может быть! Он был таким приветливым и внимательным, — вздохнула я.
— Чаще всего самые близки наносят самые тяжелые раны. Я и этому, — муж кивнул в сторону Рана, — руку сейчас оторву, если он тебя не отпустит.
Я поспешила отцепить руку, потому что опять глаза супруга опасно полыхнули. В любом случае я своего добилась — он подошел первым.
— Конечно добилась! Так надомной издеваться! — чуть хрипловатым голосом произнес Орлайн. — Ты сводишь меня с ума…
После этих слов он впился в меня таким страстным и требовательным поцелуем, что я потеряла ощущение времени и пространства, растворившись в его неге.
— Мне так тяжело держаться рядом с тобой, — горячий поцелуй обжег шею, вырвав у меня стон. — А ты еще так со мной поступаешь! — под горячие губы попала ключица.
Его рука легла на бедро, и пока он отвлекал меня поцелуями, планомерно поднималась все выше и выше. Я переместилась так, чтобы удобнее было подставлять наиболее чувственные места и… задела Рана. Тот издал тихий стон, но не проснулся.
— Я точно его убью! — прошептал супруг.
— Пусть живет. А мне вот кажется, что за теми кустиками замечательная полянка, где прекрасно разместится наше одеяло, — многообещающим взглядом прошлась по груди мужа и остановилась на пряжке ремня.
Дважды супругу предлагать не пришлось. Он, схватив одеяло, побежал устраивать нам любовное гнездышко. Я же неспеша встала, отряхнулась, проверила повязку парня и двинулась в сторону хлопотавшего мужа. Но прошла совсем немного, потому что нетерпеливый супруг прибежал за мной и, подхватив на руки, унес на подготовленное место. Я крепко обняла его за шею и положила голову на грудь, наслаждаясь его теплом и нежностью. Какое это счастье — быть любимой!
Меня нежно уложили на покрывало и тут же одарили поцелуем. Пока его губы дразнились легким прикосновениями, руки методично занимались шнуровкой. Когда я в нетерпении стала помогать, получила ответ: «Я сам», — и оставила эти попытки, просто получая удовольствие от его близости. Одной рукой обхватила его за плечи, другой зарылась в волосы. А сама впилась в него поцелуем, стараясь показать все: как я его люблю, как мне хочется его близости, как дорог он моему сердцу, как он делает меня самой счастливой!
Муж не выдержал и, бросив завязки, провел рукой от колена по бедру, остановившись у самого края нижнего белья. Я непроизвольно приподнялась навстречу его руке, выдохнув сладкий стон нетерпения прямо ему в губы. Глаза супруга блеснули, и он стал очень медленно поднимать руку выше, к самому лону. Я уже не стесняясь выгнулась дугой, только бы поскорее его рука утолила жар, что пылал внутри. Но нежно коснувшись рукой самого горячего места, муж удовлетворенно рыкнул и стал поднимать руку выше, под платье.
Мой разочарованный стон он поймал поцелуем, который обещал ласку и нежность. Чуть отстранившись от меня, супруг довольно посмотрел в мой затуманенный желанием взор и перешел к более настойчивым ласкам. Стянув платье с плеч и оголив грудь, он легонько, словно пробуя в первый раз, прикоснулся губами к моей груди. Я потянулась к нему на встречу, но его губы сменила рука, чуть сжав владения. Мое терпение было на исходе! Эта сладкая мука сводила с ума, заставляя все тело гореть нестерпимым огнем, который мог удалить только он. Но он продолжал меня мучить, прикусив свободную от руки грудь. Стоны я больше не сдерживала. Мне было уже все равно, кто нас может здесь найти, лишь бы свершилось поскорее желаемое.
Я и так была на взводе, на пределе, поэтому растягивать удовольствие не стала и сразу принялась за ремень, который мне всю дорогу не давал покоя. Муж милостиво позволил рывком стянуть с него штаны. Я в нетерпении впилась в него поцелуем, а он, обняв меня, упал на спину. Положив руки на ягодицы, он освободил меня от мешающего наше близости белья. Как только я получила свободу, тут же пристроилась сверху и очень медленно, смакуя каждое движение соединилась с мужем в единое целое.
И сразу меня охватило чувство правильности происходящего. Словно по-другому и быть не могло. Каждое его движение, каждое напряжение отзывалось во мне сладкой дрожью, пока опаляющая волна не охватила и не выжгла реальность, оставив нас двоих в целом мире. Только я и он. Только мы вместе. Стон эйфории вырвался из наших губ одновременно, заполняя мир такими желанными красками.
— Люблю, — поймал мои губы Орлайн, завладев моим, враз ослабевшим телом.
Пока я пребывала в неге супруг вырисовывал пальцем рисунки на моей коже, не забывая покрывать поцелуями оставленную дорожку. Наконец, мое тело отдохнув, стало отзываться на ласки возрастающим огнем желания. И тогда я поняла, что он не просто ласкал меня, он делал это специально. «Ненасытный», — улыбнулась я про себя, за что меня слегка прикусили за губу, потом нежно провели по месту укуса языком. Процесс повторялся до тех пор, пока я не стала выгибалась под поцелуем, в ожидании легкой искорки укуса. И чем больше я распалялась, тем дольше он с этим тянул.
Сейчас он не спешил, изучая мое тело, как новую книгу, задерживаясь на местах, где ощущения были более острыми. Наконец, он вернулся к губам. И в то время, как его губы играли с моими, шаловливые ручки мужа поползли от бедра к колену, с колена… У Орлайна не такие длинные руки.
Распахнула глаза, муж так же удивленно смотрит на меня. Переводим взгляд на мою ногу, а там…
— Аа-а-а-а-а!!! – заголосила я на всю округу.
Если кто-то нас еще не слышал, то теперь нас точно слышали все. И виноват во всем этот здоровый черный мохнатый паук, что перебирал лапками у меня на лодыжке. Вскочив, я начала скакать по поляне исполняя ритуальные танцы северных племен. Наконец, я дернула ногой отправляя насекомое в долгий полет, при этом не переставая голосить.
Привел меня в чувство хохот. Я оглянулась — на покрывале, схватившись за живот, катался мой супруг. До меня не сразу дошло, что это он из-за меня. Ну да, голая дама выплясывающая неизвестные науке па — это еще то зрелище. А когда она при этом заткнет любую певицу за пояс тональностью… Да, паучка даже жалко стало.
— За… что? — сквозь смех выдал муж. — За что… бедную животинку?!
— Вот тебе смешно, а я, знаешь, как испугалась! — топнула ножкой. — Вот сейчас я тебе…
Это, наверно, день такой. Я споткнулась о корень дерева и растянулась поперек Орлайна, явно хорошо так придавив последнего. Смех резко прекратился.
Супруг не растерялся, повернул меня вдоль себя и поглаживая по спинке, произнес:
— Бедненький, бедненький паучок. Пришел к тебе познакомиться, а ты так некультурно его швырнула. Вот обидится, придет и за попку ка-ак цапнет тебя! — не упустил случая он продемонстрировать действия насекомого.
Я вздрогнула и обернулась. Но на мне покоились только руки Орлайна. И это хорошо. Второй встречи не выдержит или паук, или я.
И только я расслабилась в нежных ласках мужа, только доверилась его рукам, как он решил пошутить и стал перебирать пальцами по спине. У меня аж мурашки побежали. Насторожилась я, когда обе ладони мужа покрыли каждая свою половинку ягодиц. Тогда кто гладит меня по спине?
Я медленно повернулась, что бы почти нос к… жвалам столкнуться с восьмиглазым монстром. Несчастного паука сдуло криком, а я ползком по мужу двигалась в противоположном направлении. Все! Что бы я еще раз любила супруга на природе Да ни за что!!!
Помятый и оглушенный мужчина уже не смеялся, только с укором смотрел то на меня, то на сидящего в противоположном углу покрывала паука.
— Ладно, пошли, раненого проверим. А то не дают тут всякие расслабиться, — супруг грозно глянул на восьмилапого.
Под этим взглядом мохнатый даже как-то меньше стал. Так-то связываться с моим мужем!
Ран все еще спал, так что мы расстелили одеяло у костра и тоже легли отдыхать. Как же приятно после всех бед и треволнений забраться под бочок к мужу, вдыхать родной аромат и просто расслабиться. Ночь окончательно поглотила последние крупицы света. Остался только слегка потрескивающий костер.
— Как думаешь, у Вилиала все хорошо? — спросила я.
— Конечно! В противном случае я бы уже знал, — муж крепче меня обнял.
— Как? — удивилась я.
Супруг вздохнул и сказал:
— После первого появления принца в нашем поместье я поставил на тебя с сыном маячки. Так что во дворце я нашел тебя именно по ним. И если что-то случится с сыном, я тоже об этом узнаю. А сейчас спи. У нас впереди трудный путь.
Сквозь зевки я все же решила уточнить мою догадку:
— Так зна-а-а-ачит, ты нашел меня в том подва-а-а-а-а-а-але, потому что на мне маяк?
— Почти, — погладил меня по плечу супруг. — В той комнате стоит магический блок, а найти я тебя смог только благодаря связи, которой благословил нас Дуб. У него настолько мощная магия, что ее даже блок не смог перекрыть.
— Ух, ты! А почему-у-у-у-у, я не чувствую?
— Потому что еще не овладела магией. Но у тебя все впереди. А сейчас спи, мы с рассветом тронемся в путь, — теплые губы коснулись макушки.
Утро началось с ужаса. Только я открыла глаза, как уперлась взглядом в восемь глаз. После секундной немой сцены, я разразилась новым воплем. Благо в таком коротком платье легко вскакивать и прыгать на руки к мужу с криком: «ПАУ-У-У-УК!!!» Хорошо, что муж поймал, а то я бы приземлилась на это восьмилапое недоразумение. Или плохо, что поймал, тогда бы раздавила этого ползучего?
От моего истошного визга даже Ран проснулся и вскочил.
— Вот нормальные леди заводят себе кошечек или собачек. Ну, или зайчиков, на крайний случай. Но ты! Ты же умудрилась притянуть лохматого паучка к себе, — рассмеялся муж, не отпуская меня из рук. Может он и хотел бы это сделать, но я вцепилась в него мертвой хваткой. — Ти, солнце мое, мне, конечно очень нравиться держать тебя на руках, — прошептал мне на ухо супруг, — но платье для таких кульбитов слишком короткое, — и указал глазами в сторону встрепанного Рана. – Может, ты слезешь?
Наконец, разорвав этот долгий страстный поцелуй, от которого у меня перехватило дыхание, и сейчас я дышала так, словно весь путь проехала не на лошади, а прошла пешком, супруг строго произнес:
— Чтобы таких мыслей в твоей голове я больше не видел. Иначе запру в самой высокой башне под замок!
— Ты! Ты применил ко мне магию, да еще и мысли читал?! — возмутилась я до глубины души. — Ты же обещал не применять ко мне магию! Обещал! — я вскочила и топнула ножкой от бессилия.
— Не кричи, — поморщился супруг. — Когда ты была в окруженном заклинаниями доме, тогда обещание сдержать не составляло труда. Но сейчас, когда твоя жизнь в опасности, прости, но мне придется нарушить обещание. Это ради твоего же блага.
— А если я хочу хоть иногда быть наедине со своими мыслями?
— Просто попроси об этом, — вздохнул муж.
— То есть ты и сейчас читаешь?
Муж не ответил.
Молчишь, значит, и читаешь. Еще не вечер, я знаю, как с тобой разделаться. Посмотрим, у кого терпения больше. Вечер уже не за горами, небо темнеет.
Расположились там же, где и остановились. Супруг развел костер, поколдовал над полонянкой и сел греться у костра. Я сидела рядом с Раном, у которого начался жар. Сам парень ничего не поел. Зато много пил. Орлайн сказал, что это хорошо, и ему нужен отдых. Как только супруг коснулся лба Рана, тот уснул. Это же он и в поместье со мной проделал, когда теневик напал. А ведь обещал…
Я, может быть, и не стала бы мстить, но когда я меняла очередную тряпку на горячем лбе парня, он схватил меня за руку и не отпускал, одними губами произнося мое имя. И тут в моей голове созрел один очень интересный, но опасный план. Памятуя о судьбе стражника, надо быть осторожнее.
Посмотрела на руку, что меня крепко держала. Прошлась взглядом по мышцам предплечья. Глянула на мужа. Сидит, весь напряженный словно струна. Хорошо, двигаюсь дальше. Подняла взгляд на лицо. Чуть вытянутый благородный овал. Темные волосы прилипли ко лбу, глаза закрыты, зрачки под веками бегают, губы шевелятся. А губы у него очень красивые, чуть полноватые. Представила, как касаюсь этих губ рукой. Потом наклоняюсь и касаюсь их губами, ощущая горячее тепло и мягкость.
Но почему-то этот вкус мне знаком… Поняла, так пахнет Орлайн. Открыла глаза, супруг все еще сидит спиной ко мне, но натянут как струна. Я улыбнулась – работает. Прикрыла глаза и вспомнила сегодняшнее утро, как его горячие губы добивались взаимности, как руки шаловливо блуждали по телу, как платье оголило плечо, как горячие волны желания одна сильнее другой пробегали по моему телу, как жаждала близости с ним, как сладкая мука заставляла тянуться к нему всем естеством…
Открыла глаза и снова посмотрела на супруга. Смотрит на меня, в глазах напряжение, кулаки сжаты. Я улыбнулась самой обворожительной улыбкой, на какую была способна. Итак, продолжим. В этот раз глаза не закрывала, а стала рассматривать Орлайна так, как вижу я. Его руки, что сейчас были сжаты в кулаки, до побелевших костяшек, но которые могли быть невероятно нежными, ласковыми и теплыми. Как они крепко обнимали меня! А сколько удовольствия они могли мне доставить!
Его глаза, что иногда холоднее и жестче стали, а иногда… настолько невероятно притягательные, что я забывала обо всех тревогах, глядя в них.
Его губы, страстные, жгучие, что покрывали все мое тело. Пока вспоминала все места, где прошлись его озорные губки, даже покраснеть успела.
— Прекрати, — одними губами попросил муж.
Я бы и рада, но не могу. Память сама вырывает воспоминания о незаконченном утром свидании. Об ожидании так и не состоявшейся близости. О его любви, страсти и нежности. О его настойчивости и ласках…
Орлайн схватился за голову, и сжал виски руками. А мне вспоминалось его горячее, очень чувственное дыхание на моей коже, вызвашее кучу мурашек по всему телу. Даже холодно как-то стало.
Желание, отвердевшим естеством сообщавшее о его чувствах ко мне. О том, как на его прикосновение реагировало мое тело. Как каждая частичка моего тела желает его любви.
Уже даже и не знаю, кого я испытываю больше — его или меня. Потому что воспоминания настолько меня взбудоражили, что я готова сдаться первой и кинуться в его объятья. Мне просто необходимо, почувствовать его прикосновения, его желание, его движения, его близость…
— Ти, — одними губами прошептал супруг.
Я не смогла ответить, только опустила глаза, пытаясь справиться со своими чувствами.
— Ти, родная, — супруг в два шага оказался рядом, обхватив мое лицо ладонями. — Что ты со мной делаешь? Я же не железный!
— Иногда мне кажется, что ты не железный, просто холодный и жестокий, — тихонечко произнесла я.
— Все мои поступки и помыслы только о том, что бы защитить тебя и сына. В этом мире царит жестокость и тебе несказанно повезло, что родители сумели тебя от этого уберечь. И если в моих поступках проскользнуло пугающая тебя жестокость, то только ради твоего блага.
— И стражника тогда ради блага убил, да? — наконец посмотрела в глаза мужа.
— Да, — видимо на моем лице отразилось такое изумление, то он решил продолжить. — Тот стражник догадался, почему я прячу тебя, и решил воспользоваться ситуацией. Он был прямой угрозой для тебя — у меня не было выбора.
— Не может быть! Он был таким приветливым и внимательным, — вздохнула я.
— Чаще всего самые близки наносят самые тяжелые раны. Я и этому, — муж кивнул в сторону Рана, — руку сейчас оторву, если он тебя не отпустит.
Я поспешила отцепить руку, потому что опять глаза супруга опасно полыхнули. В любом случае я своего добилась — он подошел первым.
— Конечно добилась! Так надомной издеваться! — чуть хрипловатым голосом произнес Орлайн. — Ты сводишь меня с ума…
После этих слов он впился в меня таким страстным и требовательным поцелуем, что я потеряла ощущение времени и пространства, растворившись в его неге.
— Мне так тяжело держаться рядом с тобой, — горячий поцелуй обжег шею, вырвав у меня стон. — А ты еще так со мной поступаешь! — под горячие губы попала ключица.
Его рука легла на бедро, и пока он отвлекал меня поцелуями, планомерно поднималась все выше и выше. Я переместилась так, чтобы удобнее было подставлять наиболее чувственные места и… задела Рана. Тот издал тихий стон, но не проснулся.
— Я точно его убью! — прошептал супруг.
— Пусть живет. А мне вот кажется, что за теми кустиками замечательная полянка, где прекрасно разместится наше одеяло, — многообещающим взглядом прошлась по груди мужа и остановилась на пряжке ремня.
Дважды супругу предлагать не пришлось. Он, схватив одеяло, побежал устраивать нам любовное гнездышко. Я же неспеша встала, отряхнулась, проверила повязку парня и двинулась в сторону хлопотавшего мужа. Но прошла совсем немного, потому что нетерпеливый супруг прибежал за мной и, подхватив на руки, унес на подготовленное место. Я крепко обняла его за шею и положила голову на грудь, наслаждаясь его теплом и нежностью. Какое это счастье — быть любимой!
Меня нежно уложили на покрывало и тут же одарили поцелуем. Пока его губы дразнились легким прикосновениями, руки методично занимались шнуровкой. Когда я в нетерпении стала помогать, получила ответ: «Я сам», — и оставила эти попытки, просто получая удовольствие от его близости. Одной рукой обхватила его за плечи, другой зарылась в волосы. А сама впилась в него поцелуем, стараясь показать все: как я его люблю, как мне хочется его близости, как дорог он моему сердцу, как он делает меня самой счастливой!
Муж не выдержал и, бросив завязки, провел рукой от колена по бедру, остановившись у самого края нижнего белья. Я непроизвольно приподнялась навстречу его руке, выдохнув сладкий стон нетерпения прямо ему в губы. Глаза супруга блеснули, и он стал очень медленно поднимать руку выше, к самому лону. Я уже не стесняясь выгнулась дугой, только бы поскорее его рука утолила жар, что пылал внутри. Но нежно коснувшись рукой самого горячего места, муж удовлетворенно рыкнул и стал поднимать руку выше, под платье.
Мой разочарованный стон он поймал поцелуем, который обещал ласку и нежность. Чуть отстранившись от меня, супруг довольно посмотрел в мой затуманенный желанием взор и перешел к более настойчивым ласкам. Стянув платье с плеч и оголив грудь, он легонько, словно пробуя в первый раз, прикоснулся губами к моей груди. Я потянулась к нему на встречу, но его губы сменила рука, чуть сжав владения. Мое терпение было на исходе! Эта сладкая мука сводила с ума, заставляя все тело гореть нестерпимым огнем, который мог удалить только он. Но он продолжал меня мучить, прикусив свободную от руки грудь. Стоны я больше не сдерживала. Мне было уже все равно, кто нас может здесь найти, лишь бы свершилось поскорее желаемое.
Я и так была на взводе, на пределе, поэтому растягивать удовольствие не стала и сразу принялась за ремень, который мне всю дорогу не давал покоя. Муж милостиво позволил рывком стянуть с него штаны. Я в нетерпении впилась в него поцелуем, а он, обняв меня, упал на спину. Положив руки на ягодицы, он освободил меня от мешающего наше близости белья. Как только я получила свободу, тут же пристроилась сверху и очень медленно, смакуя каждое движение соединилась с мужем в единое целое.
И сразу меня охватило чувство правильности происходящего. Словно по-другому и быть не могло. Каждое его движение, каждое напряжение отзывалось во мне сладкой дрожью, пока опаляющая волна не охватила и не выжгла реальность, оставив нас двоих в целом мире. Только я и он. Только мы вместе. Стон эйфории вырвался из наших губ одновременно, заполняя мир такими желанными красками.
— Люблю, — поймал мои губы Орлайн, завладев моим, враз ослабевшим телом.
Пока я пребывала в неге супруг вырисовывал пальцем рисунки на моей коже, не забывая покрывать поцелуями оставленную дорожку. Наконец, мое тело отдохнув, стало отзываться на ласки возрастающим огнем желания. И тогда я поняла, что он не просто ласкал меня, он делал это специально. «Ненасытный», — улыбнулась я про себя, за что меня слегка прикусили за губу, потом нежно провели по месту укуса языком. Процесс повторялся до тех пор, пока я не стала выгибалась под поцелуем, в ожидании легкой искорки укуса. И чем больше я распалялась, тем дольше он с этим тянул.
Сейчас он не спешил, изучая мое тело, как новую книгу, задерживаясь на местах, где ощущения были более острыми. Наконец, он вернулся к губам. И в то время, как его губы играли с моими, шаловливые ручки мужа поползли от бедра к колену, с колена… У Орлайна не такие длинные руки.
Распахнула глаза, муж так же удивленно смотрит на меня. Переводим взгляд на мою ногу, а там…
— Аа-а-а-а-а!!! – заголосила я на всю округу.
Если кто-то нас еще не слышал, то теперь нас точно слышали все. И виноват во всем этот здоровый черный мохнатый паук, что перебирал лапками у меня на лодыжке. Вскочив, я начала скакать по поляне исполняя ритуальные танцы северных племен. Наконец, я дернула ногой отправляя насекомое в долгий полет, при этом не переставая голосить.
Привел меня в чувство хохот. Я оглянулась — на покрывале, схватившись за живот, катался мой супруг. До меня не сразу дошло, что это он из-за меня. Ну да, голая дама выплясывающая неизвестные науке па — это еще то зрелище. А когда она при этом заткнет любую певицу за пояс тональностью… Да, паучка даже жалко стало.
— За… что? — сквозь смех выдал муж. — За что… бедную животинку?!
— Вот тебе смешно, а я, знаешь, как испугалась! — топнула ножкой. — Вот сейчас я тебе…
Это, наверно, день такой. Я споткнулась о корень дерева и растянулась поперек Орлайна, явно хорошо так придавив последнего. Смех резко прекратился.
Супруг не растерялся, повернул меня вдоль себя и поглаживая по спинке, произнес:
— Бедненький, бедненький паучок. Пришел к тебе познакомиться, а ты так некультурно его швырнула. Вот обидится, придет и за попку ка-ак цапнет тебя! — не упустил случая он продемонстрировать действия насекомого.
Я вздрогнула и обернулась. Но на мне покоились только руки Орлайна. И это хорошо. Второй встречи не выдержит или паук, или я.
И только я расслабилась в нежных ласках мужа, только доверилась его рукам, как он решил пошутить и стал перебирать пальцами по спине. У меня аж мурашки побежали. Насторожилась я, когда обе ладони мужа покрыли каждая свою половинку ягодиц. Тогда кто гладит меня по спине?
Я медленно повернулась, что бы почти нос к… жвалам столкнуться с восьмиглазым монстром. Несчастного паука сдуло криком, а я ползком по мужу двигалась в противоположном направлении. Все! Что бы я еще раз любила супруга на природе Да ни за что!!!
Помятый и оглушенный мужчина уже не смеялся, только с укором смотрел то на меня, то на сидящего в противоположном углу покрывала паука.
— Ладно, пошли, раненого проверим. А то не дают тут всякие расслабиться, — супруг грозно глянул на восьмилапого.
Под этим взглядом мохнатый даже как-то меньше стал. Так-то связываться с моим мужем!
Ран все еще спал, так что мы расстелили одеяло у костра и тоже легли отдыхать. Как же приятно после всех бед и треволнений забраться под бочок к мужу, вдыхать родной аромат и просто расслабиться. Ночь окончательно поглотила последние крупицы света. Остался только слегка потрескивающий костер.
— Как думаешь, у Вилиала все хорошо? — спросила я.
— Конечно! В противном случае я бы уже знал, — муж крепче меня обнял.
— Как? — удивилась я.
Супруг вздохнул и сказал:
— После первого появления принца в нашем поместье я поставил на тебя с сыном маячки. Так что во дворце я нашел тебя именно по ним. И если что-то случится с сыном, я тоже об этом узнаю. А сейчас спи. У нас впереди трудный путь.
Сквозь зевки я все же решила уточнить мою догадку:
— Так зна-а-а-ачит, ты нашел меня в том подва-а-а-а-а-а-але, потому что на мне маяк?
— Почти, — погладил меня по плечу супруг. — В той комнате стоит магический блок, а найти я тебя смог только благодаря связи, которой благословил нас Дуб. У него настолько мощная магия, что ее даже блок не смог перекрыть.
— Ух, ты! А почему-у-у-у-у, я не чувствую?
— Потому что еще не овладела магией. Но у тебя все впереди. А сейчас спи, мы с рассветом тронемся в путь, — теплые губы коснулись макушки.
Утро началось с ужаса. Только я открыла глаза, как уперлась взглядом в восемь глаз. После секундной немой сцены, я разразилась новым воплем. Благо в таком коротком платье легко вскакивать и прыгать на руки к мужу с криком: «ПАУ-У-У-УК!!!» Хорошо, что муж поймал, а то я бы приземлилась на это восьмилапое недоразумение. Или плохо, что поймал, тогда бы раздавила этого ползучего?
От моего истошного визга даже Ран проснулся и вскочил.
— Вот нормальные леди заводят себе кошечек или собачек. Ну, или зайчиков, на крайний случай. Но ты! Ты же умудрилась притянуть лохматого паучка к себе, — рассмеялся муж, не отпуская меня из рук. Может он и хотел бы это сделать, но я вцепилась в него мертвой хваткой. — Ти, солнце мое, мне, конечно очень нравиться держать тебя на руках, — прошептал мне на ухо супруг, — но платье для таких кульбитов слишком короткое, — и указал глазами в сторону встрепанного Рана. – Может, ты слезешь?
