А пока можно и трапезу устроить. Благо в погребе этом было чем поживиться. Всё ж для княжьей кухни запасы в нём хранились. И Борко, не долго думая, отрезал ножом большой ломоть копчёного окорока и закинул себе в рот. Остальные последовали его примеру. Ели молча, медленно жуя и с трудом проглатывая пищу. Устали все смертельно за этот день. Но сил набраться было необходимо. Ведь с самого начала битвы ни у кого из воинов не побывало и маковой росинки во рту. Не до того им на стенах было.
- Ждём братья, - сказал дружинный. Он сидел прямо на земляном полу, вытянув ноги, и прислонившись к какой-то кадке. - Ежели враг полезет, ты мы его всё одно услышим. А покуда можно и передохнуть.
- Одна надежда, что князю с ближниками удалось через ход тайный в лес уйти, - ответил Борко. - Битва, поди-ка закончилась. Не слыхать ничего более.
Действительно. До погреба, в котором они укрылись, не доносилось никаких звуков продолжающегося сражения.
А наверху действительно произошло затишье.
Когда князь с уцелевшими воинами укрылись в гриднице и заперли двери, враг не стал их выламывать сходу. Что он задумал, никто из защитников не знал. Да и не больно хотелось ломать голову над задумками врага. Сейчас появилась возможность беспрепятственно покинуть павший град и уйти за его пределы.
- Кукша! - скомандовал Ярослав. - Уходите, пока враг нам дал время.
- А ты, княже? - спросил воевода.
- Я после пойду. Мне ещё надобно ход сей запечатать, чтоб вороги по нему за нами не последовали.
Добро, - кивнул Кукша. - Только ты уж, княже не мешкай сам.
Воины один за другим стали спускаться по узкой лестнице в темноту подземного хода. Некоторых, особенно тяжело раненых уводили их менее пострадавшие товарищи. Так же поступили и с раненым ольховским князем. Ему вообще помогали идти два воина. Милован Изборович получил слишком тяжёлые раны, и сам передвигаться уже был не в силах.
Но не успела ещё скрыться и половина защитников, как страшный удар сотряс дубовую дверь. Толстенная доска, словно тонкий листок, была пробита, и из неё вылезло лезвие топора. Вылезло и снова скрылось. Новый удар. В двери образовалась широкая дыра. А топор продолжал крушить дверь. Даже приваленные к ней столы и лавки начали ходить ходуном и сдвигаться.
- Быстрее уходите! - закричал князь. - Долго двери не выстоят!
Они уже почти все успели уйти, когда дверь была окончательно разбита и с той стороны на неё навалились. Завал начал быстро сдвигаться и через него карабкаясь, полезли первые вражьи воины.
- Уходи, Ярослав!!!- закричал Сигурд.
- Нет! - яростно отбивая вражеский меч, крикнул в ответ князь. - Вместе уйдём!
Поняв, что князю с оставшимися воинами не успеть укрыться, из хода стали возвращаться остальные. Они сразу же вступали в схватку. И вскоре в гриднице стало не протолкнуться от сражающихся воинов. Звон оружия, крики и дикий рёв раздавались повсюду. Бой превратился в хаос, где все перемешались между собой, яростно разя друг друга. Даже старый Груздь, которого сыновья занесли обратно по его велению, не мог выцелить врага своим грозным луком и пустить в него стрелу. Всё перемешалось.
А ворвавшийся в гридницу Тугарин, внёс ещё больше хаоса в схватку. Он, рубил топором всех без разбора, прокладывая себе дорогу к Ярославу. И в тот момент, когда он сблизился с китежским князям, сражающиеся отхлынули и встали напротив друг от друга.
Те защитники, которые остались в живых, стояли по обе стороны своего князя, а вражьи воины столпились за спиной своего воеводы. В центре гридницы образовалось пустое пространство. И вот теперь предстояла последняя схватка. Уйти и запереть за собой ход уже никто не успеет. Теперь только смерть.
Ярослав шагнул вперёд.
- Вместе! - крикнул Сигурд и тоже ринулся на Тугарина.
- Я с тобой, княже! - Кукша последовал его примеру.
Все втроём они бросились на вражьего воеводу, атакуя его разом с нескольких сторон.
Снова завязалась битва, но на этот раз в ней сражались только четыре воина. Сунувшемуся было, на помощь псиглаву, Тугарин, не глядя, смахнул звериную башку. После этого остальные его воины опасались мешать своему воеводе и просто подались в стороны, освобождая больше места. Да и князь тоже крикнул остальным, чтоб не мешали.
Князь с ближниками атаковали Тугарина одновременно, но тому удавалось отбивать все их выпады. Он был очень быстр, и соратникам никак не удавалось найти щель в его броне, чтобы поразить своего противника. А те удары, которые всё же достигали своей цели, попросту не причиняли врагу никакого вреда. Зачарованная броня Тугарина хорошо защищала своего хозяина.
Только и воины, которые противостояли Тугарину, тоже были хорошими бойцами. Тугарин так же не мог их поразить. Раз за разом они уходили от его топора и отражали все его удары. При этом все три соратника действовали, слаженно и умело, не мешая друг другу.
Но так не могло продолжаться долго. Рано или поздно кто-то ошибётся. Ведь все три защитника Китежа, несмотря на всё своё воинское мастерство и выучку, изрядно устали за сегодняшний день. А вражий воевода, вступивший в битву только под самый конец, был свеж.
И первым ошибся старый Кукша.
Он промахнулся, его меч лишь рассёк воздух в том месте, где только что был враг и поэтому воевода по инерции сделал лишний шаг. Этим и воспользовался Тугарин, нанеся мощный удар обухом своего топора воеводе в голову. Если бы не шлем, надетый на голову воеводе, да повязка на голове, смягчившая удар, то обух боевого топора проломил бы ему череп. И, тем не менее, от этого удара Кукша отлетел на несколько шагов в сторону и, оглушенный, затих.
Теперь противников у вражьего воеводы осталось только двое, но они ещё яростнее закружились вокруг своего врага. Каждый понимал, что шансов одолеть этого могучего противника стало намного меньше. Ещё одна ошибка и Тугарин их одолеет. А в одиночку ему противостоять станет и вовсе смерти подобно. Не зря молва говорит, что непобедим этот злодей. Даже если сейчас все уцелевшие воины бросятся на него, только мешать друг другу будут. Тут хитрее его надо брать.
Князь с Сигурдом, не сговариваясь, разошлись в разные стороны, чтобы разом атаковать. Будь у Тугарина щит, то было бы гораздо сложнее, но сейчас, ежели подойти с умом, можно всё же найти брешь. Сбить бы его с ног. Но ведь как быстр этот злыдень. И как проворен, несмотря на тяжелые доспехи.
И снова завертелся смертельный хоровод вокруг Тугарина.
Но, то ли вдвоём стало больше простора, то ли Тугарин сам стал уставать, но отбивать выпады соратников ему было уже не так легко. Ведь сражаться в одиночку против таких сильных врагов, даже заколдованному воину тяжело. Всё чаще стал он пропускать удары. И хотя они по прежнему не причиняли ему вреда, но, тем не менее, Тугарин стал больше уделять внимания защите, чем нападению.
А может, он что-то задумал?
Так и оказалось. Уклоняясь от очередного слаженного выпада, вражий воевода отступил и пошатнулся. Он взмахнул рукой, пытаясь сохранить равновесие. При этом руку с топором чуть отвёл назад. Сигурд, решивший его добить, думая, что враг падает, слишком близко подошёл к нему и не успел отскочить, когда топор Тугарина, метнулся и рассёк его бедро.
Раненый варяг успел упасть и откатиться в сторону стоявших позади воинов, которые тут же его подхватили и уволокли за спины. Но сражаться он уже не мог. Кровь хлестала из разверзшейся раны. Князь остался один на один. Но остальные не успели вмешаться и придти ему на помощь. Слишком быстро всё произошло дальше.
Тугарин на мгновение замер и в это момент Ярослав увидел небольшую щель между пластинами нагрудника вражеского воеводы. То ли отпала одна заклёпка, удерживающая эту чешуйку, то ли под градом ударов зачарованная броня всё же не выстояла, но в ней появилось уязвимое место. Не мешкая ни секунды, князь вонзил свой меч в эту узкую прореху в броне Тугарина. Тот попытался отбить этот удар, но слишком поздно. Меч князя пронзил его тело и вошёл глубоко в плоть.
Тугарин вздрогнул от пронзившей его боли, но всё же ударил топором, ломая меч Ярослава почти пополам, оставляя одну его часть в своём теле. Оставшийся с обрубком меча князь не успел отпрянуть, как тут же получил удар рукоятью топора в живот. Ярослав согнулся и упал на колени. А Тугарин, превозмогая давно забытую им боль, взмахнул топором, перехватив обеими руками и занеся его над головой.
Тугарин чувствовал, как из раны течёт горячая кровь. Он понял, что время его подходит к концу. Этот китежский князь смог сделать для него то, на что он сам уже не надеялся. Ярослав подарил ему свободу, которая придёт когда последняя капля крови истечёт из его раны. Ведь кровь не остановить, ибо зачарованный доспех снять может только колдун.
И раб решил нарушить приказ и ослушаться своего хозяина!
Быть может, хоть так, Тугарин отомстит своему поработителю и разрушит его чёрные планы. Он уже не боялся гнева хозяина! Пусть Ярослав не достанется колдуну живым! Китежский князь не должен занять место Тугарина и стать рабом чёрного колдуна! Этот воин заслужил смерти в честном поединке!
Топор Тугарина стремительно полетел вниз, обрушиваясь на голову, пытавшегося подняться князи и...
Меч Ратибора, со звоном, встал на пути вражеского оружия и остановил его неумолимый полёт. А потом, сильнейший пинок воеводы в живот Тугарина, несмотря на заговорённые доспехи, отбросил того назад, на стоящих за ним врагов. А воевода Ратибор выскочил вперёд, закрывая своего князя.
А в гридницу уже вбегали чудины, посылая стрелы в ничего не успевших понять вражеских воинов, выкашивая их одного за другим. И даже старый Груздь со своими сыновьями подключились к этой стрельбе и тоже снимали немалый урожай.
Купец Могута метнул во врагов свою секиру и, подхватив Ярослава, тут же передал его подбежавшим Ставру и Олафу, которые уволокли его в безопасное место. А воины всё вбегали, поднимаясь по лестнице открытого хода.
Последней в гридницу вбежала Марьяна, сжимавшая обеими руками посох Инорога. Она бежала, выставив его перед собой, и не обращала внимания на обжигающее её руки тепло, что изливалось из посоха.
Увидев, как Ставр и сотник Олаф тащат куда-то князя, девушка испугалась, что её отец погиб и немного отвлеклась. А потом...
А потом Марьяна споткнулась о лежащее на полу тело одного из павших воинов. Правда упасть она не успела. Крепкие руки Ольгерда подхватили свою невесту. Леший Мох помог витязю и встал рядом с поднявшейся княжной. Вот только посох выскользнул из её рук и, крутясь, покатился по деревянным доскам пола.
Покатился и был остановлен узорчатым сапогом с загнутым вверх носком.
- Я рад, княжна, что ты всё-таки принесла мне посох Инорога, - насмешливо произнёс Мрак. - Мне его так не хватало при штурме вашего Китежа. Я потерял очень много своих воинов.
Колдун был облачён в чёрный атласный халат, перехваченный в талии широким алым кушаком. Нижний край его одеяния и обшлаг широких рукавов украшали неизвестные руны, перевитые багровыми языками пламени. На плечи колдуна был накинут такой же чёрный плащ с пурпурным шёлковым подкладом и широким стоящим воротником, высоко поднимающимся над плечами. Черные как смоль волосы были заплетены в косу, которую колдун перекинул на левое плечо. Правой рукой колдун теребил свою небольшую бородку и, на бледном как полотно лице его, играла насмешливая улыбка.
Мрак нагнулся и поднял посох.
А вокруг всё словно замерло. Все стояли и молчали. Никто ничего не успел понять. Откуда взялся этот колдун. Ведь ещё несколько мгновений назад его не было в гриднице. На всех словно напало оцепенение.
А Мрак стоял по середине гридницы и улыбался. Но при этом его глаза холодно и отчуждённо смотрели на стоявших перед ним защитников Китежа. В одной руке колдун держал, только что поднятый посох, а в другой у него находился чёрный Гагат-камень, который он лениво перебирал пальцами.
Мимолётное оцепенение разом схлынуло, и в колдуна полетели стрелы. Но ни одна из них не достигла цели. Все стрелы сгорели на половине полёта и серым пеплом опали вниз. И все стрелки вдруг разом повалились на пол и начали корчиться от сильной боли.
А Мрак только расхохотался, сжав Гагат в кулаке.
- Зачем ты сотворил столько зла, колдун? - спросил, тяжело дыша, вышедший вперёд Ярослав.
- Колдун? - переспросил насмешливо Мрак. - А ранее, помнится, ты звал меня по-другому, побратим.
- Не побратим ты мне более, - сплюнул китежский князь. - С тех пор, как поднял свою поганую руку на брата твоего названного, не побратимом ты мне стал, а врагом непримиримым.
- А вы и не были мне братьями, глупцы, - улыбнулся колдун. - Вы с Трувором нужны были мне, чтобы завладеть вот этим камнем.
Мрак слегка поднял левую руку и показал Ярославу Гагат.
- С этим камнем я обрёл великую силу, о которой всегда мечтал. А с помощью вот этого посоха я обрету и вовсе силу безграничную, которая мне даст власть над миром во имя Чернобога! - колдун поднял левую руку и с любовью посмотрел на творение древних. - Как же прекрасен этот посох! Могучее творение древних! Об этом я всегда мечтал. ПОБРАТИМ!
Ярослав, швырнул обломок своего меча, который так и держал в руке, в колдуна и бросился на него. Но он не сделал и нескольких шагов, как его согнуло пополам, и князь повалился на пол. Ратибор помог князю подняться и отойти назад, подальше от колдуна. Мрак не мешал. Он просто спокойно стоял и смотрел на стиснувшего зубы от внутренней боли и гнева Ярослава, как ни в чём не бывало.
- Ты думал, побратим, что можешь вот так, запросто, причинить мне вред? - насмешливо спросил колдун.
Мрак рассмеялся и развёл руки в стороны.
Он наслаждался своим триумфом. И словно в подтверждение этому где-то вдали затрубил рог. Затем ещё один.
- Что за шум? - нахмурился колдун и посмотрел в сторону окон гридницы, выходящих на полночь.
Да и не только колдун, а все, кто находился сейчас здесь, так же обернулись туда. Только Тугарин, стоявший за спиной Мрака, не обратил на этот шум никакого внимания. Он просто выдернул торчащий из груди обломок меча и опустил руки, давая крови свободно истекать из раны.
А за окнами гудели боевые рога!
Чудины, возглавляемые боярином-воеводой Асмудом, подступили к стенам Китежа. Они пришли! И пришли быстро!
Ай-да Крапива!
Полевой сумел провести чудское войско гораздо быстрее, чем все ожидали. И теперь чудины, сметя на своём пути вражеский лагерь с немногочисленной охраной, устремились в город. Одни огибали его и врывались в открытые восходные ворота. Другие карабкались по, так и оставленным врагами лестницам, на стены. А вместе с ними в Китеж стремительно влетали конные дружины Конича и луцкого князя Родима Гордеевича, вместе с, примкнувшими к ним, чудскими всадниками.
- Старый чудской крот всё же решил послать помощь? - усмехнулся Мрак. - Слишком поздно! Теперь меня никто не одолеет!
И Мрак снова расхохотался, подняв над головой посох Инорога.
- Т-там к-к-няжна! М-мы д-д-олж-жны п-пом-мочь!
Симураны во все глаза смотрели на то, что происходило в гриднице. Благо все взоры находящихся внутри, были устремлены на противоположные окна. Именно оттуда доносился шум разгорающейся битвы. Поэтому двух притаившихся семарглов никто не видел.
- Ждём братья, - сказал дружинный. Он сидел прямо на земляном полу, вытянув ноги, и прислонившись к какой-то кадке. - Ежели враг полезет, ты мы его всё одно услышим. А покуда можно и передохнуть.
- Одна надежда, что князю с ближниками удалось через ход тайный в лес уйти, - ответил Борко. - Битва, поди-ка закончилась. Не слыхать ничего более.
Действительно. До погреба, в котором они укрылись, не доносилось никаких звуков продолжающегося сражения.
А наверху действительно произошло затишье.
Когда князь с уцелевшими воинами укрылись в гриднице и заперли двери, враг не стал их выламывать сходу. Что он задумал, никто из защитников не знал. Да и не больно хотелось ломать голову над задумками врага. Сейчас появилась возможность беспрепятственно покинуть павший град и уйти за его пределы.
- Кукша! - скомандовал Ярослав. - Уходите, пока враг нам дал время.
- А ты, княже? - спросил воевода.
- Я после пойду. Мне ещё надобно ход сей запечатать, чтоб вороги по нему за нами не последовали.
Добро, - кивнул Кукша. - Только ты уж, княже не мешкай сам.
Воины один за другим стали спускаться по узкой лестнице в темноту подземного хода. Некоторых, особенно тяжело раненых уводили их менее пострадавшие товарищи. Так же поступили и с раненым ольховским князем. Ему вообще помогали идти два воина. Милован Изборович получил слишком тяжёлые раны, и сам передвигаться уже был не в силах.
Но не успела ещё скрыться и половина защитников, как страшный удар сотряс дубовую дверь. Толстенная доска, словно тонкий листок, была пробита, и из неё вылезло лезвие топора. Вылезло и снова скрылось. Новый удар. В двери образовалась широкая дыра. А топор продолжал крушить дверь. Даже приваленные к ней столы и лавки начали ходить ходуном и сдвигаться.
- Быстрее уходите! - закричал князь. - Долго двери не выстоят!
Они уже почти все успели уйти, когда дверь была окончательно разбита и с той стороны на неё навалились. Завал начал быстро сдвигаться и через него карабкаясь, полезли первые вражьи воины.
- Уходи, Ярослав!!!- закричал Сигурд.
- Нет! - яростно отбивая вражеский меч, крикнул в ответ князь. - Вместе уйдём!
Поняв, что князю с оставшимися воинами не успеть укрыться, из хода стали возвращаться остальные. Они сразу же вступали в схватку. И вскоре в гриднице стало не протолкнуться от сражающихся воинов. Звон оружия, крики и дикий рёв раздавались повсюду. Бой превратился в хаос, где все перемешались между собой, яростно разя друг друга. Даже старый Груздь, которого сыновья занесли обратно по его велению, не мог выцелить врага своим грозным луком и пустить в него стрелу. Всё перемешалось.
А ворвавшийся в гридницу Тугарин, внёс ещё больше хаоса в схватку. Он, рубил топором всех без разбора, прокладывая себе дорогу к Ярославу. И в тот момент, когда он сблизился с китежским князям, сражающиеся отхлынули и встали напротив друг от друга.
Те защитники, которые остались в живых, стояли по обе стороны своего князя, а вражьи воины столпились за спиной своего воеводы. В центре гридницы образовалось пустое пространство. И вот теперь предстояла последняя схватка. Уйти и запереть за собой ход уже никто не успеет. Теперь только смерть.
Ярослав шагнул вперёд.
- Вместе! - крикнул Сигурд и тоже ринулся на Тугарина.
- Я с тобой, княже! - Кукша последовал его примеру.
Все втроём они бросились на вражьего воеводу, атакуя его разом с нескольких сторон.
Снова завязалась битва, но на этот раз в ней сражались только четыре воина. Сунувшемуся было, на помощь псиглаву, Тугарин, не глядя, смахнул звериную башку. После этого остальные его воины опасались мешать своему воеводе и просто подались в стороны, освобождая больше места. Да и князь тоже крикнул остальным, чтоб не мешали.
Князь с ближниками атаковали Тугарина одновременно, но тому удавалось отбивать все их выпады. Он был очень быстр, и соратникам никак не удавалось найти щель в его броне, чтобы поразить своего противника. А те удары, которые всё же достигали своей цели, попросту не причиняли врагу никакого вреда. Зачарованная броня Тугарина хорошо защищала своего хозяина.
Только и воины, которые противостояли Тугарину, тоже были хорошими бойцами. Тугарин так же не мог их поразить. Раз за разом они уходили от его топора и отражали все его удары. При этом все три соратника действовали, слаженно и умело, не мешая друг другу.
Но так не могло продолжаться долго. Рано или поздно кто-то ошибётся. Ведь все три защитника Китежа, несмотря на всё своё воинское мастерство и выучку, изрядно устали за сегодняшний день. А вражий воевода, вступивший в битву только под самый конец, был свеж.
И первым ошибся старый Кукша.
Он промахнулся, его меч лишь рассёк воздух в том месте, где только что был враг и поэтому воевода по инерции сделал лишний шаг. Этим и воспользовался Тугарин, нанеся мощный удар обухом своего топора воеводе в голову. Если бы не шлем, надетый на голову воеводе, да повязка на голове, смягчившая удар, то обух боевого топора проломил бы ему череп. И, тем не менее, от этого удара Кукша отлетел на несколько шагов в сторону и, оглушенный, затих.
Теперь противников у вражьего воеводы осталось только двое, но они ещё яростнее закружились вокруг своего врага. Каждый понимал, что шансов одолеть этого могучего противника стало намного меньше. Ещё одна ошибка и Тугарин их одолеет. А в одиночку ему противостоять станет и вовсе смерти подобно. Не зря молва говорит, что непобедим этот злодей. Даже если сейчас все уцелевшие воины бросятся на него, только мешать друг другу будут. Тут хитрее его надо брать.
Князь с Сигурдом, не сговариваясь, разошлись в разные стороны, чтобы разом атаковать. Будь у Тугарина щит, то было бы гораздо сложнее, но сейчас, ежели подойти с умом, можно всё же найти брешь. Сбить бы его с ног. Но ведь как быстр этот злыдень. И как проворен, несмотря на тяжелые доспехи.
И снова завертелся смертельный хоровод вокруг Тугарина.
Но, то ли вдвоём стало больше простора, то ли Тугарин сам стал уставать, но отбивать выпады соратников ему было уже не так легко. Ведь сражаться в одиночку против таких сильных врагов, даже заколдованному воину тяжело. Всё чаще стал он пропускать удары. И хотя они по прежнему не причиняли ему вреда, но, тем не менее, Тугарин стал больше уделять внимания защите, чем нападению.
А может, он что-то задумал?
Так и оказалось. Уклоняясь от очередного слаженного выпада, вражий воевода отступил и пошатнулся. Он взмахнул рукой, пытаясь сохранить равновесие. При этом руку с топором чуть отвёл назад. Сигурд, решивший его добить, думая, что враг падает, слишком близко подошёл к нему и не успел отскочить, когда топор Тугарина, метнулся и рассёк его бедро.
Раненый варяг успел упасть и откатиться в сторону стоявших позади воинов, которые тут же его подхватили и уволокли за спины. Но сражаться он уже не мог. Кровь хлестала из разверзшейся раны. Князь остался один на один. Но остальные не успели вмешаться и придти ему на помощь. Слишком быстро всё произошло дальше.
Тугарин на мгновение замер и в это момент Ярослав увидел небольшую щель между пластинами нагрудника вражеского воеводы. То ли отпала одна заклёпка, удерживающая эту чешуйку, то ли под градом ударов зачарованная броня всё же не выстояла, но в ней появилось уязвимое место. Не мешкая ни секунды, князь вонзил свой меч в эту узкую прореху в броне Тугарина. Тот попытался отбить этот удар, но слишком поздно. Меч князя пронзил его тело и вошёл глубоко в плоть.
Тугарин вздрогнул от пронзившей его боли, но всё же ударил топором, ломая меч Ярослава почти пополам, оставляя одну его часть в своём теле. Оставшийся с обрубком меча князь не успел отпрянуть, как тут же получил удар рукоятью топора в живот. Ярослав согнулся и упал на колени. А Тугарин, превозмогая давно забытую им боль, взмахнул топором, перехватив обеими руками и занеся его над головой.
Тугарин чувствовал, как из раны течёт горячая кровь. Он понял, что время его подходит к концу. Этот китежский князь смог сделать для него то, на что он сам уже не надеялся. Ярослав подарил ему свободу, которая придёт когда последняя капля крови истечёт из его раны. Ведь кровь не остановить, ибо зачарованный доспех снять может только колдун.
И раб решил нарушить приказ и ослушаться своего хозяина!
Быть может, хоть так, Тугарин отомстит своему поработителю и разрушит его чёрные планы. Он уже не боялся гнева хозяина! Пусть Ярослав не достанется колдуну живым! Китежский князь не должен занять место Тугарина и стать рабом чёрного колдуна! Этот воин заслужил смерти в честном поединке!
Топор Тугарина стремительно полетел вниз, обрушиваясь на голову, пытавшегося подняться князи и...
Меч Ратибора, со звоном, встал на пути вражеского оружия и остановил его неумолимый полёт. А потом, сильнейший пинок воеводы в живот Тугарина, несмотря на заговорённые доспехи, отбросил того назад, на стоящих за ним врагов. А воевода Ратибор выскочил вперёд, закрывая своего князя.
А в гридницу уже вбегали чудины, посылая стрелы в ничего не успевших понять вражеских воинов, выкашивая их одного за другим. И даже старый Груздь со своими сыновьями подключились к этой стрельбе и тоже снимали немалый урожай.
Купец Могута метнул во врагов свою секиру и, подхватив Ярослава, тут же передал его подбежавшим Ставру и Олафу, которые уволокли его в безопасное место. А воины всё вбегали, поднимаясь по лестнице открытого хода.
Последней в гридницу вбежала Марьяна, сжимавшая обеими руками посох Инорога. Она бежала, выставив его перед собой, и не обращала внимания на обжигающее её руки тепло, что изливалось из посоха.
Увидев, как Ставр и сотник Олаф тащат куда-то князя, девушка испугалась, что её отец погиб и немного отвлеклась. А потом...
А потом Марьяна споткнулась о лежащее на полу тело одного из павших воинов. Правда упасть она не успела. Крепкие руки Ольгерда подхватили свою невесту. Леший Мох помог витязю и встал рядом с поднявшейся княжной. Вот только посох выскользнул из её рук и, крутясь, покатился по деревянным доскам пола.
Покатился и был остановлен узорчатым сапогом с загнутым вверх носком.
- Я рад, княжна, что ты всё-таки принесла мне посох Инорога, - насмешливо произнёс Мрак. - Мне его так не хватало при штурме вашего Китежа. Я потерял очень много своих воинов.
Колдун был облачён в чёрный атласный халат, перехваченный в талии широким алым кушаком. Нижний край его одеяния и обшлаг широких рукавов украшали неизвестные руны, перевитые багровыми языками пламени. На плечи колдуна был накинут такой же чёрный плащ с пурпурным шёлковым подкладом и широким стоящим воротником, высоко поднимающимся над плечами. Черные как смоль волосы были заплетены в косу, которую колдун перекинул на левое плечо. Правой рукой колдун теребил свою небольшую бородку и, на бледном как полотно лице его, играла насмешливая улыбка.
Мрак нагнулся и поднял посох.
А вокруг всё словно замерло. Все стояли и молчали. Никто ничего не успел понять. Откуда взялся этот колдун. Ведь ещё несколько мгновений назад его не было в гриднице. На всех словно напало оцепенение.
А Мрак стоял по середине гридницы и улыбался. Но при этом его глаза холодно и отчуждённо смотрели на стоявших перед ним защитников Китежа. В одной руке колдун держал, только что поднятый посох, а в другой у него находился чёрный Гагат-камень, который он лениво перебирал пальцами.
Мимолётное оцепенение разом схлынуло, и в колдуна полетели стрелы. Но ни одна из них не достигла цели. Все стрелы сгорели на половине полёта и серым пеплом опали вниз. И все стрелки вдруг разом повалились на пол и начали корчиться от сильной боли.
А Мрак только расхохотался, сжав Гагат в кулаке.
- Зачем ты сотворил столько зла, колдун? - спросил, тяжело дыша, вышедший вперёд Ярослав.
- Колдун? - переспросил насмешливо Мрак. - А ранее, помнится, ты звал меня по-другому, побратим.
- Не побратим ты мне более, - сплюнул китежский князь. - С тех пор, как поднял свою поганую руку на брата твоего названного, не побратимом ты мне стал, а врагом непримиримым.
- А вы и не были мне братьями, глупцы, - улыбнулся колдун. - Вы с Трувором нужны были мне, чтобы завладеть вот этим камнем.
Мрак слегка поднял левую руку и показал Ярославу Гагат.
- С этим камнем я обрёл великую силу, о которой всегда мечтал. А с помощью вот этого посоха я обрету и вовсе силу безграничную, которая мне даст власть над миром во имя Чернобога! - колдун поднял левую руку и с любовью посмотрел на творение древних. - Как же прекрасен этот посох! Могучее творение древних! Об этом я всегда мечтал. ПОБРАТИМ!
Ярослав, швырнул обломок своего меча, который так и держал в руке, в колдуна и бросился на него. Но он не сделал и нескольких шагов, как его согнуло пополам, и князь повалился на пол. Ратибор помог князю подняться и отойти назад, подальше от колдуна. Мрак не мешал. Он просто спокойно стоял и смотрел на стиснувшего зубы от внутренней боли и гнева Ярослава, как ни в чём не бывало.
- Ты думал, побратим, что можешь вот так, запросто, причинить мне вред? - насмешливо спросил колдун.
Мрак рассмеялся и развёл руки в стороны.
Он наслаждался своим триумфом. И словно в подтверждение этому где-то вдали затрубил рог. Затем ещё один.
- Что за шум? - нахмурился колдун и посмотрел в сторону окон гридницы, выходящих на полночь.
Да и не только колдун, а все, кто находился сейчас здесь, так же обернулись туда. Только Тугарин, стоявший за спиной Мрака, не обратил на этот шум никакого внимания. Он просто выдернул торчащий из груди обломок меча и опустил руки, давая крови свободно истекать из раны.
А за окнами гудели боевые рога!
Чудины, возглавляемые боярином-воеводой Асмудом, подступили к стенам Китежа. Они пришли! И пришли быстро!
Ай-да Крапива!
Полевой сумел провести чудское войско гораздо быстрее, чем все ожидали. И теперь чудины, сметя на своём пути вражеский лагерь с немногочисленной охраной, устремились в город. Одни огибали его и врывались в открытые восходные ворота. Другие карабкались по, так и оставленным врагами лестницам, на стены. А вместе с ними в Китеж стремительно влетали конные дружины Конича и луцкого князя Родима Гордеевича, вместе с, примкнувшими к ним, чудскими всадниками.
- Старый чудской крот всё же решил послать помощь? - усмехнулся Мрак. - Слишком поздно! Теперь меня никто не одолеет!
И Мрак снова расхохотался, подняв над головой посох Инорога.
- Т-там к-к-няжна! М-мы д-д-олж-жны п-пом-мочь!
Симураны во все глаза смотрели на то, что происходило в гриднице. Благо все взоры находящихся внутри, были устремлены на противоположные окна. Именно оттуда доносился шум разгорающейся битвы. Поэтому двух притаившихся семарглов никто не видел.
