Дремудад, кстати, от мяса не отказывался, особенно когда его готовила старшая сестра Рагнадора. Она была уже почти взрослой: двадцать восемь лет все-таки. Высокая и стройная, с ухоженной блондинистой бородкой, которую она старательно заплетала в две косички с кокетливыми ленточками. А уж какая она была хозяюшка! Так что у Дрёмы перед глазами всегда был образец того, какую жену стоит завести в будущем.
Кстати, Рагна вместе с мамой как раз и охотилась, обеспечивая семью свежей белковой пищей. Причем, все чаще сестра уходила в тайгу одна, предпочитая тихий азарт болтовне с родительницей.
А Отец семейства большую долю времени проводил в медитациях, богослужениях и созерцании величия мира.
Дрёме это казалось уж слишком скучным. У мальчика был пытливый ум, и он старался до всего дойти своими мозгами. Он часто размышлял на самые серьезные темы, как то: «Отчего вода течет вниз?», «Почему сменяются времена года?», «Почему та же самая вода то жидкая, то источается паром над котелком, а всю зиму лежит в виде белого снега?»
Малыш постоянно доставал взрослых подобными вопросами, и те уже начали хвататься за голову и прятаться при его приближении.
– Дрёма, если ты и дальше будешь таким, – наставительно говорила ему сестра, поглаживая распущенную на ночь бороду, – то у тебя никогда не будет девушки.
– Но это ведь так интересно! – не соглашался с ней Дремудад.
– Что интересно? – ехидно спрашивала Рагнадора. – Девушки? А не рано тебе о них вздыхать?
– Нет, – смущался дворфенок. – Окружающее интересно. Мне хочется узнать о мире всё, что только возможно.
– Угу, – кивала сестра. – Ты еще и говоришь заумно, чуть ли не как папа. Но папу все уважают за его святость, а тебе это не грозит.
– Ну и ладно! – насуплено отвечал Дрёма и отворачивался.
Да, отец Дремудада был весьма авторитетен среди местных жителей. Был он признанным друидом, и у него на попечении даже был один из Кругов Камней.
Если вы не знаете, то это такое древнее сооружение из поставленных стоймя каменных плит. Внутри круга обычно располагался алтарь, на котором друиды приносили свои страшные жертвы. Вы не подумайте плохого – только зверями, чаще всего мелкими, вроде белочек и бурундучков.
Что, впрочем, только добавляло у Дрёмы жалости к бедняжкам и неприятия официальной религии.
Отца это очень сильно расстраивало, поскольку он мечтал, чтобы сын принял от него по наследству почетную должность.
– Сын, тебе надо пересмотреть свои воззрения, – как всегда серьезно и веско говорил он Дремудаду. – Ты не в состоянии будешь стать уважаемым членом нашего общества, если не примешь его устоев.
– Да, папа, я понимаю, папа, – монотонным голосом уставшего отнекиваться человека бубнил Дрёма и кивал своей лохматой темно-рыжей головой.
– Я рад, сын, что ты осознаешь свою ущербность и готов прилагать усилия для личностного роста!
Отец отвернулся, давая понять, что воспитательная беседа закончена. Очень скоро он о ней забудет, и через пару месяцев опять станет компостировать сыну мозги.
Но сегодня Дрёма не хотел завершать разговор.
– Папа, а можно тебя спросить о Каменном Круге? – остановил он родителя.
– Конечно, сын мой! – обрадовался отец, решив, что у отпрыска проснулся интерес к друидизму. – Что тебя интересует? Последовательность ритуалов, или то, как мы, друиды, определяем дни солнцестояния?
– И это тоже, – дипломатично кивнул дворфенок. – А еще мне интересно, кто эти круги построил?
– То есть, как, кто? – озадаченно спросил папаша.
– Они ведь уже стояли задолго до того, как мы выбрались из пещер? А аборигенов в Таежном Угле не было до нас никаких.
– Ну… – отец задумался, почесал седеющий затылок и изрек: – Это несущественно! Главное, что эти сооружения явно друидические. Только так можно объяснить то, что они настолько соответствуют нашим нуждам, осуществляют связь с божествами природы и усиливают всё друидическое волшебство! А кто их создал – не важно!
– Кому как, – пробурчал себе в бородку Дремудад и ретировался.
Каменные Круги давно интересовали пытливого дворфенка. Он не раз тщательно их осматривал и обмеривал. Пытался разглядеть нет ли на замшелых древних мегалитах следов каких-то доисторических рун.
Но ничего не было. Камни, как камни. Судя по тому, как вросли в землю, их установили не меньше пары тысяч лет назад. И, да, не просто так установили. Потому что даже он, Дрёма, почти лишенных друидической магии, чувствовал исходящую из этого места силу.
Паренек вздыхал, усаживался, прислонившись спиной к прохладному валуну, и мечтал о том, что когда-нибудь узнает все тайны мира, и Каменных Кругов включительно.
27.09.187 г.в.п.
Таежный Угол
Как я уже говорил, Дремудад не любил охоту. И сам по себе процесс, с его долгими нудными засадами и утомительным преследованием подранков. И, главное, суть – убийство ни в чем не повинных зверей.
Вернее, повинных в том, что дворфы обажают вкусно и обильно поесть.
Отец много раз читал дворфенку нотации по этому поводу:
– Сын, ты не осознаешь суть друидической религии! – говорил он наставительно и с сожалением. – Духи природы создали всё живое и нас в том числе. И установили порядок: кто кем питается. Это истинный непреложный закон. И никто не в праве его нарушать! Заяц не может охотиться на волка, а волк не станет есть кедровые орешки!
– Но мы ведь их едим, – неуверенно возражал Дрёма.
– Вот! – со значением отец поднимал вверх толстый короткий палец. – И это доказывает, что дворф вершина творения!
– Не только дворф, – тихонько поправлял отца бородатый отрок.
– Ну да, разумеется, – кивал родитель. – Боги позволили развиться и другим разумным расам: людям, теневикам, некоторые даже считают, что эльфам…
– А они все-таки есть? – заинтересовано вскидывался сын.
– Друидическому учению это неизвестно, – отрезал старший дворф. – Не в этом суть!
Дрёма только вздыхал. Для него как раз подобные вещи и были самыми интересными.
Какие народы живут в мире? Как они живут и что думают об окружающем? Но дворфы никогда не интересовались этими вопросами.
Правда, некоторые, особо непоседливые, переваливали через южный хребет или обходили его по скалистому берегу студеного океана и селились в северных княжествах людей, распространяя среди этих худосочных верзил истинную веру.
Но дальше не выбирался никто. По крайней мере Дрёма о таковых не слышал.
Впрочем, отец Дремудада был прав, я не о том сейчас говорю.
А рассказываю я вам о том, что Дрёма не любил охотиться. Но, когда старшая сестра приносила домой добычу, с интересом смотрел, как она ее разделывает. Мальчику было ужасно интересно, как устроены звери.
Но это вызывало очень отрицательную реакцию о домочадцев:
– Ты опять копаешься во внутренностях! – ругала его мать, – а ну, брысь! Я сейчас рагу из этого зайца готовить буду!
– Ну что у меня за непутевый братец, – сокрушалась Рагнадора. – Вот расскажу отцу, что ты опять рассматривал звериное нутро, он тебя пропесочит за оскорбление веры!
– Не надо, – жалобно просил Дрёма, с содроганием представляя, как отец заводит очередную лекцию о сути религии.
Именно поэтому, когда сестра застукала братца за ковырянием в недавно убитом юном кабанчике, она ни секунды не сомневалась, кто виновен в смерти зверя.
– Ну и как это понимать? – спросила дворфийка, уперев кулаки в крутые бедра и выставив вперед заплетенную в две косички бороду. – Нет, ты молодец, что добыл столько мяса, но вместо того, чтобы тащить его домой, ты опять…
– Да не убивал я его! – возмутился брат. Он тут уже лежал.
– Ври больше! – не поверила Рагна. – Какой охотник станет бросать добычу?! И звери, бы его уже обглодали!
– Но я…
По затылку Дремудада прилетела крепкая затрещина.
– А ну, быстро взвалил его на плечи и бегом домой!
И мальчик не посмел дальше пререкаться.
– Какое-то мясо не свежее, – пожаловалась мать, принюхиваясь к тушке. Такое ощущение, что его убили вчера.
– Какой «вчера»! – воскликнула Рагнадора. – Дрема чуть ли не при мне его подстрелил.
И указала рукой на торчащую из тела кабанчика стрелу.
– Да не я это был! – опять начал качать права дворфенок. – Ты посмотри! Стрела не наша! Она длинная и из ветки выструганная!
– И то правда, – задумчиво кивнула мать. Нахмурилась. – Ну-ка рассказывай, как все было?
– Ну, я гулял по лесу, – насуплено принялся объяснять Дрёма. – Гляжу – валяется в кустах что-то. Подошел, смотрю – кабанчик. Он почти целый был, только задней ноги не хватало, как будто ее отрезали. Вот… Я подумал, что зверю уже все равно, и начал его изучать.
– Охламон! – строго отругала его мать и уточнила: – То есть кусок зверя кто-то унес? Или откусил?
– Нет, там было отрезано ножом, – пояснил Дремудад.
– Совсем непонятно, – покачала головой женщина. – Никто бы так делать не стал! Бросать почти целую тушу! Да за такое наш папа бы анафеме предал!
– Ты только ему не говори, ладно? – взмолился Дремудад.
Но мама строго на него взглянула и сказала:
– Нет, я обязательно ему все расскажу. Это слишком серьезное преступление, он должен о нем знать.
Отец не на шутку обеспокоился, и послал своих детей в тайгу, поглядеть, не найдут ли они еще каких-нибудь улик.
И Дрема с Рагной провели целый день в безрезультатных поисках.
А через три дня…
Сестра прибежала домой поздним вечером. Взволнованная и испуганная.
– Там! – запыхавшимся голосом выкрикнула она. – В Круге Камней!
– Что случилось, дочка? – встрепенулся отец семейства.
– Огонь!
– Пожал?! – ахнула матушка.
– Нет… – Рагнадора глубоко вдохнула, успокаивая дыхание, и уже более внятно пояснила:
– Свет внутри Круга!
– Ты подходила посмотреть? – серьезно осведомился отец.
– Нет, конечно! – девушка так замотала головой, что три косы – на голове и бороде – замелькали в воздухе. – Я испугалась и сразу же убежала!
– Правильно сделала, – с облегчением вздохнул дворф. – Ночь – время духов. И тревожить их опасно! Пойдем туда утром!
Рагну это совершенно не обрадовало.
А вот Дремудад долго не мог уснуть от нетерпеливого желания поскорее увидеть таинственное.
Но смотреть было особо не на что.
Возле алтаря догорали уголья от небольшого костра. В золе виднелись какие-то обгорелые кости. Довольно крупные, похоже, того самого безногого кабанчика.
– Кто посмел осквернить святилище?! – возопил друид.
– А, может, это все-таки духи? – неуверенно спросила Рагнадора.
Отец замолчал, задумавшись.
– Духи так никогда не поступали, – медленно проговорил он. – Но ни один дворф подобного святотатства не допустил бы. Если это все-таки какое-нибудь божество совершило, то горе всем нам – пришло Большое Зло и это будет лишь малым преддверием грядущих бед! Мне надо срочно провести обряд очищения и задобрить наших родных богов жертвами! Дети, быстро поймайте каких-нибудь зверей!
И Дрёма с сестрой кинулись в лес.
Мальчику было по-настоящему страшно.
Если вы думаете, что так легко отловить голыми руками какого-нибудь обитателя тайги, то вы глубоко ошибаетесь.
С другой стороны, если вы считаете, что дворфы это такие неуклюжие коротконогие медлительные существа, которым не под силу подобная задача, то вы совсем неправы.
Дворфы они разные бывают.
Дремудад вернулся к Каменному Кругу через час не солоно хлебавши, и застал там отца, уже завершающего жуткий ритуал, и сестру, выглядывающую на это действо из-за здоровенного покрытого мхом валуна.
Она, Рагнадора, как раз и посрамила бы ваше предвзятое мнение о бывших жителях подземелий.
Была Рагна выносливой, быстрой и ловкой. Настолько, что вполне себе смогла загонять, догнать и одними руками скрутить матерого зайчару.
И теперь отец приносил его душу в жертву духам леса.
Заключался мистический ритуал в том, что заяц, привязанный за заднюю ногу к алтарю, слушал, распустив свои большущие уши, как прославляет пожилой дворф его зайчачие стати, восхваляет серую шерстку, мощные лапы и великий разум.
Бедный зверь от этих речей свой разум уже почти потерял, смирился с судьбой и с тоской взирал на мучителя.
Наконец, отец Дрёмы завершил священнодействие, достал бритвенно острый обсидиановый нож и склонился над зайцем.
Зверь с готовностью подставил горло под лезвие, с нетерпением желая, чтобы поскорее закончилась эта пытка.
Вжикнул стремительный удар и веревки спутывающие лапки лесного обитателя, упали. Заяц приоткрыл один из косых глаз, моргнул, звучно переглотнул и серой молнией метнулся наружу.
Несомненно, он расскажет своей жене зайчихе и зайчатам очередную страшную историю об этих жутких дворфах.
– Вот сын, учись, пока я могу передавать тебе мудрость веков! – наставительно продекламировал отец. – Только душа, успокоенная песнопением, угодна богам!
– Я не заметил, чтобы заяц ушел отсюда умиротворенным, – сообщил Дремудад.
– Ты все никак не поймешь истинную сущность нашего учения, – сокрушенно вздохнул пожилой дворф. – Зверь потому и ускакал со всех ног, что спокойная половинка души его вознеслась вместе с моими молитвами, а остались в маленькой черепушке только боязнь и страх. Стремительный побег его как раз и подтверждает правильность совершенного мною ритуала.
– Ну, может быть… – потупился Дремудад.
У мальчика были свои теории на этот счет, но он давно уже зарекся озвучивать их перед отцом.
– Рагнуля, пошли домой! – позвал отец и тепло улыбнулся дочери.
Дворф в очередной раз пожалел, что женщины не могут стать верховными жрецами. Обидно. Ведь она-то в отличие от непутевого сына была просто-таки создана для этого!
Они вернулись домой успокоенными. И напрасно.
Потому как не возымел друидический ритуал результата. Днем прибежал соседский пацаненок и сообщил, что на его дом рухнул старый кедр, раскатав избу по бревнышку.
Хорошо еще, что без человеческих, то есть дворфиных жертв обошлось.
Кстати, надо сказать, что таежные дворфы любят уединение. Наверное, века, проведенные в скученности тесных пещер, настолько достали подземных жителей, что, выйдя на свет, они с радостью разбежались по просторам Таежного Угла.
Благо, покрытый дремучими лесами треугольник, ограниченный с севера и юго-запада горами, а с востока студеным океаном был весьма приличного размера: в добрые четыре сотни верст в поперечнике. Так что расстояние между избами, в которых обитали семьи дворфов, было в среднем версты четыре. И можно было бы прожить всю жизнь, не зная и десятка соседей.
Если бы не Каменные Круги и друидические праздники четыре раза в год, на которые сходились все окрестные жители, чтобы послушать молитвы, поболтать и попить медовухи.
А между этими важнейшими делами обсудить мелкие житейские вопросы, выменять друг у друга ремесленные предметы, и свести в одну веселую компанию молодежь, чтобы та перезнакомилась, и парни с девушками нашли себе будущие половинки.
Буквально неделю назад, 22 сентября, как раз прошло празднование осеннего равноденствия. Дремудад скучал в обществе детворы, хвастающейся приобретенными охотничьими навыками и, с настороженной завистью, поглядывающей на чересчур молчаливого и явно задирающего свой нос до небес сына верховного жреца. А Дремудад просто стеснялся и не знал, о чем разговаривать со сверстниками. Не о внутреннем же строении животных или о своих теориях о том, почему зимой холодно, а летом жарко.
Кстати, Рагна вместе с мамой как раз и охотилась, обеспечивая семью свежей белковой пищей. Причем, все чаще сестра уходила в тайгу одна, предпочитая тихий азарт болтовне с родительницей.
А Отец семейства большую долю времени проводил в медитациях, богослужениях и созерцании величия мира.
Дрёме это казалось уж слишком скучным. У мальчика был пытливый ум, и он старался до всего дойти своими мозгами. Он часто размышлял на самые серьезные темы, как то: «Отчего вода течет вниз?», «Почему сменяются времена года?», «Почему та же самая вода то жидкая, то источается паром над котелком, а всю зиму лежит в виде белого снега?»
Малыш постоянно доставал взрослых подобными вопросами, и те уже начали хвататься за голову и прятаться при его приближении.
– Дрёма, если ты и дальше будешь таким, – наставительно говорила ему сестра, поглаживая распущенную на ночь бороду, – то у тебя никогда не будет девушки.
– Но это ведь так интересно! – не соглашался с ней Дремудад.
– Что интересно? – ехидно спрашивала Рагнадора. – Девушки? А не рано тебе о них вздыхать?
– Нет, – смущался дворфенок. – Окружающее интересно. Мне хочется узнать о мире всё, что только возможно.
– Угу, – кивала сестра. – Ты еще и говоришь заумно, чуть ли не как папа. Но папу все уважают за его святость, а тебе это не грозит.
– Ну и ладно! – насуплено отвечал Дрёма и отворачивался.
Да, отец Дремудада был весьма авторитетен среди местных жителей. Был он признанным друидом, и у него на попечении даже был один из Кругов Камней.
Если вы не знаете, то это такое древнее сооружение из поставленных стоймя каменных плит. Внутри круга обычно располагался алтарь, на котором друиды приносили свои страшные жертвы. Вы не подумайте плохого – только зверями, чаще всего мелкими, вроде белочек и бурундучков.
Что, впрочем, только добавляло у Дрёмы жалости к бедняжкам и неприятия официальной религии.
Отца это очень сильно расстраивало, поскольку он мечтал, чтобы сын принял от него по наследству почетную должность.
– Сын, тебе надо пересмотреть свои воззрения, – как всегда серьезно и веско говорил он Дремудаду. – Ты не в состоянии будешь стать уважаемым членом нашего общества, если не примешь его устоев.
– Да, папа, я понимаю, папа, – монотонным голосом уставшего отнекиваться человека бубнил Дрёма и кивал своей лохматой темно-рыжей головой.
– Я рад, сын, что ты осознаешь свою ущербность и готов прилагать усилия для личностного роста!
Отец отвернулся, давая понять, что воспитательная беседа закончена. Очень скоро он о ней забудет, и через пару месяцев опять станет компостировать сыну мозги.
Но сегодня Дрёма не хотел завершать разговор.
– Папа, а можно тебя спросить о Каменном Круге? – остановил он родителя.
– Конечно, сын мой! – обрадовался отец, решив, что у отпрыска проснулся интерес к друидизму. – Что тебя интересует? Последовательность ритуалов, или то, как мы, друиды, определяем дни солнцестояния?
– И это тоже, – дипломатично кивнул дворфенок. – А еще мне интересно, кто эти круги построил?
– То есть, как, кто? – озадаченно спросил папаша.
– Они ведь уже стояли задолго до того, как мы выбрались из пещер? А аборигенов в Таежном Угле не было до нас никаких.
– Ну… – отец задумался, почесал седеющий затылок и изрек: – Это несущественно! Главное, что эти сооружения явно друидические. Только так можно объяснить то, что они настолько соответствуют нашим нуждам, осуществляют связь с божествами природы и усиливают всё друидическое волшебство! А кто их создал – не важно!
– Кому как, – пробурчал себе в бородку Дремудад и ретировался.
Каменные Круги давно интересовали пытливого дворфенка. Он не раз тщательно их осматривал и обмеривал. Пытался разглядеть нет ли на замшелых древних мегалитах следов каких-то доисторических рун.
Но ничего не было. Камни, как камни. Судя по тому, как вросли в землю, их установили не меньше пары тысяч лет назад. И, да, не просто так установили. Потому что даже он, Дрёма, почти лишенных друидической магии, чувствовал исходящую из этого места силу.
Паренек вздыхал, усаживался, прислонившись спиной к прохладному валуну, и мечтал о том, что когда-нибудь узнает все тайны мира, и Каменных Кругов включительно.
Глава 2. Духи древних гневаются!
27.09.187 г.в.п.
Таежный Угол
Как я уже говорил, Дремудад не любил охоту. И сам по себе процесс, с его долгими нудными засадами и утомительным преследованием подранков. И, главное, суть – убийство ни в чем не повинных зверей.
Вернее, повинных в том, что дворфы обажают вкусно и обильно поесть.
Отец много раз читал дворфенку нотации по этому поводу:
– Сын, ты не осознаешь суть друидической религии! – говорил он наставительно и с сожалением. – Духи природы создали всё живое и нас в том числе. И установили порядок: кто кем питается. Это истинный непреложный закон. И никто не в праве его нарушать! Заяц не может охотиться на волка, а волк не станет есть кедровые орешки!
– Но мы ведь их едим, – неуверенно возражал Дрёма.
– Вот! – со значением отец поднимал вверх толстый короткий палец. – И это доказывает, что дворф вершина творения!
– Не только дворф, – тихонько поправлял отца бородатый отрок.
– Ну да, разумеется, – кивал родитель. – Боги позволили развиться и другим разумным расам: людям, теневикам, некоторые даже считают, что эльфам…
– А они все-таки есть? – заинтересовано вскидывался сын.
– Друидическому учению это неизвестно, – отрезал старший дворф. – Не в этом суть!
Дрёма только вздыхал. Для него как раз подобные вещи и были самыми интересными.
Какие народы живут в мире? Как они живут и что думают об окружающем? Но дворфы никогда не интересовались этими вопросами.
Правда, некоторые, особо непоседливые, переваливали через южный хребет или обходили его по скалистому берегу студеного океана и селились в северных княжествах людей, распространяя среди этих худосочных верзил истинную веру.
Но дальше не выбирался никто. По крайней мере Дрёма о таковых не слышал.
Впрочем, отец Дремудада был прав, я не о том сейчас говорю.
А рассказываю я вам о том, что Дрёма не любил охотиться. Но, когда старшая сестра приносила домой добычу, с интересом смотрел, как она ее разделывает. Мальчику было ужасно интересно, как устроены звери.
Но это вызывало очень отрицательную реакцию о домочадцев:
– Ты опять копаешься во внутренностях! – ругала его мать, – а ну, брысь! Я сейчас рагу из этого зайца готовить буду!
– Ну что у меня за непутевый братец, – сокрушалась Рагнадора. – Вот расскажу отцу, что ты опять рассматривал звериное нутро, он тебя пропесочит за оскорбление веры!
– Не надо, – жалобно просил Дрёма, с содроганием представляя, как отец заводит очередную лекцию о сути религии.
Именно поэтому, когда сестра застукала братца за ковырянием в недавно убитом юном кабанчике, она ни секунды не сомневалась, кто виновен в смерти зверя.
– Ну и как это понимать? – спросила дворфийка, уперев кулаки в крутые бедра и выставив вперед заплетенную в две косички бороду. – Нет, ты молодец, что добыл столько мяса, но вместо того, чтобы тащить его домой, ты опять…
– Да не убивал я его! – возмутился брат. Он тут уже лежал.
– Ври больше! – не поверила Рагна. – Какой охотник станет бросать добычу?! И звери, бы его уже обглодали!
– Но я…
По затылку Дремудада прилетела крепкая затрещина.
– А ну, быстро взвалил его на плечи и бегом домой!
И мальчик не посмел дальше пререкаться.
– Какое-то мясо не свежее, – пожаловалась мать, принюхиваясь к тушке. Такое ощущение, что его убили вчера.
– Какой «вчера»! – воскликнула Рагнадора. – Дрема чуть ли не при мне его подстрелил.
И указала рукой на торчащую из тела кабанчика стрелу.
– Да не я это был! – опять начал качать права дворфенок. – Ты посмотри! Стрела не наша! Она длинная и из ветки выструганная!
– И то правда, – задумчиво кивнула мать. Нахмурилась. – Ну-ка рассказывай, как все было?
– Ну, я гулял по лесу, – насуплено принялся объяснять Дрёма. – Гляжу – валяется в кустах что-то. Подошел, смотрю – кабанчик. Он почти целый был, только задней ноги не хватало, как будто ее отрезали. Вот… Я подумал, что зверю уже все равно, и начал его изучать.
– Охламон! – строго отругала его мать и уточнила: – То есть кусок зверя кто-то унес? Или откусил?
– Нет, там было отрезано ножом, – пояснил Дремудад.
– Совсем непонятно, – покачала головой женщина. – Никто бы так делать не стал! Бросать почти целую тушу! Да за такое наш папа бы анафеме предал!
– Ты только ему не говори, ладно? – взмолился Дремудад.
Но мама строго на него взглянула и сказала:
– Нет, я обязательно ему все расскажу. Это слишком серьезное преступление, он должен о нем знать.
Отец не на шутку обеспокоился, и послал своих детей в тайгу, поглядеть, не найдут ли они еще каких-нибудь улик.
И Дрема с Рагной провели целый день в безрезультатных поисках.
А через три дня…
Сестра прибежала домой поздним вечером. Взволнованная и испуганная.
– Там! – запыхавшимся голосом выкрикнула она. – В Круге Камней!
– Что случилось, дочка? – встрепенулся отец семейства.
– Огонь!
– Пожал?! – ахнула матушка.
– Нет… – Рагнадора глубоко вдохнула, успокаивая дыхание, и уже более внятно пояснила:
– Свет внутри Круга!
– Ты подходила посмотреть? – серьезно осведомился отец.
– Нет, конечно! – девушка так замотала головой, что три косы – на голове и бороде – замелькали в воздухе. – Я испугалась и сразу же убежала!
– Правильно сделала, – с облегчением вздохнул дворф. – Ночь – время духов. И тревожить их опасно! Пойдем туда утром!
Рагну это совершенно не обрадовало.
А вот Дремудад долго не мог уснуть от нетерпеливого желания поскорее увидеть таинственное.
Но смотреть было особо не на что.
Возле алтаря догорали уголья от небольшого костра. В золе виднелись какие-то обгорелые кости. Довольно крупные, похоже, того самого безногого кабанчика.
– Кто посмел осквернить святилище?! – возопил друид.
– А, может, это все-таки духи? – неуверенно спросила Рагнадора.
Отец замолчал, задумавшись.
– Духи так никогда не поступали, – медленно проговорил он. – Но ни один дворф подобного святотатства не допустил бы. Если это все-таки какое-нибудь божество совершило, то горе всем нам – пришло Большое Зло и это будет лишь малым преддверием грядущих бед! Мне надо срочно провести обряд очищения и задобрить наших родных богов жертвами! Дети, быстро поймайте каких-нибудь зверей!
И Дрёма с сестрой кинулись в лес.
Мальчику было по-настоящему страшно.
Если вы думаете, что так легко отловить голыми руками какого-нибудь обитателя тайги, то вы глубоко ошибаетесь.
С другой стороны, если вы считаете, что дворфы это такие неуклюжие коротконогие медлительные существа, которым не под силу подобная задача, то вы совсем неправы.
Дворфы они разные бывают.
Дремудад вернулся к Каменному Кругу через час не солоно хлебавши, и застал там отца, уже завершающего жуткий ритуал, и сестру, выглядывающую на это действо из-за здоровенного покрытого мхом валуна.
Она, Рагнадора, как раз и посрамила бы ваше предвзятое мнение о бывших жителях подземелий.
Была Рагна выносливой, быстрой и ловкой. Настолько, что вполне себе смогла загонять, догнать и одними руками скрутить матерого зайчару.
И теперь отец приносил его душу в жертву духам леса.
Заключался мистический ритуал в том, что заяц, привязанный за заднюю ногу к алтарю, слушал, распустив свои большущие уши, как прославляет пожилой дворф его зайчачие стати, восхваляет серую шерстку, мощные лапы и великий разум.
Бедный зверь от этих речей свой разум уже почти потерял, смирился с судьбой и с тоской взирал на мучителя.
Наконец, отец Дрёмы завершил священнодействие, достал бритвенно острый обсидиановый нож и склонился над зайцем.
Зверь с готовностью подставил горло под лезвие, с нетерпением желая, чтобы поскорее закончилась эта пытка.
Вжикнул стремительный удар и веревки спутывающие лапки лесного обитателя, упали. Заяц приоткрыл один из косых глаз, моргнул, звучно переглотнул и серой молнией метнулся наружу.
Несомненно, он расскажет своей жене зайчихе и зайчатам очередную страшную историю об этих жутких дворфах.
– Вот сын, учись, пока я могу передавать тебе мудрость веков! – наставительно продекламировал отец. – Только душа, успокоенная песнопением, угодна богам!
– Я не заметил, чтобы заяц ушел отсюда умиротворенным, – сообщил Дремудад.
– Ты все никак не поймешь истинную сущность нашего учения, – сокрушенно вздохнул пожилой дворф. – Зверь потому и ускакал со всех ног, что спокойная половинка души его вознеслась вместе с моими молитвами, а остались в маленькой черепушке только боязнь и страх. Стремительный побег его как раз и подтверждает правильность совершенного мною ритуала.
– Ну, может быть… – потупился Дремудад.
У мальчика были свои теории на этот счет, но он давно уже зарекся озвучивать их перед отцом.
– Рагнуля, пошли домой! – позвал отец и тепло улыбнулся дочери.
Дворф в очередной раз пожалел, что женщины не могут стать верховными жрецами. Обидно. Ведь она-то в отличие от непутевого сына была просто-таки создана для этого!
Они вернулись домой успокоенными. И напрасно.
Потому как не возымел друидический ритуал результата. Днем прибежал соседский пацаненок и сообщил, что на его дом рухнул старый кедр, раскатав избу по бревнышку.
Хорошо еще, что без человеческих, то есть дворфиных жертв обошлось.
Кстати, надо сказать, что таежные дворфы любят уединение. Наверное, века, проведенные в скученности тесных пещер, настолько достали подземных жителей, что, выйдя на свет, они с радостью разбежались по просторам Таежного Угла.
Благо, покрытый дремучими лесами треугольник, ограниченный с севера и юго-запада горами, а с востока студеным океаном был весьма приличного размера: в добрые четыре сотни верст в поперечнике. Так что расстояние между избами, в которых обитали семьи дворфов, было в среднем версты четыре. И можно было бы прожить всю жизнь, не зная и десятка соседей.
Если бы не Каменные Круги и друидические праздники четыре раза в год, на которые сходились все окрестные жители, чтобы послушать молитвы, поболтать и попить медовухи.
А между этими важнейшими делами обсудить мелкие житейские вопросы, выменять друг у друга ремесленные предметы, и свести в одну веселую компанию молодежь, чтобы та перезнакомилась, и парни с девушками нашли себе будущие половинки.
Буквально неделю назад, 22 сентября, как раз прошло празднование осеннего равноденствия. Дремудад скучал в обществе детворы, хвастающейся приобретенными охотничьими навыками и, с настороженной завистью, поглядывающей на чересчур молчаливого и явно задирающего свой нос до небес сына верховного жреца. А Дремудад просто стеснялся и не знал, о чем разговаривать со сверстниками. Не о внутреннем же строении животных или о своих теориях о том, почему зимой холодно, а летом жарко.
