– Интересно, а как с этим будет в Алоире? Ты, кстати, что-нибудь новое о ней слышал?
– Рисуют вовсю, – кивнул Славик. – Ты же знаешь, у меня друзья и… приятели там работают.
– Знаю, – согласился Гэрри. – Кстати… о приятелях… Она тоже?
– Да, – односложно ответил Станислав. Подумал и продолжил: – разрабатывает экосистемы.
– Ты… так с тех пор с ней и не общался? – осторожно выспросил друг.
– Нет. И не собираюсь, – немного слишком резко ответил Славик, и, переходя с неудобной темы: – Кроме нее еще Тимур Бадамшин. Он в службе кибербезопасности, ловит тех, кто пытается проникнуть из сети и какую-нибудь пакость устроить. Ну и Компи, конечно же.
– А уже решили, кто за какую локацию будет отвечать? – с интересом осведомился Гэрри.
– Ага. Совсем недавно! – ответил Славик, оживившись. – Ты прикинь, как решили! Нам достались Сегунат и кошки, а японцам, в отместку: древнерусские княжества и рыболюди.
– Ну с этим-то понятно, – ухмыльнулся Гэрри.
– Да, начальник японских разработчиков так и сказал: «Сашими будет!» – рассмеялся Слава. – Индии дали Султанат и ящеров, Франции – эльфов и Королевство.
– А что так скучно? Без подколок, – удивился астронавт.
– Болотных эльфов! – пояснил Славик. – Французы обещают, что жесть полная будет.
– Ну, посмотрим, – скептически заметил Гэрри. – А нам-то, кого назначили?
– Ты не поверишь! – Станислав сделал многозначительную паузу: – Черную Цитадель!
– Ох ты ж йошкин кэт! – «по-русски» воскликнул Гэрри.
– Ага! Я думаю ваши развернутся!
– Ну, а остальным? – спросил американец.
– Так, давай вспоминать… – Славик молча один за другим загнул все пять пальцев в кулак, потом по очереди разогнул четыре из них. – Остается шесть локаций. Значит так: Белой Америке достались Джунгли, Красной – Степь. Евросоюзу дали собак, Ирану разбойников, Треугольнику теней, а тихоокеанцам достались дворфы. Такой вот расклад.
– Круто! – чуть ошарашено проговорил Гэрри. И кто же это кошмарное распределение придумал.
– Компи, кто же еще, – ухмыльнулся Славик. – У великого первого искина очень хорошее чувство юмора. Он убедил всех участников проекта, что делать скучное псевдосредневековье – отстой! И предложил вот так вот распределиться, чтобы каждый участник придумал для своего народа что-нибудь особенное интересное, с фантазией и юмором. Говорит, так следить за развитием мира будет гораздо интереснее и больше информации полезной можно будет получить.
– Эх! Как же хочется там побродить! – вздохнул Гэрри.
– И не говори! – отозвался новороссец, который до сих пор очень любил, когда удавалось выкроить время из плотневшего графика занятий и семейной жизни, поиграть в виртигры. – Но, ты же понимаешь, что проект научный и закрытый. Правда, какое-то количество геймеров, после тщательного отбора, обещают на последнем этапе запустить. Чтобы протестировать взаимодействие живых людей с самоорганизующимися искинами.
– Значит, все-таки искинов решили по типу того же Компи делать? – заинтересовался Гэрри.
– Нет, конечно! – возразил Славик. – Таких компьютерных мощностей, чтобы потянуть полмиллиона полноценных компьютерных разумов, сейчас в мире не существует. Так что будут простые эмуляции людей. Но гораздо более развитые, чем неписи в лучших современных игрушках. Ну, и на последнем этапе обещают запустить группу полноценных искинов. Проект называется «Смутьяны».
– А ничего, что ты мне все это рассказываешь? – забеспокоился Гэрри.
– Это вполне открытая информация! – успокоил его Славик. – Просто ее еще широко не обнародовали, потому что уж очень свежая.
– Честное слово, хоть с Земли не улетай! – вздохнул Гэрри.
– Не беспокойся! Ты, правда, запуск проекта прозеваешь на своем Марсе… – «успокоил» друга Славик.
– Пришибу! – пообещал тот. Но тут же улыбнулся: – Да, ладно! Виртуалка – это хорошо, но реальность все равно интереснее! Ты представь только, чем мне и тебе скоро предстоит заняться!
Этот разговор произошел за три месяца до отправки Гэрри на Марс и за пять до отлета Славика на комету Туттля-Джакобини-Кресака.
А сейчас Гэрри Дункинс стоит здесь, в пещере, в которой совсем скоро, через каких-то шесть лет, поселятся первые колонисты.
Краем зрения астронавт заметил движение со стороны выхода на поверхность.
Обернулся всем корпусом и едва успел отпрыгнуть в замедленном малой гравитацией прыжке от стремительно надвигающейся угловатой тени.
Роботизированная тележка прокатилась мимо, едва не задев ступни скафандра, а Гэрри упал на бок и прокатился по пандусу.
– Что за черт! – заорал он в рацию. – Джоди, ты спишь или мастурбируешь?!
– Эй! Я и обидеться могу! – тоже на повышенных тонах отозвалась девушка. – Что там у тебя случилось?!
– Какого черта тележка по старой трассе поехала?! – продолжал возмущаться Славик.
– По старой?!. Сейчас… Упс! Прости, Гэрри, я и не заметила, что она трассу поменяла. Комбайн прокопал перешеек и выбрался в пятый зал. А к нему по старой трассе короче ехать. Вот искин и перестроился.
– Вот вернусь и перестрою его кувалдой! – пригрозил Гэрри, поднимаясь.
– И где ты ее возьмешь? – ехидно поинтересовалась девушка.
– Арматуру у печи подберу и принесу! – пообещал астронавт. – И искина твоего приголублю, и тебя по попе!
– Не надо арматурой! – наигранно запаниковала Джоди, скрывая настоящее беспокойство и виноватость в том, что не заметила смену маршрута. – Лучше чем-нибудь другим…
– Заметано, – ухмыльнулся Гэрри.
Нравы в экспедициях НАСА не изменились и поражали остальных участников космической гонки.
17.01.2070
станция «Дом-2», точка Лагранжа, орбита Земли
Мой день рождения пришлось праздновать в космосе! Он пришелся точно на начало вахты. Ну кто же виноват, что она начинается аккурат 15 января?!
Впрочем, я не в обиде на злую судьбу! Замечательно отпраздновали! Я, правда, еще не отошла от дороги. Хоть и стала она значительно комфортнее, но все равно, путешествие на орбиту – тот еще экстрим!
На этот раз я впервые воспользовалась услугами «Автобуса». Ну да, раньше-то я летала еще до запуска в строй своего ненаглядного «Дома-2». Жила себе на «Станции Лагранж-пассажирская», вместе с пятнадцатью такими же братьями и сестрами по несчастью выбрать космическую профессию. И возила нас на орбиту «Таксишка» – по сути дела обычный небольшой челнок, раза в полтора меньше старинного «Бурана» или «Шаттла».
Но теперь-то народу в одной смене целых двадцать восемь человек! Не отправлять же их на орбиту четырьмя ракетами?! Вот и соорудили это чудо пассажирской космонавтики.
Сам челнок получился не таким уж и большим. Это снаружи. А внутри он был… Даже не знаю, с чем сравнить.
Ну, во-первых, вдоль верхнего – во время посадки, конечно – края, изнутри «Автобуса» расположен самый настоящий лифт. С кнопками от нуля до десяти и еще одной над ними: «Кабина». Такая вот двенадцатиэтажка.
В лифт нас запускали по четыре человека. Доехали, значит, до своего шестого этажа. Вышли в низенькое такое помещение, меньше двух метров высотой. Полукруглое, с четырьмя ложементами. Мне-то мелкой в самый раз, а Егору с его метром восемьдесят шесть пришлось наклониться, чтобы верхушкой застегнутого перед входом в лифт шлема не чиркать потолок.
Мы разбрелись по своим местам и улеглись согласно купленным билетам. Подключили свои легкие скафандры к бортовым коммуникациям. С потолка спустились к нашим лицам видеоэкраны, чтобы мы не сильно скучали в полете.
Наверное, если бы обшивка стала прозрачной, «Автобус» бы походил на небольшой среднемагистральный самолет. Десяток рядов кресел и кабина с экипажем. И все это приделано к огромной ракете «Лена-8» – модификации универсальной сверхтяжи под этот самый «Автобус».
Вот. Лежим мы в своих креслах и ждем.
Долго ждем, потому что пока еще все остальные займут места, пока пилоты всё перепроверят.
Наконец, экраны включились и пошла трансляция о нашем, значит, героическом старте.
Ну и началось: вибрация, отдаленный низкий рев, а потом и ее величество перегрузка.
Я-то к ним вполне себе привычная и приспособленная, не то что тетя Хана, которая до сих пор жалуется на плохую переносимость перегрузок, но продолжает наворачивать фигуры высшего пилотажа на учебном самолете вьетнамской космошколы.
Перетерпела я взлет, даже не особенно волнуясь и совсем не боясь, и наступила невесомость. В «Таксишке» мы свободно себе плавали по кораблю, пока к нам межорбитальный транспорт подлетал и стыковался. Сейчас, увы. Попросили всех оставаться на своих местах. Я вздохнула и принялась рыться в меню видеотеки. Нашла давным-давно смотренную анимэшку и запустила от скуки.
Егор, лежащий слева от меня, смотрел какой-то боевик с пострелушками, остальные двое коллег лазили по сети, что-то читали.
Так продолжалось часа три.
Потом командир объявил, что через двадцать минут будет стыковка. Попросил всех, кто, вопреки просьбе, выбрался из кресел, заползти в них обратно.
Через какое-то время я почувствовала небольшой толчок – это к нам пристроился транспортник. Тоже новенький, специально для переправки народа на Лагранж изготовленный.
Вот он уже больше походил на нормальный космический корабль.
Этажи в нем тоже имелись, но они в виде пеналов сделаны, а поверх можно свободно летать. Чем я и не преминула воспользоваться. Благо, времени для этого было предостаточно.
Пока «Автобус» отстыковывался и, пожелав нам удачной дороги, отправлялся обратно к Земле. Пока к туше транспортника пристраивался ядерный буксирчик. Пока он медленно, в десяток витков, менял орбиту с наклонной в сорок пять градусов на полярную. Пока сам от нас отлипал и на его место устанавливали ускорительный блок.
В общем я и полетать успела, и пообедать и даже, пардон, в туалет сходить. В невесомости это удивительно «приятные» занятия. Особенно если учесть, что меня, как всегда, основательно подташнивало.
Ну, а потом – перелет к Лагранжу.
Тоже не особенно короткое и приятное времяпрепровождение.
Мы перепрыгнули с севера радиационные пояса, лишь немного чиркнув по их верхушкам, и по половинке эллиптической орбиты добрались за три дня до своего нового дома на ближайшие полгода.
Что поделаешь, приходится экономить ракетное топливо. И так его огромнейшее количество тратится именно на пассажирские перевозки в системе Земля-Лагранж-Луна. Вот когда Славка привезет кусок кометы… То его по расчетам лет на десять этих самых перелетов и хватит.
Спрашивается, зачем было городить такую сложнейшую экспедицию, тратить на нее в несколько раз больше средств, чем стоила бы доставка ракетного топлива с Земли? Но ведь это только первая проба. Если у мужа и его друзей все срастется, мы еще долгие десятки и даже сотни лет будем эту комету дербанить, откусывая по кусочку.
Вот такое путешествие у меня получилось.
Уже вполне привычное. Все-таки три ходки в космос за плечами.
Ну а здесь, бац – и день рождения! С тостами, безалкогольным алкоголем, настоящими тортиками и даже подарками.
От любимой конторы – вымпел на стену с перечислением моих достижений. От всех участников – групповая стереография и она же в виде настоящей бумажной фотки в рамке с росписями. Ну и от Егора – красивый такой браслетик серебряный.
Я, признаюсь, люблю такие штуки. Редко ношу, правда, по соображениям техники безопасности на тренировках, но, если куда-нибудь выбираюсь в свет, одеваю что-нибудь няшненькое из украшений.
Вот. Сегодня период адаптации и безделья кончается, и завтра приступаю к работе. Я думала, что меня опять назначат колесо монтировать. Марсианское как раз на фазе прокладки коммуникаций и установки первого оборудования. Но нет, придется на орбите свинарник строить!
Я без шуток!
Настоящую звероферму, или, как там они называются.
Цилиндр тридцать метров в поперечнике и столько же в длину, внутри которого будут ходить самые настоящие свиньи, прыгать в клетках кролики и куры.
«Продовольственное самообеспечение космических объектов» называется.
Так что я смогу гордиться не только своей фамилией, написанной золотом на титановой пластине в центре «Дома-2», но и… чем-то намалеванной на доске какой-нибудь, в свинофермы.
Вы вот спросите: а совесть тебя, Майя, не гложет?
За то, что оставила дома на Земле четырехлетнюю дочку на попечение бабушки и нянечки.
Знаете, не гложет.
Конечно, я по ней уже скучаю. Но сидеть наседкой со своим ребенком – это пережиток пещерного прошлого. Знаю, что со мной многие не согласятся. Например, Ленка Андрюшкина каждый раз вздыхает и укоризненно на меня смотрит. Хорошо хоть нотаций читать ей природная и заимствованная у моего сводного братишки тактичность не позволяет.
Лена с радостью оставляет у себя погостить Дашку. Как будто ей своих четверых мало! Вот уж матушка до мозга костей!
А я – вот такая. Не нравится – не ешьте!
24.02.2070
поселок Голубой Лес, Московская область
– Бабушка-а-а, покажи на какой звездочке мама?
– Даша, она не на звездочке, – терпеливо, но с прорывающимися смешливыми нотками ответила Анастасия Сергеевна.
– Нет, на звездочке! – закапризничала малышка, но тут же приткнулась к бедру бабушки, и доверительно пояснила: – только я не знаю, на какой.
Настя присела на корточки и поставила кроху перед собой, заглянула в раскрасневшееся от несильного морозца личико в обрамлении меховой шапки и шарфика. Принялась в очередной раз серьезно объяснять:
– Мама работает на станции «Лагранж». Это как раз между нами и Луной, поэтому, на фоне Луны ее никак не разглядеть.
– Почему? – удивилась девочка и логично заметила: – Она же не за Луной. Тогда бы Луна ее загораживала.
– Посмотри на окно, – нашлась Анастасия.
Девочка выглянула из-за ее плеча и уставилась на ярко освещенное изнутри окошко их дома.
– А теперь представь, что по стеклу ползает крошечная букашечка. Крошечная-крошечная, – продолжила объяснять академик и директор института ядерного двигателестроения. – Ты бы ее увидела?
– Нет… – согласилась Даша, но тут же нашлась: – Отсюда не увидела! Я бы подошла и посмотрела!
– Ну, мы к маминой работе только на космич6еском корабле можем подлететь.
– А телескоп? Он приближает! Давай в него посмотрим!
Девочка даже заприплясывала на месте от нетерпения.
– Давай, конечно! – согласилась Анастасия Белякова. – Только мамину станцию мы все равно не разглядим. Она слишком маленькая. А вот спутники Юпитера, куда папа летал, я тебе покажу.
– А комету?
– Комету, наверное, еще не видно, она только начинает свой хвост распушивать.
– Жалко-о-о, – вздохнула девочка. – А мамину станцию точно не увидим?
– Точно, – тоже вздохнула Настя и заправила под меховую опушку выбившийся из-под шапки каштановый локон внучки.
– Тогда, давай Юпитер, – как бы делая одолжение, согласилась Даша.
– Пошли!
Настя встала, взяла девочку за теплую шерстяную варежку и повела к небольшому домику. Его можно было бы принять за сарай, если бы не круглая крыша со сдвигающимся в сторону люком.
Настя не стала включать свет, ей вполне хватало поблескивающих разноцветных индикаторов на панели управления. Привычным движением женщина встала на цыпочки, сняла с верхнего среза пузатого телескопа защитную крышку. Запустила сервоприводы, открывающие над головой дверку в небо. В маленькую обсерваторию тут же заглянули любопытные февральские звезды – колючие и звонкие.
– Рисуют вовсю, – кивнул Славик. – Ты же знаешь, у меня друзья и… приятели там работают.
– Знаю, – согласился Гэрри. – Кстати… о приятелях… Она тоже?
– Да, – односложно ответил Станислав. Подумал и продолжил: – разрабатывает экосистемы.
– Ты… так с тех пор с ней и не общался? – осторожно выспросил друг.
– Нет. И не собираюсь, – немного слишком резко ответил Славик, и, переходя с неудобной темы: – Кроме нее еще Тимур Бадамшин. Он в службе кибербезопасности, ловит тех, кто пытается проникнуть из сети и какую-нибудь пакость устроить. Ну и Компи, конечно же.
– А уже решили, кто за какую локацию будет отвечать? – с интересом осведомился Гэрри.
– Ага. Совсем недавно! – ответил Славик, оживившись. – Ты прикинь, как решили! Нам достались Сегунат и кошки, а японцам, в отместку: древнерусские княжества и рыболюди.
– Ну с этим-то понятно, – ухмыльнулся Гэрри.
– Да, начальник японских разработчиков так и сказал: «Сашими будет!» – рассмеялся Слава. – Индии дали Султанат и ящеров, Франции – эльфов и Королевство.
– А что так скучно? Без подколок, – удивился астронавт.
– Болотных эльфов! – пояснил Славик. – Французы обещают, что жесть полная будет.
– Ну, посмотрим, – скептически заметил Гэрри. – А нам-то, кого назначили?
– Ты не поверишь! – Станислав сделал многозначительную паузу: – Черную Цитадель!
– Ох ты ж йошкин кэт! – «по-русски» воскликнул Гэрри.
– Ага! Я думаю ваши развернутся!
– Ну, а остальным? – спросил американец.
– Так, давай вспоминать… – Славик молча один за другим загнул все пять пальцев в кулак, потом по очереди разогнул четыре из них. – Остается шесть локаций. Значит так: Белой Америке достались Джунгли, Красной – Степь. Евросоюзу дали собак, Ирану разбойников, Треугольнику теней, а тихоокеанцам достались дворфы. Такой вот расклад.
– Круто! – чуть ошарашено проговорил Гэрри. И кто же это кошмарное распределение придумал.
– Компи, кто же еще, – ухмыльнулся Славик. – У великого первого искина очень хорошее чувство юмора. Он убедил всех участников проекта, что делать скучное псевдосредневековье – отстой! И предложил вот так вот распределиться, чтобы каждый участник придумал для своего народа что-нибудь особенное интересное, с фантазией и юмором. Говорит, так следить за развитием мира будет гораздо интереснее и больше информации полезной можно будет получить.
– Эх! Как же хочется там побродить! – вздохнул Гэрри.
– И не говори! – отозвался новороссец, который до сих пор очень любил, когда удавалось выкроить время из плотневшего графика занятий и семейной жизни, поиграть в виртигры. – Но, ты же понимаешь, что проект научный и закрытый. Правда, какое-то количество геймеров, после тщательного отбора, обещают на последнем этапе запустить. Чтобы протестировать взаимодействие живых людей с самоорганизующимися искинами.
– Значит, все-таки искинов решили по типу того же Компи делать? – заинтересовался Гэрри.
– Нет, конечно! – возразил Славик. – Таких компьютерных мощностей, чтобы потянуть полмиллиона полноценных компьютерных разумов, сейчас в мире не существует. Так что будут простые эмуляции людей. Но гораздо более развитые, чем неписи в лучших современных игрушках. Ну, и на последнем этапе обещают запустить группу полноценных искинов. Проект называется «Смутьяны».
– А ничего, что ты мне все это рассказываешь? – забеспокоился Гэрри.
– Это вполне открытая информация! – успокоил его Славик. – Просто ее еще широко не обнародовали, потому что уж очень свежая.
– Честное слово, хоть с Земли не улетай! – вздохнул Гэрри.
– Не беспокойся! Ты, правда, запуск проекта прозеваешь на своем Марсе… – «успокоил» друга Славик.
– Пришибу! – пообещал тот. Но тут же улыбнулся: – Да, ладно! Виртуалка – это хорошо, но реальность все равно интереснее! Ты представь только, чем мне и тебе скоро предстоит заняться!
Этот разговор произошел за три месяца до отправки Гэрри на Марс и за пять до отлета Славика на комету Туттля-Джакобини-Кресака.
А сейчас Гэрри Дункинс стоит здесь, в пещере, в которой совсем скоро, через каких-то шесть лет, поселятся первые колонисты.
Краем зрения астронавт заметил движение со стороны выхода на поверхность.
Обернулся всем корпусом и едва успел отпрыгнуть в замедленном малой гравитацией прыжке от стремительно надвигающейся угловатой тени.
Роботизированная тележка прокатилась мимо, едва не задев ступни скафандра, а Гэрри упал на бок и прокатился по пандусу.
– Что за черт! – заорал он в рацию. – Джоди, ты спишь или мастурбируешь?!
– Эй! Я и обидеться могу! – тоже на повышенных тонах отозвалась девушка. – Что там у тебя случилось?!
– Какого черта тележка по старой трассе поехала?! – продолжал возмущаться Славик.
– По старой?!. Сейчас… Упс! Прости, Гэрри, я и не заметила, что она трассу поменяла. Комбайн прокопал перешеек и выбрался в пятый зал. А к нему по старой трассе короче ехать. Вот искин и перестроился.
– Вот вернусь и перестрою его кувалдой! – пригрозил Гэрри, поднимаясь.
– И где ты ее возьмешь? – ехидно поинтересовалась девушка.
– Арматуру у печи подберу и принесу! – пообещал астронавт. – И искина твоего приголублю, и тебя по попе!
– Не надо арматурой! – наигранно запаниковала Джоди, скрывая настоящее беспокойство и виноватость в том, что не заметила смену маршрута. – Лучше чем-нибудь другим…
– Заметано, – ухмыльнулся Гэрри.
Нравы в экспедициях НАСА не изменились и поражали остальных участников космической гонки.
Глава 8. Большая стройка
17.01.2070
станция «Дом-2», точка Лагранжа, орбита Земли
Мой день рождения пришлось праздновать в космосе! Он пришелся точно на начало вахты. Ну кто же виноват, что она начинается аккурат 15 января?!
Впрочем, я не в обиде на злую судьбу! Замечательно отпраздновали! Я, правда, еще не отошла от дороги. Хоть и стала она значительно комфортнее, но все равно, путешествие на орбиту – тот еще экстрим!
На этот раз я впервые воспользовалась услугами «Автобуса». Ну да, раньше-то я летала еще до запуска в строй своего ненаглядного «Дома-2». Жила себе на «Станции Лагранж-пассажирская», вместе с пятнадцатью такими же братьями и сестрами по несчастью выбрать космическую профессию. И возила нас на орбиту «Таксишка» – по сути дела обычный небольшой челнок, раза в полтора меньше старинного «Бурана» или «Шаттла».
Но теперь-то народу в одной смене целых двадцать восемь человек! Не отправлять же их на орбиту четырьмя ракетами?! Вот и соорудили это чудо пассажирской космонавтики.
Сам челнок получился не таким уж и большим. Это снаружи. А внутри он был… Даже не знаю, с чем сравнить.
Ну, во-первых, вдоль верхнего – во время посадки, конечно – края, изнутри «Автобуса» расположен самый настоящий лифт. С кнопками от нуля до десяти и еще одной над ними: «Кабина». Такая вот двенадцатиэтажка.
В лифт нас запускали по четыре человека. Доехали, значит, до своего шестого этажа. Вышли в низенькое такое помещение, меньше двух метров высотой. Полукруглое, с четырьмя ложементами. Мне-то мелкой в самый раз, а Егору с его метром восемьдесят шесть пришлось наклониться, чтобы верхушкой застегнутого перед входом в лифт шлема не чиркать потолок.
Мы разбрелись по своим местам и улеглись согласно купленным билетам. Подключили свои легкие скафандры к бортовым коммуникациям. С потолка спустились к нашим лицам видеоэкраны, чтобы мы не сильно скучали в полете.
Наверное, если бы обшивка стала прозрачной, «Автобус» бы походил на небольшой среднемагистральный самолет. Десяток рядов кресел и кабина с экипажем. И все это приделано к огромной ракете «Лена-8» – модификации универсальной сверхтяжи под этот самый «Автобус».
Вот. Лежим мы в своих креслах и ждем.
Долго ждем, потому что пока еще все остальные займут места, пока пилоты всё перепроверят.
Наконец, экраны включились и пошла трансляция о нашем, значит, героическом старте.
Ну и началось: вибрация, отдаленный низкий рев, а потом и ее величество перегрузка.
Я-то к ним вполне себе привычная и приспособленная, не то что тетя Хана, которая до сих пор жалуется на плохую переносимость перегрузок, но продолжает наворачивать фигуры высшего пилотажа на учебном самолете вьетнамской космошколы.
Перетерпела я взлет, даже не особенно волнуясь и совсем не боясь, и наступила невесомость. В «Таксишке» мы свободно себе плавали по кораблю, пока к нам межорбитальный транспорт подлетал и стыковался. Сейчас, увы. Попросили всех оставаться на своих местах. Я вздохнула и принялась рыться в меню видеотеки. Нашла давным-давно смотренную анимэшку и запустила от скуки.
Егор, лежащий слева от меня, смотрел какой-то боевик с пострелушками, остальные двое коллег лазили по сети, что-то читали.
Так продолжалось часа три.
Потом командир объявил, что через двадцать минут будет стыковка. Попросил всех, кто, вопреки просьбе, выбрался из кресел, заползти в них обратно.
Через какое-то время я почувствовала небольшой толчок – это к нам пристроился транспортник. Тоже новенький, специально для переправки народа на Лагранж изготовленный.
Вот он уже больше походил на нормальный космический корабль.
Этажи в нем тоже имелись, но они в виде пеналов сделаны, а поверх можно свободно летать. Чем я и не преминула воспользоваться. Благо, времени для этого было предостаточно.
Пока «Автобус» отстыковывался и, пожелав нам удачной дороги, отправлялся обратно к Земле. Пока к туше транспортника пристраивался ядерный буксирчик. Пока он медленно, в десяток витков, менял орбиту с наклонной в сорок пять градусов на полярную. Пока сам от нас отлипал и на его место устанавливали ускорительный блок.
В общем я и полетать успела, и пообедать и даже, пардон, в туалет сходить. В невесомости это удивительно «приятные» занятия. Особенно если учесть, что меня, как всегда, основательно подташнивало.
Ну, а потом – перелет к Лагранжу.
Тоже не особенно короткое и приятное времяпрепровождение.
Мы перепрыгнули с севера радиационные пояса, лишь немного чиркнув по их верхушкам, и по половинке эллиптической орбиты добрались за три дня до своего нового дома на ближайшие полгода.
Что поделаешь, приходится экономить ракетное топливо. И так его огромнейшее количество тратится именно на пассажирские перевозки в системе Земля-Лагранж-Луна. Вот когда Славка привезет кусок кометы… То его по расчетам лет на десять этих самых перелетов и хватит.
Спрашивается, зачем было городить такую сложнейшую экспедицию, тратить на нее в несколько раз больше средств, чем стоила бы доставка ракетного топлива с Земли? Но ведь это только первая проба. Если у мужа и его друзей все срастется, мы еще долгие десятки и даже сотни лет будем эту комету дербанить, откусывая по кусочку.
Вот такое путешествие у меня получилось.
Уже вполне привычное. Все-таки три ходки в космос за плечами.
Ну а здесь, бац – и день рождения! С тостами, безалкогольным алкоголем, настоящими тортиками и даже подарками.
От любимой конторы – вымпел на стену с перечислением моих достижений. От всех участников – групповая стереография и она же в виде настоящей бумажной фотки в рамке с росписями. Ну и от Егора – красивый такой браслетик серебряный.
Я, признаюсь, люблю такие штуки. Редко ношу, правда, по соображениям техники безопасности на тренировках, но, если куда-нибудь выбираюсь в свет, одеваю что-нибудь няшненькое из украшений.
Вот. Сегодня период адаптации и безделья кончается, и завтра приступаю к работе. Я думала, что меня опять назначат колесо монтировать. Марсианское как раз на фазе прокладки коммуникаций и установки первого оборудования. Но нет, придется на орбите свинарник строить!
Я без шуток!
Настоящую звероферму, или, как там они называются.
Цилиндр тридцать метров в поперечнике и столько же в длину, внутри которого будут ходить самые настоящие свиньи, прыгать в клетках кролики и куры.
«Продовольственное самообеспечение космических объектов» называется.
Так что я смогу гордиться не только своей фамилией, написанной золотом на титановой пластине в центре «Дома-2», но и… чем-то намалеванной на доске какой-нибудь, в свинофермы.
Вы вот спросите: а совесть тебя, Майя, не гложет?
За то, что оставила дома на Земле четырехлетнюю дочку на попечение бабушки и нянечки.
Знаете, не гложет.
Конечно, я по ней уже скучаю. Но сидеть наседкой со своим ребенком – это пережиток пещерного прошлого. Знаю, что со мной многие не согласятся. Например, Ленка Андрюшкина каждый раз вздыхает и укоризненно на меня смотрит. Хорошо хоть нотаций читать ей природная и заимствованная у моего сводного братишки тактичность не позволяет.
Лена с радостью оставляет у себя погостить Дашку. Как будто ей своих четверых мало! Вот уж матушка до мозга костей!
А я – вот такая. Не нравится – не ешьте!
Глава 9. Огоньки в небе
24.02.2070
поселок Голубой Лес, Московская область
– Бабушка-а-а, покажи на какой звездочке мама?
– Даша, она не на звездочке, – терпеливо, но с прорывающимися смешливыми нотками ответила Анастасия Сергеевна.
– Нет, на звездочке! – закапризничала малышка, но тут же приткнулась к бедру бабушки, и доверительно пояснила: – только я не знаю, на какой.
Настя присела на корточки и поставила кроху перед собой, заглянула в раскрасневшееся от несильного морозца личико в обрамлении меховой шапки и шарфика. Принялась в очередной раз серьезно объяснять:
– Мама работает на станции «Лагранж». Это как раз между нами и Луной, поэтому, на фоне Луны ее никак не разглядеть.
– Почему? – удивилась девочка и логично заметила: – Она же не за Луной. Тогда бы Луна ее загораживала.
– Посмотри на окно, – нашлась Анастасия.
Девочка выглянула из-за ее плеча и уставилась на ярко освещенное изнутри окошко их дома.
– А теперь представь, что по стеклу ползает крошечная букашечка. Крошечная-крошечная, – продолжила объяснять академик и директор института ядерного двигателестроения. – Ты бы ее увидела?
– Нет… – согласилась Даша, но тут же нашлась: – Отсюда не увидела! Я бы подошла и посмотрела!
– Ну, мы к маминой работе только на космич6еском корабле можем подлететь.
– А телескоп? Он приближает! Давай в него посмотрим!
Девочка даже заприплясывала на месте от нетерпения.
– Давай, конечно! – согласилась Анастасия Белякова. – Только мамину станцию мы все равно не разглядим. Она слишком маленькая. А вот спутники Юпитера, куда папа летал, я тебе покажу.
– А комету?
– Комету, наверное, еще не видно, она только начинает свой хвост распушивать.
– Жалко-о-о, – вздохнула девочка. – А мамину станцию точно не увидим?
– Точно, – тоже вздохнула Настя и заправила под меховую опушку выбившийся из-под шапки каштановый локон внучки.
– Тогда, давай Юпитер, – как бы делая одолжение, согласилась Даша.
– Пошли!
Настя встала, взяла девочку за теплую шерстяную варежку и повела к небольшому домику. Его можно было бы принять за сарай, если бы не круглая крыша со сдвигающимся в сторону люком.
Настя не стала включать свет, ей вполне хватало поблескивающих разноцветных индикаторов на панели управления. Привычным движением женщина встала на цыпочки, сняла с верхнего среза пузатого телескопа защитную крышку. Запустила сервоприводы, открывающие над головой дверку в небо. В маленькую обсерваторию тут же заглянули любопытные февральские звезды – колючие и звонкие.
